Перезалив, пытался исправит косяк с текстом.
Только что прочитал превью к книжке Пожиратель от Джо Паррино. Кто не в теме, это еще одна книжка приуроченная к компании Щит Баала.
Марины убивает Некронов, Анракир убивает капитанов, Некроны-лесбиянки(очень жирные намеки). Приятного чтива.
Перевод: Desperado
Блестя на солнце, человеческая кровь медленно стекала по скелету Анракира Странственника, покрытого ею с головы до ног. Он и сейчас слышал стоны и крики умирающих, которые умоляли о пощаде и звали на помощь. Они вслух возносили молитвы какому-то божеству, в пустую тратя силы и последние мгновения своей жизни, ведь после смерти ничего их не ждало. Анракира не трогали ни их мольбы, ни просьбы. Без тени жалости его бесстрастная маска взирала на этих существ, пока они истекали красной органической жидкостью, а их глаза стекленели.
Анракир Странственник — так называемый владыка некронов — обрушился на Келрантир губительным вихрем. С собой он принёс
упорядоченность. Определённость. Планета подхватила болезнь. Она была заражена серыми постройками серого народа.
– Что за безмозглые создания, живут в собственной грязи, — задумчиво протянул Анракир, но никто не отреагировал на его высказывание. Те некроны из его войска, что обладали интеллектом, находились далеко, изливая свой гнев на обитателей мира. Кругом были только неразумные воины, шагающие по улицам и проспектам города. Некронские фаланги шли напролом сквозь строения и толпы разбегающихся людей. Трупы ковром устилали дороги там, где проходили роботизированные солдаты, стреляя из гаусс-оружия. Всюду горели пожары, от которых в бирюзовое небо поднимался чёрный дым.
Очаги сопротивления вспыхивали неуверенно. Отдельные группки вели огонь из примитивных лазерных винтовок по стальным легионам. Понемногу, однако, решимость укреплялась. Машины, похожие на бронированные коробки на колёсах, выкатывались из укрытий и давали слабые очереди по колоссальным монолитам, откалывая кусочки обсидиана, но в целом не нанося какого-либо существенного ущерба.
Войска некронов спускались по широким проспектам местного поселения, круша брусчатку. Параллельно продвигались вражеские солдаты.Лязгая металлическими ступнями о камень, Анракир помчался к ним и подобно копью метнул в корпус одной из боевых машин своё холодное оружие. Когда актиничные энергии разорвали находящихся внутри людей на куски, Странственник залился замогильным смехом. Страшная ярость боевой косы соприкоснулась с какими-то боеприпасами, и танк разворотило на миллион раскалённых частей, отчего Анракира откинуло назад. Врезавшись в одно из серых зданий, своим весом он пробил стены и упал рядом с плачущими и завывающими животными, что нашли там прибежище.
Владыка поднялся на ноги. Откуда-то снаружи доносился глубокий рёв, регистрируемый на низких частотах человеческого голоса.
Анракир не обращал внимания на органиков, которые с криками убегали от него вглубь здания, внутренние стены которого были исписаны различными рисунками и пиктоглифами, изъедены ржавчиной и испачканы грязью.
– До чего отвратительные твари, — с этими словами Анракир пошёл обратно на свет, звеня юбкой из металлических пластин. Встав у бреши, он выглянул на солнце и огляделся. Некроны-воины, подчиняясь слабым проблескам инстинкта любопытства, проникали внутрь человеческих строений. Из их сжатых челюстей слышался треск статики.
Снаружи стояли три триархических преторианца, которые прибыли вместе со Странственником.
– Космические десантники, — сказал Хатлан, а Доветлан добавил: «Уже здесь».
– Откуда информация? — спросил Анракир. Ответа не последовало. Все трое с чопорным видом хранили молчание.
– Вот же одиозные конструкции, — прошипел он.
И снова тишина. Шпионы Безмолвного Царя представились Пиррийскому владыке посланцами своего повелителя и уверили его, что служат интересам некронской расы. Быть может, так и есть, но в чем, по их мнению, заключаются эти интересы?
Только Анракир ступил на землю, как из-за спины опять раздались крики. Для устранения выживших в проделанную в стене дыру полезли воины. Кругом горела техника, от которой в ярко-голубое небо поднималась густая завеса дыма. Фаланги некронов-воинов и парящих. Уничтожителей что-то разглядели сквозь эту пелену и теперь ждали с терпеливостью самой смерти. Внезапно в строй некронов полетели какие-то цилиндрические предметы. Уже на бегу Анракир скомандовал солдатам рассеяться, но оказалось слишком поздно. Рядовые солдаты, лоботомизированные по соглашению с К'тан, отреагировали чересчур медленно. Прогремели взрывы, и во все стороны разлетелась шрапнель, превращая в металлолом расходящихся воинов и разумных командиров. Разорвались очередные гранаты, и последовали новые жертвы в лагере некронов.
Тут из смога обрушился град пуль, заколотивший по телам древних. В ответ заговорили гаусс-винтовки, стреляя в покров тьмы, а над головой с рёвом расчертили небосвод «Ночные саваны», отчего дым завихрился. Бомбардировщики сбросили смертосферы туда, где находился неизвестный враг. Боеснаряды с антиматерией поглотили дым, уничтожив углеродные частицы и пробив дыру в реальности.
Странственник высоко поднял боевую косу, приказывая своим разбросанным и дрогнувшим войскам двигаться вперёд. Неумолимые, как горный поток, фаланги перестроились и перешли в наступление. Сквозь дым по опустошённой земле стремительно приближались мясные создания, причудливо облачённые в броню. Элитные солдаты человечества.
– Космодесантники, — сплюнул Анракир. Преторианцы оказались правы.
Неприятель ударил по некронским порядкам с гудящим и воющим оружием в руках. Остриё атаки глубоко вонзилось в передние фаланги Анракира. Разрывные снаряды разносили сражающихся воинов на мелкие детали, а жужжащие мечи выбивали из тел некронов снопы искр, отсекая конечности.
Вражеский клин уткнулся в группу гигантских Бессмертных — высоко ценимых солдат армии Анракира и последних выживших с покинутой Пиррии. Они скрепили порядки некронов и ослабили давление противника на фаланги воинов. Их гаусс-бластеры прошивали доспехи насквозь и распыляли плоть под ними. Люди спотыкались и падали, истерзанные в клочья скоординированным огнём. Тесла-карабин в руках у одного из громадных воинов испепелял сразу по несколько жертв, пуская скачущую по телам живую молнию.Неожиданно с неба явилось отделение космических десантников, из сопел заплечных ранцев которых выбивался огонь, и на Бессмертных обрушились удары силовых топоров, пробивающих тела и ломающих металлические кости. Анракир бросился к их позиции, зная, что, если Вековечные проиграют, тогда остальным его воинам придётся очень туго. Странственника охватило разочарование. Расчётливыми движениями Анракир поднимал и опускал боевую косу, раскалывая зелёную бронированную оболочку противников, но прежде чем он успел достичь Вековечных, на поле боя показался предводитель людей. Он был облачен в витиевато украшенный доспех зелёного цвета с золотистыми деталями, на всех пластинах которого повторялось изображение черепа со звездой. Изо рта органика вырвалась невнятная речь, длинные скучные проклятия и непонятные слова, сильно отличающиеся от «готика», на котором обычно говорили эти животные. Подчиняясь вложенным протоколам, некроны-воины предоставили владыке свободное пространство для боя, и вокруг двух командиров наступило затишье.
На красноватом лице космодесантники ярко блестели глаза. Животное улыбнулось и затем воздело меч в некоем подобии приветствия. Анракир проигнорировал этот жест, продолжая стоять молча и без движений. Глупые побуждения этих существ ничуть не трогали его. Противник сделал обманное движение мечом, одновременно стреляя во владыку из своего грубого огнестрельного оружия в другой руке.
Точными взмахами боевой косы Анракир отразил пули, и они отскочили с резким, пронзительным звоном. И всё же оказалось не так-то легко убить этого паразита. Сражение длилось часами под нежно-голубым небом Келрантира. Часами они бились в самом центре бушующей вокруг них битвы. Анракира подпитывало отчаяние, гнев за полученный от судьбы отказ. Он прибыл на
планету, ожидая найти мир-гробницу, на который смог бы распространить своё влияние. Вместо этого он обнаружил людскую заразу. И теперь изливал на противника всё своё недовольство и злость.
К чести космического десантника, он бился куда дольше, чем можно было ожидать. Из прорезей меж пластин тёмно-зелёного доспеха капала алая кровь. Перерубленные трубки искрили. Анракир же казался суровой стихийной силой. На его оболочке виднелись только немногочисленные вмятины и щербины.
– Сдавайся, — потребовал Анракир. — Подчинись порядку. В ответ животное только громко фыркнуло. Оно что-то гневно болтало своим дряблым органическим языком, отчего черты лица подёргивались, сокрытые под потом, кровью и броней из золотого и зелёного цветов. Анракир вконец устал от этого создания. Когда оно стало тяжело дышать, владыка до позвоночника вогнал ему в живот боевую косу, а после поднял в воздух и вперил свой бессмертный взор в умирающие глаза.
– Ты – грязь, — пробормотал он и отшвырнул израненного человека, оставив его валяться на земле. Тут же подбежали любопытные криптеки, движимые желанием изучить анатомию Астартес. Со смертью командира сопротивление людей на Келрантире было подавлено.
Оно пробудилось в полной темноте. Попыталось сделать вдох. Ничего. Кислород не поступал. Облегчения не наступало. Движение
отсутствовало. Дрожащее дыхание существовало лишь как звуковой фрагмент, кусочек искусственного шума. Паника. Волнение стало скрести по стенкам рассудка. Сознание зашевелилось и объединилось вокруг физической формы.
Кулаки поднялись и заколотили по саркофагу, что удерживал, сковывал. Кругом находились обсидиановые стены. Выхода не было.
Движения тоже. Из стен в направлении тела шли длинные кабели, исчезающие в интерфейсных портах и идущие вдоль конечностей до самого кончика позвоночника. Оно было вездесущим. Его сознание было единым целым с саркофагом, кабелями и скелетом. Оно смотрело на мир через сенсоры своего тела, но было дезориентировано одновременным пребыванием в саркофаге, в собственной оболочке и в каком-то смысле в схемах всего мира-гробницы.
Оно ощущало многокилометровые кабели и кристаллические решётки, протянувшиеся в глубинах Келрантира, и смутно догадывалось о сородичах, которые бродили сейчас по поверхности заражённого жизнью мира и постепенно изгоняли эту болезнь.
За один короткий миг перед глазами промелькнул весь шестидесятимиллионный цикл неизменного постоянства, который едва сохранился в памяти. Шестьдесят миллионов лет нерушимой тишины и редких перемен. Затем видение исчезло, врезавшись в подсознание. Цепь событий стала складываться вместе, явленная по кабелям, подключённым к металлическому телу. В поле зрения попала клубящаяся вокруг дымка. Мигнули зелёные огни. Стремительно зачирикали индикаторы, требуя к себе внимания.
Рот раскрылся в беззвучном крике. Оно заёрзало, пытаясь вытянуться, сломать темницу из металла и камня. Понемногу самосознание возвращалось, по капле перетекая из подключённого питающего устройства. Имя. Существование. Жизнь.
Личность. Валнир. К имени прибавились воспоминания. Информация текла по её членам, отгоняя панику. Особь женского пола. Она была женщиной, когда ещё имели место быть биологические различия во времена Плоти, предшествовавшие биопереносу. Когда её раса ходила под звёздами в телах из мяса и костей. До того как их обманул Мепхет'ран, Вестник, златоустый звёздный бог.
Смех. Пронзительный безумный хохот вырвался из неё, преобразованный вокализатором в искусственный звук, что служил ей голосом. Звук отдавал непостижимым голодом, безысходностью и страхом.Воздух. Кислород. Валнир более не испытывала в них нужды. Эти потребности оставлены несчётные тысячелетия назад. Она бы улыбнулась, если бы только её череп мог отобразить подобное выражение чувств. Тревога ушла. То было кратковременное помрачение рассудка после пробуждения. Где-то на краю сознания зудели полузабытые картины приготовлений и теоретические построения.
Волнение. Беспокойство. Эти эмоции текли по её конечностям, отчего мозг готов был вот-вот перегреться. Недостаток ясности мыслей заставлял её паниковать так, как не заставляла нехватка воздуха. Боязнь смерти, разрушение личности: так вот как оно начинается? Валнир задрожала. Подобный страх пронизывал каждый шаг, что делала её раса. Ужас смертности, удушающая зависть обойдённых вниманием и недооценённых. Вместе с гордостью всё это подтолкнуло их к войне со старыми расами. Вынудило отказаться от самой жизни. Близкие настроения привели её в это место и время: месть и страх перед смертью. Последнее всё же оказало большее влияние, пусть горделивые некронтир и не признавались в этом так просто. Слабость и смертность. Легко попавшиеся на обещания проклятых звёздных богов, они отдались в объятия высокомерия и стали лёгкой жертвой для льстивых речей ложных богов-вампиров. В конце концов, это развеяло их славу. Отняло энергию живых созданий. Род Валнир стал косным. Она задумалась о том, что же привело её сюда. Обдумывала, как обернулась её жизнь. Её преследовали нечёткие воспоминания о смертной жизни, намёки на личность, с которой она не желала больше знаться. Саркофаг затрясся. Древняя коробка застучала по инерции под порывами внезапно нахлынувшего ветра. Лицевая стенка стала полупрозрачной, и тут же забрезжил зловещий зелёный свет. Взору предстала кварцевая пещера с проглядывающими металлическими элементами, смотрящимися на каменной поверхности будто плесень.
Индикаторы переключились с красного на зелёный. Раздался звуковой сигнал, и Валнир выключила его мысленной командой. Тяготение изменилось. Её собственный вес стал давить на скелетные ступни. Со свистом вырвался пар, и с едва различимыми щелчками крышка её гроба сдвинулась. Внутрь ворвался стерильный воздух келрантирской гробницы с привкусом пыли бессчётных эпох. Атмосфера совершенно безжизненная и безмятежная. Идеальная.
Валнир, верховный криптек келрантирских династов, ступила из саркофага на обсидиановый пол, едва не растянувшись на нём. Она
погрузилась в Великий сон с достоинством, в светлой камере, украшенной богатой резьбой. А проснулась в той же камере, но теперь обращённой в руины. Стены частично обрушились от землетрясений. Запущенность, практически осязаемая в застойном воздухе, проникла всюду. Склеп походил на тусклый королёк металла, зажатый в холодной скале.
Валнир посмотрела вниз на протянутые руки. Она походила на скелет с костями из живого металла, покрытого едва заметной рябью. Странная перемена. До Великого сна такого не наблюдалось. Она сделала выдох, и облачко пара вырвалось из её сжатых челюстей. По всему помещению, обделанному обсидианом, шли глубокие трещины, из которых росли кристаллы кварца, слабо сияющие в темноте. Помимо них во мраке светились начертанные дуги и линии, в совокупности обозначающие древние молитвы, обращённые к К'тан. В виде иероглифов были записаны обрядовые слова, эпитеты и клятвы верности, которые некроны давно нарушили. Её внимание сосредоточилось на символе Дракона Пустоты, создания, которому когда-то поклонялась Валнир.
– Больше никогда, — произнесла она. Слова повисли в спокойном воздухе; звуковые вибрации можно было увидеть чуть ли невооружённым глазом. Её стало глодать странное чувство, поднявшееся из самых глубин её естества. В поле видимости Валнир показался обслуживающий каноптековый паук, парящий за счёт антигравитационных полей. Его голова, похожая на большой блок с мягко светящимися линзами, наклонилась в сторону. Конструкцией управляли энграммы любопытства, вложенные в программу эры назад. Сенсоры замигали, и робот внимательно уставился на криптека. Вытянулись щупы для взятия пробы воздуха и изучения электромагнитных полей, генерируемых её скелетообразной оболочкой.Валнир нужно было воскресить знать: владыку и своих сородичей. В этом заключалось её назначение. Она хотела сдвинуться, но неожиданно в нейронной сети вспыхнуло острое ощущение. Рот открылся, но никаких звуков не последовало. Криптек сложился вдвое и врезался коленями в камень. Это походило на приступ, заставляющий мышцы непроизвольно сокращаться. Чувства притупились. Валнир слышался тихий гул. Всё прошло столь же внезапно, как и началось, а после с задворок сознания донёсся какой-то шёпот. Шли мгновения, и ею овладевала паника. Она ненавидела отсутствие контроля, пугалась эрозии личности. Беспокойство нарастало, проходя по синаптическим кабелям её тела. Зрение затемнилось. Следом за припадком возник вопрос.Великий сон явно завершился, но что послужило причиной пробуждения именно сейчас? В голове пронеслись неясные образы некронов, шагающих по Келрантиру, но, в какой это промежуток времени это происходило, было неизвестно.То же незнакомое ощущение вспыхнуло с новой силой. Криптека согнуло пополам, и он вцепился пальцами из живого металла в недвижимого каноптекового паука. Чёрная пелена совсем затянула зрение. Валнир полностью потеряла контроль над двигательными функциями. Единственной реакцией роботизированного создания, служившего ей сейчас опорой, стало неспешное вращение головой. Оттуда, где находились жвала, высунулись датчики, и Валнир отшатнулась. Из её челюстей вырвался тревожный шум помех. Рассудок затуманился. На него словно давили. Голод. Она испытывала голод. Несмотря на растущий ужас, Валнир снова встала на ноги и рядом с собой услышала слабое жужжание.
- Нет! — скомандовала она.Получив отказ в проведении диагностики, машина отплыла в сторону и стала ждать дальнейших указаний, будто наказанная. Каноптековые пауки, наделённые такой степенью автономии, какая редко встречалась у некронских конструкций, заботились о своих создателях, пока те дремали в своих склепах. Обладающие невероятной прочностью и устойчивыми процессорами, они даже имитировали независимый интеллект.
Валнир поблагодарила машину за её старания точно так же, как человек поблагодарил бы неодушевлённый инструмент, но, если в ходе её пробуждения случился какой-то сбой, она предпочла бы разобраться лично, чем положиться на сканирующие системы паука. Для лёгкой корректировки не требовалось вмешательство заложенной в каноптековую конструкцию программы, которая случайно засекла аномалии и в качестве единственного возможного решения предлагала искоренение. К Валнир закралось беспокойство насчёт природы этого сильного приступа, но она отмела плохие мысли, сославшись на побочный эффект от процесса воскрешения.
Двери из полированного обсидиана открылись, и Валнир покинула камеру, шагнув в тихий мир-гробницу, а следом за ней и каноптековый паук. Она оказалась в помещении, в разы просторнее, чем то, где проснулась. На обсидиановых стенах, сверкающих неувядшим великолепием, маршировали фаланги легендарнейших героев Келрантира, вырезанные мастерами её давно мёртвого народа. Легионы грозных скелетообразных некронских воинов воевали с изящными эльдар. Стилизованные изображения, окутанные сейчас непроницаемыми тенями, поражали своей красотой и служили свидетельством славной истории гордых келрантирцев. Оплот силы в Войне в небесах, заступник мёртвых и погибель для живых – такую репутацию в далёком прошлом заработал себе мир-гробница Келрантир.
Стены в этой усыпальнице выглядели нетронутыми: за их чистотой до сих пор следили шустрые скарабеи. В отличие от камеры
пробуждения Валнир, энтропия почти не коснулась их. Но царящая здесь вязкая тишина навевала тоску. Напоминала об утраченных эпохах, о времени, которое утекло из памяти позабытым и неоплаканным. Об одеяле сне, которое целиком накрыло Келрантир. Валнир остановилась в большом круглом зале, на стенах которого в сумме насчитывалось двенадцать фриз с воинами. Валнир подошла к одной из фигур и провела рукой по скуле её черепа.
– Шаудукар, — прошептал криптек. Имя помогло развеять смятение. Затем Валнир отошла и направилась в центр. Каноптековый паук в это время безмятежно парил над самым полом.По металлическим костям криптека прошёл инфразвуковой гул, который исходил от электросхем, пронизывающих стены. Раздался треск, ииз новообразованных разломов забил пар. Однако в этот раз здесь не были замешаны силы природы. Валнир приняла расслабляющую позу и стала ждать. Секции стены, каждую из которых отмечало стилизованное изображение воина, одновременно отделились от обсидиановых панелей и поплыли в сторону. В полу открылись отверстия под них, и блоки полетели в глубины Келрантира. Пар усиленно зашипел, и сквозь белые испарения показались крестообразные очертания и гробы, похожие на тот, из которого она сама недавно вышла, с начертанными на них
изображениями тех, кто покоится внутри. Жестом левой руки она показала, что улыбается, в то время как правой стала изображать приветствие. Как того подобает, первым открылся саркофаг Шаудукар – лич-стражницы, что была подругой Валнир ещё до биопереноса. Закованная в толстые бронепластины и с позвоночным столбом, торчащим над головой, Шаудукар излучала угрозу. Следующим отворился гроб Поблааура, а затем и остальных десяти некронов, пока криптека наконец не окружали все лич-стражи. Они провели эпохи сна подвешенными в позе распятых. К телам каждого тянулись кабели и трубки, бегущие по металлическим костям. Рядом с пробуждающимися в дыму мигали зелёные огоньки. Каноптековый паук позади неё чирикнул и настроился на частоту пробуждения. Тела задёргались в своих колыбелях. Валнир с возбуждением ожидала возвращения своих стражей. Она наблюдала за воссоединением, жаждая услышать их голоса и мысли. Тесные узы, связывавшие их вместе, сплелись в беспокойные дни войны против коварных и ненавистных эльдар и только укрепились при трансформации. Внедрённые протоколы лояльности частично переписали личности лич-стражей, что гарантировало абсолютную преданность, на какую они не были способны при жизни. Эти воины были хранителями Валнир, подаренными ей аристократией.
Зелёные огни сменились дугами электричества, которые забили меж конечностей и вдоль позвоночников лич-стражей.
В глазницах Шаудукар вспыхнул изумрудный свет, сигнализируя о запуске программы интеллекта. Она пробудилась первой. Шаудукар —самый старый и верный друг криптека Валнир — являлась предводительницей её лич-стражи. Она выпала из гроба и твёрдо приземлилась на ноги. За ней последовали другие. Некоторые упали на колени. Шаудукар стукнула себя кулаком по нагруднику, салютуя. Секунду спустя то же сделали и все остальные, кроме Поблааура. Шаудукар ничего не говорила, пока её сознание восстановляло контроль над телом, борясь за это право после Великого сна. Она потянулась за оружием, висящим позади гроба, и достала боевую косу и щит. Никаких лишних телодвижений и суеты, как и при жизни. Валнир ощутила облегчение, видя, что она не изменилась за шестьдесят миллионов лет сна. Поблааур же потухшим взором глядел на стену.
– Моя госпожа, — произнесла Шаудукар и посмотрела на свои руки. Валнир подошла к ней и встала до неловкого близко. Для некронов, в культуре которых удерживаемая дистанция зачастую обозначает занимаемое положение и степень уважения, подобный жест можно было расценить за проявление глубокой привязанности.
– Шаудукар, — прошептала Валнир. — Как я рада, что ты проснулась.
После выхода ролика постоянно замечаю на всяких реддитах и прочих англоязычных сайтах, что западное коммьюнити задело это убийство псайкера. Постоянно люди пишут, что его очень им жалко, объясняют новичкам, что это было для его же блага, "удар милосердия" и что космодесантники не злые на самом деле. Настолько рядовой англоязычный вахаёб впечатлился этим убийством, что никак комьюнити не успокоится и теперь клепает такие вот мемы.
Люди забыли, что такое гримдарк.