рота смерти

Спойлера для полного комплекта и цельного восприятия картины событий

Цикл "Восхождение Зверя", книга первая - Я Резня

Спойлер от Mad_Rat

Империум, 32-ое тысячелетие. Со времен Ереси Империум не сталкивался с трудными войными, лишь мелкими пограничными конфликтами.

Поэтому все очень плохо.

Большая часть Имперских Кулаков послана на планету Адамантуа (названия я традиционно могу зафейлить) для уничтожения не особо разумной но плодовитой расы, известной как Хромы (Chromes). Вообще Кулаки большую часть времени проводят, охраняя Терру. Но тут их послали потому что Лорд Адмирал из Высших Лордов ОЧЕНЬ ПЛОХОЙ ЧЕЛОВЕК и не дает гвардоте корабли, чтобы она там не вознагнула и не загребла себе слишком много славы. Серьезно. Вообще флотские господствующая сила, Лорд Жиллиман тоже очень флотский, и явно видит этого Лансунга своим наследником, флотские илита и помыкают гвардами как хотят. Да и маринами в принципе тоже. 

Дракан Вангорич, альфач космических масштабов, Мастер Ассасинов и просто хороший человек всем этим дико не доволен и шепчется с представительницей Инквизиции Виенанд что надо бы мол дела решать конкретнее. Она подбивает его уговорить Хай Лордов выслать подкрепления на планету.

А на планете все ОЧЕНЬ ПЛОХО. В процессе выпила Хромов ВНЕЗАПНО планету содрогают какие-то адские звуки и странные гравитационные аномалии разрушают весь флот Кулаков. Высадившийся на планету Магос Биологис решает, что Хромы пытаются этими звуками что-то сообщить имперцам.

Вангорич навещает своего бывшего ассасина, который работает чиновником-арбитром, жалуется ему на зажравшихся чиновников и намекает ему что пора бы вернуться в дело скоро.

Хай Лорд от Гварды возглавляет флот, отправившийся допомогать на Адамантуа. Вместе с ним послали последних оставшихся на Терре 50 Кулаков, ритуальную стражу, которые не покидают дворец никогда. Потому что Лансунг решил нае$%^ть гварду и урезать им лимит на деплоймент, мол пусть Кулаки воют. Да, он НАСТОЛЬКО плохой. 

При прибытии выясняется что все очень плохо, флот почти уничтожен, связи с планетой нет, её сотрясают какие-то адские гравитационные аномалии. Глава Кулаков из Дворца (их кликухи совпадают с названиями рот, поэтому его зовут Дневной Свет, как и роту Куланда. Это значит, кстати, что у Кулаков возможно 50 рот, лол, если там от каждого по одной) высаживается на планету с маленьким отрядом гвардоты. После прогулки в стиле Убийцы из Возвышения Хоруса они находят вышивших и того полубезумного уже магоса, который пытается расшифровать сигналы. Он поясняет Дневному Свету что аномалии происходят от попытки телепортировать в систему планетоит, и что это делает какая-то очень могучая и древняя раса ("даже эльдары так не могут!").

Флот замечает на орбите транслирующуся луну, которая транслируется окончательно...и выясняется что это луна, переделанная в орочью рожу, а адские звуки - это орочий варбосс через ПРОКАЧАННЫЕ КОЛОНОЧКИ орет какой он крутой! Из неё вылазит флот орков таких размеров, что выпилывает все живое на планете и орбите кроме того самого капитана Резни из Дневной Роты, что с ним - клиффхенгер. Но на Терру успевают отправить сообщение с предупреждением.

На Терре все еще более плохо (куда уж хуже блин?). Вангорич заламывается к инквизиторше и толкает такую примерно речь:

"Короче вообщем мы ассасины типа убиваем людей которые мешают Империуму. И вот вы получается в Инквизиции короче знали про это все. Знали но не сказали. ЗНАЧИТ МЕШАЕТЕ, МЕШАЕТЕ, А? Давай, колись, или я пойду ВЫПОЛНЯТЬ СЛУЖЕБНЫЕ ОБЯЗАННОСТИ!" Инквизиторша не колется, и он уходит. После чего тот самый бывший ассасин становится уже не бывший и кликуха у него ТОЖЕ ЗВЕРЬ. Инквизиция собирается взять Империум под контроль, устранив все опасные элементы. Вангорич, который ВСЕ И ВСЕХ ПРОСЛУШИВАЕТ ржет над ними и готовит свой массовой крови беспредел. Тоже клифхэнгер!

Цикл "Восхождение Зверя", книга вторая - Хищник, жертва

Спойлер от Mad_Rat
Книга начинается с того, что на морском улье (лол, что-то в духе аддона к новой циве) воровайку записывают в Гвардию, чтобы она вывезла престарелого губера с планеты.

Вангорич обезумел и кошмарит Хай Лордов. Пока без выпила.

Шестеренки тоже молодцы, у них есть вся инфа еще с начального нашествия Хромов из секретных станций наблюдения по Голактике, но он отрицает важность нашествия орков бекоз ризонс. С намеками что механы опять могут захотеть федерализации.

Причем про грави-шторм на Адамантуа они знали и их шпионский корабль заранее свалил. Но никому не сказали БИКОЗ РИЗОНС!

Что делает Фабрикатор-Генерал при небывалом нашествии орков? Конечно, скрывает инфу от Империума и КОПАЕТ ДРАКОНА!

И походу он собирается скопировать оркотех и свалить на Марсе, бросив Терру. Больной ублюдок.

ШЕСТЕРЕНКИ НАШЛИ ПОЛЕ, ИЗЛУЧАЕМОЕ МОЗГОМ ОРКОВ КОТОРОЕ ЗАСТАВЛЯЕТ ИХ МАШИНЫ РАБОТАТЬ, КРАСНУЮ КРАСКУ УСКОРЯТЬ И Т.Д,!

Ну его там уже взяли на прицел и Вангорич и Инквизячка.

Шестеренки вообще малорики, вытащили выживших на Адамантуа Кулаков из мембраны (у них еще есть мембрана? интересно), что привело их к смерти. На замечания подчиненного что они фактически уничтожают чаптер Первого Основания Магос повторяет "Слава Генералу-Фабрикатору!" или что-то в этом духе.

Что также интересно, по исследованиям тел убитых орков, выходит что они происходят с одного мира. Я люто бешено вангую что орки каким-то образом нашли хоумворлд Умников, и Зверь и его боссы - это то, какими Умники планировали орков изначально, и они каким-то образом смогли себя проапгрейдить.

А да, Магос-ксенобиолог из первой части жив. Но БЕЗНОГNМ. 

Сандерс штампует новые ордена наследники Имперских Кулаков.

Но вообще постепенно зреет ответочка. Невменяемый верховный адмирал Лансунг приказал эскадре бросить Черных Храмовников в момент их атаки на одну из грави-лун орков (причем часть кораблей послали его нахрен и остались, но слишком мало). Маршал ЧХ испытал ГАММУ эмоций, но в итоге внезапно начал действовать здраво и полетел собирать всех наследников Дорна и в будущем прочих маров для совместного ответного удара, Драгон Эйдж-стайл.

Я еще дико веселился с момента на собрании Хай Лордов, где он идет за бокалом винца, тут к нему подбегает новая охранница Виенанд и начинает заливать про то что знают Зверя (который Круле), про то что план его не сработал и адмирал его кинет, и что не нужно вмешиваться в дела, сами разберемся. Вангорич отвечает привычным набором угроз альфача-двигателя тазом. 

Охранница убегает на другой конец зала, Вангорич преследует её глазами и видит, что к ней подходит настоящая инквизиторша, а на заседании сидит двойник. Стоят они настолько близко, что он может читать по губам.
- Ну, чо сказал????
- Не хочет!
- Жаль(((((
Вангорич улыбается и идет налить себе еще вина

От Survivor
"Мелкие наблюдения
Ячейки ассасинов не только шастают по Марсу, но при этом таскают с собой замороженного эверсора аки Хэна Соло в карбоните - и при этом не палятся
Тактики ассасинов говорят Вангоричу "а что если мы грохнем Лорда Адмирала, а наш храм за это с орбиты расстреляют" чуть ли не самом непрямым способом
Образцовые Кулаки когда преклоняюсь перед примархом, целуют костяшки своих перчаток, а Храмовники - крестятся
Механики составляют самую юмористическую часть книги, начиная с ситуаций когда на наблюдательном посту они обсуждают что нужно делать внеочередной доклад пока астронавт совсем не наклюкался, продолжая "поросенок фабрикатор-генерал сваливает из сраной имперашки с[ой!]ив сраный зачеркнуть священный Марс" и заканчивая классическим "вскрытие показало что пациент умер от вскрытия""

Эпоха прогресса и разума.

Разговор Мортариона и Тифуса из третьего Темного Империума.

P.S Вонючка Мортарион уверенно занял место возле параши, обойдя по отстойности даже безмозглого Ангрона.

— Стало быть, — улыбнулся Люций, — амбиции победили, и время пришло.

Кризитий молчал. Напряженная поза выдавала угрозу, которую хотелось выпустить на волю, но руки он держал подальше от оружия.

— Ты в этом уверен, Кризитий? — Люций не прекращал улыбаться с тех пор, как тот появился. — У тебя еще есть время подойти сюда, — он ткнул когтистым пальцем в пространство перед собой, — и упасть мне в ноги. У тебя всё еще есть шанс остаться в живых.

— Я не стану этого больше терпеть, брат, — прошипел Кризитий, — я не пойду за тобой, Люций. Ты выжил из ума!

— Трезвость ума, дорогой брат, не бывает двоичной, — ответил Люций, ядовитая улыбка зазмеилась по его губам, — она либо есть, либо её нет. — Люций сделал шаг вперед, — спустись со своей высокой башни, сходи туда, куда ходил я, посмотри на то, что видел я, и тогда мы сможем поговорить о том, что такое безумие.

— Мне всё равно, где ты был, — отрезал Кризитий, — так же, как и всё равно, что ты видел. Я забочусь о будущем Когорты Назики, о будущем, где твоему правлению придет конец. Прямо сейчас.

Люций склонил голову набок и вздохнул. Он посмотрел на остальных воинов за плечами Кризития.

— Значит, он говорит за всех? Вы хотите, чтобы он вёл вас?

— Никто не говорит за меня, — проворчал Кадарн. Палач-отступник стоял без шлема и опирался на рукоять топора, на его лице из лоскутов обожженной плоти и шрамов застыло выражение веселой отстраненности, — когда мои бывшие братья отказывались от своих убеждений, они решали, что тех, кто претендовал на роль нового лидера, нужно испытать. Такие споры решались кровью и сталью.

Череда уклончивого тихого бормотания эхом отразилась от остальных. Воины Когорты Назики служили под началом Люция достаточно долго для того, чтобы каждый из них в той или иной битве видел смерть Вечного. Все они знали, что произойдет потом. Несмотря на горечь и негодование, подобный опыт прошлых дней заставлял их держать языки за зубами.

— Так что же ты намерен делать, брат? — Люций изогнул розовую плоть на месте, где должна была быть бровь. Злобный хохот вырвался из глубины его горла. — Ты собрался убить меня? Я думаю, что ты знаешь, чем это закончится.

— Нет, — покачал головой Кризитий, — я тебя не убью. Я не собираюсь кормить того монстра, коим ты стал. Нет, мой брат, но я отниму у тебя ноги, руки и язык. А Чезаре найдет причину, по которой с тобой это произошло. Он подчинится и поможет мне сохранить твою жизнь, пока яд будет бежать по твоим венам. Я иссушу твою плоть до кожи и костей и буду наблюдать за тем, как ты коротаешь века в одиночестве и молчании, пока твоя собственная душа не возжелает предать тебя забвению. И, когда эта ночь придет, в забвении ты и останешься.

В этот момент Люций все понял. Затянувшаяся между ними вражда, неспособность брата подчиняться, вспыхивали снова и снова. Во все предыдущие разы Кризитий был в шаге от того, чтобы обнажить меч, но в самый последний момент отступал назад.

На этот раз Люций осознал, что всё по-другому. Недовольство Кризития взяло верх. На этот раз брат переступит черту. Дыхание вырвалось сквозь зубы Люция. Мир вокруг сузился до размеров острия клинка. Для него существовали только он и его брат.

— Брат, я клянусь здесь и сейчас перед самым молодым богом, что если твой меч коснется воздуха, ты умрешь этой ночью.

Кризитий не дрогнул. Одним спокойным движением он положил руку на эфес ятагана Адженниона. Это служило ритуальным сигналом готовности к поединку на Кемосе, их давно уничтоженной родине.

Люций коротко и задумчиво кивнул.

— Хорошо, брат мой. Так и быть.

Вторая рука Кризития метнулась вперед, он швырнул в Люция сферу размером с кулак. Она взорвалась с оглушительным звуком и ослепительным светом. Люций лишь усмехнулся, когда взрыв оглушающей гранаты опалил его лицо. Он знал, что брат будет умнее и не станет вести честный бой. Клинок Адженниона сверкнул, выскользнув из ножен. Кризитий бросился вперед. Он понимал, что его боевое облачение повреждено после битвы на демоническом мире так же, как заколдованные доспехи Люция. Последнего, вдобавок, еще и тяжело ранили.

Оглушающая граната вряд ли поможет, но она даст Кризитию секунду, и он сможет замаскировать свой прыжок. Если бой превратится в затяжную стычку, Кризитий умрет. Он был уверен в этом. Его действия должны быть молниеносными, и поединок должен закончиться еще до начала.

Кризитий метнулся в рассеивающийся эпицентр взрыва оглушающей гранаты. Он прицелился в стык между кирасой Люция и наплечником. Острие клинка рассечет пучок мягкой мышечной массы, и он вонзит его в плоть и кости, отсекая руку Люция. Последующие удары в правую руку и колени закончили бы дело, и Вечный был бы сражен.

Точный угол наклона лезвия. Кризитий направил свою энергию на скорость атаки и превратил себя в сверхъестественное пятно, которое почти невозможно было отследить. Это был воистину идеальный удар.

Вот только Люция не оказалось на том месте.

Клинком Адженниона Кризитий рассек лишь тонкий клубящийся дым, который парил вслед за лезвием. Люций предвидел атаку, и вместо того, чтобы парировать или уклониться, он решил показать брату, насколько эффективен был удар, и выполнил его сам.

Безупречно.

Тёмная кровь брызнула из обрубка плеча Кризития на стену и залила палубу под ногами. Его сверхчеловеческая физиология немедленно принялась останавливать кровотечение, а броня ввела последние запасы боевого наркотика и обезболивающего обжигающим поцелуем в кровь и позвоночник. Без колебаний Кризитий вытащил гладий из ножен у голени.

В одно мгновение ока клинок закружился в воздухе вместе с рукой. Кровь залила кирасу Кризития, и тот посмотрел на свое отрубленное запястье. Широко распахнутые от шока глаза вспыхнули.

Люций стоял перед ним, дым разорвавшейся гранаты клубился вокруг копыт так, словно Вечный и не двигался вовсе. Единственным признаком произошедшего был лаэранский клинок, который он держал в левой руке. Силовое поле оружия шипело и бурлило, пока кровь кипела на кромке.

— Знаешь, — начал Люций, с глухим стуком уронив свою плеть на пол, — мне очень понравилась твоя идея, дорогой брат. Поскольку я не думаю, что она тебе пригодится, ты не станешь возражать, если я её позаимствую?

Движения Люция казались вспышками молнии. Хирургически точным разрезом у самого колена Вечный отсек левую ногу Кризития. Эта сцена сопровождалась ливнем крови из рассеченной плоти и фонтаном искр от обрубленных сервоприводов. Обратным ударом он разрубил правое бедро посередине. Силовое поле лаэранского клинка вспыхивало, расщепляя твердую материю, с каждым ударом превращая её в осыпающийся пепел.

Кризитий рухнул на пол. Один из лучших Палатинских Клинков, когда-либо сражавшихся под знаменем III легиона, превратился в расчлененное тело в разбитых доспехах, и остатки его жизненной силы вылились на палубу. За всё это время лицо Вечного не показало ни малейшего намека на эмоции, словно было застывшей маской.

Этот поединок отнюдь не доставлял ему удовольствия, как в случае боя с Красным Центурионом. Эта дуэль являлась своеобразным сообщением. Напоминанием любому из Когорты Назики, кто осмеливался подумать о том, что Люций Вечный не величайший мечник в Галактике. Что он, якобы, не дотягивает до того, чтобы быть лучшим и первым среди своих братьев, чтобы быть их предводителем.

Демоническая плеть рассекла воздух с оглушительным треском, сорвав плоть с лица Кризития и заставив его упасть головой назад на пол. Воин перекатился на живот и ухватился за палубу культей оставшейся руки, чтобы отползти в сторону.

— Ползи, — взревел Люций, — ползи, брат! Ползи вперед, пока не найдешь место, в котором захочешь умереть. Скоро ты увидишь то же, что и я. Забвение ждёт, и я отправлю тебя туда!

Слова Люция прервал щелчок плети. Этот звук эхом отразился от голого металла коридора, подобно выстрелам. Вечный сорвал расколотую броню с Кризития, а потом рваными полосами содрал и плоть под ней. Полным ртом крови Кризитий сплюнул на пол. Струйки пара поднялись вверх, когда кровь начала разъедать металл, источая запах хлора. Он поднял голову, пытаясь найти хоть какой-нибудь отклик в глазах своих братьев.

Но не нашел. У каждого из воинов Когорты Назики было одно и то же бесстрастное выражение лица. Те немногие, кто все-таки соизволил встретиться с ним взглядом, казалось, просто смотрели сквозь него. Их взгляды не источали ни холода, ни ненависти, они просто были пустыми. Расфокусированными.

Безучастными.

Люций встал перед Кризитием, когда тот остановился и рухнул на пол, поскользнувшись на собственной крови. Вечный опустил острие лаэранского клинка и постучал им по копыту.

— Видимо, здесь мы и закончим, — улыбка вновь вернулась к Люцию, но уже без жестокости и веселья, которые сквозили в ней раньше, — боюсь, на этот раз я не дам тебе возможности приползти ко мне и преклониться, дорогой брат. Ты даже умрешь не на коленях предо мной.

Кризитий судорожно выдохнул, кровь запачкала его губы. Он зарычал от напряжения и попытался обхватить рукой ногу Люция, чтобы подняться. Люций поднял другую ногу, и керамитовое копыто отбросило брата обратно на палубу.

Вечный обошел Кризития вокруг и надавил коленом на живот, удерживая того на месте.

— Посмотрим, — задумчиво промурлыкал Люций, — ты отнимешь мои руки, — он постучал по изуродованным конечностям Кризития плоской стороной меча, — ты отнимешь мои ноги, — он сделал то же самое с культями, отходившими от талии легионера.

— Что же там еще было? — Люций быстро забарабанил пальцами по подбородку, словно задумавшись. — Вроде там что-то было еще, да брат? — В глазах Люция вспыхнул огонек. — А! — жестокость вновь появилась на лице, и он наклонился к Кризитию, прошептав на ухо, — точно. Я вспомнил.

Люций положил свой меч на палубу и крепко схватил Кризития за затылок, чтобы тот не двигался. Другой кулак он запустил между губ брата. Зубы Кризития щелкали и выпадали из десен, когда Люций погрузил руку в рот по самое запястье. Скользкая длинная мышца напряглась на мгновение, засопротивлялась, но все-таки Вечный ухватился за нее — и вырвал.

Люций стоял, глядя на Кризития сверху вниз. Измученный воин бился и завывал в увеличивающейся луже крови, слюны и рвоты. Вечный разжал кулак, позволив дергающемуся красному куску, который он вытащил из брата, соскользнуть с ладони с мягким влажным звуком.

— Мой язык.

Кризитий забился в конвульсиях. Его лицо превратилось в алую маску, а рот представлял собой окровавленную пасть из разодранных губ и сломанных зубов. Спина выгнулась другой, когда он вдохнул собственную кровь.

— Я точно знаю, куда ты отправишься, — сказал Люций, взяв лаэранский клинок и принявшись осторожно очищать его, прежде чем вернуть в ножны. — Из всего, что мне довелось испытать, муки нашей материальной вселенной, наши войны внутри Ока, ничего с этим не сравнится. Это единственное место, которого должны бояться даже легионеры.

Люций медленно занес копыто над лицом брата.

— У тебя впереди вечность, чтобы понять почему.