не малые пушки

Кто победит ?

Трейлер кампании Battlefleet Gothic: Armada 2

Будет три сюжетные кампании. Империум во главе с Робаутом Жиллиманом спасает галактику от последствий Тринадцатого Черного Крестового похода, Некроны, которые массово пробудились ото сна, и тираниды, которые всех съедят. 

P.S. русские субтитры доступны в настройках плеера

Хотелось бы обсудить нового тяжёлого "Часового" типа "Эфон" для Warhammer: The Horus Heresy – Legions Imperialis.

По бэку, это были машины, намного больше и защищённей стандартного "Часового", этакие мини-дредноуты с живыми пилотами внутри. Размеры и мощь позволяли ставить на "Эфоны" куда более мощное и тяжёлое вооружение, а пилотировать эти машины считалось огромной почестью, поэтому в пилоты отбирали самых опытных и закаленных ветеранов-разведчиков.

К сожалению, из-за колоссального расхода топлива и необходимости иметь всегда под рукой мощные и редкие боеприпасы, эти шагоходы никогда не использовались в качестве линейных машин, выходя в бой только в случае необходимости.

Как вам дизайн и описание применения?

Не совсем понятно сочетание повышенного бронирования и вооружения. Вроде если усилили броню значит он типа должен держать удар, но из вооружения пока показали мультилазер и ракеты. Первое не понятно кого напугает, второму как бы прямая видимость и стрельба в упор не нужна.

Как по мне, надо было оставить легкое-среднее бронирование, ракетные блоки увеличить , ноги помощнее сделать и мультилазер не прятать в нишу, а поднять, сделав турелью с круговым обстрелом. Получилось бы чтото вроде "катапульты" из Бэттлтеха.

Увидев город поближе я не был удивлен его видом. Помойка, типичная орочья помойка. Город только просыпался, орки пытались заглушить головную послепьяночную боль. Повсюду уже шныряли гроты, предлагая лохам "мьельки бьизнессс".

Интересно в этом городке было только то, что в самой его середине стоял огромный тауситский корабль, наполовину ушедший в землю и стилизированный под хардкорный орочий лад. Собственно туда я и направился.

Спокойно гуляя по улице и жуя сквигов в тесте я осматривался по сторонам. Тут и там были небольшие магазинчики и лавочки с оригинальными названиями вроде "Б'ашие дакки" и "Ахринеть какии б'ашие дакки". На витринах ясное дело виднелись не только орочьи пушки, но и плазмоганы Тау, болтеры банок и лазганы вкусной гвардии с сохранившимися серийными номерами и именами бывших хозяев на боку. Странно, почему бы не сделать какой-нибудь генный опознаватель чтобы враги не смогли воспользоваться этим оружием? Дорого? Не думаю...

Огогошеньки! Вот эта стреляка по мне! Гений инженерной мысли орков - шесть спаренных вместе лазганов как пулемет, к ним приварена поджига и просто куча всяких мелких пулял. Одно слово - красота, но и цена соответствующая... мда, "многа очинь" зубов это вам не шутки, если орк пишет что много, то будет много, а если пишет что очень много...

Попробовать поотжимать денег? Нет, не вариант... Украсть? Не уйду незаметно ведь... Хммм...

-ВНЕМЛИТЕ МНЕ, ЗЕЛЕНОКОЖИЕ БРАТЬЯ! Я НОВЫЙ ПРОРОК, Я ПРИШЕЛ ЧТОБЫ ПОВЕСТИ ВАС НА ВЕЛИКИЙ ВАААГХ! ВСЕ К БОЛЬШОЙ ФИШИКОВОЙ ШТУКЕ, МЫ БУДЕМ СТРОИТЬ ГАРГАНТЫ! - хех, внезапные тучи и молнии, красное свечение вокруг меня и стократно усиленный голос сделали свое дело. Как же все-таки приятно быть избранным! Только вот надо поскорее найти ГЭКК, а то бабка во снах уже замучала...

Примостив всю эту бандуру себе на руку и надежно закрепив на плече соплями и божьей силой я отправился в центр давать шоу...

**********

-Эй, этат гобба украл маю пушку! Бейти иво ска.... - он просто замечательно стреляет, а в силу того что стреляет он горячими струями света у него невероятно малая отдача! Осталось найти доспехи и красную штуковину на челюсть, да побольше. Опа, вот и большая железная хренотень нашлась! Как ее прикрепить-то...

-Фомка, как ее прикрепить к челюсти?

-Вот так вот, босс- ответил мой сквайр, закрепляя ее у меня на челюсти И ПРИБИВАЯ ЕЕ БЛЯТЬ ГВОЗДЯМИ ПРЯМО К КОСТИ НАХУЙ! АААА!

-Ай йобанаврот! Фомка блять!- проорал я и дал ему хорошего пинка.

-Прастити, босс. Вы привыкните сналала к дыркам в черипе а патом вкрутим основные балты.

Охтыжблъ... ну что ж, ладно... красота требует жертв.

************

Через час ацких страданий я был укомплектован в кавайную красную "силавуйу бранйу" и с огроменной красной хренью на лице. Вот теперь я реальный пророк Горка и Морка, а то как-то не так было. Теперь стоит пойти к кораблю тауситов и заодно придумать пламенную речь чтобы убедить орков построить Гарганты. Ну и заодно неплохо было бы перекусить, желательно чем-нибудь вкусным.

************

Ого, а их собралось действительно много. Вау, просто вау. А в середине, на импровизированной сцене стоял особо крупный орк, полностью в броне. Хм, это даже не броня, это же его тело! Тоесть как тело, от его тела осталась только голова в банке, причем в буквальном смысле! А орки-то оказывается не так уж плохи в медецине, раз смогли подключить мозг к цельнометаллической оболочке, хе-хе, рядовой Шутник...

-Ну здравствуй, умный мек-пророк по имени Гриша- басовитым голосом обратился он ко мне. Хммм, рта он не открывал, что логично.

-Ты андроид или типа того?- задал я волнующий меня вопрос. Возможно, его подключили к компьютеру и он стал гораздо умнее, даже не знаю хорошо это или плохо. С одной стороны будет легче уговорить его собрать поход, с другой стороны я хотел бы и сам повести бойзов в бой... хммм, есть идея...

-Ты ведь Варбосс, так? Но варбоссом орков может быть только орк, а ты не орк, а лишь мозг орка, подключенный к человеческому компьютеру, следовательно ты не можешь быть Варбоссом- отлично, его закаратило! Где же это впервые использовалось? По-моему в стартреке, а потом еще в фоллаче 3... Короче не важно, он умер и это благодаря мне, следовательно я теперь Варбосс. Круто!

-Все видели?! Я вскрыл вашего босса, Я взорвал его даже не касаясь, Я, Я здесь босс, понятно?! НУ, КТО ЗДЕСЬ САМЫЙ СИЛЬНЫЙ ОРК?!

-Я!- Выкрикнул кто-то из толпы. Пиу-пиу! Все, теперь точно я самый сильный.

-Я ЗДЕСЬ САМЫЙ СИЛЬНЫЙ ОРК, ИДИОТЫ, И САМЫЙ УМНЫЙ!!!- Вот этого мне и не хватало. Власти. Толпа залилась восторженными криками и воплями "ВААААГХ!", щначит они признали меня. Что ж, теперь Гарганты...

-СЛУШАЙТЕ МЕНЯ, БОЙЗ! Я ПОСЛАННИК ГОРКА И МОРКА, Я ПРОРОК, Я ТОТ КТО ПОВЕДЕТ ВАС В БОЙ И ТОТ КТО ПОЗВОЛИТ НАМ ПОБЕДИТЬ ВСЕХ ЖАЛКИХ ЛЮДИШЕК И ПРОЧИХ СОПЛЯКОВ! НАМ НУЖНЫ ГАРГАНТЫ, САМ ГОРК И МОРК БУДУТ СИДЕТЬ В НИХ И ПОМОГАТЬ НАМ, ТАК ВПЕРЕД, ДАВАЙТЕ ПОСТРОИМ ИХ, БОЙЗ! ВА-А-А-АГХ!!!- в ответ на мою речь орки буквально со всей планеты начали воинственно кричать, психичиское поле стало видимым, небо из желтого стало красным. В этом крике была собрана вся злоба и мощь орков. Демоны, умы, фиши, каждый почувствовал это, в том числе и каждый орк, тоже подхватывая призыв к битве. Ваагх собирался, и он обещал быть великим. Варп стал кроваво-красного цвета, все готовились к смертельной схватке...

Nobody is Safe From the Awesome Power of The T’au Empire’s New and Improved Railgun

For the T’au Empire, warfare means massed pulse rifle fire, hit-and-run battlesuits, and the whip-crack report of awesomely powerful railguns making mincemeat of enemy vehicles. We’ve looked at the first two already, so it’s time to tackle the railgun – the shining star of T’au engineering, and the dependable Hammerhead tank it’s often mounted on.

Popular with proponents of both the Mont’ka and Kauyon philosophies, rail weapons use magnetic fields to fire metal slugs at very high velocity, punching through armour like paper. And in the upcoming Codex: T’au Empire, they’ve had a considerable upgrade.

The Fire Caste use several varieties, from the Pathfinders‘ rail rifles to the heavy rail cannons of a Manta Missile Destroyer, but it’s the Hammerhead’s railgun that all others are compared to.

There are a few things to break down here. With an AP of -6 and the ability to ignore invulnerable saves, your payload will be making it through almost any kind of energy field, daemonic protection, or battle plate that might stand in its way.

Once that shot hits home, it delivers eye-watering damage with the potential to knock out vehicles and large monsters in a single shot. With such a powerful single slug, connecting with each shot is crucial, so the Hammerhead has an advanced targeting array that pairs well with the new Markerlights rules.

The Hammerhead is shockingly effective at turning single targets into smoking wrecks, but what if the enemy is coming in numbers? Faced with smaller foes, Hammerhead pilots can load short-ranged Submunitions.

The railgun is not the only big hitter getting a major update in the new Codex: T’au Empire – would you believe it isn’t even the strongest weapon in their arsenal? We’ll be having a look at a few more soon, but in the meantime, you should brush up on the devious plans of the Genestealer Cults and Adeptus Custodes.

https://www.warhammer-community.com/2021/12/29/nobody-is-safe-from-the-awesome-power-of-the-tau-empires-new-and-improved-railgun/

Фрагмент новеллы Отделённые / Severed за авторством Нейт Кроули, перевел Desperado

Сложно быть вангардом Обироном.

***

Крутанувшись со сверкающей косой, он увидел картину, которая наполнила бы его ужасом, не будь он целиком сосредоточен на предстоящей битве. С вершины камня, который осматривал Зандрех, на него взирало мерзкое змеевидное создание, около двадцати кубитов в длину: бледное, как кость, с пучком льдисто-голубых глаз и острыми мельтешащими конечностями. Как только пришелец встал на дыбы, выгнувшись дугой, и его жвала раздвинулись, Обирон взревел, призывая немесора вернуться, и ринулся к нему, намереваясь заслонить хозяина от причудливой твари. Но Зандрех даже не пошевелился.

— Сепа! — закричал он, когда зверь бросился вперёд, и с некоторым энтузиазмом начал гладить его по голове. Обирон затормозил на песке. Его протоколы осмотрительности выдали каскад ошибок, когда существо начало тыкаться носом в Зандреха. Как будто этого было мало, чтобы сбить варгарда с толку, по стоячим камням запрыгало второе такое же существо, волнообразно перемещаясь на двух дюжинах когтистых лапок, и повалило генерала на землю.

— Сата! Моя дорогая Сата! — Зандрех залился громким смехом, играясь с извивающимся чудищем, тогда как другой зверь слез вниз и принялся тереться усиками о лицо немесора. По мере того как разыгрывалась эта абсурдная сцена, в сознании Обирона начало кое-что проясняться. Это были не какие-то жуткие призраки м'ват, а предвестники кое-чего похуже.

Смирившись с тем, что он там увидит, некрон-телохранитель медленно повернулся к центру круга. И действительно, там высилась фигура, небрежно разглядывавшая при свете маяка безупречную кремовую пластину своей руки.

— Ну привет, варгард, — бросил Сетех.

А до тех пор, чтобы не думать о предстоящем испытании, он рассматривал лич-стражей в ковчеге с ним, желая убедиться, что они готовы к бою. В этот отряд, яростно сверкавший, когда по бронированным панцирям его членов хлестал солнечный ветер, входили десять лучших бойцов немесора. Более того, они составляли личную фалангу Обирона и дрались с ним бок о бок в тысяче миров и пережили больше сражений, чем мог бы перечислить смертный историк.

И хотя они беспрекословно подчинялись ему и генералу, они не были одинаковыми, как рядовые солдаты флотилии. Каждый из этих элитных воинов щеголял царапинами, пятнами и вмятинами, которые предпочёл сохранить, несмотря на способность к самовосстановлению. Хотя за время долгого сна они растеряли гораздо больше остатков разума, нежели Обирон, они никогда не лишатся отголосков своего «я», и подобные отметины теперь замещали им личности.

Глядя на товарищей, варгард почувствовал скорбь, столь же глубокую, сколь и холод в его конечностях. Некоторых из этих ветеранов Обирон знал ещё со времён Ямы; он помнил, как тренировался вместе с ними, сражался плечом к плечу, делился пайками и шутками в траншеях. Вон Сабни, который первым взошёл на стену во время осады Рехмира и который вечно пересаливал еду. Там Пентеш, свалившийся пьяным после триумфа на Нахкте, и Мехай, горько плакавший, узнав, что потерял сыновей. А ещё был Неб — дорогой Неб — который однажды признался, что хочет умереть рядом с Обироном.

Желание бедного старого Неба так и не исполнилось, но его это не волновало, ведь он уже ничего не помнил. Никто из них ничего не помнил. Обирон в одиночку тащил на себе груз воспоминаний, и лишь он один знал имена, которые те забыли. Его давние сослуживцы превратились в стальных призраков, которые ни за что не признают в Обироне друга — лишь хозяина. И всё же варгард считал их братьями, и пока ковчеги мчались к поверхности планеты, он ощущал стук звёздной пыли по их безжизненным оболочкам, словно по своей.

— Конечно, как мы, милорд, — сказал Обирон, застигнутый врасплох. — Они сепаратисты. — Напоминать Зандреху о его же заблуждениях казалось непривычным, но за все годы Обирон никогда не слышал ничего похожего на неуверенность в голосе немесора.

— Но ведь... у них нет души, Обирон. Они похожи на нас, выглядят как мы, но что-то отняло их сущность. Они... отделены от нас.

Варгард молчал, но в этот раз не по привычке, а будучи совершенно ошеломлён тем, что сказал Зандрех. В этот раз старый полководец видел реальность как есть.

Где-то за полночь связь с Зандрехом полностью прекратилась, и Обирон забеспокоился. На мгновение отвлёкшись от боя, он удалённо заглянул на мостик «Хорактиса» и на долю секунды испугался, что может найти там своего хозяина, безжизненно лежащим у ног Сетеха. Однако ему предстала картина едва ли не хуже, отвлёкшая его до такой степени, что штык неприятельского воина оказался на расстоянии вытянутой руки от его тела, прежде чем варгард наконец зарубил противника.

Зандрех выглядел морально сломленным. Опёршись на перила, он стоял, понурив плечи и склонив голову. Посох валялся на палубе, а рядом с ним — пустой кубок, который немесор всегда считал переполненным. И пока воины, подключённые к пультам управления на мостике, рассеянно наблюдали за происходящим, Обирон горевал.

Юность Обирона прошла совсем иначе, чем у Зандреха: на песчаном дворе под палящим солнцем, вместе с тысячами других солдат, он тренировался под надзором жестокого ублюдка, который нещадно лупил его розгами, ибо предпочёл бы увидеть своих подопечных мёртвыми, нежели бездельничающими. В отличие от аристократов, которые являлись в этот мир, зная, что остальные некронтир обязаны выражать им почтение, солдаты рождались безымянными, и ради обретения личности им приходилось бороться.

У дворян, равных своим подданным лишь по безжалостно короткому сроку, отведённому им на этом свете, цель жизни заключалась в приготовлении к её концу. Вложении всех сил в создание наследия, чтобы потомки хотя бы помнили их по размерам гробниц. Солдаты же знали, лучшее, на что они могут рассчитывать, — это неглубокая яма в пустыне и, возможно, упоминание в чьей-то походной песне. Поэтому для таких, как Обирон, жизнь сводилась к тому, чтобы жить.

А жить хорошо для солдата — значит стать безупречным орудием чужой воли. Смерть была неизбежна, и её не боялись, тогда как жизнь надлежало продать как можно дороже. Достичь славы — самое плёвое дело, как любил повторять его сволочной инструктор по строевой подготовке: для этого требовалось лишь продолжать сражаться и не умирать. Вот и весь секрет.

Оглядевшись, он обнаружил, что лежит на каменном полу в опалённой и заваленной обломками камере, в то время как неуклюжих Отделённых воинов повсюду сражают наступающие лич-стражи. Наполовину поднявшись на ноги, Обирон рухнул обратно на камень и только после этого вспомнил о своём нападении на командный узел. Тот факт, что он мог вспомнить хоть что-то, служило хорошим знаком: перенапряжение отняло у него не так уж много остатков разума.

На самом деле, проведя диагностику, он обнаружил, что его энграммы пострадали на удивление мало: всё, что он потерял, — память о вкусе и имя своего давно умершего отца. По жестокой случайности он не забыл имена членов фаланги, которая только что пожертвовала собой ради него, но Обирон счёл эти воспоминания тяжким бременем, которое он заслужил нести.

Обирон не мог сказать, что разозлило его больше. То, что злодей, пытавшийся убить его хозяина, в неприкрытой форме пытался склонить его к тому же или то, что это начинало казаться разумной идей. Ярость вспыхнула в его энграммах, словно молния, и ему пришлось сдержаться, чтобы не стукнуть кулаком по столу.

— Кроме верности, у меня нет к Зандреху иных чувств.

— Верности, Обирон, или любви? Потому что если ты думаешь, что это второе, то ты бредишь, как и твой господин. Биоперенос отнял у нас способности любить — если мы вообще обладали ею. Такого понятия для нас не существует.

Потерявший дар речи Обирон задумался, не будет ли лучшим ответом пустить в ход лезвие его боевой косы, однако он сомневался, что спустя так мало времени после битвы в погребальном зале сумеет одержать победу — особенно учитывая ручных сколопендр поблизости и арсенал трюков, которым Сетех, без сомнения, обучился во время долгого грабежа пространства м'ват. Вдобавок, у него не было уверенности в том, что немесор не прав. Поэтому впервые за шестьдесят миллионов лет сражений Обирон решил бежать.

Он долго стоял рядом с повелителем, ожидая, когда же тот заметит его присутствие, но Зандрех не прекращал скрипеть пером. Наконец, спустя час, немесор заговорил, и сказанное им поразило Обирона, как выстрел из гаусс-пушки.

— Кто ты?

Обирон возвратился на передовую, кипя от гнева и негодования, хотя уже и не знал, на кого те направлены. Сразу по прибытии он ринулся в бой и повёл лич-стражей в неистовую атаку на защитников гробницы. Но с какой бы злостью он ни оттеснял противников, он не мог изгнать дурные мысли из головы. Возможно, старому генералу и впрямь стоило уйти на покой и не мучиться от приходящего к нему осознания своей истинной природы. Предательство, которое предлагал ему совершить Сетех, в какой-то мере стало бы величайшей услугой, которую Обирон мог оказать как своему господину, так и держателю трону Саутехов. Возможно, убийство Зандреха выступало своеобразным выражением любви к нему.

«Трудно сказать, — подумал Обирон, — когда у тебя больше нет сердца».