волк и ведьма

Приветствую, реакторчане! Недавно перечитал книгу Саймона Спуриэра "Повелитель ночи" про поиски Зо Саахалом Короны Нокс. После прочтения у меня возникли некоторые подозрения,не является ли корона Нокс аналогом брони экзарха у эльдаров, не обманул ли всех Кёрз?
1)по описанию и артам в короне находится камень, похожий на камень душ
2)Конрад Кёрз всю жизнь носил корону Нокс и умер в ней
3)Мита Эшин(псайкер инквизиции) ощущала корону Нокс, как присутствие Повелителя Ночи, с незначительными отличиями
4)Эльдары очень хотели завладеть короной, что придумали охрененно сложный план растянутый на 10веков с использованием имперского инквизитора с промытыми мозгами
5)Зо Сахаал чувствовал единение с короной, а её отсуствие ощущал как потерю частицы себя
Собственно, мог ли Конрад Кёрз всех обхитрить и заключить свою душу в корону Нокс, и теперь нести свою волю через носителя короны Зо Сахаала? Есть ли вообще какая то официальная информация по самой Короне Нокс? Ваши теории и предположения?
Картинка для привлечения внимания.

Данный опус был написан и размещён на форуме www.heresy-online.net с 2009 по 2010 пользователем под ником LordLucan. «Облик Кошмара» описывал события 50-го тысячелетия в особенно мрачных тонах. Здесь представлена четырнадцатая (из 27) частей. Кроме того, существует цикл "Эра Заката (60к)". Предыдущие главы вы можете найти по тэгу SoNtC .
Большинство имён переведено в соответствии со справочной литературой Гильдии Переводчиков warforge.ru.
В следующих частях будет дана столь же подробная оценка другим современникам второй Эры Раздора – в частности пятнадцатая часть, «Вымирающие: Биэль-Тан, Эльдар и Повелительница Мёртвых»

Раздел 14: Явление Звёдного Отца

На заре 50го тысячелетия, почти восемь тысяч лет спустя после гибели Императора, галактика наиболее походила на разбитый калейдоскоп. Тысячи империумов с самыми разнообразными принципами, верованиями и даже технологией, тянулись

на много световых лет, каждый слабый и одинокий в сравнении с былой славой их общего предка. Ксеносы и безумцы господствовали на беззащитных планетах, и несть числа обглоданным трупам миров, разбросанных по всему галактическому диску, которые оставил после себя Пожиратель или стёрла с лица земли война. И не было места ни власти, ни закону, ни милосердию.

Но была одна вещь, которая никогда не менялась среди всей этой резни и насилия. Слепое, отчаянное поклонение масс, которые горячо молились и умоляли мёртвого императора спасти их души от этой галактической анархии. Кровь приносилась в жертву, люди доносили на соседей, друзей, детей буйствующим охотникам на ведьм и безумцам, которые с охотой жестоко калечили и казнили своих несчастных жертв в буйном религиозном экстазе. От самых далёких и одичалых деревень, жители которой толкаются вокруг своего проповедника, проламывающего грубой дубиной голову неверующего; до огромного, индустриальных масштабов, процесса сжигания ведьм, который практически стал обыденностью для страшного Офелийского Империума – большая часть человечества молила о порядке, о защите.

В год 000.М50 их молитвы были услышаны, а желания стали реальностью. И, со всем пылом своих гнилых душ и сердец, они горько об этом пожалели. Ибо в тот день Звёздное Дитя, растущее во чреве Имматериума, наконец родилось.

Чтобы понять происхождение этого дитя звёзд, нам следует совершить путешествие на много тысячелетий назад, во времена Ереси Хоруса. В тот момент, когда Император нанёс смертельный удар своему генетическому сыну, вся его добрая воля и человечность покинули его, утекая в эфир и оставив после себя лишь горькую умирающую оболочку хладнокровного угнетения. Эту оболочку усадили на Золотой Трон, таким образом огородив Терру от влияния Варпа и сохраняя Императору жизнь. И всё же, назначение Трона было не только, нет, даже не столько в этом. Изначально этот трон был создан, чтобы собирать все знания о Вселенной, добывая их из Имматериума. И он продолжил выполнять свои функции. На протяжении тысяч лет, горе всей галактики, душевные муки и отчаянные мольбы о спасении, смиренные уверения в безропотном подчинении наполняли разум Императора. Каждое событие, каждая смерть эхом раздавались в его разуме. Каждое бессмысленное убийство, каждая горькая слеза обездоленной матери, каждый безнадёжный крик о помощи и спасении пульсировал через Трон, усиливая с каждым миллионом скормленных Императору душ псайкеров эти мысли, полные боли, тоски и мучений. Всё это полностью, абсолютно и бесповоротно свело его с ума. Находясь в ловушке своего собственного трупа, он беззвучно кричал, но некому было услышать его; что же до тех немногих, кто мог, так они сами были безумными фанатиками, которые не могли понять эти спутанные, противоречивые слова.

Всё это время в Варпе, Звёздное Дитя росло и набиралось сил, ещё не рождённое, но ждущее подходящего момента. Звёздное Дитя было существом, создаваемым из самых, на первый взгляд, позитивных из эмоций: сострадание, и желания всех защитить. К несчастью, питаясь ими из варпа, оно получало их в искажённом до немыслимых, абсолютно нечеловеческих пропорций. Звёздное Дитя стало питаться всеми формами защиты, и эта защита была возведена до крайности. Чтобы уберечь и спасти всех требовались репрессии и угнетение, и эти эмоции подпитывали друг друга до тех пор, пока не слились воедино. Сострадание превратилось в ревнивую любовь. В извращённой перспективе Звёздного Дитя, любовь к человечеству была любовью к Звёздному Дитя, и никому другому. Оно стало тёмной и жуткой силой, таящейся в тайных складках варпа. Оно ожидало.

Так было до сорок второго тысячелетия, пока эти две силы, одна – абсолютное угнетение и подчинение, вторая – хладнокровное создание, питаемое резнёй и насильственными жертвами, не слились воедино. Когда Император, прикованный к своему Трону, устремил свой бесконечно усталый взгляд на своего убийцу, который скрывался под глубоким капюшоном, он не сопротивлялся ему, а просто тихо сказал, не обращая внимания на клинок, устремлённый в его сердце:

Терра пала под натиском Хаоса, но великий жертвенный дух устремился на волю, в варп, где его ждали вихри его второй половины. В варпе на слияние двух великих сил ушли считанные мгновения, но они породили нечто, бывшее гораздо, гораздо хуже, чем сумма его составных частей. В Материуме это слияние заняло тысячи лет, в которые Империум и галактика в целом разбились, подобно старому зеркалу.

В отличие от рождения Слаанеш, не стало великим взрывом с варп-штормами, а скорее могучей имплозией*. Вокруг Офелии, бывшей тёмным сердцем кровавого поклонения Императору, произошло внезапное искривление пространства, и планета была целиком проглочена варп-штормом. После этого пространство вернулось в нормальное состояние, и Офелийский Империум остался без мира-столицы. И хоть государству удалось выжить(едва), соседствующий Талларн всё же воспользовался этим(но это уже другая история).

По всей галактике резко пробудились варп-штормы, и вся галактика ощутила… нечто. Это было наиболее похоже на сражение двух океанских левиафанов в глубинах великого моря, волны которого из-за этого кидали и раскачивали из стороны в сторону находящиеся на поверхности корабли. Боги Хаоса, один из этих левиафанов, боролись с этой внезапно появившейся силой за власть. Никто не в силах описать этот конфликт, поскольку в общем-то, это не было конфликтом в любом доступном разумению смысле. Миры накладывались друг на друга, складывались сами в себя, проклинали и кардинально меняли эмоциональную окраску; здравый смысл и безумие дробили и просеивали отупение и горечь, отчаяние и убийственную похоть, пока варп бурлил, как никогда прежде. Нургл ухватился за участливое отчаяние аспекта Императора, но был сброшен надеждой владычества и защиты, которая была окружена надеждой о больших надеждах и желанием перемен. Демоны, концепции и питающие эмоции которых меняли сторону столь же внезапно, как и у их хозяев, мерцали между дьяволами и прекрасными ангелами; такова была суть Великой Игры, которая находилась в самом разгаре, столь же непознаваемой и безумной, как и сам Варп. И всё же, Варп был столь же процессом, сколь и неким существом, или существами, и как всегда, этот процесс был неизменным.

Звёздное Дитя стало набирать силу, и боги Хаоса (номинально) объединились против него, в какой-то момент свергнув его в некаузальном** мире дурманящей плотности и жуткого безумия. После свержения Звёздного Дитя, Нургл занял его место лишь для того, чтобы Звёздное Дитя объединилось, пуская лишь частично, с другими богами для того, чтобы свергнуть Нургла. Так продолжалась Великая Игра, как и всегда до этого. Оно стало одним из пяти основных аспектов Варпа.

Разумеется, в Материуме Звёздное Дитя (или «Звёздный Отец», как он стал известен позднее) дало о себе знать гораздо ощутимее.

Влияние Звёздного Отца было почти столь же коварно, как и других богов Хаоса. Щупальца этой сущности заражали умы правителей и набожных священников планеты. Они хотели защитить свою паству, как того и желал Император. Холодный, приказывающий глас Звёздного Отца, казалось, шептал и ревел в их умах одновременно. Чтобы защитить, тебе нужно поработить. Более, чем поработить. Полностью доминировать. Так сеть влияния разрасталась по всей планете, незримая, но мощная за пределами всякого разумения. Жрецы и проповедники служили молебны, которые открывали людям возможность «высшего благочестия». Хаос был в эмоциях, больных извращённых эмоциях в сердце всякого разума. Чтобы избавить себя от хаотических мыслей, нужно избавить себя от мыслей вообще. Бессознательность и вечное служение – вот единственно верная защита от скверны Хаоса. Вот такими речами паства обращалась на новый путь. А те, кто не принимал новое кредо, приносились в жертву во имя повиновения Ему, Звёздному Отцу, великому патриарху всего сущего (в их понимании). Но всё это время именно они были грешны, ибо жертвы Звёздному Отцу приносились до тех пор, пока их не становилось достаточно для того, чтобы пробить барьеры реальности, и позволить его демонам (которых мы в дальнейшем будем называть «ангилами» лишь для того, чтобы отличать их от демонов, духов хаоса) ступить на землю.

 Dark Angel Rising by ZeroFox-Faceless, http://zerofox-faceless.deviantart.com (***)

После того, как на планету ступали ангилы, они приступали к перестройке мира. Здания расплавлялись, и перестраивались в одинаковые серебряные и золотые монументы Звёздного Отца, а население планеты заставляли шагать по её поверхности всю их оставшуюся жизнь, без особой на то причины. Однако, стоило кому-либо из них покинуть идеально прямые линии, указывающие им путь, они мгновенно уничтожались, а их души утаскивались прямиков в варп. Мужчины, женщины и дети шагали и шагали, пока более не могли шагать. Эти люди либо убивались, либо умирали от истощения. Таков был путь Звёздного Отца. Такие миры возникали по всей галактике, в особенности на планетах, чьё поклонение Императору стало абсолютно безумным. В отличие от демонических миров, варп вокруг которых бурлил, словно штормовое море, варп вокруг ангильских миров являл собою самый безветренный штиль. Это были миры самого ужасного, саморазрущающего порядка. 

Сенсеям, потомкам Императора удалось, по большей части, избегнуть или воспротивиться подчинению (их трагедии описаны в других источниках, поэтому мы не будем на них задерживаться).

Ангилы, ужасные аватары Его Воли, были столь же могучи и хладнокровны, как и их хозяин. Безликие, самый распространённый вид ангилов, представляли из себя крылатых созданий из золота и серебра, не имевших ни определённого пола, ни любой другой естественной формы. Из спины ангила росла не одна дюжина крыльев, каждое – смертельно разрушительное лезвие с длинными, пустыми лицами, прорастающими с внутренней стороны этих крыльев. Они непрерывно горели ярким белым светом, и оставляли за собой искристый след, пролетая, словно дым, куда угодно. Некоторые утверждают, что ангилы возникли из душ всех тех астропатов, которые прошли при жизни ритуал привязки души к Императору. Никто не может доказать эту теорию, но она является самой распространённой. Из высших ангилов известен лишь один, имеющий имя и лицо. Малкадор, великий Доминион. У него жёсткое, суровое, человеческое лицо, видное среди множества складок робы и бритвенно-острых лезвий крыльев. Он – величайших из них всех, первый, чья душа была привязана к Звёздному Отцу много тысячелетий назад. Он часто становится трубным гласом своего хозяина во время войн, и он всегда предлагает лишь один путь врагам Звёздного Отца:

Ибо в мрачном кошмаре 51го тысячелетия, нет праведного или хорошего пути. Всё это погибло вместе с Императором века назад. Тирания, гнёт, или анархия и погибель – вот единственные варианты, оставшиеся для праведных. Всё – прах, и нет спасения!

Разумеется, сказанное выше не совсем точно…









* имплозия:
1) (физич.) взрыв, направленный внутрь; способ возбуждения волн при морских сейсмических работах;
2) (психол.) страх разрушения собственной идентичности;
3) (мас. ком.) быстрый процесс единения людей, пользующихся одним и тем же телевидением, смотрящих одинаковые фильмы, слушающих те же самые радиопередачи и ту же самую музыку; внезапное появление у них чувства общности, способности руководствоваться не только рациональными принципами, но и верованиями и мифами. Термин введен теоретиком информации М. Маклюэном.

** некаузальный – не имеющий причины; здесь – такой, в котором причинно-следственная связь не действует.

*** - не является официальным артом для фика

001111100011111000111110010000010100000000110101001001000100011101010011001111100011100100110101001101000110011101001000001000001101000010111111110100001011111011010000101101001101000010110010110100001011010111010001100000001101000010110011110100001011101111010000101110000010000011010000101100001101000110000010110100001011000011010000101110101101000010110101001000001101000010110010110100011000000111010000101101010010000011010000101111001101000010111110110100001011010011010001100000111101000010111011110100001011100000100000110100001011101011010000101111101101000010111101110100001011001011010000101101011101000110000000110100011000001011010000101100001101000110000110110100001011100011010000101110000010000011010000101101001101000010110010110100001011000011010000101101101101000010110100110100011000101100100000110100001011000111010000101110111101000010110000110100001011001111010000101111101101000110000001110100001011101111010000101111101101000010110010110100001011010111010000101111011101000010111101110100001011111011010000101100111101000010111110001000000100100001000101010110000010000100100000010011110010000001110100011001010110110101110000011011110111001001101001001011000010000011010000101101001101000010111110110100001011001011010000101111101101000010110100110100001011100011010001100000101101000110000001110100011000111100100000110100001011111111010000101111101101000010111011110100011000110011010000101101111101000010111110110100001011001011010000101100001101000110000010110100011000110011010001100000011101000110001111001000001101000010110001110100001011100011010000101111011101000010110000110100011000000011010000101110000010000100001101000010100000110100001010010000010110111101000100001101100011000001101011001011100011010100110001001010110000110100001010001111000011111100111111001111110011111100111111001111100010000011100010100000000010000011010000100100001101000010110010110100001011000011010001100000101101000010110000110100011000000000100000110100001001111011010001100000101101000110000110110100001011000000001101000010101101000010011100110100001011000011010000101110111101000010111010110100001011000011010000101101001101000010111110110100011000000000100000001011010010000011010000100100001101000110000000110100011000010100101101110100001001000011010000101111011101000010110011110100001011100011010000101110110010110000100000110100001011001011010000101101011101000110000000110100011000010111010000101111101101000010110010110100001011110111010001100010111101000010111001001000001101000010010100110100001011111011010000101111001101000010111000110100001011110111010000101110001101000010111110110100001011110100001101000010101101000010100001110100001011010111010000101110111101000010110101110100011000000111010001100000101101000010111000110100001011110111010000101100000010000000101101001000001101000010010000110100011000000011010001100001010010110111010000100100001101000010111101110100001011001111010000101110001101000010111011000011010000101011010000101000011101000010110000110100001011000111010000101100011101000010110000110100011000001000100000001011010010000011010000100100001101000110000000110100011000010100101101110100001001000011010000101111011101000010110011110100001011100011010000101110110000110100001010110100001001111111010000101100001101000010111010110100011000000100100000001011010010000011010000100100111101000010110101110100011000000011010000101111101101000010111011110100011000110011010000101101000010000011010000100100001101000010111101110100001011001111010000101110001101000010111011110100011000110011010001100000011101000010111010110100001011111011010000101100111101000010111110001000001101000010010010110100001011111011010000101110001101000010111101110100011000000111010001100000101101000010110010110100001011000000001101000010100011110000111111001111110011111100111111001111100010000000101101001000001101000010010000110100001011110111010000101100111101000010111000110100001011101100101101110100001001111111010001100000001101000010111000110100001011110111010001100001100000110100001010

С добрым утром. Вот вам Сестричка.

Лотара Саррин в сорок первом тысячелетии

Оставив десяток космодесантников Хаоса и двух мутиляторов охранять открытую дверь, он повел за собой Четверку.

– За мной.

Шесть длинных, но тяжелых шагов, и он оказался у подножия помоста.

Коссолакс чувствовал, как учащается биение его основного сердце, а вторичное оживает, словно в ответ на страх, из-за которого он пережил множества корректирующих генетических операций, чтобы его не чувствовать.

Оставаясь невозмутимым, даже когда его сердца продолжали бешено колотиться, а бископия накачивала кровь гиредреналином, он заметил, как мрак пробирается через заброшенные командные пункты. Окружая их с флангов. Отрезая им путь к отступлению. Даже в несуществующих в воздухе тенях чувствовался горький запах. Это была смесь ржавчины, серы и высеченной искры. Гвозди Мясника начали ныть в его черепе. Как и всегда в присутствии сильного колдовства. Он стиснул зубы и повернулся к Ховайну, но Темный Апостол содрогался. Капли крови сочились из углов линз его шлема и вытекали под действием слабой гравитации, словно слезы, пролитые вверх. Лорехай был единственным, из-за чего он оставался в вертикальном положении.  

– Мы Пожиратели Миров, – воскликнул Коссолакс, не обращая внимания на нотки неуверенности в своем голосе. Он поднял палец и вытер вяло текущую из носа кровь. – Когда-то это что-то значило. – Покрепче сжав взведенный пистолет, который он отобрал у Шалока, он продолжил. – Какое бы колдовство на нас не действовало, боритесь с ним.

Коссолакс начал подниматься.  

Ступеней было восемь, как и от палубы до подножия трона Коссолакса. Он дважды пересчитал их, а Коссолакс ошибок не допускал, и все же восемь ступеней спустя он все еще продолжал подниматься, не приближаясь к вершине возвышающегося над ним, словно гора, помоста. Мрак клубился под ним, словно верхушки облаков. Коссолакс тряхнул головой, пытаясь развеять иллюзию, но гора не уменьшилась. Его бедра болели от усилий, затраченных на подъем. Грудь горела. А в мыслях настойчиво жужжали в его мыслях.

Насчитав восемь раз по восемь шагов, во много раз больше, чем должно было быть, он наконец ступил на вершину помоста.

Какая-то часть его души хотела выпятить грудь, и прокричать о своем триумфе, и ему потребовалась вся его выдержка, чтобы подавить это желание.

Темнота с этого места была еще более глубокой и плотной. В ее тенях копошилось что-то древнее, таинственное и злое. Его третье легкое горело от вдыхания этого. Сердце колотилось настолько быстро, что он уже не мог различать его удары.

Коссолакс с трудом старался не обращать на это внимания. Он схватился перчаткой за стальную спинку командного трона и наклонился над ней, чтобы посмотреть вниз.

Мертвенно-бледная ведьма, лежавшая на спинке кресла, выглядела как чучело в грязно-белом мундире, у впадины на ее груди красовался отпечаток Красная Рука из древней крови. У нее не было даже малейшего сходства с тем призраком, который сновал по кораблю Коссолакса. Она была скелетом, прикрытым скудным слоем серой кожи. Или же это были остатки плоти, скрепленные мелкими костями, которые так и не удалось воссоединить. Так или иначе, она притягивала взгляд и удерживала его, как эффектно разорванный труп или яркая болезнь. Раздался хруст, и голова повернулась к нему. На сухих, лишенных век глаз мелькнули мигательные перепонки. Перепончатые ноздри затрепетали, как у маленького животного в страхе. Она отпрянула от него, но не смогла, так как была полностью прикована к своему трону. Лишь ее голова и одна руку сохраняли некоторую подвижность, и то, на последней, лишь один костлявый палец, постукивающий по подлокотнику с настойчивостью расчлененного паука.

Коссолакс хотел было рассмеяться, но что-то, какой-то ужас, витавший в воздухе, помешал ему.

После всего, через что он прошел, чтобы попасть сюда, он нашел своего врага.

– Хозяйка– - произнес он.  

– Повелитель, – прохрипела она голосом, который был так же плохо собран, как и ее кости. Раздался еще один треск хрящей, и существо снова отвернулось от него. – Завоеватель - твой.

Коссолакс крепче сжал спинку трона. Наконец-то. «Завоеватель» полностью принадлежал ему. Великая цель по восстановлению XII Легиона могла начаться. Пожиратели Миров не преклонялись перед символами своих богов или своего прошлого, как другие, но убийственный потенциал и огромная огневая мощь «Завоевателя» станут символами, перед которыми им придется склониться или они будут уничтожены. Те чемпионы Долгой Войны, которые отвергли его или все еще считали Пожирателей Миров мясом для своих воин, вскоре вспомнят, какой силой был XII легион. Под началом Коссолакса Отступника галактика снова запылает. Он добьется того, что не удалось Восьмидесяти Легионам Круор Претории, и сломает своим топором Золотой Трон Императора.

– Я ждала вашего возвращения, – продолжила Хозяйка, и Коссолакс наконец понял, что она обращается не к нему.

Он поднял голову.

Тьма вокруг них зарычала.

Коссолакс взмахнул пистолетом Добывателя Черепов сопротивляясь белому жару агонии, от которого Могривал, Лорехай, Шалок и Хавойн с воем падали на колени. Словно разорванный занавес, тьма перед ним расступилась и превратилась в пламя. Адский жар, более жаркий и сухой, чем водородная печь в сердце солнца, поднялся от пола и потянулся к трону, испепеляя и бесконечно извергая демонов, идущих по его следу. Они были краснокожими и похожими на зверей: сгорбленные тела, увенчанные собачьими головами с грубыми гнездами черных рогов. Каждый сжимал зазубренный черный меч длиной с человеческий рост и достаточно острый, чтобы заставить металл кровоточить. Боль, которую их невыносимое существование причиняло Гвоздям Мясника, была невыносимой, но Коссолакс отказался последовать примеру Четверки и преклонить колени.

Его болт-пистолет говорил о его отказе.

Нематериальные тела разрывались, забрызгивая палубу шипящим ихором, когда Коссолакс уничтожал их. Они не носили броню и были фактически бесчисленны. Коссолакс не смог бы промахнуться. Единственной их защитой была демоническая сущность, которую Коссолакс отрицал всеми силами своей воли и каждым нажатием на спусковой крючок пистолета.

– «Завоеватель» - мой! – Он почувствовал, как воины Четверки поднимаются - аура его неповиновения не ограничивались лишь разумом, - занимают оборонительные позиции вокруг помоста и открывают огонь.

Хозяйка издала изумленный смешок, когда первые демоны пробрались сквозь поток болтерного огня к подножию помоста. Им не было числа. Неважно, скольких из них убил Коссолакс.

Он крепче сжал топор.

– Ховайн!  

Темный Апостол опустил пистолет, вытянул руку и прошептал проклятие: конусообразный клин демонов превратился в шипящий ихор.

Но это ничего не изменило.

С рычанием Коссолакс бросил Сизифов труд сдерживать бесконечные орды и поднял топор над Хозяйкой. Его гудящее острие окрасило ее бумажную кожу в красный цвет.  

– Останови это. Прежде чем я покончу с тобой.

Глаза Хозяйки переместились с кровавой бойни на него, а затем обратно.

– И что тогда, Коссолакс Отступник? Кто будет кормить команду корабля и поддерживать баланс населения? Кто будет следить за тем, чтобы пушки были заряжены, а печи раскалены? Пожиратели Миров? – Она издала еще один сухой, отрывистый смешок. На ее лице появилось подобие улыбки. – Ты хоть знаешь, когда и где «Завоеватель» в последний раз брал топливо? Или у кого?

Коссолакс фыркнул.

– Я не стану делиться славой.

Госпожа замолчала. Она не отвечала.

– Останови это!  

– С чего ты взял, что это я должна остановить это?

Раздался еще один рык, похожий на тот, что звучал раньше, но теперь громче, ближе, и его дыхание напоминало топу, от жара которой скрипели переборки. С шагами, похожими на шипение сварки, оно вышло из пламени. Это была стихия и эмоция, медь, огонь и ярость, и разум не мог воспринять их в менее абстрактных терминах. Он был вулканом, ходячим извержением ненависти. Сам воздух пылал вблизи него, словно был доведен до такого состояния ярости, которое не могло быть изгнано никаким другим способом.

В этот момент сердца Коссолакса должны были разрываться от сотни разных эмоций. Отчаяния от того, что полтысячелетия амбиций превратились в пепел, что было вполне ожидаемо. Ужас, приемлемый даже для космодесантника и Отступника Хаоса. Любовь, даже к существу, которое он презирал больше всех остальных, можно, было бы оправдать. Но под пристальным взглядом этого чудовища он чувствовал лишь ярость.

«Почему здесь?» – подумал он. – «Почему именно сейчас?»

Почему именно он?

– Повелитель Ангрон, – прохрипела Хозяйка. Ее скелетное тело дернулось, словно она пыталась подняться после длительного сидения, но вместо этого склонило голову так низко, как только позволяло ее крепление к спинке креста. – Мостик ваш. – Младшие демоны закричали, удвоив усилия, пытаясь определить гнев примарха и броситься на оружие Четверки.  

– Нет, – прорычал Коссолакс, крепко сжимая топор и поднимая болт-пистолет над ордой, к багровому овалу лица монстра.

Ему нужно отступить.

Этого нельзя было предвидеть. Никто не мог этого предвидеть.

Мудрее всего будет отойти, чтобы оценить ситуацию и составить план. Он не достиг бы того положения, что занимал сейчас, будучи рабом Гвоздей Мясника, но он более не мог думать о своей ярости.

Ему ничего не оставалось делать, как стоять на пути извержения с оружием в руках и кричать:

– Нет!

Он выстрелил.

Время замедлилось, словно бы чистая ненависть могла искривить его течение. Он слышал взрыв первого снаряда в стволе, затем последующего, когда ракетное топливо воспламенилось и понесло его к цели. Третий снаряд взорвался в пасти демонического примарха, но ничуть его не замедлил. Потому что никто и никогда не убивал богов с болтера. Даже с ненавистью.

И Ангрон зарычал, негодуя на бессилие своего сына. И убил.

Апотекарий Лорехай закричал, разряжая пистолет в грудь отца. Он закричал, когда меч из черной бронзы разрубил его надвое. Руны, начертанные на клинке, вспыхнули, словно пламя во тьме: бессмертная душа Лорехая была втянута внутрь и испепелена. Слишком увлекшись, чтобы заметить судьбу апотекария, Могривар послал струю из своего огнемета в плечо примарха. Из решетки его шлема вырвался сладострастный всплеск статического электричества, когда примарх с горящими плечами, отделили ноги от туловища. Шалок Собиратель Черепов взмахнул своим огромным топором палача. Быстрый, как тень от пламени, Ангрон парировал удар. Топор Шалока разбился о колоссальный цепной топор, зажатый в правой руке примарха, и взрывы пронеслись по всей длине его рукояти, пока не достигли рук. Сила, с которой Ангрон парировал удар, раздробила все кости в обеих руках воина и отбросила его назад, мгновенно свернув шею. Вистис Ховайн даже не пытался бороться. Его отец зарубил его точно так же.

Ангрон. Это имя вихрем пронеслось в голове Коссолакса, когда все лучшие из лучших, кого он собирал на протяжении веков, сгорали вокруг него, как мухи в огненной ловушке.

Ангрон Ангрон Ангрон Ангрон.

– Нет, нет, нет!

Он сжимал курок пистолета до тех пор, пока взрывы не прекратились, и понял, что отступает назад, лишь когда его нога переступила через край помоста и он упал.

Спуск оказался гораздо короче, чем его мучительный подъем.

Он рухнул на командную палубу, как бочка, которую сбросили с края обрывы.

Четверка мертва.

Ангрон расправил крылья и взревел с таким звуком, словно город погрузился в пламя. Заклепки выскочили из переборок. Стекла на терминалах разлетелись вдребезги. Металл вопил и гнулся, плавился, стекал. Сгустки разряженного воздуха вспыхивали, когда реально вкусила вознесение примарха.

Космодесантники Хаоса и Мутилаторы, которых Коссолакс оставил стоять у двери, ворвались внутрь, словно не в силах сопротивляться его натиску. Первые из них разрядили свои болтеры в нагрудник своего чудовищного отца, в то время как вторые доставали все более и более мощное оружие по мере того, сокращали дистанцию.

Коссолакс не остановился, чтобы посмотреть, как они умирают.

Он больше вообще ни о чем не думал. Гвозди Мясника, наконец, отняли у него ту способность. Вместо этого он сделал то, что, как он знал, должен был сделать в тот момент, когда увидел этого разъяренного колосса, выходящего из огня.

Он развернулся, скребя закованными в броню пальцами по палубе в поисках опоры, когда последний из его воинов был убит позади него, поднял свой топор с того места, где он упал, и побежал.

Источник: Дэвид Гаймер. Ангрон: Красный Ангел.