Защита от варпа

Всевечные Столбы.

Так как тут недавно был неслабый срач на тему некроны vs варп - вот вам свежий перевод инфы на эту тему.


Первоисточник: Black Crusade - The Tome of Fate

Автор перевода - Desperado


НЕКРОНЫ

"Из всех самонадеянных младших рас я нахожу рабов варпа самыми неприятными. Они не только сами бросаются в ужасное море Эмпиреев, но и призывают потусторонних тварей в нашу Галактику. Этого нам нельзя допускать".

Некрон-владыка Которан, регент Гелефа


Если самих некронов называют неизмеримо древними, то богоподобных созданий, что даровали им бессмертие, так и вовсе считают ровесниками самих звёзд. Обитатели Вопящего Вихря мало чего знают и о тех, и о других, и всё же им известно больше, чем невежественным и не желающим слышать правду рабам Императора-трупа. Прошлое и настоящее этих загадочных ксеносов сокрыты даже для самых одарённых варповидцев и оракулов, что крайне расстраивает колдунов Тзинча. Как ни парадоксально, но именно этот факт говорит последователям Хаоса об одной важной особенности некронов – об их бездушии.

Задолго до появления человека, в те времена, когда Терра походила на заполненный карнозаврами мир смерти, некронтир вышли на контакт (или, быть может, это с ними вышли на контакт) с божественными существами, впоследствии ставшими известны как К'тан. Эти создания питались субстанцией звёзд, задувая их, будто свечи. Говорят, однако, что подлинное удовольствие им доставляло выпивать жизненные соки смертных. В текстах старейших пророчеств и дневниках сумасшедших сказано, что некронтир присягнули на верность обнаруженным К'тан и благодаря невообразимо продвинутой науке слепили тела из живого металла, куда смогли бы вселиться эти существа, состоящие из огромной массы энергии, дабы находиться среди своих почитателей.

Некроны отнюдь не всегда были такими, какими сейчас. До прихода К'тан они имели плоть, кровь и душу. Жизнь их была скоротечна и невыносима из-за безжалостно палящего солнца родного мира. В раннюю эпоху над цивилизацией некронтир витал фантом смерти, заставлявший каждого тратить и без того малое отведённое ему время на возведение и обслуживание громадных могильников, где покоились предки. Но даже когда уровень развития технологий позволил некронтир отправиться покорять звёзды на борту космолётов с двигателями на основе медленногорящего ракетного топлива, болезненность их народа никуда не делась. К'тан же предложили некронтир то, чего те так страстно желали: бессмертие. Звёздные боги сделали возможным биоперенос, в процессе которого некронтир расстались с хилыми и дряхлыми телами и облачились в вечный металл. Ради этого им пришлось пожертвовать душами, которыми впоследствии попировали К'тан. Трудно сказать, знали ли некронтир о той цене, что им предстоит заплатить за атанасию, но тем не менее многие некроны с тех пор давно мечтают вернуть себе биологическую оболочку, поскольку бесконечное существование внутри холодной машины нельзя назвать и жизнью вовсе.

К моменту нахождения К'тан некронтир были втянуты в длительную и ужасную войну с мифическими Древними, бессмертию которых они всегда завидовали. Обида и злость на них давным-давно переросла в клокочущую ненависть, чем и решила воспользоваться Триархия – правящий совет цивилизации некронтир – для объединения враждующих династий. Так началась Война на небесах.

Когда некронтир наткнулись на К'тан, победа уже почти была в руках у Древних, и новообретённое бессмертие ничуть не ослабило к ним ненависти. В своих новых прочных телах и с силами богоподобных союзников некроны напали на врагов с возобновлённой решимостью. Конечный исход войны неясен, но доподлинно известно, что она привела к немыслимо катастрофическим последствиям.

Понять некронов значительно сложнее, чем многих других ксеносов, причём даже слугам Тёмных богов. Немало дьяволопоклонников задаётся вопросом, наделены ли вообще разумом повсеместно встречаемые пехотинцы некронов, однако ни у кого нет сомнений в том, что их предводители, так называемые лорды и владыки, обладают холодным и расчётливым умом, непознаваемым для смертных. И всё же, несмотря на все чудеса их науки и могущество звёздных богов, некроны не лишены недостатков. Некоторые из их правителей просыпаются от многовекового сна с ошибками в энграммах и нейроцепях, где хранятся остатки их личностей. В какой-то степени это можно описать как безумие, но оно разительно отличается от того саморазрушительного сумасшествия, какое встречается у затронутых Губительными Силами. Как и в случае со всеми другими аспектами расы некронов, этот недуг проявляется последовательно и безошибочно, словно хронометр, который замирает через регулярные интервалы, или вычислительное устройство, выдающее один и тот же результат, независимо от вводимых данных.

Для сил Хаоса, в особенности для служителей Тзинча, некроны являются сущим проклятием, так как у них нет души, которую можно было бы совратить, все их действия упорядочены и подчиняются строгой логике, а тела из живого металла совершенно неподвластны мутациям варпа. И пусть некроны проявляют силы, которые по незнанию можно принять за магию, в действительности они являются результатом применения технологий, куда более продвинутых, чем можно вообразить. Они совсем не пользуются психосилами для навигации в варпе, и тем не менее каким-то образом путешествуют меж звёзд на ужасающей скорости. Некоторые полагают, будто некроны владеют тайнами легендарной Паутины эльдар, поэтому одного только этого предположения достаточно, чтобы чернокнижник соблазнился отыскать проклятые гробницы некронов, и упорно ходят слухи, что величайший маг легиона Тысячи Сыновей пытается выведать, так ли это на самом деле.

Для техножрецов Адептус Механикус сложные, теоретически невозможные технологии некронов пленительны, но еретичны. Сами же некроны, безусловно, представляются им абсолютной мерзостью – ксеномашинами, наделёнными злобным, бездушным разумом. Тёмные Механикус, однако, не обременены глупыми предрассудками марсианского дурачья, поэтому машины некронов имеют для них огромный интерес. Любые слухи об активности некронов неизменно вызывают острое любопытство еретехов и техноколдунов, кто-то из которых считает поимку «живого» некрона делом, ради которого не жалко пожертвовать и целой армией. Впрочем, эта цель так и остаётся недостижимой из-за того, что некроны обычно телепортируются прочь, испаряясь в мерцании призрачного изумрудного света, когда их выводят из строя или им грозит поражение. Куда они исчезают, одним только их собственным богам известно.



ВСЕВЕЧНЫЕ СТОЛБЫ

"На протяжении долгих столетий наше племя не нарушало священный запрет: не беспокоить гробницы. Так что же ты наделал, юноша? Жадностью ты, возможно, погубил нас всех и уж точно обрёк самого себя на верную смерть. Оставь оправдания, у меня нет жалости к тем, кто не подчиняется воле богов".

Джорлун, шаман племени джтх'ору


На самом краю Вопящего Вихря расположен замёрзший мир, который называют Всевечными Столбами за невероятно высокие и прямые колонны изо льда, что усеивают всю его поверхность. Некоторые полагают, эти циклопические образования совершенно точно не могут иметь естественное происхождение, и выдвигают мысль о том, что своим появлением они обязаны искажающему влиянию Вихря. Это предположение недалеко от истины, но всё обстоит иначе. За многометровой коркой льда, наросшей за несчётные тысячелетия, едва просматриваются искусственные сооружения, и время от времени эти столбы испускают бледное зелёное свечение, видимое за километры. Живущий на планете народ принимает это за дурной знак и собирается вокруг костров с оружием в руках, ибо, когда Всевечные Столбы пробуждаются, мертвецы ходят по земле.


Всевечные Столбы

Несмотря на то, что Всевечные Столбы походят на мёртвую планету, на её обледенелой поверхности издавна живут небольшие племена. И хотя многие из обитающих здесь людей соприкосновенны с варпом, процент мутаций здесь существенно ниже, чем во многих Сумеречных мирах. По всей видимости, именно по этой причине мутанты пользуются большим уважением в племенах. Псайкеров же и вовсе считают благословенными, благодаря чему они часто занимают высокое положение в обществе; ни один вождь не посмеет пренебречь советом шамана – мудреца, что хранит и передаёт колдовские тайны.

Никто точно не знает, сколько племён населяет этот мир, поскольку их число постоянно меняется: кто-то погибает в ходе войны, а кто-то присоединяет к себе другие племена насильно или с помощью хитрых уловок и заверений. Каждое племя по-своему уникально. Одни ведут кочевой образ жизни, постоянно разыскивая источники пищи, которых на этой холодной планете совсем немного, а другие находят для себя подходящий клочок мёрзлой земли, ради защиты которого готовы пожертвовать собой. Поговаривают, будто одно такое племя вымерло от голода, так как искренне верило, что боги не хотят, чтобы люди покидали свою территорию даже на миг.

Местные крадут друг у друга еду и не брезгуют людоедством, а при столкновении двух племён дело нередко доходит до драки, однако ради выживания им часто приходится заключать временные союзы. Дружеские отношения могут продлиться час, а могут и столетия, в зависимости от основных мотивов перемирия, личных соображений племенных глав и, разумеется, от воли богов, открытой духовным лидерам. Внутри самого племени вожди, советы старейших, шаманы, провидцы и обладатели множества иных уникальных в своём роде статусов не перестают обманывать друг друга, строить козни и вести двойную игру. Подобные вещи не только помогают получить или сохранить власть, но и многими племенами рассматриваются как религиозные деяния, и вырастающие у самых мерзких заговорщиков щупальца лишь подтверждают истинность этого пути. Тогда как столь очевидные мутации зачастую в равной мере расцениваются как признак недоверия и благословения, любой достойных своих наград интриган радуется дополнительным трудностям. Бесконечные интриги и политиканство лишь преумножаются при заключении союза с одним или с несколькими племенами, поскольку клубок хитросплетений становится ещё больше из-за налаживаемых связей как между самими племенами, так и между отдельными личностями.

Изредка, когда на Всевечные Столбы прилетают путешественники с иных миров, местные жители объединяются в едином порыве рвения и враждебности к чужим, так как знают, что в подобного рода экспедиции берут большие запасы провианта. Само собой, учитывая двуличность большинства туземцев, недобрые намерения умело скрываются за тёплыми приветствиями и приглашениями на великие пиршества и празднества. Многие из приземлявшихся здесь так и не вернулись, ведь броня и оружие даже странствующей боевой группировки не спасают от отравленной пищи и искусной магии. Всякое племя, которому удаётся устранить иномярян, в одночасье становится главной целью для каждого племени в округе, из-за чего удержать трофеи оказывается довольно проблематично. В такие времена паутина альянсов и взаимных услуг может расти на протяжении нескольких поколений, прежде чем в неё попадёт желанная добыча.

Все племена почитают Хаос и в особенности Меняющего Пути, пусть и под разными именами и в разных традициях, поэтому разногласия в религиозных взглядах часто становятся причиной различных конфликтов. Одни молятся Чару, властелину магии, другие – Т'чайзену, отцу козней, третьи – Зен'щу, Великому Ворону. Племя джи'рклу, например, поклонялось Чо'жу в образе вулкана, по крайней мере до тех пор, пока его воплощение не изверглось и не уничтожило их деревню. Огонь, однако, воспринимается как дар богов всеми племенами, поэтому лли'леп приняли гибель соседей джи'рклу за великое благословение.

Вряд ли кто-то может сказать с уверенностью, когда на Всевечных Столбах впервые появились людские поселенцы, но ввиду того, что старшинство по возрасту определяет положение, между племенами не прекращаются споры на эту тему, приводящие к вопиющим примерам мифотворчества. Как минимум, семь племён утверждают, будто на эту планету на заре времён их закинул не кто иной, как сам Тзинч. Вероятно, общим в сказаниях разных шаманов и вождей-колдунов является только пророчество о периоде Оттаивания или Великой Оттепели. Племена считают, что боги вознаградят их за набожность таянием льдов и чудесным преобразованием мира в райские кущи с магическими переменами, где благодетельные демоны ходят рядом с верными и благословенными учениками бога изменений. Недавние события, такие как образование потоков плавучего льда, сходы ледников и извержение вулканов, интерпретируются, как первые предвестия наступления этого радостного времени. С одной стороны это действительно может говорить о благосклонности Тзинча, а с другой стороны это может означать нечто совершенно иное, ведь

под слоем мерзлоты сокрыта страшная тайна.

Всевечные Столбы является планетой-гробницей, где со времён окончания Войны на небесах дремали некроны, а теперь спустя миллионы лет они начинают пробуждаться. Сейчас, когда древние машины возобновляют свою работу, высвобождаемые ими энергии приводят к сильному смещению пластов. Первые партии некронов уже успели проснуться и в данный момент трудятся над оживлением остальной части легионов. Никто не знает, когда некроны Всевечных Столбов станут вылезать из своих склепов на поверхность, ибо время мало чего значит в пределах Вопящего Вихря, даже у самой его границы.

На самом деле воздействие варпа на темпоральный континуум может значительно затянуть процесс воскрешения некронов, поскольку для его нормального проведения тщательно настроенные системы должны функционировать в синхронном режиме с обитателями гробницы. Вопящий Вихрь, в свою очередь, нарушает поток времени, что может приводить к ошибкам в загадочных технологических установках некронов. И пусть сами некроны неподвластны влиянию Имматериума, он всё же производит на них разрушающий эффект; несмотря на то, что при помощи науки некроны подчинили законы физики, её возможности заканчиваются там, где начинается варп. Именно по этой причине некроны часто ставят в своих гробницах громадные матрицы нуль-поля, которые в состоянии защитить планету от губительного воздействия варпа и от сил псайкеров. Технокрипты, зарытые под поверхностью Всевечных Столбов, вмещают подобные агрегаты, но за долгие эры некоторые из систем пострадали настолько, что автоматизированные стражники гробницы не способны их починить. По пробуждении первых некронов матрицы всё же получилось отремонтировать, однако для того, чтобы отогнать волны Эмпиреев в больших масштабах, необходимо колоссальное количество энергии, которую для полной активации нуль-полей можно получить, только если забрать ресурсы, отведённые на оживление некронских полчищ. Поэтому некроны-лорды сочли нужным обезопасить хотя бы наиболее важные устройства локализованными нуль-полями.


Храм Оттепели

Из скалы, образовавшейся в том месте, где прежде находилась деревушка племени джи'рклу, лли'леп вырезали храм, посвящённый богу перемен. Их шаманы и псайкеросвященники усмотрели в извержении Чо'жа Нокта, «горы перемен», исполнение первого этапа предсказания. Дабы почтить богов и убедиться, что Великая Оттепель продолжается, лли'леп возвели этот огромный храм из вулканических пород. Громадные столбы из пористого неровного камня, украшенные разноцветными вымпелами из одежды чужеземцев или человеческой кожи, гордо поднимаются на метры в высоту. Тёмные базальтовые стены испещрены нечестивыми символами, а статуи изображают как древних жрецов и вождей, так и самого Архитектора Судеб в различных обличиях. Расположение этих изваяний часто меняют, для чего используют либо рабочую силу десятков людей, либо магическую левитацию, в зависимости от причуд руководящего процессом шамана.

Храм Оттепели стал местом паломничества для нескольких соседних племён, которые считают устраиваемые здесь человеческие жертвоприношения особенно приятными богам. Даже иномярине испытывают трепет при виде этого монумента славы Тзинча. Некоторые другие племена в какой-то мере завидуют лли'леп и пытаются занять их место.

Macha in pajamas

Night Lord bullied by Callidus

Chiyo SoB

Trazyn unboxing video

Scribe and SoB date

SoB eating breakfast outside Rhino.

Он был там, когда Хорус убил Императора

Взято у Art of War

Локен пытается остановить своего отца, но ничто не может остановить его отца. Ничто не может остановить чудовищное, залитое кровью олицетворение Хаоса, так чудовищно раздутое силой, так отвратительно уверенное в себе. Хорусу даже не нужно прикасаться к нему. Локен с поднятым мечом сметён со своего пути потрескивающим полем нематериальных энергий, которое окружает залитую кровью фигуру его отца. Жгучая аура отбрасывает Локена в сторону, как ветер может поднять и рассеять пылинки, и он с грохотом покатился по маслянисто-чёрной палубе.
Он поднимается на колени, контуженный, и выкрикивает имя своего отца, но безрезультатно, потому что его голос тонет в торопливом шёпоте, наполняющем воздух Двора.
Поэтому он может только наблюдать, с широко открытыми и полными слёз глазами, как Хорус Луперкаль совершает свое последнее богохульство и убивает Императора.

В этом нет радости. Нет ощущения победы. Нет даже удовлетворения от завершения, от выигранной битвы и достигнутого согласия. Убить беспомощного человека, размозжить его голову о палубу своей булавой, когда он даже не может стоять или открыть глаза… Что это говорит о тебе? Тот ещё воин. Ну и магистр войны.
Бесконечные легионы Нерождённых, по крайней мере, в восторге. Они шепчутся. Перешептываются друг с другом. Восторженный ропот и шелест их голосов нарастают вокруг тебя, заполняя Двор, начиная заглушать даже треск горящего варпа. О чём это они говорят?
- Прекратите шептаться, - говоришь ты им. У тебя нет времени на их ликование.
Тебе нужно мгновение, чтобы поразмыслить. Неужели они этого не видят? Тебе нужно мгновение, чтобы примириться, сосредоточиться на себе. Посмотри, что ты наделал. Боги могут всё, и они не совершают ошибок, но посмотри, что ты сделал. Ты вытаскиваешь шипастое навершие Разрушителя Миров из палубы. С него капает кровь. Не осталось даже черепа, который можно было бы почтительно возложить на алтарь твоей часовни. Булава полностью раздробила Ему голову и пробил глубокую воронку в палубе под ней. Там нет ничего, кроме месива из крови и мяса, фрагментов раздробленной кости, спутанных волос, выбитого, вытаращенного глаза...
Соберись. Быть воителем… Дело не в славе и престиже, а в том, чтобы обладать силой доводить дело до конца, даже если этот конец прискорбен и неприятен. Война требует этого, и только у сильнейших хватает духу довести начатое до конца.
Ты сильнейший. Война - это, в конечном счёте, кровавое, трагическое дело, и только сильнейшим хватает мудрости понять, что, развязав её, они должны быть готовы заплатить за это.
Он был просто человеком, а теперь Он мёртв. Забудь об этом. Забудь об изуродованном ужасе у твоих ног. Помни, кем Он был. Помни, с чем ты боролся. Тиран. Король веков. Лжец. Безжалостный хозяин, который поработил вид и использовал вас всех. Предатель. Интриган, который плёл свои проклятые и тайные планы в течение тридцати тысяч лет, не задумываясь о жизнях и крови, которые будут потрачены для их достижения.
Да, подумай об этом. Довольствуйся этим. Пусть эти мысли будут твоим утешением. Подумай о Его преступлениях и зверствах. Помни, что Он, и только Он, знал, что страдания порождают смертельные и нестабильные ужасы на другом плане реальности, но всё же счёл нужным вырастить поколение воинов-сверхлюдей, подобных тебе, для покорения звёзд. И когда хаос превратился в целенаправленную экзистенциальную угрозу, Он, казалось, был встревожен кровавыми последствиями своих действий.
Тебе следовало выступить против него раньше. Тебе и всем твоим братьям, ибо все они обладали умом и здравомыслием. Тебе следовало сплотить их раньше, задолго до Улланора, задолго до того, как крестовый поход начал заливать звёзды кровью. Группа братьев, все они мастера войны, рождённые, чтобы понимать свойства конфликта… Вы могли бы объединиться, в один голос потребовать Его капитуляции, отстранить Его от власти и предотвратить это, всё это, раньше...
И если бы Он отказался, тогда вы могли бы остановить Его. Вместе. Остановить Его прежде, чем цена стала триллионом жизней. Быстрый конец. Чистая смерть. Но все они были слишком похожи на него, каждый из них был скопированной Его частью. Рогал слишком упрям, чтобы слушать, Сангвиний слишком снисходителен, чтобы видеть недостатки, Русс слишком одержим собственным эго…
Трон, все они! Все они слишком похожи на него, даже те, кто в конечном итоге встал на твою сторону, когда пролилась кровь. Фулгрим слишком влюблён в собственную славу, Ангрон слишком измучен, чтобы видеть разницу, Магнус… Магнус слишком упрям и уверен в себе.
Все они, все они, все они… Слишком похожи на него, потому что такими Он их сделал. Слишком похожи на своего отца.
Твоего отца.
Но не ты. Ты был единственным, кто преодолел наследие своей родословной. Ты остался верным. Ты один остался сильным. Ты спас человеческую расу, или то, что от неё осталось. Помни это. Тебе пришлось размозжить череп твоего беспомощного отца об пол, чтобы сделать это, но отвратительные поступки - это цена, которую ты платишь, когда дело правое.
Собственного отца.
Ты стараешься не зацикливаться на этой части. Ты стараешься не думать о Нём в таком ключе. Ты пытаешься забыть связь, которая у вас когда-то была, тридцать славных лет или то, как ты гордился тем, что был Его первым найденным сыном…
Теперь всё кончено. Тебе нужно время, чтобы собраться с мыслями. Ты сам решишь, как долго это продлится. Период траура. Время для размышлений. Всё, что тебе сейчас нужно, это немного покоя. Длительный период покоя. Немного тишины.
Но шёпот. Шёпот оглушает.
- Прекратите, - бормочешь ты. Почему они не оставят тебя в покое? Они непрерывно шептались за твоей спиной с тех пор, как Малогарст впервые пробудил тебя ото сна, чтобы начать финальное просвещение.
Нет, не Малогарст. Аргонис. Верно. Мальчик, Кинор Аргонис. О, так трудно думать, когда шёпот гложет твой мозг. Ты хочешь успокоиться и изложить всё это ясно и прямолинейно, чтобы, когда ты продиктуешь это Мерсади Олитон, она записала правдивый отчёт об этом, и история запомнит, как сильно ты старался, и как ты боролся со своей совестью, и какой тяжелой была цена, которую ты заплатил. Но шёпот…
- Оставьте меня в покое, - говоришь ты.
Стены дышат. Во дворе очень светло, словно находишься на открытом воздухе в обжигающем свете звёзд Каластара или в узле-лабиринте Уигебеалаха в пылающем варпе. Свет, почти сводящий с ума, слегка мерцает, пробиваясь сквозь листья, раскачиваемые ветром. Или что-то похожее на листья. Тебе всё равно. Ты не смотришь.
Ты слышишь, как человек плачет рядом, где-то позади тебя. Это, в отличие от шёпота, ты можешь простить. Ты понимаешь горе Локена, потому что оно твоё собственное.
Ты не оглядываешься. Ты не можешь отвести глаз от своего отца.

- Помоги мне, - говоришь ты через плечо. - Гарвель… Помоги мне с Ним. Помоги мне поднять Его.
Ты слышишь, как он поднимается на ноги позади тебя. Ты опускаешься на колени и поднимаешь тело своего отца на руки. По крайней мере, то, что от него осталось. Он такой легкий, такой хрупкий, от него ничего не осталось. Как тряпки, как пучок веток, сухой и тонкий, как бумага...
- Пожалуйста, Луперкаль, остановись сейчас, - говорит Локен.
- Слишком поздно, - отвечаешь ты. Ты прочищаешь горло. - Я остановился, Гарвель. Всё кончено. С этим покончено.
- Ещё не поздно, - отвечает он.
Ты поворачиваешься, чтобы посмотреть на него, держа отца в своих руках. Локен смотрит на тебя снизу вверх, его глаза в тёмных впадинах, его меч забыт на палубе позади него.
- Помоги мне, - говоришь ты. - Помоги мне похоронить Его с честью. В конце концов, он был моим отцом.
- Ещё не поздно, - настаивает Локен. - Не для тебя. Не для нас. Ты сделал то, что намеревался сделать. Отпусти силу.
- Зачем мне это делать? - спрашиваешь ты.
- Чтобы доказать, что ты Хорус. Чтобы доказать, что ты человек, а не марионетка.
- Я же говорил тебе...
- Говорил. Но их когти впились глубоко, и их ложь вводит тебя в заблуждение. Докажи, что они неправы. Ты говоришь, что собрал в себе силу для достижения этой цели. Что ж, цель достигнута, отец. Так что, если ты имел в виду то, что сказал, тебе больше не нужна сила. Откажись от неё, пока ещё можешь. Покажи людям, что ты всё ещё один из них и верен своему слову. Покажи мерзким богам, что ты не их игрушка и не беспомощное орудие в их замыслах.
- Сила моя, - говоришь ты. Мальчишка ничего не понимает. - Сила моя, я могу сохранить её и использовать так, как считаю нужным. Дело не в силе, Локен, а в том, что ты с ней делаешь. Это не то зло, за которое ты её принимаешь.
- Ты только что убил золотого короля в соборе тьмы, - говорит Локен. - Эти аспекты, светлый и тёмный, выбрали себя сами?
- Это всего лишь аспекты! - смеёшься ты. - Ухищрения презентации. Тьма противостоит свету. Видишь? Я выбрал свой аспект, чтобы противостоять Его высокомерной демонстрации славы. Тьма - это не зло, Локен, не больше, чем свет - добро или истина. Это всего лишь символы.
- Символы обладают силой, отец.
- Не в том упрощённом смысле, как ты думаешь, сын мой.
- Тогда отбрось их, - говорит Локен. - Избавься от них, от этой тьмы, от этого чёрного сердца, от этого дворца ужаса. Отбрось силу, теперь, когда всё кончено. Используй то единственное, что было у тебя, и чего не было у твоего отца.
- И это что? - спрашиваешь ты.
Локен кладет руку себе на грудь.
- Чувствующее сердце, - с горечью говорит он. - Ты только что убил своего отца. Будь мужчиной и покажи, что ты разумно к этому относишься.
Его слова ранят тебя. Он действительно так о тебе думает? Неужели он не видит? Возможно…
Возможно, в том, что он говорит, есть доля правды. Возможно, тебе следует избавиться от этого чёрного аспекта ужаса, чтобы показать, что ты можешь командовать, а не наоборот? Работа закончена. Это было бы облегчением. Это сняло бы тяжесть с твоих конечностей, и чувство вины с твоего сердца, и эту мертвенность с твоего разума. Ты мог бы снова дышать, испытывать боль, и горевать о том, что было сделано, и облачиться в белое и золотое в знак траура. Это заставило бы боль уйти. Это оправдало бы твои действия.
Будущее может увидеть тебя. Ты не смеешь представить будущее, которое знает тебя только таким.
Ты отпускаешь её.
Всего на мгновение ты отпускаешь её.
Всего на секунду.
Ты позволяешь силе соскользнуть с тебя, как падающему плащу. Ты позволяешь её выскользнуть из тебя, словно ножу, его шипызазубрины царапают твоё мясо и костный мозг, когда она уносится прочь. Ты позволяешь её вытекать из тебя, как крови. Её так много, но в конце концов она вытечет вся.
Шёпот в ужасе поднимается вновь. Они кричат на тебя.
- Прекратите, - говоришь ты. - Я ни перед кем не отвечаю.
Но шёпот не прекращается. Они кружатся вокруг тебя, повторяя то, что говорили с тех пор, как всё это началось, снова и снова, как сухие листья, колышущиеся на ветру или шуршащие под ногами. Как сухие крылышки жуков. Как жужжащие мотыльки. Как огненный плевок варпа, нескончаемый...
О чём они продолжают шептаться? Это приводит в бешенство. Ты почти можешь разобрать слова.
Имя.
Одно имя… Нет, одна фраза, произнесённая и повторенная, отражённая и усиленная психоаккустической силой. Одна фраза, сотканная из белого света, произнесённая в унисон миллионом голосов. Двумя миллионами. Целым видом.
"Император должен жить".
Нет. Это не так...
"Повторяйте за мной, как это было сказано мне. Император должен жить".
Нет!
"Поднимите руки. Он должен жить".
Трюк. Последний трюк. Последний проклятый трюк! Рычаг, чтобы вскрыть твою броню. Финт, который заставит тебя потерять бдительность. Ловкость рук фокусника, выступающего на бис. Последний отчаянный план вечного и безжалостного интригана.
Ты пытаешься отбросить труп своего отца в сторону, потому что понимаешь, что это всего лишь часть трюка, но тело уже распадается в пепел и светящуюся пыль. Это был просто аспект, ещё один отброшенный аспект, ещё одна пустая оболочка.
Он не мёртв.
Ты кричишь от гнева и отчаяния. Ты пытаешься втянуть силу обратно в себя, но она скапливается вокруг огромным чёрным пятном, липким и вялым, медленно реагирующим, медленно подчиняющимся, неохотно возвращающимся в сосуд твоего тела теперь, когда ты пренебрёг ею. Ты втягиваешь её обратно так быстро, как только можешь. Ты вдыхаешь, чтобы наполнить ею свои лёгкие и душу. Ты судорожно собираешь её, потому что должен быть готов защитить себя.
Самое худшее в этом… Твоё человеческое сердце, всё ещё незащищённое, чувствует облегчение. Своего рода радость. Твой отец не умер. Твой отец не умер. Ты не убивал Его. Он жив...
Локен стоит лицом к тебе, в его руке меч. Но это не Локен. Никогда им не был. Локен всё ещё лежит на палубе слева от тебя, там, куда ты его бросил, и с ужасом смотрит на происходящее.
Или это удивление?
Ты не умрёшь так. Тебя так не проведёшь. Сила начинает возвращаться в твои вены. Тьма. Сладкая агония. Успокаивающая ярость. Сила...
Локен шагает к тебе. Другой Локен. Локен, который не Локен. Меч в его руке - не старый клинок Рубио. Меч в Его руке - огромный боевой меч. Лицо не Локена. Это Его лицо. Облик Локена превращается в туман пустоты, когда твой отец выходит тебе навстречу во всём своём кровавом величии.

Его раны чудовищны. На Его лице и искалеченной руке запеклась чёрная кровь. Но внутри него есть свет, свет в глубине его глаз, чистый белый свет человечества, которое в своём безумии верит в Него сверх всякой разумности и доверяет Ему сверх всякой логики, человечества которое воображает Его своим щитом и защитником и так верит в этот акт воображения, что тот становится реальным.
Он не смог бы сразиться с тобой в одиночку. Он не смог бы победить тебя в одиночку. Но блефом, уловками, хитростью и самопожертвованием Он удерживал твоё внимание до тех пор, пока в этом больше не было необходимости.
Отсутствовать в теле - значит присутствовать в Императоре. Вот о чём кричит шёпот. Здесь присутствует целый вид, его воля объединена в одной форме, не мужчина, не отец, а король всех времён.
Он похож на бога. Раненый бог, но, тем не менее, бог. Дело не в Его силе, а в том, откуда она берётся.
"Мы - одно и то же" - говорит шёпот, - "человечество и Император, Император и человечество, души, связанные воедино. Мы вместе, как одно целое, или мы ничто".
- Ты не бог! - кричишь ты.
"Тогда это будет честный бой", - отвечает шёпот.
Ты выражаешь своё неповиновение, когда Он надвигается на тебя. Он явно слаб и ранен, но и ты тоже слаб. Ты собрал лишь малую толику силы, которая у тебя была. Ты должен держать Его на расстоянии ещё мгновение, сдерживать Его, пока не восстановишь свою полную силу.
Ибо в этот момент ты просто Хорус Луперкаль.
Ты замахиваешься Разрушителем миров и отклоняешь траекторию его меча. Искры летят, как кометы. Твой коготь пробивает броню, плоть и кости. Кровь застилает воздух между вами. Его разум прожигает твою нервную систему, нарушая моторные функции и вызывая каскад боли. Ты блокируешь Его разум, поворачиваете его вбок через тринадцать измерений и наносишь непоправимый ишемический ущерб. Ты сжимаешь Его горло когтем.
Ты раздавливаешь ему трахею и перерезаешь сонную артерию. Кровь брызжет фонтаном. Ещё больше крови фыркает и брызжет у него изо рта, когда Он задыхается. Он проводит лезвием по твоему черепу и плечу, разрубая Змеиную чешую. Ты отталкиваешь Его, рефракторы со стуком выходят из строя, и наказываешь Его своей булавой, когда Он отшатывается, хватаясь за горло. Ты ломаешь Ему запястье. Боевой клинок с грохотом выпадает из Его руки. Ты ломаешь Ему ребра. Ты выпускаешь кровавый свет из глаза на своём нагруднике и поджигаешь Его лицо. Его волосы горят. Плоть на Его щеке расплавляется до кости. Один глаз поджаривается и лопается. Разрушитель миров ломает Ему позвоночник.
Ты чувствуешь, как сила возвращается к тебе. Она не может прийти достаточно быстро. Тебе нужна она вся. Тебе нужна вся целиком...
Пошатываясь, Он обжигает тебя в ответ. Луч света вырывается из Его единственного оставшегося глаза. Чистая сила, бело-голубая, сосредоточенная воля человеческой расы, пронзающая твою тьму, как маяк Полой горы пронзает пустоту.
Боль...
Боль...
Боль больше, чем может вынести человек.
И ты по-прежнему всего лишь человек. Дело не в силе, а в том, что ты с ней делаешь. А ты, дурак, отпустил её.
Ты отпустил её.
Ты падаешь на колени, охваченный огнем внутри и снаружи. Его психический луч продолжает испепелять тебя.
Пожалуйста, просишь ты. Пожалуйста, умоляешь ты. Отдайье её обратно. Верните мне силу...
О, они это сделают. Они это сделают. Старая Четвёрка позволит тебе вернуть её, потому что это отвечает их интересам. Но сначала они заставят тебя страдать в качестве предостерегающего выговора за то, что ты отверг их щедрые подарки. Они заставят тебя заплатить за это огнём и агонией, и они позволят этому наказанию продлиться некоторое время. Император, их единственный настоящий враг, в конце концов, не может убить тебя. Несмотря на всю силу, которую Он собрал и наскрёб по крупицам, на все уловки, которые Он использовал, чтобы ослабить тебя и сделать уязвимым, когда ты был совершенно неуязвим, несмотря на все способы, которыми Он выставлял тебя дураком, на самом деле он не может убить тебя. У него нет средств, даже у него, чтобы убить безграничное существо, которым ты стал. Инструмент Воплощённого Хаоса.
Потому что это то, кто ты есть, Хорус Луперкаль.
Это всё, кто ты есть, магистр войны.
Это всё, кем ты когда-либо будешь, первообретённый сын.
Раб их тьмы. Оружие в их руках. Марионетка на их ниточках, обманутая их обещаниями и ложью. Инструмент, не обладающий собственным разумом, созданный для того, чтобы разрушить щит человечества и ввергнуть человеческий род в небытие варпа.
Стоя на коленях, охваченный потоком пламени твоего отца, ты смотришь на Него снизу вверх. Наконец-то ты видишь это сейчас, возможно, так, как Он видел это всегда. Простая истина. Секрет, который следовало сохранить, несмотря ни на что. Некоторые истины слишком опасны, чтобы их знать, или слишком смертельны, чтобы их слышать. Вот почему Он хранил их тридцать тысяч лет. Теперь ты тоже это знаешь. Ты видишь, несмотря на непреодолимую боль, всё… всё, что было разрушено, и всё, что было предано. Ты не можешь попросить у Него прощения. Ты не смеешь, и ты всё равно не можешь говорить. Но Он видит это в твоих глазах. Ты был слишком слаб, чтобы сопротивляться им тогда, и ты будешь слишком слаб в другой момент, когда они смягчатся и наполнят тебя своими отвратительными дарами.
Твои глаза молят Его о пощаде. Сын своему отцу.
Покончи с этим. Покончи с этим сейчас, если можешь. Если это вообще возможно. Покончи с этим, пока не стало слишком поздно. Если ты не можешь этого сделать, никто не сможет.
Жжение прекращается. Психический луч ослабевает. Ты раскачиваешься, задыхаясь.
У твоего отца есть нож. Старинная каменная вещь. Что это? Он такой маленький в Его руке, такой уродливый. Так не пойдёт. Этого будет недостаточно.
Он, кажется, колеблется, нерешительный.
Ты сжимаешься во внезапном спазме и конвульсии и кричишь. Сила возвращается. Она вливается в тебя с огромной скоростью, как будто Старая Четвёрка внезапно отчаялась вернуть свои дары. Что они знают? Что они увидели, что заставляет их действовать так поспешно?
Твой отец смотрит на нож.
+Я жду тебя и прощаю тебя.+
Он вонзает его тебе в сердце.
Локен вскочил на ноги. Он видит блеск лезвия. Простой каменный нож не пробьёт доспех. Что-то настолько маленькое точно не сможет.
Лезвие входит внутрь. Удар в сердце, быстрый милосердный удар мизерикордии кустодианца, практичный и непритязательный. Две фигуры на мгновение застывают вместе: коленопреклоненный сын, стоящий отец, соединенные ножом.
И через этот клинок Император направляет всю силу своей воли.
Возвышенная сила, психический взрыв невероятной величины, струится по древнему клинку подобно молнии, проходящей через металлический стержень. Вспышка огненного шара от его удара ярче, чем всё творение.
Затем свет начинает гаснуть. Быстро наступает темнота. Это не глянцевая чернота бесконечной архитектуры Двора, она мягкая и безмолвная, как наступление ночи или затуманивание зрения и чувств.
Хорус улыбается.
Его улыбка больше не та ужасная, что приветствовала их, когда они вошли во Двор Луперкаля, улыбка, от которой мир содрогнулся от смертельного ужаса. Теперь это улыбка, которую Локен помнит с давних времён.
Крови нет. Атам острый, достаточно острый, чтобы разрезать пространство. Достаточно острый, чтобы разрезать реальность. Он ждал этого долго, очень долго, начиная с первого убийства, которое привело к этому и запятнало его тенью всех убийств, и заканчивая этой, восьмой смертью, которую ему обещали.
Хорус улыбается. Улыбка исчезает. Затем то же самое происходит с плотью, губами и ротовой полостью, открывая другую улыбку, оскал зубов, маску из костей. Искупления нет, ибо время для этого давно прошло. Есть только смирение.
И в конце концов, это просто человек, убивающий своего сына камнем.
Лезвие выскальзывает и превращается в пыль. Тело падает.
А затем галактика сгорает.