Advance warhammer 40,000 ork

Orktober 1st: Introducing the Orks…

The first day of Orktober is here at last! We’ve got stacks of cool and exciting stuff to show you and talk about over the coming weeks, but before we get ahead of ourselves, we thought it only right and proper to formally introduce the Orks to those who may not be familiar with this fan-favourite, belligerent, green-skinned race.

Let’s take a look…

Ever since Mankind first set forth across the stars, it has been subjected to war and death on a scale previously undreamed of. Yet of all the myriad xenos races responsible for this relentless warfare, the Orks are in a class all their own. A crude and warlike breed of hulking brutes, the Orks love nothing more than a good scrap – so much so, in fact, that in the absence of a suitable enemy to take their aggression out on, they will readily fight amongst themselves just for the sheer joy of it. As such, any attempt to reason or negotiate with Orks is doomed to failure.

Ork populations in their infancy form crude and barbaric societies founded on the notion of ‘might makes right’. Due to a quirk in their physical development, the most aggressive and dominant of their kind grow, accordingly, into the largest and most powerful of their tribe, which in turn is led by its strongest member. As their numbers increase and their encampments develop, rival tribes are conquered or otherwise subsumed into larger groups. It is at this stage that Orks begin to emerge who have an innate knowledge of how to push the growing mob to its next evolutionary step, and they are known collectively as Oddboyz:

(Big) Meks:

Ingeniously skilled mechanics with the ability to create deadly weaponry and war machinery from little more than scrap and scavenged parts, Meks provide the ‘teknology’ that Orks rely on to spread carnage and destruction across the galaxy. More often than not, these guns and contraptions shouldn’t function in the conventional sense, but that never seems to stop them and has baffled millennia worth of Tech-Priests and Imperial scholars.

Weirdboyz:

Sometimes referred to as Warpheadz, Weirdboyz are latent psykers who channel the cumulative energy given off by large exuberant Ork hordes into suitably impressive and deadly pyrotechnic displays, from green lightning to giant, stomping manifestations of their deities’ feet! The more Orks there are nearby, the more powerful these manifestations can become.

Painboyz:

Named for their callous lack of patient care or bedside manner, Painboyz are surgeons who are able to patch up traumatic injuries, or work alongside a Mek colleague to graft mechanical replacements onto missing limbs, to get maimed Orks back into the fight.

Runtherdz:

The handlers of the Orks’ diminutive Grot cousins, the Runtherdz have an instinctive talent for goading their charges into doing something useful in battle, be it swarming the foe or bodily clearing a minefield. Runtherdz also serve as the cultural history keepers of the Orks, for they are born with an ancestral memory of past events and the deeds of their clan – not that anyone listens to them.

You can’t learn about Orks without learning about the Waaagh! Ork tribes and clans are unrivalled in the swiftness with which they can develop, rapidly changing from a warband of savages armed with scavenged and improvised weapons into a deadly, space-faring invasion force able to bring whole planetary systems to their knees. Once the population has reached a critical mass, its (now towering) Warboss will launch a Waaagh!, named after the ferocious Ork war cry that has terrorised the armies Mankind on battlefields beyond counting. The Orks will mobilise and unleash total war on their nearest prey, taking to the stars aboard flotillas of crude ships once they have scoured their current location of everything worth fighting.

Sometimes referred to as the ‘green tide’, the bigger and more successful a Waaagh! is, the more Orks it attracts, sometimes from systems away. No one is certain exactly how this occurs or by what means other Orks find out about a Waaagh!, but it appears to take place on a subconscious, even instinctive, level. Buoyed by this steady stream of reinforcements, once a Waaagh! has begun, only the most horrific losses will deter its advance. More often than not, this will be due to the Orks losing their enthusiasm for the fight rather than ‘losing’ in the conventional sense. This is sometimes the result of the death of their leaders and the subsequent in-fighting, and sometimes they just get distracted or find a better fight. In any case, entire worlds or even star systems will have usually been destroyed by the Waaagh! before enough forces can be mobilised to inflict a meaningful defeat against it.

In battle, Orks fight in the simple manner of their gods – the cunning brutality of Gork and the brutal cunning of Mork. More often than not, this sees them perform various types of headlong charges into their intended victims either on foot or on the back of sturdy transport vehicles. After all, the only thing that Orks enjoy more than firing guns, blowing stuff up and racing at dangerously high speeds is fighting in combat. War allows them to freely indulge in most – if not all – of these favourite pastimes, which is why they love it so much!

Since the emergence of the Great Rift, the wars that have erupted across the galaxy in its wake have seen the Orks in their absolute element. One of the largest conflicts has emerged on Vigilus, with Warlord Krooldakka’s invasion giving rise to a Speedwaaagh!, a Genestealer Cult insurrectionand, more recently, an Aeldari invasion as well. The escalating conflict has seen more and more Orks drawn to the sector in search of a good bust-up.

That pretty much covers an overview of the Orks for the moment. Over the coming weeks, we’ll be investigating the six major clans of the Orks and their respective kulturs in greater detail, as well as the ancient legend of the Brainboyz and even more besides.

Сурс

(И его нытьё)

Warhammer 40,000 - Crusaders of Dorn by Dmitry Burmak

НИКТО МИНЯ НИ ЦЕНИТ

Ну чо за хрень, ребята? 
Я вам каждый день рассказывал всякие палезные штуки и саветы из мира юдишек, а вы аказываецца ваще ни черта ни слушали. Вы ни носите маи шляпы, ни используити тактеки, нипраильна пользуитесь даккой. 

Я тут давеча перетёр с Загрезом и он мне сказал шо вы парни даже читать не умеите и просто ржали над картинками. Я ж столька времини орал на гротов шобы они их нарисавали. У них типерь сирдца разбиты.* 
Я атдаю Палку Босса абратана юдишкам. Так уж и быть, пусть забирают сваю магичискую бумашку.

Юдишки: Прастити шо забрал ваш журнал. Я заныкал всё шо мы натырили в Скалу, и доложил нимного взрывучих штук в падарок. Шляпу я вам ни атдам потошо она классная и мне нравицца. Если будут нужны наёмнеки, проста пазавите Кроватапаров. 
- Коммисорк Бадфрагг 

++ ОРК ДНЯ: Я. Вы все атстой++

-------------
++СРОЧНЫЕ НОВОСТИ++ 

Улей Альфа уничтожен падением метеорита, при ближайшем рассмотрении оказавшимся бывшей редакцией Полкового Стяга. 

Власти в смятении, объявлена полная планетарная эвакуация. 

++КОНЕЦ СООБЩЕННИЯ++

<принято 371.962.М41[относительно]> 
-----------------------

* Асобенна у тех, которым я грудь прастрелил за то шо рисуют слишкам медлинна.

Сбросили юдикам вот эти парняги, как обычно

З.Ы.: That's all, folks! Рубрика "Палкавой Палки Босса" подошла к концу вместе с орктябрём. Спасибо, что читали её и следили за событиями. Надеюсь, в следующий раз ГВ порадуют нас подобным контентом в дальнейшем. С Хэллоуином, кто его отмечает.

З.З.Ы.: Прошу модераторов всё же пришить тег этой рубрики к оркам.

Лотара Саррин в сорок первом тысячелетии

Оставив десяток космодесантников Хаоса и двух мутиляторов охранять открытую дверь, он повел за собой Четверку.

– За мной.

Шесть длинных, но тяжелых шагов, и он оказался у подножия помоста.

Коссолакс чувствовал, как учащается биение его основного сердце, а вторичное оживает, словно в ответ на страх, из-за которого он пережил множества корректирующих генетических операций, чтобы его не чувствовать.

Оставаясь невозмутимым, даже когда его сердца продолжали бешено колотиться, а бископия накачивала кровь гиредреналином, он заметил, как мрак пробирается через заброшенные командные пункты. Окружая их с флангов. Отрезая им путь к отступлению. Даже в несуществующих в воздухе тенях чувствовался горький запах. Это была смесь ржавчины, серы и высеченной искры. Гвозди Мясника начали ныть в его черепе. Как и всегда в присутствии сильного колдовства. Он стиснул зубы и повернулся к Ховайну, но Темный Апостол содрогался. Капли крови сочились из углов линз его шлема и вытекали под действием слабой гравитации, словно слезы, пролитые вверх. Лорехай был единственным, из-за чего он оставался в вертикальном положении.  

– Мы Пожиратели Миров, – воскликнул Коссолакс, не обращая внимания на нотки неуверенности в своем голосе. Он поднял палец и вытер вяло текущую из носа кровь. – Когда-то это что-то значило. – Покрепче сжав взведенный пистолет, который он отобрал у Шалока, он продолжил. – Какое бы колдовство на нас не действовало, боритесь с ним.

Коссолакс начал подниматься.  

Ступеней было восемь, как и от палубы до подножия трона Коссолакса. Он дважды пересчитал их, а Коссолакс ошибок не допускал, и все же восемь ступеней спустя он все еще продолжал подниматься, не приближаясь к вершине возвышающегося над ним, словно гора, помоста. Мрак клубился под ним, словно верхушки облаков. Коссолакс тряхнул головой, пытаясь развеять иллюзию, но гора не уменьшилась. Его бедра болели от усилий, затраченных на подъем. Грудь горела. А в мыслях настойчиво жужжали в его мыслях.

Насчитав восемь раз по восемь шагов, во много раз больше, чем должно было быть, он наконец ступил на вершину помоста.

Какая-то часть его души хотела выпятить грудь, и прокричать о своем триумфе, и ему потребовалась вся его выдержка, чтобы подавить это желание.

Темнота с этого места была еще более глубокой и плотной. В ее тенях копошилось что-то древнее, таинственное и злое. Его третье легкое горело от вдыхания этого. Сердце колотилось настолько быстро, что он уже не мог различать его удары.

Коссолакс с трудом старался не обращать на это внимания. Он схватился перчаткой за стальную спинку командного трона и наклонился над ней, чтобы посмотреть вниз.

Мертвенно-бледная ведьма, лежавшая на спинке кресла, выглядела как чучело в грязно-белом мундире, у впадины на ее груди красовался отпечаток Красная Рука из древней крови. У нее не было даже малейшего сходства с тем призраком, который сновал по кораблю Коссолакса. Она была скелетом, прикрытым скудным слоем серой кожи. Или же это были остатки плоти, скрепленные мелкими костями, которые так и не удалось воссоединить. Так или иначе, она притягивала взгляд и удерживала его, как эффектно разорванный труп или яркая болезнь. Раздался хруст, и голова повернулась к нему. На сухих, лишенных век глаз мелькнули мигательные перепонки. Перепончатые ноздри затрепетали, как у маленького животного в страхе. Она отпрянула от него, но не смогла, так как была полностью прикована к своему трону. Лишь ее голова и одна руку сохраняли некоторую подвижность, и то, на последней, лишь один костлявый палец, постукивающий по подлокотнику с настойчивостью расчлененного паука.

Коссолакс хотел было рассмеяться, но что-то, какой-то ужас, витавший в воздухе, помешал ему.

После всего, через что он прошел, чтобы попасть сюда, он нашел своего врага.

– Хозяйка– - произнес он.  

– Повелитель, – прохрипела она голосом, который был так же плохо собран, как и ее кости. Раздался еще один треск хрящей, и существо снова отвернулось от него. – Завоеватель - твой.

Коссолакс крепче сжал спинку трона. Наконец-то. «Завоеватель» полностью принадлежал ему. Великая цель по восстановлению XII Легиона могла начаться. Пожиратели Миров не преклонялись перед символами своих богов или своего прошлого, как другие, но убийственный потенциал и огромная огневая мощь «Завоевателя» станут символами, перед которыми им придется склониться или они будут уничтожены. Те чемпионы Долгой Войны, которые отвергли его или все еще считали Пожирателей Миров мясом для своих воин, вскоре вспомнят, какой силой был XII легион. Под началом Коссолакса Отступника галактика снова запылает. Он добьется того, что не удалось Восьмидесяти Легионам Круор Претории, и сломает своим топором Золотой Трон Императора.

– Я ждала вашего возвращения, – продолжила Хозяйка, и Коссолакс наконец понял, что она обращается не к нему.

Он поднял голову.

Тьма вокруг них зарычала.

Коссолакс взмахнул пистолетом Добывателя Черепов сопротивляясь белому жару агонии, от которого Могривал, Лорехай, Шалок и Хавойн с воем падали на колени. Словно разорванный занавес, тьма перед ним расступилась и превратилась в пламя. Адский жар, более жаркий и сухой, чем водородная печь в сердце солнца, поднялся от пола и потянулся к трону, испепеляя и бесконечно извергая демонов, идущих по его следу. Они были краснокожими и похожими на зверей: сгорбленные тела, увенчанные собачьими головами с грубыми гнездами черных рогов. Каждый сжимал зазубренный черный меч длиной с человеческий рост и достаточно острый, чтобы заставить металл кровоточить. Боль, которую их невыносимое существование причиняло Гвоздям Мясника, была невыносимой, но Коссолакс отказался последовать примеру Четверки и преклонить колени.

Его болт-пистолет говорил о его отказе.

Нематериальные тела разрывались, забрызгивая палубу шипящим ихором, когда Коссолакс уничтожал их. Они не носили броню и были фактически бесчисленны. Коссолакс не смог бы промахнуться. Единственной их защитой была демоническая сущность, которую Коссолакс отрицал всеми силами своей воли и каждым нажатием на спусковой крючок пистолета.

– «Завоеватель» - мой! – Он почувствовал, как воины Четверки поднимаются - аура его неповиновения не ограничивались лишь разумом, - занимают оборонительные позиции вокруг помоста и открывают огонь.

Хозяйка издала изумленный смешок, когда первые демоны пробрались сквозь поток болтерного огня к подножию помоста. Им не было числа. Неважно, скольких из них убил Коссолакс.

Он крепче сжал топор.

– Ховайн!  

Темный Апостол опустил пистолет, вытянул руку и прошептал проклятие: конусообразный клин демонов превратился в шипящий ихор.

Но это ничего не изменило.

С рычанием Коссолакс бросил Сизифов труд сдерживать бесконечные орды и поднял топор над Хозяйкой. Его гудящее острие окрасило ее бумажную кожу в красный цвет.  

– Останови это. Прежде чем я покончу с тобой.

Глаза Хозяйки переместились с кровавой бойни на него, а затем обратно.

– И что тогда, Коссолакс Отступник? Кто будет кормить команду корабля и поддерживать баланс населения? Кто будет следить за тем, чтобы пушки были заряжены, а печи раскалены? Пожиратели Миров? – Она издала еще один сухой, отрывистый смешок. На ее лице появилось подобие улыбки. – Ты хоть знаешь, когда и где «Завоеватель» в последний раз брал топливо? Или у кого?

Коссолакс фыркнул.

– Я не стану делиться славой.

Госпожа замолчала. Она не отвечала.

– Останови это!  

– С чего ты взял, что это я должна остановить это?

Раздался еще один рык, похожий на тот, что звучал раньше, но теперь громче, ближе, и его дыхание напоминало топу, от жара которой скрипели переборки. С шагами, похожими на шипение сварки, оно вышло из пламени. Это была стихия и эмоция, медь, огонь и ярость, и разум не мог воспринять их в менее абстрактных терминах. Он был вулканом, ходячим извержением ненависти. Сам воздух пылал вблизи него, словно был доведен до такого состояния ярости, которое не могло быть изгнано никаким другим способом.

В этот момент сердца Коссолакса должны были разрываться от сотни разных эмоций. Отчаяния от того, что полтысячелетия амбиций превратились в пепел, что было вполне ожидаемо. Ужас, приемлемый даже для космодесантника и Отступника Хаоса. Любовь, даже к существу, которое он презирал больше всех остальных, можно, было бы оправдать. Но под пристальным взглядом этого чудовища он чувствовал лишь ярость.

«Почему здесь?» – подумал он. – «Почему именно сейчас?»

Почему именно он?

– Повелитель Ангрон, – прохрипела Хозяйка. Ее скелетное тело дернулось, словно она пыталась подняться после длительного сидения, но вместо этого склонило голову так низко, как только позволяло ее крепление к спинке креста. – Мостик ваш. – Младшие демоны закричали, удвоив усилия, пытаясь определить гнев примарха и броситься на оружие Четверки.  

– Нет, – прорычал Коссолакс, крепко сжимая топор и поднимая болт-пистолет над ордой, к багровому овалу лица монстра.

Ему нужно отступить.

Этого нельзя было предвидеть. Никто не мог этого предвидеть.

Мудрее всего будет отойти, чтобы оценить ситуацию и составить план. Он не достиг бы того положения, что занимал сейчас, будучи рабом Гвоздей Мясника, но он более не мог думать о своей ярости.

Ему ничего не оставалось делать, как стоять на пути извержения с оружием в руках и кричать:

– Нет!

Он выстрелил.

Время замедлилось, словно бы чистая ненависть могла искривить его течение. Он слышал взрыв первого снаряда в стволе, затем последующего, когда ракетное топливо воспламенилось и понесло его к цели. Третий снаряд взорвался в пасти демонического примарха, но ничуть его не замедлил. Потому что никто и никогда не убивал богов с болтера. Даже с ненавистью.

И Ангрон зарычал, негодуя на бессилие своего сына. И убил.

Апотекарий Лорехай закричал, разряжая пистолет в грудь отца. Он закричал, когда меч из черной бронзы разрубил его надвое. Руны, начертанные на клинке, вспыхнули, словно пламя во тьме: бессмертная душа Лорехая была втянута внутрь и испепелена. Слишком увлекшись, чтобы заметить судьбу апотекария, Могривар послал струю из своего огнемета в плечо примарха. Из решетки его шлема вырвался сладострастный всплеск статического электричества, когда примарх с горящими плечами, отделили ноги от туловища. Шалок Собиратель Черепов взмахнул своим огромным топором палача. Быстрый, как тень от пламени, Ангрон парировал удар. Топор Шалока разбился о колоссальный цепной топор, зажатый в правой руке примарха, и взрывы пронеслись по всей длине его рукояти, пока не достигли рук. Сила, с которой Ангрон парировал удар, раздробила все кости в обеих руках воина и отбросила его назад, мгновенно свернув шею. Вистис Ховайн даже не пытался бороться. Его отец зарубил его точно так же.

Ангрон. Это имя вихрем пронеслось в голове Коссолакса, когда все лучшие из лучших, кого он собирал на протяжении веков, сгорали вокруг него, как мухи в огненной ловушке.

Ангрон Ангрон Ангрон Ангрон.

– Нет, нет, нет!

Он сжимал курок пистолета до тех пор, пока взрывы не прекратились, и понял, что отступает назад, лишь когда его нога переступила через край помоста и он упал.

Спуск оказался гораздо короче, чем его мучительный подъем.

Он рухнул на командную палубу, как бочка, которую сбросили с края обрывы.

Четверка мертва.

Ангрон расправил крылья и взревел с таким звуком, словно город погрузился в пламя. Заклепки выскочили из переборок. Стекла на терминалах разлетелись вдребезги. Металл вопил и гнулся, плавился, стекал. Сгустки разряженного воздуха вспыхивали, когда реально вкусила вознесение примарха.

Космодесантники Хаоса и Мутилаторы, которых Коссолакс оставил стоять у двери, ворвались внутрь, словно не в силах сопротивляться его натиску. Первые из них разрядили свои болтеры в нагрудник своего чудовищного отца, в то время как вторые доставали все более и более мощное оружие по мере того, сокращали дистанцию.

Коссолакс не остановился, чтобы посмотреть, как они умирают.

Он больше вообще ни о чем не думал. Гвозди Мясника, наконец, отняли у него ту способность. Вместо этого он сделал то, что, как он знал, должен был сделать в тот момент, когда увидел этого разъяренного колосса, выходящего из огня.

Он развернулся, скребя закованными в броню пальцами по палубе в поисках опоры, когда последний из его воинов был убит позади него, поднял свой топор с того места, где он упал, и побежал.