босс орков

Спойлеры книги "Газкулл Трака: Пророк Вааагха!" by Art of War Ч.2

- Макари видит еще людей, которых захватили в рабство орки. Люди готовят для орков деликатесы из представителей своего же вида. Гроту доставляет удовольствие видеть страдание людишек.

- В конце концов Макари все же ловят и доставляют к Газкуллу. Газкулл зол из-за того, что Боги с ним не говорят. Он завоевал для них столько миров. Он даже нашел этого удачливого грота, как они просили. Если Боги не говорят с ним из-за грота, то почему бы было просто не решить эту проблему по божественному и не направить Макари назад к Газкуллу.

- После того, как Газкулл закончил бухтеть на Богов он осмотрел Макари.

Когда Газкулл прикоснулся к Макари тот вспомнил свою прошлую жизнь и отметка снова появляется на плече грота. 

- Со времен Урка Газкулла влекло на Армагеддон как магнитом. Словно бы этот мир был святым местом. Когда он и его Вааах прибыли к Армагеддону Газкулл наслаждался уничтожением жалких укреплений людей, наслаждался сокрушая слабую обороной организованную Фон Штрабом. Но все изменилось, когда Вааах достиг улья Гадес и Газкулл столкнулся с Комиссаром Ярриком, чья воля, сила и хитрость были под стать орку. Газкулл был взбешен и удвоил свои усилия, но результат остался тем же. Газкулл стал сомневаться (!) в себе. Что до него не делал ни один орк. В последующие годы этот навык станет одной из сильных черт его характера, но не в тот момент.

- Газкулл нашел в Ярикке достойного соперника - грода (grod). В человеческом языке нет слова способного передать весь смысл этого понятия, как в орочьем нет слова способного передать то чувство, что люди испытывают, когда один человек нравится другому очень сильно. Грод - любимый соперник.

- Макари слушал, как Газкулл бубнит про то, что орки побеждают потому что верят в победу. Они верят в это потому что боссы верят. А боссы верят в победу потому что Газкулл верит. Но он не верил! Потому что решил, что Боги отвернулись от него (тупа перестали с ним говорить).

- Газкулл притворяется, что наслаждается типичными орочьими вещами (разрушением и драками), но это обман. Он потерял свой боевой дух (пресловутый rukhh-razzha). Ему хочется чего-то другого, но он не знает чего.

- Как только Газкулл потерял веру орки стали проигрывать. Их крики стали тише, их машины стали медленней, боеприпасы стали кончаться быстрее. Чаша весов стала клониться в сторону Имперцев. Газкулл наконец прорывает оборону Гадеса, но это уже не имеет значения. На планету высаживаются космодесантники и начинают теснить орков. Газкулл знает, что то, что он сделал на Урке было правильным и что Армагеддон особенная планета. Поэтому он продолжает войну не смотря на потерю веры. Он выбирает случайный улей (им оказывается улей Тартарус) и говорит оркам, что победа близка, что это последняя цитадель людей на планете. Орки верят Газкуллу и пока основной Вааах марширует на встречу своей смерти, Газя берет с собой приближенных и сваливает с планеты.

- Газкулл произносит речь перед своими помощниками, что мол это вторжение было лишь тестовым. Чтобы собрать данные по планете, обороне и прочее такое. Это была просто часть большего плана Богов. Это не поражение. Но сам Газя, Макари и Гротсник знают, что они проиграли из-за того, что Газкулл потерял веру в себя.

- Орда Газкулла отступает на Голгофу. Здесь его депрессия усугубляется. Гротсник пытается манипулировать боссом и превратить в свою марионетку. Под давлением остатков орды и Гротсника Газкулл решает вернуться на Армагеддон.

- Макари понимает, что возвращаться туда, где ты уже однажды проиграл это плохая идея. Особенно после того, как Яррик превратил планету в одну сплошную крепость, которую не взял бы и Горк.

- Макари говорит Газкуллу, что Армагеддон туфта. Зачем сражаться так упорно за один мир если можно захватить миллион других. Говорит, что в видении вся галактика была зеленой, а не просто улей Гадес, говорит, что Газя должен объединить всех орков в галактике, что они верят в него, что Макари верит в него и только сам Газкулл не верит в себя.

- Газкулл соглашается с Макари. Он и правда потерял веру в себя и уж если такая мелкая тварь, как грот стала указывать ему, что делать, то значит все совсем плохо. Он говорит, что речь Макари была не напрасна. Речь напомнила Газкуллу, что настоящий орк не должен слушать гротов. Что настоящий орк не должен слушать даже Богов. Он не должен слушать вообще никого и делать только как сам хочет.

- Газкулл говорит, что возвращать назад Макари было ошибкой. Слабостью, которую он принял за силу. Но больше не будет никакой слабости, только сила! Газкулл приказывает Макари сообщить Горку и Морку, что они ему больше не нужны и затем сносит гроту голову. 

Так Макари умирает во второй раз.

- В конце концов Газкулл снова находит Макари и возвращает в свою свиту, потому что его подчиненные орки-боссы все время спрашивали, где счастливый грот и жаловались, что им его не хватает. Тупа чтобы заткнуть их. Правда это происходит спустя долгие годы после второй смерти Макари. Те орки, что были молодыми сейчас уже заматеревшие верзилы, а босс Кровавых Топоров и вовсе погиб, и был заменен на нового по имени полковник Тактикус (персонаж короткого рассказа "The Enemy of my Enemy" от того же автора).

- Макари осознает, что они снова на Армагеддоне и отказывается играть свою роль в этом спектакле. Кончает жизнь самоубийством бросаясь под пули.

- Газкулл продолжает воскрешать Макари вытаскивая того из Великой Зелени. Но Макари в знак протеста продолжает умирать. Каждый раз, когда Макари воскрешают он находит Газкулла в еще более подавленном состоянии. Макари кажется, что очередная кампания на Армагеддоне будет проиграна, как и предыдущая.

- Так продолжается до тех пор пока между ними не происходит беседа. Газкулл говорит, что он не будет ни перед кем извиняться. Орки так не делают. Не перед Богами, ни тем более перед гротом. Убийство грота было правильным поступком. Он просит Макари взглянуть на то, чего он достиг на Армагеддоне.

- Пока Макари пытался переварить увиденное и то, что он почувствовал на Армагеддоне, Газкулл продолжил рассказывать. Он сказал, что то, что он сотворил здесь свято. Он сотворил эхо великой мега войны для которой орки и были созданы. Но теперь настало время покинуть Армагеддон, но только им, орда останется.

- Макари сказал Газкуллу объединить орков и он это сделал. Да, это потребовало времени и у него были моменты слабости, но он сделал это единственно верным путем - сквозь горнило битвы. Поэтому Макари никогда больше не следует сомневаться в нем.

- Газкулл выяснил, что Боги орков все это время говорили с ним. С помощью... головной боли. Это были удары Богов ему по голове, чтобы он наконец начал их слушать. Они видели, что создал Газкулл на Голгофе и Армагеддоне и хотели больше. Война на Армагеддоне достигла своего пика и больше здесь нечего делать. Нужно распространить это святое пламя по всей галактике.

- Но прежде чем Газкулл закончил свою речь в него попал танковый снаряд. Врезался прямо в живот прежде чем сдетонировать. Раненный Газкулл вырубился, а командир танка не мог поверить своей удаче и приготовился сделать новый выстрел. Макари воспользовался своей смекалочкой грота, побежал к танку, пролез в одну из дыр в его обшивке и убил весь экипаж, тем самым спас жизнь Боссу.

- Когда Газкулл очнулся рядом был Макари, который сообщил, что уничтожил танк. Газкулл признал, что Макари был прав и пришло время объединить орков, раскрасить звезды в зеленый.

- Допрос Макари был остановлен, чтобы Инквизитор могла отдохнуть. Пока все отдыхали Кусака (орк-наемник) использовал украденный ключ авторизации, чтобы прогуляться по имперскому кораблю. Он входит в комнату Кассии, где она сидит и делает записи в дневник. Кусака нападает на неё. Не смотря на то, что драка была упорной Кусака убивает её и бежит с корабля используя спасательную капсулу.

- После потери переводчика Инквизитору не остается ничего другого, как использовать фенрисийские ритуалы, чтобы влезть в разум Макари.

- Когда приготовления завершены Хендрексен (рунный жрец Караула Смерти) решает перейти сразу к битве его бывшего повелителя Рагнара и Газкулла. Он отправляет себя и инквизитора в разум Макари.

- Фалькс и Хендрексен становятся свидетелями дуэли. Последнее, что видит Макари перед своей очередной смертью это отрубленную голову Газкулла, которая улыбается. Для него все идет по плану и он знает, что все будет нормально.

- После завершения ритуала имперцы истощены. Внезапно Макари на чистом готике говорит им, что стоило его просто спросить, а не лезть к нему в голову. Оказывается, что все это время Макари владел языком людей, а Кусака соврал. У Фалькс горит жопа с того, как их всех обманули. Не смотря на возражения Рунного Жреца она продолжает допрос.

- Макари предлагает ей прикоснуться к ожерелью из осколков болт снаряда сделавшего Газкулла Газкуллом. Она касается ожерелья и начинается приход.

- Фалькс попадает в разум Газкулла в тот момент, когда Рагнар поднимает его отрубленную голову. Газкулл смотрит на Рагнара. Человек думает, что победил его. Думает, что познал силу. Но не смотря на его силовую броню, все те вещи, что превратили его в машину войны, он просто мелкий паразит. Все это не имеет значения. В конце галактика будет зеленой.

- Рагнар умирает от такой незначительной для орка раны. Когда Рагнар скалится Газкулл видит его маленькие клыки. Рагнар словно плохая копия орка сделанная на основе намного более слабого зверя. Боги сделали орков правильно. Самый слабый из орков сильнее, чем созданные мертвым Богом чемпионы людей - Примархи. Газкулл злится. Почему с ним не мог драться Примарх? Вот это была бы драка.

- Приближается тьма и Газкулл начинает бояться. Он забывает кто он. В этот момент Боги выходят на связь. "Ты босс боссов. Ты пророк. Мы говорим через твои клыки и кулаки. И твою голову. Ты Газкулл Маг Урук Трака. И миры горят по твоей воле" (все это капсом естественно. Это же Боги орков и они дико орут).

- Тьма отступает. Газкулл видит, как орда орков бросается навстречу Рагнару и Космо Волкам. Он понимает зачем Боги выбрали его и возродили. Он должен напомнить оркам то о чем они забыли. Так долго орки просто существовали. Цель орков это сражения и победы. Всех кого они не убивают они должны превращать в рабов. Под его руководством орки никогда не забудут эту святую цель.

- Тьма возвращается и Газя начинает размышлять, а как собственно он выкрутится из этой ситуации? На Урке он сам смог собрать свой мозг, но здесь не выйдет такое. Боги его успокаивают и говорят, что он должен довериться другим.

- Газкулл видит, как его приближенные боссы пробиваются к нему. Без его объединяющей воли они разрушат все, что он построил. Он снова чувствует страх. Величайший из орков умрет во страхе. В этот момент на связь выходят Боги. Они говорят "Нет". Они приказывают ему смотреть внимательней.

- Последнее, что видит Газкулл, это мертвое тело Макари. Его последняя мысль: "Если я был тем, кто дал ему имя и возвращал его обратно, то кто теперь это сделает?"

- Психический выброс от прикосновения к ожерелью был очень сильным. Таким сильным, что привлек внимание имперского гарнизона. Они засыпали корабль Инквизитора требованиями на стыковку, но Инквизитор игнорит их и заставляет Макари закончить историю.

- Верный Газкуллу босс и Гротсник принесли тело Макари в лабораторию. Макари и Гротсник гроды, но Макари единственный, кто действительно знает Газкулла, поэтому Гротсник оживляет его.

- Дальше идет длинная перебранка между двумя оркоидами. Суть которой "Ты дурак, нет ты дурак". А в философском смысле речь про двоякую и противоречивую натуру орков. Макари и Гротсник оба часть плана Богов.

- Макари и Гротсник оживляют Газкулла. Босса вырывает из Великой Зелени. Пока он летит обратно, то видит звезды окрашенные в зеленый. Он видит видение будущего и находит его забавным. Второй вдох Газкулла в мире живых превращается в смех.

- Психическое эхо второго рождения Газкулла было настолько сильным, что Фалькс никак не может избавиться от его смеха в голове, а стены вокруг неё будто бы покрыты грибком (короч приход словила тетка). Макари с самодовольным видом заявляет, что Фалькс повезло. Она хотела познакомиться с Газкуллом? Что ж он идет.

- Прежде чем Кусака сбежал он украл коды доступа в систему. Что позволило флоту Газкулла войти в систему не поднимая тревоги.

- Хендриксен пытается прикончить Макари, но Фалькс понимает, что в этом нет смысла. Что для грота живущего в тени психической силы Газкулла очередная смерть?

- Фалькс пытается убедить в этом Космического Волка. Она говорит, что раз орки подавили свои инстинкты и смогли найти свою цель, стать лучше, то может быть и людям стоит так сделать?

- Хендриксен соглашается и они кидают Макари в стазис камеру, где он не сможет себе никак навредить. Они готовятся сбежать из системы.

- Последнее, что они слышат это жуткий рык. Имперцы понимают, что Газкулл не успокоится пока не вернет то, что принадлежит ему

Босс подходит к гоббе.

- Как бушь анимосити праходить!?

- Босс, своим лидаком, босс?

- Здесь я даю свой лидак отряду, стукать тебя по носу, гобба, пнятна!?

- БОСС КАК СКАШ БОСС!

- Ох пасыба бальшое можно я тут покамандую!?

- БОСС КАК СКАШ БОСС!

- Баишься? Отступать хошь?

- БОСС ОГА БОСС!

- Эт я тибя напугал?

- Босс...

- Шо "Босс"?! В клоаку меня хотел послать!?

- Босс, не, босс!

- Какая у тебя тафна, гоббо?

- три...

- ВСЕГО-ТО ТРЕТЬЯ ТАФНА, А СТУКАТЬ ХОЧЕТСЯ КАКБУДТА АДЫН! УДУМАЛ МИНЯ ГДЕ-ТА ОБМАНУТЬ, ОГА?

- БОСС НЕА БОСС!

- ЗОГ, ВСЕ ЛУЧШЕЕ ЧТО БЫЛО В ТЕБЕ СТЕКЛО ПО ГРИБУ И ОСТАЛОСЬ ЗИЛЕНЫМ ПЯТНОМ В ПИЩЕРЕ! ТЕБЯ ОБЛУТАЛИ КАДА ИЗ ПЕЩЕРЫ ВЫЛАЗИЛ?! Откуда ты приперся, чарджить тебя в пасть, гобба?

- Босс, из Южных Зимель, Босс!

- Ни сквига себе! Из Южных Зимель! Из южных зимель нам присылают только поехавших бойзов или ящерок, обсосный гобба из южных зимель! Ты вроде не сильна дикий так что выбор не велик! Сквигга сосешь?

- Босс неа босс!

- Сникигитс?

- Босс неа босс!

- Спорю ты из тех кто любого облутает даже не поинтерисовавшись не собираются ли бойзы полутать его! Я за табой присмотрю!

...

Гретчины значительно уступают обычным оркам в размерах и физической силе. Гретчины не могут в рукопашную, по крайней мере эффективно. Поэтому гретчины лучше орков стреляют. Dakadakadakа умеют и орки, но гретчины... они лучше целятся... Гретчины в принципе целятся, когда dakadakadaka: им это критично. Поэтому когда гретчины лутают технику - получаеется такое: 

Grot Dakka Tank. Никак не могу понять откуда он слутан... 

Вторая война за Армагеддон. Взгляд со стороны орков

Солнце к тому времени уже садилось, полыхая алым, как глаз босса, через большие облака вулканического дыма, и из того дыма вышли лучше штуки, какие я только видел. Это были гарганты: целая толпа, появившаяся из пыли, с огромными злобными лицами, из-за которых они были похожи на самих богов. Но какими бы большими они ни были, на таком значительном расстоянии они казались крошечными.

Это и дало мне понимание, в чем тут проблема – что даже самые огромные вещи кажутся маленькими, когда находятся далеко. Так было с Газкуллом. Он, может, и обладал большей мощью, чем когда-либо, но она передавалась через куда большее расстояние. И, если угодно, от этого он был меньше. Я думаю, это одна из причин, почему вы так плохи в битве. Ваш Император – просто какой-то, возможно мертвый, поганец на стуле в половине галактики отсюда, и он даже не кричит на вас через коробку или типа того.

+Оставим это как есть?+ спросил Хендриксен в разуме Фалкс. Даже его фанатизм потух от наплыва богохульства, родившегося в допросе к этому моменту.

Прерываний и так достаточно, – неразборчиво ответила женщина, пытаясь скрыть тот факт, что Макари нечаянно ударил по самой глубокой ее тревоге о положении человечества. – Оставь это.

– На Урке, – продолжил Кусач, не зная о небольшом теологическом кризисе в ее голове, – чтобы оказаться со своими войсками, Газкуллу нужно было всего лишь выйти на балкон. Но будучи запертым Гротсником посреди человеческого города, он с тем же успехом мог находиться на другой планете. Это причиняло ему боль. Газкулл должен был пойти туда, где его увидят. Где он мог лично напомнить толпам, в чем их цель. И где, если уж себя хвалить, они бы увидели мое знамя. Ему нужно было сделать что-то по-настоящему орочье. Так что я подумал о разных тактиках, про какие слышал. И как предложить их так, чтобы не показалось, словно я указываю ему, что делать. В итоге, пока гарганты топали через окрашенную красным пустошь перед нами, я сказал это.

Тут Кусач повеселел, будто слова, которые он собирался перевести, ему очень понравились. Он даже поднял палец, чтобы подчеркнуть свое выступление, и на его крупной груди грязно сверкнули медали, когда он хитро посмотрел на собственного воображаемого Газкулла.

– Ты не думал о полномасштабном наступлении на врага? Всем что есть.

Газкулл этим не увлекался. Говорил, что до сих пор всю войну пытался заставить клановых боссов – всех, кроме, разумеется, Стратугрума – понять, что есть другие тактики кроме лобовой атаки на противника. Но все же, сидя и думая надо всем этим, он только получал головные боли, и, мне кажется, он подозревал, что богам становится скучно. Так что я сказал ему просто сделать то, чего он хотел. Он, в конце концов, был орком. А орки так и должны поступать.

Босс какое-то время молчал. Потом дернул головой вбок, будто что-то только что заметил.

– У меня была идея, – сказал он. – Что я сказал, там, в зале? Про размышления, когда должен заниматься делом? – этого никто не говорил. Я об этом подумал. Но вслух не сказал, так что это было странно. Но вам бы хотелось поправлять Газкулла на этот счет? Так и думал, что нет. Потому я кивнул.

– Мне нужно просто... занять себя. Боги не скажут как, потому что это так очевидно, что я сам должен был понять. Нужно просто делать то, что я хочу. Они будут услышаны через это. И что же я хочу? Думаю, большой атаки. Всем. На юг. Извергаются вулканы, поэтому будет чертовски трудно. И там еще те джунгли... – Газкулл кивнул, сделав решение. – Да. Будет здорово. Очень здорово. Я возьму одного из тех гаргантов и двинусь на юг. Неси знамя.

Я почувствовал облегчение, вроде того, когда перебираешься через забор мека как раз в тот момент, когда сторожевой сквиг уже должен тебя сцапать. С Пророком все было хорошо. Позволить мне дать совет – одно дело, но, последуй он ему, не думаю, что моя вера в него осталась бы прежней. И да, я понимаю, что он в каком-то смысле последовал моему совету. Но он прошел через мозг босса и вышел, как его решение, так что я не указывал, что делать.

Мы отправились на юг. И это было действительно классно. Может, лучшее, что случалось.

Фалкс с усиливающимся ощущением удрученности слушала, как Макари описывал один из самых страшных конфликтов истории человечества так, словно контрактник Милитарум припоминал ту давнюю отличную ночку в увольнении.

Кошмарные экваториальные джунгли Армагеддона, которые бездарный губернатор фон Штраб – веровавший в Имперскую Истину, если такая существовала – счел непроходимыми, оказались для роя орков, собравшихся вокруг Газкулла, игровой площадкой. Макари ухал от радости, рассказывая, как Змеекусы Грудболга проложили себе путь через всю экосистему, в каком-то смысле состоящую из высших хищников. Он говорил о вулканических сверхбурях, будто они были каким-то световым шоу, устроенным только в честь его хозяина, и описывал столкновения с имперскими бронетанковыми колоннами, как веселые потасовки после слишком большого количества выпивки. Отчаяние, вне сомнений, достигло вышей точки, когда Макари добрался до битвы у Разлома Маннгейма, где фон Штраб бесцельно растратил богоподобную мощь Легио Металлика в обреченной контратаке на наступление Газкулла.

Слушать, как почти полное уничтожение Легио титанов низвели до «кучи больших металлических парней, дерущихся кулаками», было удручающе, если не больше, но это также вызвало у Фалкс странный укол зависти. Разлом Маннгейма для человечества являлся причиной искренней скорби. Павшие титаны были незаменимы не только в плане ресурсов, но и духовно: ходячие крепости надежды в расползающейся тьме, где такие вещи являлись более ценными и малочисленными, чем материальные богатства.

И хотя орки потеряли в два раза больше своих устрашающих гаргантов, полное разрушение собственных боевых машин было для них таким же волнительным, как и гибель титанов. «Для них это просто фейерверки», – с горечью подумала женщина. Сломанные игрушки, которые заменят новыми. «Даже проигрывая, – поняла она, со сковывающим внутренности холодом, – они побеждают».

И пока Газкулл продвигал фронт вторжения дальше, орки все равно побеждали. Казалось, вождь наконец-то исполняет желания, поглотившие его на Урке, и по возбужденному состоянию Макари было ясно, что даже с разбитым носом, сломанной рукой и рваной раной на плече, он пребывал в полном удовлетворении, просто вспоминая это.

Источник: Нэйт Кроули. Газкулл Трака: Пророк Вааагх!

Пара слов пра крутыйа дриднауты...

Комиссар Яррик

Когда началась осада Гадеса, мы еще побеждали. И продолжали побеждать. Но настал момент, вроде тех, когда чувствуешь, что вот-вот разразится буря, когда все орки на Армиягеддоне поняли, что мы уже должны были победить.

Если бы фон Штраб остался во главе, мы бы уже закончили. Он был как Дрегмек – хвастун, но плохой – и босс разодрал на кусочки его оборону так же безжалостно, как разобрал на кусочки тело вождя Смерточерепов в Ржавошипе.

Но Яррик... Когда командование принял этот старый ублюдок, все изменилось. У него был дефицит всего, что требовалось для обороны Гадеса, но он все равно выдержал ее. Потому что знал, что должен выстоять. Такова была его действительность, и он был слишком упрям, что позволить кому-то изменить это – даже Газкуллу. При столкновении с его волей, казалось, она почти такая же, как у орка, и босс не мог поверить, что удача свела его с таким необычным представителем человечества.

Я помню, как провалился первый большой штурм Гадеса. Это была воздушная атака, при помощи бомберов Злых Солнц, вместо снарядов забитых батальонами лучших ударных частей Генирула Стратургума. У них были пушки Смерточерепов, выкованные Гоффами доспехи и взрывные пули из пороховых мельниц Плахих Лун – и в дополнение стаи диких сквигов Змеекусов, просто чтобы все кланы могли поучаствовать. В улье и близко не было столько противовоздушных орудий, чтобы отбить хотя бы небольшую часть этой атаки. Но знаете, что сделал Яррик? Он взял всю артиллерию, бомбардировавшую наши ряды со стен улья... и повернул ее так, чтобы та смотрела вверх. В одно мгновение, у него оказалось так много орудий, что даже не надо было целиться, и назад не вернулся ни один бомбер.

Когда босс узнал, ему потребовалось некоторое время, чтобы принять, что это вообще случилось. Он продолжать трясти своей большой головой и настаивать, что Яррик такого не делал. Потому что только он сам мог сделать что-то столь хитрое. Но когда Газкулл вышел из своего босс-вагона и увидел обломки дымящегося красного металла, разбросанного по местности, он впал в ярость. Он насмерть забил ногами орка, принесшего ему новости, а потом еще троих, просто оказавшихся рядом, лишь чтобы достаточно успокоиться, чтобы говорить. И когда он смог разговаривать, то аж обругал Яррика. Я первый и последний раз видел, чтобы враг так разозлил босса, и это значило лишь одно – у него появился грод.

Да, знаю. «Что такое грод», – да? Спорю, у людей нет для этого слова, как у орков нет слова для этой штуки, когда человеку очень-очень нравится другой человек, и из-за этого получается куча проблем. Вообще, задумавшись об этом сейчас, я полагаю, эти понятия не так уж далеки. Грод – это любимый враг, если хотите.

К слову, для орка найти грода, не являющегося орком, – редкость. Но иметь гродом человека для орка вроде Газкулла? Это было безумие. Я думаю, помогло то, что Яррик был немного похож на орка, хотя сомневаюсь, что он когда-либо об думал об этом в таком контексте. У него даже была клешня, как у Газкулла. И она была такой большой для этого его хилого тельца, что должна была бы тут же его перевесить. Но не перевешивала, потому что он того не хотел. И это было более орочьим, чем сама клешня.

Тем не менее, Газкулл продолжал ломать голову о проблему с Гадесом и Ярриком, но как бы он ни старался, она не поддавалась. Старая песня про неотразимый кулак и недвижимое лицо. Ну, знаете, может ли Морк создать такую хорошую коробку, что Горк не сможет ее открыть пинком, и в том же духе. И со временем, спустя месяцы, это проняло Газкулла. Впервые за всю свою жизнь до того момента, он задумался, а действительно ли он был неотразимым кулаком.

Но орки всегда думают, что побеждают, так ведь? Да, я тоже так думал. Но разум Газкулла стал чем-то отличным от разума любого другого орка, жившего за долгое-долгое время. Он мог представить поражение. И именно это делало его уникальным в большей мере, чем размер, мощь или хитрость. Мне нравится думать, что это, в итоге, стало его величайшей силой. Но в то время, когда он ощутил это впервые, это являлось слабостью. И едва не погубило нас всех.

Источник: Нэйт Кроули. Газкулл Трака: Пророк Вааагх!