ангелы воины

Воин огня смотрит как заживо горят его родственники

Сангвиний против Ка'Банда

Демон пожирал их тела и пил их кровь, как обжора, напивающийся вином, впитывая истории их жизней, высасывая силу их смертей. Вскоре даже Кровавые Ангелы бежали, отступая к Вратам или заползая в свои боевые танки, пытаясь найти способ дать отпор. Они были медленными, слишком медленными. Ка'Банда был войной воплощённой. Тех, кто бежал, он настигал или оттаскивал ударами кнута. Те, что остались, погибли на месте.
Он слышал, как они звали своего генетического отца, о какой же сладкий звук издавала их контролируемая паника. Эти сверхчеловеческие претенденты на бессмертие, красноречиво молящие о помощи своего ангельского принца… Ка'Банда обрывал их на полуслове, чувствуя, как их боль приправлена отчаянием, когда их души сливались с его сущностью.
Демон не считал жизни так, как считал бы смертный; он просто знал. Он чувствовал количество душ в своей сущности, каждая из которых становилась частью его тела, когда она отрывалась от плоти и освобождалась для варпа. Раздувшись до прежней силы, существо не замедлилось, не остановилось. Когда его добыча отступила, он бросился в погоню; он хлестал их; он рассек землю своим топором, изливая свой гнев в землю, чтобы поглотить группы привязанных к земле ангелов. В течение телесных минут после проявления существо было близко. Он чувствовал наверху глаза своего создателя и рьяную, ревнивую ненависть своих низших сородичей.
Ангел приземлился перед ним, раскинув крылья в акте театрального устрашения, бледные черты лица выражали воинственное спокойствие. Это спокойствие было почти правдоподобным, если бы не ненависть, горящая в этих прекрасных глазах. Ка’Банда был невосприимчив к маскараду совершенства примарха. Он знал страх неудачи, который струился по крови его врага, и он уже вдыхал ненависть Ангела раньше.
Их присутствие создавало притяжение, вокруг них сгущалась битва. Кровавые Ангелы, пришедшие за владыкой демонов, были разрублены на части и утащены краснокожими детьми Кхорна. Демоны, достаточно глупые, чтобы броситься на Ангела, были уничтожены фалангой Астартес, сформировавшейся вокруг их примарха.
— Демон, — сказал Сангвиний с мягкостью, в которую практически нельзя было поверить. — Тебе так не терпится умереть во второй раз?
Для взгляда демона на мир, в мазках жизненной силы и обещаниях текущей крови, Ангел выглядел обремененным усталостью. Он чувствовал запах усталости, обжигающей потную кожу Ангела. Ка’Банда улыбнулся, его собственное беспокойство рассеялось. Его язык выскользнул из раздвинутых челюстей и отполировал треснувший обсидиан зубов. Слюна нитями свисала у него из пасти.
— Ты выглядишь уставшим, маленький Ангел Трусливого Бога.
Это началось на земле. Ангел и демон сошлись, клинок к клинку, взмахивая крыльями для баланса в противостоянии.
— Я убил тебя однажды, — прорычал Ангел в нечеловеческое лицо демона.
В ответ Ка’Бандха сжал мышцы глотки и зоба, выпустив пар из наполнившихся кишок. Смеясь, демон изверг кровь убитых сыновей Сангвиния в лицо их отцу. Ангел терпел боль и позор, не отступая, что только больше радовало демона.
— И я убью тебя снова, — поклялся Девятый примарх, стараясь не уступать демону в силе. Кровь шипела и испарялась на его доспехах и лице. Она струилась по линиям его губ.
Ка’Банда оскалил зубы, ярость растаяла, сменившись насмешливой ухмылкой. Существо ожидало этих слов. Теперь они были сказаны, он приветствовал их.
— В своем высокомерии ты все еще веришь, что речь идет о нас с тобой, —Демон расхохотался, кровавая слюна брызнула из его пасти, украсив и без того окровавленные черты Ангела. — Это, о чистейший, говорит тщеславие твоего отца внутри тебя.
Демон не умел читать человеческие выражения, но что-то вроде боли мелькнуло на лице Ангела — и это тоже было прекрасно.
Ка’Банда запрокинул свою уродливую голову горгульи, нагло готовясь к удару. Ангел рванулся назад, как и желал демон, и Ка'Банда украл эти драгоценные секунды свободы, чтобы повернуться и разрубить своим огромным топором воюющих Кровавых Ангелов и Нерожденных поблизости, убивая и тех и других. Сила пронзила его судорожным жалом, и существо повернулось как раз вовремя, чтобы заблокировать клинок Ангела плоскостью его топора. И снова они столкнулись лицом к лицу.
— Я здесь не для тебя, — рот демона не был создан для человеческого языка, а его клыки были выровнены для эстетики жестокости, а не для эволюции. —Ты ничто. Мерцание в огнях времени. Пешка с красивыми крыльями, называющая себя королем.
Глаза Сангвиния были полузакрыты от напряжения. Слова были ему почти не под силу, каждая вена и сухожилие были отчетливо видны. Залитое кровью горло Ка'Банди уже охрипло от усилий человеческой речи, но сквозь улыбку, похожую на лезвие ножа, вырвалось еще больше слов.
— Ты научил меня терпению, Ангел Трусливого Бога. Ты показал мне мое место. Я зверь, который будет пировать на ваших сыновьях в грядущие века. Я — рак, который будет разъедать твой род, пока последний человек, в жилах которого течет твоя кровь, не превратится в пыль на ветру Ваалфоры.
Огонь с горящего проспекта отразился по всей длине клинка Ангела.
— Я буду уничтожать тебя, демон, каждый раз, когда ты будешь выползать из темницы ада.
Ка’Банда, стиснув зубы от напряжения, говорил, изо рта пахло кровью Астартес. Коварная чувственность приправила его тон.
—Ты не будешь вечно защищать своих детей.
Сангвиний побледнел под копотью войны, затемнившей его лицо, и Ка’Банда взревел, отбросив Ангела назад. Сангвиний изогнулся в воздухе, избегая взмаха топора, но не удара хлыста. Он едва ударил, обмотавшись вокруг одного крыла, но этого было более чем достаточно для нужд демона. Ка’Банда дернул за поводок, потянув примарха из воздуха обратно на разбитый мрамор. Сангвиний нанес удар с нечеловеческой грацией, уже пытаясь разрезать запутавшуюся плеть.
Ка'Банду это не волновало. Он бросил хлыст, прыгая и хлопая крыльями, направляясь к центру Королевского Вознесения, где находилось наибольшее скопление Кровавых ангелов. Пожиратели Миров и другие полусмертные Воителя благословляли его. Как будто их благословения имели какое-то значение для такого существа, как он, в такой момент, как этот.
Он приземлился среди десятков одетых в красное Кровавых Ангелов, вырывая их из жизни взмахами своего топора, издавая рёв карнозавра, пожирая их души и истории. Имена, лица и воспоминания, не принадлежащие ему, наполняли его, угрожая его чувствам; но тварь продолжала убивать, используя каждую драгоценную секунду.
"Еще немного…". Мысли провалившегося чемпиона были бурей беспокойной, неустроенной психики. "Еще несколько…"
Еще дважды Ангел бросался на него, рубя и кромсая. Еще дважды демону удавалось вырваться на свободу, отбиваясь или отбрасывая примарха в сторону.
Ка’Банда снова сбежал, взмыв ввысь, и на этот раз Ангел был над ним в воздухе. Оба рухнули на землю едва ли через две секунды после того, как покинули ее, стройная золотая фигура перекатилась на демонического гиганта, поднимая свой меч и направляя его вниз.
Демон отшвырнул Ангела в сторону при помощи топора, теперь отчаяние погружалось в его сущность. Это было быстрее, чем их битвы на Сигнус Прайм, лишенные красоты и мастерства, сводившиеся к неуклюжей жестокости драки. Он поднялся, ревя, рыча на противников, бросаясь на ближайших Кровавых Ангелов и разрывая их на части. Их болтеры плевали в него, их мечи вонзались в него, и они умирали, демонстрируя бесполезную ярость.
Ангел снова ударил его, на этот раз с такой силой, что сбил его с копыт. Примарх был охотничьим ястребом, со всеми крыльями и режущими кромками, бьющимся против демона, пытающегося освободиться. Ка’Банда прикрыл лицо свободной рукой слишком поздно. Он зарычал , когда серебряное лезвие вскрыло его лицо до кости и лишило одного глаза. Это было не больно в том плане, как смертные чувствуют боль, но стыд и ярость жгли по-своему, так же яростно.
Ка’Банда слепо потянулся одной рукой, и удача позволила ему сомкнуть кулак на одной из ног Ангела. Он ударил примархом, как хлыстом, впечатав его в одну из статуй, стоящих вдоль Вознесения, не оборачиваясь, чтобы увидеть, насколько ранен Ангел, не заботясь, кроме того факта, что наконец свободен. Он мог бы убить еще нескольких жалких детей Ангела и отправиться к открытым Вратам… Бог Войны вознаградит его, вернет ему благосклонность…
Он взмахнул крыльями, взмывая в небо, швырнул свой топор в Гибельный Клинок легиона. Орудие пронзило ядро танка, взорвав его, шлейф пламени дымился свежими душами.
"Еще немного…"
Демон уклонялся от не имеющих значения лучей лазпушек и ракет. Безоружный, если не считать когтей, он нырнул к ближайшим к Вратам Кровавым Ангелам. Его когтей будет более чем достаточно.

Зефон был одним из тех, кого отбросило в сторону потоком разбивающегося керамита, когда демон отшвыривал Кровавых Ангелов со своего пути. Его кровоточащие крылья были оборванным знаменем, провозглашающим его марш к Вратам Вечности. Когти длиной с копье пронзали красную броню и разрывали драгоценное мясо под ней. Каждая вырвавшаяся на свободу душа оживляла существо, ускоряя его атаку. Ему нужны Врата, и ему нужна кровь защитников Врат. Зверь отказался сражаться с Ангелом в воздухе, где Сангвиний обладал всеми преимуществами ловкости.
Они бросались на него с мечами, которые разрывали шкуру зверя, и стреляли из оружия, которое отрывало куски его тела, совершенно не замедляя существо. Он царапал и резал, цеплялся и извивался. Керамит поддавался, кровь текла рекой. Ни разу в своей убийственной ярости существо не оставляло стражей Врат. Деяния и действия танков, титанов и примархов были бессмысленны. Это был его последний шанс.
Зефон, держа клинок двумя руками, вонзил его в икру существа. Это было все равно, что воткнуть меч в скалу, и генератор в рукояти дал сбой, вспыхнул и вышел из строя. За две секунды Зефон вонзил меч в цель, но не смог ранить существо и был отброшен в сторону ударом огромного крыла. Он перекатился по последней ступени плато Вознесения к самому краю. Одна из его глазных линз была разбита. Его ретинальный дисплей завизжал, предупреждая о разрыве скафандра и мышц. Как будто он уже не чувствовал этого.
Он поднялся на ноги, потянувшись к упавшему клинку на камнях поблизости, готовый снова бесполезно броситься на существо вместе с остальными братьями.
Сангвиний был сгустком золота и серебра, преследующим демона сверху. Существо попыталось проигнорировать Ангела, затем отбросить примарха в сторону, затем — потерпев неудачу, терпя раны, нанесенные клинком Ангела — демон был вынужден замедлить свой натиск, выплескивая свою боль и разочарование в ещё одном реве.
Он цеплялся за примарха, но не для того, чтобы растерзать Ангела, а чтобы повергнуть его на землю. С третьего раза демону удалось это сделать, стащив Сангвиния и швырнув его на треснувший мрамор под его ногами. Зефон никогда не видел, чтобы два существа с таким огромным достоинством и силой опускались до такой яростной драки. Они вместе катились по плато Вознесения из бесценного инопланетного камня, выцарапывая друг другу глаза и впечатывая кулаки в бронированные тела.
Каждый раз, когда Ангел вырывался на свободу, демон снова втягивал его в драку. Когда демон оказывался сверху, через полвздоха Ангел уже был на нем; белокрылый сорокопут, кружащий над существом и осыпающий серебряными ударами. Рев Ка’Банды превратился в вой, а затем в звериные взрывы гнева и боли.
Демон потерял глаз; Зефон увидел, как Великий Ангел раздавил его в кулаке и швырнул образовавшуюся жижу в сторону. Когда Зефон столкнулся с несколькими своими братьями, Сангвиний напряжённым голосом по воксу приказал им уйти.
— Пожиратели Миров, — прошипел примарх. — Сдержите их.
Демон и Ангел схватили друг друга за горло: первый, чтобы задушить жизнь в другом, второй использовал свою хватку только для того, чтобы ударить врага затылком о мраморную землю. Сангвиний, побагровевший от удушья, с нитями слюны, свисающими с зубов, тянул голову демона вверх и вниз, снова, снова, снова, сначала раскалывая мрамор наковальней черепа Ка’Банды, затем разбивая его. Камень сломался, а голова зверя отказалась; тем не менее, этого было достаточно. Когти существа ослабли настолько, чтобы Ангел вырвался на свободу. Зефон увидел, как его сир взмыл в небо.
Демон был либо не в состоянии игнорировать этого врага, либо был слишком ранен и в бешенстве от крови, чтобы отпустить его. С брызгами вонючей крови из раненых крыльев Ка’Бандха бросился в погоню.
Позже он пожалеет об этом.
Позже он поймет, что отравил свой последний шанс на свою угасающую победу в тот момент, когда отказался от охоты за душами Девятой родословной, когда позволил гневу и страху затмить его взор.
Позже будет слишком поздно, чтобы иметь значение.
Зефон был свободен достаточно долго, чтобы стать свидетелем окончания схватки. Он видел, как Сангвиний спускался, когда демон поднимался. Примарх обнажил и копье, и меч, и Ангел метнул копье, закричав от усилий. Копье попало демону в грудь, пронзив броню и тело, и погрузилось в него, как будто было неотъемлемой его частью. Воины на земле разразились громоподобными возгласами, среди них послышался голос Зефона.
Следующий рев демона был совершенно звериным, криком вырвавшегося разочарования. По правде говоря, раненый, он изо всех сил пытался подняться, лихорадочный, почти испуганный в своей потребности поймать своего мучителя.
Сангвиний дал раненому зверю то, что он желал. Зефон смотрел, как его примарх сокращает дистанцию, его белые крылья блестели за спиной. Ангел схватил существо, когда оно набирало силу в своем восхождении, уворачиваясь от протянувшихся когтей демона и нанося удар сзади силой гнева Императора.
Он ударил его между крыльями, его меч вонзился в позвоночник существа, сломав его спину и вырвавшись из нагрудника Ка’Банды. Острие клинка зашипело от дыма украденных душ, просачивающегося из раны, и демон повис в воздухе еще на мгновение, вопреки законам смертных. Он захрипел, и из его раскрытой пасти хлынула масса не переваренных душ.
Ка’Банда рухнул, существо врезалось в стену Санктума, оставив при падении пятно демонической крови. Его крылья больше не бились. Его конечности были неподвижны. Сангвиний нырнул следом за телом, схватив демона за шею сзади и рукоять меча, воткнутого в его позвоночник.
Он мог позволить существу упасть. Зефон всегда будет думать об этом в последующие дни, годы, десятилетия, когда он будет носить черное и сражаться за Империум, который он больше не понимал. Сангвиний мог позволить демону упасть, ударившись о землю перед Вратами Вечности.
Но Ангел закричал, этот звук был наполнен яростью, как любой другой звук, когда-либо вырывавшийся из горла демона, и швырнул умирающего монстра через Королевское Вознесение. Он врезался в наступающую орду и бесформенной массой скатился вниз по мраморным ступеням. Памятник провалу ярости.
В последний раз Зефон видел Ка’Банду, когда стаи низших демонов роились над телом, пожирая его словно падальщики. В этом не было ни утешения, ни оправдания. Это слишком напоминало старые ритуалы IX легиона. Он не хотел признавать никакого родства между своими сородичами и демонами.

Спойлеры к новой книге "Сайфер: Повелитель Падших":

-Повествование в книге ведётся от лица самого Сайфера. Верить или нет всему, что там произошло - ваше дело.
-Падшие - не одна объединённая фракция. Они все разделены на разные группировки. Есть Падшие, которые за Льва и хотят вернуться в старые добрые дни легиона.
-События в книге развиваются во время возвращения Жиллимана на Терру, когда Сайфера и его группу Падших берут под стражу.
-В то же время на Терру проникает группа Тёмных ангелов. Этакий Блэк опс. Их задача - захватить Сайфера и Падших, или уничтожить их. Тёмные ангелы проникают в Санктум Империалис.
-Тем временем Сайфер и Падшие сбегают, но натыкаются на Тёмных ангелов. Начинается бой.
-Защитники Дворца реагируют на случившееся и выдвигаются к месту инцидента. В том числе и кустодианцы.
-Тёмным ангелам всё равно, кто перед ними. Они видят цель, не видят препятствий. Поэтому атакуют и убивают всех: космодесантников из других орденов, СПО, кустодианцев.
-Тёмные ангелы не оставляют следов. Если погибает один из них, на трупе закрепляется плазменная бомба и взрывается бомба, не оставляя ничего.
-Ещё одним из действующих лица является кустодианец, который охранял Сайфера.
-В конечном итоге после боя всех против всех, в живых остаются только Сайфер и кустодианец. Но кустодианец смертельно ранен и умирает.
-Перед смертью кустодианца посещает видение. Он видит труп Императора на троне, который повторяет:"Пожалуйста...пожалуйста".
-Затем кустодианец видит ещё что-то, и после этого кустодианец воскресает.
-А в это время Сайфер уже практически врывается к Императору. Но его останавливает тот кустодианец.
-Кустодианец говорит Сайферу, что Император велел передать, одно единственное слово:"Подожди".
-И кажется Сайфер всё понимает. Он сразу же отходит от дверей, а затем исчезает.

Вариант уже охаосевшего Фулгрима и легионеров из "Расколотого отражения" и "Ангела Экстерминатус". 

Как то так в моем представлении и выглядят Дети Императора на протяжении всей Ереси и Эпохи Очищения (шумовые десантник и контингенты Эйдолона, искупавшиеся в химозе, это другое, будем честны). Раздражают зарисовки, где мары славного III-го выглядят как чёртовы спавны... Грустно. 

Art by serdjek. 

Группа одного из двух заказчиков и идейных вдохновителей (моя): 

Спойлеры ко второй книге трилогии Биквин "Кающийся":

Король в жёлтом - таинственная фигура, практически городская легенда, связанная с Имматериумом и сектой Когните. Цель Короля в жёлтом - получить настоящее имя Императора, а следовательно и власть над ним. Его поиски привели его на Планету колдунов, на Сикарус и в Чёрную библиотеку. Инквизитор Грегор Эйзенхорн поклялся найти и уничтожить короля.
И вот новая книга сообщает нам, что Королём в жёлтом оказался Константин Вальдор. И у него есть армия из клонированных парий.

"Книга была именем. Вся чёртова книга. Единственное имя, закодированное гексадом, состоящее из тысяч слов".
— Мы знаем его имя, — сказала я.
Он стиснул челюсти. Он посмотрел на Трон.
Как и я, оба ожидали худшего. Имя потерянного сына-примарха. Имя демона. Имя бога. Имя Императора над всеми, чье истинное имя, будучи узнанным и произнесенным, могла разорвать реальность на части или управлять космосом.
Вновь раздался голос Реннера Лайтберна.
— Оно здесь, — сказал он. — Бета, имя начинается так...
Я выслушала. Кивнула. Повернулся к банде.
— Имя Короля в Жёлтом — Константин Вальдор, — сказала я.

Помимо армии клонированных парий Вальдор создаёт "хороших" демонов, называемых Граэлями, которые являются человеческими душами, заключённые в варпе, в то время как демонхосты это варп, заключённый в человеческих телах. Возможно с Вальдором есть и другие кустодианцы.
В книге есть "ангелы". Одним из таких ангелов является Комус - Кровавый ангел с настоящими крыльями. И таких там тысячи. Есть и другие космодесантники, в том числе и Тёмные ангелы, Тысяча сынов, Железные воины, Гвардия ворона, Железные руки и Повелители ночи. Возможно это космодесантники ещё времён Ереси, а может и вовсе выходцы из потерянных легионов, которых распихали по другим легионам, учитывая то, что в книге есть упоминания потерянного примарха.