мир-что-был

Спойлеры к "Зоне боевых действий Нахмунд: Война в разломе":

Взято у Art of War
-Империум пытается вторгнуться на мир рыцарей хаоса Дхарровар во главе с Кастелянами разлома. Война превращается в битву в стиле Первой мировой войны благодаря рельефу мира.
-Через несколько месяцев после начала войны появляется поистине гигантский флот во главе с Хааркеном Завоевателем Миров (говорят, это тысячи кораблей, намного больше, чем цифры из 13-го черного крестового похода, и самые большие со времен Ереси). Он просто как бы обходит Вигилус (вау, все эти прошлые битвы того стоили!) и направляется на юг. Он прибывает в Дхарровар, и имперцы пытаются сбежать из системы, оставив позади очень многое. Дхарровар — редкое полное поражение Империума. Интересно, где была эта сила Хаоса все это время?
-Пока флот Хааркена неуклюже продвигается на юг, имперское командование на Сангва Терре решает провести прямую линию обороны к северу от своего местоположения, опираясь на какой-то мир-святилище. Все миры вдоль этой линии должны быть укреплены в Святую стену, все миры к югу должны быть реквизированы для укрепления и снабжения стены. Всем мирам к северу от линии (включая все планеты из зоны боевых действий Вигилус) приказано просто постоять за себя. В этих районах проводятся массовые эвакуации, но всё эвакуировать не получается. Черный Легион, Альфа Легион и Несущие Слово пытаются разрушить миры Святой стены с помощью своих агентов.
-Какой-то имперский адмирал решает задержать приближающийся флот Хаоса, чтобы дать время для возведения Святой стены. Судя по всему, эта самоубийственная миссия с сотнями боевых кораблей добилась цели. В крупном космическом сражении имперский флот полностью уничтожен после краткого прорыва через ряды армад хаоса. Несмотря на то, что битва, как говорят, длилась всего несколько часов, ей, по-видимому, удалось задержать Хааркена на несколько месяцев. Однако другая крупная битва книги также является имперским поражением.
-Хааркена, кажется, это мало волнует, он намеренно затянул бой, чтобы сокрушить дух имперцев, когда те потерпят поражение (вот вам всем ваш гениальный командир). Наконец он начинает двигаться к Святой стене.
-Как обычно, нашлось место и ксеносам (в первую очередь орки и темные эльдары), но они просто раздражают обе стороны, потому что GW ненавидит ксеносов. Наиболее примечательным моментом является то, что Уриан Ракарт проводит месяцы, пытаясь заставить мир из 28 миллиардов человек добровольно пойти с ним в Коммораг, в отличие от обычного рейда. Его план срабатывает после того, как он натравил орков на этот мир, а затем спас людей от waaagh!
-Имперские силы у Святой стены велики, больше, чем список сил 13-го Черного крестового похода или Вигилуса. По сути присутствуют контингенты всех важных орденов, кроме Кровавых ангелов и их преемников. Число имперских кораблей намного больше, чем в старой истории Готической войны/13-го черного крестового похода.
-Приближающиеся силы Хаоса столь же огромны. Присутствует каждый легион предателей (Пожиратели миров, кажется, делают больше остальных за пределами черного легиона, вероятно, GW настраивается на их кодекс), а также практически все более или менее важные банды. ТЫСЯЧИ КОРАБЛЕЙ!

Короче говоря, Империум потерял большую часть Нахмунда (но Вигилус по какой-то причине все еще держится), Хааркен собирается атаковать огромную оборонительную сеть вокруг Сангва Терры.

Аграрные миры

Довольно любопытный отрывок из книги Криса Райта "Повелители Тишины", подробно описывающий колонизацию и производство на имперских мирах житницах.

Найан — аграрная планета. Такие миры построены по одному шаблону, выработанному в невообразимом прошлом и никогда не меняемому Администратумом. Все аграрные миры примерно одного размера, находятся в одной орбитальной зоне в своих системах и облучаются строго предписанным спектром солнечной радиации. Необходимо поддерживать четко определенный состав их почвы, и миры должны располагаться неподалеку от ключевых центров снабжения. Империум нельзя назвать бережным хранителем подобных планет. После обнаружения мира-кандидата первые пятьдесят лет тратятся на терраформирование по древним марсианским процедурам. Местные флора и фауна начисто уничтожаются либо с помощью контролируемых вирусов, либо плановым сбросом зажигательных бомб. Атмосферный состав регулируется сначала посредством гигантских макропроцессоров, а потом с помощью контрольных точек наземного базирования, более известных под названием «командные узлы». Такое явление, как погода, исчезает — по крайней мере, в общем понимании термина. Дожди выпадают по расписанию, управляемые спутниками на низкой орбите и удерживаемые в рамках флотилиями дирижаблей. Опустевшие ландшафты делятся на громадные производственные зоны, патрулируемые краулерами и дронами-дезинсекторами. Туда же импортируются миллионы сервиторов базовой комплектации, с минимальным уровнем интеллектуальных функций, зато грудами мышц.

Вскоре после завершения этого процесса каждый аграрный мир становится точной копией остальных — плоской, открытой всем ветрам равниной, поросшей высокоурожайными злаками, которые колышутся вплоть до пустого горизонта. Можно идти и идти в течение нескольких дней, но так и не обнаружить ничего примечательного. Не то чтобы кто-то в здравом уме отважился на такую прогулку: сбросы промышленных удобрений столь интенсивны, что воздух становится оранжевым, и им невозможно дышать без респиратора. За один посевной сезон почвы полностью истощаются, так что им необходимо постоянное поступление нитратов и фосфатов, которые валятся на планету из грязных трюмов парящих в воздухе флайеров. Целая планета отдана под беспощадное производство одной агрокультуры, где сетка пересекающихся дренажных каналов кипит от химических стоков, а верхний слой почвы постепенно превращается во все более тонкую пыль.

Однако это не имеет значения. Можно эксплуатировать планету подобным образом несколько тысяч лет, прежде чем, наконец, экосистема не рухнет окончательно, поставив точку в истории и превратив все вокруг в очередной мертвый мир. Качество зерна постоянно ухудшается, но количество может поддерживаться почти бесконечно, если только линии снабжения постоянно работают и импорт остается на должном уровне. В конце каждого сезона колоссальные сборочные комбайны проходят ремонт, выбираются из берлог и набрасываются на серые поля, изрыгая столбы пламени и сдирая гусеницами верхний слой почвы. Эти массивные создания с высокими металлическими бортами и сложной системой труб и клапанов — самые маленькие из них достигают сотен метров в длину — ползут по разоренной целине, всасывая все до последнего бледного зернышка и сразу ссыпая в асептические внутренние хранилища. Фуражные суда спускаются из верхних слоев атмосферы, пристыковываются к едущим дальше гигантам и извлекают из них сырье. Отсюда его перевозят в процессорные цистерны размером с город, где все зерно обрабатывается антибиотиками, сминается, прожигается, уплотняется, после чего проштамповывается и пакуется. Подготовленные к транспортировке контейнеры вывозятся на орбиту толстобрюхими посадочными модулями, откуда их уже подхватывают космические тяжелые транспортники, доставляющие обработанную продукцию в каждый из изголодавшихся миров-ульев и миров-кузниц на их долгом пути.

В разнообразных департаментах пропаганды в Администратуме есть пикантная традиция представлять агромиры чем-то вроде райских местечек, свободных от сутолоки и суеты стандартных урбанистических планет и наполненных пасторальным очарованием. В общественные жилблоки постоянно присылают вид-открытки, демонстрирующие прелести жизни на природе, с солнцем у тебя за спиной и румяным юношей или девушкой — в зависимости от предпочтений — под боком. В действительности жизнь на агропланетах безжалостна, утомительна и монотонна, как и огромное большинство трудовых вахт в Империуме. Тут нет никаких деревьев, усыпанных сочными фруктами, — лишь километры и километры зловеще шелестящих стеблей зерновых. Никаких милых сердцу прогулок под теплым солнышком, только каторжная работа в костюмах радиационной защиты, под ударами пыльных ветров, вольно завывающих и буйствующих вокруг экватора. Но когда новички высаживаются на планету и обнаруживают все это, уже поздно. Пассажирские транспортники приходят на агромиры полностью загруженными, а уходят пустыми. Среди работников, связанных рабскими условиями контракта, ходит поговорка: приехал поработать на земле, значит, сам в нее ляжешь.