ересь в жопе

Наконец-то, дождались.

13 января в предзаказ уходит последняя книга по Ереси Хоруса. 

P. S Как думаете какой будет следующий большой книжный цикл и нужен ли он? Я бы почитал про объединение Терры, но думаю вероятность крайне мала. И надеюсь, что следующий цикл не испоганят и не затянут как Ересь. 

Endryd Haar

Верность Хаара Империуму ни разу не поколебалась за время его долгого отсутствия, и когда он вернулся, он поклялся отомстить Воителю и своему бывшему Легиону. Так называемая «Расколотая гончая» объединил столь же недовольных астартес в «Клыки Императора» — отряд Чёрных Щитов, который поставил своё стремление к мести превыше всего остального.

Его новая миниатюра облачена в поврежденную в бою броню MKV «Ересь» – подобающую ветхим линиям снабжения отрядов «Черный Щит» – сохранив частью иконографии Легиона, яростно счищенной, хотя на его железном ореоле все еще сохранились зубы эмблемы Пожирателей Миров.

Эндрид Хаар носит древний археотехнический пистолет, но его настоящее оружие — могучий силовой кулак — перчатка Терраваттного образца, которая может заряжать свои узлы разрушения, обменивая атаки на дополнительную мощь, достигая 12 Силы! Он также обладает уникальной чертой «Клыки императора-полководца», позволяющей его отрядам подбираться ближе к врагу перед битвой, что отражает то, как «Клыки» часто маскировались под предателей, чтобы приблизиться к линиям врага, прежде чем атаковать без предупреждения.

Новый Фулгрим (но есть нюанс)

...он в смоле и для Ереси.

Дорн просто лучший!!!! Так Кхорна ещё никто не троллил.

В один год оно пробует новый голос. Оно говорит: "Под этой красной скалой есть тень" (войди в тень этой красной скалы), и я покажу тебе нечто отличное от того, что есть: твоя тень утром шагает за тобой, или твоя тень вечером поднимается тебе навстречу; Я покажу тебе страх в горсти песка".
Он слышит это совершенно отчётливо. Он не знает, что это значит, хотя стена похожа на красную скалу, и под ней есть прохладная тень там, где он предпочитает сидеть, и повсюду здесь песок. Ему кажется, что голос ему знаком. ОН похож на голос воина, которого он когда-то знал, на чьих доспехах не было никаких опознавательных знаков. На его собственных доспехах тоже нет никаких опознавательных знаков, потому что ветер и песок стёрли их. Может быть, воин тоже заблудился в пустыне? Он не может вспомнить имя воина. Это было слишком давно, и, кроме того, он почти уверен, что "красный" имитирует разные голосами.
И всё же маленькое, обесцвеченное воспоминание воина напоминает ему о маленьком выцветшем кусочке прошлого, который, как он думал, затерялся в пыли. Он начинает нацарапывать на стене новый план.
-Я Рогал Дорн, непреклонный, - говорит он.
"Просто сдайся. Просто скажи это. Просто скажи это. Для кого эта кровь?"
Шёпот отвлекает. Спустя ещё несколько лет он решает поговорить во время работы, чтобы отвлечься от голосов. Красному это тоже не нравится.
– За два тысячелетия до начала первой современной эры на Терре в эпической поэме Сумари, которую некоторые называют "Летописью Гигамеха", было написано, что два воина спорили, казнить или нет захваченного врага...
За стеной Красный раздражённо шипит. Снова это.
- В конце концов они решают убить его. Это навлекает на них позор со стороны тех, кого в тот период считали богами. Не было никаких богов. Но в данном случае "боги" - это метафора общественного возмущения. Поэма, которой около тридцати тысяч лет, является самой ранней записью человечества об этике ведения войны. Идея справедливого и несправедливого убийства. Это первое применение морали к ведению войны.
Красный недовольно рычит.
Дорн улыбается и добавляет:
-Человечество уже тогда осознало, что кровь никогда не была только ради крови.
Снова рычание.
Он продолжает работать, царапать, планировать. На самом деле он не разговаривает с Красным, потому что нельзя по-настоящему поддерживать с ним беседу, он готов поддерживать далеко не любую беседу. Но здесь больше никого нет, кроме него и Красного. Он говорит, чтобы заглушить его шёпот и сосредоточиться. Это просто бонус, что то, что он говорит, раздражает Красного.
- Некоторые... и мы можем только приблизительно оценить... но примерно полторы тысячи лет спустя культуры архаичной Эленики разработали первые правила ведения войны. Они не были обязательными к исполнению и не имели законности, но были согласованы и соблюдались на социальном уровне.
Это то, что он помнит. Он выучил их давным-давно. Кто-то научил его, когда он был маленьким. Может быть, его отец? Он думает, что у него был отец. Он повторяет историю военной этики как мантру, фокус для своего ржавеющего разума, стену, чтобы отгородиться от шёпота. Просчитанный раздражитель.
Он продолжает разговаривать сам с собой. Поначалу это кажется странным, потому что почти столетие никто по-настоящему не разговаривал, кроме шёпота. Звук собственного голоса удивляет его. Он почти разучился говорить.
"Сдайся. Сдайся. Скажи это. Скажи, для кого эта кровь..."
- Около трёхсот лет назад, М1, в период, известный как Военные государства, на просторах Восточной Евразии была разработана концепция йи банга, чтобы регулировать применение войны. Это формализовало оправдание убийства, сделав его высшим методом судебного наказания. Им могла пользоваться только правящая элита. Просто короли, лорды, императоры. Кровь предназначалась не для кого-то другого.
За стеной Красный зарычал.
-Это конвенция, позже известная как jus ad bellum.
Проходят годы. Планы перечёркиваются, пересматриваются и добавляются новые версии. Разочарованный его сухими нотациями и скрежетом клинка, Красный перестаёт шептать. Вместо этого раздаются звуки. Шум по ту сторону стены. Отдаленный шум битвы и разрушений.
Он останавливается и прислушивается. Он прижимается ухом к стене, чтобы лучше слышать. Звуки совсем близко, только с другой стороны. Они такие соблазнительные. Но он не может взобраться на стены, потому что стены слишком высоки, и он знает, что если он поднимется на вершину самой высокой дюны, то всё равно не сможет ничего разглядеть сверху. Он этого хочет. Он хочет видеть. Он жаждет освободиться. Сдаться. Окунуться в кровь и перестать думать.
Но единственный способ выбраться, единственный способ добраться до другой стороны - это сдаться и сказать то, что хочет Красный.
-Я Рогал Дорн, - говорит он вместо этого.

Событиям слива третьего тома "Конца и Смерти" посвящается.

- В одной главе Пертурабо сидит и нервничает, пытаясь объяснить своё отступление с Осады.
- В другой главе Лоргар в изгнании на другом конце галактики, живёт на низко технологичном мире. Лоргар в основном пытается увидеть, что происходит на Терре.
- Флот Жиллимана отчаянно пытается найти Терру или установить контакт с любыми лоялистами.
- Олл понимает, что сломанный атам в его кармане был починен, когда Император исцелил Грамматикуса и его самого. Он понимает, что должен вернуться к Императору и ему понадобится атам.
- Император уничтожает целую роту Несущих Слово одним психическим ударом по пути к Хорусу. Действительно показывает уровень его силы. Также уровень силы Хоруса, учитывая, как он обращается с Императором в их битве.
- Император отбросил все эмоции и не проявляет их, когда видит тело Сангвиния, прибитое гвоздями к стене. Он просто говорит +Снимите его+. Появляется Хорус.
- Когда Хорус и Император встречаются лицом к лицу, Император говорит только: "Вы убили моего сына" и "Почему?". Хорус пытается ответить, говоря, что он предложил Сангвинию место рядом с ним, но понимает, что Император разговаривает не с ним. Он говорит о самом Хорусе богам хаоса, наблюдающим за конфликтом из тени позади него. Боги Хаоса все время наблюдают за боем, но у них нет реплик. Они просто наслаждаются шоу (пока им не перестаёт всё это нравится)
- Сигизмунд, Киилер и ее беженцы направляются к полой горе, где Тёмные Ангелы работают над астрономиконом. Она ведет своих последователей в молитве, которая помогает библиариям в их работе. Император должен жить. Император - это человечество, а человечество - Император. В итоге они перезапускают "Астрономикон", и боевой флот Солнечной системы, и боевой флот Жиллимана достигают Терры. Здесь же лоялисты отбиваются от Тифуса.
- Олл и Джон открывают портал обратно к Императору, который в этот момент тяжело ранен и лежит без сознания на земле после нападения Хоруса. Они появляются прямо перед Хорусом. В ужасе Джон произносит слово энунции, которое отбрасывает Хоруса, а затем Олл отсылает Джона завершить задание по завязыванию красной ленты. Олл вкладывает Атам в руку Императора и умоляет его очнуться. Хорус приближается, поэтому Олл переводит свой лазган на полный автоматический режим и стреляет по Хорусу до тех пор, пока Хорус не убивает его когтем.
- Локен убеждает Хоруса, что он победил, и что ему больше не нужна сила хаоса, и он должен показать, что может отказаться от нее и не порабощен ею. Хорус отказывается от силы, и это шанс Императора. Молитвы придают Императору силы, а Хорус мучается от шепота "Император должен жить". Он отчаянно пытается собрать обратно силу хаоса, от которой отказался, и они начинают заключительную фазу своей битвы. Все еще немного в здравом уме, Хорус понимает, что он всего лишь инструмент хаоса, и молит своего отца о пощаде, покончить с ним сейчас, если возможно, пока хаос снова не наделил его полной силой и он не погиб. Император говорит: "Я жду тебя и прощаю тебя". Он вонзает атам Хорусу в сердце, убивая его.
- В этот момент Император падает, израсходовав всю свою энергию, и Вальдор с Дорном, наконец, прибывают, чтобы найти Локена, склонившегося над ним. Кровавые ангелы тоже появляются, и они требуют телепорта, чтобы вернуть всех на Терру. Дорн также забирает череп Ферруса Мануса. Литу находит карту таро "Трон" рядом с Императором, так что именно туда они его и заберут. Как раз в тот момент, когда телепортация вот-вот начнется, Локен говорит, что остается, чтобы нести вахту над трупом своего отца.
- Позже прибывают Абаддон и двое других Сынов Хоруса. Остальные хотят убить Локена, но Абаддон останавливает их. Локен умоляет его сдаться и попросить пощады, и говорит, что поговорит с Дорном от их имени, но Абаддон берет верх и идет своим путем, чтобы стать сам себе боссом. Кажется, Локен и Абаддон расстанутся мирно, но появляется Эреб и бьёт Локена ножом в спину, убивая его. Абаддон недоволен, но воздерживается от убийства Эреба, который затем продолжает объяснять, что демоны не рождаются, они создаются ужасными вещами, подобными этой, и убийство Локена - это то, что создает Самуса, завершая цикл.
- С точки зрения Малкадора, мы видим, как Дорн и Кустодес возводят Императора на трон. Малкадор говорит, что это поддержит Императора, но он навсегда застрянет между жизнью и смертью, в агонии, и, вероятно, лучше, чтобы Дорн и другие этого не знали.
- Мы видим сцену, в которой Грамматикус из далекого прошлого завязывает красную ленту и использует одно из перьев Сангвиния вместо атама, чтобы открыть свои врата.
- Книга заканчивается тем, что Киилер воздевает руки во славу своего Императора.
Фо создал свое биологическое оружие, и оно хранится для будущих сюжетных моментов.
Ариман помогал объяснять карты Таро в библиотеке.

Малкадор на троне. Перевод взят из группы Warhammer art of war.

Некоторые отрывки из предпоследней книги по Ереси.

Дополнение к посту https://joy.reactor.cc/post/5471381

Малкадор про Хана:

Анабиоз. Даже мне это удаётся с трудом, но я собираю разорванные, мечущиеся клочья души Джагатая и притягиваю их, заботливо складывая в шкатулку его тела.
Я выдыхаю.
Ястреб будет жить. Пройдут дни, недели, возможно месяцы до того, как его плоть исцелиться и он очнётся, но он будет жить. Конечно, если сей мир не будет уничтожен.
Этого следовало ожидать.

Актея о новом Боге:

"Такова неизбежная судьба всех развитых психических видов, - сказала Актея, - А Тёмный Король это наша судьба. Эта война, мой господин, начата не для противостояния верных и предателей. Не для завоевания Хаосом человечества и Терры. Не для борьбы сына со своим отцом. Это - Триумф Разрушения. Противостояние Гора и Императора разгорелось так ярко, то нам предстоит та же участь, что и проклятым эльдари. Род человеческий сгорит в погребальном огне, поглощённый кровавым гневом, заразой, безумными преображениями и слепыми желаниями. И из костра нашей цивилизации восстанет Гор, представ перед всей расколотой Галактикой как абсолютный и завершённый, новый, истинный и ужасающий бог."

Тейн видит хаоситов и Абаддона:

Они распяли титанов на Последней Стене.
По небу расходится дым, густой, словно порох, и и тёмный, будто сгнившее мясо. Мертвецов столько, что местами их груды будто вывалились из зернохранилищ, переполненных после жатвы. Горы трупов изменили сам ландшафт.
Стоя на видуаке Канис, что когда-то находилась в тени стены Львиных Врат, Максим Тэйн едва перекрикивает непрестанный вой обстрела и огненной бури, приказывая космодесантникам 22-й "Образцовой" роты занять оборонительное построение Экзактус. Укрытий нет. Они смыкают штурмовые щиты, посеревшие от пепла. Тактический сенсориум Максима указывает, что от всей роты не осталось и семидесяти человек. Он говорит себе, что устройство не исправно. В конце концов, экран треснул, торчат провода. А ещё сенсориум показывает, что по одному лишь видуаку навстречу им двигается девять сотен врагов. Тэйн приказывает себе верить, что устройство не исправно.
С полуразрушенных Львиных Врат свисают будто игрушки изувеченные рыцари из дома Виридионов, замотанные в колючую проволоку и свешивающиеся с осыпающихся валов. Из изуродованных лиц-кабин капает отработанная жидкость. Масло, охладитель, кровь...
Воинство предателей вливается внутрь, будто кипящая приливная волна, сквозь расколотые врата, проломленные стены, по покатым склонам некогда отвесных бастионов. Они похожи на блестящих чёрных скарабеев, чёрных, рогатых и воющих. Будто внезапное наводнение они текут сквозь бреши, трещины и разбитые укрепления, разливаются под арками и по некогда сверкавшими золотом дорогами. Они - уродливые создания, изменённые люди, которых переделали вновь, превратив в клыкастых людоедов, отродий, подобных человекобыкам, воинов-зверей с головами, похожими на черепа китов или освежёванных лосей. Будто оползень они вливаются в последние ещё не тронутые прибежища Дворца.
Среди них Абаддон, когда-то бывший первым среди капитанов, на которого равнялись все прочие. Они возглавляет волну, а волна несёт вперёд его. Он стал разрушителем, разорителем миров и жизней, архимифоборцем. Он изничтожит всё, все легенды, порядки и структуры, даже миф о себе самом, который он с такой гордостью ковал прежде. Он откажется от добытой столь тяжким трудом былой славы и вместо неё примет иной венец, ещё более величественный и ужасный. Он что-то кричит своим воином. И слова его больше не принадлежат человеческой речи.
Но они всё равно понимают Абаддона.

Попытка коррапта Дорна:

Спустя годы в том веке ржавеющий бурый оттенок пустыни, стен и неба стал ещё мрачнее. Стал красным. Всё и вся стало красным, как кровь, цвет крови, алым под лучами солнца, падающими на бесконечные дюны, а мрачные тени стены открывали иные, буйные багровые и и почти фиолетовые, орсельные оттенки.
Иногда он вспоминал жажду крови. Жар крови, фонтаны крови, материальность крови. Ему хотелось простоты. Хотелось сражаться, в кровавом бою, проливать её, а не разить разумом из дали. Просто поддаться. Перестать думать и поддаться. Лишь сражаться. Бездумно сражаться. Быть свободным. Сражаться и убивать... ради крови. Крови, цвета пустыни. Крови ради крови, так просто, так безумно, так свободно. Только крови. Крови для...
Как давно это было? Кто бился здесь?
Важно ли это? На чьей он был стороне?
Он пытался упорядочить все доступные факты. Он был воином, который просто хотел убивать. Они ему не позволяли. Хотели, чтобы он думал. Решал всё. Хотели, чтобы он упорядочил все доступные факты, утверждая, что в этом он и хорош. Но он не хотел решать. Не хотел быть тем, кто делал все выборы. И этого его изводило. Он никогда не говорил об этом никому, но хотел остановиться и позволить кому-нибудь другому решать, дать кому-то ещё упорядочить все доступные факты за него. Всё, что он хотел, так это выйти на стены и забыть обо всём, сражаться, как человек с мечом в руке.
Просо сражаться. Не думать. Не решать. Просто сражаться, бездумно, свободно, как бились остальные. Просто сражаться. Проливать кровь. Вот и всё. Только кровь. Кровь для...
Просто поддайся.
- Я - Рогал Дорн, непокорный.
Просто поддайся.
- Я - Рогал Дорн, - сказал примарх, сидя в алой тени под красной стеной.
А был ли ты хотя бы им? Когда-либо? Просто поддайся.
- Я - Рогал, - сказал Рогал.
Уверен? Не думай. Разве не этого тебе всегда хотелось? Чтобы больше не пришлось думать? Ты можешь сделать это сейчас, в тени стены. Просто поддайся. Впусти.
Он начал перечислять доступные факты.
- Я... - он запнулся. Мог ли он в чём-либо быть уверенным теперь? Когда все факты проржавели, все мысли исчезли. Осталась лишь кровь. Всё, чего он на самом деле хотел.
Поддайся этому.
- Я... - выдавил Дорн.
- Лишь кровь. Скажи это.
- Я...
Скажи же. Скажи "кровь". То, чего ты хотел.
- Кровь, - тихо сказал он. Тихо, как шелест ржавой пыли, чьи хлопья сухой ветер гонял над гребнями дюн.
Давай, скажи ещё раз.
- Кровь.
Но для кого?
- Для...
Скажи же. Для кого эта кровь?
- Кровь для...
Для? Для кого?
Он ждёт тебя. Тебе достаточно лишь позвать.

Мучения кустодиев, напавших на Императора:

*Ты лишил нас остроты восприятия, погрузив наши разумы в рассеянность и недоумение, в избыточные размышления и случайные мысли. Ты сделал это с такой точностью, что мы позабыли о себе. Ты сотворил это с такой потаённой властью над волей, что даже наш повелитель не смог ощутить, как злоумышляет твой разум*.

Соратник Каерсил опустился на палубу и разложился на три части, будто идеальная головоломка, которой никогда не суждено собраться обратно.

*А потом ты извратил нетронутые, первородные души Стражей Трона. Каждый из нас был кропотливо перестроен на молекулярном уровне, дабы противостоять скверне Хаоса, но ты взялся за неосквернимое и низверг наши разумы. Ты сломал несокрушимое* .

Часовые Тираск и Систрат накинулись на своего повелителя с копьями Стражей Трона, на ходу стреляя из интегрированных болтеров.

*Мы ревём, потому что понимаем, что ты с нами сотворил. Мы кричим, потому что ты заставил нас ополчиться против своем повелителя, которого любим превыше всего на свете. Мы неистово воем, потому что боремся и не можем устоять*.

Масс-реактивные снаряды взрывались об искрящийся щит Его воли, и Он отсёк лезвия их копий. Тираск и Систрат успели сделать один только шаг назад, прежде чем пали замертво.

*Ты вынуждаешь нашего повелителя убивать нас*.

Часовой Мендолис ударил лезвием своего топора кастелляна по правому наплечнику Императора, выбросив сноп иск. Капитан-Соратник Вантикс, жалобно завывая, вонзил собственный клинок под рёбра Императора.
Вырвалась струя крови.

*Ты заплатишь, Хорус! Заплатишь сполна!*

Повелитель Человечества отшатнулся, затем разорвал Вантикса на продольные куски своим силовым когтем. Император уклонился от второго выпада Мендолиса во вздымающейся волне своего плаща и погрузил меч по самую рукоять в грудь Щит-Капитана Амалфи.

*Каждый убитый Им Соратник - это большая потеря для человечества. Каждый из их числа - это совершенное творение генетической и эзотерической инженерии, шедевр, созданный вручную самым кропотливым и притязательным трудом. Каждый из них - благородный спутник и друг, любимый, как любой сын. И Он вынужден убивать их одного за другим*.

Бесподобный клинок рассёк Мендолиса. Осколки посекли визор Соратника Гелиада и сбили его с ног.

*Так вот почему, Найденный Первым? Поэтому ты выбрал нас своим оружием? Психологический эффект? Думал, что из-за этого Он будет колебаться? Думал, что откроешь Его слабость? Ты явно ничего не понимаешь*.

Вестариос Энтаэрон рухнул на колени, обхватив руками изувеченный торс. Страж Трона завалился набок. Часовой Юстиний промахнулся ударом двуручного топора и не получил шанс для второй попытки.

*Он - Император Человечества. Он идет против тебя в гневе, облачённый в собственное воплощение войны. Более тридцати тысяч лет упорного труда не обратятся в прах из-за твоей злобы и вероломства. То, что из-за тебя Ему пришлось убить Его собственных, совершенных воинов, не заставит Его колебаться или ослабить решимость. Это лишь придаёт Ему ещё больше решимости победить тебя. Он... *

Могучий луч пронёсся через всю взлётную палубу. Повелителя Человечества сбило с ног.

*О, Золотой Трон. О, мой "Король-всех-эпох...*

Император влетел в бок другой "Грозовой Птицы", оставив на крыле большую вмятину и заставив судно качнуться на пусковом шасси. "Звено Таранатой" приближалось, окружая Его, кровавые слёзы стекали по богато украшенным сигилам их брони Алларус, а адратическое оружие набирало энергию для второго залпа.

*Он не может позволить им снова поразить Себя полностью заряженным лучём...*

На долю секунды Он прислонился к "Грозовой Птице", повергая сковавшую его боль, дабы вновь сфокусировать собственную волю. "Отряд Гиканатоев" перепрыгнул через защитные ограждения справа от своего повелителя, взбегая по стартовой рампе, чтобы обойти Императора с фланга.

Реликтовое оружие "Звена Таранатой" засветилось неимоверной мощью.

Повелитель Человечества воздел длань.Яркая, неоново-голубая молния Императора вырвалась на волю. Раскаленные зубья разряда опалили палубу и подбросили Кустодиев в воздух, словно лёгкие снопы сена, схваченные могучим ураганом. Один отрикошетил от подъёмника, размещённого у самого потолка, и разлетелся на части. Двое других перелетели через край платформы и упали в шахту меж-палубного лифта. Ещё пара ударилась о подбитую "Грозовую Птицу" с такой силой, что их бронированные тела пробили корпус как кумулятивные снаряды.