Son of Mars
![Adeptus Mechanicus,Mechanicum, Механикус, Адептус механикум, Адептус механикус,Imperium,Империум,Warhammer 40000,wh40k, warhammer 40k, ваха, сорокотысячник,Wh Песочница,фэндомы,Techpriest,Техножрец,Wh Other,Donlet,donletart, donletartworks,artist Adeptus Mechanicus,Mechanicum, Механикус, Адептус механикум, Адептус механикус,Imperium,Империум,Warhammer 40000,wh40k, warhammer 40k, ваха, сорокотысячник,Wh Песочница,фэндомы,Techpriest,Техножрец,Wh Other,Donlet,donletart, donletartworks,artist](http://img1.reactor.cc/pics/post/Adeptus-Mechanicus-Imperium-Warhammer-40000-Wh-%D0%9F%D0%B5%D1%81%D0%BE%D1%87%D0%BD%D0%B8%D1%86%D0%B0-6201805.png)
Раздел предназначен для материала сделанного на основании отсутствия денег на покупку настоящих моделей или книг правил.
В романе «Повелители Тишины» Крис Райт рассказывает о варбанде Гвардии Смерти. Эти космодесантники называют себя Повелителями Тишины.
В этой заметке я расскажу о том, какими нурглитов показывает Крис Райт и как они непохожи на нурглитов у Гая Хейли. Хейли до Райта внёс вклад в описание нурглитов 8-й редакции в цикле «Тёмный Империум».
Что можно узнать из романа «Повелители Тишины»
1. В книге рассказывается про степенных нурглитов
Гвардейцы Смерти уже всё поняли про эту жизнь, а поэтому никуда не спешат. В одной из сцен Воркс подходит к гримуару «Списка убитых мною», чтобы внести новые имена и детали битв. Он неспешно выводит буквы, вносит данные — как будто ведёт книгу бухучёта. Когда герой заканчивает работу то оказывается, что процесс учёта убийств занял 8 недель. При этом в процессе заполнения Воркс никуда не спешил.
В «Темном Империуме» Гай Хейли за основу личности нурглитов берёт образ пердящего деда. Нурглиты Хейли веселы, жизнерадостны, строят многоходовочки и стремятся захватить как можно больше. Возьми такого нурглита, помой с маслом и ЛСД — и перед тобой предстанет истинный тзинчит.
2. Мортарион у Райта источает внутреннюю силу
Воркс приходит на аудиенцию к Мортариону. Примарх недвижим, но в нем чувствуется мощь. Когда блудный сын Императора начинает говорить, то в одной из ремарок буднично сообщает: «После падения Кадии..»
Воркс впадает в ступор: «Как так? Разве такое возможно? Когда и как Абаддон сумел?!» Мортарион видит замешательство и поправляет сам себя: «А, у вас этого не произошло. Забыл. Привык уже ощущать мир иначе».
Мортарион у Райта ощущается как сидящий на горе старец, который настолько овладел своим телом, что даже малейшим движением мизинца он способен сломать камень. Но он не будет этого делать, потому что может просто дождаться момента, когда камень рассыпется от старости.
В тоже самое время Мортарион Хейли — это нашкодивший подросток, который не может разобраться ни со своим отношением к приемному отцу Некаре, ни к генетическому Отцу. Он только-только познает варп, постоянно отстает от своего «старшего товарища» Тифа.
3. Хаоситы захватывают мир Белых Консулов
До выхода «Надвигающейся бури» мир сороковника находился в стазисе: что-то происходило, но меняющих статус-кво событий не происходило.
Бэковые персонажи до восьмой редакции раз за разом проживали свой День Сурка: тот же Абаддон совершил дюжину крестовых походов, но глобально они ничем не отличались от первого похода.
В «Повелителях Тишины» хаоситы уничтожают крепость-монастырь ордена второго основания — Белых Консулов. Хаоситы перебивают всех лояльных Астартес. А потом Гвардейцы Смерти называют этот мир своим. Теперь это их мир.
Я считаю, что это точка катарсиса для литературы по сороковнику: долгое время Аарон Дембски-Боуден писал о братствах, которые находились на волоске от смерти. А теперь такое братство лишилось своего мира.
Трилогия «Темный Империум» такого ощущения дать не может: Мортарион как прилетел из Ока, так и улетел туда. Статус-кво мира не изменился.
[1] Воитель Хорус Луперкаль
Они осмотрелись.
— И че? — спросил Коэн.
— Смотри, тут ты да я, — сказал Вена, — и Маздам, и Малыш Вилли, и Хэмиш, Калеб, да еще менестрель.
— Ну и?
— Семеро, — сказал Вена. — Нас семеро, а он один. Семеро против одного. И он думает, что спасает мир. Он знает, кто мы такие, и все равно хочет сразится с нами…
— Не хочешь ли ты сказать, что он герой? — захихикал Стукнутый Хэмиш. — Ха! Че за герой пойдет работать за сорок три бакса в месяц? И довольствие!
Но его кудахтанье было единственным в повисшей тишине. Необычную арифметику героизма Орда знала хорошо.
Был, всегда был, и в начале, и в конце… Кодекс. Они жили Кодексом. Ты следуешь Кодексу и становишься частью Кодекса для тех, кто следует за тобой. Кодекс и был этим. Без него ты не герой. Без Кодекса ты просто разбойник в набедренной повязке.
Кодекс был простым. Один храбрец против семерых… побеждает. Они знали, что это действительно так. И в прошлом они доверяли этому. Высочайшие шансы, величайшая победа. Это Кодекс.
Забудешь Кодекс, отвергнешь его или будешь им пренебрегать… и Кодекс заглотит тебя.
Они посмотрели на меч Моркоу. Лезвие было коротким, острым и прямым. Это был рабочий меч. На нем не было рун. По кромке не пробегало никаких таинственных вспышек.
Для тех, кто следовал Кодексу, это было предупреждением. Один простой меч в руках настоящего храбреца стоит сотни магических клинков.
Мысль не была пугающей, но она была. (с) Терри Пратчетт, "Последний герой"