орки некроны

Партия из турнира.

К продалжению поста Spirit770 хочу добавить , что сам недавно столкнулся с некронами на турнире на 750 очей (я играл за орков)Всю игру простоял в врайтах....

Нейросетевые некроны из Warhammer

В продолжение дискуссии о том, могут ли орки полутать некронов

Ох, ебал Я эти теги.

 

7

Новая партия моделек из трейлера Dawn of War III! Налетай!

Видение прошлого, видение грядущего

У меня бывали видения до этого. Как и у большинства гротов в Ржавошипе; нас не пускали в пивные хаты или в бойцовые сараи, так что изредка, когда удавалось избежать тяжкого труда, мы собирались группами с гротами, которых ненавидишь меньше всего, и лопали тощие грибы, росшие на складах варпоголовых на краю поселения. Не очень-то они хорошие были, те видения: скорее, просто разноцветные головные боли. Но это? Это было чем-то иным. Аудиенцией с богами.

Сначала ничего не было. Только тьма, сырость и холод. А потом, высоко наверху, раздался голос. Точнее, голоса. Они были такими громкими и глубокими, что я не понимал, на каком языке они говорят, тем паче о чем говорят. Это точно были Горк и Морк. И они дрались, что нормально, ведь это то, что они любят больше всего. Я этого не видел, но чувствовал – тяжелые, грохочущие удары, которые заставляли тьму рокотать и сбили бы меня с ног, будь я там так или иначе.

А потом – искра. Крошечное пятнышко зеленого, яркое и голодное, опускавшееся вниз много-много-много длин клыка, пока не коснулось пола того места, где я находился. Зеленое расползлось из этой маленькой точки, колыхаясь большими яркими кругами и собираясь в пятна, также растекавшиеся кругами. Оно расширялось быстрее и быстрее, пока им не покрылось все, что видел глаз. Теперь стало светло, и я увидел, что нахожусь в какой-то пещере. Или скорее, в большой, искажающейся мешанине пещер, как ячейки в улье сахарного гада, только здоровенные.

Стены были... я думаю, правильное слово – мясистые. Влажные, красные и морщинистые, как складки в мозгах, которых я за свою короткую жизнь повидал немало, чтобы хорошо запомнить. Когда на них собиралось зеленое, они менялись. На них начинали вырастать грибы. Сначала плесень и слизь – то, что ешь, пока в разгаре пыльная буря, а орки забрали все хорошие харчи. Но потом появились мракокорни, желчешапки и большие, сложные штуки, подобных которым на Урке не росло.

И, как и вовне священных видений, где бы ни росли грибы, прорастают другие зеленые твари. Сначала сквиглеты, те, которые такие крохотные, что видишь их только как мелкие крапинки, копающиеся у тебя в подмышках, после них – сквиги размером с кончик когтя, кулак и голову. Потом появились снотлинги – которые для гротов, как мы для орков – ползавшие, скулившие и бранившиеся друг с другом в больших, извивающихся кучах. Повсюду снотлинги ели сквигов, сквиги ели снотлингов, и с каждым щелчком челюстей, скрежетом зубов и грызущим звуков, зеленое становилось ярче и живее.

Потом появились гроты. Стаи гротов, и они тут же принялись за работу, смастерив маленькие жалкие инструменты из сухожилий сквигов и шапкодерева и угрозами заставляя снотов тоже работать. Быстрее, чем я мог осознать, они отбросили грибные джунгли и начали сооружать фермы, склады, пивные хаты и бараки. Они уложились как раз к появлению первых орков, которые уже продирали себе путь из ростовых дыр и уже были голодны.

Орки прибывали и становились больше, пока даже заморыши среди них не стали размером с варбоссов на Урке. И надо всем этим – сверху, на чем-то, видимо, служившим потолком пещеры, или, может, в бесконечности – появлялись звезды. Больше звезд, чем могли бы сосчитать все меки на Урке за свою жизнь, и каждая из них такая ярко, злобно, красиво зеленая.

Я так увлекся звездами, что не увидел сквиггота.

Это было великолепное создание. Ужасное создание. Большой, как баивой вагон, и на его фоне тощие звери с обвислым горлом, выращенные пастухами-змеекусами на Урке, выглядели жалко. Он едва не раздавил меня в кашу своими лапами. Но я не дожил бы и до трех лет, если бы не мог по-Морочьи ловко и быстро откатиться от поступи, а едва я оказался на ногах, то последовал за зверем. Не знаю, почему, но это казалось правильным. Вскоре, там оказалась целое стадо сквигготов, неуклюже топающих в чем-то похожем на галоп и сталкивающихся друг с другом с силой достаточной, чтобы разрушить форт. Я бежал вместе с ними через этот непослушный сад, и мне было плевать, раздавят ли они меня в лепешку, потому что казалось, что страх – это не то, что стоило испытывать в этом месте.

К тому моменту, наверху, где сияли зеленые звезды, находились воины. Огромные орки, идеальные орки, каждый – больше, чем вождь клана, и подернут зеленым светом. Я не знаю, как это понял, но то были орки, какими их задумывали. Они светились достаточно ярко, чтобы затмить звезды, и когда они шагали по небу, я чувствовал над ними богов, скалящихся сверху вниз в злобной гордости. Потом сверху начали раздаваться удары, грохот и рев – гиганты вступили в драку.

Сложно было видеть, что происходит, учитывая, что я смотрел вверх через просветы между боками галопирующих сквигготов, но там была большая, большая, большая драка. И она становилась больше. И я думаю, орки выиграли. Конечно, они же не могли проиграть? Но потом, когда шум сражения затих, присутствие богов тоже исчезло. Казалось, будто вся пещера снова стала холодной и темной, какой была в начале. Сквигготы мгновенно остановились, как и каждая другая тварь во всем Большом Зеленом. Ощущение было такое, будто все неожиданно потерялись, осматриваясь и размышляя, что делать теперь.

Естественно, они начали драться. Это было безумие, сверху и снизу, от гигантов в небе, обменивающихся ударами, подобными падению комет, до снотлингов в самом низу, сжимающих тощие пальцы вокруг шей друг друга. И в отсутствие богов, которые бы надавали всем по башке и приказали бы угомониться, действо продолжалось до тех пор, пока то место не превратилось в палатку мясника, а убийств не стало столько, что для выживших появилось достаточно пространства.

Мирно после этого не стало, но и кровавой бойни не было, поскольку все действительно крепкие твари, вроде орков в небе, были мертвы. Так продолжалось годами. И все же орки там были. Но они и в сравнение не шли с громадными бойцами, которые находились там до того. И все они застряли на полу пещеры. Наблюдать за ними было, как смотреть на капли дождя, стираемые люкотерами тракка: каждый раз, когда один из них становился таким большим, что казался способным достать до неба, все остальные поблизости сбивались в кучу и раздирали того на куски, так что никто не смог стать таким большим, каким должен был.

Вернее, пока один не стал. Он не был таким уж большим, когда на него напали, но он подобающим образом уничтожал каждого орка, атаковавшего его, раздавая удары головой, как выстрелы в упор из пушки, и затаскивая каждого выжившего в строй, чтобы те сражались рядом с ним. По мере того, как стекалось больше и больше врагов, боец становился крупнее, как и груда тел перед ним. Вокруг него во все стороны начала бить зеленая молния, и вскоре куча трупов доросла до самого неба. Увидев это, новый гигант начал лезть по горе мертвецов к звездам.

С каждым шагом, победитель становился крупнее... мощнее, и вскоре пещера снова начала ярко светиться. Звезды разбухли, и я знал, что почему-то Горк и Морк вернулись. Или что они никогда не уходили, просто на какое-то время потеряли интерес, пока вновь не появился кто-то достойный их взгляда. Вскоре, чемпион достиг вершины горы трупов, где звезды стали такими большими, что между ними не осталось места, и замер там ненадолго, будто размышляя.

Глядя на этого титана, у которого теперь были рога и куча рук, державших всевозможные пушки и чоппы, я был в ужасе. Но еще я впервые познал, что такое радость.

А потом титан посмотрел на меня в ответ. В зеленом море его здорового глаза плыли космические корабли, выглядевшие как крохотные мусорные гады, и когда вся тяжесть этого взгляда легла на меня, я возблагодарил богов, позволивших мне умереть вот так. Но гигант не убил меня. Он согнул палец, достаточно большой, чтобы запустить луну в планету, и поманил меня. Потом он повернулся и шагнул в восхитительное, бесконечное зеленое, оставляя лишь полыхающие следы.

Когда я вновь оказался во дворе, надо мной возвышался Газкулл Трака. Это был он. Он почему-то выглядел больше, чем когда был трупом. И он посмотрел на меня глазом, который, хоть и был нормально красным, сохранил то же выражение, с каким обратился ко мне в глубинах того видения.

И едва он взглянул на меня, я потерял уверенность в том, что был собой. Взамен, я стал собой. Но времени на долгие размышления не было. Потому что вместо того, чтобы поманить меня, как это сделал гигант, Газкулл ткнул пальцем мне в лицо, и я никогда не забуду первых слов, что услышал от него.

– Теперь слушай внимательно, – сказал он, – или я тебя поколочу.

Однако, какое бы сильное впечатление это ни оставило, вам, скорее всего, интереснее, что он сказал дальше. Проведя рукой по гряде уродливых скоб, окаймлявших его новую блестящую макушку, и удовлетворенно ощерившись, он опустился на одно колено так, что мы оказались лицом к лицу, и снова заговорил.

– Некоторые орки умные. Некоторые орки сильные. А я и то, и другое.

Так это и было. Со временем он сказал больше, но тогда этого было достаточно. По правде говоря, я никогда не слышал, чтобы кто-то описал Газкулла лучше, чем он сам сделал это прямо там, во дворе Гротсника. И едва он заговорил, мы оба поняли, что я связан с ним, так же просто и так же неотрывно, как пластина, скрепленная с его черепом.

Спойлеры книги "Газкулл Трака: Пророк Вааагха!" by Art of War Ч.2

- Макари видит еще людей, которых захватили в рабство орки. Люди готовят для орков деликатесы из представителей своего же вида. Гроту доставляет удовольствие видеть страдание людишек.

- В конце концов Макари все же ловят и доставляют к Газкуллу. Газкулл зол из-за того, что Боги с ним не говорят. Он завоевал для них столько миров. Он даже нашел этого удачливого грота, как они просили. Если Боги не говорят с ним из-за грота, то почему бы было просто не решить эту проблему по божественному и не направить Макари назад к Газкуллу.

- После того, как Газкулл закончил бухтеть на Богов он осмотрел Макари.

Когда Газкулл прикоснулся к Макари тот вспомнил свою прошлую жизнь и отметка снова появляется на плече грота. 

- Со времен Урка Газкулла влекло на Армагеддон как магнитом. Словно бы этот мир был святым местом. Когда он и его Вааах прибыли к Армагеддону Газкулл наслаждался уничтожением жалких укреплений людей, наслаждался сокрушая слабую обороной организованную Фон Штрабом. Но все изменилось, когда Вааах достиг улья Гадес и Газкулл столкнулся с Комиссаром Ярриком, чья воля, сила и хитрость были под стать орку. Газкулл был взбешен и удвоил свои усилия, но результат остался тем же. Газкулл стал сомневаться (!) в себе. Что до него не делал ни один орк. В последующие годы этот навык станет одной из сильных черт его характера, но не в тот момент.

- Газкулл нашел в Ярикке достойного соперника - грода (grod). В человеческом языке нет слова способного передать весь смысл этого понятия, как в орочьем нет слова способного передать то чувство, что люди испытывают, когда один человек нравится другому очень сильно. Грод - любимый соперник.

- Макари слушал, как Газкулл бубнит про то, что орки побеждают потому что верят в победу. Они верят в это потому что боссы верят. А боссы верят в победу потому что Газкулл верит. Но он не верил! Потому что решил, что Боги отвернулись от него (тупа перестали с ним говорить).

- Газкулл притворяется, что наслаждается типичными орочьими вещами (разрушением и драками), но это обман. Он потерял свой боевой дух (пресловутый rukhh-razzha). Ему хочется чего-то другого, но он не знает чего.

- Как только Газкулл потерял веру орки стали проигрывать. Их крики стали тише, их машины стали медленней, боеприпасы стали кончаться быстрее. Чаша весов стала клониться в сторону Имперцев. Газкулл наконец прорывает оборону Гадеса, но это уже не имеет значения. На планету высаживаются космодесантники и начинают теснить орков. Газкулл знает, что то, что он сделал на Урке было правильным и что Армагеддон особенная планета. Поэтому он продолжает войну не смотря на потерю веры. Он выбирает случайный улей (им оказывается улей Тартарус) и говорит оркам, что победа близка, что это последняя цитадель людей на планете. Орки верят Газкуллу и пока основной Вааах марширует на встречу своей смерти, Газя берет с собой приближенных и сваливает с планеты.

- Газкулл произносит речь перед своими помощниками, что мол это вторжение было лишь тестовым. Чтобы собрать данные по планете, обороне и прочее такое. Это была просто часть большего плана Богов. Это не поражение. Но сам Газя, Макари и Гротсник знают, что они проиграли из-за того, что Газкулл потерял веру в себя.

- Орда Газкулла отступает на Голгофу. Здесь его депрессия усугубляется. Гротсник пытается манипулировать боссом и превратить в свою марионетку. Под давлением остатков орды и Гротсника Газкулл решает вернуться на Армагеддон.

- Макари понимает, что возвращаться туда, где ты уже однажды проиграл это плохая идея. Особенно после того, как Яррик превратил планету в одну сплошную крепость, которую не взял бы и Горк.

- Макари говорит Газкуллу, что Армагеддон туфта. Зачем сражаться так упорно за один мир если можно захватить миллион других. Говорит, что в видении вся галактика была зеленой, а не просто улей Гадес, говорит, что Газя должен объединить всех орков в галактике, что они верят в него, что Макари верит в него и только сам Газкулл не верит в себя.

- Газкулл соглашается с Макари. Он и правда потерял веру в себя и уж если такая мелкая тварь, как грот стала указывать ему, что делать, то значит все совсем плохо. Он говорит, что речь Макари была не напрасна. Речь напомнила Газкуллу, что настоящий орк не должен слушать гротов. Что настоящий орк не должен слушать даже Богов. Он не должен слушать вообще никого и делать только как сам хочет.

- Газкулл говорит, что возвращать назад Макари было ошибкой. Слабостью, которую он принял за силу. Но больше не будет никакой слабости, только сила! Газкулл приказывает Макари сообщить Горку и Морку, что они ему больше не нужны и затем сносит гроту голову. 

Так Макари умирает во второй раз.

- В конце концов Газкулл снова находит Макари и возвращает в свою свиту, потому что его подчиненные орки-боссы все время спрашивали, где счастливый грот и жаловались, что им его не хватает. Тупа чтобы заткнуть их. Правда это происходит спустя долгие годы после второй смерти Макари. Те орки, что были молодыми сейчас уже заматеревшие верзилы, а босс Кровавых Топоров и вовсе погиб, и был заменен на нового по имени полковник Тактикус (персонаж короткого рассказа "The Enemy of my Enemy" от того же автора).

- Макари осознает, что они снова на Армагеддоне и отказывается играть свою роль в этом спектакле. Кончает жизнь самоубийством бросаясь под пули.

- Газкулл продолжает воскрешать Макари вытаскивая того из Великой Зелени. Но Макари в знак протеста продолжает умирать. Каждый раз, когда Макари воскрешают он находит Газкулла в еще более подавленном состоянии. Макари кажется, что очередная кампания на Армагеддоне будет проиграна, как и предыдущая.

- Так продолжается до тех пор пока между ними не происходит беседа. Газкулл говорит, что он не будет ни перед кем извиняться. Орки так не делают. Не перед Богами, ни тем более перед гротом. Убийство грота было правильным поступком. Он просит Макари взглянуть на то, чего он достиг на Армагеддоне.

- Пока Макари пытался переварить увиденное и то, что он почувствовал на Армагеддоне, Газкулл продолжил рассказывать. Он сказал, что то, что он сотворил здесь свято. Он сотворил эхо великой мега войны для которой орки и были созданы. Но теперь настало время покинуть Армагеддон, но только им, орда останется.

- Макари сказал Газкуллу объединить орков и он это сделал. Да, это потребовало времени и у него были моменты слабости, но он сделал это единственно верным путем - сквозь горнило битвы. Поэтому Макари никогда больше не следует сомневаться в нем.

- Газкулл выяснил, что Боги орков все это время говорили с ним. С помощью... головной боли. Это были удары Богов ему по голове, чтобы он наконец начал их слушать. Они видели, что создал Газкулл на Голгофе и Армагеддоне и хотели больше. Война на Армагеддоне достигла своего пика и больше здесь нечего делать. Нужно распространить это святое пламя по всей галактике.

- Но прежде чем Газкулл закончил свою речь в него попал танковый снаряд. Врезался прямо в живот прежде чем сдетонировать. Раненный Газкулл вырубился, а командир танка не мог поверить своей удаче и приготовился сделать новый выстрел. Макари воспользовался своей смекалочкой грота, побежал к танку, пролез в одну из дыр в его обшивке и убил весь экипаж, тем самым спас жизнь Боссу.

- Когда Газкулл очнулся рядом был Макари, который сообщил, что уничтожил танк. Газкулл признал, что Макари был прав и пришло время объединить орков, раскрасить звезды в зеленый.

- Допрос Макари был остановлен, чтобы Инквизитор могла отдохнуть. Пока все отдыхали Кусака (орк-наемник) использовал украденный ключ авторизации, чтобы прогуляться по имперскому кораблю. Он входит в комнату Кассии, где она сидит и делает записи в дневник. Кусака нападает на неё. Не смотря на то, что драка была упорной Кусака убивает её и бежит с корабля используя спасательную капсулу.

- После потери переводчика Инквизитору не остается ничего другого, как использовать фенрисийские ритуалы, чтобы влезть в разум Макари.

- Когда приготовления завершены Хендрексен (рунный жрец Караула Смерти) решает перейти сразу к битве его бывшего повелителя Рагнара и Газкулла. Он отправляет себя и инквизитора в разум Макари.

- Фалькс и Хендрексен становятся свидетелями дуэли. Последнее, что видит Макари перед своей очередной смертью это отрубленную голову Газкулла, которая улыбается. Для него все идет по плану и он знает, что все будет нормально.

- После завершения ритуала имперцы истощены. Внезапно Макари на чистом готике говорит им, что стоило его просто спросить, а не лезть к нему в голову. Оказывается, что все это время Макари владел языком людей, а Кусака соврал. У Фалькс горит жопа с того, как их всех обманули. Не смотря на возражения Рунного Жреца она продолжает допрос.

- Макари предлагает ей прикоснуться к ожерелью из осколков болт снаряда сделавшего Газкулла Газкуллом. Она касается ожерелья и начинается приход.

- Фалькс попадает в разум Газкулла в тот момент, когда Рагнар поднимает его отрубленную голову. Газкулл смотрит на Рагнара. Человек думает, что победил его. Думает, что познал силу. Но не смотря на его силовую броню, все те вещи, что превратили его в машину войны, он просто мелкий паразит. Все это не имеет значения. В конце галактика будет зеленой.

- Рагнар умирает от такой незначительной для орка раны. Когда Рагнар скалится Газкулл видит его маленькие клыки. Рагнар словно плохая копия орка сделанная на основе намного более слабого зверя. Боги сделали орков правильно. Самый слабый из орков сильнее, чем созданные мертвым Богом чемпионы людей - Примархи. Газкулл злится. Почему с ним не мог драться Примарх? Вот это была бы драка.

- Приближается тьма и Газкулл начинает бояться. Он забывает кто он. В этот момент Боги выходят на связь. "Ты босс боссов. Ты пророк. Мы говорим через твои клыки и кулаки. И твою голову. Ты Газкулл Маг Урук Трака. И миры горят по твоей воле" (все это капсом естественно. Это же Боги орков и они дико орут).

- Тьма отступает. Газкулл видит, как орда орков бросается навстречу Рагнару и Космо Волкам. Он понимает зачем Боги выбрали его и возродили. Он должен напомнить оркам то о чем они забыли. Так долго орки просто существовали. Цель орков это сражения и победы. Всех кого они не убивают они должны превращать в рабов. Под его руководством орки никогда не забудут эту святую цель.

- Тьма возвращается и Газя начинает размышлять, а как собственно он выкрутится из этой ситуации? На Урке он сам смог собрать свой мозг, но здесь не выйдет такое. Боги его успокаивают и говорят, что он должен довериться другим.

- Газкулл видит, как его приближенные боссы пробиваются к нему. Без его объединяющей воли они разрушат все, что он построил. Он снова чувствует страх. Величайший из орков умрет во страхе. В этот момент на связь выходят Боги. Они говорят "Нет". Они приказывают ему смотреть внимательней.

- Последнее, что видит Газкулл, это мертвое тело Макари. Его последняя мысль: "Если я был тем, кто дал ему имя и возвращал его обратно, то кто теперь это сделает?"

- Психический выброс от прикосновения к ожерелью был очень сильным. Таким сильным, что привлек внимание имперского гарнизона. Они засыпали корабль Инквизитора требованиями на стыковку, но Инквизитор игнорит их и заставляет Макари закончить историю.

- Верный Газкуллу босс и Гротсник принесли тело Макари в лабораторию. Макари и Гротсник гроды, но Макари единственный, кто действительно знает Газкулла, поэтому Гротсник оживляет его.

- Дальше идет длинная перебранка между двумя оркоидами. Суть которой "Ты дурак, нет ты дурак". А в философском смысле речь про двоякую и противоречивую натуру орков. Макари и Гротсник оба часть плана Богов.

- Макари и Гротсник оживляют Газкулла. Босса вырывает из Великой Зелени. Пока он летит обратно, то видит звезды окрашенные в зеленый. Он видит видение будущего и находит его забавным. Второй вдох Газкулла в мире живых превращается в смех.

- Психическое эхо второго рождения Газкулла было настолько сильным, что Фалькс никак не может избавиться от его смеха в голове, а стены вокруг неё будто бы покрыты грибком (короч приход словила тетка). Макари с самодовольным видом заявляет, что Фалькс повезло. Она хотела познакомиться с Газкуллом? Что ж он идет.

- Прежде чем Кусака сбежал он украл коды доступа в систему. Что позволило флоту Газкулла войти в систему не поднимая тревоги.

- Хендриксен пытается прикончить Макари, но Фалькс понимает, что в этом нет смысла. Что для грота живущего в тени психической силы Газкулла очередная смерть?

- Фалькс пытается убедить в этом Космического Волка. Она говорит, что раз орки подавили свои инстинкты и смогли найти свою цель, стать лучше, то может быть и людям стоит так сделать?

- Хендриксен соглашается и они кидают Макари в стазис камеру, где он не сможет себе никак навредить. Они готовятся сбежать из системы.

- Последнее, что они слышат это жуткий рык. Имперцы понимают, что Газкулл не успокоится пока не вернет то, что принадлежит ему