Ультран жиллиман

Апофеоз

Раз уж Ангрон вернулся в новой миниатюре, предлагаю вспомнить классику.

Лоргар поднял голову, обратив лицо к плачущему и истекающему кровью небу. Красный ливень омывал его, согревая кожу и заполняя рот. Он не переставал петь, непрерывным потоком произнося истинные имена бесчисленных Нерожденнных и требуя, чтобы те отдали свою энергию в его распоряжение.

Так много силы. Силы, не поддающейся описанию и пониманию. По его желанию реальность уродовала сама себя, управлять мощью было так же просто, как открыть глаза или поднять руку. Такова была игра Четырех богов. Они использовали энергию такого масштаба каждый миг своего существования, но им не хватало физического присутствия, чтобы перенести свои замыслы в материальную вселенную. Метафизика неласкова даже к Силам Извне.

С истерзанных небес ударил вопящий луч солнечного света, заливший пространство вокруг Ангрона и Жиллимана ядовитым свечением. Тени обоих воинов, всех зданий и танков удлинились и превратились в мерцающие образы корчащихся человеческих силуэтов, тянущих руки. Вопли доносились отовсюду: каждая душа-тень в городе рыдала под кровавым дождем. Они плясали, словно дым и пламя, ползая и пританцовывая в своем нетерпеливом желании добраться до Пожирателя Миров.

Кульминация песни варпа, исполненная посредством инструмента с безупречной и безграничной яростью. Нет эмоции чище, чем ярость. Эти слова произнес сам Ангрон. Возможно, когда боль пройдет, он даже вновь согласится с ними.

Сам же Ангрон продолжал биться с Жиллиманом, возвышаясь над стоящим на коленях Ультрадесантником. Заметил ли он вообще кровавую бурю и льющийся с неба красный поток? От поднятых перчаток Робаута летели искры, он силился отвести удар за ударом. Он был побежден. Повержен. Раны покрывали его палитрой гордого поражения. Даже сейчас его воины продолжали сражаться, чтобы отбить своего примарха. По рубцам на броне и ощущению боли, исходящей от сознания брата, Лоргар решил, что тому повезет, если он снова сможет ходить.

Ангрон выглядел немногим лучше. Он воплощал собой изуродованное величие, на его теле виднелись огромные разрывы и порезы от сочленений перчаток Жиллимана.

Сейчас. Это должно произойти сейчас.

Лоргар сконцентрировался на торжествующей фигуре изуродованного брата, призывая Нерожденных ответить. Несущий Слово зафиксировал мускулы Ангрона, воспламеняя синапсы в мозгу. Он лишал Пожирателя Миров возможности нанести смертельный удар, тем самым распаляя его ярость еще сильнее. Раздались вопли – мелодия погубленных миров наконец-то зазвучала в материальной вселенной.

История повторялась. Еще один примарх отползал подальше от гнева Ангрона. Еще один брат, вступивший в права наследования, не будучи проклятым, которого не отрывали от корней и не оставляли горевать по несбывшемуся. Победа над ними не доставляла удовольствия. Ярость не утихала. Она становилась только глубже, усугубляясь горечью. Вожделенный покой битвы ускользал от него, оставляя лишь пустые обещания лживого любовника.

Ненависть не приносила победы. Ничто не приносило.

Даже те, кого он повергал и сокрушал… даже они жалели его.

Прости меня. Я пытался тебе сказать. Все мы пляшем под дудку варпа. Даже ты, Ангрон.

На сей раз Жиллиман – а не Русс – отползал прочь, а Пожиратель Миров отшатнулся назад, вцепившись в истерзанное лицо и грудь. Он рвал собственную броню и плоть, отдирая их пригоршнями и крича так, как не смогло бы ни одно живое существо.

Плоть и кости, кровь и дух – все вибрировало в такт волнам варпа. Они звучали в каждом атоме, каждой субатомной частице божественного тела. Миллиарды и миллиарды вопящих душ.

И вместе с их криками пришла боль.

По мышцам Ангрона прошли первые разрушительные спазмы, обратившие его кровь в ртуть, затем в лаву и, наконец, в священный огонь. К крикам разочарованной ярости добавилась невообразимая мука. Его тело начало разрывать само себя, разрастаясь и поднимаясь ввысь. Совершенствуясь после жизни, наполненной прерывающейся болью.

Лоргар наблюдал за агонией брата с виноватой радостью.

Это ты всегда был проводником. Никто не ненавидит так, как ты, с такой безграничной силой. Никто другой не чувствует такой боли, терзаемый совершенными в жизни предательствами. Это должен был быть ты, в миг глубочайшей ярости и горя. Другого проводника и быть не могло.

Жиллиман скрывался в стойких фалангах своих сынов, которые с достойным зависти единством отступали по затопленным дорогам. Раненый Ультрадесантник пристально смотрел на Ангрона, стоящего на вершине горы мертвых сыновей трех родов, и Лоргар заметил на лице брата выражение благоговейного отвращения. Даже отходя, XIII Легион продолжал стрелять. Их заряды били в обнаженную плоть мышц Ангрона, покрывая бескожее тело черными пятнами и взметая в воздух кровавые сгустки.

Барабанный бой. Стрельба была лишь барабанным боем, вступавшим в кульминацию великой песни. Болты гулко ударяли в Ангрона, расшвыривая внутренние органы по пологим дугам. Эффекта не было. Пребывая во власти небесного страдания, Ангрон вышел за пределы телесной боли.

В него ударила молния. Такого не ожидал даже Лоргар.

Прогремел гром, сложившийся в очередной фрагмент великой песни, и с кровоточащего неба ударили новые молнии, которые воспламенили примарха Пожирателей Миров, трупы у него под ногами и саму землю вокруг. Зажглось красное пламя, образованное мерцающими корчащимися призраками. Жизни погибших в обмен на его.

Кровавый ливень стал сильнее и горячее – столь жарким, что порождал туман и смывал краску с потрескавшегося керамита бесчисленных сражающихся воинов. Лоргар не переставал петь, произнося Имена и взывая к ним, чтобы они повиновались, как обещали. Он дал им океаны крови и зажег миры. Теперь они были перед ним в долгу. Он обменял триллионы жизней на одну-единственную. Никто теперь не скажет, будто Лоргар Аврелиан не был верным братом.

Адептус Кустодес о Мстящем Сыне

— Говорят, вы не доверяете этим новым воинам, трибун.

Колкван посмотрел на него печальным взглядом.

— Прислушиваешься к сплетням? Даже к сплетням в наших рядах?

— Я — эмиссар, и мой долг прислушиваться ко всему, что говорят.

— Что ж, тогда ты все слышал верно. Нам суждено было стать последним легионом, Ахаллор, а космодесантники и примархи разрушили все планы Императора. Сейчас под командованием Робаута Гиллимана находится самое большое количество Адептус Астартес со времен Великой ереси, и все они — порождение незаконных, недоказанных знаний, которыми владеет магос, который немногим больше, чем отступник. Не доверяю я ни Коулу, ни его творениям, ни примарху.

— Император передал этот приказ лорду Гиллиману.

Колкван приподнял бровь.

— Да неужели? У нас нет доказательств — только слова лорда Гиллимана.

— И слова лорда Валориса, — добавил Ахаллор.

Колкван с рычанием вскочил на ноги.

— Я опроверг все доводы твоих братьев-эмиссаров, Ахаллор. Я знаю, какое мнение преобладает среди ваших господ, и я с ним не согласен. Гиллиман — примарх, а они — это величайшие ошибки Императора! Теперь он стоит во главе легионов, которые ранее сам запретил. Он — новый магистр войны Империума во всем, кроме имени. Не сомневаюсь, что вернувшийся Тринадцатый считает, будто действует в интересах человечества, но только потому, что его заставили так думать. Он самый что ни есть жестокий прагматик. Когда их было двадцать, в их способностях и склонностях был баланс, но теперь, когда он один, — его никто не контролирует. Так что это — наша задача.

— У нас нет такого права.

— Это наше исключительное право! Что, если он решит, что в общих интересах заменить своего отца? Что, если примарх постепенно станет нетерпимым к государственной системе? Он — воплощение логики. Однажды он придет к выводу, что Империум мог бы быть лучше, если бы он взял все управление в свои руки. И что тогда? Будем сражаться с ним? Поддержим его? Неужели мы предадим священное доверие к нам?

Ответов у Ахаллора не было.

— Братство говорит, что этого не будет.

— Эмиссары такие доверчивые. — Он яростно посмотрел на щит-капитана, вздохнул и мгновенно успокоился. — Надеюсь, что ты прав. Именно твое мнение имеет решающее значение сейчас. В день, когда мне придется признать, что ты ошибался, а правда была на моей стороне, я пожалею об этом. Мы оба согласны в одном: наша единственная роль — служить Императору. Хотя в текущий момент наши интересы пересекаются с интересами примарха, но это — до поры до времени. Будь осторожен. Понаблюдай за новыми космодесантниками. Не рискуй жизнями кустодиев ради достижения целей примарха. Вот мой приказ.

— Даже если это будет значить потерю Гаталамора?

— Даже если это будет значить потерю Гаталамора. С гибелью каждого из Десяти Тысяч наш истинный владыка теряет защитников, и Он — повелитель всего человечества. Не забывай об этом ни на секунду.

И тут на Ахаллора снизошло внезапное, леденящее душу озарение, почему Валорис выбрал Колквана: чтобы наблюдать за примархом.

— Ваши опасения излишни, трибун. Робаут Гиллиман — истинный сын Императора.

Колкван буквально впился в щит-капитана взглядом.

— Да, и Гор тоже был Его истинным сыном. Ты и тебе подобные постоянно упускаете этот факт — на беду нам всем.

Дарова, привет. Сидим, пьом, общаемся.

Маска Смерти

--Не выйдет. Караульные, порвите их в клочья!

- И началось месилово. Эльдрад взметнул вихри психоактивных песков + из портала в Паутину ползла колдовская дымка, то есть ситуация была просто идеальная для арлекинов. Если бы не именной дредноут, который, по сути, один собрал больше половины фрагов в команде (в том числе две леталки), имперцы огребли бы за считанные минуты.
- Они всё равно огребали, так как по мере развития ритуала добавились шизофазические эффекты, и Артемиду, например, показалось, что он опять молодой воин-людоед на Посуле, дерется с дюжиной врагов, планирующих сожрать его печень.
- Но тут сработало жизненное правило капитана: "при любом затруднении кидай стазис-бомбу", что он и сделал (Артемид действительно всегда кидает стазис-бомбы, и недавно он поймал в хроноловушку авангард тиранидов вместе с собственной рукой, после чего носит бионику).
- Под удар попали сразу шесть арлекинов, и вектор огребания повернулся на 180*. Тут надо отдельно сказать, что дедушка Эльдрад очень сильно обделался с предвидением, так как ЗАМЕТИЛ в Сплетении судеб хроноаномалию, но решил, что ошибся, так как "у тупых монкеев не может быть устройств, влияющих на поток времени", и забил на это. В бою он, кстати, почти не участвовал, так как тащил Иннеада из пространства вероятностей.
- Артемид мимоходом срубил голову пилоту очередной леталки, из той выпрыгнул шут смерти, и у них состоялся с капитаном занимательный диалог. В ходе беседы капитан заметил, что у шута на халате такой же узор, как и на рясах, что одевали жрецы Мортифакторов при отправлении обрядов смерти. (При этом сказано, что это не было обманом со стороны арлекина). Затем Призрак Инриама изрек стандартные фразы, что мы боремся против общего врага ет цетера:

-- Мы оба - сыны Смерти, ты и я. Мы приносим забвение, отвергая Хаос.
...
-- Уйди прочь, и Архивраг получит жесточайший удар. Неужели ты так не доверяешь нам, что готов убить меня и обречь на погибель триллион человеческих душ?

- "Ага", отвечает Артемид и нажимает на спуск.
- Эльдрад продолжает тащить Иннеада, но без подпевки шута смерти (читай - Цегораха) выходит очень туго. Возможно, дедушка бы затащил, так как арлекины наворовали ему для ритуала кристаллических провидцев и Ультран от них подпитывался, но тут именной дредноут и по нему шарахнул из плазмопушки. Эльдрад буквально на долю мига отвлекся, чтобы отразить выстрел, но этого хватило - обряд сорвался. Весь спутник запылал белым пси-огнем, а Ультран грохнулся навзничь прямо в портал Паутины и успел только заметить, как от огромного мрачного созвездия оторвалась звезда и полетела куда-то. 

- Через украденных провидцев он вкачивал в песок энергию бесконечных круговоротов всех миров-кораблей, и при идеальном завершении ритуала Когерия должна была на время вспыхнуть в сотни раз ярче Астрономикана. Из-за этого затерялись бы в варпе бессчётные человеческие флоты, но монкеи не нужны, так что ничего страшного.
- Вполне вероятно, что дедушка обесточил абсолютно все искусственные миры, так как энергию они получали от бесконечных круговоротов. Теперь там нет ни света, ни воздухоочистки, ни оружия, ни щитов, ни двигателей - ничего.
- В буклете чуть ли не прямым текстом пишут, что план шизофренический и Ультран пошел на него, так как начал кристаллизовываться и захотел перед тем, как стать деревцем, вписать своё имя в историю жЫрными буквами. 

Отрывок из детства 13-го примарха