Kobe I

"The Codex Astartes DOES support this action... kinda"

Пора перекусить!

Говорят Ваша банда идет в бой на пустой желудок? Можете забыть об этой проблеме, наняв легендарного повара, Бигби Крамба! Этот парень считается одним из лучших поваров подулья. 

Каждый валенок подулья мнит себя кулинарным экспертом, умея при этом только переливать воду из пустого в порожнее. Бигби же действительно умеет готовить и в мире трупного крахмала и нутри-слизи его умения пользуются большим спросом. 

* Главное не спрашивайте, какие у него особые ингредиенты.

Эта миниатюра просто переполнена деталями. В набор входит кастрюля с бурдой, из которой торчит щупальце, её так же можно сделать закрытой. У Бигби так же есть черпак, который он использует не только в кулинарных целях. Любой, кто приблизится к его любовно приготовленной стряпне раньше обеда - получит по башке за свою опрометчивость. 

Возможно его "оружие" и не поможет выиграть бой, но его поварские навыки бессомненно помогут союзникам восстанавливаться быстрее, давая внушительное преимущество в бою (всего за £19). 

Предзакажите Бигби Крамба и докажите всем, что счастливая банда - это сытая банда. 

*А так же где его второй ботинок! 

Оригинал:https://www.warhammer-community.com/2020/03/06/dinnertime-in-the-underhive/

Там же ссылка на правила. 

Повод для резни

Йен Ватсон "Space Marine" (1993)

«Вернув кисть на алтарь, Реклизиарх поднял острый ножик и чашу. Он преклонил колени перед Дорном и поднял нож.

У примарха отсутствовали обе руки…

Преклонив колени, реклюзиарх вырезал щедрые кусочки янтаря из одного пальца ноги, затем из другого и бросил их в чашу. Поднявшись, он повернулся к посвященным и поднял чашу, теперь светящуюся. Внутри возникло бурление. Ароматные белые пары поднимались от кипящего масла янтаря.

— Respire corpus memoria! Вдохните память моей плоти!

Пока он нес горячую чашу вдоль ряда посвященных, каждый по очереди вдыхал пьянящий, странно ароматный запах. Свежий расплавленный янтарь должен быть добавлен впоследствии к бритым пальцам ног, чтобы восполнить то, что было взято - если только янтарь не выростет сам по себе, как настоящая плоть, из-за чудесной близости этих костей.

Когда реклизиарх снова возвращается, каждый посвященный должен протянуть средний палец, указывая вперед кулаком. Этот ножик резко полоснул, обрезав самый кончик пальца, и еще до того, как клетки Ларрамана успели сгуститься – или, возможно, потому, что лезвие было обработано каким-то специальным антикоагулянтом – брызги яркой крови упали, как рубины, с каждого кончика пальца и смешавшись в чаше.

Поднеся чашу к губам, реклизиарх выпил зелье из горячего янтарного масла, смешанного с кровью.

— Ego vos initio in Pugnorum Imperialorum fraternitate, in secundo grado — он пропел. — А после того, как вы вернетесь из своей первой экспедиции в качестве разведчиков, — пообещал он, — другие выделения вашего тела будут смешаны в этой самой чаше примарха — которая когда-то была Его чашей для питья! – при вашем посвящении в третью степень Братства; хотя само по себе это будет лишь поверхностной частью церемонии третьей степени…»

[...]

Возможно, самый странный талисман – и тот (или лучше сказать эти…?), который заставлял этих посвященных чувствовать себя частью Кулаков – хранился в длинном склепе под Реклизиамом, куда можно было добраться с помощью шахты, которая сожгла бы любого, кто этого не носил бы черный панцирь под своей кожей.

Адамантиевый пол там был испещрен лабиринтом крошечных цветных каналов, которые шаги никогда не смогут стереть — в узоре, напоминавшем космическую карту — и вдоль всех этих каналов были небольшие углубления глубиной с отпечаток большого пальца Кулака, каждое углубление названо руной. На одном конце этой, казалось бы, загадочной карты или игрового поля стояла огромная пласткристаллическая чаша, в которой находились тысячи, на первый взгляд, налитых кровью охристых глазных яблок.

Каждый шар ознаменовал посвящение группы бывших кадетов на протяжении эпох – каждый из них представлял собой самородок жидкого янтаря и крови, выпитый из чаши Рогала Дорна реклизиархом той или иной эпохи и впоследствии испражненный им в этой форме».