порно скрытый раздел

Основные моменты и интересное из нового кодекса космодесанта. Разбор сделан пользователем с Варфорджа. Предупреждение: Очень много букв

0) Начнем с мелочи, но мелочи важной, которая встречает читателя в самом начале кодекса. Нынче существует БОЛЕЕ тысячи орденов. И это несмотря на отлучения некоторых по той или иной причине (предательство, ересь, мутации и т. д.) и гибель многих других в полном составе во времена, предшествовавшие и последовавшие за открытием Великого Разлома, (и, как следствие, начавшейся задницы по всей Галактике). Основание Ультима скомпенсировало убытки в количестве орденов и вывело общее число в плюс.

1) Как обычно, сперва поговорим об организационных моментах орденов и Кодекса Астартес. Эта тема послужит фундаментом для всего дальнейшего обсуждения. Благо есть что обсудить, ибо показали много интересного:

- Наверно, это уже все знают, но проясним ещё раз. После воскрешения Гиллиман переработал и доработал Кодекс Астартес, чтобы разрешить включение космодесантников-примарис и новой техники в структуру орденов, плюсом расписал бесчисленное множество новых способов ведения войны. Обновлённый магнум опус называется «Кодекс Астартес Новус». Да-да, «весьма нетривиальное» название.

- Мало ли кто не знает и терзается вопросом: «А увеличилась ли численность десантников внутри орденов?», отвечаю: «Немного, теперь в Десятой роте помимо скаутов есть 10 отделений авангардных полноценных десантников, специализирующихся на разведке и диверсии. Теперь в 10 ротах действительно 1000 боевых братьев (за исключением командников, специалистов и офицеров), а не как раньше – 900, ибо скауты не считаются полноценными братьями».

- На протяжении тысячелетий в Кодекс вносились поправки\дополнения, к примеру, всякими мудрыми магистрами* и распространялись ошибочные копии (и такое бывает). Это привело к тому, что многие ордены, будучи абсолютно уверенными, что соответствуют Кодексу Астартес, имеют заметно отличающиеся боевые доктрины и даже организационные структуры.

- Обычно боевые роты состоят из 10 отделений по 10 десантников. Кодекс Астартес, однако, предусматривает наличие аж двадцати отделений на тот случай, если потребуется усиление, к примеру, из резервных рот. Также он предусматривает всякие «обратные» формирования, когда роте необходимо поделиться на полуроты, командование над которыми будет осуществлять, например, лейтенант (к слову, кодекс чётко регламентирует: в роте - 1 капитан, 2 лейтенанта; впрочем, это и в Восьмой редакции было известно).

- Наконец-то нормально расписали про разбитие отделений примарисов на отряды. То есть, цельные отделения могут быть разбиты на несколько отрядов по различным ролям в зависимости от обстановки грядущего сражения и приказа командира роты\формирования. Представьте отделение огневой поддержки примарисов из 10 рыл. Капитан им может приказать разбиться по различным ролям. Три десантника могут образовать отряд ликвидаторов, парочка будет направлена пилотировать боевые костюмы «Инвиктор», а оставшиеся организуют отделение изничтожителей, либо будут выполнять ряд других ролей для своей роты, например, управлять транспортными средствами по типу «Носорогов» или «Импульсоров». Отчего в роте может быть всевозможная солянка юнитов, различных отделений, отрядов, всех, кого только можно, но при этом лимит в сотню десантников не будет нарушен. Или наоборот, все будут экипированы максимально однообразно (как раньше, до примарисов), если то будет наиболее эффективно во время конкретной боевой операции.

2) Кодекс космодесанта подробно рассказал про Основания орденов, из интересного:
- Каждое Основание несёт какое-то название. Всем известно, что Тринадцатое – «Тёмное», а Двадцать Первое – «Проклятое». Двадцать Третье стало известно как «Сторожевое» (конец М37 – начало М38). Оно было инициировано для обеспечения безопасности уязвимых областей Галактики. Железные Повелители (о них поподробнее ниже), Звёздные Фантомы, Странствующие Десантники, Имперские Предвестники, Небесные Львы, Стальные Кобры могут проследить своё происхождение до этого события.

- Все Основания организовывали Высшие лорды Терры. Во время одних могло быть создано всего несколько орденов, а во время других много десятков, а то и сотен (как это было во время Второго или Ультима). Перерывы между Основаниями могли быть как более тысячи лет, так и всего несколько десятков.

- Немного интересных сведений было рассказано про Тринадцатое «Тёмное» Основание. Адептус Терра на текущий момент ничего не знает о многих орденах этого Основания. А о тех, которых знает, практически ничего не знает (лол). Например, им даже не известно, какое генное семя использовалось при создании орденов.

- Или вот ещё одна приколюха: многие в высших чинах предполагают, что Экзорцисты были созданы во время этого самого Тёмного Основания, но это не точно. И дабы это железно выяснить, было проведено расследование, которое вылилось аж в небольшую инквизиторскую войну. Впрочем, в итоге она была безуспешной, и расследование не смогло дать нужные ответы.

- Инквизиторы, тайно просматривающие записи Адептус Механикус касательно орденов и Оснований, обнаружили зловещие бреши в следах инфоданных, которые «пахнут» подделками и фальсификацией. Кто-то мутил тёмные дела в прошлом.

3) Много интересных подробностей отображено на новой карте Галактики:
- Родины Тёмных Сынов (чьими прародителями были Новадесантники) и Ночного Дозора (Астартес Празес), которые относительно недалеко находятся от Ока Ужаса, в осаде. Первых полетели спасать Железные Руки и Звёздные Драконы.

- Незадолго до 13го ЧКП родину Медных Лап разорили хаоситы, в отместку орден отправился в крестовых поход в Око Ужаса. Вот только он пошел неудачно. Уже после первых боев пошли большие потери, пирровы победы и поражения. Позже до кучи огрызки двух рот перекинулись на сторону Хаоса, а еще позднее они устроили засаду на своих лояльных братьев. Конечно, ничего не вышло, орден выжил, теперь пополняет численность (он даже умудрился повоевать в Вигиле). Это я к чему, а что вот это всё отображено в бэке кодекса. Даже то, что родной мир указан как «в руинах». Ранее это фактически описывалось только в худлите.

- Ещё небольшой экскурс по разорённым мирам. Указана Сабатина как «в руинах». Это родина Белых Консулов, она была поглощена варп-штормом, а если быть точным, то была опустошена Гвардией Смерти и превращена в демонический мир (см. книгу «Повелители Тишины» Криса Райта). Во время этого события на Сабатине находился небольшой гарнизон, весь остальной орден воевал в различных походах.

- Также «в руинах» лежит и Огрис. Приятная мелочь. Это бывший родной мир Захватчиков, он был разорён эльдарами из Алайтока (в 895.М41) в отместку за разрушение искусственного мира Идхарэ (в 852.М41). Будучи ещё не полностью укомплектованными, Захватчики были быстро побеждены. Однако трём ротам удалось уцелеть, перебазировавшись на флот и став странствующим орденом. Нынче Захватчики были восстановлены, получив пополнение из примарисов.

- Рофельная мелочь: внезапно Мечи Императора!!! И это уже их третья итерация. Первую хитроделанно истребили Альфа-легионеры в 485.М40, вторую порешали некроны в 970.М41, которые проснулись под поверхностью родного мира ордена, Белликаса. Правда, спустя 20 лет Повелители Огня отомстили, зачистив планету от стальных ксеносов. Так вот, Мечи Императора были переоснованы вновь на Белликасе, и нынче наши невезучие друзья отправились мочить Тау в зоне 4й экспансии, но по пути контакт с ними был внезапно потерян, лол. Плакальщики невезучие? Пф… Мечи Императора могут дать им фору.

- И еще одна мякотка: нежданно на карте появились Багровые Кастеляны (привет, ТВД Валедора). Если кто читал «Последние дни Эктора» Гая Хейли, помнит, что орден таки выжил, бросил родной мир и перебазировался на флот. Тираниды двух флотов-ульев (Левиафана и Кракена) дружно его пожрали, а потом еще закусились меж собой.

- Интересный факт: мир-кузня Грифонна IV, разрушенный тиранидами, на новой карте не указан таковым. Неужели решили восстановить? Или всё же пофигизм авторов? Ждём кодекса Адмехов.

- Ангелы Кающиеся (те-самые, которых ведёт Петер Фехервари) уцелели после Опустошения Ваала и теперь направляются в сегментум Темпестус в составе 9-го тактического корпуса боевой группы «Фауст» флота Примус Неодолимого Крестового похода вместе с Теневыми Грифонами.

- С крестоносным флотом Железных Крестоносцев потеряна связь.

- Нотка недовольства: внезапно Сота, родина Кос Императора, оказалась не там, где должна быть. Куда-то слишком далеко уехала.

- Множество орденов (минимум восемь) – Божественная Гвардия, Небесная Стража, Саламандры, Багровые Кулаки, Образцовые Десантники, Багровые Рапторы, Серебряные Тигры и Небесный Удар – направились в уже знакомый нам театр военных действий Нексус-Пария (о нём была целая книга-кампания в рамках «Психического пробуждения»).

- Крестоносный флот Рыцарей Грифонны вовсю противодействует какому-то свежеобнаруженному новому флоту тиранид аж по трём направлениям на самом юге Галактики. Очень интересно, ждём подробностей.

- Пятый тактический корпус боевой группы «Ераст» флота Терциус Неодолимого Крестового (Чёрные Храмовники и Фульминаторы) вместе с Караулом Смерти из Караульной крепости «Обсидий», Нефритовыми Скорпионами, Гвардией Ворона и Огнедышащими направился в сегментум Темпестус к варп-шторму Аннигилус, на границе которого находится Кретация, родина Расчленителей. Видимо, какая-то большая напасть полезла оттуда, раз уж пришлось задействовать столько орденов Космодесанта для подавления этой угрозы.

- И самое вкусное напоследок. Какой-то писец творится на северо-востоке Галактики, на выходе из Вурдалачьих Звезд, возле варп-аномалии Мальфактус. Миры Ночных Стражей, Серых Гигантов, Сынов Галатора - в осаде. Их всех кто-то осадил. Пролетающий неподалёку флот Черных Храмовников под атакой, как и отправленные подкрепления Регентов Герена. А с подкреплениями каких-то Топоров и вовсе потеряна связь. Видимо, в том регионе начался вообще какой-то анус. Возможно, снова полезла какая-то х-ня из Вурдалачьих Звёзд или Мальфактуса. Прям очень интересно, что за дерзкая вражина такая — и живучая, ибо её Чёрные Храмовники регулярно зачищали особыми крестовыми походами со времён четвёртой редакции. Подробностей пока нет. Будем их с нетерпением ждать.

4) Некоторые прикольные новые сведения про театры военных действий, начатых в Восьмой редакции:
- Среди историков ведутся ожесточенные споры о том, когда начались события, известные как Чумные войны. Некоторые утверждают, что они начались ещё до появления Великого Разлома, другие - что спустя некоторое время.

- Вигил до сих пор под контролем Империума. Абаддон пока не смог.


5) В кодексе полностью отсутствует таймлайн, но зато присутствуют краткие росписи трёх НОВЫХ театров военных действий. Все они представляют из себя эдакие бэковые затравки-завязки с возможностью дальнейшего развития в целые кампейны.

Первый ТВД - Аберрус:
В систему Аберрус, которая входит в звезды Грендля, прибыло щупальце флота-улья Кракен. Ранее это звёздное скопление называлось Крылья Сангвиния или Четырнадцать. Здесь проживает сверхсильная ксенораса Баргези. Их удерживали в этом регионе Железные Повелители в течение трёх тысяч лет в так называемой «Железной хватке» (под охраной четырнадцати звёздных крепостей, известных как «Хват»). С момента основания, короче говоря. Собственно, для этого орден и создали во время «Сторожевого» Основания. И вообще, стоит сказать, что так или иначе вся история Железных Повелителей (как и почти весь основной их бэк) завязана на Баргези.

Десантники из данного ордена всё это время ждали формирование имперских сил, обладающих достаточной мощью, дабы полностью и навеки истребить этих чужаков. Но такой Крестовый поход так и не был устроен, а с открытием Великого Разлома шансы на его осуществление стали ещё меньше.
И теперь на огонёк залетели тираниды, чтобы оживить местную тусовку. Железным Повелителям пришлось изо всех предотвращать пожирание Кракеном Баргези (вписаться за своих злейших врагов, вы прикиньте 

Примечательный факт: показанный на примере заступник Повелителей Огня, будучи раненным, сражался пять дней и убил больше ДВУХ ТЫСЯЧ врагов, прежде чем сам был убит. Когда говорят, что один десантник равноценен целому полку – это не преувеличение.


7) Театр военных действий Дамнос:
Самый помпезный ТВД – Третья война за Дамнос. Некроны вернулись с новым крупным вторжением на этот шахтёрский мир. Ультрадесантники были в бешенстве, когда снова стали получать крики о помощи с Дамноса. Но оттого, что значительная часть ордена была направлена в Неодолимый крестовый поход, другая сражалась в Чумных Войнах, а третья отправилась на Вигил, немногие сыны Гиллимана смогли ответить на бедственный зов. Однако ударная группировка всё же была собрана, ведь Ультрадесантники столь многим пожертвовали ради этого мира, чтобы его так просто сдать врагу сейчас. Под командованием капитана Восьмой роты Гелиоса они, не теряя времени, отправились на войну, взяв с собой полки Ультрамарской ауксилии. Ультрадесантники знали, что их мало, поэтому перед отправкой воззвали к своим союзникам из наследников. Они понадеялись на них, зная, что братья из других орденов не разочаруют, и не ошиблись. Как только были возведены последние укрепления у единственного города, не подвергшегося нападению некронов – Келленпорта (да-да, снова он последний), прибыли Возлиятели, Бронзовые Консулы (новый орден, см. ниже) и Железные Гончие (новый орден, см. ниже). После краткого совещания было принято решение, что все силы переходят в подчинение капитана Гелиоса. Он тут же организовал контратаку на некронов. Вскоре железки были идентифицированы как представители Сареханской династии, той самой, новой, из стартера Девятой редакции, с которой столкнулась боевая группа «Каллидес» флота Примус Неодолимого КП. Космодесантники героически превозмогали, спасали мирных жителей, но, несмотря на все их усилия, некронам было по-барабану, они прибывали тысячами на кораблях-гробницах и через дольменные врата, завоевывая некогда зачищенные комплексы гробниц. С каждым боем потери Астартес росли, война становилась всё более отчаянной, космодесы ожидали худшего, но внезапно из варпа вышло ещё одно подкрепление. Прибыли Саламандры и Белые Шрамы.
В статье даже есть пламенная, пафосная речь Саламандр, произнесённая командиром сынов Вулкана, когда они прилетели в Дамнос, восхваляя Ультрадесов, их поступки и отдавая им свой респект. Уважили, короче, сынов Гиллимана.
С этого момента ход войны изменился. Финал, естественно, не известен. Будем в будущем ждать подробностей.

Силы космодесантников во время Третьей войны на Дамносе:
- Ударная группировка Ультрадесанта «Тривиний» - 2 отделения ветеранов (заступники и авангардные штурмовики), 2 отделения скаутов, дредноут «Искупитель».
- Полурота из Восьмой роты Возлиятелей – по отделению моторазведки, штурмовиков, ударников, штурмовиков-заступников, эскадрон «Штормспидеров», 2 дредноута «Броненосец».
- Копьё «Лэндрейдеров» «Кастор» Железных Гончих – 3 «Лэндрейдера» (обычный, «Крестоносец» и «Искупитель»).
- Полурота из Шестой роты Бронзовых Консулов – 2 отделения тактички, по одному - заступников и тяжёлых заступников + почтенный дредноут. Полурота была также усилена противовоздушно-оборонительной группировкой «Тит» (эскадрон «Охотников» и эскадрон «Ловчих»), а также группировкой подавления «Дигнитор» (эскадрон «Лэндспидеров» и эскадрон «Вихрей»).
- Ударная группировка Саламандр «Сар`Тат» - 2 отделения тактички, по одному отделению тяжёлых заступников, ликвидаторов, ветеранов штурмовиков-заступников и ветеранов Клинковой гвардии.
- Охотничья группировка «Хайду» Белых Шрамов - по 1-у отделению моторазведки, ударных байков, десантников на байках и 2 отделения скаутов на байках + грозовое крыло «Газар» («Грозовой ворон» и 2 «Грозовых когтя»).

- Брат-ветеран Юлиан Телдор из Ультрадесанта в прошлом воевал в обеих войнах за Дамнос. Прошёл примарисизацию, нынче служит в Первой роте в качестве ветерана-заступника. А ещё он трижды снискал почести меткого стрелка при освобождении форта Таккен. Ни один другой десантник не убил столько врагов, как он.
- Брат Тацитун Праксор (ударник по центру) из Возлиятелей заслужил Имперские лавры за спасение более 300 жизней дамносиан за один день.
- А брат Констанций Рем Северин (лазутчик слева) спас семерых братьев от каноптековых призраков, но в итоге погиб на десятый день отвоевания города Халахейм.

В продолжение http://wh.joyreactor.cc/post/1179544
http://joncaveart.blogspot.com/

-Папа говорит, что я должен быть примархом...но я хочу быть красивой принцессой... -Пожалуйста, верни их на место.

Удовольствие и отчаяние

– Те рассказы, что я услышал, не вселили в меня восхищение, – объявил Ченгрел своим угрюмым гостям на следующий день. – Под знаменем Магистра Войны мы прошивали шкуру лживого Империума от Кадии до Калта и обратно. Как так вышло, что теперь легионы присылают ко мне таких маленьких заблудших овечек? Эммеш-Аийе из легиона Фулгрима, я знаю, что у тебя есть особая причина желать предлагаемого мною. Предстань передо мной и докажи это.

На этот раз Эммеш-Аийе пришел не один. К его плоти были приколоты два длинных шнура, сплетенных из кожи, и к ним крепились ошейники, надетые на двух искалеченных и голых близнецов – брата и сестру, которые уже много лет были рабами Эммеш-Аийе.

Эммеш-Аийе ослепил мальчика и лишил слуха девочку, а потом отрезал им руки по плечо. Таким образом, они всегда знали о присутствии друг друга, но не могли ни поговорить, ни обняться. Иногда хозяин позволял им сидеть вместе и неуклюже пытаться поддержать друг друга своими изрезанными и покрытыми шрамами телами, неспособными на объятья, и при этом он хихикал и дрожал, восторгаясь страданиями, которые им причинял.

Неспособный выговаривать слова своим изуродованным языком, Эммеш-Аийе мычал, взвизгивал и щелкал удлиненными пальцами, создавая какофонию, которую мальчик был обучен интерпретировать – обучен тщательно и жестоко. Теперь, гордо расхаживая по центру площади, Эммеш-Аийе начал щебетать и хлопать руками. Когда он делал паузу в своих ужимках, мальчик переводил, а девочка, неспособная слышать слова брата, разглядывала то Ченгрела, то остальных присутствующих.

– Эммеш-Аийе, чьи слова я говорю, выражает свою признательность, – сказал господин голосом своего раба. – Эммеш-Аийе, чьи волю и намерения я с великим удовольствием исполняю, говорит, как рад приветствовать своих товарищей по поклонению и служению Силам Источника.

Ходир и Кхров переглянулись, лицо Ченгрела стало каменным, но Драхмус кивнул и помешал дымящуюся золу в своей чаше.

– Эммеш-Аийе предстает перед вами, дабы вы могли восхититься сим отважным, утонченным, изящным господином из числа подданных Слаанеш. Эммеш-Аийе преподнесет свой дар и рассказ в уверенности, что оба вызовут восторг, равный тому, как всех нас восторгает наше служение Великой Погибели. Теперь Эммеш-Аийе обращается напрямую к присутствующим господам, и приказывает, чтобы мой голос говорил в точности как его собственный, пока он излагает историю своих деяний.

В такой манере, странной и пронизанной тщеславием, Эммеш-Аийе начал свой рассказ.

– Очевидно, что нет более высокого призвания, чем искать восторга, – говорил мальчик-близнец, – и нет восторга выше, чем припасть к стопам Слаанеш, что дарит сокровища наслаждений, подобных которым не сыскать в этой холодной и ограниченной вселенной. Разве можно поведать историю прекрасней, чем рассказ об избавлении от тяжкой рутины и вознесении к вершинам экстаза? Или это не идеальный дистиллят самой концепции победы?

Все мы, все члены Девяти Легионов, знаем о том единственном легионе из нашего числа, что отвернулся от удовольствий. Те, кто не просто позволил своим живым чувствам ускользнуть сквозь пальцы, но разжал руку и дал им упасть во прах, – жесты Эммеш-Аийе передразнивали его слова, и шесть его пальцев с шестью суставами на каждом медленно разжались. – Ты, Кхров, слуга Великого Заговорщика, можешь в этом поручиться! Они враги тебе, равно как и мне. Последователи Нургла. И вот что я отвоевал у них.

Я и мои придворные танцевали, празднуя разорение девственного мира Этуараин, когда до меня дошел слух, что Тифус, эта озлобленная душонка, собирает свой зачумленный флот для какого-то великого предприятия. Новость заколола мой разум, раскрыла предо мной горизонты. Какой триумф! Какую победу я мог положить у ног Принца Экстаза! Какие новые двери могли открыться для моего сознания в награду за нее!

– Эммеш-Аийе, чьи слова я говорю, выражает свою признательность, – сказал господин голосом своего раба. – Эммеш-Аийе, чьи волю и намерения я с великим удовольствием исполняю, говорит, как рад приветствовать своих товарищей по поклонению и служению Силам Источника.

Ходир и Кхров переглянулись, лицо Ченгрела стало каменным, но Драхмус кивнул и помешал дымящуюся золу в своей чаше.

– Эммеш-Аийе предстает перед вами, дабы вы могли восхититься сим отважным, утонченным, изящным господином из числа подданных Слаанеш. Эммеш-Аийе преподнесет свой дар и рассказ в уверенности, что оба вызовут восторг, равный тому, как всех нас восторгает наше служение Великой Погибели. Теперь Эммеш-Аийе обращается напрямую к присутствующим господам, и приказывает, чтобы мой голос говорил в точности как его собственный, пока он излагает историю своих деяний.

В такой манере, странной и пронизанной тщеславием, Эммеш-Аийе начал свой рассказ.

– Очевидно, что нет более высокого призвания, чем искать восторга, – говорил мальчик-близнец, – и нет восторга выше, чем припасть к стопам Слаанеш, что дарит сокровища наслаждений, подобных которым не сыскать в этой холодной и ограниченной вселенной. Разве можно поведать историю прекрасней, чем рассказ об избавлении от тяжкой рутины и вознесении к вершинам экстаза? Или это не идеальный дистиллят самой концепции победы?

Все мы, все члены Девяти Легионов, знаем о том единственном легионе из нашего числа, что отвернулся от удовольствий. Те, кто не просто позволил своим живым чувствам ускользнуть сквозь пальцы, но разжал руку и дал им упасть во прах, – жесты Эммеш-Аийе передразнивали его слова, и шесть его пальцев с шестью суставами на каждом медленно разжались. – Ты, Кхров, слуга Великого Заговорщика, можешь в этом поручиться! Они враги тебе, равно как и мне. Последователи Нургла. И вот что я отвоевал у них.

Я и мои придворные танцевали, празднуя разорение девственного мира Этуараин, когда до меня дошел слух, что Тифус, эта озлобленная душонка, собирает свой зачумленный флот для какого-то великого предприятия. Новость заколола мой разум, раскрыла предо мной горизонты. Какой триумф! Какую победу я мог положить у ног Принца Экстаза! Какие новые двери могли открыться для моего сознания в награду за нее!

Мои видения говорили, что «Терминус Эст» летит перед флотом Тифуса, покинувшим причалы, и мы полетели, как дротики, чтобы опередить их. Мы нашли обреченного проповедника, прежде чем это сделал он, и приступили к работе.

Видите ли, этот человек решил стать отшельником. Он приказал, чтобы реклюзиам на вершине его храма замуровали, оставив внутри его самого и горстку выживших в том крестовом походе. Он понимал, что, вернувшись из темных мест, принес с собой заразную болезнь, и намеревался молиться и бить поклоны аквиле, пока Император не вознаградит его рвение тем, что выжжет рой из тела. Но, похоже, тот остался глух к его мольбам, и когда рой вылупился, его вопли, обращенные к богу на золотом троне, утонули в воплях паствы, пожираемой вокруг него.

Но подлинное спасение было уже близко, и нес его я.

Я приготовил изумительный псайкерский аромат, который мы вдохнули в цветы, растущие вдоль храмовых дорог. Теперь благоухание заманивало души пилигримов в сторону от серой однообразной колеи, проложенной шагами Императора. Мои придворные распустили шепотки, витавшие среди кающихся, так что их бичи и клейма вместо того, чтоб умерщвлять чувства, только распаляли их, – теперь Эммеш-Аийе не вышагивал, но сгорбился и мягко ступал, как будто крался среди теней. Лязгу бронированных сапог о камень аккомпанировал шорох цветастых лоскутов, свисавших с его лодыжек. Капля розовато-белой жидкости просочилась из одного разрыва в языке, скатилась до болтающегося продырявленного кончика и разбилась о землю.

– О, никто не узнал об этом, ибо мы были коварными призраками, закутанными в хитроумные плетения варпа, – продолжал он устами раба, – но шелудивые псы, что стерегут жующее жвачку имперское стадо, увидели, что толпа становится неуправляемой, и попытались побоями и поучениями вернуть ее к послушанию. Бесполезно! Бесплодно! Пожар распространялся. Мы открыли умы и теперь вскрывали тела, чтобы стадо увидело своих овчарок расчлененными и разбросанными под жарким пурпурно-белым солнцем. Они возликовали, чувствуя, как ярчают их чувства, и заметались, стараясь превзойти друг друга в новых способах затопить ощущениями свои нервные окончания. Тогда мы показали себя – я и мой двор – и танцевали среди них на скользких от крови дорогах, а шпили вспыхивали и сгорали вокруг нас.

И наконец, когда сама форма камней и цвет неба начали меняться, и даже ветры и цветы стали петь, танцевать и убивать, прибыл чумной флот Тифуса.

На этих словах, при воспоминании о шутке, которую он разыграл, Эммеш-Аийе охватил приступ смеха, и он согнулся пополам и затрясся так, что упал на колени. В тот же миг оба раба тоже преклонили колени, чтобы повторить его позу, но Эммеш-Аийе не обращал на них внимание. Его мутированная гортань издавала столь пронзительные взвизги, что слепой мальчик-раб стонал от боли, которую они причиняли слуху, и столь глубокий хохот, что на несколько мгновений даже Ченгрел почувствовал, как этот нечеловеческий шум с гудением пронизывает густой раствор жизнеобеспечения и проникает в остатки его органов. Наконец припадок прошел, и космический десантник-предатель взял себя в руки.

– Когда «Терминус Эст» появился в ночном небе, – сказал он, – своим присутствием он притушил звезды вокруг себя, и его гнетущая аура засветилась, как холодная гнойная язва над нашими головами, пожирая жизнь в пространстве вокруг себя, чтобы подтянуть за собою остальной флот. Это были скелеты кораблей, чьи экипажи ютились на палубах, прогнивших до дыр и снова залатанных пластинами обшивки, содранной с захваченных ими судов, и их двигатели горели жаром смертельной лихорадки.

О да, мои братья и товарищи, именно такая лихорадка овладела Тифусом, когда он увидел, что стало с его добычей! Он повел свою зловонную забитую колонну к доктринополису, где мы бегали, резали себе кожу и громко смеялись. Он впечатал свои сапоги в широкий проспект, ведущий к шпилю доктринополиса, и заговорил голосом, похожим на звук, с которым скоблят кость. От этого голоса потускнела и растрескалась дорога, на которой он стоял, что раньше была пыльной мостовой, а теперь стала ярким стеклом.

В гневе Тифуса не было величия. Он не воздевал клинок к небесам и не призывал громовым криком возмездие. Своим больным и хриплым голосом он потребовал имя того, кто содеял это оскорбление. Я ответил на зов, танцуя на звенящем благоуханном стекле дороги перед ним. Он зашипел, ругая меня, замахнулся на меня клинком, послал в полет жирных и сочащихся влагой тварей своего роя, чтобы они жалили и кусали меня. Я уходил от него прыжками, ускользал и манил его за собой.

Когда Тифус устремился следом, истекая слизью из швов брони, его воинство начало сражаться с нами. И пришло в смятение! Потерпело неудачу! Ибо мы настолько полно овладели этим местом, что, когда рабы Нургла попытались запятнать его, оно изменило их самих! От обновленного города ожили давно мертвые нервы, изморозь на сердцах оттаяла. Пехотинцы, те, на ком не было Знака их господина, но только знаки утомительного служения ему, кричали и корчились, когда навеянное нами исступление пробудило их чувства так, как они никогда не чувствовали. Тифус привел с собой демонов, созданных из чистейших снов о разложении, обретших плоть в Источнике, но их встретили изящнейшие из зверей и извергов моего повелителя, и когда они поняли, что враги не будут плясать с ними, то преисполнились жалости к этим существам, неспособным к восторгу, и развоплотили их.

Что до самого Тифуса, то жажда мести застлала ему глаза, и видел он только меня, своего врага, танцующего спиной вперед.

Удлиненные пальцы Эммеш-Аийе щелкали и свистели в воздухе, то дирижируя хором безумных демонов, которые пронизывали его воспоминания, то воспроизводя поединок с чемпионом Нургла. Лицо Ченгрела, смотрящего сверху вниз, скривилось от отвращения, но Ходир, из всех зрителей самый сведущий в работе клинком, заметил, что за буффонадой Эммеш-Аийе было скрыто нечто иное: скорость и равновесие, тонкие нюансы парирования, молниеносные смены баланса и угла выпадов. Ходир погрузился в раздумья, и его рука вновь потянулась к рукояти ножа.

– Я подстрекал и подманивал его, о, я завел его в наш город. На просторных перекрестках, под сводом собора, чьи контрфорсы сходились в полумиле над нашими головами, мы фехтовали – он в безмолвии, я же смеялся от восторга, когда мои боевые железы впрыскивали в жилы все более необыкновенные опьяняющие жидкости. Наконец гнев Тифуса заставил его заговорить.

«Как ты смеешь? – вопросил он. – Этот город, этот мир и все его богатства – мои, во имя Дедушки-За-Оком. Они должны быть моими, так же, как и его. Кто ты такой, что отважился отнять принадлежащее нам? Разве ты не понимаешь, с чем борешься?

«Борюсь? – переспросил я, ибо это было давным-давно и мои лицо и язык еще не были переделаны так, как видите вы сейчас. – Никакой борьбы, только радость! Здесь нет никакой грубости или оскорбления, только чистая, бесконечная песнь обнаженных и ободранных нервов и сновидений!»

И я широко простер руки, приглашая Тифуса обратить свои чувства вовне и узреть то блаженство, что мы создали. Но он увидел в этом лишь приглашение атаковать меня снова.

«Почему ты терпишь такое обращение от своего дедушки? – спросил я, вновь скрещивая клинки. – Этот дедушка, если ты настаиваешь на таком обращении, ибо твоим дедом, безусловно, является родитель твоего примарха, возложил на твои тело и душу зловонную мантию и сказал, что это хорошо! Проклятье твоего деда – не чума и не гниль, а оцепенение, леность, которая разъедает твои страсти и чувства и превращает их в унылое отчаяние или тяжкую кабалу! Тот, кто причиняет подобное – не друг тебе, господин Тифус! Давай я покажу тебе! Дай мне снова обратить тебя к внешнему миру! Смени угрюмый застой своего деда на пылкие восторги моей госпожи!»

Но Тифус был непоколебим, такова была горечь той чаши, что он испил до дна много лет тому назад. «Дедушка? – ответил он и взмахнул косой с новой силой и яростью. – Эта сломанная игрушка во дворце на Терре мне не дед. Его кровь была слабой, как вода, и его сыновья переняли слабость. Посмотри на себя! – он сопроводил слова взмахом клинка, который был умопомрачительно близок к тому, чтобы вспороть мое тело. – Они пытались стать победителями, но так и не поняли, что на самом деле значит победа. Истинная победа – не в поражении противника. Истинная победа – в отчаянии. Истинная победа отнимает не только жизнь, но и волю к жизни. Я умерщвляю желание врагов выжить, впускаю гниль отчаяния в их души, и, оседлав это отчаяние, устремляюсь к господству. Но ты, скачущая марионетка... – и с этими словами он шагнул назад, воздел свой клинок для защиты и осмотрел меня с головы до ног. – Щенки Фулгрима так никогда и не поняли этого, несмотря на все свои бахвальства о том, как они отпирают двери своих умов и познают все. Земля Кемоса не взращивает ничего, кроме пустозвонов».

И тогда я снова засмеялся. «Заблуждение на заблуждении, – сказал я ему, глядя, как маленькие существа вылупляются из его улья и роятся в воздухе, только чтобы падать без чувств к его ногам от прикосновения моих парфюмов. – Я не дитя Кемоса. Исстван, Талларн, Терра и даже потерянный Скалатракс стали воспоминаниями к тому моменту, когда Дети Императора призвали меня в свои ряды. А победа? Чего она стоит? Какое дело восторженному разуму до победы, когда его ждет экстаз? Ты думаешь, что, отняв веру у этого серенького миссионера, добился очередной победы? Дай я покажу тебе, что мы ему доказали! Дай я покажу, чем он стал, когда с него сняли цепи смертного восприятия!»

И тогда я пропел команду голосом, от которого раскололись все остекленевшие камни мостовой под нами, и Тифус поднял взгляд и увидел двух рапторов из ополчения моего двора, которые несли вниз пассажира со шпиля собора. Его волосы, которые прежде свисали до пояса и слипались от гноя и пота в уединенной келье, были вымыты, надушены и заплетены в косы, и каждая коса была намотана на запястье одного из рапторов. Они сжимали его плечи когтями.

И Тифус узрел, что этот человек, проповедник и крестоносец, столь высокопоставленный член Экклезиархии, теперь не его добыча, но наша. Он увидел знаки, услышал тончайшее пение варпа, которое окутывало подергивающееся тело, учуял, даже сквозь собственную сверхъестественную чумную вонь, что плоть проповедника начала источать варп-мускус. И он увидел, что стало с той инфекцией, с яйцами, которые его рой внедрил под кожу и чье вылупление привело в действие и мои, и его планы.

Личинки разрушителя, поселившиеся в плоти священника, едва не отдали его в объятья Нургла, но мы наложили на него слишком много заклятий Слаанеш, чтобы это случилось. В теле проповедника рой Нургла преобразился. Тучи блестящих клещей роились у его лица, и были они так малы, что походили на разноцветный дым. Пауки пробивались наружу из тела и растягивали края раны яркими красно-золотыми лапками, чтобы мясо внутри чувствовало прикосновения ветра. Изящные черви великолепной контрастной окраски ползали под кожей и проклевывались наружу, чтобы плеваться друг в друга искрами и духами. Глаз у проповедника больше не было, но лицо расплывалось в улыбке восторга, а не страдальческом оскале.

Этого последнего унижения Тифус не выдержал. Он выкашлял боевое проклятье из воспаленного горла и ринулся вперед, собираясь уничтожить свидетельство своего поражения, но рапторы разверзли пасти своих двигателей и утащили человека в небеса. Тифус взревел голосом псайкера, призывая гнилое дыхание своего дедушки иссушить нас, и послал рой-разрушитель пожрать проповедника заново, но все это место уже было слишком глубоко затронуто нашим Принцем. Рой рассыпался по земле, не двигаясь и уже постепенно мутируя, а варп-зов заглох, задавленный песнями нашей госпожи.

Я рассмеялся над ним, и засмеялся еще, и он преследовал меня до сердца моего воинства. Тогда он начал хрипеть, клокотать и бить направо и налево, пока не увидел вокруг себя лица собственных солдат. Некоторых одолело то, что мы им показали, и они танцевали среди нас. Те, кто сражался с освобождением, превратились в обрубки, головы и конечности, которыми теперь кидались, жонглировали и пинали ногами. И среди всего этого я снова предстал перед ним, готовый сражаться с Тифусом один на один, пока дуэль не завершится смертью одного из нас. Но Тифус долгий миг пристально смотрел на меня, а затем нахлынула тошнотворная вспышка телепорта, и он исчез. В течение часа я получил от своих провидцев весть, что «Терминус Эст» покинул орбиту и прокладывает путь к прыжковой зоне. Куда подевался этот утомительный невежа после того, как увидел наши чудеса, я не знаю.

Источник: Мэттью Фаррер. Делайте ставки, господа