темные волки

Музыка небесных сфер

– Здравствуй, – сказал Несущий Слово, придавив нагрудник Ультрадесантника сапогом. Воин безрезультатно скреб руками по ноге Аргела Тала. – Даже умерев, ты продолжаешь драться. Ты настолько упорен, эвокат? Тебе следовало бы носить желтые цвета Дорна.

Кхарн приблизился.

– Я его прикончу.

– Нет.

Услышав отказ Аргела Тала, Пожиратель Миров покачал головой.

– Как в вас умещается столько ненависти к этому Легиону? Им переломили хребет. Они страдают так же, как страдали Вороны и Саламандры на смертном поле. Разве этого недостаточно? Ваша уязвленная гордость не отомщена?

– Ненависть? – Аргел Тал поднял взгляд. Его замешательство постепенно сменилось шутливостью. – Ты так думаешь? Кхарн, ну с чего бы мне ненавидеть Ультрадесант?

– Монархия. Ваше унижение, преклонение колен перед Жиллиманом.

В глазах Аргела Тала замерцало веселье. С каждым мигом Кхарн был все меньше уверен в собственных словах.

– Вы ненавидите Волков за то, что они набросились на вас? – поинтересовался Аргел Тал.

– Это другое дело, – осклабился Пожиратель Миров. – Нас не унизили. Волки не победили.

– Нет? А я слыхал другое. Что это Русс торжествующе выл, когда Ночь Волка кончилась рассветом.

– Ложь, - Кхарн разразился неприятным лающим смехом. – Ложь и клевета.

Какую-то секунду они глядели друг на друга, а затем на лице Аргела Тала проступил намек на улыбку.

– В Легионе были тысячи тех, кто ненавидел Ультрадесант. Когда мы уже направлялись к Калту, Лоргар приказал многим из нас собраться. Мне и прочим, кто стал командирами и апостолами Вакра Джал. Ему был нужен наш совет, как поступить с теми в Легионе, кому он более не доверял. Наш Легион постепенно очищал свои ряды на протяжении десятилетий, однако не случалось ничего вроде Исстванской бойни, которой так гордится Ангрон. Лоргару было известно, что верность Несущих Слово никогда не подлежала сомнению. Однако компетентность – это совсем другое дело.

Теперь даже Кхарн не обращал внимания на сопротивляющегося Ультрадесантника. Он молчал, и Аргел Тал продолжил.

– Лорд Аврелиан спросил, что нам следует делать с воинами, которые более не казались ему надежными. С теми, чья ненависть пылала ярче, чем здравый смысл. Таких были десятки тысяч, Кхарн. Целые роты. Целые ордена. Их ярость утратила чистоту.

– Вы их убили?

– Опосредованно. Мы дали им поручение, которого они жаждали. Они отправились с Эребом и Кор Фаэроном, чтобы со славой принять мученичество.

– Ты же не можешь говорить всерьез, – произнес Кхарн.

– Я серьезен, как пустошь, в которую превратился этот мир. Твой Легион прошел очищение на Исстване III, брат. Мой – на Калте.

– Но мы получали сообщения с Калта. Семнадцатый победил. Вы победили.

– Победа – это вопрос точки зрения, – увидев выражение лица Кхарна, он нахмурился. – Не понимаю, почему тебе так неприятно предательство. У тебя нет чести, которую можно было бы уязвить. Ты участвовал в уничтожении четверти собственных братьев по Легиону, а теперь тебе противно, что мы позволили своим убить себя в священном крестовом походе.

Несущий Слово глянул вниз, на Ультрадесантника, которого прижимал к перепаханной земле.

– Я не питаю ненависти к Тринадцатому Легиону, Кхарн. Нас заставил встать на колени Император, а не Жиллиман. Здесь и сейчас их страдание имеет символическое значение и служит высшей цели. Не больше и не меньше.

Кхарн наблюдал, как павший космодесантник царапает сапоги Аргела Тала.

– Это мучение отдает ребячеством. Что изменит в песне боль одного человека?

– Все, – голос Аргела Тала звучал отстраненно. Он пристально смотрел на воина в кобальтовом облачении. – Каждый миг агонии – это нота мелодии.

– Хватит проповедовать, брат. Побереги мистику для тех, кто носит красные цвета вашего Легиона. Просто убей несчастного.

Он ждал усталого вздоха и ворчливого отказа. Но вместо этого Аргел Тал достал алебарду. Прикосновения Несущего Слово к рукояти хватило, чтобы клинок ожил, создав ореол смертоносных молний. Воин просто ударил вниз, пронзив алебардой грудь Ультрадесантника.

Воин содрогнулся и затих, последний раз дернувшись, когда убийца вырвал оружие.

– Тебе идет милосердие, – сказал Кхарн. – Одно дело резня, другое – пытка. Оставь это своим капелланам.

– Милосердие – удел слабых, – отозвался Несущий Слово.

– Я же видел, как ты его проявлял. Кто же ты тогда?

Аргел Тал поскреб темную щеку. Там пробивался слабый намек на черную щетину. Так он еще сильнее напоминал рожденного в пустыне мальчика, ставшего воином.

– Кхарн, я никогда не делал вид, будто не слаб. Мне не нравится война, однако я сражаюсь. Мне неприятны мучения, но я их причиняю. Я не чту богов и все же служу их святым целям. Слабейшие представители человечества всегда будут цепляться за фразу «я просто выполнял приказы». Они прячутся за этими словами, делая собственную слабость добродетелью и возвеличивая жестокость как благородство. Я знаю, что к моменту моей смерти точно такое же оправдание будет сопровождать всю мою жизнь.

Кхарн сглотнул.

– Мою тоже. Как и любого космодесантника.

Аргел Тал посмотрел на него так, словно это доказывало его правоту.

Они двинулись дальше, с будничным раздражением прочесывая землю взглядами. Никому из них не нравилось это дело, но оба отказались полностью возложить его на своих людей. Ни один офицер не станет отдавать приказов, которые не готов исполнить сам.

Когда Кхарн набрал воздуха, чтобы снова заговорить, далекие крики Орфео достигли пика. Он заметил, как Аргел Тал поежился.

– Что с тобой?

– Ваш примарх безумен, – ответил Несущий Слово. – Хуже того, он умирает.

Кхарн остановился.

– Что?

Несколько легионеров обернулись, глядя на офицеров. Аргел Тал продолжил идти, зная, что Кхарн последует за ним. Разумеется, он оказался прав.

– Ангрон убивает этого капитана столь ужасным образом потому, что механический паразит замедляет функции его мозга. Мой Легион причиняет страдания, поскольку боль служит метафизической цели. Она доставляет Пантеону удовольствие. Демонстрирует преданность и просит о благосклонности. Страдания для них священны. Боль – это молитва.

Кхарн слушал. Его глаза сузились от неуместности слов.

– Ангрон не умирает, - произнес он.

– Мне нет нужды тебе об этом говорить. Ты же сам утверждал, что ему становится хуже. Скажи же, прошу тебя, каково логическое завершение этого вырождения?

– Тебе Лоргар об этом рассказал?

– Лоргар мне больше почти ничего не рассказывает. Он увлечен великой песнью. Он слышит ее отчетливее, чем наши голоса, даже когда мы стоим рядом с ним.

Пожиратель Миров вновь прищурился.

– А ты ее слышишь?

– Мелодию варпа? Нет. Я слышу Кирену, когда сплю. Каждую ночь она умирает в моих снах, но я ни разу не слышал священного гимна. Это дар одного лишь примарха. Однажды, он поделился им со мной, дав услышать фрагмент того, что слышит сам. Музыку, которая лежит в основе реальности. Звук, который издают все живущие и когда-либо существовавшие души.

На сей раз Кхарн не был склонен уходить от разговора о сверхъестественном.

– И на что это было похоже?

Аргел Тал медленно вздохнул.

– На звуки, которые сейчас издает Орфео. Только хуже.

Кхарн не стал оглядываться в направлении, откуда они пришли. Вопли Орфео все еще разносились над полем боя.

Источник: Аарон Дембски-Боуден. Предатель.

Эреб - сверхчеловек по Ницше.

Для начала определение данное самим автором, см. далее цитата:

"Сверхчелове́к (нем. Übermensch) — образ (или существо), которое по своему могуществу должно превзойти современного человека настолько, насколько последний превзошёл обезьяну. Сверхчеловек, должен олицетворять средоточие витальных аффектов жизни. Сверхчеловек — это радикальный эгоцентрик, благословляющий жизнь в наиболее экстремальных её проявлениях, а также творец, могущественная воля которого задаёт вектор исторического развития".

Для наиболее полного разбора Эреба, надо затронуть, хотя бы вкратце, его историю и то насколько сильно он повлиял на вектор развития всего мира нынешнего Вархаммера, в рамках лора.

Итак, Эреб родился на Колхиде, технологически отсталом от большинства миров тогдашнего Империума. Был единственным сыном бедных сельчан, и коротал свои дни, "играя" со скорпионами (отрывал им лапы). В поселении где он рос, также жил другой мальчик, которого и звали как раз Эреб, это был прилежный ученик, конфессии "Завета", который должен был поступить в семинарию. Но к сожалению (или к счастью) "Эреб" убивает его, и перенимает его личность, так он и становится Эребом, получив личность другого человека.

Изначально Эребу были неинтересны, теологические вопросы и традиции, он хотел в "Завет" только ради богатства, власти и женщин. Но позже, он проникается религией, и становится более набожен, чем большинство жрецов "Завета". В это же время, Кор Фаэрон находит Лоргара Аврелиана и начинается "Священная Война", где Лоргар выходит победителем в противостоянии с "Заветом" и насаждает веру в "Единого Бога" (прототип веры в Бога-Императора, и в целом прототип будущего Министорума в 40.000). Эреб не проникается новой верой, и верит в старые пути, и четырех Великих Богов. После данных событий, происходит снисхождение Императора на Колхиду и воссоединение "отца с сыном". Начинается отбор в XVII Легион Астартес, Эреб счёл Астартес "богохульными", однако он всё-таки решается пройти рубикон Легионес Астартес, и стать одним из них, но только ради ещё большей силы и перспектив развития. Чувство братства и единства у Эреба не развивается, он продолжает быть тем самым мальчиком с пустынного поселения в Колхиде, но ради выживания притворяется "своим" и легко входит в доверие сначала к руководящему составу легиона, а потом и к самому "Уризену" Лоргару Аврелиану.

Присоединившись к ВКП (Великому Крестовому Походу), Эреб быстро становится первым капелланом Легиона, за счёт ораторских и дипломатических навыков. В тайне он продолжает поклоняться Великим Богам, и практикуется в оккультных навыках, у встречающихся по всей Галактике, похожих религий, поклоняющихся своим аналогам Великих Богов.

Вместе с Кором Фаэроном, Эреб не только сохраняет, подобные культы, но и скрытно развивают, выдавая руководящие посты, в покоренных мирах адептам культа Хаоса.

После наказания Лоргара, за распространение религии (в Бога-Императора) и в целом медленный ход кампании "Несущих Слово", Эреб напару с Кором Фаэроном склоняют Лоргара вернуться к старым путям, к Истинной Вере.

Лоргар, совершает паломничество в Око Ужаса, убеждается в существовании Богов, и то что Боги хотят стать едиными с Человечеством.

С открывшейся Истиной, Лоргар отправляет своих лучших сыновей в другие Легионы, распространять Истину внутри Воинских Лож. Эребу как лучшему из капелланов, выдаётся лучший из Легионов - "Лунные Волки" ("Сыны Хоруса" в будущем), и ставится задача склонить к мятежу самого "Магистра Войны" Хоруса Луперкаля.

Эреб сначала входит в доверие к Хорусу, потом благодаря идеально выстроенной линии интриг, убийств итд. доводит Хоруса до предсмертного состояния, и в таком состоянии, он напару с Темными Богами совращает душу Луперкаля, открыв "Истинную Цель" Императора,и то какое место отведено Хорусу и его легиону в будущем Империуме, а именно никакое, их предадут забвению, а культ "Бога-Императора" станет обязательным для всего Человечества. Для того, кто строил Империум почти наравне с Императором, это было предательством, и Хорус решает опередить "предательство Императора" в будущем, и начать мятеж сейчас, и свергнуть "Ложного Бога" с трона Терры.

Так началась Ересь Хоруса.

С началам мятежа, Эреб продолжал свою деятельность внутри "Сынов Хоруса", вплоть до "Резни в зоне высадки" на Истваане V, после данной битвы он возвращается в свой Легион, где ему наравне с Кором Фаэроном выдаётся задача уничтожить большую часть сил Ультрамаринов, а также убить Робаута Жиллимана. Перед, данной миссией, Эреб - уничтожив "Анафем" клинок, которым ранили Хоруса, создаёт восемь клинков "Атам". Потом с помощью жрицы давинского культа Хаоса, раскрывает весь потенциал своего клинка, который он выбрал из созданных, остальные раздает, для имеющих потенциал командующим из своего Легиона.

В нападении на Калт, Эреб успешно совершает ритуал в ходе которого, Солнце Калта умирает, уничтожая целый мир и обрекая всех жителей, и всех легионеров, воевавших на поверхности планеты к уничтожению, тем самым подпитав Губительный Шторм, который в свою очередь не даст Ультрамаринам выйти из своей системы на выручку остальному Империуму. Сам Эреб успешно сбегает из Калта к основному флоту "Несущих Слово", оттуда он возвращается к "Магистру Войны", где склоняет Хоруса к идее ввергнуть Сангвиния в Хаос, Эреб не подозревал, что Хорус был больше склонен к убийству "Ангела", нежели к его присоединению к восставших, так как в глазах Темных Богов, Ангел стоял бы выше Хоруса, а этого Магистр Войны допустить не мог. Из-за подобных обстоятельств, план Эреба терпит поражение, и в "наказание за провал" - Хорус срезает его лицо.

После Эреб, решает воплотить ещё несколько планов, которые выполняются с некоторой успешностью.

И вот начинается Осада Терры, Эреб как Длань Судьбы, будет присутствовать в развязке драмы, и кто знает какие ещё сюрпризы приберег для читателей первый "Темный Апостол".

Итак, узнав биографию данного творца, можно легко выделить основные пункты, которые делают Эреба - ницшеанским сверхчеловеком, это:

1) Превосходство над обычными людьми и астартес в плане, отсутствия морали, нравственности, и любых авторитетов.

2) Радикальный эгоцентризм, данное Эребом самому себе прозвище - архитектора Ереси и Длани Судьбы, в отличие от остальных легионеров XVII-го не считает Лоргара абсолютом во всем, скорее наоборот.

3) Насчёт творца и вектора развития мира комментарии излишне.

Исходя из вышеперечисленных пунктов, которые совпадают для Эреба просто идеально, можно придти к выводу о том, что лишь благодаря такому персонажу как Эреб, мы имеем тот гримдарк, который есть в 40.000, благодарить или проклинать Эреба выбор каждого, но отрицать его роль в сформировании мифологии и мира в целом будет глупо.

Оригинал: https://vk.com/wall-210747190_181

Император