То чувство, когда тебя будят братья-огрины
Комиссар Райвель Gray-Skull Commissar (wh 40000) Ogryn Cadian plague marine Chaos (Wh 40000) wh humor Wh Other сделал сам Warhammer 40000 фэндомы Wh Комиксы Astra Militarum Imperium Nurgle
Результаты поиска по запросу «
Доки доки
»
Blood Angels Space Marine Imperium Warhammer 40000 фэндомы
Опустошение Ваала.
Гай Хейли
Командор Данте шел по Аркс Мурус, величественной стене, окружающей Аркс Анджеликум – название под которым была известна крепость-монастырь Кровавых Ангелов. Купол Ангелов был поднят в ожидании предстоящей войны. Этот огромный волдырь из арморгласса мягко поднимался за Данте – несколько квадратных миль треугольных квадратных панелей сияли в полуденном солнце Баала, окутывая древний кратер Аркс Анджеликум словно непробиваемый диамант. Двойной пик крепости из черного камня, одиноко возвышались над Бесконечной Пустыней. От первоначальной формы вулкана, которым он некогда являлся, не осталось почти ничего. Много лет назад его переделали в нечто более подходящее, для обитания Ангелов, а пламенное сердце потушили. Там, где раньше текла лава теперь совещался космодесант. Опытный геолог смог бы определить его природную форму. И хоть оба пика были тщательно переделаны руками людей, намеки на их происхождение оставались: несмотря на все украшения, их основа была двойным конусом, один меньше другого, а их вершины, словно глотки, были открыты к небесам.
В любом другом смысле Аркс Анджеликум была рукотворным продуктом человечества. Остов вулкана был переделан в высокие стены Аркс
Мурус, широкую и могущественную стену – Переход, разбитый на части множеством башен суб-орденов Кровавых Ангелов. Стена воздымалась чуть менее сорока метров ввысь, заканчиваясь серией оружейных галерей, усиленные возвышающимися редутами. С башен, выполненных в виде кричащих ангельских лиц и орлов, виднелись дула защитных лазеров и макропушек, направленных на постоянную угрозу, приходящую из пустоты.
Другие, меньшие скалы, вокруг крепости были переделаны в приземистые форты с башнями, и несли в себе орудия достаточно большие, чтобы сбить пустотный корабль. Ярость мира, кипевшая в вулкане, исчезла, но ее место заняла иная.
Справа от Данте находилась Цитадель Небесной Выси – центральная крепость Аркс Анджеликум, которая вырастала на внутренней стене вулкана, крепость Реклюзиариума, с высеченным на ней черепом, перекинулась с одного конца стены, до другого, за ней небеса пронзала проклятая башня Амарео. Самые высокие башни библиариума обрамляли стены в дальнем конце Купола Ангелов, в то время как Сангвис Корпускулум, основное жилище Корбуло и его Сангвинарного Жречества, взмывала вверх с меньшего пика, его плоская вершина соединялась с главной стеной при помощи широкого арморглассового моста.
Внутренности вулкана были также сильно изменены. Горловину расширили до такого же диаметра, как и камера с лавой внизу. Внутренние стены были сглажены и покрыты барельефами. Опоры были выполнены в виде ангелов, а стены между ними были заполненными тысячами сверкающих окон. Все было выполнено изысканной заботой и великолепно украшены камнем и металлом. Когда звезда Балор светило прямо в кратер вулкана, крепость сияла словно рубин, ослепляя тех, кому посчастливилось взглянуть на нее.
Аркс Анджеликум воистину была среди самых красивых крепостей в галактике.
Ближе ко дну шахты многоуровневые ступени, находящиеся снаружи, были повторены, но в этот раз они были покрыты зеленью, а не оружием – Вердис Элизия. Великолепные фермы, на которых Кровавые Ангелы выращивали свою еду и парки, в которых были сохранены остатки некогда богатой экосистемы Баал Примус и Секундус.
Ваал всегда был пустынным миром, в отличии от своих лун. Их токсические пустоши были творением людей.
Лишенное облаков небо Баала было заполнено пересекающимися хвостами посадочных судов. Стайки штурмовых судов космодесанта заполняли доки планеты. Десятки боевых барж формировали центры, вокруг которых в сбитых формациях собирался остальной флот. Самые большие судна были длиной в несколько миль и были ясно видны на дневном небе как образы из грез. Их эскорты были словно бледные фантомы, а самые маленькие походили на яркие звезды, быстро движущиеся в плотных созвездиях. Ваал Секундус подымался на западе, Ваал Примус садился на востоке – две луны редко появлялись на небе одновременно. Из-за стыда, как гласила местная легенда.
Луны Ваала были велики и находились близко к материнской планете. Дуги их сфер обрамляли активность на орбите, но, как и картина, перегруженная деталями собравшийся флот наследников Кровавых Ангелов, выливались из зазора между лунами и горизонтом Баала и их похожие на кирпичи формы кишели так же и над поверхностью спутников. Огромные, созданные людьми объекты плыли над пёстрым лоскутным одеялом пустынь и токсичных морей Баала Секундус, в то время как уродливые шрамы Ожерелья Баалинд на Баал Примус перехватывали полеты вспомогательных судов в кольца кратеров.
Активность на орбите повторяла активность на планете. Техника громыхала вокруг потухшего вулкана. Спокойствие Баала сбежало глубже в пустыню. Дюны у основания Аркс Анджеликум расчищали, открывая структуры, заброшенные после разделения на ордена в мифическом прошлом. Некогда крепость монастырь была более массивна.
То, сколько его предки оставили пескам, поражало Данте. На протяжении его тысячелетнего правления орденом, реликвии древних времен периодически открывались сильными бурями, позволяя заглянуть в прошлое. Несмотря на то, что он знал архивы ордена, внешняя крепость была в основном неизвестна. Видеть вновь открытые посадочные полосы, заполненные воинами и техникой было словно видеть вернувшийся к жизни Великий Крестовый Поход.
Данте вел своих людей дольше, чем любой другой человек в Империуме. На самом деле, было очень мало людей старших чем он. Если из всех триллионов человечества выбрать тех, кто приближался к возрасту Данте, их было бы едва достаточно, чтобы заполнить ударный крейсер.
Он уже давно знал, что Левиафан приближается. События на Криптосе были последним шансом Данте задержать его прибытие. Только на Баале и только тут, было возможным уничтожить огромный щупалец, который разорил Красный Шрам и только благодаря титаническим усилиям. Командор воззвал ко всем Орденам Крови, ко всем космодесантникам, разделявшим наследие Сангвиния и воины прибывали тысячами.
Как только он отправил свою просьбу о помощи орденам наследникам, Данте приказал начать реализовывать большой план работ, посылая кровавых прислужников ордена и когорты сервиторов на задания по подготовке к прибытию собирающегося воинства. В милях вокруг Аркс Анджеликум они вскапывали землю, оттесняя пустыню назад, в некоторых местах копая так глубоко, что достигали слоев, где песок начинал свою трансформацию в камень. В процессе были открыты давно забытые постройки. Бункеры, башни и окружающая крепость стена, не отмеченные на древних картах были извлечены из песка. Большинство из зданий за пределами Аркс Анджеликум были бесполезными руинами, основания, заполненные камнем и грубые куски металла, оплавленные в забытых битвах. Но обнаруженные стены были важным и неожиданным подспорьем в защите от надвигающейся угрозы.
Данте был слишком мудр, чтобы видеть в этом определяющий символ. Это было совпадением, и дополнительная защита мало ободряла его.
В то время как он наблюдал, команды смертных отстраивали стену. За ней собиралась прибывшая армия. Древние рокритовые посадочные поля, которые освобождали от песка снова были в строю. Сотни судов стояли в тесных рядах, лучами расходясь от только что построенных командных центров, их построения были выполнены в виде пересекающихся кругов красного, золотого и белого. На Баале собрались тысячи космодесантников. Что бы разместить их открыли самые глубокие залы Аркс Анджеликум. Построенный для легиона, монастырь был способен вместить двадцать орденов, и теперь ему снова предстояло исполнить этот долг. Но вместе с тем, места для всех новоприбывших было недостаточно, поэтому казармы перемежались с командными центрами.
Количество братских орденов поражало. Предзнаменовало победу, как говорили наиболее беспечные. Среди собравшихся воинов были тысячи тех, кто никогда не был на священных песках Баала, а единственные контакты с орденом прародителем были редкие и ненавистные визиты Верховного Капеллана Кровавых Ангелов. Их пути были странны для Кровавых Ангелов, многие значительно отличались по внешности и характеру. И хоть никто кроме кровавых ангелов не мог заявить, что родились на тройных мирах, на которых нашли Сангвиния и таким образом, не происходили из священных Племен Крови, в конце концов их геносемя происходило от Ангела. Все они были его сынами, и связи между ними были более ужасающие и глубокие, чем между любыми другими орденами. Братство скрепило свои узы на Баале сильнее чем когда-либо со времен, когда Император ходил среди людей.
Но даже это не приносило Данте успокоения.
Длинная транспортная колона летела от флота вниз, простиралась так далеко, что последние машины были словно подвижные всполохи света. Боевые суда и баржи, легкие и тяжелые посадочные корабли доставляли бесконечные материалы для духовного дома сынов Сангвиния. Множество орденов опустошили трюмы своих судов от оружия, танков, амуниции и прочего. Третья стена воздвигалась за пределами недавно выкопанной второй. Она была сделана из низких, массово изготовляемых блоков, которыми были экипированы все ордена Космодесанта. Еще больше их изготовили, пока Данте наблюдал. Автоматические прессы сгребали огромные кучи песка и закидывали их в гигантские печи в своих прицепах. При помощи высокой температуры и давления песку придавали форму. Новые, дымящиеся блоки выбрасывались в пустыню и ожидали, когда их оттащат на место тягачи.
Группы транспортов различных оттенков алого были припаркованы вокруг крепости монастыря. Между рядами танков ходили сотни технодесантников со всей галактики, делясь своими идеями и опытом с благодарными слушателями.
Что бы лучше рассмотреть воинство Ангелов, Данте шел медленно. Крупное, рубиновое солнце Балора заставляло его броню сверкать красным, а песок в воздухе скрипел о его керамитовый панцирь. Аркс Анджеликум была так высока, что звуки марширующей в пустыне армии и все звуки работ по фортификации Баала были словно жалкие тени самих себя. Двигатели были словно жалкие раздражители. Множественные разговоры были ограничены до редких, тихих выкриков. Грохот самолётов был таким же тихим, как скрип песка о песок. Хоть его слух был таким же острым как у любого другого космодесантника, это было все, что слышал Данте. Он выключил вокс передатчик, а его авточувства дремали. Проведя бессонные недели приветствуя новоприбывших и разрабатывая стратегию, он искал покоя на стене, с трудом добывая то, что не приходило к нему добровольно. Войско собралось у его ног в богатой тишине пустыни.
Каждые пол мили в карауле стояла пара Сангвинарных Гвардейцев. Они салютовали своему магистру, когда тот проходил мимо. Воины носили экипировку практически идентичную той, которую носил Данте, но маски Сангвинарных Жрецов показывали лица их обладателей. Из всех людей, только Данте носил лицо Сангвиния. Только ему принадлежала эта ноша.
Баал Секундус поднялся на небе, затмив собой край солнца и принеся за собой временные сумерки в пустынный мир. Через час эта небольшая тьма пройдет, по мере того, как Баал Секундус продолжит свой путь по своей орбите, и день вернётся. Затмения были ежедневным делом на всех трех мирах. Ни на одном из них не было ничего столь простого как день и ночь.
По мере того, как луна закрыла еще больше Балора, становилось темнее, температура снижалась. Неожиданно из пустыни подул теплый ветер, приведший флаги Кровавых Ангелов в движение и заставивший плащ Данте трепыхаться.
Было весьма символично, что именно в этот короткий участок ночи к нему пришел Мефистон, появившись в одной из армированных дверей Аркс Мурус. Джеррон Литер, Мастер над Астропатами, шел в его тени. Верховный библиарий Кровавых ангелов был фигурой почти столь же легендарной, как и сам Данте. Он был среди самых сильных псайкеров Адептус Астартес и мощь Мефистона была известна по всему Империуму. Но в то время как Данте прославляли, а его руководства искали, то Мефистона же сторонились. Он был замкнутым, его боялись.
Мефистон делал ровным счетом ничего, чтобы опровергнуть это мнение. Его броня была стилизована, чтобы напоминать мышцы освежеванного человека, неуместно обрамленные золотом по краям. Каждое волокно оголенной подкожной анатомии человека было любовно передано в керамите, уровень исполненного шедевра не сделал ужасающий вид менее тревожным. Его броня была более глубокого оттенка красного, нежели у других Кровавых Ангелов, темный, артериальный багрянец, отполированный до яркого блеска, таким образом, что кровавое одеяние выглядело влажным. Он, как обычно, был без шлема. Псикапюшон необычной формы обрамлял его лицо. Мефистон был нечеловечески красив в духе прославленного физического совершенства ордена, а схоласты Кровавых Ангелов настаивали, что он очень напоминал Сангвиния. Если Мефистон и был похож на своего генетического отца, то именно на мертвого Сангвиния, ведь совершенство Лорда Смерти было совершенством плиты саркофага. Его терзаемая душа превращала красоту в уродство, а холодного, тяжелого света в его глазах было достаточно, чтобы испугать даже самого храброго.
Литер был еще одним выдающимся представителем своего вида. Он пережил связывание душ сохранив свои чувства неповрежденными.
Практически каждый астропат, которого встречал Данте в своей долгой жизни, был слеп, их глаза выжигало соединение с Императором, у некоторых не оставалось никаких земных чувств. Уже одно это характеризовало силу Литера и его волю, в той же мере, как и бесконечную милость Императора. То, что такой ценный кадр как Литер, был приписан к Кровавым Ангелам, говорило о том, как высоко ценят орден в Адептус Астра Телепатика.
Второе зрение Литера было столь же выдающимся, как и первое. Он мог переговариваться с библиариями ордена, минуя своих собратьев астропатов. Он мог преодолеть самые плотные завесы, выловить самую истерзанную телепатическую мольбу из потоков эмпирей.
Литер мог смотреть через всё. Всё кроме Тени в варпе. Она оставалась непроницаемой даже для него.
Видя, что пришел старший библиарий, Данте остановился и подождал пока тот подойдет. Мефистон поприветствовал его. Литер преклонил колено, склонив голову, встав только после того, как Данте приказал ему это.
- Мой повелитель, как протекает сбор? – спросил Мефистон. Его голос был сухой и похожий на шепот. Во время истиной ночи он был сильнее. Что-то в старшем библиарие сторонилось дня.
- Протекает хорошо, - ответил Данте, - Наши братья прибывают быстро, как и должны. Флот улей скоро будет здесь. Время было к нам милосердно, но и оно истекает.
Данте не мог перестать смотреть в небеса, через флот, луны и солнце, туда, где улей ксеномонстров плыл в убийственных глубинах космоса к Баалу.
- Двадцать семь орденов уже прибыли, милорд, - сказал Литер. Хоть он и приклонил колено из-за уважения, как старший член одного адепта к другому, он не испытывал смущения, свободно разговаривая с Магистром Ордена. – И еще больше обещали свою помощь. Есть Ордена Крови, которых нет ни в одном списке, из тех, которые мне смогли предоставить схолиасты старшего библиария. Даже в самых диких своих мечтах я не мог надеяться на такой ответ.
Долгая, изумрудная роба Литера яростно колыхалась в ветре при затмении. Его выдающиеся глаза поблёскивали от рвения.
- Сыновья Великого Ангела Верны, - отметил Мефистон.
- В системе уже находиться более пятнадцати тысяч сыновей Сангвиния, - сказал Данте. – Предположения говорят о том, что мы можем быть в итоге благословлены двадцатью пятью тысячами. Каждый воин, который прибывает сюда – это еще один камень в нашей защите против Левиафана.
Данте чувствовал, что Мефистон внимательно следит за ним. Командор изменился за последние месяцы. Усталость, которую он так старался скрыть от остальных исчезла, а его энергия вернусь. Но он так же стал угрюмым, выглядел мрачным. Последний адъютант Данте, Арафео, предложил ему свою кровь в конце службы. Командор не мог отказаться, даже если бы хотел этого. Из смерти проистекала новообретенная энергия Данте. Смертью он и отплатит за нее.
Данте был уверен, что Мефистон чувствовал все это. Так и должно быть. Данте не сделал ни малейшего усилия, чтобы скрыть свой стыд от библиария.
- Есть ли новости с Кадии? – спросил Данте.
- Не много, мой господин, - ответил Мефистон. – А те что есть удручают. Крупные силы хаоса собрались в системе Диамор. С тех пор как Асторат прислал сообщение, что он и капитан Сендини направляется туда мы ничего не слышали. Карлаен, Афаель и Фаетон уже должны были прибыть в Диамор.
- Мы не получали известий об их безопасном прибытии, - тихо добавил Литер.
- Они погибли? – спросил Данте.
На секунду Мефистон закрыл глаза. Его лицо было так же спокойно, как похоронная маска. В броне было невозможно сказать, дышал ли он. Не в первый раз Данте стало интересно, а дышал ли Мефистон?
- Они живы, - ответил Повелитель Смерти. - Я бы знал, если бы это было не так.
- Это хотя бы что-то.
- Мы из библиариума отправимся на Баал Секундус и добавим наши усилия к астропатам на станции передачи. Возможно, мы скоро что ни будь услышим. Сейчас же у нас есть вести получше, - Повелитель Смерти сделал жест Литеру. Астропат держал тубус со свитком из полированного гематита, украшенный каплями крови.
- Тут, - сказал Литер, - детали астропатических сообщений от шести флотов, которые вы направили зачищать близлежащие миры. Они пугающие фрагментарны. Тень варпе уже наползает на нашу территорию и нарушает коммуникации. Содержание более чем понятно. Их работа продолжается. Тираниды не найдут чем питать свое продвижение. Многие ордена маршируют под вашим предводительством. Словно старый легион возрождается.
- Возможно, - согласился Данте. Он устал от попыток Литера сравнить его с Сангвинием и беспокоился о будущем. Каждая его попытка остановить Левиафан оказывалась неэффективной. – Я боюсь этого будет недостаточно.
- Хотя это знак, не так ли? – сказал Мефистон. Что характерно, он не опроверг опасения Данте. Ни один из них особо не верил в окончательный триумф. Оба несколько раз уже встретились с Великим пожирателем, совсем недавно они одержали пиррову победу на Криптосе. Они лично увидели силу разума улья. – Интересно, это то, что видел наш отец, когда он вел свой легион все эти тысячелетия назад? Я чувствую близость к нему, видя это. Тьма, которая надвигается на нас велика, но всегда хорошо быть ближе к примарху.
- Собственными глазами видеть отблеск того, что видел он честь, - Данте всегда помнил о священной рубиновой капле у него на лбу. Внутри этого сосуда была последняя неизменённая капля крови взятая из вен Сангвиния, сохраненная на все времена. – Он всегда со мной, библиарий. Он всегда со всеми нами.
- В нашей крови и наших душах, - согласился Мефистон, правда скорее буквальная, нежели фигуральная: видения Сангвиния преследовали их во снах до самой их смерти. Война, которую многие считали древней, для Кровавых Ангелов была вчерашним предательством. – Его кровью мы сотворены.
Данте кивнул:
- Его кровью. Он в каждом из нас. И теперь нам как никогда понадобиться его сила.
- Не много, мой господин, - ответил Мефистон. – А те что есть удручают. Крупные силы хаоса собрались в системе Диамор. С тех пор как Асторат прислал сообщение, что он и капитан Сендини направляется туда мы ничего не слышали. Карлаен, Афаель и Фаетон уже должны были прибыть в Диамор.
- Мы не получали известий об их безопасном прибытии, - тихо добавил Литер.
- Они погибли? – спросил Данте.
На секунду Мефистон закрыл глаза. Его лицо было так же спокойно, как похоронная маска. В броне было невозможно сказать, дышал ли он. Не в первый раз Данте стало интересно, а дышал ли Мефистон?
- Они живы, - ответил Повелитель Смерти. - Я бы знал, если бы это было не так.
- Это хотя бы что-то.
- Мы из библиариума отправимся на Баал Секундус и добавим наши усилия к астропатам на станции передачи. Возможно, мы скоро что ни будь услышим. Сейчас же у нас есть вести получше, - Повелитель Смерти сделал жест Литеру. Астропат держал тубус со свитком из полированного гематита, украшенный каплями крови.
- Тут, - сказал Литер, - детали астропатических сообщений от шести флотов, которые вы направили зачищать близлежащие миры. Они пугающие фрагментарны. Тень варпе уже наползает на нашу территорию и нарушает коммуникации. Содержание более чем понятно. Их работа продолжается. Тираниды не найдут чем питать свое продвижение. Многие ордена маршируют под вашим предводительством. Словно старый легион возрождается.
- Возможно, - согласился Данте. Он устал от попыток Литера сравнить его с Сангвинием и беспокоился о будущем. Каждая его попытка остановить Левиафан оказывалась неэффективной. – Я боюсь этого будет недостаточно.
- Хотя это знак, не так ли? – сказал Мефистон. Что характерно, он не опроверг опасения Данте. Ни один из них особо не верил в окончательный триумф. Оба несколько раз уже встретились с Великим пожирателем, совсем недавно они одержали пиррову победу на Криптосе. Они лично увидели силу разума улья. – Интересно, это то, что видел наш отец, когда он вел свой легион все эти тысячелетия назад? Я чувствую близость к нему, видя это. Тьма, которая надвигается на нас велика, но всегда хорошо быть ближе к примарху.
- Собственными глазами видеть отблеск того, что видел он честь, - Данте всегда помнил о священной рубиновой капле у него на лбу. Внутри этого сосуда была последняя неизменённая капля крови взятая из вен Сангвиния, сохраненная на все времена. – Он всегда со мной, библиарий. Он всегда со всеми нами.
- В нашей крови и наших душах, - согласился Мефистон, правда скорее буквальная, нежели фигуральная: видения Сангвиния преследовали их во снах до самой их смерти. Война, которую многие считали древней, для Кровавых Ангелов была вчерашним предательством. – Его кровью мы сотворены.
Данте кивнул:
- Его кровью. Он в каждом из нас. И теперь нам как никогда понадобиться его сила.
космос фантастика сравнение корабли star wars Wh Песочница Кликабельно Mass Effect Dead Space Halo Warhammer 40000 фэндомы Игры dirkloechel на краю вселенной вавилон 5 Freelancer star craft размеры
Обновленная версия от автора
Wh Песочница Dark Heresy fantasy flight games (Wh 40000) Warhammer 40000 фэндомы
03. Кошмар во сне и наяву
Отлитые из бронзы буквы «Officio Medicae» венчали вход в выложенное из белого камня здание больницы. Вид у всего госпиталя был неидеальный – тут трещинка, тут щербина – он походил на обстрелянного ветерана. Впрочем, несмотря на внушающий уважение внешний вид, само по себе это учреждение редко принимало у себя военных – война велась далеко от Ферромата и куда более частыми пациентами здесь были заводские рабочие да адепты Администратума, на голову которым свалилась очередная кипа документов с той самой полки, что расположена достаточно высоко, чтобы можно было подумать о лестнице, но вместе с тем достаточно низко, чтобы все-таки попытаться достать так.Госпиталь стоял на одной из площадей – в столице их было предостаточно, начиная с помпезной «Форум Майорис» перед губернаторским дворцом и заканчивая маленькими пространствами, которые и площадями-то назвать стыдно. Занятая госпиталем площадь по своей значимости располагалась аккурат посередине списка.
Сейчас к зданию Оффицио Медика приближались двое мужчин. Один – слегка небритый, крепко сложенный и одетый в серую военную форму с нашивками 1-ого Ферроматского полка механизированной пехоты. Второй носил чёрную комиссарскую шинель и островерхую гербовую фуражку.
- Эй, док! – Задрав голову, крикнул «наверх» первый, адресуясь открытому окну на втором этаже. – Пусти к нашим повидаться!
Но ответом ему было лишь молчание.
- Мэтт! – Крикнул второй, комиссар Маркус Аврелий из 1-ого Ферроматского полка механизированной пехоты.
Никакого эффекта.
- Нет, через дверь я не пойду. – Сказал первый из кричащих, рядовой Густав Цугцванг, как только комиссар обратил на него свой взгляд. – Меня в прошлый раз чуть не побили, когда я наследил. – И он указал на свои нечищеные сапоги.
Комиссар хмыкнул. Ему тоже не хотелось как простой смертный, заходить в госпиталь через регистратуру и прочие формальности. Тем более что они и не лечиться пришли, а повидаться со своими товарищами, рядовыми Билли и Арком, что отлеживались у Мэтта, врачующего их честно полученные в бою раны.
- Которые из окон – от их палаты, рядовой?
- Вроде вон те. – Указал Густав на два окна второго этажа. Одно из них было открыто.
Аврелий измерил взглядом расстояние.
- Думаю, если ты меня подсадишь, я смогу туда залезть. А потом затащим тебя.
- Это не совсем… правильно, сэр. – Сдержанно отозвался солдат. – Доктор Мэтт может…
- Я комиссар. – Напомнил Аврелий. – Давай, подсади меня.
Пыхтя и ругаясь, Густав кое-как подсадил комиссара и тот взялся за раму, готовясь залезть внутрь, в комнату. А в следующий момент из глубины этой комнаты раздался немного истеричный вопль и выстрел.
* * *
- Вы закончили, Мэтт?
- Да, инквизитор. – Врач отошел от операционного стола, на котором лежал молодой, но совершенно седой человек. Несмотря на то, что он сейчас был без сознания, пальцы этого пациента беспорядочно дергались, а губы – шевелились, будто он что-то шептал себе под нос.
- Что говорят когитаторы? – Спросил инквизитор, доставая из-за пазухи трубку.
- Не совсем ясно, шеф. – Пожал плечами тот. – Разум этого человека очищен полностью, но… - Врач покосился на стоящее рядом с операционным столом загадочно гудящее устройство. – Даже с помощью этой штуки, я не могу прочесть его мысли. Ни когда он был в сознании, ни сейчас. Но его личность надежно затёрта.
- Хорошо. – Кивнул инквизитор Лазарь, набивая свою трубку. – Это нам и нужно. Давай выйдем. – Он указал на дверь.
Инквизитор и его слуга, покинув операционную, вышли в коридор и зашагали по лестнице. Мутные светосферы слабо освещали окружающую обстановку, выхватывая из тьмы лишь по несколько ближайших ступеней и часть стен.
- Ещё один пролёт и мы на первом этаже. – Проговорил Мэтт.
Инквизитор чуть иронично посмотрел на него.
- Спасибо, я ещё не запыхался. - И разжёг трубку, тут же выпустив кольцо дыма.
Они поднялись из подземных помещений на первый этаж. Панель, которой закончился коридор, отъехала в сторону, стоило Мэтту чуть надавить на неё в нужном месте и доктор со своим шефом оказались в небольшом кабинете.
Лазарь сел в глубокое кресло, Мэтт расположился за столом, что стоял у закрытого и плотно занавешенного окна.
- Вы хотите мне что-то сказать про этого парня? – Спросил Мэтт, наблюдая как инквизитор выпустил ещё одно кольцо дыма.
- Немногое. Немногое, но распространяться даже об этом не следует. Этот человек – псайкер, как ты догадался, исследуя его мозг.
- Конечно. – Кивнул доктор.
- Хорошо. У меня есть свои причины для того, чтобы он забыл навсегда то, что однажды – не так уж и давно – увидел и узнал. Чтобы его разум был очищен от… – Он сделал многозначительную паузу. – Лишнего.
- А что мне делать, когда я приведу его в чувство? У него будет много вопросов.
- Конечно. – Утвердительно кивнул инквизитор. – Все, что ты должен ему сообщить – теперь он состоит на моей службе. Я думаю, этот человек неплохо притрётся к «штрафникам». Что с энграммами?
- Я установил обычный набор. – Пожал плечами доктор. – От вас не было каких-то особых указаний. Стандартные энграмматические индукции в кору головного мозга.
- Большего не требовалось. – Лазарь откинулся на спинку кресла.
- Вы полагаете, что переживший такую чистку будет ценным слугой? – Спросил Мэтт. – Не то чтобы я возражал против подобных процедур, но…
- Ни одному псайкеру в этой галактике чистка разума не будет лишней. – Хмыкнул Лазарь. – Думаю, мои коллеги из Ордо Еретикус согласились бы.
Мэтт промолчал, будто бы не хотел спорить с авторитетом «коллег».
- А как его имя?
- Имя? – Переспросил Лазарь. – Тит. Тит Марий Торкват. – Он выложил на стол несколько бумаг. – По этим документам, он – псайкер-санкционат, приписанный к 1-ому Ферроматскому. Пусть заступает на службу.
Инквизитор, загасив трубку, резко поднялся с кресла.
- Когда он очнется, закрывай лабораторию и переноси все оборудование на мой корабль. Через несколько дней я отбуду с Ферромата, скорее всего, надолго. Приглядывай за «штрафниками», чтобы не выкинули чего.
- До встречи, инквизитор. – Склонил голову Мэтт.
- Надеюсь.
Когда Лазарь вышел, доктор отправился выводить своего «пациента» из бессознательного состояния. Внутренне Мэтт благословлял Императора, что сам не родился псайкером и не испытал всего того ужаса и презрения, что выпадает на долю «припадочных», «страшил», «мутантов», как обычно называют этих людей местные.
- Ну что ж, проснитесь и пойте, Тит, проснитесь и пойте… - Проговорил Мэтт, вводя в сосуды пациенту стимулятор.
Тот задергался, забормотал что-то будто сквозь сон ещё громче чем раньше, принялся судорожно сжимать и разжимать пальцы.
Мэтт нахмурился. Псайкер уже должен был пробудиться, но видимо, его организм требовал больше стимулятора для того, чтобы выйти из той кататонии, в которую его вогнала процедура очищения разума.
После следующей порции псайкер вскрикнул и резко распахнул глаза. Огромные зрачки, почти скрывавшие радужку, невидяще смотрели в потолок.
Доктор отошел от кровати. Он сделал, что нужно, теперь нужно дать парню немного времени.
Псайкер лежал неподвижно, глядя в пустоту ещё с полминуты. Потом он резко поднялся, сел и уставился на Мэтта.
- Кто ты? – Выкрикнул он.
- Меня зовут доктор Мэтт. – Успокаивающе проговорил врач. – А тебя – Тит.
- Тит? – Переспросил он, слегка сбитый с толку.
- Тит Марий Торкват. – Сказал доктор. – Запомнил?
- Да…
- А что ещё помнишь?
- Я… - Псайкер замолчал и нахмурился, а Мэтт внутренне мог поздравить себя с профессиональным успехом – похоже, чистка разума прошла успешно – если бы он что-то помнил, то сейчас бы выложил, врать, будучи в таком состоянии, человек вряд ли бы смог.
- Ничего... – Потерянно проговорил Торкват. – Что со мной? Кто я? – Его голос становился все более нервным и требовательным.
- Я тебе расскажу. – Все так же успокаивающе говорил Мэтт. – Ты не хочешь есть?
- Я… да. – Неожиданно резко кивнул тот. – Хочу. Есть… Я давно не ел. – И он облизнул языком сухие, бледные губы, едва выделявшиеся на таком же пергаментно-бледном лице, совершенно не вяжущимся с тем фактом, что этому человеку немногим больше двадцати лет.
Он встал с кровати, зашуршав мантией, в которую было укутано его тело.
Мэтт провел псайкера тем же ходом, выведя его в тот самый кабинет, в котором получасом назад он разговаривал с Лазарем.
Врач тут же вернул на место стенную панель, что скрывала ход в подвал. Будет не очень здорово, если кто-нибудь потом обнаружит комнату, полную оборудования для чистки мозгов, проход в которую, вдобавок, начинается в кабинете доктора Мэттьюза, уважаемого члена ферроматского Оффицио Медика.
Мэтт сделал приглашающий жест, увлекая Торквата за собой, в коридор, а потом – на второй этаж, в свою приёмную. Если вдруг у кого и возникнут вопросы – то почтенный эскулап просто беседует с очередным пациентом.
- Садись. – Доктор указал на кресло, что стояло у одной из стен. Торкват сел, жадно вдыхая свежий воздух, что попадал в приёмную через открытое окно.
- Вы так и не рассказали мне, кто же я такой. – Проговорил он.
- Вы – псайкер. Санкционат. – Отозвался врач, внимательно глядя на своего пациента.
Лицо Торквата немного исказилось, и он дернулся, будто невидимая иголка слегка ткнула его прямо в мозг.
Мэтт удовлетворенно кивнул. При очищении разума первым делом старались затереть саму личность, не трогая полезные навыки, умения или знания. Но удавалось это не всегда. Затем и были нужны энграммы – встроенные в кору головного мозга, они сейчас вовремя «подсказали» Торквату значение слова «псайкер», знание о котором стало побочной жертвой очищения. Но теперь оно снова с ним. Всегда полезно знать, кто ты такой, черт возьми.
- Почему со мной сделали… то, что сделали? – Спросил он.
- Я не знаю. – Покачал головой Мэтт, который действительно ничего не знал. – Знает только Лазарь.
- Кто?
- Инквизитор Лазарь Полонус. – Объяснил Мэтт. – Я работаю на него. Как и ты теперь. Он – наш начальник. Нет, не царь и Бог, ведь у нас есть только один Бог.
- Император. – Тут же отозвался псайкер, будто хватаясь за это святое слово как за соломинку, держась за которую приходиться лететь над морем тьмы и безумия.
Доктор одобрительно улыбнулся. Он нарочито вел беседу так, чтобы в ней непременно был упомянут Он. Торкват произнес имя Императора с воодушевлением и радостью. Если бы было иначе…
- Я – на службе у Лазаря? – Переспросил Торкват, переживая новую вспышку колющей боли, что растолковывала ему все доступные сведения об Инквизиции.
- Да. У него, и у всего Империума. – Подтвердил доктор.
- Но почему?
- Я не знаю. – Снова покачал головой Мэтт и сменил тему. – У меня есть кое-что для тебя.
Торкват заинтересованно смотрел, как Мэтт вынимает из несгораемого шкафа какой-то сверток.
- Это теперь твоё. Небольшой подарок от Лазаря. – Прокомментировал передачу свертка доктор. – И вот ещё. – Он протянул псайкеру посох.
Тот, встав, осторожно принял обе вещи и поблагодарил. Потом, повинуясь ободряющему взгляду Мэтта, положил сверток на стол и открыл его. В нём оказались лазерный пистолет с батареей для него, стаб-револьвер, небольшой изящный кинжал, колода карт Имперского Таро, небольшой молитвенник, знак псайкера-санкционата и мешочек с тронными золотыми.
Торкват неуверенно взял в руки лазпистолет… и в следующий же момент, оружие, будто повинуясь неким заложенным рефлексам, легко и непринужденно легло в руку, а палец дрогнул возле предохранителя.
- Я знаю, как стрелять. – Сообщил Торкват. – То есть… не думал, что это умею, но умею.
Мэтт сдержанно улыбнулся. Это тоже была часть подготовки очищенных. В них вкладывали какие-нибудь полезные умения. При этом сам Мэтт считал, что если человек оказался достаточно ценен, чтобы его очищали, а не просто убили – значит, его стоить научить защитить себя.
Псайкер отложил пока лазпистолет на стол и рассовал по карманам кошелек и знак санкционата.
Взяв в руки кинжал, Торкват вновь слегка дернулся и ещё больше побледнел. Энграммы услужливо подсказали ему, что он держит в руках мизерикорд псайкана, специальный кинжал, которым он должен будет вскрыть себе вены, если почувствует, что не может контролировать призванные им самим энергии варпа. Более того – холодок пробежал у Торквата по спине, когда он понял, что так и сделает – потому что не сможет сделать иначе.
Чтобы успокоиться, он положил нож обратно и взялся за револьвер.
Он лег в руку не так хорошо, видимо тут одна из энграмм сбилась. Оружие немного ходило из стороны в сторону. Псайкер отчетливо чувствовал, что с этой штукой ему обращаться намного сложнее. Чтобы проверить, он положил револьвер на стол и снова взялся за лазпистолет. Торкват вскинул его, держа его обеими руками, предусмотрительно целясь не в своего доктора, а в сторону окна. Руки немного дрожали, но это не удивительно – сегодня такое пришлось пережить, да и потом…
А потом в окне появилась покрасневшая и пыхтящая рожа, увенчанная комиссарской фуражкой. Торкват дернулся и выстрелил.
* * *
Когда человек, которого ты подсаживаешь, чтобы он забрался в окно второго этажа, неожиданно вскрикивает и, размахивая руками, падает назад, спрашивать его «Все в порядке?» довольно глупо. Но Густав именно это и сделал, добавив уставное «сэр».
- В порядке. – Отозвался комиссар. – В меня выстрелил какой-то псих!
- Арк? Он же лежачий. – Удивленно проговорил солдат, помогая Аврелий встать на ноги.
- Да не Арк. – Отмахнулся комиссар. – Совсем другой тип.
- Эй, диверсанты! – Раздалось сверху.
Густав и Аврелий синхронно подняли головы. Из окна высовывался Мэтт.
- Ошиблись окном? – Иронично спросил он.
- Вроде того. – Отозвался Аврелий. – Мы к Билли и Арку хотели зайти, а ты что-то не отзывался.
- Хотели, как нормальные люди, своих навестить. – Поддержал комиссара Густав.
- Нормальные люди в окно не лазят. Тем более не в то. – Отбрил его Мэтт. – Ладно уж, залазьте, поговорим.
* * *
- О! Так ты наш! – Поднял брови комиссар, разглядывая документы Торквата, в которых было указано, что псайкер приписан к тому самому батальону, в котором служили сам комиссар, Густав, Арк и Билли.
- Я тоже работаю на Лазаря. – Пояснил псайкер, который едва успел представиться.
- Ага… - Аврелий вернул Торквату бумаги. - Эй, рядовой, ты чего?
Густав, стоявший до этого рядом с комиссаром, теперь уже был у самой двери.
- Разрешите проведать наших? – Немного нервно спросил он.
- Иди-иди. – Отозвался комиссар, отметив про себя, что ферроматец Густав явно разделял общее для планеты предубеждение по отношению к псайкерам. Ничего, выручит в бою разок, зашибив молнией по врагам – Гусак его сразу зауважает.
- Торкват, а что ты умеешь? Ну, что можешь своей… э-э-э, силой? – Спросил его комиссар, решив уточнить этот вопрос.
Псайкер открыл было рот, чтобы ответить, что и сам не знает, как ещё один мысленный укол от энграммы дал о себе знать. Да… его учили. Учили пользоваться своей психической силой чтобы… чтобы… Знание ускользало.
- Да много чего. – Буркнул он.
- Ну и хорошо. – Не стал вдаваться в подробности комиссар. – Я пойду тоже к нашим, не возражаете, док? Торкват, жди меня у выхода из госпиталя.
Мэтт покачал головой.
- Идите, комиссар. До свидания, господа.
Аврелий покинул кабинет и, пройдя той же дорогой, что несколькими минутами назад ушел Густав, добрался до палаты, в которой лежали их коллеги по аколитской ячейке.
- Ну как вы, парни? – Войдя, спросил комиссар.
- Нормально. – Бравурно отозвался Билли со своей койки. – Было скучновато, правда, пока мы не уболтали Мэтта притащить сюда пикт-проигрыватель. – Он кивнул на стоящий перед его и Арка кроватями большой экран, рядом с которым уже сидел Густав и перебирал ленты. – А ещё кормят неплохо. Правду говорят, что завтра наш полк уже отправиться воевать?
- Да. – Кивнул комиссар. – Завтра с утра будет парад, а потом – отбытие.
- И мы не попадем… - Протянул Билли. – Да и ладно, я все равно маршировать не умею.
- А это у вас чего? – Спросил недоуменно Густав, кивнул на кабель, уходивший из пикт-проигрывателя и незаметно, по стеночке, проложенный к тумбочке возле кровати Арка.
Тот скорчил рожу и, протянув руку, открыл тумбочку и продемонстрировал лазерный пистолет, к которому кое-как был присобачен этот кабель.
- Я взял пушку с собой, сказал Мэтту, что это у меня талисман такой. – Немного хрипло пояснил он, чуть морщась – говорить было больно. – Только батарею он отобрал – сказал, что это не положено.
- И ты..?
- Да. – Усмехнулся он. – Нашел себе другой источник энергии.
- И в кого стреляешь?
- Мне важен сам факт. – Пояснил он. – Да и потом… вдруг кто-нибудь сунется в окно?
Густав и Аврелий переглянулись.
- Действительно, кому только такая мысль может в голову прийти… - Пробормотал комиссар.
* * *
Убедившись, что лечение проходил своим ходом и больные не слишком скучают, Густав, Аврелий и новоявленный член аколитской ячейки, Тит Марий Торкват, отправились «домой», а точнее – в расположение своего батальона.
За то недолгое время, что прошло с момента возвращения из системы святого Лоренса (а по чести говоря, прошла едва неделя) гвардейцы покинули свои казармы, облюбовав себе место в штабе батальона. В этом двухэтажном здании нашлись и офицерские комнаты и специальный зал совещаний с гололитом и пикт-проигрывателем, и небольшая часовня, и ещё много чего, что должно быть в штабе.
- Вот и наша берлога. – Удовлетворенно сказал Густав, входя в местный «конференц-зал». Его они приспособили под свою аколитскую столовую и, место отдыха. Ну а комнаты по соседству стали спальнями.
- Выберешь себе комнату, Торкват, ну спальню. – Комиссар махнул рукой в сторону коридора. – Завтра подъем в шесть!
- Комиссар... – Недовольно протянул Густав.
- В шесть!
- Хорошо. – Вмешался Торкват. - Могу я пойти отдыхать прямо сейчас?
Гвардейцы удивленно смерили его взглядами.
- Очень устал. – Пояснил псайкер. Он и действительно много пережил за этот день. И периодическая колющая боль, что вызывали активировавшиеся энграммы и нечто вроде мигрени, вкупе со всем остальным, немало утомили его.
- Иди. – Разрешил комиссар.
Разворачиваясь к дверям, Торкват успел услышать тихую фразу «Я пригляжу за ним, сэр». Не нужно быть прорицателем, чтобы понять, кто её сказал.
Выбрав небольшую, но вполне комфортную комнату, псайкер, бросив свои пожитки на стол и сбросив мантию, улегся на кровать и закрыл глаза. Светосферу он даже не включал – незачем. Ему предстояло многое обдумать. Например, стоило бы понять, чего стоят его психосилы.
Торкват нервно сжал пальцы, потом резко сел на кровати и принялся лихорадочно сплетать-расплетать руки. Знание, казалось бы, уже подобралось близко, но… Он никак не мог сконцентрироваться.
Пошарив глазами по комнате, псайкер вспомнил о колоде Имперского Таро, что попала к нему от Лазаря. Достав её из кармана мантии, Торкват, снова уселся на кровати и принялся перетасовывать колоду.
Удивительно, но это помогло. Мысли больше не так путались. Карты будто успокаивали его и помогали мыслить.
Перетасовав колоду, псайкер положил её на прикроватный столик и вытащил карту наугад.
Это был Экклезиарх. Хорошая, сильная карта. Хотя, конечно, с Императором, ничто не сравниться.
Подумав об этом, Торкват потянулся ещё за одной, как вдруг странное предчувствие охватило его. Что-то будто говорило ему, какую карту взять. Псайкер в нерешительности замер, но потом, с решимостью ныряльщика, прыгающего в ледяную воду, доверился этому потустороннему чутью и взял ту карту, к которой его тянуло.
Это оказался Император.
«Неужели совпадение? Или я могу… предвидеть? Или чуять?» - Торкват снова смешал всю колоду, перетасовал её и веером разложил на столике.
«Ангел смерти. Нужно вытянуть Ангела смерти». – Твердил себе псайкер, протягивая руку к картам. Есть! Вновь появилось это, будто пришедшее из-за грани чувство, подсказывающее, что делать. Торкват схватил карту, перевернул – это был Ангел смерти.
«Ну что, по крайней мере, я смогу жульничать в игре». – Подумал он. Маленькая шутка была необходима – даже эти крохи псайкерского мастерства по склонению удачи на свою сторону, что он продемонстрировал сейчас, были очень опасны. Проклятая и благословенная энграмма вновь вколола в его мозг очередную порцию знаний. Впрочем, для напоминания об опасности психосилы хватало и неброского кинжала, что теперь был с ним.
Наверное, он умеет, что-то ещё. Просто обязан. Но проверять это сейчас – нет. Удачи много не бывает, а он сегодня, похоже, потратил недельный запас. «Будем спать» - сказал себе Торкват.
Но сон не шел. Псайкер ворочался с боку на бок, шептал молитву, положенную при отходе ко сну, то закрывал, то открывал глаза. Нет, не получалось.
Вздохнув, Торкват встал и накинул мантию. Он очень долго проворочался в кровати, и за окном было уже совсем темно. Вздохнув, псайкер взял со стола небольшой фонарик и, включив его, вышел из комнаты.
Коридор оказался очень тёмным, так что свет фонаря едва разгонял окружающий мрак, и очень длинным – конца его не было видно, ни в одну сторону, так что Торкват просто побрел наугад.
Его шаги в окружающей тишине, казалось, отдавались эхом, хотя на самом деле он ступал почти бесшумно. Коридор и не думал кончаться, хотя псайкер точно знал – сейчас должна появиться лестница вниз.
Из глубины коридора, донесся жуткий чавкающе-хлюпающий звук, будто там полз какой-то уродливый монстр или какой-нибудь жуткий мутант.
Псайкера прошиб холодный пот. Он направил фонарик в сторону звука, не слишком, впрочем, желая увидеть то, что он может увидеть. И как только в луче света мелькнула слизистая тварь, Торкват развернулся и побежал.
Он бежал, но казалось, что звук приближается, а он, как ни старается, не может оторваться. Пару раз псайкер оборачивался и бросал взгляд в темный коридор. Ничего не было видно. Убедившись в этом, Торкват убеждался в том, что останавливаться все равно не надо.
А силы истощались, фонарик слабел. Бесполезно. Ему не убежать.
Борясь с нарождающейся паникой, Торкват остановился и попытался на звук определить, далеко ли жуткая тварь.
И в следующий же миг мерзкое хлюпание послышалось совсем рядом.
В отчаянии, псайкер выхватил лазпистолет из поясной кобуры и прицелился в темноту. Его палец дрогнул на спусковом крючке и…
Он проснулся. Псайкер лежал на кровати в своей комнате с вытянутой вперед рукой и беззвучным криком на губах. Через несколько секунд вернулась способность дышать.
«Это просто сон. Просто ночной кошмар». – Попытался успокоить себя Торкват, но этот «просто сон» был слишком ярким, слишком пугающим. Дрожащими руками псайкер схватил карты и принялся судорожно, с лихорадочным блеском в глазах, их перетасовывать.
Попутно, он окинул взглядом комнату. Да, ничего не изменилось с того момента, как он заснул – в том числе и то, что на столе не было никакого фонарика, а пистолет, подаренный ему, напротив, мирно лежал на тот самом столике. Но во сне обычно не обращаешь внимания на такие нестыковки.
«Просто сон» - Как мантру ещё раз повторил себе Торкват, вновь касаясь головой подушки. Просто сон, о котором лучше никому не рассказывать.
* * *
Главная площадь столицы Ферромата, Форум Майорис сегодня была запружена народом. Впрочем, очень аккуратно запружена – только по краям. Центр квадратной площади был чист – это обеспечивала цепь силовиков, стоявших через каждые несколько метров. Сегодня по улицам столицы должен пройти 1-ый Ферроматский полк механизированной пехоты и, закончить свой парад на Форум Майорис, где его примет лорд Вальтер.
Люди собрались загодя и каждый стремился занять местечко получше. И, кажется, в толпу уже ходили торговцы булочками с гроксом, горячим рекафом и прочими закусками. Смотреть парад хочется всем, делать это голодными – нет, сэр, о нет, увольте. Каждый хотел потом сказать своим внукам: «Да, я там был!».
Ну, быть может только местные Механикус так сказать не могли – вряд ли у них появятся внуки. Разве что выращенные в пробирках.
Дворец губернатора возвышался над Форум Майорис белокаменной громадой. Непосредственно на обращенной к площади части дворца был расположен просторный балкон, с которой сам лорд Вальтер и будет созерцать своих бравых солдат. А на двух соседних балконах расположилась лейб-гвардия – особый корпус стражи, набранный из известных всему городу молодых сыновей аристократов, фабрикантов, торговцев – золотая молодежь, веселые прожигатели жизни, что сейчас натянули на себя не только синие мундиры, но и строгие выражения лиц.
Сам же лорд Вальтер пока что пребывал в своем кабинете, где с кислым лицом наблюдал разговор заявившегося сюда Лазаря и новоназначенного командующего 1-ого Ферроматского, бывшего до этого главой столичных СПО – полковника Престеса.
- Итак, думаю, вы несколько удивлены тем, что ваш полк, который недавно… уже понес потери, сейчас отправляется на фронт, не получив пополнения.
- Верно. Эта темная история с культом и его нападением на батальон… - Тень пробежала по лицу Престеса. – Впрочем, я думаю, мы справимся и так. У меня в полку отличные парни, крепкие орешки.
Лазарь вздохнул. Этот человек просто-таки излучал уверенность в себе.
- Да, конечно. Вернемся к батальону. В нем осталось строевыми трое рядовых и комиссар. Кроме того, теперь к ним приписан один псайкер-санкционат. Эти люди мною зачислены на службу в Инквизицию. – Услышав это, полковник сразу подобрался и стал слушать внимательнее. – Они останутся здесь, на Ферромате. Формально, весь батальон остается тут на пополнение и доформирование. На самом деле, никакого пополнения не будет.
- Иными словами – мы его никогда не увидим? Это просто ширма? – Уточнил полковник.
- Верно. – Кивнул Лазарь. – Вы вольны сформировать себя ещё один батальон в полку, если сочтете это нужным, но этот останется здесь.
- Хорошо. – Ответил полковник. – Вы дали на лапу в Администратуме?
Лазарь в ответ только поджал губы, не желая говорить, что на лапу действительно пришлось дать. Хотя не слишком много. Это ведь всего лишь батальон, а полк, составной частью которого он является, будет воевать. Ни Администратуму, ни Департаменто Муниторум не прикопаться.
- Как вы думаете, может стоит назвать это формирование спецбатальоном?
- Зачем? – Поднял брови Лазарь.
– Для авторитета. Да и мне это ничего не стоит. – Легко пояснил Престес. - Я уверен, что все мы принесем пользу Империуму, где бы мы ни были.
Лазарь чуть покачал головой. Его одолевали сомнения, стоило ли ставить этого человека на такой пост как командир полка Гвардии. С другой стороны, выбора не было – он был самым старшим и самым опытным из всех офицеров, что имелись на Ферромате.
- Слушайте дальше. Помните, что эти люди – выжившие из уничтоженного батальона – мои слуги. Если когда-нибудь судьба сведет вас с ними – оказывайте им всю возможную помощь. Никогда не чините им препятствий. Я рассчитываю на вас.
- Ясно. – Коротко отозвался Престес.
- Если у вас вдруг случиться что-то непредвиденное – вы можете связаться со мной через лорда Вальтера.
Губернатор кивнул.
- Это все, инквизитор?
- Да.
- В таком случае – полковник поднял вновь наполненный бокал – выпьем за будущие победы?
Инквизитор сдержанно кивнул и присоединился к тосту.
- Я думаю, вам пора на балкон, лорд Вальтер. Как и вам, полковник.
- Точно. – Кивнул Престес. – Идем?
- Само собой. – Проворчал губернатор.
Лазарь, что де-юре был здесь не более чем частным лицом, остался в кабинете. Его уже начали одолевать сомнения – правильно ли он поступил, приставив Торквата к «штрафникам»? Инквизитор считал, что сейчас очищенному лучше залечь на дно и не светиться – для его же блага. Псайкеру нужен покой, он сможет многому научиться и стать куда более полезен ему, Лазарю, и всей Инквизиции. Но для этого нужно время.
Он уже хотел было вновь взяться за трубку, как коммуникатор, что лежал у него в кармане, издал тихий звук, сигнализируя о том, что кто-то требует его внимания.
На коммуникаторе было записанное шифром сообщение от дознавателя Оливера, ученика Лазаря и его ближайшего помощника. Он недавно отбыл с Ферромата, проверить работу остальных ячеек в субсекторе.
Прочтя шифровку, Лазарь недовольно поморщился. Судя по тому, что сообщал Оливер, на одной из планет неподалеку (если это понятие применимо в космосе) обнаружилась крайне нездоровая активность нескольких банд и группировок возле довольно-таки непримечательных старых руин, даром никому в тех пустошах не нужных. Оставить это без внимания было нельзя, но Оливер не мог задерживаться, поэтому и послал шифровку своему шефу.
Инквизитор побарабанил пальцами по столу. Пускать дело на самотек не стоило – может быть за активностью банд действительно ничего не стоит, но проверить не помешает.
Эта планета была той ещё штучкой – на ней почти повсеместно правили бал бандитские, полудикие группировки – почти везде, исключая космопорт и ещё несколько цивилизованных мест. Империум поставлял оружие и припасы местным, не залазя в их дела – пока поступает установленная десятина. Если часть местных варваров нашла что-то в старых руинах…, то не помешает и его людям поворошить там грязное белье и повытаскивать уже порядком пожелтевшие скелеты из шкафов. Вот только все оперативные группы и отдельные агенты или заняты, или находятся далеко… На планете у Лазаря был только один свой человек, хороший специалист, но он всего один.
Решение пришло очень простое - он отправит «штрафников» - Густава, Аврелия и Торквата. Два солдата справятся с возможными двуногими врагами, а псайкер почувствует что-нибудь нехорошее – если оно там будет. Ну а его агент будет заниматься делом под их прикрытием.
Решено! Уж с какими-то бандитами при случае они смогут разобраться – разобрались же с орками и генокрадом. А если в тех руинах окажется что почище… лучше уж потерять молодых, едва завербованных аколитов, чем опытных агентов, вроде того же Оливера или Хэнста.
* * *
- Тук-тук.
- Кто там?
- Гусь прилетел.
- Заходи.
После такого нехитрого обмена паролями, Густав аккуратно отодвинул в сторону кусок корабельной переборки примерно в метр шириной и проник внутрь, покинув тёмное пространство и оказавшись в небольшом помещении, в котором уже второй день проживало два отделения 1-ого Ферроматского полка.
После торжественного парада весь полк погрузился на «Гнёт долга» - транспортник, что повез солдат на войну. Ну а спецбатальон в лице Густава, комиссара Аврелия и псайкера Тита Мария Торквата получил особые инструкции от Лазаря – сойти на первой же планете, где остановиться судно и войти в контакт с его человеком там – адреса-пароли-явки предоставлены.
Долгие часы и дни полета могли бы скрасить карты и выпивка… если бы не запрет командования на эти невинные развлечения. При погрузке у солдат конфисковали немало бутылок с самыми разными напитками.
Но у Густава, Торквата и живущих с ними в одной каюте парней из 2-ого батальона было спасение в лице комиссара Аврелия – офицера, чей багаж никто бы не посмел досматривать. Только члены отдела внутренней безопасности чуть вскинули брови, когда Аврелий заносил на борт звенящие ящики.
Проблема заключалась в том, что таскать спиртное по кораблю не выходило – комиссару вроде бы нечего делать на палубах третьего класса, которым путешествуют рядовые, а им нечего подниматься наверх… Так что пришлось искать альтернативный способ доставки.
И при помощи лазерного резака, зубила, милости Императора и мускулов Арни Кроникла из 2-ого батальона в стене каюты, не выходящей в коридор, появилась дыра, через которую можно было пролезть в технические коридоры. А через них – довольно быстро и безопасно добежать до каюты Аврелия и, через такую же дыру там, принести оттуда новую порцию запретного груза.
Таким образом, размещенные в своей тесноватой каюте бойцы не особо скучали. И сейчас Густав как раз «добыл» ещё несколько бутылок лекарства от скуки.
- Да чтоб! Да твою мать! – Ругался рядовой Лютер Хайнц, у которого в очередной раз оказался крайне неудачный расклад.
- Ну что поделать. – Будто бы виновато чуть улыбнулся Тит Марий Торкват, показывая всем своим видом, что три Императора, выпавшие в одной партии – это то, что может случиться с каждым. А ведь до этого была ещё партия в кости.
Хайнц недовольно брякнул об стол несколько монет, которые псайкер немедленно прибрал в кошель.
- О, а вот и Густав! – Обрадованно воскликнул Арни, увидел пролезающего в дыру солдата, и хлопнул в ладоши – а они у Арнольда по размерам напоминали лопаты.
Аколит выставил на стол бутылки, что отобрал на сегодня и солдаты, довольно потирая руки, расселись вокруг стола, готовя стаканы.
Для пущего удобства гвардейцы отодвинули все койки к стенам, а прямоугольный стол поставили посередине. Во главе стола устроился сержант Чаррис – командир отделения. Рядом с ним восседал самый габаритный из пассажиров каюты – пулеметчик Арни. Напротив бугая расположился слегка отстраненный и молчаливый военврач со странным для ферроматского уха именем Ибрагим. За доктором расселись братья-стрелки Мартин и Лютер Хайнцы, Густав, Торкват, напротив них – остальные бойцы. Замыкала их стол колоритная фигура самого старого члена из присутствующих – псайкера Джузеппе, уже разменявшего седьмой десяток.
Сержант, на правах старшего по званию, откупорил первую бутылку каликсидского эля и принялся разливать.
Продолжение в комментариях
Librarium Astra Militarum Imperium Warhammer 40000 фэндомы
Войны за Армагеддон (Часть 4):
Третья война за Армагеддон
Нулевая отметка
На Армагеддоне же в последние недели перед вторжением орков шли лихорадочные приготовления. Легионы Титанов прогревали древние плазменные реакторы и занимали оборонительные позиции вокруг ульев, устремив свои глаза-сканеры в небеса. Полки Имперской Гвардии наполнялись новобранцами и окапывались, космические десантники из более чем двадцати Орденов рассеялись по пустошам и горам, готовые встретить врага во всеоружии. Торговые суда Империи ежедневно проскальзывали меж пальцами исполинской зеленой лапы, сжимающей хватку вокруг Армагеддона, провозя подкрепления на планету. Последний приземлившийся транспорт нес на борту легенду. Комиссар Яррик, "Старик" собственной персоной, под восторженные приветствия населения впервые за последние двадцать лет вступил на истерзанную войной землю Армагеддона.
Старый комиссар встретился с членами военсовета, денно и нощно консультируя защитников по поводу недавних тактик и стратегий Газкулла, и добавив мрачное предостережение ни в коем случае не недооценивать способности военачальника. Многие говорили, что комиссар стал дряхлым и изнуренным, согнувшимся под тяжестью грядущего вторжения. Однако те, кто знал Яррика лучше, видели ту яростную решимость, что ярче солнца горела в единственном глазе ветерана. Генерал Куров всегда был известен своими способностями по достоинству оценивать людей в бою, и был до глубины души восхищен неистощимой энергией и умом Яррика. Генерал попросил комиссара возглавить военный совет и, ко всеобщему облегчению, тот согласился.
Третья война за Армагеддон
Нулевая отметка
На Армагеддоне же в последние недели перед вторжением орков шли лихорадочные приготовления. Легионы Титанов прогревали древние плазменные реакторы и занимали оборонительные позиции вокруг ульев, устремив свои глаза-сканеры в небеса. Полки Имперской Гвардии наполнялись новобранцами и окапывались, космические десантники из более чем двадцати Орденов рассеялись по пустошам и горам, готовые встретить врага во всеоружии. Торговые суда Империи ежедневно проскальзывали меж пальцами исполинской зеленой лапы, сжимающей хватку вокруг Армагеддона, провозя подкрепления на планету. Последний приземлившийся транспорт нес на борту легенду. Комиссар Яррик, "Старик" собственной персоной, под восторженные приветствия населения впервые за последние двадцать лет вступил на истерзанную войной землю Армагеддона.
Старый комиссар встретился с членами военсовета, денно и нощно консультируя защитников по поводу недавних тактик и стратегий Газкулла, и добавив мрачное предостережение ни в коем случае не недооценивать способности военачальника. Многие говорили, что комиссар стал дряхлым и изнуренным, согнувшимся под тяжестью грядущего вторжения. Однако те, кто знал Яррика лучше, видели ту яростную решимость, что ярче солнца горела в единственном глазе ветерана. Генерал Куров всегда был известен своими способностями по достоинству оценивать людей в бою, и был до глубины души восхищен неистощимой энергией и умом Яррика. Генерал попросил комиссара возглавить военный совет и, ко всеобщему облегчению, тот согласился.
![АР04.01 Армагеддон Орь^асст: 1.1 АУ {Прима. Био] .91 Г/Темп 60 С ч Мир Улей > •* Высокий вулканизм' Импр т/Экспор т Уровень десятинва Эзакгус Экстр емис, снижена до Солютио Тетр иус V КАРТА СИСТЕМЫ АРМАГЕДДОЕ \ 1 ; \ ^ Док Св. Йовена АР06.01 Орь.Расст» 2.3 АУ (Дальний предел] Ы «Г/Темп](http://img1.reactor.cc/pics/post/Librarium-Warhammer-40000-Astra-Militarum-Imperium-628811.jpeg "Librarium,Warhammer 40000,wh40k, warhammer 40k, ваха, сорокотысячник,фэндомы,Astra Militarum,Imperial Guard, ig,Imperium,Империум")
Wh Books Wh Other СПОЙЛЕР Orks Ghazghkull Mag Uruk Thraka Goffs Warhammer 40000 фэндомы
Спойлеры книги "Газкулл Трака: Пророк Вааагха!" by Art of War
Инквизитор Титоннида Фалькс из Ордо ксенос имеет контакт внутри Вааагха! Газкулла - орки-наёмники из Кровавых топоров. Сотрудничество с ксеносами навлечёт на неё гнев её колллег-инквизиторов, но она продолжает поддерживать связь с орками.
-Орочий наёмник дважды использует канал связи, чтобы оскорбить инквизитора, однако на третий раз он выходит на связь с важной информацией.
-Орк сообщает, что обезглавливание Газкулла не сработало. Как и сбрасывание на него космической станции. Газкулл даже не ранен. Он сильнее, чем когда-либо прежде.
-Вааагх! быстро покидает Кронгар, и наёмник со своими парнями умудрились заграбастать кое-что очень ценное. Точнее кое-кого. Кое-кого очень близкого к Газкуллу. Того, кто знает все его планы, слабости и т.д. Они схватили Макари - знаменосца Газкулла.
-В обмен на Макари наёмник требует десять-десять-десять-десять-десять пушек и десять-десять-десять-десять-десять-десять боеприпасов к ним. Десять-десять-десять больших пушек и боеприпасы к ним. И, наконец, карту с десятью планетами, на которые можно свободно напасть и ограбить.
-Инквизитор соглашается на обмен, но предупреждает наемника помнить, что он потерял в последний раз, когда пытался обмануть её. Наёмник отвечает, что он не очень много потерял, и ему всё равно нравится его новое сердце. Он даёт инквизитору обещание Кровавого Топора, что это будет правильная сделка.
-Зеленокожие описаны как бесполая раса.
-Макари был высок для грота. Способен дотянуться до подбородка Инквизитора, если бы выпрямился. Его руки были вдвое шире человеческих, а тело было мускулистым. Он также был нехарактерно храбрым для грота, ринувшись на Рунного жреца Караула Смерти, что привело к тому, что он был отброшен назад. Это можно объяснить тем фактом, что Макари привык иметь дело со зверями более крупными и грозными, чем любой космический десантник.
-К инквизитору на допросе Макари присодинился рунный жрец из Караула смерти Орм Хендриксен и женщина огрин псайкер Кассия. В прошлом между Кассией и Хендриксеном была неприязнь. Теперь настоящая вражда между ними похоронена под взаимным уважением друг к другу. Однако они по-прежнему по привычке подкалывали друг в друга. Кассия знала, что, несмотря на внешнюю неприязнь Хендриксена к ней, он желал помочь ей и направить её, чтобы она могла наилучшим образом раскрыть себя и её огромный психический потенциал.
-Имперская истина проповедовала, что огрины - тупые животные, огромная сила которых достигается за счёт ущербности разума. Она проповедовал, что их умы слишком бесхитростны, чтобы проявлять психические способности. Последнее мнение оказалось ложным. Психическое пробуждение охватило галактику. Менялись не только разумы людей.
-Имперская правда также проповедовала, что огрины не умеют писать и читать. Кассия также доказала, что всё это неправда, регулярно описывая свою жизнь и опыт в журналах.
-Прежде чем быть завербованной Фалькс, Кассия была призывником в штрафном легионе. Её направили туда, чтобы помочь удержать строй ещё несколько секунд. Когда Кассия спасла жизнь своего комиссара, переместив силой разума сбитый бомбардировщик, чтобы защитить его от нападения, комиссар увидел в Кассии нарушение Имперской истины. Его долг - исправить это. Он должен был казнить Кассию за "трусость". Тем не менее, он был должен Инквизитору Фалькс, поэтому он сделал так, чтобы Кассия была завербована как часть свиты Фалькс.
-Далее пойдёт пересказ допроса. Макари расскажет историю Газкулла, а Кусака будет переводить для людей с орочьего. Так что о достоверности судите сами.
-Макари рассказывает собравшимся, что, чтобы понять Газкулла им нужно понять Макари. Чтобы понять Макари, они должны понять, что значит быть гротом. Боги наделили орков жаждой сражений и бесстрашием, но обделили этим гротов.
-Гроты живут в мире орков, но они не созданы для того, чтобы наслаждаться им. Они призваны служить и страдать каждое мгновение. Орки заставляют гротов страдать, а гроты ненавидят их за это. Однако гроты принимают это, потому что таков замысел богов.
Так должно быть. Это хорошо. Таков путь Великой зелени. Подобно грибку с множеством корней, каждая его часть играет свою роль в Великой зелени. Хотя орки "лучшие", жизненно важны все части. Без гротов орки наверняка будут колебаться, и иногда гроты должны напомнить оркам об их месте в целом. Несмотря на все удовольствия, которых боги лишили гротов, они даровали им экстаз исполнения их воли.
-Молодой орк родился на планете Урк. Снежные бури сделала землю твёрдой, как железо, так что юнец не мог выбраться. Ему удалось освободить лишь руку из грязи и льда. Юнцу повезло. Мимо брёл голодный сквиг, который укусил его за руку. Юнец схватил сквига за язык и с силой дёрнул, вырвав язык и внутренности сквига. Тёплая кровь и соки сквига растопили землю, и юнцу удалось выбраться. Молодой орк содрал шкуру с мёртвого сквига и пошёл к ближайшему форту Гоффов.
-Когда юнец подошёл к воротам, босс форта был на стене. Шкура ему понравилась, поэтому он не позволил своим парням стрелять в новичка. Он лично спустился, чтобы снять шкуру с юнца. Юнцу это не понравилось, поэтому он ударил босса головой. За это босс избил его до полусмерти. Но вместо того, чтобы оставить его умирать, босс приказал своим парням затащить его внутрь и позаботиться о нём. Возможно, причина сентиментальности босса заключалась в том, что юнец напомнил ему о его молодости, а возможно, это была воля богов.
-Безымянный юнец излечился и стал одним из парней. Он получил образование, как вести себя как настоящий орк, и он узнал о Горке и Морке. Он также узнал о галактике. Существовали миллионы и миллионы миров, и Урк был лишь одним из них. Юнец был заинтригован этим и всё время спрашивал об этом босса, что обычно приносило ему трёпку за странность. Однако, когда босс был в хорошем настроении после удачного рейда, он отвечал на вопросы юнца.
-Босс рассказал юнцу, что в галактике кроме орков есть другие расы. Расы, которые пытались занять места, принадлежавшие оркам (вся галактика принадлежала оркам!). Ушастые слабаки в забавных шляпах, массивные ящерицы из кристаллов или что-то в этом роде и другие. Орки выбили их. Не всегда с первой попытки, но в конце концов орки всегда возвращались и побеждали. Все эти расы усвоили урок и больше не возвращались, кроме людей. Из всех рас, которые оскорбляли Горка и Морка своим присутствием в галактике, люди были самыми тупыми. Они думали, что вера во что-то делает это правдой, как и орки. Но у них это не работало. Несмотря на то, что их дважды выгоняли с Урка, они по-прежнему верили, что планета принадлежит им. Они даже оставили форт клювов, чтобы шпионить за орками. Клювы - большие бронированные парни людей.
-Прибегнув с хитрости Морка юнцу удаётся уговорить босса напасть на форт. Форт был пуст, но не беззащитен. Автоматические турели проредили орков, прежде чем те смогли разбить их на части. Снаряд попал в голову юнцу, освободив её от всего, кроме знаний богов.
-Он потребовал, чтобы орочьи боги спасли его. Горк и Морк не обижались на то, что орки командуют ими, пока признавали, что им не нужно слушать. Они молчали. Иногда они лучше всего говорили, когда молчали. Их молчание было посланием юнцу. Он попал в эту передрягу, и они будут слушать его только в том случае, если он выберется из неё сам. Считая это справедливым, юнец встал, удержал в голове то, что осталось от его мозгов, и направился обратно в поисках того, кто мог бы его исправить.
Рассказывая историю, Макари постоянно теребит в руках куски металлолома, из которых состоит его ожерелье.
-Фалькс замечает, что один из кусков металла имеет стилизованное изображение меча. Она понимает, что это осколки болтерного снаряда, который снёс Газкуллу половину головы. Хендриксен и Кассия при помощи своих пси-способностей подтверждают это.
-Хендриксен говорит, что сыны Льва делают настолько плохие боеприпасы, что те превращают обычного орка в завоевателя.
-Однако всё это не доказывает то, что этот грот это Макари. Кровавые топоры могли схватить любого другого грота и дать ему это ожерелье.
— Когда Макари сказал, что раненый Газкулл прошёл 200 миль через ледяные бесплодные земли, сражаясь со зверями, прежде чем он достиг поселения под названием Ржавый шпиль, Хендриксен возразил. Его опыт с орками и походы по тундрам заставили его усомниться в том, что раненый орк сможет пережить такое путешествие. Кассия вмешалась, сказав, что во время службы в Астра Милитарум она услышала рассказ о Газкулле, как его оттащили орочьи парни к орочьему доктору, который платил хорошие деньги за тяжело раненых.
-Фалькс спрашивает Кусаку, правда ли это и солгал ли Макари. Кусака ответил, что и да, и нет.
-Решение проблемы заняло час. Люди поняли, что разум зеленокожего может верить более чем в одну объективную истину. Даже если несколько будут противоречить друг другу, это не вызовет у зеленокожих психологического дискомфорта.
-Группа перешла к теме местоимений. Хендриксен спросил Кусаку, почему он все время упоминает Газкулла как они, когда Газкулл - это он. Смущенный Кусака ответил, что Газкулл не мужчина. Фалькс напомнила Хендриксену, что орки не имеют репродуктивных органов и не понимают пол и гендер. Кусака возразил, сказав, что некоторые орки это понимают, и лично он находит это довольно забавным. Чтобы предотвратить дальнейшее замешательство, Фалькс приказала Кусаке с этого момента называть Газкулла "он".
Газкулл попадает к Гротснику, и тот принимается "лечить". К тому, что осталось от мозгов Газкулла, степплером присобачили новые куски, которые нашлись в ведре у Гротсника. Выжившие остатки изначального мозга Газкулла быстро подмяли и подчинили себе другие куски мозгов. Было редкостью, чтобы сложная операция длилась так долго, поэтому Гротсник решил сделать что-то особенное. Кусок загадочного металла, который, как полагают, был взят с задницы древнего терминатора. Операции сопутствовала удача Морка, и пластина хорошо подошла для того, чтобы удерживать новый мозг Газкулла на месте. Гротсник был слишком взволнован, чтобы останавливаться на достигнутом. Он выполнил новаторскую операцию по замене коленного сустава. Это сработало! Бионическая замена оказалась немного лучше, чем здоровое колено Газкулла. К сожалению, из-за обильной потери крови Газкулл умер.
-Труп Газкулла был отдан гроту-помощнику, чтобы разрезать его на запчасти и еду для сквигов. Этим гротом оказался сам Макари. Чтобы убедиться в том, что Газкулл действительно мёртв, Макари потыкал в него несколько раз, а затем попытался отодрать кусок металла от его головы. Затем из трупа хлынул поток силы. Макари отшатнулся, когда Газкулл встал с благоговейным выражением лица. Прежде чем Макари успел что-то сделать, Газкулл схватил его за плечо. Макари посмотрел прямо в здоровый глаз Газкулла, горящий зелёным.
-Макари погрузился в видение. Это не было похоже ни на одно видение, которое он испытывал раньше, когда ел грибы, выросшие из дерьма вирдбоев. Это была аудиенция у богов. Макари был где-то в темноте и сырости. Он слышал громкие и зычные голоса. Они говорили на неизвестном языке. Макари счёл, что это Горк и Морк. Он мог с уверенностью сказать, что они дерутся. Он не мог этого видеть, но слышал громовые удары.
-Затем на пол упала крошечная зелёная искорка. От этой искры распространилась волна зелёного света, собираясь в круги, которые распространялись сами по себе. Макари понял, что находится в огромных извилистых пещерах, стены которых были влажными, красными и состоящими из плоти, как складки мозга. Зелёный свет изменил стены пещеры, покрывая красную плоть грибком и слизью. Из этой гадости возникла экосистема зеленокожих. Зеленокожие формы жизни, известные и неизвестные, рождались до тех пор, пока орки не выползли из родовых нор. Они не были похожи на орков, которых Макари видел раньше. Эти орочьи парни были крупнее боевых боссов и продолжали расти. Небеса внезапно заполнились бесчисленными зелёными звёздами. Когда они светили на орков, Макари увидел, что это были идеальные орки. Они были такими, какими должны были быть орки. Они сияли силой, затмевающей звёзды, и шагали по небу. Боги смотрели на них с неистовой гордостью.
-Титанические орки сражались с чем-то. Битва становилась всё больше и больше, а затем битва утихла, и боги тоже. Зелёный свет погас, пещеры снова потемнели. Орки потерялись, не зная, что делать.
-Затем орки напали друг на друга в великой оргии резни и бойни, которая длилась веками. Орки выжили, но их стало меньше. Все титанические орки давно умерли. Каждый раз, когда один из орков приближался к тому, чтобы превратиться в титанического орка и сбежать из пещеры в небо, его товарищи орки тащили его вниз и убивали. Так оставалось до тех пор, пока у одного орка не получилось. Орк победил всех соперников и заставил выживших подчиниться. Горк и Морк вернулись, чтобы посмотреть, как новый титан-орк поднимается по горе из трупов в небо. Титанический орк встретился взглядом с Макари. Грот мог видеть космические корабли, летящие по простору его единственного здорового глаза. Великий орк поманил Макари, и затем он исчез в Великой зелени.
-Видение исчезло, и Макари оказался наедине с ожившим Газкуллом. Газкулл опустился на одно колено и оказался лицом к лицу с Макари. Он сказал ему, чтобы он слушал внимательно, иначе он его побьет. Он сказал, что некоторые орки умны, некоторые сильны, а он - и то, и другое!
-Макари знал, что его судьба связана с Газкуллом. У богов есть планы на него, и Макари - их часть. Когда его жизнь перевернулась, Макари почувствовал, что у него нет другого выбора, кроме как бежать. Бежать, а не ввязываться в что-то опасное. Он крикнул Газкуллу, что что-то позади него, а затем дал дёру, когда Газкулл обернулся.
-От рассказа о видении у Фалькс заболела голова. Влияние на Кассию и Хендриксена было более ощутимым, им было намного больнее. Что-то было в этом гроте. Затем Макари показал почерневшую отметину на плече, отпечаток ладони Газкулла, выжженный на плоти психической силой Газкулла. Ещё одно свидетельство того, что этот грот - тот, за кого себя выдаёт. Тем не менее, Фалькс хочет больше доказательств.
-Макари далеко не убежал. Газкулл кинул в него камнем. С поразительной точностью камень попал в Макари и опрокинул грота на землю. Газкулл приказал Макари записать всё, что грот видел вместе с ним в видении. Писать было нечем, поэтому Газкулл заставил грота пырнуть его и использовать кровь.
-Макари нарисовал на куске металла титанического орка во всём его рогатом и многоруком великолепии. Он нарисовал его горе трупов, а вокруг головы титанического орка кружили космические корабли. После того, как грот закончил, Газкулл окропил лист металла кровью из раны в голове и сделал из него знамя. Газкулл дал гроту имя - "Макари", и приказал нести знамя и следовать за ним.
-Газкулл бросает вызов боссу Смерточерепов на Урке. Он сказал ему, что тот оскорбляет богов. Сражения с другими орками и ссоры из-за людских руин. Он не был орком, и боги это знают.
-Босс направил свою восьмиствольную пушку на Газкулла и спросил его имя, чтобы он мог написать его на своей пушке. В ответ загрохотал голос Газкулла: "Я босс всех оссов, пророк Горка и Морка. Они говорят через мои клыки, кулаки и мою голову. Я - Газкулл, и я принесу великую резню". Смущенный босс сказал, что имя больно длинное и целиком не влезет, а затем выстрелил в Газкулла. Чудом ни один выстрел не попал в цель.
-Когда Кусака сказал, что людями не понравится воцарившееся затем насилие, Хендриксен сказал ему, что тот будет удивлен и что орк ошибается, называя его человеком. Хендриксен мрачно улыбнулся орку, сверкнув клыками. Фалькс вспомнила, что дружелюбие и тепло Хендриксена были маской, скрывающей его бесчеловечность. В некотором смысле космодесантники были более чуждыми существами, чем ксеносы, с которыми она столкнулась; их знакомое обличие делали их еще более жуткими. Фалькс подумала об иронии, когда её коллеги-инквизиторы смотрели на неё свысока из-за сотрудничества с ксеносами, когда выживание человечества защищают существа, которые не были людьми.
-Босс был крупнее Газкулла и был одет в мега-броню. Однако она замедлила его движения. С терпением и методичной злобой Газкулл приступил к разбору босса на части. Орки чрезвычайно выносливы. Только крупнокалиберное оружие может их убить наверняка. В рукопашной вам придется разбирать их по частям. Этот бой был тому подтверждением. К концу драки босс был полностью побит и сломлен. Он лишился глаз, ушей, пальцев, и его челюсть свисала на кусочке плоти. Босс остался в виде едва живого обломка истерзанной плоти и искореженного металла.
-Когда Кусака упомянул, что собственные парни босса подбадривали Газкулла, Фалькс вспомнила то, что однажды сказал ей лорд-инквизитор Криптман: орки не могут устоять перед призывом вожака.
-Газкулл прикончил босса мощным ударом головы. В момент удара зелёная молния ударила с неба в шпиль улья, подаривший имя Ржавому шпилю.
-Газкулл объединил орков в Ржавом шпиле и на близлежащей территории. Затем он приступил к объединению всех орков на Урке. Газкулл сказал Макари, что то, что он сделал с боссом, было расточительным и могло быть хуже. Макари счёл это странным. Обычно орки считали всё, что они делали, идеальным. Газкулл почти думал как грот.
-У Газкулла был план бросить вызов другим боссам в том, что у них получалось лучше всего. Испытания, с богами в качестве свидетелей, с условиями, чтобы никто не спорил, когда он выиграет.
-Газкулл бросил вызов спидбоссу Злых солнц в гонке. На гонку Газкулл выехал на не покрашенной в красный машине, безумец! Несмотря на явно невыгодное положение, Газкулл не отставал от босса, и тому пришлось прицелиться в соперника из шуты. Прежде чем босс успел выстрелить, запаниковавший Макари бросил болт в шуту. Болт заклинило в стволе шуты. Шута взорвалась, босс потерял управление и разбился. Газкулл похвалил Макари, и того разобрало от гордости. Макари не возражал, когда Газкуллу приписали все заслуги. Орки думали, что это Газкулл провернул трюк, так пусть это будет Газкулл. Так и должно быть. Босс выжил, однако переломал себе все кости. Он был настолько впечатлён Газкуллом, что присоединился к нему.
-Газкулл вызвал босса Змеекусов на поединок в болоте. Газ обезглавил его. Отсечённая голова босса Змеекусов отказалась присоединиться к Газкуллу, поэтому Газкулл снова прикрепил голову к телу и снова сразился с ним. В очередной раз его обезглавил, и боссн снова сказал "нет". Но третий раз всё изменил. После третьего боя и обезглавливания босс Змеекусов наконец согласился присоединиться.
-Газкулл победил всех боссов, объединив весь Урк под своим знаменем. Затем он перепрофилировал атомные ракеты, чтобы доставить орков на орбиту планеты. Он захватил космические станции планеты и живших на них странные кланы тощих орков. Его влияние разрослось до тех пор, пока орки из остальной части системы не пришли клясться в своей верности, поскольку они знали, что он приведёт их к хорошей битве.
-Орки не хранят знания о прошлом по той же причине, по которой не строят гробниц. Прошлое мертво, и лучше оставить его гнить. Время с точки зрения орков было переполнено. Настоящее длится вечность, но приходит небольшими частями. Нет смысла забивать его тем, что было сделано, когда можно делать что-то прямо здесь и сейчас. В конце концов, как мёртвые орки, которые превращаются в грибок, порождающий следующее поколение, прошлое превращается в истории, которые становятся всё более правдивыми с каждым пересказом.
-В этом отношении гроты отличаются от орков. Гроты хотят знать, что ненавидели их предшественники, на тот случай, если они не знали, что им следует ненавидеть это. Им нравилось изучать способы оскорбления своих хозяев, которые не причиняли им побоев из-за того, что хозяева их не понимали. Итак, гроты выцарапывали непотребства на всём на чём могли. Если вы заглянете под боевые фургоны, то, возможно, найдёте целую библиотеку, достойную злобы. Забавно, что, возможно, история расы орков запечатлена на пулях, которыми они стреляют друг в друга и во всех остальных.
-Газкулл страдает от головных болей. . В немалой степени это связано с Гротсником. Металлическая пластина в голове Газкулла не растёт вместе с ним. Он должен пойти к доку, чтобы исправить это. Злобный доктор делает всевозможные отвратительные вещи, копаясь в голове Газкулла. Например, высыпал внутрь его головы крошечных кусачих сквигов, тыкал в мозги инструментами и даже отмачивал классические хохмы- оставил гаечный ключ внутри.
-Орки называют блаженство, которое они испытывают в битве, Рукх-разжа (Rukkh-razzha).
-Газкулл знал, что в конце концов орки, жаждущие драки, обратятся друг против друга. Поэтому он произнёс великую речь, пообещав им, что приведёт их к звездам, где их ждёт настоящая битва. Затем спросил, что для орков боль? Когда орда орков ответила, что это ничего не значит, он сказал, что небольшая боль от отсутствия битвы не сломит их. Если они будут упорно трудиться вместе и держаться подальше от распрей, то боги вознаградят их. Они поднимутся к звездам и погрузятся в бесконечную Рукх-разжа, сражаясь за то, чтобы раскрасить звёзды в зелёный цвет.
-Орки прониклись этой речью и провозгласили Ваагх!, который эхом разнёсся по всей планете. Когда орки приветствовали своего большого босса, в небе начало появляться зелёное сияние. Зеленокожие восприняли это как знак победы, но Газкудд знал, что это такое. Это был не просто знак его судьбы, а предупреждение богов не терять время зря.
-Фалькс задумалась над этой частью истории. Она изучала историю Урка и его системы. Звезда в этой системе умирала. Зелёные полярные сияния были всего лишь последним излучением звезды, собирающейся взорваться сверхновой, а не работой богов. Газкулл не мог этого знать. Однако влиятельные орки до безумия знали, что им делать, даже не зная.
-Жизнь становилась всё хуже, потому что на Урке становилось всё холоднее по мере угасания звезды. Орки ютились рядом с атомными реакторами, чтобы согреться. Обычно немного радиации шло на пользу оркам, но этого было уже слишком. На их телах были признаки радиационного отравления, но они решили, что это лучше, чем замерзнуть насмерть. Еды не хватало, что вынудило орков съесть всех низших зеленокожих; только статус Макари спас его от этого. Чтобы орки не усомнились в своей цели, Газкулл поклялся, что встанет на балкон своей крепости и не сдвинется ни на дюйм. Он не станет ни есть, ни пить. Он останется стоять так, пока не придёт награда от богов.
-Понять, сколько прошло времени было невозможно, но Газкулл стоял как статуя, вдохновляя орков работать, пока работа не была сделана. Его тело было покрыто льдом и снегом, и Макари казалось, что он наконец умер. Когда он проверил своего босса, Газкулл закашлялся, и его грудь вздрогнула. Он сказал ему, что немного забыл дышать.
-Терпение и настойчивость орков были вознаграждены, когда варп разлом извергнул космический скиталец возле орбиты Урка. Газкулл крикнул, что он же говорил им, и приказал оркам отправиться к звёздам. Пришло время войны. Орочьи таранные корабли и десантные корабли подлетели к космическому скитальцу. Ворвавшись внутрь , они обнаружили, что скиталец не пустой. Он был наполнен демонами Хаоса. Это не только не напугало орков, но привело изголодавшихся до битвы орков в бешенство. Последовавшая бойня была настолько жестокой, что орки буквально купались в крови и демоническом ихоре. Орки, особенно сам Газкулл, были в восторге от сражений с другими врагами, кроме орков. Для Газкулла это был особенный момент. Вместо того, чтобы обессилить от прилива демонов, орки ускорились и стали более воинственными, и по мере того, как всё больше орочьих кораблей пробивалось внутрь скитальца, демоны оказались в меньшинстве.
-Когда орки достигли машинного отделения, они обнаружили кольцо, подвешенное в воздухе над пропастью, которое вело к чистому вакууму пустоты. В кольце был варп-портал, который светился красным и выплюнул Кровожада.
-Газкулл вызвал высшего демона на дуэль. Газкулл позволил Кровожаду ударить его хлыстом. Тот прорезал его броню и оторвал большой палец. Затем он схватил кнут здоровой рукой и вырвал его из хватки демона. Он швырнул кнут в пустоту и бросился на демона.
-Газкулл изобразил, что собирается нанести мощный удар. Когда демон приготовился защититься от него, Газкулл ударил его ногой в живот, в результате чего демон рухнул на землю. Прежде чем демон успел среагировать, Газкулл прыгнул на него и прижал к земле. Потом он начал бить его руками. Он продолжал избивать его, пока демон не перестал двигаться.
-Газкулл поднял изуродованного демона над головой и бросил его обратно в варп-портал. Газкулл крикнул в варп: "Это всё? Это было жалко. Пошлите что-нибудь побольше". Из варп-портала больше ничего не вышло, и Макари поклялся, что варп-разлом как будто бы сжался.
-Затем Газкулл ударил варп-портал головой. У орков удары головы имеют особое значение, практически духовное. Во время этого действия орки используют то, что им одновременно дали и Горк, и Морк. Использование того, чем ты думаешь, чтобы ударить что-то, это так по горкаморковски. Во вспышке зелёной энергии варп-портал закрылся.
- После битвы Газкулла с демоном и закрытия варп разлома Гротсник подходит к Макари и поздравляет того с победой босса. Затем выкидывает несчастного грота в космос. Макари летит в пустоте вакуума и замечает оторванный палец Газкулла. Он хватает палец и держит его до тех пор пока не умирает во вспышке звезды. Не самая плохая смерть для грота.
- Как только Макари упоминает о своей смерти тупые людишки начинают орать. Как он может быть мертв если он сидит перед ними? Макари объясняет, что это все благодаря реинкарнации! Когда его спрашивают про отметину Газкулла Макари отвечает, что она появляется каждый раз, когда грот перерождается сравнивая эту метку со стигматами имперских святых.
- Фалькс решает проверить грота. Приводят поехавшего крута, который сидит в каком-то аквариуме, так он мутировал ( Xotal the Cupbearer). Настоящего гения в плане распознавания ДНК и употребления разной плоти. Он попробовал даже плоть Тау, что мягко говоря запрещено и за что его изгнали.
- Кусок кожи с отпечатком лапы Газкулла отрезают от Макари и скармливают Ксоталу. Тот говорит, что на вкус плоть Макари странная и затем замолкает, а спустя некоторое время крут покрывается зеленым грибком и умирает в муках (ну тупые круты ). Для Фалькс это доказательство, что перед ними настоящий Макари.
writefaggotry SoNtC Wh Alternative Warhammer 40000 фэндомы
Данный опус был написан и размещён на форуме www.heresy-online.net с 2009 по 2010 пользователем под ником LordLucan. «Облик Кошмара» описывал события 50-го тысячелетия в особенно мрачных тонах. Здесь представлена шестнадцатая (из 27) частей. Кроме того, существует цикл "Эра Заката (60к)". Предыдущие главы вы можете найти по тэгу SoNtC .
Большинство имён переведено в соответствии со справочной литературой Гильдии Переводчиков warforge.ru.
В следующих частях будет дана столь же подробная оценка другим современникам второй Эры Раздора – в частности семнадцатая часть, «Войны в Паутине: Прорванная Сеть»
Раздел 16. Правление Чёрного Сердца: Восточный Империум Хаоса
Империум Хаоса Гурона Чёрное Сердца называют «восточным», лишь потому, что он находится на галактическом востоен от сегментумов Солар и Обскурус. Несмотря на то, что империя Гурона находится в сегментуме Ультима, она располагается вокруг Мальстрёма, второго по величине разлома в Материуме, ведущего прямиком в Варп. Этот разрыв располагается поблизости от центра великой галактической спирали. Именно из этого края безумия Чёрное Сердце, Тиран Бадаба, дал новый толчок к достижению своих амбиций по созданию своей собственной империи, в то время, как его враги, служащие гниющему Империуму, становились жертвами воющей анархии, которую принесли первые тени, порождённые дрожащим и гаснущим путеводным светом всего человечества.
Старинная карта известных навигаторам варп-штормов, М41
В то время, как Новый Пожиратель только появлялся на свет в кипящем котле конфликта на Октавиусе, Гурон Чёрное Сердце прислушался к предупреждениям демонов и дьяволов, которые шептали о грядущей угрозе. Пока всё больше и больше имперских кораблей втягивались в сражение со внезапно возникшей ужасной силой, он наносил удар, атакуя и захватывая все корабли и суда, способные путешествовать в Варпе, которые только мог увести, после чего вновь отступал в пределы Мальстрёма. И покуда Новый Пожиратель губил целые цивилизации, он и его приспешники собирали все возможные ресурсы и укрепляли свои позиции в краю безумия: банды враждующих хаоситов внутри Мальстрёма были побеждены и покорены, после чего им, как и всем остальным, давался выбор – присоединиться к Красным Корсарам или погибнуть.
Эти сражения были горькими, жестокими и кровавыми. Чужие монстры, мутанты и искажённые демоны Хаоса, сражающиеся с обеих сторон во множестве внутренних конфликтов. Наконец, после победы и уничтожения огромного одержимого космического скитальца Мордекар, Гурон стал абсолютным повелителем Мальстрёма. И вот, когда Новый Пожиратель ушёл, и Астрономикон угас, его силы начали наступление из этого адского шторма. Его флоты не обнаружали серьёзного сопротивления, поскольку защитные флоты Империума и основные силы Космофлота находились в ужасном беспорядке после разрушения традиционных варп-маршрутов и первичного шока, испытанного каждым астропатом.
Гурон Чёрное Сердце, повелитель Красных Корсаров и Тиран Бадаба в бою
Жестокие банды Красных Корсаров, носивших грубо покрашенную алой краской вперемешку с кровью броню(в частности, для того, чтобы осквернить и оскорбить цвета предыдущих легионов или орденов), разоряли и изувечивали миры на световые года вокруг варп-шторма. Их ужасный штурм начинался с бомбардировки столиц каждой планеты. Если они отказывались принимать поставленный Корсарами ультиматум, безумные космодесантники высаживались на планету и начинали бессмысленный и беспощадный геноцид прямо на улицах, охотясь на них, словно на дичь в руинах их бывших домов. Бывшие Космические Волки, Сыны Жиллимана, Братья Гончей, Чёрные Рога, Звери Опустошения и многие, многие другие космодесантники из бесчисленного множества иных орденов-отступников – все присоединялись к резне и бесчинствам и грубо окрашивали броню в красный – символ номинальной верности Гурону Чёрное Сердце. Губернаторы брались в заложники, либо просто разрывались на части ради жуткой забавы хаоситов-мясников. Через некоторое время, каждый мир, который они находили давал им всё, чего они пожелают: богатства и ресурсы. Строго говоря, эти рейды на почти семь сотен миров, граничащих с владениями Красных Корсаров, практически стали чем-то вроде сбора дани. Стоит заметить, что как и силы Империума ранее, Красные Корсары защищали эти миры от внешних угроз, будь это хищные ксеносы или пост-имперские полковолцы. Люди этих миров принадлежали Корсарам, и они поступали с ними, как им заблагорассудится.
Как правило, за Корсарами следовали огромные орды грязного, трусливого разномастного отребья, надеясь попасть попасть на глаза своим повелителям-сверхлюдям. Среди этих отбросов были бывшие пираты, списанные осуждённые солдаты, убийцы и диссиденты, чудом избежавшие виселицы на своих мирах. Зачастую, Красные Корсары даровали снаряжение убитых Сил Планетарной Обороны особо выдающимся хитростью или жестокостью ренегатам из этого человеческого мусора в знак их заслуг. В ранние столетия этого периода гуроновские шакальи орды значительно разрослись.
Спустя несколько столетий полной анархии и хаоса, противники Гурона наконец начали образовывать собственные мини-империи и военные соединения, в надежде свергнуть Гурона, опустошить его владения и вобрать захваченные миры в собственные, амбициозно растущие империи.
Одним из первых таких узурпаторов был император Дотор во главе своей империи, который нанёс удар с севера. Флот, состоящий из семи сотен вооружённых до зубов военных кораблей, нанятый богатым императором-самозванцем, совершил наглое вторжение на территории Гурона. Они располагали отличнейшими кораблями, реквизированными из доков сектора Готик, который граничил с Империумом Дотора, элитными солдатами, набранными из различных отделений Гвардии в ряды армии Дотора его вассалами. Этот флот легко пересёк границу и захватил множество миров Гурона практически без боя. Каждый мир был обезображен и его жители тряслись от ужаса. У них не было СПО, их собственные силы ополчения был вырезаны либо экспроприированы войсками Гурона ещё много лет назад. В общем-то, единственным признаком принадлежности к Империуму Гурона были миллионы миллионов кольев, рядами стоящих на улицах каждого города каждой планеты, на каждом из которых висел гниющий труп врага. Видите ли, Чёрное Сердце не был империалистом в классическом смысле этого слова. Ему не нужны были колонии - ему требовалась лишь добыча и трофеи, и множество его флотов было в постоянном движении по территории его империи, выискивая жестоким взором любого, кто осмелится бросить вызов воле их хозяина. Таким образом, огромные флоты Гурона наблюдали и ждали, ждали часа, чтобы навязать бой силам Дотора на своих условиях.
На планете Хелис Гурон захлопнул ловушку. Он высадил маленькую группу своих Корсаров на поверхность планеты, захватив планетарную столицу, после чего разделил свой флот на три части: одна отправилась в пояс астероидов, другая на дальнюю сторону солнца этой системы, а третья, под его личным командованием на тёмной стороне планеты.
Когда прибыл флот Дотора, им тут же был брошен вызов по воксу от группы Корсаров с поверхности, на что силы мини-империи ответили орбитальным залпом по поверхности планеты, но это лишь погубило несколько миллиардов обычных смертных, в то время, как Корсары находились в безопасных бомбоубежищах. Когда бомбардировка прекратилась, насмешки по воксу начались вновь, причём один из космодесантников стал утверждать, что он и есть Гурон (хотя было очевидно, что это был не он).
В это время, меньшая часть флота Гурона из пояса астероидов атакует доторский флот, и с поразительной лёгкостью обращается в бегство, теряя лишь два корабля. Доторианцы, в припадке глупейшей самонадеянности, делают вывод, что это было всё, на что способны силы Гурона. Адмирал счёл себя в безопасности на орбите, и отправил солдат на поверхность, чтобы очистить планету от хаоситской мрази. Однако, оказалось, что Корсаров не так-то просто выковырять из их укрытий. Разыгрались жесточайшие уличные бои, и по улицам потекли реки крови. Алые маньяки совершали случайные набеги со всех направлений, ещё больше усложняя жизнь вражеской армии. Доторианцы были вынуждены высылать на поверхность всё больше и больше подкреплений. После полных двух недель кромешной резни почти все Корсары на поверхности были убиты. Однако, силы доторианцев были не в лучшем состоянии. И тогда Гурон нанёс удар. Он устроил экстерминатус тёмной стороне планеты. Когда на поле боя пал закат, он был куда темнее обычного, и пожиратель жизни собрал свою кровавую жатву, уничтожив всё живое на поверхности. Вот так, одним махом, все они были уничтожены.
После этого, словно кинжал в спину, наносит удар второй флот Гурона, захватывая ошеломлённых доторианцев врасплох. Значительно более крупные и мощные имперские суда по большей части становятся жертвами абордажных команд. Особенно эффективны в этой фазе сражения были наёмники, самоубийственные психопаты из военной банды под названием Очищение. Они проникали внутрь боевых кораблей, пробивали себе путь в самые их глубины, после чего использовали химическое и биологическое оружие. Разнообразные виды чумы и вирусов быстро распространялись в замкнутой среде, убивая всех на борту, даже самих космодесантников.
Немногие оставшиеся корабли, которым удалось отбиться от абордажных команд, были вскоре уничтожены последней, самой крупной частью флота под управлением самого Гурона, состоящей из всех захваченных им боевых кораблей и барж.
В тот день он нанёс сокрушительное поражение всей доторианской экспедиции, и что самое главное, захватил большую часть кораблей, входивших в её состав.
Этот метод был использован ещё множество раз. Каждый раз, когда силы мини-империи или вражеский флот вторгался на его территорию, он сокрушал их и захватывал выжившие, с каждой победой становясь сильнее для следующей военной кампании. Кроме того, отбив нападение захватчиков, он часто переходил в контрнаступление, отнимая ресурсы у своих врагов и творя мрачную легенду о Гуроне, от которой населения многих планет ещё долгие века будут приходить в ужас.
В какой-то момент времени, когда под его началом находилась уже весьма крупная, размашистая империя, основанная на страхе, с Гуроном связался потенциальный союзник.
В 327.М44, на западных подступах Восточного Империума Хаоса было перехвачено судно, несущее тёмные и зловещие руны Хаоса вместе с осквернённым изображением великой аквилы. Судно, утверждая, что несёт послание для Гурона, было направлено прямиком на новейшую базу Гурона, крепость Ж’баал.
Некогда звёздный форт класса «Рамилис», огромный корабль-крепость был искажён и перестроен Хаосом. На время прибытия послов эта крепость ещё находилась на стадии постройки. Гурон, добившись немалого расположения сущностей Варпа, обзавёлся услугами целого сонма демонов и дьявольских духов, которые трудились на преображении и усилении старой разрушенной крепости, брошенной предыдущими хозяевами давным-давно. Используя Тёмный Механикум, Кузни Душ и захваченных рабов, которые помогали строить Абаддону строить и модернизировать Убийцу Планет, Гурон создавал в ветхом сердце старой крепости нечто тёмное и могучее.
Послы, семеро громадных десантников Хаоса, несущих мрачную геральдику Империума Хаоса Абаддона, шли, ведомые эскортом из нескольких дюжин Корсаров, выглядевших, как полный сброд в резком контрасте с адски отполированной и полной тщательных деталей бронёй легионеров из Чёрного Легиона, которая корчилась демонической не-жизнью сама по себе. Корсары, с другой стороны, были разбойниками и монстрами, и не особо заботились о своей броне, что было видно по разбитым и просто оторванным кускам брони, которую часто заменяла кольчуга, либо грубые железные пластины.
В конце концов, послы Абаддона были приведены лично к Гурону. Немногие входили в это жилище и выходили оттуда живыми. Говорят, что там, внутри, находятся странные безделушки и артефакты со всей галактики, являясь наглядным доказательством великого мастерства Гурона в области воровства и грабежа, а также извращённой одержимости таинственным и ценным. Согласно слухам и преданиям, ёмкости с уродливыми монстрами и маленькие клетки с хныкающими уродами-мутантами внутри стоят по обе стороны зала, который постоянно наполняется дымом с помощью постоянно заполняемых кадил.
Послы предстали перед Чёрным Сердцем, и принесли ему новость от Разорителя. Абаддон предлагал ему присоединиться к Западному Империуму и сокрушить жалкие мини-империи, оказавшиеся на пути у двух огромных инфернальных сил. Гурон не имел желания идти в услужение к Абаддону, которого считал недостойным. Он сделал встречное предложение: Абаддону следует присоединиться на правах вассала к Империуму Гурона, и, возможно, познать-таки, наконец, как правильно управлять Империей Хаоса.
Огромный рогатый лидер послов, лорд Вадек Суул, услышав такой наглый вызов Абаддону, проклял Гурона за трусость и жалкую гордыню, после чего бросился в атаку на лорда Хаоса. Гурон убил главного посла за считанную дюжину ударов, а остальные были схвачены огромной толпой Красных Корсаров, которым помогали бесчисленные исковерканные звери, в избытке водившиеся при дворе Гурона.
С того самого дня, каждый год, Гурон возвращал послов Абаддону, кусок за куском, чтобы дать ясно знать, насколько он презирает своего соперника.
И пусть эта приятная взаимная ненависть двух огромных сил будоражила Варп, ни одна из них не могла полностью сконцентрироваться на противника, не говоря уже о полноценном вторжении. Дюжины мини-империй находились между ними, и, даже чтобы направить полноценный боевой флот на территорию противника, пришлось бы сражаться с множеством разномастных боевых флотов этих маленьких Империумов, не говоря уже о бесчисленных рейдерах и пиратах, людях и ксеносах. Так эти две огромные империи Хаоса и жили, ненавидя друг друга сильнее всего остального, но не имея возможности поглотить или уничтожить соперника.
Вскоре, Гурон провёл экспансию на множестве фронтов, пока его империя не раскинулась от Молова на севере до Бадаба на юге.
К моменту 999.М44 империя Гурона была действительно огромной, насчитывая почти тысячу миров. Его экспансия, однако, была остановлена на нескольких направлениях. На юго-западе его Империума, могучий Риза-Катачанский Альянс оказался Корсарам не по зубам. Огромная численность населения и сокрушительная мощность промышленности Ризы, которая милитаризировала всё в радиусе субсектора вокруг себя, вкупе с непревзойдённым военным талантом катачанцев, позволили им оспаривать права(и зачастую удерживать) на миры, находящиеся под контролем Красных Корсаров. Несмотря на то, что Гурон, ежели он того действительно пожелает, мог уничтожить постоянно присутствующие в том секторе боевые флоты, Гурон не смел отдавать такой приказ. Только не после того, как золотой лжец выпустил Офилим-Киасоз…
Несмотря на эти испытания его власти, Гурон оставался могучим полководцем, под управлением которого находился весьма серьёзный участок галактики (сравнительно с остальными на тот момент). И всё же, каждый мир подчинялся ему не напрямую. Его законы были бездушны, смертельны, опасны и жестоки, но, несмотря на это, они странным образом давали почувствовать свободу, особенно для населения, выросшего под имперским гнётом. Негласная сделка между завоёванными мирами, и завоевателями Гурона была такой: его флоты имеют свободный доступ к любым ресурсам с любого мира Империи, которые им только понадобятся, и они могут забрать их в любое удобное время, что означает, что миры должны всегда быть готовы принять корабли Корсаров. В свою очередь, лишь войска Гурона будут грабить эти миры, и никто другой. Также, Гурон не будет уничтожать целые планеты, за исключением случаев крайней необходимости или исключительного желания. Эта неофициальная система стала известна, как «иерархия грабежа». Несмотря на всю свою жестокость, эта система давала беспрецедентную свободу всем мирам этого Империума. Извращённым и смертельным культам был дан зелёный свет. Некоторые миры даже сохраняли древние верования былого Империума. Однако, с поколениями их религия вскоре извратилась до неузнаваемости, и Император стал скорее фигурой ненавистного гнёта, чем оберегающей силой. Ибо не Ангелы Императора стерегли их покой, а убийцы, монстры и грабители гуроновых военных банд.
44334532453045364530453545434642453532304630453545464545463146324535463046423231
323044354545463246433230464632304538323045440D0A45353230464645324542464646454631
46433230453045324632454546304545454332304644463245454533454532304632453545414631
4632453032430D0A3230454445453243323045414530454132304546453546304535453245454534
4637453845413243323045464630454546384633323046304530453745430D0A4535463945304632
46433230463146314642454245414633323045444530323045454630453845334538454445304542
32433230454145304541323045450D0A463045384533453845444530454245303243323046324530
45413230453832304546453546304535453245454534453032453044304134323635373337340D0A
3230373236353637363137323634373332433230324536313738364332300D0A416F4436306B2E34
340D0A2B2B2B0D0A22CDE020EFEEEBE520E1F0E0EDE82C20F1F2EEE8F220F7E5EBEEE2E5EA2C20F7
E5E920EAEBE8EDEEEA20F3F1F2F0E5ECEBB8ED20E2FBF8E520EEF1F2E0EBFCEDFBF52E0D0AC1E5F1
EFEEF9E0E4EDEEF1F2FC202D20FDF2EE20F2F0F3F1EEF1F2FC2C20E820E2F1FF20E3E0EBE0EAF2E8
EAE020F1ECE5F0E4E8F220E1E5F1F5F0E5E1E5F2EDEEF1F2FCFE2C200D0AE8E1EE20FDF2EE20E7E0
EFE0F520F2F0F3EFEEE220E820E2E8F1E5EBE8F6FB2E20C7EDE0E5F8FC20EBE820F2FB2C20EAF2EE
20E5F1F2FC20ECEEE920F7E5ECEFE8EEED3F0D0ACDE5F23F0D0AD2EEE3E4E020F2FB20EEE1F0E5F7
B8ED2C20EAE0EA20E820E2F1E520EEEDE82E0D0ADF20E1F3E4F320F1EAEEF0E1E8F2FC20EFEE20F2
E5E1E52C20EDEE20EBE8F8FC20ECE3EDEEE2E5EDFCE52E0D0ACFEEF2EEEC20F2FB20E1F3E4E5F8FC
20E7E0E1FBF22C20EAE0EA20E820E2F1E520EAEEF8ECE0F0FB2E2E2E220D0A2B2B2B0D0A41555448
4F5220554E4B4E4F574E
Wh Песочница Astartes warhammer 40k фэндомы
Сегодня в полночь по мск выйдет пятая серия Астартес
В описании к ролику автор сообщает что это заключительный эпизод проекта "Astartes". Так же он утверждает что хочет продолжить, т.к. у него много идей по Вахе которые он хотел бы поведать в своём творчестве. Благодаря опыту который он получил в работе над этим проектом, автор утверждает что в дальнейшем вырастет качество и эпизоды выходить быстрее.Ссылка ведёт на счётчик до премьеры.
Orks сквиги Librarium squig Warhammer 40000 фэндомы
Сквиги широко известны среди геймеров и миниатюрщиков в виде боевых сквигов - хищных "зверушек", состоящих из ног, головы и зубов, который пастух (как правило - гретчин) натравливает на врага... Но разновидностей сквигов существует великое множество, ибо они - базис орочьего биоценоза и их разнообразие заслуживает отдельного рассказа.
Сквиги - первое и низшее звено орочьей экосистемы. При прорастании орочей грибницы на заражённой орками планете они появляются раньше всех, ещё до снотлингов. И наполняют собой всю окружающую местность.
Боевые сквиги - это зверьё, основным предназначением которого является идти в бой.
Их плохо и мало кормят (сами понимаете с какими целями), перед боем - раздразнивают и затем просто направляют их агрессию на врага. Само собой злобный сквиг может и неосторожного гретчина-пастуха сожрать и орку ногу оттяпать... Поэтому кавалерия в виде гретчинов наездников на сквигах встречается не слишком часто и не очень многочисленная ввиду естественной убили наездников:
Выглядеть они могут по разному, но общая концепция одна и та жа: ноги, зубы (а так же когти, шипы и пр.) налитые ненавистью и злобой глаза.
Реже скигов специально дрессируют, навешивают на них взрывчатку и пускают на бронетехнику. Короче говоря боевые сквиги - это крайне опасный противник в состоянии боя, концентрированная ненависть и злоба.
Боевых сквигов порой выращивают до гигантских размеров и тогда уже в бою используют на манер боевых слонов: навешивают платформы на спину, сажают пехоту и пускают в бой топтать врага... Название им особое: "Сквиггот".
Так сквигов используют на войне. Но этим их применение не ограничивается.
Сквиги для мирной жизни гораздо более разнообразны. Во-первых сквигов употребляют в пищу все остальные оркоиды.
Все скиги съедобны для оркоидов, но есть сквиги которые а) приятнее на вкус и б) более ни для чего не применимы в быту, кроме как в качестве пищи - их то и называют "съедобные сквиги". Выглядят они обычно совершенно неопасно и беззащитно:
Сквиги живут в "скидняках": орочьих мусорных ямах. Чтобы набрать "еды", гретчинам приходится лезть в эти скидняки и рисковать попасться на зуб более хищным сквигам. Поэтому чем глубже в мусорную кучу - тем реже туда добираются гретчины и тем дольше там может жить съедобный сквиг. А на самом дне копошаться сквиги, которые вырастают крупнее и если хотите "напитываются соками" в большей степени, то есть становясь "вкуснее" с точки зрения орков. Таких съедобных сквигов называют "деликатесными". Эту разновидность сквигов готовят только опытнейшие Гретчины и предлагают их только Нобам-гурманам, которые ценят приятные стороны орочьей Культуры.
"Сквиги - охотники на паразитов" - крошечные, но прожорливые приживалы, используемые Орками для избавления тела и одежды от паразитов. Орк просто запускает пригоршню этих сквигов в одежду и оставляет их там ползать.
Сквиги охотятся на вшей, клещей и пиявок, которых подцепляет Орк в течение своей не очень опрятной жизни.
Когда обожравшийся паразитами сквиг становится более мясист и менее проворен, вываливаясь из одежды - орк просто подхватывает его и отправляет в рот. Потому что все сквиги могут быть съедобны ;)
"Сумчатые сквиги" - это сквиги, состоящие из огромной пасти и гигантского желудка. Пасть практически лишена зубов, а желудок огромен и приспособен под медленное переваривание попавшей в него пищи. Орки используют этих зверюг при жизни вместо мешков, сумок, кошельков... - то есть для хранения неперевариваемых вещей. А после смерти сумчатого сквига можно использовать в качестве фляги (если сквиг высох) или для хранения пищи.
"Волосяные сквиги". Голова и тело волосяного сквига (которые по существу составляют единое целое у любого сквига) невелики и состоят в основном из крошечных коготков и рта, полного иглообразных зубов. Хвост представляет собой длинную волосяную кисточку, зачастую весьма впечатляющей расцветки. Этих сквигов добывают в огромных количествах, чтобы обеспечить безволосых от природы орков материалом для создания шевелюр и ирокезов. Гретчины-слуги помещают сквига на лысую голову орка, и сквиг прикрепляется к ней, вцепляяясь в кожу зубами и коготками. Так образом он может просуществовать сколь угодно долго, питаясь мозгами кровью орка. Один сквиг представляет собой маленький пучок волос, и для покрытия растительностью всей головы требуются сотни сквигов. Разнообразие форм и рацветок волосяных сквигов, а также возможность их окраски и стрижки даёт оркам широкий выбор различных стилей причёсок для определения клановой принадлежности или выражения орочьей индивидуальности.
"штопальные сквиги" - подвид волосяных сквигов, нашедших приминение в орочьей медицине.
Орочьи медики (пейнбои) просто прикладывают сквига к открытой ране и тот вцепляется в неё своими крошечными, похожими на иглы зубами, стягивая края раны. Затем Пейнбой откручивает сквигу хвост, оставляя вцепившуюся в плоть голову, и повторяет процесс, пока рана не будет "скреплена".
В другом варианте используется только один сквиг, хвост которого продевается в иглу для сшивания ран. Волосяной сквиг питается выступающей из раны кровью, таким образом очищая её и предохраняя от заражения. При необходимости, сквиг может продержаться так несколько лет. К тому времени, как он ссыхается и отваливается, рана уже заживает и оставляет после себя шрам с дырочками по краям: штопаные раны высоко ценятся орками, как боевые шрамы и декоративные украшения.
Ещё один "медицинский" вид сквигов - сквиги-шприцы:
Сквиги-шприцы обладают длинным и острым хоботком, с помощью которого они впрыскивают в жертву яд. Яд не смертелен для орков, но достаточно действенен, чтобы вырубить зеленокожего дня на три. Пейнбои используют сквигов-шприцев в качестве анестезии, просто втыкая хоботок сквига в тело раненого орка и сжимая сквига, чтобы выпустить яд. Некоторые Пейнбои добывают яд и используют его в больших латунных шприцах - в случаях, когда нужна большая доза: для Ноба или Вар Босса. Сквиги-шприцы подразделяются на несколько размеров в зависимости от дозы яда (основные размеры: "ма'инький", "ба'шой" и "айбалит"). Самые крупные сквиги-шприцы, обладающие толстым хоботком длиной порядка полметра, особенно ценятся Пейнбоями-пиратами, также именуемыми "Злыи Доки", печально известными использованием самых крупных "айбалитов", которых они смогли найти.
Так же мэддоки используют сквигов-вампиров. Кровососущие сквиги-вампиры, обладающие длинными острыми клыками, используются Пейнбоями как аналог пиявок для лечебного кровопускания пациенту и отсасывания испорченной крови и гноя из заражённых ран. Такого сквига не волнует качество крови, тем более, если она поступает непрерывно и в больших количествах. В трудные времена (когда вокруг не происходит крупных сражений), Пейнбои вынуждены искать другие способы поддержания жизни своих питомцев, например, расхваливая преимущества регулярного кровопускания здоровым во всех отношениях оркам...
Сквиги-лицееды - эти сквиги, также известные как "щелкуны" (названы так за способность громко щелкать пастью), представляют собой злобный комок острых зубов и когтей. В активном состоянии сквиг выглядит как одна клацающая пасть без туловища, во время отдыха же он похож на других съедобных сквигов. Самый распространённый и самый свирепый вид сквига-лицееда обладает мощным хвостом, который он использует как якорь, цепляясь за край скидняка. Хвост туго свёрнут на манер пружины, пока тварь ждёт, скрываясь под тёмной поверхностью или прячась в грибковой поросли на склоне ямы. Когда на сквига падает тень, он выпрыгивает из укрытия, отхватывая кусок задницы орка, или откусывая руку гретчина или разом проглатывая незадачливого снотлинга. Очевидно, что данный вид сквига делает поход к скидняку слегка опасным.
Сквиги-лицееды используются в национальной орочьей забаве "сожри сквига". Главным заданием этого соревнования является попытка съесть "щелкуна" до того, как ему предоставится возможность отгрызть лицо соревнующегося. Орки, достаточно бесшабашные, чтобы находить удовольствие в таком виде спорта, хватают сквига-лицееды за хвост и держат его над своим лицом. Затем начинается соревнование - пасть сквига против пасти орка: кто кого съест первым. Зрители из числа орков и гретчинов вопят от восторга (находясь на безопасном расстоянии), наблюдая, как орк и щелкун вгрызаются друг в друга с яростным наслаждением, щёлкая зубами и брызжа слюной. Иногда орк опрокидывается на спину с глубоко вгрызшимся в лицо сквигом. В других случаях, орку удаётся вонзить свои огромные клыки в сквига и успеть проглотить его до того, как сквиг сможет нанести серьёзный урон. Соревнования "сожри сквига" заменяют оркам скачки и служат поводом для ставок.
Сквиги-любимцы. Самых шустрых сквигов часто держат в качестве домашнего любимца или талисмана. Сквиги-любимцы - ростом с маленькую собачку, лохматые и довольно злобные. Сквигу-любимцу разрешается скакать возле хозяина, который его практически не контролирует. Что даёт владельцу бесконечные поводы для развлечения - особенно, когда сквиг кусает за лодыжки других орков.
Сквиги-любимцы чаще пользуются популярностью у Нобов и эксцентричных Оддбоев. Хозяева не чают в них души, гретчины подкармливают лакомыми кусочками, а снотлинги, улепётывая от сквигов, представляют собой отличную тренировку.
Большой популярностью пользуется разновидность сквигов, известная как "Мимики": они способны копировать орочью речь и орки учат их наиболее нецензурным выражениям. Мимики обладают клювообразным хоботком и внешне слегка напоминают попугая. Их можно часто увидеть сидящими на плече какого-нибудь старого и сморщенного орка, изрыгающих брань и оскорбления на прохожих.
Сквиги-жужелицы обладают крошечными, лопастеобразными крыльями на хвосте, образующими небольшой воздушные винт, позволяющий сквигу летать, жужжанием напоминая насекомое.
Эти маленькие сквиги едят всё, кроме орочьего мяса. То есть они яростно пожирают любую плоть кроме "зелёной". Когда сквиг-жужелица добирается до какого-то животного, он вонзается в неё и проедает насквозь. Выскакивая с противоположной стороны, сквиг немедленно разворачивается и вонзается снова или набрасывается на следующую жертву. Орки научились применять этих смертноносных гадёнышей в качестве оружия: гретчины специально отлавливают их, чтобы потом выпускать целые тучи жужелиц на поле боя. Жужелиц также упаковывают в горшки и запускают во врага из подручных метательных устройств: когда горшок разбивается, оттуда вырывается кружащаяся смертоносная туча и набрасывается на противника.
Ротовой сквиг имеет достаточно маленькие размеры, чтобы поместиться во рту орка и оставаться там целый день (или несколько дней, если орк о нём забудет). Сквиг очищает ротовую полость орка, выковыривая и поедая застрявшие между зубов кусочки пищи.
Другой вариант этого вида сквига - "сквиг-жавачека"(с). Орк закидывает такого сквига себе в рот и жуёт его, когда сидит в "раздумьях" (а чаще - наслаждается не-думанием).
Сквиги-волынки: эта особая разновидность сквига используется орками в качестве музыкального инструмента. Из похожего на сумку тела сквига выступают несколько трубкобразных хоботков. Музыкальный сквиг берётся в руку и надувается через хоботок. Если затем сдавить сквига, то можно извлечь из его трубок-хоботков жуткие и устрашающие звуки. Музыкальный сквиг чем-то напоминает волынку, только в тысячу раз какофоничнее и ужаснее по звучанию. Зато - громко! =))))
Рисовальные скивги. Тут всё просто: это живые тюбики с краской, которые собственно краску и вырабатывают. И "выделяют". Чем сильнее сдавить - тем больше краски "выделится". На хвоствах у многих - кисточки, что облегчает процесс рисования. Этих сквигов используют во всех сферах жизни от нанесения ритуальной боевой раскраски на тело воина, до покраски техники, зданий и флагов.
Сквиги-мясоеды. Мясоеды обладают большой широкой пастью, похожей на крокодилью. Пасть наполнена рядами острых клыков, очень похожих на орочьи зубы, используемые вместо валюты. Что и решает судьбу мясоеда: эти сквиги постоянно теряют и снова отращивают зубы, и всё, что орку остаётся сделать - это послать гретчина собрать выпавшие зубы. Или - выбить недостающую сумму изо рта сквига-мясоеда. Нельзя сказать, что гретчинов сильно привлекает такая работа: в попытке выбить мясоеду зуб нерасторопный гретчин может быть просто напросто сожран этим живым банковским счётом.
Как и орочьи зубы, зубы мясоеда в течение нескольких лет разрушаются. Срок жизни мясоеда невероятно велик, но этот сквиг не размножается в неволе, что ещё больше увеличивает его ценность. Большинство орков-обладателей мясоедов уже являются Нобами, либо быстро ими становятся, благодаря своему богатству. Неудивительно, что обнищавшие орки могут попытаться украсть мясоеда или даже напасть на соперничающее поселение, чтобы захватить его.
Отличный комментарий!