книга обид

Цикл "Восхождение Зверя", книга третья - Император Ждет

Как и обещал - прошлый косплей.

Просто рандомный Техножрец со своими деталями.

Человеческое разрешение (https://wh.reactor.cc/post/4440029)

Спойлеры к "Психическому пробуждению: Высшее благо":

В книге сталкиваются три идеологически противостоящие друг другу фракции: Тау, Астра Милитарум, культы генокрадов.
События разворачиваются в пространстве Чалнат. Входящие в состав Чалнат системы уже находились в состоянии гражданской войны после открытия Пожирателя надежды - так Тау называют Великий разлом. 
Тау, ошеломлённые атакой Гвардии смерти на нексус Звёздной волны, продолжили продвижение 5й сферы расширения в этой части космоса. Силы 5й сферы получают подкрепление, когда обнаруживают выживших из 4й сферы, однако эти выжившие демонстрируют жестокость, доселе невиданную среди Тау. Командор Теневое солнце обеспокоена сообщениями об их зверствах, но не останавливает наступление. 

Часть 1: Асторгиус
Командор Теневое солнце лично отправилась захватывать Асторгиус. Несмотря на дипломатические попытки касты воды, правительство Асторгиуса вернула пять отрубленных голов дипломатов Тау Теневому солнцу. Командор решила подождать несколько месяцев, пока на планете работают её повстанческие силы. Агенты касты воды доложили, что в правительстве раскол и управление находится у разных политических фракций. Тревожные доклады об активности культов, поклоняющихся многорукому божеству также достигли Теневое солнце, однако Тау отнесли это к генетическим мутациям. 
Теневое солнце возглавила силы Тау в партизанской войне. Повстанцы атаковали укрепрайоны. Крууты и отряды прорыва штурмовали бункеры. По всей планете Теневое солнце одерживала одну победу за другой, не давая передышки имперцам. Её целью было сломить волю и дух имперцев, однако у неё ничего не вышло. Боевой дух имперцев не дрогнул, усиленный несколькими "чудесами", порождёнными энергией из-за открывшегося Великого разлома. Даже наоборот, люди, сражавшиеся за Тау, были на грани восстания и потери рассудка. В ответ выжившие из 4й сферы расширения начали атаковать пленных и союзников, принадлежащих другим расам. 
Тогда Теневое солнце решила сломить волю врага одной решающей победой. Она определила Иглесор Магна как крупнейший соборный город на планете и предположила, что падение этого города покончит с сопротивлением людей. Штурм обещал был жестоким, и всё же силы Тау продвинулись до самого главного собора, прежде чем защитники наконец проявили себя. Срывая фрески и другие церемониальные украшения имперцы начали косить Тау десятками. 
Чудеса продолжали вдохновлять имперских гвардейцев на великие подвиги, и даже обращать союзников Тау против самих Тау. Жестокость продолжила возрастать, и Теневое солнце даже была вынуждена отозвать некоторые силы. Несмотря на всё это Тау победили, когда отряд Кризисов во главе с Теневым солнцем атаковали имперцев. Победу транслировали по всей планете, и Теневое солнце улыбалась, думая, что это положит конец конфликту. Однако вера не покинула людей, они не повиновались, битва продолжится.

Часть 2: Хефос
В системе Пекун на планете Хефос возросло количество мутантов и культистов Хаоса. Здесь прослеживает влияние Магнуса и его ритуала из предыдущей книги. Многие культисты поклоняются Красному монарху или Одноглазому повелителю.Некоторые пошли дальше и выкололи себе глаз. Из-за открытия Великого разлома увеличилось число псайкеров, и Чёрные корабли по разным причинам не успевают забирать всех. На Хефос такие корабли тоже не долетели, поэтому губернатор Хатиар решил дать псайкером немного свободы в обмен на то, что эти псайкеры начнут охоту на культистов. 
Эта идея дала великолепные результаты. Культ за культом погибали от совместных усилий Имперской гвардии и псайкеров. В конце концов их послали уничтожить культ мутантов в обширной сети подземных туннелей. Победа казалась гарантированной; мутанты-отступники практически сами шли в руки имперских сил. Казалось бы - слишком легко. К несчастью для планетарных сил, в этих туннелях скрывался враг пострашнее. 
Из всех туннелей стали появляться культы генокрадов. Их единственной целью было покинуть планету. Силы множества культов генокрадов прорывались через людей и бронетехнику. Используя свои знания подземных туннелей генокрадам удалось разбить имперцев. Однако гвардия перегруппировалась и уничтожила колонию ксеносов. К несчастью, несмотря на свирепость первой атаки, губернатор приказал отступить, вместо того, чтобы провести полную зачистку, посчитав, что враг полностью уничтожен. Губернатор ошибся. 
По всей планете вспыхнули восстания, ксеносы рвали к космопортам. Самая крупная битва разыгралась за доки Элитририо. Сражение за космопорт размером с город продлилось несколько месяцев. Город превратился в настоящую бойню, когда открытые столкновения и ловушки со взрывчаткой собирали кровавый урожай. В конце концов имперцы объявили о победе. Однако цена победы были колоссальной: целые полки гвардии поддались заразе генокрадов и их пришлось уничтожить. К сожалению для победителей не было передышки - как только была объявлена победа, орбитальные сканеры засекли приближение Тау.

Мессия и жизнь после смерти

— Ты чувствуешь то же, что и я? За последние несколько часов что-то изменилось в воздухе. Некое присутствие рядом.

Апотекарий не ощущал ничего, кроме игл в глубине мозга. И не постеснялся сказать об этом.

— Твой отец здесь, Каргос. Я чувствую его священный гнев. Он ведёт за собой орду. Мы лишь паломники в его тени.

Ангрон. Здесь.

Как давно Каргос не видел того, во что превратился его отец? Воин постарался удержать эту мысль, но она ускользнула из головы, не сформированная и не высказанная.

— Там. — Инзар прервал его размышления, указывая на небо. — Видишь?

Над далёкими стенами сияла одна-единственная звезда. Едва Каргос взглянул на неё, она приковала его взор, и по коже пробежала холодная дрожь. Гвозди укусили чуть сильнее, но боль притупилась — почти облегчение.

— Ты тоже чувствуешь, — кивнул капеллан.

— Я вижу мерцание огня в небе. Ты веришь, что это Ангрон?

— Я знаю, что это он. — Несущий Слово заворожённо смотрел на далёкое пламя. — Нерождённые поют о нём за завесой. По правде говоря, это песня зависти. Они завидуют славе его возвышения. Они были созданы бессмертными. А мы, и даже наши примархи, смертны и должны бороться за вечную жизнь. И благодаря священной ярости Ангрон победил, Каргос. Твой отец прошёл этот путь — и о, как они любят и ненавидят его за то, что он преуспел!

— Путь, — повторил Каргос.

Воин словно снова услышал последние слова Кхарна.

«Мы идём по Восьмеричному пути. Мы идём по Пути к славе».

Кровь в жилах заледенела. Ему пришлось унять дрожь.

— По мне, так это просто очередные нудные колхидские стишки.

— Неужели? — В голосе Инзара не было ни капли обиды на тон Пожирателя Миров. Капеллан шагал рядом с гладиатором, обратив глазные линзы к небу. — Я говорю это ради твоей души, друг мой. Я здесь, чтобы вести тебя вперёд, как Лоргар вёл Ангрона. Ни у кого из нас нет выбора, Каргос. Теперь мы все идём одной тропой.

— Бессмертие, — апотекарий выплюнул слово с насмешкой.

— Бессмертие, — согласился Инзар. — Либо вечная агония.

— Я уже в агонии, — ухмыльнулся Каргос. — И ты научишься так жить.

— Нет, друг мой. Ты испытываешь боль. Слова не могут выразить пропасть между известной нам смертной болью и агонией без конца, что ожидает всех нас.

На востоке прогрохотали шаги титана типа «Разбойник». Он сотрясал разорённую землю, и Каргос смог разглядеть крадущийся вперёд гигантский сгорбленный силуэт. Пока богомашина приближалась к стенам, множество фигур, которые могли быть людьми, а могли и не быть, двигались за ней по пятам. Космодесантник слышал их стайный вой. Слышал шёпот, слишком далёкий, чтобы достичь его ушей. Воин почувствовал, что крепче сжимает топор, и снова посмотрел на капеллана.

— Не шути со мной, проповедник.

— Каргос, меня вряд ли можно назвать шутником.

Что правда, то правда. По какой-то причине мысль заставила Гвозди зудеть, и Пожирателю Миров пришлось рычать сквозь стиснутые зубы, сдерживая внезапный приступ непрошеного смеха:

— Ты действительно знаешь, что произойдёт с нами после смерти?

Впервые язык тела Инзара выдал его удивление. Апотекарий услышал, как у собеседника на миг перехватило дыхание и коротко щёлкнули сочленения доспеха. Таэр не ответил сразу, а вместо этого устремил взгляд в небо, наблюдая за тем, что, по его словам, было звездой гнева Ангрона.

— Теперь ты решил игнорировать меня? — Каргос рассмеялся, на сей раз по-настоящему. Кровь Императора, как это приятно!

Инзар наконец опустил взгляд с небес.

— Твой отец преподнёс великий дар вашему легиону. Гвозди Мясника стали маяком, освещающим путь. Лоргар наделил наш легион таким же даром. Он дал нам истину.

Каргос позволил своему взгляду устремиться вдаль. Не на звезду — она ощущалась как колючий жар на коже, несмотря на броню, — а на силуэты и тени орды вокруг. Он наблюдал за ними: за своими братьями, за существами, что притворялись его братьями, и за людьми, порабощёнными всеми ими. Успокаивающий голос Инзара словно отбивал гипнотический ритм.

— То была уродливая истина. Когда он узнал, что реальность — всего лишь ненавистная ложь, тонкая оболочка, под которой клокочет и скалится проклятие, это едва не сломило его. Ты можешь себе представить, друг мой? Быть первым живым существом, которое узнало — и по-настоящему осознало, — что каждого мужчину, женщину и ребёнка после смерти ждёт растворение в океане кипящего ужаса?

Каргос крепко стиснул зубы, чтобы то, что скапливалось в горле, не воплотилось в звук. Воину казалось, что его сейчас стошнит смехом и, если тот вырвется наружу, он потеряет контроль над своими конечностями. Как будто веселье Гвоздей каким-то образом овладеет им, и неизвестно, надолго ли.

— Опять дерьмовая поэзия, — пробормотал апотекарий, сам не веря собственным словам.

— Напротив. Я говорю настолько ясно, насколько могу. Слабые души будут пылать недолго — лишь мгновения агонии, прежде чем сгорят дотла и станут частью варпа. Но более сильные души, души псайкеров, могут рассчитывать на вечность…

Капеллан запнулся. Замолчал. И начал снова.

— Мы все стоим перед простым выбором. Никакая вера в ложного Бога-Императора не может спасти душу. Самых слабых из нас ожидает забвение. Мучения перед окончательным уничтожением станут наградой для сильных. Боги за завесой — удивительные существа, мой друг. Но они гневливы и, по любым человеческим меркам, безумны. Да, Несущие Слово воспевают Пантеон и поклоняются ему. Но в нашей вере есть прагматизм. Мы — легион, первым нашедший нечто достойное поклонения за пределами реальности. Но мы также первыми нашли то, чего стоит бояться.

Каргос почуял запах крови, затылок тошнотворно жгло. Гвозди кровоточили, горячая влага скапливалась в шлеме. Он чувствовал, как его жизнь каплями стекает по шее. Воин попытался заговорить, но ничего не вышло.

— Лоргар видел всё это. Он подвёл Ангрона к пропасти и дал твоему отцу шанс на бессмертие. Глупцам при взгляде на него мерещится чудовище. Зрячие же видят всё, что он преодолел. Он — Красный Ангел. Он — сын бога войны. Человек, что отказался принять смерть и агонию подземного мира. Ему была противна мысль о возможном забвении. Вместо этого… он решил жить вечно, чего бы это ни стоило.

Силуэты и тени вокруг них принялись выть и рычать. По коже Каргоса побежали мурашки; ему стоило огромных усилий не присоединиться к ним с таким же звериным рёвом. Голос Инзара теперь звучал, словно боевой барабан, как настойчивая проповедь и братское утешение.

— Ты ненавидишь Ангрона за то, что он сотворил с тобой, за грех, сделавший вас сильнее в обмен на способность мыслить? Друг мой, отец даровал гораздо больше. Он дал вам выбор, которого лишены многие другие. Вы можете умереть как смертные, страдать как смертные — или идти по этому пути и жить вечно.

Несущий Слово в тот миг сделался оком бури, единственным оплотом спокойствия. Шаги титанов сотрясали землю вокруг. Мужчины, женщины, демоны и мёртвые выли. Таэр поднял свой крозиус, указав им на одинокий светоч.

— Посмотри на своего отца, Каргос. Ибо в первую очередь он дал своим сыновьям пример для подражания.

Высоко над стенами Авалона с небес низвергалась пылающая звезда.

— Он дал вам мессию.