Добрый хаос

Вечный Император

Раньше я уже рисовал Императора до того, как его поместили на золотой трон, ну а теперь решил нарисовать его уже и в сороковом тысячелетии.
Думал что закончу уже позавчера, но таки не смог, пришлось потратить больше времени чем я рассчитывал. Ну и вот сейчас выставляю работу на ваш суд, господа вахафаги.
Рисовал как всегда, в фотожопе и САЕ.

Перерождение

В святилище стояла тишина, слабый запах тонких благовоний повис в воздухе, а из бокового зала доносился приятный перезвон колокольчиков. Скрестив ноги и закрыв глаза, Сирех медитировал, сидя на белом полу. Он думал над парадоксальностью святилища, безмятежного в редкие моменты покоя, но столь насыщенного мыслями о кровопролитии во времена пробуждения Аватара. Экзарх вновь обратил внимание на окружающий мир, когда ощутил изменение в ауре храма. Открыв глаза, он огляделся, но ничего не увидел. Однако что-то было по-другому, нечто, что наполняло воздух напряжением. Не заметив видимых изменений, Сирех решил вернутся к ритуальным обязанностям. Он прошел в зал, служивший оружейной храма, и начал проверять оружие и доспехи Жалящих Скорпионов. Экзарх начал со своего снаряжения, окинув взглядом знатока свою сюрикеновую катапульту в клешне скорпиона и проверив гибкость пальцев силовой перчатки.
Внезапно напряжение подскочило вновь, и Сирех резко выпрямился, словно услышав шаги. Он медленно повернулся на пятках, нехорошо прищурился и выглянул через дверь оружейной в главный зал. Со вздохом удивления он обнаружил, что актировался портал Путевой Паутины, врата, ведущие в святилища Жалящих Скорпионов на других мирах-кораблях. Лишь другой экзарх мог знать способ открытия портала. Если врата открываются в эту сторону, то у Сиреха мало времени для подготовки к визиту. Почему его не предупредили?
Быстро подойдя к каменному алтарю в центре зала, Сирех взял с каменного навершия нож и сделал надрез на пальце. Протянув руку вперед, он дал своей крови капнуть в серебряную чашу в центре алтаря. Сирех вновь закрыл глаза и начал боевую медитацию, фокусируя свои мысли на Кхаине и снимая барьеры, удерживающие его дикие инстинкты вне битвы. Обычно во время кульминации ритуала он облачался в доспех экзарха, в завершение опуская на голову шлем, что символизировало переход от мира к войне. Когда это происходило, его самосознание абсорбировалось множеством камней духа, усыпавших доспех, а его мысли терялись в размышлениях эльдар, на протяжении сотен поколений носивших доспех до него со времен основания храма.
Впрочем, Сирех готовился не к войне, а к встрече другого экзарха, поэтому в полном доспехе не было необходимости. Вместо этого, пока молитва Кхаину слетала с губ, он обмакнул палец в кровавой чаше и быстрыми движениями нанес на лице и затылке руны, символизирующие маску. Чувствуя стекающую по лицу животворную жидкость, экзарх вспоминал о битвах, в которых он сражался. В обычной жизни такие воспоминания сдерживал ментальный щит, созданный за годы обучения, но когда Сирех принимал аспект бога войны Кхаина, сцены кровопролития и ненависти оживали вновь. Когда он нанес последний символ на губы и ощутил вкус своей крови, последние психические барьеры пали, и вся ярость, страсть и жажда крови расы захлестнули разум экзарха. На мгновение он застыл, дрожа от неистовой бури эмоций, с губ экзарха слетел слабый стон, когда ощущения наполнили его тело. Именно так в свое время он попал в ловушку Пути Воина, обреченный быть экзархом остаток своей долгой жизни и даже после смерти.
Взяв под контроль свои порывы к насилию, Сирех повернулся к вратам Путевой Паутины. Наблюдающий за стеклянистым черным диском энергии эльдар ощущал, как воля Кхаина наполняет храм – сам воздух словно пропитался разрушением и яростью. Фигура в доспехах вырвалась из портала, шатаясь, прислонилась к стене, а затем упала на пол. Сирех прыгнул на помощь новоприбывшему, а затем от удивления сделал шаг назад. Здесь, на полу его святилища, лежал Охотник Теней, Лорд-Феникс Карандрас. Сирех видел, что броня древнего воителя была разорвана во многих местах, а в широкую дыру на нагруднике можно было просунуть кулак. Хотя было очевидно, что Лорд-Феникс тяжело ранен, не было ни следа крови. Сквозь дыры в броне Сирех видел лишь кружащуюся пелену далеких звезд – Лорд-Феникс более не нуждался в физическом теле. Карандрас медленно пошевелился, повернув сверкающие желтые глазницы шлема к Сиреху. Охотник Теней безмолвно протянул руку, словно прося помощи. Сирех взял её без размышлений.
И на мгновение вся вселенная словно остановилась. Сирех ощутил, как его втянуло в Лорда-Феникса, его сущность протащило из реальности в другое измерение. Последовала слепящая вспышка, когда его душа столкнулась с духом Карандраса, а затем разум экзарха затопил калейдоскоп воспоминаний.
…Дети сгрудились за его спиной, а на улицах бушевала толпа, выбивая окна и ломясь в двери. В его руке был клинок, с которого капала кровь других эльдар…
…Он смотрел через украшенное орнаментом стекло на звезды, пристально глядя на оставленный позади мир. Внезапно в его разуме взорвался крик рождения Великого Врага. Вокруг него друзья и знакомые упали на землю, их глаза были пусты, а губы ссохлись…
…Он сражался против Архры, их оружие сверкало в лунном свете чуждого мира. Его клинок ударил врага в живот, и Архрра бросился в отчаянную контратаку, вынудив его отступить, а затем предатель повернулся и бежал через портал Путевой Паутины…
…Рядом с ним стояли солдаты мон-кей. Впереди шли бесконечные ряды космодесантников. Они предались Хаосу, а их владыка угрожал сокрушить всю Империю людей, отдав галактику в руки Темных Богов. Выплевывая маской смерть, он атаковал бронированных мон-кей...
...Вопли умирающих эльдар наполнили воздух, само небо словно горело пурпурным огнем. Эскадрилья «Соколов» пронеслась над головой, а затем исчезла в огне, их сбили безумно мощные орудия «Кошмаров»…
…Его гневный рев смешался с дикими завываниями орков, когда силовой кулак пробил грудь вожака диких тварей. Сорвав голову с плеч орка, упивающийся победой Лорд-Феникс высоко поднял её над головой, чтобы все увидели его триумф...
…Иероглифы некронтир марали стену туннеля, полуразумные машины бросались на него, чтобы защитить стазисный зал впереди. Он пробивался вперед без усилий, полный решимости уничтожить гнездо древнего ужаса, чтобы ничто не могло восстать и угрожать эльдар…
Видения шли вновь и вновь, вклиниваясь в разум Сиреха, словно его же воспоминания. Всё новые битвы ярились в его мыслях, сражения с отродьями всей галактики, от Мусорщиков в первые дни до ужасной новой угрозы тиранидов. И после каждого пласта войны шло видение смерти, разрыв в физической жизни духа. Следующая начиналась с обнаружения доспеха Карандраса неким эльдар, временами рейнджером на давно забытом мире, а иногда и в пылу битвы. Последнее сражение произошло на планете в нескольких днях пути от мира-корабля, где собралась огромная орда орков, начавшая запускать примитивные корабли в небеса. Сирех видел, что его воспоминания добавились к памяти Охотника Теней с его первой битвы на Дуриа до образа протянутой себе же руки. Экзарх осознал, что не может понять, какая из жизней принадлежит ему. Затем к нему обратился голос, унесший прочь страхи: "Добро пожаловать, Экзарх Сирех. С твоей сущностью мы будем жить".
Сирех ощутил, как последние следы его личности рассеялись, и словно упал в пустоту, крича от радости и страха в равной мере...

Карандрас открыл глаза и посмотрел на труп лежащего рядом экхарха. Когда он встал, доспех Лорда-Феникса начал срастаться, пока разрывы не исчезли бесследно. Осмотрев святилище, Охотник Теней понял из памяти Сиреха, где он находится. Использовав те же воспоминания, Карандрас узнал, где находится Купол Хрустльных Провидцев, и зашагал прочь, чтобы предупредить Видящих о грядущей угрозе.