ангрон улыбка

Демонический примарх Ангрон:

Материализуется где угодно в материальной вселенной

Серые рицари:

КАВАБАНГА БЛЯДЬ!

И снова к спойлерам Сатурнина:

Одними из героев книги являются историк из ордена Зиндерманна Гари Гарр и солдат имперской армии Олимпос Пирс или просто Олли Пирс. По сути это комедийный дуэт, но через их взаимоотношения и истории раскрываются ужасы войны, с которыми сталкиваются солдаты, и как они с ними справляются. Один из способов - рассказывать истории. Зачастую эти истории содержат ложь, которая скрывает уродливую правду войны и воодушевляет других солдат.
По воле судьбы Олли Пирс и Гари оказываются в рядах защитников Вечного порта, который осаждают пожиратели миров во главе с Ангроном. Когда Гари записывает историю одной из последних битв, Олли Пирс просит его изменить пару деталей. Вместо того, что Пирс защищал знамя с изображением Императора, написать, что он защищал самого Императора. И не от пожирателей миров, а от самого Хоруса. И получается история о храбром Олли Пирсе, который встал между Императором и Хорусом, готовый отдать свою жизнь за Повелителя человечества. Гари смотрит на Пирса и говорит, что никто в это не поверит. Олли отвечает, что никто и не должен в неё верить. История должна воодушевлять. Гари размышляет над этим и начинает записывать историю.
К сожалению они все погибнут, когда пожиратели миров захватят порт.
Последним защитником останется Олли Пирс. Он встанет под знаменем с изображением Императора. Ангрон увидит его и бросится к нему.
Храбрый Олли Пирс не отступит и до последнего будет стрелять в Ангрона из своего оружия, посылая в демона один луч за другим. Но Ангрон убьёт и его. Убив последнего защитника порта, окровавленный Ангрон поднимет руки, расправит крылья и издаст громогласный рёв.
Забрызганное кровью знамя с изображением Императора упадёт на землю.

Эх, Лотара, что же с тобой стало. Спойлер про нее из новой книжки про Ангрона. Взято из телеги Черной Библиотеки.

- Вызовите «Гнев Камедона» и «Разрушитель Пустоты», - прошипела потрепанная старуха, одетая в эфирные лоскутки, повышая голос, чтобы быть услышанной на фоне суматохи, очевидно, не обращая внимания на тот факт, что она обращалась к рогатому скелету, распятому на выцветшем знамени, изображающем Ангрона на Улланорском Триумфе. - Их начинает заносить. Прикажите капитанам кораблей сохранять строй, пока остальная часть флота не займет позиции. - Призрак неторопливо переместился на другой пост, сцепив руки за спиной и оставляя за собой кровавый туман. Она бросила пустой взгляд поверх экранов. Ее лицо было отражением дыма в стекле, столь же невыразительным, но с жуткими узорами, которые иногда наводили на размышления и настроение, и те существа, которые попадали под ее пристальный взгляд, съеживались от этого взгляда, но не могли сказать почему. - Эскадрилья прорвалась через кордон по правому борту. Приближаются четыре судна класса "Кобра". Где, во имя примарха, мои эскортники?
Сидя на рассыпающемся от его хватки троне, Коссолакс наблюдал, как она крадется по командной палубе.
Он не знал ее имени. Он не знал, откуда она взялась. Только то, что она была частью Завоевателя с тех пор, как Коссолакс впервые заявил на него права после поражения на Армагеддоне и, предположительно, задолго до этого. Он называл ее «Госпожой», и хотя она говорила, но никогда не отвечала. И хоть он видел и слышал ее, вскоре стало очевидно, что он был единственным, кто это делал.

- Ты понимаешь, что они даже не знают, что ты здесь? - сказал Коссолакс, но Госпожа не подала виду, что услышала его, и продолжила свой беспокойный обход палубы.

Коссолакс восхищался её воинственностью и даже уважал ее. Но этого было достаточно. Он провел тысячелетия с момента разгрома Легиона при Скалатраксе, восстанавливая то, что разрушил Предатель. Флагман Ангрона должен был стать жемчужиной в его короне.
....
- Сержант Солакс.
Голос пробился сквозь грубый металлический стент из гвоздей Мясника прямо в его слуховую кору. Его не называли этим именем тысячу лет, и он убил воина, который сделал это. Он был простым бойцом Третьей штурмовой роты во время зачистки Исствана. В последующие годы войны уровень потерь среди офицерских чинов и нехватка разумных кандидатов на повышение повысили его до звания сержанта, но не выше.
Он посмотрел вниз. Госпожа парила перед ним в своей запотевшей униформе. У нее не было ни глаз, ни лица, но каким-то образом он знал, что она смотрит на него снизу вверх.
Знал ли его демон? Знал ли он ее?

- Тебе не разрешен доступ на командную палубу. Если у тебя проблемы с приказами, то можешь обсудить их с Кхарном.
Коссолакс фыркнул. Теперь она соизволила заговорить. Это могло означать только то, что он приближался к чему-то, чего она не хотела, чтобы он достиг.
- Или, возможно, мы могли бы просто призвать Ангрона.
Коссолакс рассмеялся, заработав озадаченные взгляды от тех, кто не мог ни видеть, ни слышать демона, с которым он говорил. Она говорила о мертвецах и сумасшедших, как почти всегда делали призраки.
- Мы идем дальше, - прорычал Коссолакс.
- Вы пожалеете об этом нарушении субординации, сержант.
Игнорируя ее, Коссолакс жестом приказал своим воинам следовать за ним.
Он больше не был Солаксом.

Похожая на труп ведьма, откинувшаяся на спинку сиденья, была пугалом в грязно-белой униформе, красная дланьиз древней крови, стекающей из крошащейся впадины на груди. Там даже самое поверхностное сходство с призраком, который преследовал корабль Коссолакса, оставило все попытки вызвать сходство и не пошло дальше. Это был скелет, закутанный в слишком маленький слой серой кожи. Или это были остатки плоти, скрепленные вместе птичьими костями, которые были сделаны не по размеру. В любом случае, это притягивало взгляд и удерживало его, как эффектно изуродованный труп или зловещая болезнь. Раздался треск хряща, и его мертвая голова повернулась к нему. Мигательные перепонки мелькали на его сухих глазах без век. Перепончатые ноздри трепетали, как у маленького животного в страхе. Она попыталась отдернуться от него, но была полностью слита со своим троном. Только ее голова и одна рука сохранили некоторую подвижность, а из последней только один костлявый палец, постукивающий по подлокотникам с настойчивостью расчлененного паука, оставался свободным.

"Завоеватель" теперь был таким же кораблем варпа, как и кораблем пустоты, так же как она, в свою очередь, стала его созданием, оставив позади человеческую сущность, которое, как иногда считала часть себя, все еще была в ней. Они эволюционировали за пределы потребности в чем-то столь ограничивающем, как навигатор. Глазами без век она могла видеть сверхъестественные потоки варпа, составлять карту его водоворотов, течений и волнений, определять его опасные отмели и предвидеть надвигающиеся штормы.
Те же самые чувства позволили ей ощутить маяк, который сиял издалека через бесформенный, не имеющий направления океан.
Это был не Астрономикон, сверкающий маяк, который ориентировал все путешествия в галактике на Терру, поскольку когда-то говорили, что все дороги ведут в римский капитолий Старой Земли. Коварством Разорителя этот свет был скрыт от Империума Нигилус, но свет этого маяка, хотя и отличался, горел тем же невыносимым пламенем. Это был свет Императора, Анафемы, и для такого существа, как она, смотреть на него было сродни обзору поверхности солнца невооруженным глазом.
....
Мир назывался Малакбаэль. Это она могла интуитивно понять по узорам в варпе. Она не знала, что ожидало Пожирателей Миров там, но если Император в древние времена разместил там одно из своих великих творений, то это, несомненно, было достаточной причиной для Ангрона пожелать увидеть, как тот сгорает.

Апофеоз

Раз уж Ангрон вернулся в новой миниатюре, предлагаю вспомнить классику.

Лоргар поднял голову, обратив лицо к плачущему и истекающему кровью небу. Красный ливень омывал его, согревая кожу и заполняя рот. Он не переставал петь, непрерывным потоком произнося истинные имена бесчисленных Нерожденнных и требуя, чтобы те отдали свою энергию в его распоряжение.

Так много силы. Силы, не поддающейся описанию и пониманию. По его желанию реальность уродовала сама себя, управлять мощью было так же просто, как открыть глаза или поднять руку. Такова была игра Четырех богов. Они использовали энергию такого масштаба каждый миг своего существования, но им не хватало физического присутствия, чтобы перенести свои замыслы в материальную вселенную. Метафизика неласкова даже к Силам Извне.

С истерзанных небес ударил вопящий луч солнечного света, заливший пространство вокруг Ангрона и Жиллимана ядовитым свечением. Тени обоих воинов, всех зданий и танков удлинились и превратились в мерцающие образы корчащихся человеческих силуэтов, тянущих руки. Вопли доносились отовсюду: каждая душа-тень в городе рыдала под кровавым дождем. Они плясали, словно дым и пламя, ползая и пританцовывая в своем нетерпеливом желании добраться до Пожирателя Миров.

Кульминация песни варпа, исполненная посредством инструмента с безупречной и безграничной яростью. Нет эмоции чище, чем ярость. Эти слова произнес сам Ангрон. Возможно, когда боль пройдет, он даже вновь согласится с ними.

Сам же Ангрон продолжал биться с Жиллиманом, возвышаясь над стоящим на коленях Ультрадесантником. Заметил ли он вообще кровавую бурю и льющийся с неба красный поток? От поднятых перчаток Робаута летели искры, он силился отвести удар за ударом. Он был побежден. Повержен. Раны покрывали его палитрой гордого поражения. Даже сейчас его воины продолжали сражаться, чтобы отбить своего примарха. По рубцам на броне и ощущению боли, исходящей от сознания брата, Лоргар решил, что тому повезет, если он снова сможет ходить.

Ангрон выглядел немногим лучше. Он воплощал собой изуродованное величие, на его теле виднелись огромные разрывы и порезы от сочленений перчаток Жиллимана.

Сейчас. Это должно произойти сейчас.

Лоргар сконцентрировался на торжествующей фигуре изуродованного брата, призывая Нерожденных ответить. Несущий Слово зафиксировал мускулы Ангрона, воспламеняя синапсы в мозгу. Он лишал Пожирателя Миров возможности нанести смертельный удар, тем самым распаляя его ярость еще сильнее. Раздались вопли – мелодия погубленных миров наконец-то зазвучала в материальной вселенной.

История повторялась. Еще один примарх отползал подальше от гнева Ангрона. Еще один брат, вступивший в права наследования, не будучи проклятым, которого не отрывали от корней и не оставляли горевать по несбывшемуся. Победа над ними не доставляла удовольствия. Ярость не утихала. Она становилась только глубже, усугубляясь горечью. Вожделенный покой битвы ускользал от него, оставляя лишь пустые обещания лживого любовника.

Ненависть не приносила победы. Ничто не приносило.

Даже те, кого он повергал и сокрушал… даже они жалели его.

Прости меня. Я пытался тебе сказать. Все мы пляшем под дудку варпа. Даже ты, Ангрон.

На сей раз Жиллиман – а не Русс – отползал прочь, а Пожиратель Миров отшатнулся назад, вцепившись в истерзанное лицо и грудь. Он рвал собственную броню и плоть, отдирая их пригоршнями и крича так, как не смогло бы ни одно живое существо.

Плоть и кости, кровь и дух – все вибрировало в такт волнам варпа. Они звучали в каждом атоме, каждой субатомной частице божественного тела. Миллиарды и миллиарды вопящих душ.

И вместе с их криками пришла боль.

По мышцам Ангрона прошли первые разрушительные спазмы, обратившие его кровь в ртуть, затем в лаву и, наконец, в священный огонь. К крикам разочарованной ярости добавилась невообразимая мука. Его тело начало разрывать само себя, разрастаясь и поднимаясь ввысь. Совершенствуясь после жизни, наполненной прерывающейся болью.

Лоргар наблюдал за агонией брата с виноватой радостью.

Это ты всегда был проводником. Никто не ненавидит так, как ты, с такой безграничной силой. Никто другой не чувствует такой боли, терзаемый совершенными в жизни предательствами. Это должен был быть ты, в миг глубочайшей ярости и горя. Другого проводника и быть не могло.

Жиллиман скрывался в стойких фалангах своих сынов, которые с достойным зависти единством отступали по затопленным дорогам. Раненый Ультрадесантник пристально смотрел на Ангрона, стоящего на вершине горы мертвых сыновей трех родов, и Лоргар заметил на лице брата выражение благоговейного отвращения. Даже отходя, XIII Легион продолжал стрелять. Их заряды били в обнаженную плоть мышц Ангрона, покрывая бескожее тело черными пятнами и взметая в воздух кровавые сгустки.

Барабанный бой. Стрельба была лишь барабанным боем, вступавшим в кульминацию великой песни. Болты гулко ударяли в Ангрона, расшвыривая внутренние органы по пологим дугам. Эффекта не было. Пребывая во власти небесного страдания, Ангрон вышел за пределы телесной боли.

В него ударила молния. Такого не ожидал даже Лоргар.

Прогремел гром, сложившийся в очередной фрагмент великой песни, и с кровоточащего неба ударили новые молнии, которые воспламенили примарха Пожирателей Миров, трупы у него под ногами и саму землю вокруг. Зажглось красное пламя, образованное мерцающими корчащимися призраками. Жизни погибших в обмен на его.

Кровавый ливень стал сильнее и горячее – столь жарким, что порождал туман и смывал краску с потрескавшегося керамита бесчисленных сражающихся воинов. Лоргар не переставал петь, произнося Имена и взывая к ним, чтобы они повиновались, как обещали. Он дал им океаны крови и зажег миры. Теперь они были перед ним в долгу. Он обменял триллионы жизней на одну-единственную. Никто теперь не скажет, будто Лоргар Аврелиан не был верным братом.

Большой, злой и красный дядька

Всем привет. Давно уже сижу на джое, но чот решил начать постить своих крашенных уродцев, может хоть это замотивировать красить и фоткать чаще (лол, нет).

Ну, и, если будет интерес, могу что-нить из своих старых моделей выкладывать.

А так, покрасил тут другу Ангрона. Отдельный респект гв за проработку тела.