дед око ужаса

История Ордена Хранителей Томов (часть 1)

Решил попробовать красиво запилить контент по этому фанатскому Ордену, который уже и не фанатский а совсем даже бэковый :)

Сразу пилю в большую PDF-ку, которую потом выложу для скачивания.

Если что, подскажите, кому потом можно передать текст для выкладывания на всяких вики.

Немножко спойлеров из первой части последней книги Осады Терры:

-Император был Александром Македонским.
-Вообще Император носил очень много масок и обличий, и всегда действовал в зависимости от момента. Он мог быть мужчиной, мог быть женщиной, ребёнком или стариком. Мог быть королём или крестьянином. Чтобы добиться своего, если требовалось, он мог быть заботливым, хитрым, любящим, жестоким и даже "кротким, чтобы унаследовать Землю". Так что вполне возможно Император был Иисусом.
-Император действительно планировал после завершения своего плана жить долго и счастливо со своими сыновьями. По крайней мере с тем, кого можно было реабилитировать после войны и завоевания галактики. Остальным, как говорится, соболезную.
-Варп настолько влияет на Терру, что само время сломалось. Все часы встали, и никто не может сказать, сколько времени прошло.
-Защитники Терры получили от Жиллимана сообщение, что освободительный флот прибудет через 9 часов. Но из-за варпа и неработающего Астрономикона, они долететь не могут.
-Зиндерманн проникает в Зал Ленга и узнает, что Император коллекционирует стихи и истории, которые он находит занимательными и не имеющими реальной стратегической или анти-варп ценности.
-Корсвейн и Захариил (в роли Сайфера) сражаются против Тифуса и Гвардии смерти в зале Астрономикона.
-Вулкан возвращается из Паутины, чтобы охранять трон. Он должен остаться там, чтобы активировать устройство талисмана судного дня, которое взорвет Терру в случае победы Хоруса. По всей видимости только Вулкан может активировать его.
-Альфарий, который присоединился к группе Олла, это Инго Пек, который убил Матиаса Герцога, пытавшегося помочь победе Хаоса. Да, в Альфа легионе всё ещё есть раскол. Наверное.
-Однако Инго Пек находится под контролем Актеи, которая хочет захватить Хоруса и сделать из него Императора Хаоса для завоевания Варпа и спасения человечества.
-Джон Грамматик расправляется с Пеком, активируя на нём обездвиживающую мину, и оставив его в заброшенном подземелье Терры на веки вечные.
-Актея - это Кирена Валатион.
-Олл Персон и его команда не попадают на Мстительный дух. Они находятся в Тронном зале.
-Сангвиний и Кровавые ангелы сражаются против Сынов Хоруса. Раны Сангвиния, полученные в прошлой книге, такие, что он от них не оправится.
-Локен телепортируется по Терре и сражается с предателями. В конце книги он проходит через дверь и оказывается на Мстительном духе.
-У Хоруса очень странная деменция. Он постоянно путает людей и события, но в определённые моменты он мыслит ясно. Неясно, кто опустил пустотные щиты, но Хорус сказал, что он сделал это, но его точка зрения очень ненадежна.
-Возможно Хорус лишь прикидывается слабоумным, чтобы скрыть свою истинную силу от Императора.
-Телепортация на Мстительный дух прошла ужасно. Дорн попадает в варп, где бродит столетиями. В конце книги он начинает медленно поддавать влиянию Хаоса.
-Хорус своей силой обращает Кустодианцев против Императора. Император убивает многих из них, прежде чем ему удаётся развеять заклинание. Многие кустодианцы настолько травмированы совершением такого греха, что впадают в кататоническое состояние, и из милосердия Императора убивает их.

-Шибан Хан становится новым Магистром Охоты.
-Имперский дворец атакуют демоны, которые больше титанов.
-Бартуза Нарек на Терре, чтобы убить Лоргара. Удачи, парень!
-Мориана - та самая, которая в 40к ездит по ушам Абаддону - одна из слуг Малкадора. В книге она просто появляется из ниоткуда.
-Малкадор создал Комманд Префектов во время Осады - прото-комиссаров, которые следили за дисциплиной и моралью. В Rogue Tradere можно было увидеть их иллюстрацию - в чёрных кожаных плащах и фуражках.

Удовольствие и отчаяние

– Те рассказы, что я услышал, не вселили в меня восхищение, – объявил Ченгрел своим угрюмым гостям на следующий день. – Под знаменем Магистра Войны мы прошивали шкуру лживого Империума от Кадии до Калта и обратно. Как так вышло, что теперь легионы присылают ко мне таких маленьких заблудших овечек? Эммеш-Аийе из легиона Фулгрима, я знаю, что у тебя есть особая причина желать предлагаемого мною. Предстань передо мной и докажи это.

На этот раз Эммеш-Аийе пришел не один. К его плоти были приколоты два длинных шнура, сплетенных из кожи, и к ним крепились ошейники, надетые на двух искалеченных и голых близнецов – брата и сестру, которые уже много лет были рабами Эммеш-Аийе.

Эммеш-Аийе ослепил мальчика и лишил слуха девочку, а потом отрезал им руки по плечо. Таким образом, они всегда знали о присутствии друг друга, но не могли ни поговорить, ни обняться. Иногда хозяин позволял им сидеть вместе и неуклюже пытаться поддержать друг друга своими изрезанными и покрытыми шрамами телами, неспособными на объятья, и при этом он хихикал и дрожал, восторгаясь страданиями, которые им причинял.

Неспособный выговаривать слова своим изуродованным языком, Эммеш-Аийе мычал, взвизгивал и щелкал удлиненными пальцами, создавая какофонию, которую мальчик был обучен интерпретировать – обучен тщательно и жестоко. Теперь, гордо расхаживая по центру площади, Эммеш-Аийе начал щебетать и хлопать руками. Когда он делал паузу в своих ужимках, мальчик переводил, а девочка, неспособная слышать слова брата, разглядывала то Ченгрела, то остальных присутствующих.

– Эммеш-Аийе, чьи слова я говорю, выражает свою признательность, – сказал господин голосом своего раба. – Эммеш-Аийе, чьи волю и намерения я с великим удовольствием исполняю, говорит, как рад приветствовать своих товарищей по поклонению и служению Силам Источника.

Ходир и Кхров переглянулись, лицо Ченгрела стало каменным, но Драхмус кивнул и помешал дымящуюся золу в своей чаше.

– Эммеш-Аийе предстает перед вами, дабы вы могли восхититься сим отважным, утонченным, изящным господином из числа подданных Слаанеш. Эммеш-Аийе преподнесет свой дар и рассказ в уверенности, что оба вызовут восторг, равный тому, как всех нас восторгает наше служение Великой Погибели. Теперь Эммеш-Аийе обращается напрямую к присутствующим господам, и приказывает, чтобы мой голос говорил в точности как его собственный, пока он излагает историю своих деяний.

В такой манере, странной и пронизанной тщеславием, Эммеш-Аийе начал свой рассказ.

– Очевидно, что нет более высокого призвания, чем искать восторга, – говорил мальчик-близнец, – и нет восторга выше, чем припасть к стопам Слаанеш, что дарит сокровища наслаждений, подобных которым не сыскать в этой холодной и ограниченной вселенной. Разве можно поведать историю прекрасней, чем рассказ об избавлении от тяжкой рутины и вознесении к вершинам экстаза? Или это не идеальный дистиллят самой концепции победы?

Все мы, все члены Девяти Легионов, знаем о том единственном легионе из нашего числа, что отвернулся от удовольствий. Те, кто не просто позволил своим живым чувствам ускользнуть сквозь пальцы, но разжал руку и дал им упасть во прах, – жесты Эммеш-Аийе передразнивали его слова, и шесть его пальцев с шестью суставами на каждом медленно разжались. – Ты, Кхров, слуга Великого Заговорщика, можешь в этом поручиться! Они враги тебе, равно как и мне. Последователи Нургла. И вот что я отвоевал у них.

Я и мои придворные танцевали, празднуя разорение девственного мира Этуараин, когда до меня дошел слух, что Тифус, эта озлобленная душонка, собирает свой зачумленный флот для какого-то великого предприятия. Новость заколола мой разум, раскрыла предо мной горизонты. Какой триумф! Какую победу я мог положить у ног Принца Экстаза! Какие новые двери могли открыться для моего сознания в награду за нее!

– Эммеш-Аийе, чьи слова я говорю, выражает свою признательность, – сказал господин голосом своего раба. – Эммеш-Аийе, чьи волю и намерения я с великим удовольствием исполняю, говорит, как рад приветствовать своих товарищей по поклонению и служению Силам Источника.

Ходир и Кхров переглянулись, лицо Ченгрела стало каменным, но Драхмус кивнул и помешал дымящуюся золу в своей чаше.

– Эммеш-Аийе предстает перед вами, дабы вы могли восхититься сим отважным, утонченным, изящным господином из числа подданных Слаанеш. Эммеш-Аийе преподнесет свой дар и рассказ в уверенности, что оба вызовут восторг, равный тому, как всех нас восторгает наше служение Великой Погибели. Теперь Эммеш-Аийе обращается напрямую к присутствующим господам, и приказывает, чтобы мой голос говорил в точности как его собственный, пока он излагает историю своих деяний.

В такой манере, странной и пронизанной тщеславием, Эммеш-Аийе начал свой рассказ.

– Очевидно, что нет более высокого призвания, чем искать восторга, – говорил мальчик-близнец, – и нет восторга выше, чем припасть к стопам Слаанеш, что дарит сокровища наслаждений, подобных которым не сыскать в этой холодной и ограниченной вселенной. Разве можно поведать историю прекрасней, чем рассказ об избавлении от тяжкой рутины и вознесении к вершинам экстаза? Или это не идеальный дистиллят самой концепции победы?

Все мы, все члены Девяти Легионов, знаем о том единственном легионе из нашего числа, что отвернулся от удовольствий. Те, кто не просто позволил своим живым чувствам ускользнуть сквозь пальцы, но разжал руку и дал им упасть во прах, – жесты Эммеш-Аийе передразнивали его слова, и шесть его пальцев с шестью суставами на каждом медленно разжались. – Ты, Кхров, слуга Великого Заговорщика, можешь в этом поручиться! Они враги тебе, равно как и мне. Последователи Нургла. И вот что я отвоевал у них.

Я и мои придворные танцевали, празднуя разорение девственного мира Этуараин, когда до меня дошел слух, что Тифус, эта озлобленная душонка, собирает свой зачумленный флот для какого-то великого предприятия. Новость заколола мой разум, раскрыла предо мной горизонты. Какой триумф! Какую победу я мог положить у ног Принца Экстаза! Какие новые двери могли открыться для моего сознания в награду за нее!

Мои видения говорили, что «Терминус Эст» летит перед флотом Тифуса, покинувшим причалы, и мы полетели, как дротики, чтобы опередить их. Мы нашли обреченного проповедника, прежде чем это сделал он, и приступили к работе.

Видите ли, этот человек решил стать отшельником. Он приказал, чтобы реклюзиам на вершине его храма замуровали, оставив внутри его самого и горстку выживших в том крестовом походе. Он понимал, что, вернувшись из темных мест, принес с собой заразную болезнь, и намеревался молиться и бить поклоны аквиле, пока Император не вознаградит его рвение тем, что выжжет рой из тела. Но, похоже, тот остался глух к его мольбам, и когда рой вылупился, его вопли, обращенные к богу на золотом троне, утонули в воплях паствы, пожираемой вокруг него.

Но подлинное спасение было уже близко, и нес его я.

Я приготовил изумительный псайкерский аромат, который мы вдохнули в цветы, растущие вдоль храмовых дорог. Теперь благоухание заманивало души пилигримов в сторону от серой однообразной колеи, проложенной шагами Императора. Мои придворные распустили шепотки, витавшие среди кающихся, так что их бичи и клейма вместо того, чтоб умерщвлять чувства, только распаляли их, – теперь Эммеш-Аийе не вышагивал, но сгорбился и мягко ступал, как будто крался среди теней. Лязгу бронированных сапог о камень аккомпанировал шорох цветастых лоскутов, свисавших с его лодыжек. Капля розовато-белой жидкости просочилась из одного разрыва в языке, скатилась до болтающегося продырявленного кончика и разбилась о землю.

– О, никто не узнал об этом, ибо мы были коварными призраками, закутанными в хитроумные плетения варпа, – продолжал он устами раба, – но шелудивые псы, что стерегут жующее жвачку имперское стадо, увидели, что толпа становится неуправляемой, и попытались побоями и поучениями вернуть ее к послушанию. Бесполезно! Бесплодно! Пожар распространялся. Мы открыли умы и теперь вскрывали тела, чтобы стадо увидело своих овчарок расчлененными и разбросанными под жарким пурпурно-белым солнцем. Они возликовали, чувствуя, как ярчают их чувства, и заметались, стараясь превзойти друг друга в новых способах затопить ощущениями свои нервные окончания. Тогда мы показали себя – я и мой двор – и танцевали среди них на скользких от крови дорогах, а шпили вспыхивали и сгорали вокруг нас.

И наконец, когда сама форма камней и цвет неба начали меняться, и даже ветры и цветы стали петь, танцевать и убивать, прибыл чумной флот Тифуса.

На этих словах, при воспоминании о шутке, которую он разыграл, Эммеш-Аийе охватил приступ смеха, и он согнулся пополам и затрясся так, что упал на колени. В тот же миг оба раба тоже преклонили колени, чтобы повторить его позу, но Эммеш-Аийе не обращал на них внимание. Его мутированная гортань издавала столь пронзительные взвизги, что слепой мальчик-раб стонал от боли, которую они причиняли слуху, и столь глубокий хохот, что на несколько мгновений даже Ченгрел почувствовал, как этот нечеловеческий шум с гудением пронизывает густой раствор жизнеобеспечения и проникает в остатки его органов. Наконец припадок прошел, и космический десантник-предатель взял себя в руки.

– Когда «Терминус Эст» появился в ночном небе, – сказал он, – своим присутствием он притушил звезды вокруг себя, и его гнетущая аура засветилась, как холодная гнойная язва над нашими головами, пожирая жизнь в пространстве вокруг себя, чтобы подтянуть за собою остальной флот. Это были скелеты кораблей, чьи экипажи ютились на палубах, прогнивших до дыр и снова залатанных пластинами обшивки, содранной с захваченных ими судов, и их двигатели горели жаром смертельной лихорадки.

О да, мои братья и товарищи, именно такая лихорадка овладела Тифусом, когда он увидел, что стало с его добычей! Он повел свою зловонную забитую колонну к доктринополису, где мы бегали, резали себе кожу и громко смеялись. Он впечатал свои сапоги в широкий проспект, ведущий к шпилю доктринополиса, и заговорил голосом, похожим на звук, с которым скоблят кость. От этого голоса потускнела и растрескалась дорога, на которой он стоял, что раньше была пыльной мостовой, а теперь стала ярким стеклом.

В гневе Тифуса не было величия. Он не воздевал клинок к небесам и не призывал громовым криком возмездие. Своим больным и хриплым голосом он потребовал имя того, кто содеял это оскорбление. Я ответил на зов, танцуя на звенящем благоуханном стекле дороги перед ним. Он зашипел, ругая меня, замахнулся на меня клинком, послал в полет жирных и сочащихся влагой тварей своего роя, чтобы они жалили и кусали меня. Я уходил от него прыжками, ускользал и манил его за собой.

Когда Тифус устремился следом, истекая слизью из швов брони, его воинство начало сражаться с нами. И пришло в смятение! Потерпело неудачу! Ибо мы настолько полно овладели этим местом, что, когда рабы Нургла попытались запятнать его, оно изменило их самих! От обновленного города ожили давно мертвые нервы, изморозь на сердцах оттаяла. Пехотинцы, те, на ком не было Знака их господина, но только знаки утомительного служения ему, кричали и корчились, когда навеянное нами исступление пробудило их чувства так, как они никогда не чувствовали. Тифус привел с собой демонов, созданных из чистейших снов о разложении, обретших плоть в Источнике, но их встретили изящнейшие из зверей и извергов моего повелителя, и когда они поняли, что враги не будут плясать с ними, то преисполнились жалости к этим существам, неспособным к восторгу, и развоплотили их.

Что до самого Тифуса, то жажда мести застлала ему глаза, и видел он только меня, своего врага, танцующего спиной вперед.

Удлиненные пальцы Эммеш-Аийе щелкали и свистели в воздухе, то дирижируя хором безумных демонов, которые пронизывали его воспоминания, то воспроизводя поединок с чемпионом Нургла. Лицо Ченгрела, смотрящего сверху вниз, скривилось от отвращения, но Ходир, из всех зрителей самый сведущий в работе клинком, заметил, что за буффонадой Эммеш-Аийе было скрыто нечто иное: скорость и равновесие, тонкие нюансы парирования, молниеносные смены баланса и угла выпадов. Ходир погрузился в раздумья, и его рука вновь потянулась к рукояти ножа.

– Я подстрекал и подманивал его, о, я завел его в наш город. На просторных перекрестках, под сводом собора, чьи контрфорсы сходились в полумиле над нашими головами, мы фехтовали – он в безмолвии, я же смеялся от восторга, когда мои боевые железы впрыскивали в жилы все более необыкновенные опьяняющие жидкости. Наконец гнев Тифуса заставил его заговорить.

«Как ты смеешь? – вопросил он. – Этот город, этот мир и все его богатства – мои, во имя Дедушки-За-Оком. Они должны быть моими, так же, как и его. Кто ты такой, что отважился отнять принадлежащее нам? Разве ты не понимаешь, с чем борешься?

«Борюсь? – переспросил я, ибо это было давным-давно и мои лицо и язык еще не были переделаны так, как видите вы сейчас. – Никакой борьбы, только радость! Здесь нет никакой грубости или оскорбления, только чистая, бесконечная песнь обнаженных и ободранных нервов и сновидений!»

И я широко простер руки, приглашая Тифуса обратить свои чувства вовне и узреть то блаженство, что мы создали. Но он увидел в этом лишь приглашение атаковать меня снова.

«Почему ты терпишь такое обращение от своего дедушки? – спросил я, вновь скрещивая клинки. – Этот дедушка, если ты настаиваешь на таком обращении, ибо твоим дедом, безусловно, является родитель твоего примарха, возложил на твои тело и душу зловонную мантию и сказал, что это хорошо! Проклятье твоего деда – не чума и не гниль, а оцепенение, леность, которая разъедает твои страсти и чувства и превращает их в унылое отчаяние или тяжкую кабалу! Тот, кто причиняет подобное – не друг тебе, господин Тифус! Давай я покажу тебе! Дай мне снова обратить тебя к внешнему миру! Смени угрюмый застой своего деда на пылкие восторги моей госпожи!»

Но Тифус был непоколебим, такова была горечь той чаши, что он испил до дна много лет тому назад. «Дедушка? – ответил он и взмахнул косой с новой силой и яростью. – Эта сломанная игрушка во дворце на Терре мне не дед. Его кровь была слабой, как вода, и его сыновья переняли слабость. Посмотри на себя! – он сопроводил слова взмахом клинка, который был умопомрачительно близок к тому, чтобы вспороть мое тело. – Они пытались стать победителями, но так и не поняли, что на самом деле значит победа. Истинная победа – не в поражении противника. Истинная победа – в отчаянии. Истинная победа отнимает не только жизнь, но и волю к жизни. Я умерщвляю желание врагов выжить, впускаю гниль отчаяния в их души, и, оседлав это отчаяние, устремляюсь к господству. Но ты, скачущая марионетка... – и с этими словами он шагнул назад, воздел свой клинок для защиты и осмотрел меня с головы до ног. – Щенки Фулгрима так никогда и не поняли этого, несмотря на все свои бахвальства о том, как они отпирают двери своих умов и познают все. Земля Кемоса не взращивает ничего, кроме пустозвонов».

И тогда я снова засмеялся. «Заблуждение на заблуждении, – сказал я ему, глядя, как маленькие существа вылупляются из его улья и роятся в воздухе, только чтобы падать без чувств к его ногам от прикосновения моих парфюмов. – Я не дитя Кемоса. Исстван, Талларн, Терра и даже потерянный Скалатракс стали воспоминаниями к тому моменту, когда Дети Императора призвали меня в свои ряды. А победа? Чего она стоит? Какое дело восторженному разуму до победы, когда его ждет экстаз? Ты думаешь, что, отняв веру у этого серенького миссионера, добился очередной победы? Дай я покажу тебе, что мы ему доказали! Дай я покажу, чем он стал, когда с него сняли цепи смертного восприятия!»

И тогда я пропел команду голосом, от которого раскололись все остекленевшие камни мостовой под нами, и Тифус поднял взгляд и увидел двух рапторов из ополчения моего двора, которые несли вниз пассажира со шпиля собора. Его волосы, которые прежде свисали до пояса и слипались от гноя и пота в уединенной келье, были вымыты, надушены и заплетены в косы, и каждая коса была намотана на запястье одного из рапторов. Они сжимали его плечи когтями.

И Тифус узрел, что этот человек, проповедник и крестоносец, столь высокопоставленный член Экклезиархии, теперь не его добыча, но наша. Он увидел знаки, услышал тончайшее пение варпа, которое окутывало подергивающееся тело, учуял, даже сквозь собственную сверхъестественную чумную вонь, что плоть проповедника начала источать варп-мускус. И он увидел, что стало с той инфекцией, с яйцами, которые его рой внедрил под кожу и чье вылупление привело в действие и мои, и его планы.

Личинки разрушителя, поселившиеся в плоти священника, едва не отдали его в объятья Нургла, но мы наложили на него слишком много заклятий Слаанеш, чтобы это случилось. В теле проповедника рой Нургла преобразился. Тучи блестящих клещей роились у его лица, и были они так малы, что походили на разноцветный дым. Пауки пробивались наружу из тела и растягивали края раны яркими красно-золотыми лапками, чтобы мясо внутри чувствовало прикосновения ветра. Изящные черви великолепной контрастной окраски ползали под кожей и проклевывались наружу, чтобы плеваться друг в друга искрами и духами. Глаз у проповедника больше не было, но лицо расплывалось в улыбке восторга, а не страдальческом оскале.

Этого последнего унижения Тифус не выдержал. Он выкашлял боевое проклятье из воспаленного горла и ринулся вперед, собираясь уничтожить свидетельство своего поражения, но рапторы разверзли пасти своих двигателей и утащили человека в небеса. Тифус взревел голосом псайкера, призывая гнилое дыхание своего дедушки иссушить нас, и послал рой-разрушитель пожрать проповедника заново, но все это место уже было слишком глубоко затронуто нашим Принцем. Рой рассыпался по земле, не двигаясь и уже постепенно мутируя, а варп-зов заглох, задавленный песнями нашей госпожи.

Я рассмеялся над ним, и засмеялся еще, и он преследовал меня до сердца моего воинства. Тогда он начал хрипеть, клокотать и бить направо и налево, пока не увидел вокруг себя лица собственных солдат. Некоторых одолело то, что мы им показали, и они танцевали среди нас. Те, кто сражался с освобождением, превратились в обрубки, головы и конечности, которыми теперь кидались, жонглировали и пинали ногами. И среди всего этого я снова предстал перед ним, готовый сражаться с Тифусом один на один, пока дуэль не завершится смертью одного из нас. Но Тифус долгий миг пристально смотрел на меня, а затем нахлынула тошнотворная вспышка телепорта, и он исчез. В течение часа я получил от своих провидцев весть, что «Терминус Эст» покинул орбиту и прокладывает путь к прыжковой зоне. Куда подевался этот утомительный невежа после того, как увидел наши чудеса, я не знаю.

Источник: Мэттью Фаррер. Делайте ставки, господа

Петер Фехервари - Грёза

Обзор первой книги из серии Warhammer Horror. С ручной, высококачественной анимацией ;)

ВВЕДЕНИЕ

Что может таить в себе книга с такой обложкой? Вообще не похоже на обычный Warhammer'овский стиль оформления, ни логотипа, ни мужиков в броне... Черепа, свечи, кинжал - напоминает нечто среднее между каким-нибудь женским романом с роковой женщиной в главной роли, и ужасами уровня - этот череп будет принадлежать главному герою после окончания истории. И в какой-то степени, и то и другое - воплощается в книге. Но судить по обложке - это дурной тон.

Синопсис рассказывает про орден Ангелов Сияющих, весьма неортодоксальных и странных парней, у которых есть проблемы с их родным миром. Место известное как Грёза оскверняет планету, но тем не менее - она очень активно привлекает мечтателей и скитальцев, ведь вернувшиеся из Грёзы никогда не станут прежними, но тут же встает вопрос - а они действительно покинули Грёзу? Или до сих пор находятся в её неприятных объятиях?

Книга фантастически интересная. И как и с "Гневом Омниссии" я приведу её краткий пересказ, но на сей раз он будет очень скомканным и дико неполным. Потому книга забита мелкими деталями и если пытаться рассказать всё, то дело дойдёт до полной начитки всего произведения. Поэтому, возможно, вам действительно следует самостоятельно пережить опыт погружения в Грёзу, нежели слушать мою интерпретацию событий. Спойлеры заканчиваются после краткого пересказа Если что - перепрыгивайте сразу к впечатлениям, там спойлеров не будет.

КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ

Открывающая сцена - мальчик, который называет себя призраком вместе с не большим количеством выживших оказывается в подвале и слышит, что где-то наверху зверь  перестал буйствовать и кажется утих, нет, скорее стал выжидать. Парень сжимает в руках длинный кинжал с рукояткой из резной кости. Найденный звероловом в лесах неподалёку, в рваных одеждах и чужой крови парень также мертвой хваткой держал этот клинок в своих руках. Имени ему так и не дали, поэтому мальчик стал именовать себя призраком. И сейчас он оказался единственным, кто был хоть как-то вооружён и не потерял голову.

Остальные выжившие - просто сельские жители, неспособные ни на что. Тем не менее, мальчик-призрак призывает их дать отпор зверю, и после небольшой перепалки уходит на поверхность один. Смертельная опасность и экстремальная ситуация пробуждают в парне спящий талант - сырой, неотточенный, но способный противостоять зверю, с которым призраку, без сомнения, предстоит столкнуться. 

Его нагоняют выжившие, пристыженные своей беспомощностью и бесполезностью. Мальчик велит им брать любое оружие, чтобы дать отпор. А сам, вдыхает свой талант в клинок с костяной рукояткой, и лезвие начинает светиться сияющей белизной.

Странник спускается к долине, которую местные, да и не только местные, именуют Грёзой. На пути, он вспоминает свой последний разговор с Эвриалой, мистической проводницей, которая и указала его алчущей душе путь к этой самой Грёзе. Она дала ему инструкции и наколку в виде крылатого ока на левой ладони, однако, теперь, он предоставлен сам себе. "Грёза - это не место для слабых", вспоминает он её слова. 

Спустя какое-то время, путник находит деревню, но чувствуя опасность, обходит её. 

Проходят часы-дни-недели, странник продолжает скитаться по загадочной долине и внезапно находит то, что искал - зодчего Ангелов Сияющих. 

И здесь будет небольшое отступление. Книга изобилует авторскими терминами и определениями, серво-черепа превратились в серву-черепа, сервиторы стали сервитёрами (это как сервитор, только красивый и надушенный) и так далее. Ничего плохого в этом нет, даже наоборот - хорошо обрисовывает насколько отличаются Сияющие от своих собратьев из других орденов. Так же, Сияющие отказались от Кодекса Астартес, но воплотили его идеалы в своём собственном труде, который получил название "Свод Сияющий". Инквизиция очень косо смотрит на подобные вещи, но если эти парни лояльные - то пусть делают что хотят. "Свод" декларирует основные жизненные принципы этого братства и, помимо войны, ставит на высокое место любовь к искусству и созиданию. То есть Ангелы Сияющие - это не просто тупое солдафонское мясо, они могут еще и песню спеть, или станцевать, ибо дофига творческие.

И теперь странник, которого зовут Тарсем Вейд, и зодчий, который представился как Сатори начинают своё путешествие по туманной долине. Понятие времени здесь очень условно, и Тарсем не понимает сколько недель прошло с момента начала скитаний, и недель ли? Быть может счет уже идёт на месяцы, или даже годы?

Но так или иначе, скитальцы выходят к пустой заставе Сияющих. Сатори поясняет, что Грёза захватила это место, а длительное пребывание в ней может принести вред даже космическим десантникам. Тарсем, оставленный ненадолго один находит деревянные статуэтки, судя по всему, созданные Сияющими, нёсшими когда-то службу на этой заставе. 

Он берет одну фигурку в руки чтобы поподробнее рассмотреть. Она оказывается на редкость уродливой, и всю голову занимает один гигантский глаз со спиральной радужкой. Тарсем слишком долго смотрит в этот глаз и проваливается в воспоминания мальчика с ножом из начала книги…

Призрак и его жалкая команда входят в то, что осталось от цента деревни. Видят статуи Сияющих защитников, осквернённые зверем. Космические десантники здесь, что-то вроде мифа, легенды, как и Бог-Император, они просто существуют где-то там далеко, и им нет никакого дела до захудалой деревеньки на отшибе мира. 

В скором времени они находят и самого зверя. Им оказывается один из Сияющих, который поддался Чёрной ярости и в своём безумном приступе уничтожил всё до чего смог дотянуться. Он с легкостью раскидывает импровизированный отряд. И чудом выживший мальчик оказывается один на один с переполненным  ненавистью сверхчеловеком…

Благодаря невероятному везению и своему таланту, парень-призрак убивает зверя. Тело отступника охватывает белое очистительное пламя, которое позже, сменяется разноцветным нечистым огнём, которое полыхает под музыку мёртвых звёзд. Звучит довольно круто. В книге это выглядит еще круче.

Тарсем приходит в себя, и видит тень. Возможно, это создатель деревянной фигурки, а может - лишь его косое отражение созданное Грёзой. Тень скидывает его с лестницы и он приходит в себя уже в лодке, которой управляет Сатори. Тарсем понимает, что видел прошлое Сатори, и что именно этот паренек-призрак убил зверя из той проклятой деревеньки. Застава расположилась на реке, которая в конечном счёте должна вывести путников из Грёзы в Канволис - цитадель Ангелов Сияющих.

Место действия переносится на орбиту планеты. Там находится крейсер Сияющих и еще один из центральных персонажей - Дариок Граал. Получивший после инициации второе имя - Варзивал Червантес. Вот, почему не Сервантес то, ну? Он раздираем своими ошибками и частенько погружается в рефлексию. Его предшественник - Юкио Караваджо, был отличным парнем, но теперь сидит в тайной каюте-тюрьме, скованный, потому что поддался обещаниям губительных сил. Дариок иногда навещает своего бывшего друга и беседует с ним. Что само по себе уже достаточно преступно. Но делает из унылых космодесов - любопытных нарушителей. Помимо этого у Дариока есть муза - Марисоль, обычная женщина, которая имеет доступ к прежней жизни и воспоминаниям Граала. Она нужна чтобы прославлять и увековечивать в произведениях своего покровителя. Ну… вот такие эти чуваки странные… Но окей. Вполне любопытно. 

Корабль Сияющих прибывает на родной мир для того чтобы выгрузить в Канволис результаты жатвы - рекрутского набора, за которым Сияющие гоняются по всей системе. Апотекарий Хуан Борхес наблюдает за тем, как технодесантник Энио Цанн организует работу по перемещению молодых инициатов в крепость. Борхес и Цанн - тоже основные действующие лица.

Дариок, Борхес, Цанн и Марисоль отправляются в Канволис вместе с инициатами. И почти сразу, все герои попадают в клубок очень сложных и труднообъяснимых явлений и ситуаций. Если коротко - Грёза пробует подобраться к каждому из персонажей и исказить его или её. Кто-то сдаётся и получает столь желанное возвышение. Кто-то сопротивляется и отправляет по следам виновника разрастания Грёзы.

Если коротко попытаться обрисовать итог этих событий - Марисоль создаёт культ, Борхес становится хранителем знаний ордена, Цанн впадает в дичайшую техноересь и впускает в себя демона, а Дариок - охотится за своим прошлым и настоящим. Тарсем очень длительное время не может понять выбрался ли он из Грёзы или нет. Но потом приходит в себя и вновь участвует в действии, оказывается он провёл в Грёзе 42 года, но при этом не постарел ни на день. И лишь Сатори… делает вид, что всё знает. Или действительно знает. Книга делает много шагов в его сторону, но никогда напрямую ничего не заявляет. Возникает ощущение, что именно он является кукловодом, который дергает за ниточки. За все ниточки. 

В итоге, выясняется что он охотится за 9-ю жертвами Грёзы, постепенно убивая одного за другим. И в самом финале, в живых остаётся одна лишь Марисоль. Которая ускользает от Сатори. Но в моменты последнего боя, Тарсем называет её Эвриалой, чем замыкает круг, окончательно взрывая мозг читателя. Браво, прекрасная книга.

ВПЕЧАТЛЕНИЯ

По началу, чтение Грёзы - прямо как поездка на американских горках, бывает что захватывает дух и не оторваться от чтения, а потом повествование начинает включать в себя космических десантников и вы такие, "эх, предыдущие 20 страниц были великолепны, а сейчас опять скукота", но потом и с ними какая-то дичь начинает происходить, и тут уже даже про них становится интересно читать. Постепенно, привыкая к авторскому стилю и методу подачи, начинишь просто получить удовольствие.

Что касается сюжета - он действительно держит в напряжении. Мне на самом деле хотелось узнать что будет дальше, и практически до самого финала, я не мог понять чем всё закончится, хотя определённые намёки имелись. Автор постоянно прыгает между персонажами и показывает мир и события с их точек зрения. В некоторых случаях - это действительно интересные прыжки, и страницы книги начинают переворачиваться сами собой. А иногда, это могут быть весьма длительные вводные для персонажей и их окружения. НО… по ходу книги мне не было скучно. Никогда не возникало желания оставить книгу. Да, под конец есть пару унылых (для меня) моментов, но опять же - это не деготь, и книгу это никак не портит.

О самих персонажах не стоит рассказывать, потому что львиная доля местного сапиенса держится именно на них. И Грёза, как персонаж, так же занимает своё место среди них. И любой рассказ о них будет неполным и жалким спойлером, потому что повествование многогранно и кажется, что оно играет с восприятием самого читателя неоднозначными трактовками.

Повествовательный стиль Фехервари весьма специфичен. У него нельзя пропускать слова или домысливать шаблонными фразами. Его нужно читать очень внимательно и вдумчиво. История в любую секунду может скакнуть в неизвестном направлении, и если вы читали слишком поверхностно, то обнаружите себя в совершенно незнакомых событиях и персонажах. И помимо этого - история весьма запутанна и пропуск или "перепрыгивание" через слова очень неблагоприятно могут сказаться на восприятии. 

Книга обладает крайне медленным темпом. Но в этом нет ничего плохого. Персонажи постоянно погружены в себя и свою бесконечную рефлексию, и это просто отлично. Ведь в Ваховских книгах редко когда встретишь "разумных" космодесов, которые могут думать в разных направлениях. Ведь в большинстве случаев они просто тупы как пробки, и сложные мысли отличные от "стреляй-убей" (прям как орки) для них недоступны. Понятное дело - утрирую, но общая тенденция именно такая. И опять же, тройственная философия Империума - убей, сожги, уничтожь, мне известна, как и повальная ксенофобия и запрет на изобретение чего-бы-то-ни-было. Всё это - столпы философии человека в 41-ом тысячелетии. Но используя только их хорошую историю не напишешь. Всегда нужны шаги в сторону и отступления от правил, должны быть черные мысли и крамольные размышления. Поэтому - предательство и рефлексия, это идеальная комбинация для хорошего романа про космических десантников. 

И в этом плане пока никто не переплюнул "Повелителей Ночи" от Аарона Дембски-Боудена, вот это действительно отличное произведение про отступников, в котором почти повсеместно ощущается бесполезность их борьбы, как и неспособность признать свои ошибки. Это произведение буквально пропитано тяжелым сожалением и смертельной меланхолией, которые затягивают значительно сильнее, чем экшн составляющая, которая тоже находится на очень достойном уровне. 

Издательство Фантастика недавно выпустила омнибус со всеми тремя книгами "Повелителей Ночи" и несколькими рассказами. Если вы еще не читали эти прекрасные книги, то сейчас самое лучшее время исправить эту ошибку, ведь хороших книг по вахе не так много, а тут под одной обложкой собралась прекрасная трилогия пропитанная экзистенциальным кризисом и забойным экшеном.

Но, возвращаясь к Грезе - сюжет не торопится развиваться и постоянно подкидывает флешбэки или даже, возможно, флешфорварды(или нет?). Какие-то из них станут понятны только ближе к концу, а после окончания книги сподвигнут вернуться в начало и перечитать кое-какие главы с осознанием новых истин. К сюжетной составляющей претензий вообще нет, она представляет из себя именно то, что хочется видеть в научной фантастике уровня Вахи - размеренное повествование; персонажи, которые вызывают куда больше вопросов, чем дает книга; и нет перебора с болтерпорно, которое, лично я, частенько пролистываю без особого интереса.

Очень много информации в книге добывается из контекста, и автор действительно умело пользуется этим инструментом, то запутывая читателя, то выдавая абсолютную истину, о которой вы и так уже догадались. Таким же образом происходят некоторые вводные, которые общими мазками создают мир и условия существования, и этот подход будет очень приятен для читателей, которые не знакомы со вселенной 40к и только начинают своё знакомство с ней. Понятное дело, что если вы закоренелый поклонник, то от вашего взора ничего не скроется, и все истины будут у вас в руках. Но от этого чтение не становится менее интересным.

Вопрос вот еще в чем - насколько хороша эта книга с точки зрения хоррора, ведь серия называется Warhammer Horror, значит где-то должно быть жутко или страшно. Давайте по чесноку - если бы книга была посвящена только простым смертным, то у неё действительно был бы шанс. Но так как в повествовании принимают участие полностью бесстрашные космодесы, сопереживать тут просто некому. Никто не боится настолько, чтобы ужас со страниц книги начал перетекать читателю. Вернее -нет какого-то персонажа, с которым читатель мог бы себя ассоциировать и вжиться в его образ настолько, чтобы ему сопереживать. А без этого страха не будет. Так что хоррор составляющей тут только отдалённо попахивает. Книга не пугает, просто позволяет поразмышлять над новыми темами, ну или вы должны быть очень впечатлительным человеком и тогда да, возможно какие-то моменты могут вызвать у вас неприятные ощущения. 

 ИТОГИ

+

Очень интересно и сильно затягивает

Загадки и сложный (насколько это возможно) сюжет

Перечитка или дочитка возможны

-

Это не хоррор, а просто хорошая и интересная книга

ВЫВОД

Абсолютный вин для любого читателя. Это лучшая книга, которую я прочитал за последнее время. И это касается не только Ваховского направления. Ведь "Грёза", в общем-то, хороша сама по себе как просто любопытное научно-фантастическое произведение. Она хорошо вводит новичка в курс дела и контекстно обрисовывает мир и лор вселенной. Поэтому даже сторонний читатель, который никогда не слышал о вселенных Вархаммер способен её осилить и оценить.

Традиционно:

Группа VK: https://vk.com/wish.hammer 

Инстаграм: https://www.instagram.com/wish.hammer/