Силовой топор

Проваленное задание для Games Workshop

Слаанеш в моем кривом исполнении врывается на Джой

Музыка небесных сфер

– Здравствуй, – сказал Несущий Слово, придавив нагрудник Ультрадесантника сапогом. Воин безрезультатно скреб руками по ноге Аргела Тала. – Даже умерев, ты продолжаешь драться. Ты настолько упорен, эвокат? Тебе следовало бы носить желтые цвета Дорна.

Кхарн приблизился.

– Я его прикончу.

– Нет.

Услышав отказ Аргела Тала, Пожиратель Миров покачал головой.

– Как в вас умещается столько ненависти к этому Легиону? Им переломили хребет. Они страдают так же, как страдали Вороны и Саламандры на смертном поле. Разве этого недостаточно? Ваша уязвленная гордость не отомщена?

– Ненависть? – Аргел Тал поднял взгляд. Его замешательство постепенно сменилось шутливостью. – Ты так думаешь? Кхарн, ну с чего бы мне ненавидеть Ультрадесант?

– Монархия. Ваше унижение, преклонение колен перед Жиллиманом.

В глазах Аргела Тала замерцало веселье. С каждым мигом Кхарн был все меньше уверен в собственных словах.

– Вы ненавидите Волков за то, что они набросились на вас? – поинтересовался Аргел Тал.

– Это другое дело, – осклабился Пожиратель Миров. – Нас не унизили. Волки не победили.

– Нет? А я слыхал другое. Что это Русс торжествующе выл, когда Ночь Волка кончилась рассветом.

– Ложь, - Кхарн разразился неприятным лающим смехом. – Ложь и клевета.

Какую-то секунду они глядели друг на друга, а затем на лице Аргела Тала проступил намек на улыбку.

– В Легионе были тысячи тех, кто ненавидел Ультрадесант. Когда мы уже направлялись к Калту, Лоргар приказал многим из нас собраться. Мне и прочим, кто стал командирами и апостолами Вакра Джал. Ему был нужен наш совет, как поступить с теми в Легионе, кому он более не доверял. Наш Легион постепенно очищал свои ряды на протяжении десятилетий, однако не случалось ничего вроде Исстванской бойни, которой так гордится Ангрон. Лоргару было известно, что верность Несущих Слово никогда не подлежала сомнению. Однако компетентность – это совсем другое дело.

Теперь даже Кхарн не обращал внимания на сопротивляющегося Ультрадесантника. Он молчал, и Аргел Тал продолжил.

– Лорд Аврелиан спросил, что нам следует делать с воинами, которые более не казались ему надежными. С теми, чья ненависть пылала ярче, чем здравый смысл. Таких были десятки тысяч, Кхарн. Целые роты. Целые ордена. Их ярость утратила чистоту.

– Вы их убили?

– Опосредованно. Мы дали им поручение, которого они жаждали. Они отправились с Эребом и Кор Фаэроном, чтобы со славой принять мученичество.

– Ты же не можешь говорить всерьез, – произнес Кхарн.

– Я серьезен, как пустошь, в которую превратился этот мир. Твой Легион прошел очищение на Исстване III, брат. Мой – на Калте.

– Но мы получали сообщения с Калта. Семнадцатый победил. Вы победили.

– Победа – это вопрос точки зрения, – увидев выражение лица Кхарна, он нахмурился. – Не понимаю, почему тебе так неприятно предательство. У тебя нет чести, которую можно было бы уязвить. Ты участвовал в уничтожении четверти собственных братьев по Легиону, а теперь тебе противно, что мы позволили своим убить себя в священном крестовом походе.

Несущий Слово глянул вниз, на Ультрадесантника, которого прижимал к перепаханной земле.

– Я не питаю ненависти к Тринадцатому Легиону, Кхарн. Нас заставил встать на колени Император, а не Жиллиман. Здесь и сейчас их страдание имеет символическое значение и служит высшей цели. Не больше и не меньше.

Кхарн наблюдал, как павший космодесантник царапает сапоги Аргела Тала.

– Это мучение отдает ребячеством. Что изменит в песне боль одного человека?

– Все, – голос Аргела Тала звучал отстраненно. Он пристально смотрел на воина в кобальтовом облачении. – Каждый миг агонии – это нота мелодии.

– Хватит проповедовать, брат. Побереги мистику для тех, кто носит красные цвета вашего Легиона. Просто убей несчастного.

Он ждал усталого вздоха и ворчливого отказа. Но вместо этого Аргел Тал достал алебарду. Прикосновения Несущего Слово к рукояти хватило, чтобы клинок ожил, создав ореол смертоносных молний. Воин просто ударил вниз, пронзив алебардой грудь Ультрадесантника.

Воин содрогнулся и затих, последний раз дернувшись, когда убийца вырвал оружие.

– Тебе идет милосердие, – сказал Кхарн. – Одно дело резня, другое – пытка. Оставь это своим капелланам.

– Милосердие – удел слабых, – отозвался Несущий Слово.

– Я же видел, как ты его проявлял. Кто же ты тогда?

Аргел Тал поскреб темную щеку. Там пробивался слабый намек на черную щетину. Так он еще сильнее напоминал рожденного в пустыне мальчика, ставшего воином.

– Кхарн, я никогда не делал вид, будто не слаб. Мне не нравится война, однако я сражаюсь. Мне неприятны мучения, но я их причиняю. Я не чту богов и все же служу их святым целям. Слабейшие представители человечества всегда будут цепляться за фразу «я просто выполнял приказы». Они прячутся за этими словами, делая собственную слабость добродетелью и возвеличивая жестокость как благородство. Я знаю, что к моменту моей смерти точно такое же оправдание будет сопровождать всю мою жизнь.

Кхарн сглотнул.

– Мою тоже. Как и любого космодесантника.

Аргел Тал посмотрел на него так, словно это доказывало его правоту.

Они двинулись дальше, с будничным раздражением прочесывая землю взглядами. Никому из них не нравилось это дело, но оба отказались полностью возложить его на своих людей. Ни один офицер не станет отдавать приказов, которые не готов исполнить сам.

Когда Кхарн набрал воздуха, чтобы снова заговорить, далекие крики Орфео достигли пика. Он заметил, как Аргел Тал поежился.

– Что с тобой?

– Ваш примарх безумен, – ответил Несущий Слово. – Хуже того, он умирает.

Кхарн остановился.

– Что?

Несколько легионеров обернулись, глядя на офицеров. Аргел Тал продолжил идти, зная, что Кхарн последует за ним. Разумеется, он оказался прав.

– Ангрон убивает этого капитана столь ужасным образом потому, что механический паразит замедляет функции его мозга. Мой Легион причиняет страдания, поскольку боль служит метафизической цели. Она доставляет Пантеону удовольствие. Демонстрирует преданность и просит о благосклонности. Страдания для них священны. Боль – это молитва.

Кхарн слушал. Его глаза сузились от неуместности слов.

– Ангрон не умирает, - произнес он.

– Мне нет нужды тебе об этом говорить. Ты же сам утверждал, что ему становится хуже. Скажи же, прошу тебя, каково логическое завершение этого вырождения?

– Тебе Лоргар об этом рассказал?

– Лоргар мне больше почти ничего не рассказывает. Он увлечен великой песнью. Он слышит ее отчетливее, чем наши голоса, даже когда мы стоим рядом с ним.

Пожиратель Миров вновь прищурился.

– А ты ее слышишь?

– Мелодию варпа? Нет. Я слышу Кирену, когда сплю. Каждую ночь она умирает в моих снах, но я ни разу не слышал священного гимна. Это дар одного лишь примарха. Однажды, он поделился им со мной, дав услышать фрагмент того, что слышит сам. Музыку, которая лежит в основе реальности. Звук, который издают все живущие и когда-либо существовавшие души.

На сей раз Кхарн не был склонен уходить от разговора о сверхъестественном.

– И на что это было похоже?

Аргел Тал медленно вздохнул.

– На звуки, которые сейчас издает Орфео. Только хуже.

Кхарн не стал оглядываться в направлении, откуда они пришли. Вопли Орфео все еще разносились над полем боя.

Источник: Аарон Дембски-Боуден. Предатель.

Поступило предложение написать орочью веху в укуренную альтернативную историю нападения на Терру 21 века всех подряд ваховских фракций, чудесным образом попавших в прошлое (имперский десант, хаоситы, некроны на марсе, голуби-убийцы крууты в африке - http://wh.joyreactor.cc/post/1161686).

Вызов принят Сначала хотел ограничится комментом, но потом...

Я всего лишь написал пару строк и тут понеслось... ;)

...в 1999 году ничто не предвещало беды: мировая экономика пыталась справится с последствиями очередного экономического кризиса, Европа затаив дыхание наблюдала за бомбардировкой Югославии, в африке каждую неделю происходило 5-6 революций, Америка смотрела сериалы, оплакивает жертв урагана в Луизиане и радуется отмене запрета на телерекламу казино. 

11 июня, в то время как российские десантники совершали марш-бросок на Приштину, в небе Тихого Океана загорелась новая звезда: появившаяся на небосклоне яркая точка становилась всё больше и больше, пока наконец не превратилась в пылающий сгусток, который прочертил небосвод, разбрасывая сгорающие в атмосфере метеоры, и огненной стрелой с шипением уткнулся в солёные волны. Несколько астрономов зафиксировали падение метиорита в журналах наблюдений. И всё...

Кирдык-Круизёр под руководством безымянного босса совершал варп-путешествие в поисках знатного махача и подвергся нападению неизвестного порождения варпа: зубастая пасть с хрустом вгрызлась в орочий корабль с явным намерением пожрать его и всё его содержимое. Нападение удалось отбить благодаря самоотверженному поведению Мекбоя, который устроил взрыв огромной плазмогранаты прямо во внутренностях существа. Минусы заключались в том, что зверюга успела отгрызть двигатели кирдык-круизёра вместе с самим Мекбоем, который хоть и зафражил демонического хищника, но навсегда остался где-то в варпе, окружённый обломками двигателей и ошмётками напавшей твари. Дальнейшая судьба его не известна.

Зато известна судьба круизёра. Лишившись двигателей, он просто дрейфовал, влекомый инерцией, по трассе из ниоткуда в никуда. Через пару недель вынужденного безделья безымянный босс рассвирепел от скуки и раздавая живительные воздействия физического характера потребовал от чудил результата: босс хотел драки. Чудилы воззвали к ГоркаМорке и слив воедино свои силы открыли прямо по курсу дрейфующего корабля крайне нестабильный варп-портал.

Вынырнув из варп-портала в окрестностях планеты (богатой водой и кислородом) кирдык-круизёр, лишённый возможности маневрировать, при соприкосновении с атмосферой свалился в штопор, загорелся, начал разваливаться и с шипением ухнул в воду прямо посреди океана. Босс, меганобы в мегаброне, килбанки, даже обычные нобы с силовыми клешнями и крутыми боевыми протезами - все они остались на дне. Орки, несмотря на свою феноменальную живучесть, так и не научились дышать под водой и у них было слишком мало времени чтобы поверить в то, что они умеют плавать. Выжили в основном самые мелкие бойзы и гретчины - все, чья плавучесть в солёной воде не была отрицательной. Оказавшись на поверхности зеленокожие поплыли к островку, расположенному рядом с местом "посадки" кирдык-круизёра. Те, кто не попался на зуб акулам, добрались до суши...

Атолл Суворов стал домом и тюрьмой для выживших орков. Грибница быстро проросла островок насквозь и стала продуцировать новых зеленокожих, но... На острове совсем не было железа. Не было там и людей. И техники. На острове не было ничего, что годилось бы в качестве оружия. Окружающие воды кишили органикой, но вот по части техногенного мусора атолл Суворов был девственно чист. Орки были ограничены заточенными камнями и костяными ножами: это позволяло им устраивать разборки между собой, но не могло помочь покинуть остров. На долгие годы орки оказались заперты на необитаемом атолле.

Спустя  18 лет в 2016 году к Суворову подошёл океанский лайнер, набитый экотуристами и фанатами Тома Нила. К этому времени орки уже успели поверить, что они умеют быстро и хорошо плавать. Поэтому страдающие от перенаселения на маленьком острове зеленокожие гуманоиды с доисторическим оружием молниеносно преодолели расстояние до корабля, а люди, растерявшись и недооценив угрозу, просто ничего не успели сделать. Дубинки, шокеры и некоторое количество револьверов только злили оркоидов, поэтому лайнер был полностью захвачен в считанные часы, а все его пассажиры и экипаж - перебиты. Потери орков составили 2 (два!) бойза: во время драки на мостике за обладание внушительной фуражкой убитого капитана. Укокошив двух конкурентов, крупный орк водрузил честно отбитый трофей себе на голову. Звали орка Wortgul Grimbag. Так у новоиспечённой банды земных орков появился босс.

Первым приказом Вортгула было требование "заставить эту посудину двигаться туда, куда я прикажу". В машинное отделение спустилось полсотни орков, после чего оттуда стал доносится грохот, скрежет и периодические хлопки взрывов, затем из машинного повалил едкий дым, заполыхали языки пламени и стал доносится всё нарастающий грохот. Позади кормы лайнера из кривого отверстия вырвался сноп огня и лайнер сдвинулся с места. Из машинного отделения наружу вернулся только один орк: в левой руке он сжимал ключ на 36, правая рука обгорела, почернела и скрючена, а в глазах орка светился нездоровый азарт и лёгкий огонёк сумасшествия. У Вортгула появился свой мекбой. Намалевав кровью на бортах изображение солнца с злобной клыкастой улыбкой, орки на залутанном лайнере двинулись в путь...

Первые сигналы  пришёл с рыболовецкого сейнера: рыбаки по рации передали о прыгающем в клубах дыма с волны на волну лайнере. Диспетчер посчитал что рыбаки окончательно спились и одурели от жары. Через трое суток острова Мануа (Тау, Офу и Олосега) перестали выходить на связь. Совокупное население трёх небольших островов составляло менее полутора тысяч человек и не могло ничего противопоставить оркам. За короткое время зеленокожие собрали всё металлическое, что было на острове и перетаскали этот хлам в трюм лайнера, где Мекбой (отобравший десяток самых смышлёных гротов) оборудовал мастерскую и трудился без устали. 

Через два дня пропала связь с островом Тутуила, на котором проживало 55 тысяч человек.  

Ещё через неделю Независимое Государство Самоа (население около 200 000 человек) панически запросило помощи в связи с нападением неизвестного ранее туземного племени. Вылетевший с острова Фиджи на разведку самолёт был сбит неизвестным оружием и упал на рифы. На самом Фиджи люди передавали из уст в уста рассказы о морских дьяволах, не щадящих никого. Поэтому когда WAAAGH Вортгула докатился до республики, островное государство в миллион жителей всем составом ударилось в панику. Орки прошлись по самому крупному острову огнём и топором, убивая всех, кого встречали и собирая весь метал и все механизмы какие могли найти. Вортгул был в бешенстве: люди отказывались драться всерьёз, их было слишком просто убивать.

Ещё через неделю пала новая Каледония. Войска новой Зеландии и Австралии были приведены в боевую готовность. По миру распространились информационные сообщения о загадочных туземцах-мутантах, якобы явившихся с ядерных полигонов Французской Полинезии. Однако за пределами Австралии к этим новостям относились как очередной выдумке сумасшедших кенгурятников...

Когда к побережью национального парка Грейт Санди подошла флотилия из разношёрстных судов во главе с устрашающей посудиной в которой под слоем красной краски, шахматных вставок и кривых пристроек в языках реального и нарисованного пламени с трудом угадывался круизный лайнер, Австралия официально обратилась за военной помощью к союзникам (в первую очередь к США), но в тот момент когда орки выходили из воды на австралийские пляжи, в Европе уже вовсю расцвела битва объединённых армий с имперским десантом и американские флоты стягивались туда. Поэтому на помощь австралийцам никто не пришёл (если конечно не считать помощью ноты поддержки и ободрения, а так же обещания помочь как только появится возможность). Союзники до последнего не верили что голожопые туземцы (пусть и радиоактивные) могут представлять серьёзную угрозу...

Зелёная волна прокатилась по континенту. Армия не могла сдержать зеленокожих: испытывая нехватку стрелкового вооружения орки молниеносно сближались с противником и шли в рукопашную. мелкокалиберное стрелковое вооружение не могло причинить серьёзный вред оркоидам или даже остановить их - оно только раззадоривало и злило. Боевая техника подрывалась заминироваными сквигами-диверсантами. Авианалёты с воздуха не давали результата: орки успели заполнить всю лесную зону западного побережья и было решительно непонятно куда же наносить точеные удары. Семидесяти тысячная австралийская армия продержалась 4 дня, после чего просто перестала существовать. Крупные города были с ходу захвачены зеленокожими и погрузились в анархию, централизованная власть де факто исчезла на целом континенте. Австралийцам нечего было противопоставить оркам и единственное что они могли - бежать, надеясь спастись. Только знаменитые австралийские охотники замедляли продвижение орков и наконец-то обеспечили им равноценную драку с опасным противником (Вортгул был счастлив). Но их было слишком мало чтобы повлиять на ситуацию в целом.

Австралия стремительно окрашивалась в Зелёный цвет...

Конструктивная критика приветствуется.