дочь Фабия

Слаанеш в моем кривом исполнении врывается на Джой

Не хотите кавайных примархов, держите кривые нефритовые стержни.

Угроза Хайты



Прежде всего, если вы ищите столкновения с богохульствами Пилигримов Хайты, знайте, что вы нигде больше не встретитесь с владычеством над демонами и силой Варпа столь открыто выставленными напоказ, или с такой явной самозабвенностью, как у этих адских отродий.


Никогда не недооценивайте этот культ, хоть его члены и набраны из отребьев человечества, но теперь они заняли достойное место среди проклятых. Их души затронула скверна, а их рассудок разорван в клочья, они забудут о своей агонии в поклонении, и потратят последний вздох для совершения убийства; разите их без пощады и передышки.


Бойтесь демона посредь них, ибо дети Хаоса следуют за ними как тень за человеком при полуденном солнце. Ужасы крови и чумы, горя и разрушения, ужасные убийцы и охотящиеся монстры – они бросают в бой всё, только бы и дальше сеять страх.


Берегитесь и Дибуков – искажённых, уродливых тварей, созданных из плоти людей и животных, что были поражены прикосновением Хаоса и материей Варпа, вшитой в их кожу. Первейшие средь них - могучие Демонхосты, создания самых ужасных и тайных богохульных знаний, скованные воплощения погибели, несомой Варпом. Столкнуться с этим существом – значит столкнуться с самой смертью.


Пилигримы Хайты



«Ваш бог мёртв. Вера – обман. Мы всё будем в аду. Пусть звёзды истекут кровью!»

– найдено вырезанным на теле Кардинала Моллиса, после Резни Гематитового Холма



Апокалиптический культ убийства, столь же скрытный, сколь и жестокий, Пилигримы Хайты досаждают Сектору Каликсида уже почти три столетия. За этот срок они поднялись к недосягаемым для других вершинам дурной славы. Такова их устоявшаяся репутация за чинимые ужасы и зверства с властями сектора, что одних только слухов о присутствии культа в данной области достаточно, чтобы посеять почти панические настроения среди знати и заставить местные власти принять самые жёсткие меры по обеспечению безопасности.


Конечная цель культа проста – уничтожение Империума. Точнее, это разрушение Имперской веры и убийство тех, кто служит Богу-Императору – за раз проклясть душу и совершить убийство, если то потребуется. С этой целью культ пытается извратить и запятнать умы неподозревающих, угнетённых и слабых в вере, чтобы совершать акты массовых убийств, и сеять отчаяние и ужас как можно в больших масштабах. Главы культа, известные как Лжепророки, орудуют демоническим могуществом и гибельными силами Варпа с ужасающим самозабвением, гоня вперёд свои отряды безумцев, потерянных душ и адских монстров как живые орудия в своём нечестивом походе для уничтожения господства Золотого Трона.


Убеждения, намерения и еретические верования



Суть истинных верований Пилигримов Хайты - нигилизм духа, абсолютная безнадёжность и отчаяние, вызванное их пониманием истинным местом человечества во вселенной – это визжащее слепое существо, живущее только по милосердию смертоносного космоса и голодного Варпа. Для них, цивилизация, разум, вера, любовь, семья, нравственность, радость и честь – ложь и мертворождённые грёзы, задушенные при рождении равнодушной и неумолимой реальностью. Ответ же, данный ими, это полное уничтожение – неистовое принесение в жертву тщательно сплетённой человечеством паутины лжи и обмана. Это значит принять безумие, страдание и отчаяние как единственные истины человечества. Это значит ненавидеть, убивать и разрушать, пока не останется ничего.


Тех, кого приводят в культ, выбирают главным образом за семена злобы и недовольства, которые они несут в себе – какие-нибудь запомнившиеся случаи пренебрежения или несправедливости, что очень часто встречается в деспотичном Имперском обществе. Культ использует эти пороки, чтобы разрушить у своих новых членов запреты, мораль и совесть, пока их ненависть и чувство несправедливости и предательства не поглотят их. Когда они продвинутся сквозь внешние слои лжи и обмана, посвящённому даруются тайные откровения и он подвергается ужасающим мукам и демоническим ритуалам, предназначенным для дальнейшего разрушения его здравомыслия и окончательного его проклятия, оставляя или труп, или жестоко сведённого с ума, или безвозвратно запятнанного оскверняющим влиянием Варпа.


Те немногие культисты, что протягивают достаточно долго или показывают особые перспективы, берутся под покровительство Лжепророка и непосредственно обучаются искусству колдовства и демагогии. И тогда их владыки показывают им, что даже поклонение Хаосу – это ложь, только инструмент, который нужно использовать, как и сущности Варпа используют их. И если эти претенденты переживают такую тёмную мудрость и опасности своего обучения, то они сами могут стать Лжепропроками, и проложить свой собственный кровавый путь среди звёзд.


Структура и деятельность культа



По своей структуре, Пилигримы Хайты считаются наилучшим примером того, что теоретики Святых Ордосов называют «раковыми культами», которые воздействуют на население или местность подобно болезни, распространяясь от одного места заражения. Усилия Лжепророка направлены на то, чтобы затронуть порчей как можно более широкий круг жертв и создать угрозу жизням и душам всех тех, кто окружает его. Рост культа тоже подобен циклическому развитию болезни – сначала заражение, затем скрытный период, во время которого культ понемногу растёт в числе и набирает силу, что служит аналогией инкубационного периода. В конце концов, наступает терминальная стадия, и культ, набрав критическую массу, начинает безумное разрушение и неистовство.


Структура культа, особенно на первых стадиях «заражения», полностью сконцентрирована на харизматическом лидере. Эти Лжепророки часто выдают себя за настоящих пилигримов, странствующих проповедников или даже знатных особ, занимающихся благотворительностью и собирающих вокруг себя отчаявшихся. Они тайно завоёвывают своих первых неофитов, обращая свои речи к тем, кто чувствует себя отвергнутым или преданным местными властями и, в частности, Министорумом. Набрав себе первых последователей, они внедряют свой духовный яд, спрятанный за сладкими речами и лживыми истинами, толкая всё ближе навстречу вечному проклятию.


Закрепившись в области и обеспечив укрытие и безопасность, они создают ячейку культа, выбирая новых членов из отбросов человечества и тех, что уже опустились на самое дно или озлоблены, раздувая огонь ненависти внутри своих жертв, пользуясь их горем и отчаянием. Прежде чем их последователи поймут это, они потеряют свои души во лжи культа и, будучи проклятыми, погрузятся в мир бесчеловечности, безумия и поклонения Хаосу.


Когда ячейка окончательно сложилась и приобрела свой собственный кошмарный импульс, Лжепророк уходит в тень, скрываясь за покровами тайны, в то время как избранные неофиты продолжают расширение культа, набирая новых последователей для осуществления своих целей. Защищённый этим внешним кругом, Лжепророк управляет делами из-за сцены, одновременно начиная свою настоящую работу – создание храма Варпа, где он мог бы заниматься колдовством и призывать отвратительных существ из изнанки этого мира для выполнения своих распоряжений.


Лжепророк руководит этим погружением в безумие, всё больше раскручивая разрушительную спираль поклонения Хаосу и направляя ненависть и силы культа на выбранные им цели. Здесь находится самое начало кошмара для внешнего мира. То, что считали беспокоящими слухами, серией таинственных исчезновений и подозрительными событиями, изливается в кампанию террора, которую немногие могут себе вообразить.


Бессмысленное кровопролитие, отвратительные убийства и все виды злодеяний, которые только можно представить, обрушиваются на мир. Часто самоубийственные атаки безумных фанатиков культа совмещаются с террористическими актами, и, что ещё хуже, в бой против веры и правительства бросают демонические силы. Нацеленный на беспорядочные массовые убийства и отражение ответных ударов властей, этот шторм насилия быстро становится неконтролируемым даже для Лжепророка в его центре. Подобно стае бешеных зверей, Пилигримы Хайты разрушают и атакуют всё, с чем они столкнутся. Действуя теперь полностью в своём убийственном стремлении разрушать и сеять ужас, культ не отступится и не побежит, даже столкнувшись с превосходящими силами, и они будут воистину наслаждаться своим самоуничтожением, стремясь как можно больше насытиться разрушением, страхом и убийством, прежде чем их окончательно истребят. Под конец этой кровавой бойни, Лжепророк бросает свою безумную извращённую паству и ускользает, чтобы начать весь этот процесс заново (если только Святым Ордосам не удастся найти и уничтожить архитектора этого ужаса).


Лжепророки



Хотя они могут быть известны под многими именами, титулами и обозначениями, подходящими к ним, но «Лжепророки» это действительно наиболее меткое название для этих архилжецов и сеятелей раздора. Каждый из них могучий колдун, имеющий в своём распоряжении много опасных секретов и запретных знаний, собраных по крупицам из собственных нечестивых походов и из выторгованных откровений демонов.


В сердцах этих вероломных убийц нет места для чего-либо кроме ожесточения и ненависти к той лжи, которую другие называют правдой, и хоть они и более чем с охотой воздают демонам должное, они презирают настоящее поклонение любой сущности Варпа как богу, вне зависимости от того, насколько она могущественна. Они рассматривают своё поклонение таким сущностям просто как ещё один слой лжи, хоть и признавая, что Гибельные Силы более щедрые хозяева, чем «труп-император». Вместо этого, они принимают Хаос как средство положить конец – дав силу сокрушить доктрины Империума. Безрассудно демонстрирующие свои силы, они имеют характерную черту использовать Варп для дальнейшей порчи и порабощения своих последователей, просто для получаемого от этого садистского удовольствия. Горе постигнет любого имперского служащего, что попадёт в их злобные когти.


Лжепророки Пилигримов Хайты есть ужасный враг, и в прошлом уже они забрали жизни нескольких инквизиторов и тысяч имперских служащих. Сражаться с ними – это священный и безусловный долг всех Ордосов сектора Каликсида. Хоть, к счастью и немногочисленные (Ордо Маллеус в настоящий момент выслеживает порядка 30, хотя число их небесспорно), Лжепророки, похоже, медленно, но верно растут в численности. Хотя, как кажется, каждый из них следует своим собственным странным и разрушительным путём, без всякого плана или обращения за помощью к своим собратьям, некоторые высшие круги Инквизиции опасаются, что за всеми ними может стоять единая направляющая рука, некий архидьяволист, чьему окончательному плану ещё предстоит осуществиться.


Кровавое Солнцестояние на Мальфи



Первое масштабное происшествие, приписываемое культу, это события вокруг «Кровавого Солнцестояния», которые задали образец для большей части дальнейшей деятельности культа, став символом их худших бесчинств и злобных страстей. В годы, следующие сразу за уничтожением Дома Коба на Мальфи, порядок был восстановлен везде, кроме наиболее опустошённых областей верхних ульев, и капризным правящим домам и гильдиям пришлось принять нелёгкое перемирие. Этот хрупкий мир, однако, был нарушен чередой жестоких убийств.


Члены Экклезиархии, от скромных нищенствующих проповедников, служивших в беднейших районах, до старших каноников, что прислуживали за главным престолом Семишпильной Базилики, были безжалостно убиты. Некоторые погибли, на первый взгляд, в несчастных случаях, на других почти случайно нападали кричащие безумцы, и ещё больше были разорваны на куски неизвестными силами за закрытыми и запертыми на засовы дверями. Число погибших росло, но патрульные и арбитры не могли найти никакой связи или общего мотива между ними, кроме их принадлежности к вере, и были бессильны остановить всевозрастающее число убийств. Выбор в качестве жертв членов церкви породил серьёзную угрозу вере у простонародья, что вылилось в подражательные убийства, осквернение святынь, открытое неверие, а паника общественности приобрела эпидемические масштабы. В конце концов, несмотря на опасения Мальфианской элиты, были призваны Святые Ордосы.


Оперативная группа, возглавляемая тремя полноправными Инквизиторами, применила суровые меры, с помощью которых удалось обнаружить подозревавшуюся деятельность культа. Выяснилось, что могущественная группировка, называющая себя Пилигримами Хайты, стояла за этими атаками. Ордосы узнали, что из оплота в заброшенном индустриальном секторе улья известного как Ржавильная мусорная зона, они внедрились во множество лагерей беженцев, сообществ из нижних районов улья и даже некоторых заброшенных часовен, полностью подменив собой духовенство.


Жертвами культа были слабые, отчаявшиеся и те, что лишились всего и пострадали за десятилетия почти анархического состояния Мальфи, и все они повернулись против Имперского закона и Имперской веры. О чём, однако же, Инквизиция не догадывалась, это об демонических силах, которыми владели главы культа. Когда отряд численностью в 400 человек из Адептус Арбитрес и призванной Имперской Гвардии приблизились к оплоту культа в роковой канун Солнцестояния Зимнего Мученика, их уже ждали.


Едва Инквизиция вторглась во внутрь зоны, как началась атака. Сначала это были волны безумных фанатиков культа, готовых умереть, если они смогут прихватить с собой несколько лоялистов. Когда ударная группа продвигалась через лабиринт из заржавевшего оборудования, она попала под сильный удар, когда ужасающие мутанты и жуткие истекающие слюной твари, несомненно искажённые и связанные с энергиями Варпа, вступили в бой.


Призванные пехотинцы начали терпеть поражение и разбегаться перед лицом врага, но их беспощадно преследовали и убивали безумные культисты. Более стойкие имперцы, такие как отряды зачистки Арбитров, скоро были разъединены, превзойдены числом и разбиты, по мере того, как их боеприпасы кончались и мерцающие демоны вырывались из теней, чтобы разорвать их на части. Три инквизитора, обнаружив, что их бойцы рассеялись и терпят поражение, выдвинулись, чтобы собрать и сосредоточить свои силы. Однако же, они недооценили того тёмного лидера, что стоял за культом. Он звал себя Карцистом, Пророком Истины, и он явил себя сражающимся силам Ордосов с ужасными союзниками - то были никто иные, как двое скованных демонхостов. Последовала бойня, и хотя решительные инквизиторы смогли убить одного из демонхостов Карциста, только инквизитор Корина, с его правой рукой, иссохшей до кости от прикосновения шершавого когтя демонхоста, смог спастись.


Вести о поражении Святых Ордосов, без сомнения распространенными точно внедрёнными культистами и предателями, распространились подобно пожары среди высших эшелонов власти Мальфи. Дворянство обособилось, оставив простых людей защищать самих себя. Вскоре, казалось, вся планета задрожала от ужаса, и великий мир готов был рухнуть в бездну – Кровавое Солнцестояние началось.


Безумцы и затронутые Варпом уроды вылились на улицы, самозабвенно убивая и сжигая, без всякой видимого плана или цели. Были атакованы храмы, а их прихожане перебиты; и внутри крепости Адептус Арбитрес в центральном округе был выпущен на волю Могильный Демон, убив десятки верных арбитров, прежде, чем его уничтожил концентрированный огонь орудий. Вспыхнули паника и бунты, убив ещё тысячи людей Мальфи, отделения ПСО и местные патрульные были разбиты, энергия отключилась и пожары вышли из-под контроля. Вся структура континентальной сети ульев Мальфи готова была разрушиться.


Использовав все свои полномочия, искалеченный инквизитор Корина созвал встречу Великих Домов Мальфи, выступив с пылким требованием бросить в бой их силы или потерять всё. Сначала он взывал к их вере и чувству долга, но, как было записано, лишь когда он высмеял их раненную честь и глупость, что они позволили этой ереси подобно нарыву разрастись у себя под носом, они встали на его сторону. С единым руководством, частными армиями и даже тайным штатом наёмных убийц Великих Домов, оказавшим им поддержку, лоялисты лицом к лицу бились с прибывающей волной анархии и самоубийственной ярости Пилигримов Хайты. Они удерживали свои позиции неделю за неделей в тяжёлых кровопролитных боях. Когда прибыла новая помощь от Святых Ордосов и боевого флота Каликсиды, они наконец одерживали верх, порядок был восстановлен, и последние остатки культа погибли в противостоянии с имперскими силами.


Карцист и несколько подчинённых ему колдунов так не были найдены в ходе последовавшей великой мальфианской чистки, но в последующие десятилетия их видели по всему сектору возглавлявшими культы и совершавшими кровавые злодеяния. Архиеретик Карцист в итоге встретил свой конец не от рук Инквизиции, но от силового кулака Вольного Торговца Харримана Вейла примерно через столетие.


В окончательном анализе, «Кровавое Солнцестояние» на Мальфи поставило кровавый восклицательный знак, знаменовав конец семи десятилетий анархии, беспорядков, волнений и кровопролития на Мальфи. С тех пор оно вошло в мифы и историю этого мира как самый ужасный момент тёмного века.


Гибель Пылкого Искателя



Один из самых последних крупных инцидентов, приписываемых культу, произошёл в 799.M41 в системе Маккабеус. Когда древнее судно Пылкий Искатель, занимавшееся перевозкой паломников, изменило свой курс в Варпе, оказавшись в системе Маккабеус и не ответило на позывные, местные дозорные корабли быстро наложили на него арест и осуществили высадку на борт.


То, что нашли на борту бойцы флота, было абсолютным ужасом – по меньшей мере каждые девять десятых из семи тысяч пассажиров погибли самыми отвратительными и жестокими смертями. Те, что остались в живых, сошли с ума и претерпели пытки, которые не могли вынести ни душа, ни тело. Прямое распоряжение Архииерофанта Маккабейского удержало командующего флотом от отдачи панического приказа просто разнести судно на атомы. Вместо этого, судно было задержано, и скоро на его борт взошёл большой отряд легендарных Маккабейских Чёрных Жрецов и их свиты, что очистили некогда великое судно от проклятья и затаившейся скверны Варпа, что наполнила его палубы. Сопоставив немногочисленные оставшиеся улики, Чёрные Жрецы выяснили, что эти несчастные погибли из-за смертоносного влияния одного человека.


Зловредный демагог попал на борт и медленно заронил сначала семя сомнения, затем безумия и порчи, что обрекли каждую живую душу на борту Пылкого Искателя – то был Лжепророк Пилигримов Хайты. Их расследование показало, что этот служитель Хаоса, воспользовавшись своими тёмными искусствами, проник в первую флотскую досмотровую команду, что взошла на борт корабля, и разгуливал теперь где-то на священной земле самого Маккабеус Квинтус. Сам Иерофант предпринял невиданное доселе действие, представ пред всей планетой с вестями, и страстной риторикой разжёг пламя праведной ненависти своего народа к адскому отродью, что теперь было в их рядах. С единой целью, вся планета бросила свои дела и начала ловлю просочившегося злоумышленника, вместе с сотнями других подозреваемых еретиков (среди «пойманных» по ошибке было немало невинных), что были убиты в исступлённом фанатизме.


Официальные записи утверждают, что Лжепророк был убит, но упорные слухи в Святых Ордосах говорят о том, что Чёрным Жрецам удалось почти невозможное – захватить дьяволиста живым и передать его на тайный Конклав Маллеуса. Как бы то ни было, похоже, что правда об этом никогда не будет раскрыта.


Дочь Мальфи



Примерно четыре столетия назад, в сложное для сектора Каликсида время, когда центральная власть была слабой, а Святые Ордосы пребывали в смятении, могущественный мир-улей Мальфи страдал под пятой самого деспотичного и кровавого режима за всю свою историю – владычества Дома Коба. В это время, ставшее известным как Правление Ужаса, дом Коба достиг абсолютной власти под руководством своего возлюбленного сына Сиваса Коба.


Сивас был человеком с беспощадным интеллектом и изощрённым умом, который всего за несколько лет победил многие группировки, что прежде властвовали на Мальфи. Заняв одновременно должности Планетарного Губернатора и Лорда Субсектора, Сивас сделал свою власть неоспоримой и абсолютной. Он также преуспел в полном подчинении себе местных чиновников Администратума и даже Верховного Маршала Мальфи. Он жестоко уничтожал всех, что могли ему воспротивиться, будь то простые граждане Мальфи, политические соперники, доставляющие неприятности кардиналы или члены его собственной семьи.


Хотя его собственные законнорожденные дети были убиты, он привечал при дворе свыше двух десятков своих внебрачных потомков. Во время воспитания он заставлял их строить козни и интриги друг против друга, дабы обрести его благосклонность, зачастую «разбираясь» с теми, что начинали причинять неудобства. Одной из его внебрачных детей была крайне коварная, злобная и жестокая молодая женщина по имени Хайта. На её семнадцатый день рождения Сивас взял Хайту на судно, направлявшееся в дальний космос. Неизвестно, что там произошло, но ко двору она вернулась … изменившейся. Хотя её красота и достоинство всё также были при ней, жуткое безумие теперь пылало в её глазах, а сердце её было преисполнено убеждения, что всё и вся достойно только уничтожения. Скоро власть её возросла, и она создала свой тайный двор из головорезов, садистов и убийц, заставив бояться себя ещё больше, чем своего отца. Она плела интриги с ошеломляющим коварством и жестокосердием, убивая любого из одной своей прихоти.


Когда стареющий Сивас стал терять контроль над властью и собственным рассудком, Хайта со своими приверженцами захватила полный контроль над Мальфи в быстрой и кровавой серии беспорядков и разрушений. Благородные дома восстали против неё, и в последовавшей кровопролитной войне Дом Коба был полностью уничтожен. Гражданская война унесла жизни свыше миллиарда человек и нарушила равновесие в субсекторе. Говорят, что в конце концов Алисбет Беласке убила Хайту, тем самым вознеся свой дом до ранга верховного, коим он является и поныне. Однако же, легенды настаивают на том, что многие из внутреннего круга сторонников Хайты пережили резню. Неизвестно, какую судьбу встретили эти злобные изгнанники, но имя Хайты продолжило жить, прикрепившись к одному из самых отвратительных культов сектора.

Император Прошаринее всех. Ради их же блага=)

Отрывок из цикла Ересь Хоруса (Гора) Механикум


"Она стояла на раскаленном песке высокой дюны и через широкую реку смотрела на обширную долину, где на темном скалистом плато возвышался большой город, построенный из выбеленного солнцем камня. Из ворот города показалась печальная процессия женщин в белых одеждах, несущих паланкин из золота и нефрита, закрытый серебристыми занавесями.


— Ты знаешь, где находишься? — раздался за ее спиной голос, и, обернувшись, она увидела адепта Симеона.


— Думаю, что знаю, — ответила Далия. — Это Старая Земля. До Объединения.


Симеон кивнул:


— Задолго до Объединения. Племена людей еще разобщены и даже не догадываются о великолепии и опасности за пределами их мира.


— А что это за город? — спросила Далия.


— Ты все еще мыслишь буквальными терминами, девочка, — хихикнул Симеон. — Мы по-прежнему в пещере дракона. А все это лишь плоды манипуляций твоего разума, произведенные книгой, чтобы показать то, что ты должна увидеть. Но я могу ответить на твой вопрос. Город называется Кирена, а вокруг простираются земли Ливии. Это очень древняя земля, и люди, которых ты видишь, далеко не первые ее обитатели. Сначала сюда пришли финикийцы, потом греки, потом римляне и, наконец, арабы. Это еще не все, но они правят теми, кого ты видишь.


— А в каком мы времени?


— А, текст не слишком точный, но я думаю, все это происходило в одиннадцатом или двенадцатом столетии.


— Как давно!


— Давно для всех, кроме него.


— Я не понимаю, — сказала Далия. — О ком ты говоришь?


— Не важно. Скоро все поймешь.


Далия справилась с раздражением, вызванным таинственными ответами Симеона, и задала следующий вопрос:


— Значит, на самом деле нас здесь нет и все это лишь описано в книге?


— Ну вот, ты начинаешь понимать.


— И кто же эти женщины? — спросила Далия, показывая на процессию, спускавшуюся по плотно утоптанной тропе к темному и длинному провалу в земле, откуда поднимался ядовитый туман.


— Это служанки дочери царя Кирены, Клеодолинды, и они несут ее навстречу гибели. В том ущелье обитает дракон, ужасное существо, укрывшееся здесь после войны со своими сородичами, чтобы набраться сил.


— Дракон.


— Да, дракон, — кивнул Симеон. — Он перебил всех рыцарей в городе и потребовал, чтобы ему ежедневно приносили в жертву прекрасную девушку. Он питается их страхами и с каждой новой жертвой становится все сильнее. Но все девушки Кирены уже погибли, осталась лишь дочь царя, а сегодня настал и ее черед.


— И мы ничего не можем сделать?


Симеон вздохнул:


— Девочка, как ты не можешь понять, что все это уже произошло? Мы смотрим сцену из древней истории, это зарождение легенды, которая в той или иной форме откликнется во всех столетиях. Смотри!


Далия проследила за пальцем Симеона и увидела одинокого рыцаря в золотых доспехах и в шлеме с алым плюмажем. На могучем, черном как ночь коне он скакал вслед за процессией. В руке у рыцаря сверкало длинное копье из чистого серебра, а на нем развевалось красно-белое знамя с парящим орлом, державшим в когтях молнию.


— Кто это?! — воскликнула Далия, уже зная ответ.


— На данном отрезке времени это один из воинов императора Диоклетиана, заслуживший огромные почести в сражениях, а сейчас путешествующий по Ливии, чтобы воссоединиться со своими людьми.


При виде прекрасного рыцаря, наделенного невиданными красотой и силой, не потускневшими с годами, у Далии на глаза навернулись слезы.


Рыцарь пришпорил своего жеребца и быстро обогнал вереницу женщин, направляясь прямо к темной расщелине. Едва он успел остановить коня и взять в руку щит, как из логова с оглушительным ревом появился дракон.


Далия вскрикнула и невольно прикрыла рот руками, как только увидела это ужасное создание. Своими формами оно было одновременно похоже на присевшего хищника и на отвратительную птицу, с огромной чешуйчатой головой и двадцатиметровым хвостом. Мощное туловище тоже закрывала чешуя, настолько прочная, гладкая и блестящая, что могла соперничать с доспехами рыцаря. Вместе с дыханием из пасти дракона вырывался огонь поглощенных звезд, а глаза горели неистовой злобой.


Воин рванулся навстречу дракону и ударил его копьем, но крепкая чешуя отразила оружие, и оно рассыпалось на тысячу кусочков. Тогда рыцарь, не слезая с вздыбленного коня, замахнулся мечом, но чудовище парировало выпад лапой с длинными когтями, острыми, словно клинки. Доспехи не выдержали, и Далия увидела, как по ноге рыцаря протянулся яркий ручеек крови.


Дракон навис над своим противником и стал наносить мощные удары, но рыцарь отражал их щитом и снова попытался вонзить меч в брюхо дракона. Пластины чешуи выдержали удар и лишь замерцали расплавленным серебром. Разъяренный дракон прыгнул на рыцаря и метнул в него молнию, вылетевшую из глаз. У воина соскочил с головы шлем, его бледное, возбужденное схваткой лицо вдруг озарилось внутренним сиянием. С каждым мгновением сияние разгоралось все сильнее, пока не сравнялось с пламенем вспыхнувшего солнца.


Дракон свернулся вокруг рыцаря, рвал когтями броню и торжествующе ревел. А потом, словно уловив мысль рыцаря, Далия поняла, что дракон, как бы он ни извивался, всегда бережет одно место на теле, чуть ниже левого крыла.


— Рази, рыцарь, бей! — вскрикнула она.


Ее крик как будто подтолкнул воина. Он пригнулся, метнулся вперед и с яростным воплем вонзил меч в громадный живот чудовища.


Дракон испустил оглушительный рев, от которого с городской стены посыпались камни, и вдруг пламя, вырывающееся из его пасти, погасло. Огромное туловище развернулось, освободив рыцаря, молнии в глазах потухли, и дракон рухнул на землю.


Рыцарь, убедившись, что его враг повержен и лишился сил, хотя и не умер, снял длинное знамя с обломка копья и повязал его вокруг шеи чудовища.


Дракон был побежден, и рыцарь повернулся к ошеломленным служанкам и радостно кричавшим жителям города, которые выбежали из ворот. Он поднял руку, и исходившее от него сияние силы мгновенно заставило людей замолчать.


— Дракон побежден! — крикнул рыцарь. — Но уничтожить его не в моей власти, а потому я оттащу пленника из этой земли и заточу в темноте, где он останется во веки веков.


С этими словами рыцарь ускакал, волоча за собой связанное чудовище, оставив позади застывшую, как на картине, сцену.


Изображение города и пустыни оставалось неподвижным, и Далия повернулась к Симеону:


— Это все?


— Да, это все, что помнит дракон, — ответил Симеон. — Порой трудно сказать, что было на самом деле, а чего не было. Я слышу его бессильный, полный ненависти рев, когда он смотрит из своей темницы на Марс, и записываю. Получается, что «Император, сразивший дракона Марса» — это величайшая ложь Красной планеты и величайшая истина, которая способна потрясти Галактику, если станет известна. Но истина, как и все на этом свете, — движущийся объект. Что здесь правда, а что выдумки... Кто знает?


Далия взглянула на горизонт, за которым скрылся рыцарь.


— Значит, это был?..


— Император? Да, — ответил Симеон, отвернувшись от начинающего рассеиваться видения пустыни. — Он привез побежденного дракона на Марс и заточил здесь, под Лабиринтом Ночи.


— Но зачем?


— Император видит то, что недоступно нам, — сказал Симеон. — Ему известно будущее, и он ведет нас к нему. Незаметный толчок, тщательно обоснованное пророчество, начало объединения Человечества, шаги от понимания науки к управлению ею... Все это его замысел, ведущий к великолепному союзу, в котором кузницы Марса будут прославлять Императора как долгожданное божество.


— Ты хочешь сказать, что эволюцией Механикум тоже руководил Император?


— Конечно, — ответил Симеон. — Он знал, что придет время и ему понадобится эта могущественная организация, и из сновидений дракона жрецы Марса узнали о первых машинах. Без дракона не было бы Механикум, и грандиозная мечта Императора об объединенной для Человечества Галактике обратилась бы в прах."

Я заранее прошу прощения за свой глупый вопрос. Да, я нуб, и не скрываю этого. И все-таки, я прощу ответить мне максимально четко. Вот смотрите, Импи умер. Его тело законсервировали в Золотом Троне. А почему его не могли превратить в дредноута? Ведь в банки запихивали маринадов и в более плохом состоянии (вспомним того же Тулла из DoW2, которого тираниды на запчасти разобрали). Не думаю, что это было невозможно технически. так в чем же дело?
Пы.Сы. Вот вам Импи, так, на всякий случай

Вирус Облитератора.

Внимание! Много букаф/мата.
«Угу, мой папаша вызывал меня на «Разговор», — проныл Скаут.
Лолкрон обернул свой бездушный взор и уставился на Скаута. Энгри Марин продолжал с ненавистью смотреть в свой бумажный пакет с обедом.
«Ебучий сэндвич с ветчиной три проклятых дня подряд», — Энгри ударил своим бронированным кулаком по столу, раздавив обеденный пакет в лепешку, — «Я, БЛЯДЬ, НЕНАВИЖУ ВЕТЧИНУ».
Скаут вздохнул: «Чувак, просто купи себе горячий обед в столовой».
«Ебаное кукурузное пюре и булочку с говном? ДА НУ НАХУЙ».
«Поменяйся с кем-нибудь, дебил», — прогундел Лолкрон.
Энгри встал и, набычившись, обвел взглядом столовую. Как обычно, трио друзей заняло целый столик. Не близко к окнам на южную сторону, где сидели популярные дети, а в углу у выхода. Комната была наполнена гулом разговоров. Темная Эльдарская Ведьма и Демонетка смеялись, скорее всего, над кем-то. Техприст и толстый потеющий орк-мекбой громко спорили над сложной карточной игрой.
«Прааштити…»
Энгри повернулся и рыкнул на худенькую кривозубую девушку, пытающуюся незаметно проскочить мимо него. Она сжимала обеденный пакет обеими руками и отчаянно смотрела на дверь.
«СТОЯТЬ, — Энгри схватил девчонку за руку, зажав ее в перчатке как в тисках. Она дернулась, — что в ебучем пакете?»
«Ми… жахватили тфри вафли для ка-оссса…»
Энгри взял свой раздавленный пакет со стола и сунул ей в лицо. Жир стекал с потемневшей бумаги.
«ПОМЕНЯЙСЯ СО МНОЙ».
«Каак пошжелаешшъ».
«Хватит, Энгри, — Скаут покраснел со стыда за своего кузена, — отпусти ее».
Энгри обернулся и заворчал на Скаута. Можно было почти слышать скрежет его зубов.
«Да ладно, чувак, я поделюсь с тобой булкой с мясом, я даже не голоден. Бог-Император, какой же ты говнюк».
Энгри оттолкнул девчонку и хлопнулся обратно на свое место: «Давай сюда ебучую булку, пиздожопый».
Скаут со вздохом передал остатки своего обеда через стол, и взглянул на девушку: «Извини за это, эээ…», — он запнулся, осознав, что понятия не имеет, кто она такая. Она смотрела на него с изумлением. Покраснев, она развернулась и поспешила к двери.
Какое-то время трио сидело в молчании. За исключением Энгри, который бормотал проклятия, набивая рот.
Лолкрон прервал молчание: «Какой разговор, мешок-с-мясом?»
Скаут удивленно заморгал: «Эээ, что?»
«Ты сказал нам, что Жиллиман вызывал тебя на «Разговор». Объясни».
«Нуу, эээ... О, Император, ну, знаешь… Разговор об очищении».
«Я не знаю».
Скаут снова покраснел, смутившись от воспоминания: «Он усадил меня и прочел мне эту длиннющую лекцию о том, что я взрослею, и об изменениях, которые вызовет мое гено-семя, и что он знает, насколько это время сбивает с толку молодых десантников. Потом он разразился речью о том, как я буду испытывать эти позывы к очищению ксеносов и еретиков, и что это абсолютно нормально, но что я никогда не должен очищать без надлежащей защиты и вооружения. Бог-Император, мне в жизни не было так стыдно».
Энгри воскликнул, разбрасывая крошки булки по всему столу: «Ебаный старый пердун думает, что ты чертов маленький ребенок. Мы, блядь, подростки, и на практике знаем, как зачищать сучек. Я ж прав, Лолкрон? БЛЯДЬ».
Лолкрон медленно кивнул: «Множество презренных живых пали от моего гаусс-потрошителя. Их крики отдавались эхом, когда они молили о пощаде, о доброте, чуждой моему ледяному разуму».
«Охуенно, ‘крон».
Оба они обратили свои взгляды на Скаута, который сосредоточенно разглядывал свои ногти.
Энгри открыл рот в изумлении: «ЕБ ТВОЮ МАТЬ. Ты же ни хуя не пробовал крови».
Скаут покраснел: «Черт возьми, Энгри, заткнись».
«Блядь, в натуре, ты же нихуя никого не очистил! Ебаный нахуй!»
Скаут сжал зубы.
Во взгляде Энгри сочетались презрение с удивлением: «Срущие хуе-соски, Скаут, несмотря на то, что твой брат Ультрамарин позабавился уже с толпой, он, блядь, никогда не присылал их тебе? Этот громовой засранец очищает каждую ночь чертовой недели по новой ксено сучке!»
«Ну, да, — забормотал Скаут, — ему-то легко, он капитан команды по Бладбоулу».
«Тебе стоит попросить Культист-тян».
Десантники воззрились на Лолкрона в удивлении: «Что, блядь, жуткий металлический хуй, ты несешь?» — сплюнул Энгри.
Он ответил им своим бессмертным немигающим взглядом: «Культист-тян. Девчонка, с которой ты говорил. Попроси ее о свидании, затем зачисть ее».
Скаут залепетал: «Ну, она довольно мила, но с чего ты взял…» Лолкрон прервал его своим замогильным монотонным голосом: «Она непопулярна. Она умеренно привлекательна, но недостаточно для того, чтобы перекрыть ее социальные недостатки. Отношения в ее семье натянутые и хаотичные. Есть высокая вероятность наличия проблем с самоуважением и тяги к признанию. Ты можешь быть ей привлекателен, и ты спас ее в проблемной ситуации». «Да, блядь, легкая зачистка! — Энгри заорал достаточно громко, и Скаут оглянулся удостовериться, что никто не смотрит на них, — и ты только посмотри как она, блядь, одевается, это рваное готичное говно? Армор сейв как у говна — да она, блядь, просто напрашивается! Я дам тебе погонять мой ебаный лендрейдер, чтобы ты смог ее пригласить куда-нибудь. СДЕЛАЙ ЭТО, ПЕДИК!» «Хорошо, хорошо, о, Импи, я попрошу ее о свидании», — Скаут грохнулся на свое сиденье. В мрачной тьме далекого будущего жизнь подростка ох как нелегка.

Защитники Человечества
Ордены Космического Десанта, привлеченные к обороне Кадии.
Часть первая

Во время нашествия сил Абаддона Осквернителя у Кадианских Врат защитные резервы Империи, казалось, должны были пасть перед ураганным натиском многочисленных орд Хаоса. Но среди защитников непоколебимой стеной стояли, по крайней мере, двадцать Орденов Космического Десанта - лучшие воины во всей армии человечества. Писцы Хэйнс и Хор составили единую версию записей с передовых позиций об участии Орденов Космического Десанта решительно противостоявших вторжению.

Бесчисленны ряды Имперских гвардейцев, составляющих оборонительные силы миров-крепостей вокруг Кадианских Врат, несмотря на всю смелость и мужество, с которыми они противостоят нечестивым силам Хаоса - всего лишь обычные люди, заключенные в слабую плоть. Поэтому перед ними возвышаются особые войны, и их число - один на каждый батальон Имперской Гвардии. Сверхлюди, космические десантники Адептус Астартес, защищают человечество, готовые пожертвовать всем во имя Бессмертного Бога-Императора Человечества

Космические Волки
Когда Верховный Управляющий Кадией послал призыв о помощи в секторы, окружающие Кадианские Врата, Космические Волки были одними из первых, кто откликнулся на зов. В момент мобилизации всего Ордена, Логан Гримнар, Магистр Ордена Космических Волков, созвал все двенадцать Больших рот, независимо от того какие миссий они выполняли, и взял курс на Кадианские Ворота. Гримнар прибыл на Кадию во главе ударного флота, состоящего из кораблей пяти Больших рот, и без промедлений отправился на военный совет с участием Верховного Управляющего и Лорда-Кастеллана Кадии.

Совет постановил, что для наилучшего использования боевых способностей Космических Волков необходимо распределить Большие роты по отдельным специфическим регионам, где они могли бы оперативно реагировать на проявления угроз. Собственная Большая рота Гримнара вошла в состав флота адмирала Куаррена и первой начала боевые действия в течение первых недель прибытия на Ормантеп. Сообщается, что Рунные Жрецы Гримнара предостерегли его от вмешательства в наземный бой, в котором участвовала легендарная, затерянная Тринадцатая Большая рота Космических Волков. Сам Великий Волк не сделал никаких комментариев по этому поводу - в итоге, позднее не было обнаружено никаких следов Тринадцатой Большой роты.

Когда Черный Поход Абаддона обрушился на сектор со всей силой, Гримнар и его Большая рота сражалась рядом с Куарреном в то время как флот пытался предупредить вторжение на Кадию. Последние подтвержденные сведения говорят о том, что Гримнар во главе своей Большой роты собирался устроить планетарную высадку на Кадию в момент, когда была уничтожена последняя оборонительная орбитальная станция. Неясно, имело ли это предприятие успех или нет, но известно, что флот Старого Волка отступил к Кантраэлю вместе с кораблями адмирала Куаррена, но уже без воинов Первой Большой роты на борту.