Эволюция брони

вопросы по вархаммеру 40000

Иногда лучше не знать бэк

New Primaris Guys( Коул явно залез в запрещенные к использованию прогеноиды)

Тиранидский архив - 2ое поколение(1995)

В честь двадцатипятилетия Вархаммера 40000, я работаю серией статей, под названием "Тиранидский архив". Это исторический взгляд на то, откуда пришли Тираниды и куда они добрались. Вот следующая часть.

2ое поколение(1995)

(также известное как: Вархаммер 40000, Эра кодексов и "Можешь взять столько, сколько захочешь)

Второе поколение Тиранидов началось с выходом первого кодекса. Каким же прекрасным он был! Он давал всем, от Воинов до Ликторов, Зоантропов, Карнифексов и Тиранов, доступ к Тиранидскому спец-снаряжению - "Биоморфам". И, так как это была вторая редакция, "биоморфы" не были простыми +1 к силе. Это были совершенно безумные способности,такие как: отражающие силовые поля, дистанционные атаки биоплазмой и т.д. И эти "Биоморфы" можно было смешивать и сочетать на некоторых больших существах. Биоморфы того времени настолько за пределами теперешних, насколько коверсионный излучатель за пределами болт-пистолета.

Но я отвлёкся. Эти статьи о  эволюции моделей Тиранидов, а не о уникальных правилах, которые мы любили, и которые мы потеряли.

Однако,  удивительные способности юнитов были темой второй редакции. Также это была эра перед Фоком. Тогда были предложенные "рационы", регулировавшие количество пехоты, тяжелой поддержки  и т.д. на армию. Тирана, вроде как, можно было взять по одному на тысячу очков. Но, все же, вы могли сделать безумную и поломную вещь - взять 4 Ликтора в армию. Вдумайтесь, Вторая редакция, наверно, первый и последний раз, когда кто-то захочет взять 4 Ликтора в армию.

Вторая редакция действительно, с выпуском кодекса, дала жизнь армии Тиранидов. Мы получили наши первые пластиковые наборы: Генокрады (хотя они, скорее всего, раньше появились  в переиздании Space Hulk), Термагаунты и Воины.

Пластиковые Генокрады

Термагаунты с бурильщиками

Пластиковые Воины с костяными мечами и смертеплюями

Чёрт, GW даже сделало металлические версии Воинов и Термагаунтов, расширяющие их арсенал.

Металлические Термагаунты с бурильщиками, удушающей паутиной и гарпунными винтовками.

Металлические Воины с пожирателем, костяным мечом и шипомётом, костяным мечом и  живым кнутом.

Металлический Воин с ядовитой пушкой.

И, хотя нам приходилось мириться с большими, болтающимися, смахивающими на резину, банановыми когтями Воинов, Тираниды получили более или менее достойную поддержку с дистанции, мощь которой была укреплена с выходом первого настоящего генерала армии - Тирана Улья.

Металлический Тиран с Душителем , костяным мечом и живым кнутом ( в маленьком окне - ядовитая пушка)

Он был боевым монстром и мог нагрузится под завязку биоморфами, психосилами, оружием, И взять самое дальнобойное оружие Тиранидов. Ну ладно, самым дальнобойным оно было до представления Биовора и Зоантропа, двух "Пушкожуков" ,ставших одними из наиболее узнаваемых видов Тиранидов.

Металлический биовор и споровые мины

Металлический Зоантроп

Но, Тиранидская природа и их стремление к ближнему бою не были забыты. Вторая редакция представила нам самое скрытное оружие в арсенале Тиранидов - Ликтора. Я все еще верю, что страх, который вселяют Ликторы сегодня, не что иное, как остатки ужаса перед ними в те дни, когда они действительно рвали и метали. Ликторы никогда не сравнились со своим величием из второй редакции. Это факт, который отлично доказывается тем,  что когда выходила третья редакция, я содрал краску с 4 моих Ликторов, чтобы перекрасить их, и так  и не сделал этого, ибо они становились всё менее и менее впечатляющими.

Металлический Ликтор

Интересный факт: Я однажды слышал, что Джес Гудвин и другой художник, создавая концепт Ликтора, вдохновлялись фильмом "Тварь из Чёрной лагуны".

Также появилось пополнение среди наших боевых организмов. Теперь рядом со стрелючим пушечным мясом - Термагаунтами, бежало прыгучее пушечное мясо - Хормагаунты.

Металлические Хормагаунты.

Интересный факт: До появления Зоантропа 3 редакции, эти металлические модельки были самыми неустойчивыми Тиранидскими модельками. Я даже думаю, что благодаря ним люди стали приклеивать шайбочки под подставку модели, чтобы сбалансировать оную.

Что вы говорите? Эти ребята похожи на ксеноморфов из фильмов о Чужих? Да не... Вы что?!

Во второй редакции Тираниды получили свою первую поддержку с воздуха - Гаргулий.  Поставить модельку Гаргульи на подставку для летающих существ было адски сложно, и они часто падали с них, ломая саму подставку.  Надо упомянуть, что они были чрезмерно круты на поле боя. Гаргульи были вооружены огненной вспышкой - оружием, которое, одним из первых у Тиранидов, использовало огнемётный шаблон и, насколько я помню, являющимся единственным дальнобойным оружием, заставляющим выживших после выстрела двигаться к краям шаблона. Также Гаргульи умели взлетать высоко - на ход они исчезали, а затем дипстрайкались на поле боя.

Металлические Гаргульи

Затем были модельки столь эстетически впечатляющие, с правилами столь вдохновляющими, что я забыл про них, и никто не заметил их отсутствия, пока GW не переиздало их в файнкасте - Прожоры. Единственное, что о них можно сказать - это то, что во второй редакции они могли сожрать любой органический террэйн, убирая оный со стола. Мой друг, зная, что у меня их нет, подарил мне их на день рождения, и я спросил, могу ли я обменять их на что-нибудь полезное, оловянных Воинов, например.

Прожоры, нелюбимые сыны второй редакции.

В завершении у нас  переиздание моей любимой модели - Крикуна-Убийцы. Теперь он был живым существом, а не био-дредноутом с значениями брони. Его звали Карнифекс, он имел 10 ран и 2+ спасбросок за броню, который кидался на двух кубах (он не прокидывал один из 12, также работала и терминаторская броня... хотя во второй редакции у нас была система модификаторов вместо текушей системы AP. Но я отвлёкся.) У него была дальнобойная атака биоплазмой (36 дюймов), и имел 4 атаки силой 7 или вместо них сделать одну атаку 10 силой. Его работой было надирать задницы, и это делает ситуацию, когда моя подруга назвала его "Жуком Любви", еще веселее.

И, не считая некоторых моделей культа Генокрадов, которые я пока что не знаю куда впихнуть, это и есть вся Тиранидская модельная линия второй редакции. Однако, вторая редакция была Веком Чудес.  Тогда были не только нелепые правила и снаряжение, позволяющие персонажам прорубаться сквозь целые армии, (Не верите? Однажды я слил половину своей армии, пытаясь убить командира Тёмных Ангелов Азраэля) но и Эпик, с моделями настолько маленькими, что вы могли выставить целую роту космодесантников на стол и мечты становились реальностью на западе Соединённых Штатов, где компания получила лицензию от GW...

Сангвиний против Ка'Банда

Демон пожирал их тела и пил их кровь, как обжора, напивающийся вином, впитывая истории их жизней, высасывая силу их смертей. Вскоре даже Кровавые Ангелы бежали, отступая к Вратам или заползая в свои боевые танки, пытаясь найти способ дать отпор. Они были медленными, слишком медленными. Ка'Банда был войной воплощённой. Тех, кто бежал, он настигал или оттаскивал ударами кнута. Те, что остались, погибли на месте.
Он слышал, как они звали своего генетического отца, о какой же сладкий звук издавала их контролируемая паника. Эти сверхчеловеческие претенденты на бессмертие, красноречиво молящие о помощи своего ангельского принца… Ка'Банда обрывал их на полуслове, чувствуя, как их боль приправлена отчаянием, когда их души сливались с его сущностью.
Демон не считал жизни так, как считал бы смертный; он просто знал. Он чувствовал количество душ в своей сущности, каждая из которых становилась частью его тела, когда она отрывалась от плоти и освобождалась для варпа. Раздувшись до прежней силы, существо не замедлилось, не остановилось. Когда его добыча отступила, он бросился в погоню; он хлестал их; он рассек землю своим топором, изливая свой гнев в землю, чтобы поглотить группы привязанных к земле ангелов. В течение телесных минут после проявления существо было близко. Он чувствовал наверху глаза своего создателя и рьяную, ревнивую ненависть своих низших сородичей.
Ангел приземлился перед ним, раскинув крылья в акте театрального устрашения, бледные черты лица выражали воинственное спокойствие. Это спокойствие было почти правдоподобным, если бы не ненависть, горящая в этих прекрасных глазах. Ка’Банда был невосприимчив к маскараду совершенства примарха. Он знал страх неудачи, который струился по крови его врага, и он уже вдыхал ненависть Ангела раньше.
Их присутствие создавало притяжение, вокруг них сгущалась битва. Кровавые Ангелы, пришедшие за владыкой демонов, были разрублены на части и утащены краснокожими детьми Кхорна. Демоны, достаточно глупые, чтобы броситься на Ангела, были уничтожены фалангой Астартес, сформировавшейся вокруг их примарха.
— Демон, — сказал Сангвиний с мягкостью, в которую практически нельзя было поверить. — Тебе так не терпится умереть во второй раз?
Для взгляда демона на мир, в мазках жизненной силы и обещаниях текущей крови, Ангел выглядел обремененным усталостью. Он чувствовал запах усталости, обжигающей потную кожу Ангела. Ка’Банда улыбнулся, его собственное беспокойство рассеялось. Его язык выскользнул из раздвинутых челюстей и отполировал треснувший обсидиан зубов. Слюна нитями свисала у него из пасти.
— Ты выглядишь уставшим, маленький Ангел Трусливого Бога.
Это началось на земле. Ангел и демон сошлись, клинок к клинку, взмахивая крыльями для баланса в противостоянии.
— Я убил тебя однажды, — прорычал Ангел в нечеловеческое лицо демона.
В ответ Ка’Бандха сжал мышцы глотки и зоба, выпустив пар из наполнившихся кишок. Смеясь, демон изверг кровь убитых сыновей Сангвиния в лицо их отцу. Ангел терпел боль и позор, не отступая, что только больше радовало демона.
— И я убью тебя снова, — поклялся Девятый примарх, стараясь не уступать демону в силе. Кровь шипела и испарялась на его доспехах и лице. Она струилась по линиям его губ.
Ка’Банда оскалил зубы, ярость растаяла, сменившись насмешливой ухмылкой. Существо ожидало этих слов. Теперь они были сказаны, он приветствовал их.
— В своем высокомерии ты все еще веришь, что речь идет о нас с тобой, —Демон расхохотался, кровавая слюна брызнула из его пасти, украсив и без того окровавленные черты Ангела. — Это, о чистейший, говорит тщеславие твоего отца внутри тебя.
Демон не умел читать человеческие выражения, но что-то вроде боли мелькнуло на лице Ангела — и это тоже было прекрасно.
Ка’Банда запрокинул свою уродливую голову горгульи, нагло готовясь к удару. Ангел рванулся назад, как и желал демон, и Ка'Банда украл эти драгоценные секунды свободы, чтобы повернуться и разрубить своим огромным топором воюющих Кровавых Ангелов и Нерожденных поблизости, убивая и тех и других. Сила пронзила его судорожным жалом, и существо повернулось как раз вовремя, чтобы заблокировать клинок Ангела плоскостью его топора. И снова они столкнулись лицом к лицу.
— Я здесь не для тебя, — рот демона не был создан для человеческого языка, а его клыки были выровнены для эстетики жестокости, а не для эволюции. —Ты ничто. Мерцание в огнях времени. Пешка с красивыми крыльями, называющая себя королем.
Глаза Сангвиния были полузакрыты от напряжения. Слова были ему почти не под силу, каждая вена и сухожилие были отчетливо видны. Залитое кровью горло Ка'Банди уже охрипло от усилий человеческой речи, но сквозь улыбку, похожую на лезвие ножа, вырвалось еще больше слов.
— Ты научил меня терпению, Ангел Трусливого Бога. Ты показал мне мое место. Я зверь, который будет пировать на ваших сыновьях в грядущие века. Я — рак, который будет разъедать твой род, пока последний человек, в жилах которого течет твоя кровь, не превратится в пыль на ветру Ваалфоры.
Огонь с горящего проспекта отразился по всей длине клинка Ангела.
— Я буду уничтожать тебя, демон, каждый раз, когда ты будешь выползать из темницы ада.
Ка’Банда, стиснув зубы от напряжения, говорил, изо рта пахло кровью Астартес. Коварная чувственность приправила его тон.
—Ты не будешь вечно защищать своих детей.
Сангвиний побледнел под копотью войны, затемнившей его лицо, и Ка’Банда взревел, отбросив Ангела назад. Сангвиний изогнулся в воздухе, избегая взмаха топора, но не удара хлыста. Он едва ударил, обмотавшись вокруг одного крыла, но этого было более чем достаточно для нужд демона. Ка’Банда дернул за поводок, потянув примарха из воздуха обратно на разбитый мрамор. Сангвиний нанес удар с нечеловеческой грацией, уже пытаясь разрезать запутавшуюся плеть.
Ка'Банду это не волновало. Он бросил хлыст, прыгая и хлопая крыльями, направляясь к центру Королевского Вознесения, где находилось наибольшее скопление Кровавых ангелов. Пожиратели Миров и другие полусмертные Воителя благословляли его. Как будто их благословения имели какое-то значение для такого существа, как он, в такой момент, как этот.
Он приземлился среди десятков одетых в красное Кровавых Ангелов, вырывая их из жизни взмахами своего топора, издавая рёв карнозавра, пожирая их души и истории. Имена, лица и воспоминания, не принадлежащие ему, наполняли его, угрожая его чувствам; но тварь продолжала убивать, используя каждую драгоценную секунду.
"Еще немного…". Мысли провалившегося чемпиона были бурей беспокойной, неустроенной психики. "Еще несколько…"
Еще дважды Ангел бросался на него, рубя и кромсая. Еще дважды демону удавалось вырваться на свободу, отбиваясь или отбрасывая примарха в сторону.
Ка’Банда снова сбежал, взмыв ввысь, и на этот раз Ангел был над ним в воздухе. Оба рухнули на землю едва ли через две секунды после того, как покинули ее, стройная золотая фигура перекатилась на демонического гиганта, поднимая свой меч и направляя его вниз.
Демон отшвырнул Ангела в сторону при помощи топора, теперь отчаяние погружалось в его сущность. Это было быстрее, чем их битвы на Сигнус Прайм, лишенные красоты и мастерства, сводившиеся к неуклюжей жестокости драки. Он поднялся, ревя, рыча на противников, бросаясь на ближайших Кровавых Ангелов и разрывая их на части. Их болтеры плевали в него, их мечи вонзались в него, и они умирали, демонстрируя бесполезную ярость.
Ангел снова ударил его, на этот раз с такой силой, что сбил его с копыт. Примарх был охотничьим ястребом, со всеми крыльями и режущими кромками, бьющимся против демона, пытающегося освободиться. Ка’Банда прикрыл лицо свободной рукой слишком поздно. Он зарычал , когда серебряное лезвие вскрыло его лицо до кости и лишило одного глаза. Это было не больно в том плане, как смертные чувствуют боль, но стыд и ярость жгли по-своему, так же яростно.
Ка’Банда слепо потянулся одной рукой, и удача позволила ему сомкнуть кулак на одной из ног Ангела. Он ударил примархом, как хлыстом, впечатав его в одну из статуй, стоящих вдоль Вознесения, не оборачиваясь, чтобы увидеть, насколько ранен Ангел, не заботясь, кроме того факта, что наконец свободен. Он мог бы убить еще нескольких жалких детей Ангела и отправиться к открытым Вратам… Бог Войны вознаградит его, вернет ему благосклонность…
Он взмахнул крыльями, взмывая в небо, швырнул свой топор в Гибельный Клинок легиона. Орудие пронзило ядро танка, взорвав его, шлейф пламени дымился свежими душами.
"Еще немного…"
Демон уклонялся от не имеющих значения лучей лазпушек и ракет. Безоружный, если не считать когтей, он нырнул к ближайшим к Вратам Кровавым Ангелам. Его когтей будет более чем достаточно.

Зефон был одним из тех, кого отбросило в сторону потоком разбивающегося керамита, когда демон отшвыривал Кровавых Ангелов со своего пути. Его кровоточащие крылья были оборванным знаменем, провозглашающим его марш к Вратам Вечности. Когти длиной с копье пронзали красную броню и разрывали драгоценное мясо под ней. Каждая вырвавшаяся на свободу душа оживляла существо, ускоряя его атаку. Ему нужны Врата, и ему нужна кровь защитников Врат. Зверь отказался сражаться с Ангелом в воздухе, где Сангвиний обладал всеми преимуществами ловкости.
Они бросались на него с мечами, которые разрывали шкуру зверя, и стреляли из оружия, которое отрывало куски его тела, совершенно не замедляя существо. Он царапал и резал, цеплялся и извивался. Керамит поддавался, кровь текла рекой. Ни разу в своей убийственной ярости существо не оставляло стражей Врат. Деяния и действия танков, титанов и примархов были бессмысленны. Это был его последний шанс.
Зефон, держа клинок двумя руками, вонзил его в икру существа. Это было все равно, что воткнуть меч в скалу, и генератор в рукояти дал сбой, вспыхнул и вышел из строя. За две секунды Зефон вонзил меч в цель, но не смог ранить существо и был отброшен в сторону ударом огромного крыла. Он перекатился по последней ступени плато Вознесения к самому краю. Одна из его глазных линз была разбита. Его ретинальный дисплей завизжал, предупреждая о разрыве скафандра и мышц. Как будто он уже не чувствовал этого.
Он поднялся на ноги, потянувшись к упавшему клинку на камнях поблизости, готовый снова бесполезно броситься на существо вместе с остальными братьями.
Сангвиний был сгустком золота и серебра, преследующим демона сверху. Существо попыталось проигнорировать Ангела, затем отбросить примарха в сторону, затем — потерпев неудачу, терпя раны, нанесенные клинком Ангела — демон был вынужден замедлить свой натиск, выплескивая свою боль и разочарование в ещё одном реве.
Он цеплялся за примарха, но не для того, чтобы растерзать Ангела, а чтобы повергнуть его на землю. С третьего раза демону удалось это сделать, стащив Сангвиния и швырнув его на треснувший мрамор под его ногами. Зефон никогда не видел, чтобы два существа с таким огромным достоинством и силой опускались до такой яростной драки. Они вместе катились по плато Вознесения из бесценного инопланетного камня, выцарапывая друг другу глаза и впечатывая кулаки в бронированные тела.
Каждый раз, когда Ангел вырывался на свободу, демон снова втягивал его в драку. Когда демон оказывался сверху, через полвздоха Ангел уже был на нем; белокрылый сорокопут, кружащий над существом и осыпающий серебряными ударами. Рев Ка’Банды превратился в вой, а затем в звериные взрывы гнева и боли.
Демон потерял глаз; Зефон увидел, как Великий Ангел раздавил его в кулаке и швырнул образовавшуюся жижу в сторону. Когда Зефон столкнулся с несколькими своими братьями, Сангвиний напряжённым голосом по воксу приказал им уйти.
— Пожиратели Миров, — прошипел примарх. — Сдержите их.
Демон и Ангел схватили друг друга за горло: первый, чтобы задушить жизнь в другом, второй использовал свою хватку только для того, чтобы ударить врага затылком о мраморную землю. Сангвиний, побагровевший от удушья, с нитями слюны, свисающими с зубов, тянул голову демона вверх и вниз, снова, снова, снова, сначала раскалывая мрамор наковальней черепа Ка’Банды, затем разбивая его. Камень сломался, а голова зверя отказалась; тем не менее, этого было достаточно. Когти существа ослабли настолько, чтобы Ангел вырвался на свободу. Зефон увидел, как его сир взмыл в небо.
Демон был либо не в состоянии игнорировать этого врага, либо был слишком ранен и в бешенстве от крови, чтобы отпустить его. С брызгами вонючей крови из раненых крыльев Ка’Бандха бросился в погоню.
Позже он пожалеет об этом.
Позже он поймет, что отравил свой последний шанс на свою угасающую победу в тот момент, когда отказался от охоты за душами Девятой родословной, когда позволил гневу и страху затмить его взор.
Позже будет слишком поздно, чтобы иметь значение.
Зефон был свободен достаточно долго, чтобы стать свидетелем окончания схватки. Он видел, как Сангвиний спускался, когда демон поднимался. Примарх обнажил и копье, и меч, и Ангел метнул копье, закричав от усилий. Копье попало демону в грудь, пронзив броню и тело, и погрузилось в него, как будто было неотъемлемой его частью. Воины на земле разразились громоподобными возгласами, среди них послышался голос Зефона.
Следующий рев демона был совершенно звериным, криком вырвавшегося разочарования. По правде говоря, раненый, он изо всех сил пытался подняться, лихорадочный, почти испуганный в своей потребности поймать своего мучителя.
Сангвиний дал раненому зверю то, что он желал. Зефон смотрел, как его примарх сокращает дистанцию, его белые крылья блестели за спиной. Ангел схватил существо, когда оно набирало силу в своем восхождении, уворачиваясь от протянувшихся когтей демона и нанося удар сзади силой гнева Императора.
Он ударил его между крыльями, его меч вонзился в позвоночник существа, сломав его спину и вырвавшись из нагрудника Ка’Банды. Острие клинка зашипело от дыма украденных душ, просачивающегося из раны, и демон повис в воздухе еще на мгновение, вопреки законам смертных. Он захрипел, и из его раскрытой пасти хлынула масса не переваренных душ.
Ка’Банда рухнул, существо врезалось в стену Санктума, оставив при падении пятно демонической крови. Его крылья больше не бились. Его конечности были неподвижны. Сангвиний нырнул следом за телом, схватив демона за шею сзади и рукоять меча, воткнутого в его позвоночник.
Он мог позволить существу упасть. Зефон всегда будет думать об этом в последующие дни, годы, десятилетия, когда он будет носить черное и сражаться за Империум, который он больше не понимал. Сангвиний мог позволить демону упасть, ударившись о землю перед Вратами Вечности.
Но Ангел закричал, этот звук был наполнен яростью, как любой другой звук, когда-либо вырывавшийся из горла демона, и швырнул умирающего монстра через Королевское Вознесение. Он врезался в наступающую орду и бесформенной массой скатился вниз по мраморным ступеням. Памятник провалу ярости.
В последний раз Зефон видел Ка’Банду, когда стаи низших демонов роились над телом, пожирая его словно падальщики. В этом не было ни утешения, ни оправдания. Это слишком напоминало старые ритуалы IX легиона. Он не хотел признавать никакого родства между своими сородичами и демонами.