смерть и конец

Маска Смерти

--Не выйдет. Караульные, порвите их в клочья!

- И началось месилово. Эльдрад взметнул вихри психоактивных песков + из портала в Паутину ползла колдовская дымка, то есть ситуация была просто идеальная для арлекинов. Если бы не именной дредноут, который, по сути, один собрал больше половины фрагов в команде (в том числе две леталки), имперцы огребли бы за считанные минуты.
- Они всё равно огребали, так как по мере развития ритуала добавились шизофазические эффекты, и Артемиду, например, показалось, что он опять молодой воин-людоед на Посуле, дерется с дюжиной врагов, планирующих сожрать его печень.
- Но тут сработало жизненное правило капитана: "при любом затруднении кидай стазис-бомбу", что он и сделал (Артемид действительно всегда кидает стазис-бомбы, и недавно он поймал в хроноловушку авангард тиранидов вместе с собственной рукой, после чего носит бионику).
- Под удар попали сразу шесть арлекинов, и вектор огребания повернулся на 180*. Тут надо отдельно сказать, что дедушка Эльдрад очень сильно обделался с предвидением, так как ЗАМЕТИЛ в Сплетении судеб хроноаномалию, но решил, что ошибся, так как "у тупых монкеев не может быть устройств, влияющих на поток времени", и забил на это. В бою он, кстати, почти не участвовал, так как тащил Иннеада из пространства вероятностей.
- Артемид мимоходом срубил голову пилоту очередной леталки, из той выпрыгнул шут смерти, и у них состоялся с капитаном занимательный диалог. В ходе беседы капитан заметил, что у шута на халате такой же узор, как и на рясах, что одевали жрецы Мортифакторов при отправлении обрядов смерти. (При этом сказано, что это не было обманом со стороны арлекина). Затем Призрак Инриама изрек стандартные фразы, что мы боремся против общего врага ет цетера:

-- Мы оба - сыны Смерти, ты и я. Мы приносим забвение, отвергая Хаос.
...
-- Уйди прочь, и Архивраг получит жесточайший удар. Неужели ты так не доверяешь нам, что готов убить меня и обречь на погибель триллион человеческих душ?

- "Ага", отвечает Артемид и нажимает на спуск.
- Эльдрад продолжает тащить Иннеада, но без подпевки шута смерти (читай - Цегораха) выходит очень туго. Возможно, дедушка бы затащил, так как арлекины наворовали ему для ритуала кристаллических провидцев и Ультран от них подпитывался, но тут именной дредноут и по нему шарахнул из плазмопушки. Эльдрад буквально на долю мига отвлекся, чтобы отразить выстрел, но этого хватило - обряд сорвался. Весь спутник запылал белым пси-огнем, а Ультран грохнулся навзничь прямо в портал Паутины и успел только заметить, как от огромного мрачного созвездия оторвалась звезда и полетела куда-то. 

- Через украденных провидцев он вкачивал в песок энергию бесконечных круговоротов всех миров-кораблей, и при идеальном завершении ритуала Когерия должна была на время вспыхнуть в сотни раз ярче Астрономикана. Из-за этого затерялись бы в варпе бессчётные человеческие флоты, но монкеи не нужны, так что ничего страшного.
- Вполне вероятно, что дедушка обесточил абсолютно все искусственные миры, так как энергию они получали от бесконечных круговоротов. Теперь там нет ни света, ни воздухоочистки, ни оружия, ни щитов, ни двигателей - ничего.
- В буклете чуть ли не прямым текстом пишут, что план шизофренический и Ультран пошел на него, так как начал кристаллизовываться и захотел перед тем, как стать деревцем, вписать своё имя в историю жЫрными буквами. 

Ксеносы лезут на сцену.

Кажись некронов ждут новые подарки в ряду минек)

"Когда-то был король, любимый своим народом.
В своих амбициях он сломал оковы тленности.
Он освободил нас от смерти.
Он дал нам возмездие.
А затем, в мудрости своей, он уплыл в пустоту, лишённую света.
Теперь мы стоим под светом древних солнц, окружённые слабыми новорождёнными империями.
А звёзды шепчут о возвращении нашего короля." (с) спизжено из ВК

Прости меня, Отец, ибо я согрешил.
Тьма снова вцепилась в меня своими накрашенными когтями.
Её видения оглушают, как поданное вино,
И такой божественный шёпот поцелуев...
Я был благословен, но теперь я погиб.

Грозовые тучи надвигаются над головой,
Над своим хозяином.
Конец всякой плоти, конец всего сущего,
Любовь предсказывает бедствие
Своими драгоценными способами.

Я был сожжён, душа священника,
Демонической Королевой моих снов.
Влюблённость превратилась в тотальный контроль.
Её роза была сладкой,
Но её шипы - варварскими.

"Люби меня
И поклоняйся мне.
Я осчастливлю и изнасилую тебя,
Исполню все желания и фетиши.

Многие никогда не хотели увидеть,
Многие никогда не хотели узнать
Правду, скрытую в их фантазиях,
Свои затаённые нужды,
Так пусть единственный покажет им".

Прости меня, Отец, ибо я согрешил.
Тьма снова вцепилась в меня своими накрашенными когтями.
Её видения оглушают, как поданное вино,
И такой божественный шёпот поцелуев...
Я был благословен, но теперь я погиб.

Ничего не осталось, кроме как бежать...

Содом раскатывает современную смерть,
Всё быстрее на колёсиках.
Конец всякой плоти, конец всего сущего.
Звёзды предсказывают бедствие
Её ублюдочными способами.

"Люби меня
И поклоняйся мне.
Я буду воспитывать тебя и причинять тебе боль,
Исполню все желания моего грустного Аладдина".

Она пришла ко мне,
Как песчаная буря в песочных часах,
Круговорот желания.
Я был слишком очарован,
Чтобы думать о чём-то, помимо её бледности,
Помимо её взгляда, от которого замирает сердце,
И влажных бёдер...
Мне было не устоять...

Нечестивое заклятье заставило меня
Пристраститься к ней абсолютно,
Невзирая на ужасы, сокрытые
Под прекрасным.

"Я подарю тебе жизнь, о какой ты не мечтал,
Зависть всех вокруг.
Каким бы ни был грех, ты проведёшь
Вечность со мной!"

Наложница Сатаны,
Она делает так, что места её преступлений манят райским сиянием.

Прости меня, Отец, ибо я согрешил.
Тьма снова вцепилась в меня своими накрашенными когтями.
Её видения оглушают, как поданное вино,
И такой божественный шёпот поцелуев...

Смерть Сангвиния, описанная Дэном Абнеттом.

Из-за своих насмешек он просто кажется мальчишкой, и ты не хочешь думать о нём в таком ключе. Он Сангвиний. Ты всегда любил его. Ты хочешь запомнить его как образец добродетели, а не как какого-то...
Ах, вот только бравада совсем не для тебя, не так ли? Это для него. Теперь ты это видишь. Ему никогда в жизни не приходилось вести себя храбро. Ты всегда думал о нём как о храбром от природы человеке, самой храброй душе, которую ты когда-либо знал. Но это не тот случай. Когда ты так силён, как Сангвиний, ты ничего не боишься, а храбрость даётся легко. Со всем остальным, с чем он когда-либо сталкивался, он сталкивался без страха. Но сейчас ему приходится притворятся храбрым, и у него это не очень хорошо получается. Ему никогда раньше не приходилось притворяться храбрым.
"Не надо", - говоришь ты очень мягко. Ты же не хочешь, чтобы такая славная жизнь, как у него, закончилась унижением.

****
Это занимает всего мгновение, хотя у него есть всё время в мире.
Хорус Луперкаль держит всё время в неподвижности в одной руке, а Сангвиния - в другой.
Сангвиний, сломленный сверх всякой меры, смотрит вверх, на парящие арки двора Луперкаля. Даже сломленный, он не уйдёт спокойно. Даже сломленный, он не облегчит работу противнику.
Луперкаль рычит. Получает ли он от этого удовольствие? Ненавидит это? Считает это досадной тратой времени, когда у него есть дела поважнее? Нет никакого способа постичь его, потому что он больше даже отдаленно не похож на человека.
А Сангвинию всё равно. Он чувствует на себе пристальный взгляд Старой Четверки, смотрящей из тени такими же мрачными и злыми глазами, как те, что украшают нагрудник его брата. Они пришли, чтобы засвидетельствовать это, это и всё, что последует за этим. Они возбуждённо бормочут что-то друг другу, а вокруг них бесчисленные легионы их отпрысков тараторят и перешёптываются от восторга. Сангвиний может ощутить их абсолютный размер, массу Тёмных Богов. Он будет покажет им неповиновение человечества до своего последнего вздоха.
Хорус поднимает его с земли, зажав в когте. Каждая сломанная кость и разрыв в теле Сангвиния вопит, когда он повисает в воздухе. Кровь хлещет из его разорванных губ, выдавливаемая из его тела. Разрушитель миров поднимается в другой руке монстра.
Сангвиний замахивается левой рукой, в отчаянии царапая пальцами щеку и глаза брата. Хорус яростно лает и роняет свою добычу. Сангвиний падает на колени, сотрясая каждую рану, затем заваливается на бок. Он пытается подняться, дрожащий, слабый. Он хочет быть на ногах, когда это произойдёт. Он хочет стоять, когда...
Разрушитель миров ловит его ещё до того, как он снова встаёт на колени. Удар булавой ломает ему левое плечо, рёбра и левое бедро. Он падает, стараясь не закричать от боли, и терпит неудачу.
Хорус начинает избивать его, как непослушную собаку. В этом больше нет никакого искусства. Никаких боевых навыков. Никакого терпения. Разрушитель миров разрывает в клочья броню и плоть. Он дробит обе ключицы. Разрывает лёгкое. Тонкая кровавая дымка пропитывает воздух вокруг двух фигур - жестокого наносящего удары гиганта и его жертвы. Шестой удар булавы поворачивает голову Сангвиния, дробя ему челюсть и передавая такую силу, что кожа на левой половине его лица, от лба до подбородка, сдирается. Она трепещет, затем опускается обратно, как обвисшая маска.
Когда он заваливается вперёд, Коготь снова поражает его. Он поднимает истерзанного, изодранного в клочья Ангела в воздух, пока он не оказывается лицом к лицу с первым найденным орудием Хаоса.
Хорус медленно сжимает. Он ожидает какого-то последнего слова, какого-то бессмертного и героического заявления, которое ознаменует конец величественной, благородной жизни. Это должно быть что-то хорошее, что-то подходящее. Но Сангвиний больше не способен говорить. Он захлёбывается собственной кровью.
Когти смыкаются. Слышится треск позвоночника и шеи.
Хорус ждёт. Капает кровь. Всё кончено.
Коготь открывается с механическим щелчком. Труп его брата, такой рыхлый и изуродованный, что кажется почти бескостным, падает на палубу. Отвратительный звук удара, означающий уродливый финал.
Хорус вздыхает и уходит. Твари выскакивают из теней, чтобы поживиться трупом. 

P. S Ещё перевели главу, посвященную диалогу между Сангвинием и мертвым Феррусом, где Феррус является АДЕКВАТНЫМ. Жалко, что он не достался Абнетту.