Результаты поиска по запросу «
убийство\
»
Astra Militarum Imperium Cadian Warhammer 40000 фэндомы
Роберт Энсон Хайнлайн: Звездный десант.
— Вот… видите, сэр? Если мы можем использовать бомбы, и, как вы сами сказали, это не игра в шашки, это жизнь, это война, и никто не жульничает… Ну, смешно как-то ползать в камышах, бросать ножи, подставляться под пули… не дай бог, войну проиграть… когда есть настоящее оружие, такое как ракеты, им можно воспользоваться и победить. Так какой смысл толпе народа рисковать жизнью с устарелым оружием, когда любой профессор может сделать больше, всего лишь нажав кнопку?
Зим ответил не сразу, что на него не было похоже. Затем он негромко произнес:
— Тебе плохо в пехоте, Хендрик? Знаешь, ты всегда можешь уйти.
Хендрик что-то пробормотал; Зим рявкнул:
— Вслух!
— Я не спешу уволиться, сэр. Я хочу честно дослужить срок, сэр.
— Ясно. Что ж, твой вопрос не в компетенции сержанта… он даже не из тех, которые следует задавать. Предполагается, что ты знаешь ответ до того, как вступаешь в армию. Или должен знать. В твоей школе читали курс истории и философии морали?
— Что? Ну да… так точно, сэр.
— Тогда ответ ты уже слышал. Но я поделюсь с тобой своей собственной и неофициальной точкой зрения. Если хочешь чему-нибудь научить ребенка, ты станешь рубить ему голову?
— Что?.. никак нет, сэр!
— Разумеется, нет. Ты его отшлепаешь. Есть обстоятельства, когда столь же глупо бросать на город противника ядерную бомбу, как и гоняться за ребенком с топором. Война — не есть убийство и насилие, война — это контролируемое насилие с определенной целью. Цель войны — поддержать силой решение твоего правительства. Не убить врага только для того, чтобы его убить, а заставить его сделать то, что ты от него хочешь. Не убийство, но контролируемое и целенаправленное насилие. И не наше с тобой дело ставить цели. Не дело солдата решать, когда, где или как — или даже зачем — он сражается. Это дело — политиков и генералов. Политики решают, зачем и сколько, генералы говорят нам, когда, где и как. Мы поставляем насилие, другие — «постарше и поумнее», как говорят, — поставляют контроль. Так должно быть. И лучшего ответа у меня для тебя нет. Если он тебя не удовлетворяет, разрешаю тебе спросить то же самое у командира полка. Если и он тебя не убедит, отправляйся домой на гражданку! Потому что в этом случае солдатом тебе никогда не стать.
— Вот… видите, сэр? Если мы можем использовать бомбы, и, как вы сами сказали, это не игра в шашки, это жизнь, это война, и никто не жульничает… Ну, смешно как-то ползать в камышах, бросать ножи, подставляться под пули… не дай бог, войну проиграть… когда есть настоящее оружие, такое как ракеты, им можно воспользоваться и победить. Так какой смысл толпе народа рисковать жизнью с устарелым оружием, когда любой профессор может сделать больше, всего лишь нажав кнопку?
Зим ответил не сразу, что на него не было похоже. Затем он негромко произнес:
— Тебе плохо в пехоте, Хендрик? Знаешь, ты всегда можешь уйти.
Хендрик что-то пробормотал; Зим рявкнул:
— Вслух!
— Я не спешу уволиться, сэр. Я хочу честно дослужить срок, сэр.
— Ясно. Что ж, твой вопрос не в компетенции сержанта… он даже не из тех, которые следует задавать. Предполагается, что ты знаешь ответ до того, как вступаешь в армию. Или должен знать. В твоей школе читали курс истории и философии морали?
— Что? Ну да… так точно, сэр.
— Тогда ответ ты уже слышал. Но я поделюсь с тобой своей собственной и неофициальной точкой зрения. Если хочешь чему-нибудь научить ребенка, ты станешь рубить ему голову?
— Что?.. никак нет, сэр!
— Разумеется, нет. Ты его отшлепаешь. Есть обстоятельства, когда столь же глупо бросать на город противника ядерную бомбу, как и гоняться за ребенком с топором. Война — не есть убийство и насилие, война — это контролируемое насилие с определенной целью. Цель войны — поддержать силой решение твоего правительства. Не убить врага только для того, чтобы его убить, а заставить его сделать то, что ты от него хочешь. Не убийство, но контролируемое и целенаправленное насилие. И не наше с тобой дело ставить цели. Не дело солдата решать, когда, где или как — или даже зачем — он сражается. Это дело — политиков и генералов. Политики решают, зачем и сколько, генералы говорят нам, когда, где и как. Мы поставляем насилие, другие — «постарше и поумнее», как говорят, — поставляют контроль. Так должно быть. И лучшего ответа у меня для тебя нет. Если он тебя не удовлетворяет, разрешаю тебе спросить то же самое у командира полка. Если и он тебя не убедит, отправляйся домой на гражданку! Потому что в этом случае солдатом тебе никогда не стать.
Wh Песочница Warhammer 40000 фэндомы
Вахаексперты, помогите найти расказ по Вахе.
http://wh.reactor.cc/post/4898864 в этом посте в коментах есть фрагмент расказа."Леонид открыл глаза. Прислушался. Все вроде было спокойно. Люди спят. Часовые вдалеке переговариваются у ламп направленных в коридоры. Но что-то не так. Очень сильно не так. Темный страх начал окутывать инквизитора, когда он учуял в воздухе запах. Еле ощутимый запах сладостной боли, исходивший от нее. Конечности похолодели, когда он услышал голос. Ее голос. – Всставай человечек… всставай… я знаю ты уже не спишь. С дрожью во всем теле инквизитор поднялся, боясь повернутся. Дикий страх метался в нем как зверь в клетке, подавляя остатки разума и инквизитор поднялся, боясь повернутся. Дикий страх метался в нем как зверь в клетке, подавляя остатки разума и здравомыслия. – Раззве ты не сскучал по мне, человечек? Я вссе так же прекрассна, поссмотри! – ласковый голос, словно петлей обвил Леонида, заставляя повиноваться. В тени у колонный стояла она. Нежный шелк ее кожи, большая упругая грудь, изящные изгибы бедер и величественной красоты лицо возбудило бы любого мужчину, не будь она ведьмой. Ведьмой Темных Эльдар. – Иди же ко мне… я вижу ты хочешь меня! – изящная рука пробежала по вздернутым соскам эльдарки, всколыхнув грудь, и исчезла в ложбинке меж ее слегка раздвинутых ног. Она вся напряглась, и легкий стон удовольствия сорвался с ее чувственных пухлых губ. Не ощущая себя, Броск понял что тело само, не слушаясь его, идет к ней. Последние крупицы разума, последние попытки закричать, поднять тревогу, подавлены сладкой смесью безумного страха, и не менее безумного вожделения. Все ближе, и ближе, и ближе, когда ее глаза, бездонные и полные похоти одновременно, оказываются напротив его, губы сами тянутся за поцелуем…"
Причем это не фанфик, викоментах пишут что именно от БЛ но старый.
