солдат рока

Фрагмент новеллы Отделённые / Severed за авторством Нейт Кроули, перевел Desperado

Сложно быть вангардом Обироном.

***

Крутанувшись со сверкающей косой, он увидел картину, которая наполнила бы его ужасом, не будь он целиком сосредоточен на предстоящей битве. С вершины камня, который осматривал Зандрех, на него взирало мерзкое змеевидное создание, около двадцати кубитов в длину: бледное, как кость, с пучком льдисто-голубых глаз и острыми мельтешащими конечностями. Как только пришелец встал на дыбы, выгнувшись дугой, и его жвала раздвинулись, Обирон взревел, призывая немесора вернуться, и ринулся к нему, намереваясь заслонить хозяина от причудливой твари. Но Зандрех даже не пошевелился.

— Сепа! — закричал он, когда зверь бросился вперёд, и с некоторым энтузиазмом начал гладить его по голове. Обирон затормозил на песке. Его протоколы осмотрительности выдали каскад ошибок, когда существо начало тыкаться носом в Зандреха. Как будто этого было мало, чтобы сбить варгарда с толку, по стоячим камням запрыгало второе такое же существо, волнообразно перемещаясь на двух дюжинах когтистых лапок, и повалило генерала на землю.

— Сата! Моя дорогая Сата! — Зандрех залился громким смехом, играясь с извивающимся чудищем, тогда как другой зверь слез вниз и принялся тереться усиками о лицо немесора. По мере того как разыгрывалась эта абсурдная сцена, в сознании Обирона начало кое-что проясняться. Это были не какие-то жуткие призраки м'ват, а предвестники кое-чего похуже.

Смирившись с тем, что он там увидит, некрон-телохранитель медленно повернулся к центру круга. И действительно, там высилась фигура, небрежно разглядывавшая при свете маяка безупречную кремовую пластину своей руки.

— Ну привет, варгард, — бросил Сетех.

А до тех пор, чтобы не думать о предстоящем испытании, он рассматривал лич-стражей в ковчеге с ним, желая убедиться, что они готовы к бою. В этот отряд, яростно сверкавший, когда по бронированным панцирям его членов хлестал солнечный ветер, входили десять лучших бойцов немесора. Более того, они составляли личную фалангу Обирона и дрались с ним бок о бок в тысяче миров и пережили больше сражений, чем мог бы перечислить смертный историк.

И хотя они беспрекословно подчинялись ему и генералу, они не были одинаковыми, как рядовые солдаты флотилии. Каждый из этих элитных воинов щеголял царапинами, пятнами и вмятинами, которые предпочёл сохранить, несмотря на способность к самовосстановлению. Хотя за время долгого сна они растеряли гораздо больше остатков разума, нежели Обирон, они никогда не лишатся отголосков своего «я», и подобные отметины теперь замещали им личности.

Глядя на товарищей, варгард почувствовал скорбь, столь же глубокую, сколь и холод в его конечностях. Некоторых из этих ветеранов Обирон знал ещё со времён Ямы; он помнил, как тренировался вместе с ними, сражался плечом к плечу, делился пайками и шутками в траншеях. Вон Сабни, который первым взошёл на стену во время осады Рехмира и который вечно пересаливал еду. Там Пентеш, свалившийся пьяным после триумфа на Нахкте, и Мехай, горько плакавший, узнав, что потерял сыновей. А ещё был Неб — дорогой Неб — который однажды признался, что хочет умереть рядом с Обироном.

Желание бедного старого Неба так и не исполнилось, но его это не волновало, ведь он уже ничего не помнил. Никто из них ничего не помнил. Обирон в одиночку тащил на себе груз воспоминаний, и лишь он один знал имена, которые те забыли. Его давние сослуживцы превратились в стальных призраков, которые ни за что не признают в Обироне друга — лишь хозяина. И всё же варгард считал их братьями, и пока ковчеги мчались к поверхности планеты, он ощущал стук звёздной пыли по их безжизненным оболочкам, словно по своей.

— Конечно, как мы, милорд, — сказал Обирон, застигнутый врасплох. — Они сепаратисты. — Напоминать Зандреху о его же заблуждениях казалось непривычным, но за все годы Обирон никогда не слышал ничего похожего на неуверенность в голосе немесора.

— Но ведь... у них нет души, Обирон. Они похожи на нас, выглядят как мы, но что-то отняло их сущность. Они... отделены от нас.

Варгард молчал, но в этот раз не по привычке, а будучи совершенно ошеломлён тем, что сказал Зандрех. В этот раз старый полководец видел реальность как есть.

Где-то за полночь связь с Зандрехом полностью прекратилась, и Обирон забеспокоился. На мгновение отвлёкшись от боя, он удалённо заглянул на мостик «Хорактиса» и на долю секунды испугался, что может найти там своего хозяина, безжизненно лежащим у ног Сетеха. Однако ему предстала картина едва ли не хуже, отвлёкшая его до такой степени, что штык неприятельского воина оказался на расстоянии вытянутой руки от его тела, прежде чем варгард наконец зарубил противника.

Зандрех выглядел морально сломленным. Опёршись на перила, он стоял, понурив плечи и склонив голову. Посох валялся на палубе, а рядом с ним — пустой кубок, который немесор всегда считал переполненным. И пока воины, подключённые к пультам управления на мостике, рассеянно наблюдали за происходящим, Обирон горевал.

Юность Обирона прошла совсем иначе, чем у Зандреха: на песчаном дворе под палящим солнцем, вместе с тысячами других солдат, он тренировался под надзором жестокого ублюдка, который нещадно лупил его розгами, ибо предпочёл бы увидеть своих подопечных мёртвыми, нежели бездельничающими. В отличие от аристократов, которые являлись в этот мир, зная, что остальные некронтир обязаны выражать им почтение, солдаты рождались безымянными, и ради обретения личности им приходилось бороться.

У дворян, равных своим подданным лишь по безжалостно короткому сроку, отведённому им на этом свете, цель жизни заключалась в приготовлении к её концу. Вложении всех сил в создание наследия, чтобы потомки хотя бы помнили их по размерам гробниц. Солдаты же знали, лучшее, на что они могут рассчитывать, — это неглубокая яма в пустыне и, возможно, упоминание в чьей-то походной песне. Поэтому для таких, как Обирон, жизнь сводилась к тому, чтобы жить.

А жить хорошо для солдата — значит стать безупречным орудием чужой воли. Смерть была неизбежна, и её не боялись, тогда как жизнь надлежало продать как можно дороже. Достичь славы — самое плёвое дело, как любил повторять его сволочной инструктор по строевой подготовке: для этого требовалось лишь продолжать сражаться и не умирать. Вот и весь секрет.

Оглядевшись, он обнаружил, что лежит на каменном полу в опалённой и заваленной обломками камере, в то время как неуклюжих Отделённых воинов повсюду сражают наступающие лич-стражи. Наполовину поднявшись на ноги, Обирон рухнул обратно на камень и только после этого вспомнил о своём нападении на командный узел. Тот факт, что он мог вспомнить хоть что-то, служило хорошим знаком: перенапряжение отняло у него не так уж много остатков разума.

На самом деле, проведя диагностику, он обнаружил, что его энграммы пострадали на удивление мало: всё, что он потерял, — память о вкусе и имя своего давно умершего отца. По жестокой случайности он не забыл имена членов фаланги, которая только что пожертвовала собой ради него, но Обирон счёл эти воспоминания тяжким бременем, которое он заслужил нести.

Обирон не мог сказать, что разозлило его больше. То, что злодей, пытавшийся убить его хозяина, в неприкрытой форме пытался склонить его к тому же или то, что это начинало казаться разумной идей. Ярость вспыхнула в его энграммах, словно молния, и ему пришлось сдержаться, чтобы не стукнуть кулаком по столу.

— Кроме верности, у меня нет к Зандреху иных чувств.

— Верности, Обирон, или любви? Потому что если ты думаешь, что это второе, то ты бредишь, как и твой господин. Биоперенос отнял у нас способности любить — если мы вообще обладали ею. Такого понятия для нас не существует.

Потерявший дар речи Обирон задумался, не будет ли лучшим ответом пустить в ход лезвие его боевой косы, однако он сомневался, что спустя так мало времени после битвы в погребальном зале сумеет одержать победу — особенно учитывая ручных сколопендр поблизости и арсенал трюков, которым Сетех, без сомнения, обучился во время долгого грабежа пространства м'ват. Вдобавок, у него не было уверенности в том, что немесор не прав. Поэтому впервые за шестьдесят миллионов лет сражений Обирон решил бежать.

Он долго стоял рядом с повелителем, ожидая, когда же тот заметит его присутствие, но Зандрех не прекращал скрипеть пером. Наконец, спустя час, немесор заговорил, и сказанное им поразило Обирона, как выстрел из гаусс-пушки.

— Кто ты?

Обирон возвратился на передовую, кипя от гнева и негодования, хотя уже и не знал, на кого те направлены. Сразу по прибытии он ринулся в бой и повёл лич-стражей в неистовую атаку на защитников гробницы. Но с какой бы злостью он ни оттеснял противников, он не мог изгнать дурные мысли из головы. Возможно, старому генералу и впрямь стоило уйти на покой и не мучиться от приходящего к нему осознания своей истинной природы. Предательство, которое предлагал ему совершить Сетех, в какой-то мере стало бы величайшей услугой, которую Обирон мог оказать как своему господину, так и держателю трону Саутехов. Возможно, убийство Зандреха выступало своеобразным выражением любви к нему.

«Трудно сказать, — подумал Обирон, — когда у тебя больше нет сердца».

Полный спойлер книги "Вальдор: Рождение Империума":

Дополнения к постам http://wh.reactor.cc/post/4138168 и http://wh.reactor.cc/post/4235869

-Книга начинается с того, что некий субъект просыпается в лаборатории, ничего не помня. К субъекту кто-то обращается, задавая ему абстрактные вопросы о природе силы, ответственности и вселенной. Предположительно субъект - это Вальдор, а вопрошающий - Император. В один момент разговора субъект вспоминает древнюю идиому - "бесплатно ничего не получишь, "бесплатный сыр только в мышеловке". 
-Затем действия переносятся к последним дням Объединительных войн. Император отправляется по секретным делам, оставляя вместо себя Малкадора и Вальдора. Эти трое часто называются триумвиратом. Большая часть планеты завоёвана, но остаются отдельные очаги сопротивления. Имперский дворец возводится силами Departmento Regia Interior.
-Одна из Высших лордов Терры - Великий начальник Арбитров ( Grand Provost Marshal of the Arbites) по имени Кавандайр тайно исследует гору Арарат и обнаруживает, что там случилась резня. 
-Высшие лорды образовались недавно. Император и Малкадор создали класс бюрократии, названный Временными магистрами. Они стали Гражданскими лордами. Четыре величайших Гражданских лорда становились Высшими лордами. Магистр Администратума, Великий начальник военной полиции, Секретарь имперского имущества и Лорд командующий имперской армией. 
-Кавандайр встречается с Вальдором, чтобы допросить его и попытаться узнать, что случилось на горе Арарат. Всё это происходит в форме интервью. Вальдор очень откровенен и вежлив с Кавандайр. Вальдор рассказывает историю Громовых воинов. Они назывались Legio Cataegis. Их было 20 легионов, каждый из которых возглавлял примарх - лучший из числа Громовых воинов. 
-Одним из первых важных сражений Объединения было сражения с конфедерацией Мулланд Сен. Силы имперцев состояли из 30 кустодианцев, нескольких тысяч громовых воинов и тысяч гвардейцев. Вражескими силами были безумные поклоняющиеся варпу фанатики. В разгар сражения Вальдор увидел, как Громовые воины впали в безумие, и их Примарх Ушотан наслаждался этим словно полководец варваров. Громовые воины были очень человечными, они не были лишены эмоций, как более поздние космические десантники или более ранние кустодианцы. 
-Громовые воины не просто теряют рассудок и живут недолго. Они спонтанно падают замертво, совершают акты каннибализма, перестают подчиняться приказам и превращаются в безумных берсерков. Кавандайр спрашивает, что случилось на горе Арарат, но Вальдор уклоняется от прямого ответа. 
-Вальдор считает, что худшим днём в его жизни был день, когда были похищены примархи. Варп-вихрь убил тысячи в лаборатории психическим шоком, включая кустодианцев. Малкадор и Вальдор обсуждали будущее Громовых воинов, когда услышали взрыв. Они побежали в лабораторию. Весь подземный комплекс рушился, и лишь невероятная психическая мощь Императора удерживала обломки, позволив другим эвакуироваться. Когда генетические данные примархов были скопированы, Император позволил потолку рухнуть, навсегда похоронив проект "Примархи". 
-Кустодианец Самонас встречается с Вальдором и получает приказ проследить за Кавандайр и предотвратить готовящееся восстание, о котором имперцы знают.
-Следующую часть книги занимает описание подготовки восстания. Кавандайр вербует солдат имперской армии. К ней также примыкают Громовые воины под руководством умирающего примарха Ушотана. Кавандайр не хочет свергать Императора. Она хочет арестовать Вальдора и предать его суду за убийство целой ветви Империума без разрешения Высших лордов. Кавандайр присоединилась к Император только для того, чтобы избежать тиранической натуры Долгой ночи, и не хотела, чтобы она возвращалась. Амара Астарте - глава проекта космодесантников - тоже присоединяется к Кавандайр, потому что думает, что без примархов космодесантники будут такими же нестабильными, как Громовые воины. 
-Амара Астарте выросла на разорённой войной Терре. Она выжила лишь благодаря тому, что работала на техноварваров. Из записей Тёмной эры технологий она узнала о генной инженерии и попыталась сделать первых суперсолдат. В конечном итоге её нашёл Император, и она поняла, что он не похож ни на одного техноварвара, на которых она работала раньше. 
-Амара рассказывает о происхождении Вальдора. Кустодианцы были сделаны лично Императором ещё задолго до появления Амары. Император убил настоящих родителей Вальдора. Император перебросил армии через целые континенты только для того, чтобы найти Вальдора. 
-Помимо солдат Кавандайр, Амара Астарте генетически запрограммировала несколько полков Образцовых кастеллянов быть верными только ей, чтобы потом провернуть приказ 66. Она сделала это до того, как решила предать Императора, так на всякий случай. Дворец по большей части не защищён. Горстка кустодинцев и гвардейцев Regia Interior. Заговорщики продвигаются быстро и кажется, что всё идёт хорошо. Кавандайр пытается минимизировать потери, но не выходит. 
-Кавандайр, Ушотан и Громовые воины встречают одинокого Вальдора у строящегося Сенаторум Империалис. Ушотаном и ГВ движет только жажда мести, им плевать на планы Кавандайр и её требования взять Вальдора живым. Кавандайр не подозревает, что планируется ВКП, и когда Вальдор говорит ей об этом, она приходит в бешенство, что её снова не поставили в известность. Вальдор говорит им, что это их последний шанс сдаться, и когда те отказываются, он нажимает кнопку. 
-Космодесантники в серой броне с буквой "I" (или это цифра 1?) появляются из-под земли. Вальдор говорит Громовым воинам, что им оказали честь, ведь это первый бой Ангелов смерти. Астартес сражаются как автоматоны, слаженной и не чувствуют ничего в отличие от ГВ. Ушотан просто говорит, что они ему не нравятся, Вальдор отвечает, что ему они тоже не нравятся. Астартес всё ещё новички, они отлично натренированы, но им не хватает опыта. Один из солдат Кавандайр удивляется, как они быстро адаптируются к его финтам в рукопашной. Солдат успевает произнести:"Ну по крайней мере я успел научить тебя ему-то" - прежде чем космодесантник сносит ему голову. 
-Кустодианец Самонас гонится за Амарой в подземелье дворца. Она запускает самоуничтожение в своей лаборатории, чтобы уничтожить проект космодесантников, которых она считает осквернёнными. Самонас стреляет в неё и удивляется, когда оказывается, что Амара защищена личным пустотным полем. Даже у величайших сподвижников Императора не было такого бесценного артефакта. Амаре удаётся взорвать лабораторию вместе с собой, но Самонас выживает. Он переживает о том, что провалил задание. 
-Ушотан и Вальдор сходятся в дуэли. Вальдор всегда уважал Ушотана, но всё равно побеждает его с печалью в душе. Ушотан говорит, что всегда жалел Вальдора. Громовые воины хоть и жили недолго, но жили как люди, полноценной жизнью. У Вальдора же отобрали человечность и эмоции, оставив лишь чувство долга. Вальдор соглашается и протыкает сердце Ушотана. 
-Малкадор возвращается на Терру. Оказывается он был на Луне вместе с Императором. Император хочет напасть на кланы Селенар, если они ничего не добьются дипломатией, а он знает, что не добьются. Император торопится, он хочет запустить ВКП, и Селенар ему нужны, чтобы превратить тысячи космодесантников в сотни тысяч. Малкадор также говорит Вальдору, что Император верит в то, что примархи живы и их можно найти. Вальдор отвечает, что примархи скорей всего осквернены, иначе зачем ещё "врагу" их отпускать? Малкадор говорит, что "враг" любит играть в игры. Малкадор и Вальдор знают, что Император скопировал работы Амары Астарте, поэтому потеря её лаборатории не такая уж потеря. Император хочет установить первую матрицу Паутины на месте её лаборатории. Строительство дворца идёт хорошо, и теперь всё, что нужно, это трон. 
-Раненый Самонас встречает Вальдора. Вальдор говорит, что Самонас не провалил задание. Также он сообщает, что кустодианцы теперь участвовать в военных играх, чтобы держать себя в форме. 
-Вальдор приходит к Кавандайр и, что удивительно, отпускает её. Она может прожить жизнь так, как её захочется. Она убегает и присоединяется к одному из своих подчинённых. Она строит небольшую ферму за периметром растущего имперского дворца. 
Конец.

Эпизод 01: http://wh.reactor.cc/post/3445887