1-вый капитан Иезекииль Абаддон в окружении юстацарианских терминаторов
Результаты поиска по запросу «
огненные клинки
»
Wh Песочница Wh Books story Astra Militarum Imperium байки 825го полка написал сам Warhammer 40000 фэндомы
***Василиск
Меня зовут Бростин Ларкс и я обязательно умру, но только не сейчас. Может, это случится завтра или даже послезавтра. Что совсем маловероятно, так это то, что я проживу больше недели. Впрочем, невелика разница. Сейчас я не умру, может быть через 10 или 15 минут. Я не знаю. Моя жизнь ничтожна для мира, но она моя, и не хочется отпускать её раньше времени.Я родился в крохотном городке в округе Кананта, на четвёртой планете звезды Форос. Впрочем, тогда я этого не знал. Я был юн, и мир для меня был велик, но я не догадывался, насколько он был огромен на самом деле. Уже тогда я понимал, как мала моя жизнь, но я был счастлив. Наш мир был почти раем, за который, правда, было нужно очень много трудиться. В лучах милости Императора земля плодоносила и приносила по два, а иногда по три урожая в год. Как и мои предки, я возделывал землю. Тогда я принимал это как должное, наши земли были очень плодородны. Было достаточно бросить семечко или воткнуть в землю саженец, как тут же появлялись ростки. Даже постоянно скрытое тучами небо не сильно давило, ведь белое небо с ровным светом это же тоже красиво, по -своему. Да это был очень красивый мир: всегда цветы, и запах мёда от часовни Муниторум.
Никому из нас никогда не давали лениться. Земли было много, плодов было много, всегда в почёте были трудолюбивые руки. Я был пятым сыном в семье, и пусть не самым здоровым, но я всегда был честным и прилежным учеником, а ещё весьма смышлёным, хотя и завидовал братьям, ведь рядом со мной они были богатырями. Вскоре меня отдали учиться в схолу при часовне. Пастор Гудкнехт был обходительным человеком, он всё умел объяснить так доходчиво, что мне казалось странным, что у меня возникали вопросы. Тем не менее, он всегда радовался моим вопросам и охотно отвечал на них. Пастор же и порекомендовал меня на временное служение и обучение Проповедникам культа Бога-Машины. В тот день он сказал мне:
- У тебя светлая голова и большая ферма. Много братьев, много рук, но нужна хотя бы одна голова, которая знает, как правильно возносить мольбы императору, а как правильно духу машины. Знания не будут тебе обузой. Император любит тех, кто усердно трудится на своей земле и не скупится на налог.
Это были очень тяжёлые дни, пусть и счастливые. Моя голова трещала от знаний. От нашего пастора я узнал, что мы не одни, от служителя Механикус я узнал об удивительном союзе. Наша планета была не единственной обитаемой планетой этой системы, она была плодородна, но очень скудна на полезные ископаемые и металлы. Соседние с нами спутники и планеты не могли похвастаться таким мягким климатом и плодородием, зато могли похвастать своими кузнями. Вся наша техника до последнего винтика, каждая капля благословенного прометиума была доставлена в обмен на пищу с нашей планеты.
Я тосковал по родителям, но общение с ними мне заменял пастор Гудкнехт. У него всегда были тёплые руки и мягкий живот, он был высок и широкоплеч, борода с сединой была неровной, как он не старался, не могла прикрыть некоторые из шрамов на его лице. Как-то я спросил его, откуда эти шрамы. Первый раз в жизни я видел, чтобы он замешкался с ответом, огладил бороду и поглядел по сторонам.
- Очень уж ты любопытный. Может это и неплохо. Шрамы на людях оставляют жизнь или острое лезвие, если пользоваться ими неаккуратно. А ещё некоторые считают, что это знак выполненного долга. Я же считаю, что это отметки за ошибки, допущенные тобой или тем, кто рядом. Поэтому всегда должно быть время позаботиться о том, кто рядом с тобой, послушать, помочь, наставить. Император велик и он наполняет наши сердца благодетелями, никогда не отворачивайся от людей, иначе отвернёшься от себя.
Я долго думал над его словами, мне так и не удалось их понять. Он развернулся и пошёл своей хромающей, качающейся походкой обратно в часовню. А ещё в тот день я думал, что пастору тяжело ходить и держать спину прямо с его больной ногой, но он никогда не просил стул или каких послаблений и всегда находил время зайти к тем, кто не нашёл времени зайти к нему. Я очень хорошо помню тот день, потому что вечером пошёл дождь, а я убежал на танцы. Было так весело и беззаботно, никто не знал, что осталось всего полтора месяца и много урожая останется гнить на поле и некому будет его собрать.
Звон в ушах всегда мешает думать и даже вспоминать. Мир плывёт перед глазами. Что за шум? Такой назойливый, гудит рядом с ухом. Рука? Чья это рука? Она в крови. Это моя рука? Нет, это рука Сэтти нашего наводчика. А вот кровь моя. Как её оказывается много. Она тёплая. Что это бормочет? Радио. Да, это радио. Как далеко. Один метр двадцать сантиметров - это так далеко. Ничего, я доползу. Я не умру сейчас. Ещё есть кровь, и она во мне. Её мало, но она кипит. Сейчас, друзья, дайте ещё минутку. Я не умру, и вы не умирайте. Подождите немного, я всё сделаю.
В тот день я увидел солнце второй раз в жизни. Хотя беда витала в воздухе уже сутки. По тревоге были подняты местные СПО, никто и ничего мне не объяснял. Никому ничего не объясняли. Сначала была паника. Кто-то бежал, а кто-то, наплевав на всё, занимался своими делами. В небе то вспыхивали, то тухли огни, возможно, на орбите кипел ожесточенный бой. Я решил остаться в городе. Ведь я только начал постигать азы общения с механизмами, самые простые формулы мне объяснил ещё Пастор.
Небо сначала потемнело днём, а потом его расчертили тысячи и тысячи алых всполохов, превращая облака в рубиново-багровый купол, и с неба посыпались металл и смерть. Я видел, как из облачного покрова вырвался большой, объятый пламенем и дымом, первый транспортник. Как заработали системы противовоздушной обороны, и трассирующие ленты обвили корпус. Как с аэродрома навстречу врагу поднялось несколько истребителей. Корабль вздрогнул и плюнул огнём в ответ, слабо, не прицельно, и продолжил валиться набок.
Вслед за первым появились ещё и ещё истребители, транспорты, они лились сплошным потоком, и снарядов было меньше чем врагов. Истребители, поднявшиеся в воздух, упали огненными болидами, сбитые, обожжённые и искорёженные. Они вспахали землю, где-то загорелись поля. Я плохо помню. Рядом со мной упал один из них. Наш или и нет, я не знаю, - начиная с этого момента всё в тумане.
Помню, что пытался вылезти, и чья-то сильная рука вытаскивает меня из воронки и швыряет за забор. Был грохот и смрад. Город горел. Я куда-то бежал, и впереди меня бежали люди. Мы искали спасения. Я хотел было убежать из города, но нас остановили солдаты. Они привели губернатора, и он объявил о том, что верные слуги императора не испугаются врага. Что нам надо остаться в городе, и в случае опасности он раздаст оружие каждому.
Я плохо помню ту неделю. Помню, как оказался в часовне. Мощные механизмы хранили свод от разрушения, а конструкция пережила бомбардировку. Мне казалось, что разверзлись небеса, и наступает ад. Это сейчас я знаю, что обстрел был лёгким и неприцельным, нас зацепили краешком. Враг был неумолим и страшен, чтобы свалить каждого требовалось почти полностью разрядить батарею. Хорошо, что в наших местах легко добыть охотничий лаз карабин. Пригород не оказал сопротивления, и бой был на улицах днём и ночью. Нам везло, противник почти не обращал на нас внимания. Мы были всего лишь досадной помехой, которую проще не замечать. Мухой, гоняться за которой лень. Я помню, что в эти дни я подумал, как тяжело было Гудкнехту. Он заботился о раненых и ходил мрачный, явно раздумывая о чём-то. Единственное, в чём я был уверен это то, что он не боится. Страх не властен над ним.
Меня посадили у рации, ведь я совсем недавно служил в храме и знал несколько формул. Я поймал одну странную шифрованную передачу и дал её послушать пастору. Он отогнал меня от рации и стал внимательно слушать. А потом наладил микрофон и начал говорить на каком-то странном непонятном мне жаргоне. Все слова вроде были понятны, но получалась полнейшая каша. Что мог понять человек в предложении «Красные цветы распускаются на юге»? Тогда рация ожила и ответила ему. Это был первый раз когда он повысил на меня голос. И я не посмел остаться и позорно бежал. В тот день почти не стреляли. Холодно не было, но я ёжился как от мороза. У дверей я увидел солдат и губернатора, что оставались в городе. Они собрали оружие и ушли. Просто так… не сказав никому ни слова. Я стоял не в силах шевельнуться. Наверное, это конец, думал я.
А потом пастор позвал меня к себе. В той части храма никто не был. Многие болтали, что внутреннее убранство было богатым, что священник всегда оставит себе понравившуюся вещь. Я не увидел никакой роскоши кроме искуснейших статуэток святых и пухлых томов. Священник внимательно посмотрел мне в глаза и сказал:
- Выберись отсюда. Ты должен выжить любой ценой. Я дам тебе кое-что, ты должен сохранить и передать это одному из людей, которых скоро встретишь.
Он подошёл к стеллажу с книгами, скинул их на пол и открыл тайник. Из тайника появилось два свёртка, большой и малый. В маленьком оказался плотно свёрнутый кусок материи, который пастор приложил ко лбу и что-то прошептал. После этого он отложил его и взял второй сверток. В нем оказалась настоящая гвардейская броня.
- Одевай. Быстро!
Металлическая решетка под руками. В мир возвращаются звуки. Оказывается, вокруг тихо. До рации недалеко. Я доползу. Осталось протянуть руку. Больно. Ничего, я потерплю. Рация отчаянно взывала и передавала координаты. Далеко. Ещё полметра. Я не слышу. Минуту. Ещё минуту подождите. Не умирайте, я присмотрю за вами. Я умру, я знаю, но не сейчас, немного времени. Пара шагов, пара минут. Я дотянусь и всё сделаю. Темнота. Почти как тогда. Тогда меня спасли. За это была заплачена другая жизнь. Я верну долг. Ещё немного. Темнота. Всё как тогда…
Небо расчертили огненные стрелы. Нам навстречу падала смерть. Два десятка испуганных людей, сжимающих кое-какое оружие, один священник с аугуметическим протезом ноги и мальчишка, закутанный в тряпки поверх брони. Свёрток оттягивал руки, но оружие у меня не было. Пастор сказал:
- Не будет пушки, не сунешься вперёд. Благослови тебя император. Дойди до точки встречи и отдай сверток.
Мы пробирались по восточной части города. Вокруг были руины и смрад. Город не горел, но всегда что-то тлело. Нас забыли. Мы маленькая пешка. Слишком незначительная. Из сообщений стало ясно, что враг прибывает, но на защиту нашего мира пришла гвардия и медлить стало нельзя. Мы бежали по открытым пространствам и тихо карабкались по разрушенным зданиям. Испуганные, усталые и злые слуги императора, мы были готовы принять последний бой. И только священник стоял на одной ноге твёрже, чем все остальные на двух. Никто не назначал его главным и никому он не доказывал, что должен стать старшим. Тем не менее, слушались его беспрекословно.
Так было, пока мы не наткнулись на вечного врага, точнее, на приспешников врага. Уж не знаю как, но мы их перестреляли. А я барахтался под руками святого отца, который вжал меня в землю. Тогда нас осталось примерно полтора десятка. Мне всё ещё не досталось оружия, и к чужим припасам мы не притронулись по настоянию Гудкнехта. Мы шли не по дороге, но рядом. Еда, прихваченная из города начала заканчиваться а мы шли день за днём, и запах гари города удалялся, но не пропадал. В трудные минуты священник поддерживал нас и вёл вперёд. Каждому доставалось хотя бы слово.
В первые дни меня мучил вид мёртвого культиста хаоса: огромные расширенные зрачки, блаженная улыбка, ставшая посмертным оскалом, его ногти были позолочены, а волосы не растрепались даже после смерти. Все черты лица были заострены, несмотря на неуклюжую позу смерти, оно вызывало ощущение изящества. Я даже не знаю мужчина это, или женщина, но хуже всего был знак. Этот круг с пламенем, вздымающимся вверх. Этот знак снился мне несколько раз. Когда я рассказал об этом отцу, тот очень внимательно посмотрел на меня и сказал, что этот бой я должен выиграть сам, он лишь даст мне оружие. С этими словами он повесил мне на шею свою Аквиллу. Она оказалась очень тяжёлой. Многие служители эклизиархии делали их из золота и инкрустировали драгоценными камнями. Этот амулет был прост, только сталь, острые когти и крылья и ничего более. А ещё дал нож.
В следующий раз, когда я увидел этот знак, он поманил меня. Мне захотелось посмотреть поближе на переливы пурпурного огня. Он завораживал. А ещё обещал силу. Я всегда хотел быть лучше, вырваться вверх, стать лучшим учеником в классе, быть самым умным, товарищи показались мне, вялыми и никчёмными… и тут заболела моя рука. Я посмотрел в ладонь и увидел ту самую Аквиллу, острую и тускло посверкивающую холодным металлом. Проснулся я в поту и увидел, что кровь и порезанная рука, сжимающая аквиллу, не были сном. Я думал весь дневной переход. Ел вяло и без аппетита. Но к ночи я знал, что делать. Во сне я снова увидел тот знак, и аквилла была в руке. Я шёл к знаку, сжимал руку всё крепче. Кровь потекла с пальцев начала капать. Мозг начало туманить, рука сжималась крепче. Какая-то часть моего разума поддалась, и тогда я мысленно отсёк её, продолжая идти вперёд. Свет от знака был нестерпимым и таким приятным. Подойдя вплотную, я с размаху вонзил отточенное крыло в знак. Свет дёрнулся и померк, уступая холодному свечению стали.
- Император защищает. Император наставляет. Я простой человек, я мал, но меня ты не получишь, и тех кто рядом тоже, слышишь!
Голова кружилась, руки тряслись. Хотелось бежать, но я продолжал давить. Я знал, что лучше я умру здесь и так, чем поддамся. Мои руки слабели и почти не могли удержать остриё. Но всё кончилось. Я проснулся от того, что меня осторожно трясли за плечо. Аквилла торчала, почти намертво вогнанная в полено, густо заляпанное багровыми каплями.
- Тихо-тихо малыш. Ты убил его, кто бы он ни был. Ты молодец, дай мне руку, - все спали, Гудкнехт стоял рядом. – Ничего, всё в порядке, теперь тебе можно верить. Теперь ты задачу выполнишь. Император не оставил тебя, и я помогу.
Только в этот момент я понял, что всё это время нож касался моего горла. Мой собственный нож, который он же мне и дал. А пастор бинтовал руку, неуклюже устроившись на коленях (аугуметическую ногу он отстегнул на ночь). Скоро рука была забинтована. Он подёргал засевшую аквиллу, та не поддалась. Тогда её попробовал забрать я. Кусок метала, тёплый от крови, легко вышел из дерева. Пастор лишь покривился.
- Пошли, мне надо тебе кое-что показать.
Боль в руке. Встряхнуться. Голова кружится меньше. Так, рывок до рации. Вот и наушники. Координаты, отчаянный голос диктует координаты, не ошибиться бы. Мы бьём навесом из-за холма. Прицел бесполезен. Ничего. Я наведу по координатам. Ручка крутилась медленно, чётко отщёлкивая каждое деление. Стоп. Хватит. Теперь навести боковой угол. Ствол Василиска дёрнулся и пополз в сторону.
В тот день я потерял…
Не отключаться! Не сметь! Хватит памяти и рефлексии. Координаты указаны верно, надо нажать на спуск. Стоп! Казённик не заблокирован. Надо повернуть рычаг запирания и нажать на кнопку. Рука скользит от крови, рычаг тяжёл и не поддаётся. Ну же, император! Услышь меня, не за себя прошу, дай мне сделать мою работу с честью! Забери жизнь, всё забери, только дай сделать этот выстрел, они не могут больше ждать под шквальным огнём. Я попытался встать, дотянуть рычаг до конца не получалось. Не важно я знаю что делать. Прости меня, Карающий, ты был хорошей машиной, жрецы починят тебя. Прости.
Солдат налёг всем своим весом на крышку, додвигая механизм. Вытянул руку и выжал кнопку спуска, не отпуская рычага и крышки. Снаряд ушёл высоко в небо и с визгом обрушился на искомую цель. Обстрел прекратился, наступила почти минутная тишина. Воспользовавшись замешательством, гвардейцы перешли в наступление и в буквальном смысле бросились на укрепления врага.
Неплотно закрытая крышка казённика с громовым гулом выстрела открылась сминая броню и рёбра Ларкса с одинаковой лёгкостью. Механизм остался невредим. Солдат отлетел на несколько метров и затих, потом закашлялся, и медленно повёл рукой к шее. На шее была цепочка со стальной аквиллой. Одно заточенное крыло, до половины, ушло в плоть. Рука сжалась на втором крыле.
Спасибо, Император. Спасибо, Карающий. Теперь дело за ребятами, они прорвутся, я знаю.
Такова была последняя мысль, и таков был конец испуганного мальчишки Бростина Ларкса, ставшего солдатом.
Наступление захлебнулось и было остановлено следующим рубежом обороны. Однако, колоссальных потерь удалось избежать, благодаря одному единственному снаряду ухитрившемуся обезвредить на время стоящие рядом огневые точки противника. Враг так и не был отброшен, и со временем рубеж, достигнутый солдатами, был покинут, как и их противниками, война кончилась в другом месте, другими людьми и в другое время. Но память о нём сохранилась. Его добром поминали солдаты, пережившие штурм той высоты. Он никогда не видел их, они никогда не видели его и не знали, что он умер. Просто помнили, маленькие люди в огромном мире, не способные что-то изменить, но способные жить сражаться и умирать во славу Императора.
SoNtC Wh Alternative writefaggotry Warhammer 40000 фэндомы
Данный опус был написан и размещён на форуме www.heresy-online.net с 2009 по 2010 пользователем под ником LordLucan. «Облик Кошмара» описывал события 50-го тысячелетия в особенно мрачных тонах. Здесь представлена девятнадцатая (из 27) частей. Кроме того, существует цикл "Эра Заката (60к)". Предыдущие главы вы можете найти по тэгу SoNtC .
Большинство имён переведено в соответствии со справочной литературой Гильдии Переводчиков warforge.ru.
В следующих частях будет дана столь же подробная оценка другим современникам второй Эры Раздора – в частности двадцатая часть, «Разбитый Молот: Что Сталось с Имперской Гвардией?»
Раздел 19. Кулак Сжимается: Крепости Сынов Дорна
"Imperial Fists", by GJFVV
«Окапывайтесь. Не отступать! Ни шагу назад! Сожмите кулак!»
Последние слова магистра ордена Ластрата,
во время вторжения демонов на Терру, М42
Когда Император погиб, а его кустодии по неизвестным причинам покинули свой священный пост на Терре, гарнизон Имперских Кулаков возглавил отчаянную контратаку против бесконечных орд демонов, хлынувших из разлома, образованного разрушенным Золотым Троном. Их высоко дисциплинированные боевые порядки и оборонные рубежи накрывали волны выплёскивающихся в реальность оживших кошмаров аккуратным и точным огнём, ведя за собой силы Арбитес и Терранской Имперской Гвардии на последний, обречённый штурм Имперского Дворца. Широкие галереи и огромные коридоры дворца текли, словно воск от бесчисленного множества прорвавшихся в Материум демонов; каждый шаг защитников-осаждающих загораживали бормочущие клерки и адепты, сошедшие с ума: кто от ужаса, а кто – от порчи. Все нещадно расстреливались на месте: силам обороны под руководством Кулаков была дорога каждая минута.
Поскольку Трон был соединён с глубоким варпом, с каждым шагом защитников Терры всё более древние и ужасные демоны ступали на священную землю. Среди них были даже те, которые никогда доселе ещё не являлись в Материум. Вьющиеся щупальца и невозможные, сводящие с ума силуэты, которым нельзя существовать в известной нам реальности, проламывали, прорывали, проскальзывали, проползали и находили тысячу других ходов в ставшей внезапно хрупкой материи, возникая, словно из ниоткуда. Они разрывали космодесантников на части, а обычных гвардейцев сваривали заживо на месте. Однако, Ластрат не останаваливался и не сбивался с пути; ничто не могло его остановить, а то, что пыталось – становилось жертвой двух его боевых молотов, с мощью которых могла сравниться лишь ярость их владельца.
Возведением фортификаций Дворца в своё время руководил их Примарх, так что неудивительно, что у них возникли трудности с проникновением. По иронии судьбы, Кулаки воздвигли настолько неприступную крепость, что им самим теперь было трудно попасть внутрь.
Однако, целью этого отчаянного сражения никогда не была победа. Кулаки достигли поставленной цели. Они подарили населению Терры несколько драгоценных часов, позволив множеству кораблей покинуть пределы обречённой колыбели человечества. Среди беженцев отправился в путь и один неофит Имперских Кулаков.
"Lost, but not forgotten", by SharpWriter
И пока Имперские Кулаки погибали в битве с ожившими кошмарами, явившимися прямиком из ада, неофит нёс важнейшее послание от магистра, последний приказ, который определит историю Астартес Дорна на ближайшие десять тысяч лет.
Он приказал неофиту странствовать по всей галактике в поисках сынов Дорна, чтобы передать им приказ: окопаться, занять оборону. Так он и поступил, и вскоре послание получили другие Имперские Кулаки, которые передали сообщение орденам-наследникам, разбросанным по всей галактике.
Даже когда Империум начал рушиться по-настоящему, Имперские Кулаки и их ордены-наследники со всей галактики сохранили верность последнему приказу. Флоты разворачивались к ближайшим обороняемым планетам, либо оставались гарнизоном на недавно отвоёванных у повстанцев и еретиков мирах. Там они сразу же приступали к сооружению фортификаций. В случаях, когда на планетах находились бастионы-храмы, расквартированные там Чёрные Храмовники принимали братьев из ордена-основателя с распростёртыми объятьями и они уже вместе приступали к укреплению обороны на планетарном уровне. В других случаях, Имперские Кулаки просто находили центральный дворец планеты и требовали укрепить его. Астартес Дорна приступали к усилению орбитальных фортификационных сооружений, оказывали содействие в постройке предприятий оборонной промышленности, возведению оборонительных сооружений и созданию многослойной эшелонированной обороны.
Любые суда Имперского Флота или корабли Кулаков, ремонт которых был нецелесообразен, разбирались, а их орудия и запасы амуниции демонтировались для дальнейшего использования; огромные пушки, предназначенные для пустотных сражений в космосе теперь были противоорбитальной защитой миров-крепостей, поверхность которых они теперь украшали. Распотрошенные остовы кораблей обращались в космические станции, предназначенные для обслуживания космических истребителей и бомбардировщиков, которые там базировались в постоянной боевой готовности.
Ордены-союзники Кулаков на своих мирах полностью реорганизовывали или создавали с нуля систему линий снабжения и логистической поддержки, делая её невероятно эффективной. Чтобы прокормить население миров-крепостей, устанавливался контроль за поставками провианта с агрорайонов планеты, либо обеспечивались поставки с соседних агромиров, либо, под множеством слоёв брони и стали, которыми стали покрываться миры-крепости, создавались подземные искусственные экосистемы. Каждое здание было обращено в потенциально обороняемое сооружение, каждый угол которого позволял вести огонь по любой точке в окрестностях с нескольких позиций и минимумом векторов штурма. Зоны поражения, в которых обеспечивалась особенно плотная концентрация огня, были незаметно образованы на городских площадях и кюветах, которые с минимумом усилий преобразовывались в траншеи и рвы. Сети траншей, дополненные замаскированными бункерами, были проложены одними из первых. Почти сразу было введено нормирование провизии.
В большинстве случаев, эти меры были приняты местным населением с распростёртыми объятьями, которые были ужасно напуганы утратой контакта с остальным Империумом и почти регулярными рейдами ксеносов и еретиков. Теперь, когда Кулаки помогали в организации обороны, они окрепли духом и оказывали всяческую помощь своим союзникам-сверхлюдям. Контингент действующего СПО вырос на этих планетах в среднем на 60%, а в резервах СПО и силах ополчения состояло более половины населения всей планеты.
Наиболее известным и стойким из миров-крепостей считался Ню Марсус. Ню Марсус находился на военном положении ещё будучи имперским миром в начале М42, осаждённый геликурскими разрушителями, расой странных ксеносов с металлическими клыками. Капитан Хуун, командующий 4й ротой Имперских Кулаков, вёл ударную группировку против этих тварей, и успешно снял блокаду. По счастливой случайности, на поверхности находился бастион-храм Чёрных Храмовников, контингент которого оказал содействие в отражении ксеносской угрозы. Когда сражение осталось позади, два отряда собрались вместе, чтобы обменяться историями о боевых подвигах и провести странные, мазохистские ритуалы Наследников Дорна.
Незадолго после этого Астрономикон угас, а варп-штормы принялись разрушать ставшие и без того небезопасными варп-маршруты, погубив в процессе почти всех астропатов. 4-я рота застряла на планете. Но, в отличие от иных своих собратьев, они не бросились на поиски ближайшего противника. Их братья-Храмовники поначалу проявили такое желание, но Имперские Кулаки убедили их остаться на планете на некоторое время.
Через некоторое время, через редкие и нерегулярные подкрепления из раненых или сбившихся с пути сервов ордена, которых волею судеб занесло на планету, до десантников дошли вести о последнем приказе. Узнав, что им приказано занять оборону, Хуун с пылом взялся за фортификацию планеты. Подобно другим Кулакам, как упоминалось ранее, он создал хорошо организованную и эффективную сеть орбитальной обороны и построил орбитальные батареи. Флот обороны планетарной системы и флот 4й роты он отправил на постоянное патрулирование пределов системы в радиусе вокс-контакта с Ню Марсусом. Губернатор Ню Марсуса был только рад помочь великим Астартес, и вскоре, с поддержкой правительства, каждый город превратился в крепость, а население взяло в руки оружие и начало проходить обучение СПО и сил планетарного ополчения. Технодесантник ударной группы принялся за перевод промышленного сектора планеты «на военные рельсы», чтобы увеличить количество производимого оружия, амуниции и брони. Кроме того, он обучил несколько предприятий производству боеприпасов для болтеров(благоразумно воздержавшись от обучения оружейников производству священных болтеров, ибо они были предназначены лишь для Астартес). СПО планеты, фальцинии, значительно возросли в численности и прошли переподготовку под руководством своих союзников-сверхлюдей. В дополнение к традиционным алебардам они использовали лазганы и карабины, а с переподготовкой и перевооружением алебардисты «Фальцины» превратились в войско, с которым приходилось считаться. 50 Имперских Кулаков, составлявших ударную группу, приняли решение разделиться на более мелкие отряды, и каждый десантник принял под своё командование несколько отрядов из «Фальцины», артиллерийскую дивизию или танковый батальон. Это было сделано для того, чтобы Кулаки могли поделиться своим огромным боевым опытом в осадном искусстве с как можно большим количеством защитников-людей. На этот момент ставка Астартес, дворец планетарного губернатора и бастион-храм были единственными строениями на планете, которые были защищены пустотными щитами; города же и крупные скопления населения оставались открытыми для огня с орбиты. К огромной благодарности населения Ню Марсуса, Хуун принял решение снять генераторы с нескольких наиболее повреждённых и не подлегающих ремонту кораблей, после чего они были переоборудованы и установлены в городах для защиты от орбитальных ударов. Тридцать Чёрных Храмовников, оставшихся на планете, держались от остальных особняком, и сохраняли свою старую командную структуру; кроме того, гарнизон сервов их ордена насчитывал около тысячи хорошо подготовленных и вооружённых человек. Тем не менее, они признали Хууна верховным главнокомандующим.
На этом история подготовки Ню Марсуса к обороне заканчивается, и, как это неизбежно происходит со всеми крепостями Кулаков, начинается испытание огнём.
Мини-империумом Атона правил Атон, тщеславный и глупый человек. К несчастью, тщеславие привело его в объятья демона Слаанеш, и он стал одержимым. В результате этого вся его империя вскоре начала поклоняться тёмным богам. Демон-в-обличье-Атона решил, что лучшим крещением своей новой империи из шестидесяти миров будет крещение кровью. Кровью Ню Марсуса, если быть точным.
Флоты Атона пересекли границы системы в 222.М43. На протяжении нескольких недель флот Хууна изматывал флот противника, неотступно двигающийся к Ню Марсу. Кулаки совершали внезапные атаки, выводя из строя и повреждая десятки вспомогательных судов, после чего отступали обратно к окраинам системы.
Ядро военного флота Атона составляли один линкор, около восьми крейсеров и множество кораблей сопровождения. К тому времени, как флот добрался до Ню Марса, у них осталось шесть крейсеров и значительно меньше эскортов, не считая ощутимые потери во вспомогательном флоте.
Тем не менее, силы Атона всё ещё представляли огромную угрозу. Флот вторжения разгромил плотную сеть орбитальных станций и батарей орбитальной обороны. Выпотрошенные Кулаками остовы космических кораблей, переоборудованные в примитивные космические авианосцы, выпускали сотни и тысячи штурмовиков, бомбардировщиков и «Громовых Ястребов», мониторы системной обороны открыли огонь по силам противника, а вскоре к ним присоединились переброшенные с кораблей на поверхность лазерные орудия и пусковые торпедные установки дальнего действия. Ещё один крейсер и два корабля-эскорта были уничтожены на месте.
И всё же, ему удалось вывести свой линейный корабль на расстояние орбитального удара и дать залп. Пламя, сера и слепящие столпы жгучего света обрушились на поверхность планеты, озаряя небо и окрашивая его в оранжевый и мрачно-красный. Лазерный залп перемешал и разогнал облака, разбившись о сеть силовых полей, укрывавших города. Какофония звуков оглушала, но народ Ню Марсуса, вдохновлённый их спасителями-космодесантниками, не показал страха. Говорят, что когда небеса кипели от огня, сержант Блант из шестого отделения ударной группы встал посреди городской площади столицы и начал громко смеяться. Его гулкий смех доносился до всех испуганных жителей столицы. Он подобрал кусок металла, и начал отстукивать на нём навершием своего палаша энергичный ритм боевой песни, которую он стал напевать. Вскоре жители столицы вышли на улицы и присоединились к хору непокорных.
Бомбардировка продлилась трое суток. За это время лишь один генератор поля вышел из строя. Несчастный город был обращён в пылающие руины за считанные минуты, унося за собой более семи миллионов жизней. Город Шогар перестал существовать. Тем не менее, лазерные батареи орбитальной обороны нанесли огромный урон флоту на орбите.
И всё же, Ню Марсус оставался непокорённым.
После бомбардировки Атон отдал приказ как можно скорее приступить к высадке войск на поверхность. Его войскам удалось приземлиться практически без потерь, так как они садились на руины Шогара, который больше не имел зенитной артиллерии.
Армия Атона была огромной, более 60 миллионов солдат, при поддержке танков и траспортов «Химера». В небо взметнулись огромные знамёна, несущие проклятые руны Слаанеш, грубо намалёванные поверх аквилы. Среди рядовых войск можно было заметить скачущих и кувыркающихся демонеток, а на огромном, защищённом пустотными щитами помосте на троне восседал гигант-Атон, во всём своём мрачном двуполом величии.
Армия предприняла марш-бросок в направлении столицы, Шеривара. Если Атон сможет сломить центр сил Имперских Кулаков, планета падёт.
Артобстрел падал на укреплённый город стальным дождём двое полных суток, после чего армия бросилась на штурм крепости. Залпы лазпушек перечёркивали и пронзали пыльную мглу широких проспектов. Болтеры и автопушки гавкали в шквале перекрёстного огня, словно две столкнувшихся друг с другом стаи диких псов. Танки грохотали по ещё недавно ухоженным улицам, становясь жертвами расчетов противотанковых пусковых установок, скрытые позиции которых, в свою очередь, выжигались «Адскими Гончими» или уничтожались вместе со зданиями попаданиями артиллерии. Имперские Кулаки находились на каждом рубеже, рявкая команды, вбитые годами муштры в каждого жителя планеты в течение многих лет. Благодаря концентрированному и дисциплинированному огню защитникам удавалось отбить атаку за атакой. Бронетанковые батальоны сражались на широких проспектах и в выгоревших парках, обмениваясь разрушительными залпами фугасов.
Тридцать Храмовников также не сидели без дела; вооружившись прыжковыми ранцами, и перелетая, подобно ангелам смерти, от одной горячей точки к другой, они наносили быстрые и жестокие удары туда, куда указывал им Хуун. Их кулаки, молоты, пики, топоры и жужжащие цепные мечи прорубали глубокие прорехи в извращённых рядах павших пост-империальных солдат.
Окопы по всему городу стали частью гигантской мясорубки, где солдаты сражались с одичавшими тварями в крови на костях своих павших товарищей. Это была работа для ножей, дубин и тяжёлых клинков, как в старинные времена, а не для автопушек и лазганов. Хуун метался по всему полю боя на своём Лэнд Райдере, врывался в самую гущу всякого боя, который он находил. Во главе своего отряда терминаторов он бросался на врага прямо из недр своего транспорта, разрывая противников на куски своими молниевыми когтями, а его почётная стража громила нападающих боевыми молотами и огромными башенными щитами.
Фальцинии также сражались яро и храбро, щедро обагрив кровью предателей свои алебарды. Слабо вооруженное ополчение шло вслед за ними, оказывая поддержку алебардистам и прикрывая их от атак с флангов. Каждый из защитников жил и погибал с проклятьями на устах и жгучей верой в правое дело в сердце.
Бастион-храм к этому моменту больше походил на горящий склеп. Управляемые сервиторами турели поливали огнём авто- и лазпушек почти без перерыва, в то время, как сервы Чёрных Храмовников заняли стены и бойницы крепости, ведя огонь по воющей, обезумевшей толпе осаждающих. Говорят, что когда врата крепости были проломлены, старший серв ордена, боясь подвести своих повелителей-Астартес, вооружился одним из силовых мечей и бросился на защиту ворот. Несмотря на то, что клинок был простым коротким мечом для космодесантника, в его руках он казался огромным варварским двуручником.Несмотря на то, что он был лишь сервом, старший серв был модифицирован и развит до вершин человеческой силы и скорости. Воя клятвы Храмовников, он наносил своим врагам жуткие удары и удерживал ворота на протяжении многих часов.
Сержант Блант бродил по всему городу, и ничто не могло испортить его хорошее настроение. Его совершенно безумная радость в той битве стала достоянием легенд. Говорят, что он жонглировал мечами, орал песни во всю глотку, чтобы их слышали по всему полю боя, и отчаянно гоготал, отрубая конечности и головы пренебрежительными взмахами своего палаша. Говорят, что в какой-то момент его видели играющим на своей волынке одной рукой и палящим из болтера с бедра другой.
Битва была кровавой и жестокой и продлилась целую неделю. В конце концов, осада была снята с возвращением флота Хууна, который напал с незащищённого тыла на флот дьявола-Атона. Попав под перекрёстный огонь наземных орудий и новоприбывшего флота, флот вторжения сбежал в варп, покинув Атона на поверхности.
В конце концов, войска захватчиков была изгнаны из столицы и пущены в бегство, пока не достигли Шогара, откуда и начали свой путь. По руинам был нанесён второй орбитальный удар, и армия Атона перестала существовать.
Хуун и его космодесантники остались на Ню Марсусе, не жалея усилий укрепляя оборону планеты и отбивая вторжения флотов ксеносов и прочих дьяволов почти каждый год. Эти войны были жестоки, убийственны и ужасны, и вскоре хорошее настроение защитников превратилось в мрачную суровую решимость и выдержку.
Такие истории случались со всеми крепостями Имперских Кулаков. Сжав кулаки и скрепя сердца, Имперские Кулаки закрылись ото всей галактики, сражаясь с любым, кто посмел проникать в их системы, пока о них окончательно не позабыли. Галактика разбилась на множество осколков, которые вспыхнули пламенем Раздора. Всё это время, мрачные и озлобленные, но всегда твёрдые Кулаки Дорна просто держали оборону, окапываясь всё глубже и глубже. Избитые, израненные, грязные, но никогда не сломленные; вот кто такие Кулаки. Несломленные, но слепые и теряющие надежду в своих крепостях, ибо, как они подозревали, их усилия были тщетны. Помощь и подкрепления не придут никогда. Они навеки останутся в своих грязных окопах на обмотанных колючей проволокой мирах-крепостях. И даже безумная жизнерадостность десантников вроде Бланта не сможет изменить этот простой, гнетущий факт.
CFF0E5E6E4E520E2F1E5E3EE20EFF0EEF8F320E8E7E2E8EDE8F2FC20E7E020F2E0EAF3FE20E4EE
EBE3F3FE20E7E0E4E5F0E6EAF32E200D0AC1EEFEF1FC2C20F7F2EE20EDE520F1ECEEE3F320E3E0
F0E0EDF2E8F0EEE2E0F2FC20F2EEF7EDFBF520F1F0EEEAEEE220F1EBE5E4F3FEF9E5E3EE20EFE5
F0E5E2EEE4E02C0D0AEDEE20E1F3E4F320F1F2E0F0E0F2FCF1FF20E2FBEFEEEBEDE8F2FC20E5E3
EE20EAE0EA20ECEEE6EDEE20F1EAEEF0E5E52E0D0A0D0AC220FDF2EEF220F0E0E720F6E8F2E0F2
20E8E720416F4436306B20EDE520E1F3E4E5F22E
Wh Books Wh Other СПОЙЛЕР Blood Ravens Space Marine Imperium Orks Eldar Warhammer 40000 фэндомы
Спойлер новелизаций игры Dawn of War 3
Начинается все с того, что на рыцарский дом Солярии набигают орки - тысячи их. Она, ее консорт и сынуля при помощи истерзанных полков имперской гвардии отбиваются как могут. Цымес в том, что ее рыцарский род вымирает - машины в цитадели есть, а пилотировать их некому. А вот если их залутают орки... также в главе действительно происходит злостное издевательство над Нерушимыми Законами Рыцарства, Йорик не соврал. Бой идет, но тут несмотря на превозмогания ворота сносит орочий таран моментально трансформирующийся в морко/горконафта (оркоботы, ролл аут, бооойз!), но Солярия пусть и потеряв гатлинг кенон, таки превозмогает запилив его пиломечем и заклинив в воротах.
Тем временем ее муженек понимает что дело табак. Попутно выясняется интересное обстоятельство. Оказывается небеса над планетой просто кишат имперцами - флотилии, полки имперской гвардии, астартес. Вся эта толпа народу с любопытством смотрит на происходящую внизу резню, обменивается сальностями и жует попкорн. Благородный рыцарь в очередной раз связывается с командующим этой шелупенью инквизитором, чтобы объяснить ему что эт как то не по товарищески и не по имперски. Но тому пофиг - он ждет пока из варпа вынырнет Ахерон и ему там типа потребуется каждый снаряд и каждый выстрел ленса, а орочья орда в тылу с полутанными минититанами это так, мелкие неудобства. Сам же рыцарский дом нинужен, о чем инкв и говорит несчастному рыцарю. Но на его счастье у Кровавых Равинов после всех недавних историй теперь комплексы и они отвечают на все призывы о помощи подряд. Нас знакомят с героем видеоролика, сержем с нуууу ооооочень оригинальным именем - Корвус (Роб, серьезно?). Его постоянно глючит той самой горой с дождем из трупов, причем не слабо так, до отключения от реальности, но он превозмогает. Попутно нам показывают Ангелоса, в новом очень старом тартарусе и с молотком. Вороны высаживаются и превозмогают. Инквизитор смотрит с орбиты и оч недоволен самоуправством. Но более всего его бесит Ангелос, так как инкв видит странные радужные сны об обладании молотком Ангелоса. Ну ему ОЧЕНЬ НУЖЕН этот молоток.
На заднем плане хитрый, но сильный Горгутц строит да канинг план по смещению варбоса. Не то чтобы он был сильно против парня, но тот слишком увлекся лутанием в ущерб драке, а это как то не по пацански. Особенно с учетом того что тут намечается драка тысячелетия. В связи с чем он дарит варбосу здоровенную троянскую шуту, но тот все равно считает что Горгутц не четкий и ровный и оставляет его в тылу. Джаст эс да канинг план!
На боковом плане во время очередной атаки орков, на них с фланга налетают эльдары во главе с Машкой. Ангелос понимая что такими темпами болтерпорно превратиться в сурикен порно, вылазит с отрядом поогребать от орочьих боебанок. Горгутц тем временем перебил всех гротопогонщиков у артеллерии и терпеливо дожидается пока варбосс отправит к нему мека, разобраться че пушки не бахают. После чего начинает бахать по позиции варбоса. Нобов раскидывает после чего варбоса убивает Маша, джаст эс да канинг план.
Машка тем временем оказывается не главной среди эльдар. есть еще более опытная видящая и поехавший аутарх, который спит и видит себя с копьем Кхейна, мол Пророчество. Очень хочется быть избранным, очень. Эти двое перетерают косточки Маше пока та занята делом. Провидица не до конца доверяет поехавшему но они типа за одно. И они короче решают что теперь очередь монкеев огребать.
Тем временем ангелос отправляет отряд разведать куда смылись эльдары. Те разведывают но напарываются на нестандартный билд ордер - Три Врайскнайта - Рейнджи. Ангелос против такого еще не играл, но пытается реагировать. Муж Соларии убивается об врайскнайта чтобы спасти огрызок тактички. Сын Солярии убивается вместе с врайскнайтом потому что честь. Корвуса заглючивает тизером третьего дова насмерть и он погибает под обломками врайскнайта.
В автерматче Солярия думает как ей теперь род то возрождать и странно поглядывает на Ангелоса. Тот тем временем рассуждает на тему "Семья? Что это?" показывая нам что Роб хоть и читал Гото, не осилил "Алтарь Кирены", а зря.
Горгутц тем временем мочит зарвавшихся нобов чтобы показать что он главный.
Тут внезапно выясняется что инкв реально в конец поехавший - он нагнал в систему с десяток рамилес фортов и думает блокировать Ахерон, чтобы таки добыть копье Кхейна, а потом долго выбирать между ним имолотком ангелоса. Аколит у него кстати действительно гидра доминатус, причем настолько, что может быть он даже не альфа.
Командир одного из рамилесов наслаждается хорошим днем как вдруг из неоткуда псионическая хрень и все умерли. Материализуются эльдары. Варлоки добивают всех кроме командира, командира парализуют. Видимо из необходимого для проф-формы садизма, так как подошедшая видящая с большой неохотой и через нехочу тут же добивает его майндвором. Просто пырнуть мечом было нельзя, т.к. тогда бы не вышло красивого описания стирания жизненного стержня у человека. После чего ушастые нацеливают батареи рамилеса на крепость рыцарей.
Ангелос подымаясь на тандерхоке на орбиту получает сигнал о нападении на форт и тут же идет на абордаж. Тем временем главный библиарий Иона Орион допрашивает в крепости пленного эльдара, угрожая сломать ему камень душ. Тот в ответ несет стандартную эльдарскую фигню. Потом на Иону зачем то нападают несчастные аспекты красной рубашки и бесславно отлетают.
Ангелос тем временем в коридоре дуэлится с аутархом но ничего против него не может. Аутарх к счастью ничего не может против библа, поэтому сваливает как только подкатывает Орион. Выясняется что эльдары заблокировали доступ на мостик, поэтому Ангелос таранит его тандерхоком и абордажит. Ангелос пытается превозмочь сирконсил, но как то не оч получается. Нахватав вунд он таки сносит одного и вступает в дуэль с провидицей. Та хреначит его майндвором, вытаскивая воспоминания о Кирене, Парадизе Рейха, Исидоре... но внезапно натыкается на тизер третьего дова. "Фу тля, фу нафиг, кто придумал такую дрянь?!" в муках вопит несчастная провидица и готовится умирать, по традиции на последнем вздохе сообщая ангелосу что все ложь и копье Кхейна надо защитить от тиранов которые хотят наложить на него лапы, вроде инква. Разлочить орудия рамилеса уже нельзя, поэтому Ангелос приказывает оборонительным орудиям рамилеса уничтожить батареи.
Инкв вызывает Ангелоса на ковер и выражает недовольство его действиями. Мол он четка сказал что хрен бы с ним с рыцарями а счас по космодесантникам не добор и один форт ушел на скамейку запасных. Ангелос играет с инквом в занимательную игру "я знаю, что ты знаешь, что я знаю", которая кончается тем что инкв ставит Гавриле ультиматум свалить на край системы и ждать там или разбираться с Ахероном в одиночку. При третьей опции инкв обещает создать Гавриле проблем. Ангелос предлагает компромис - флот Сорок уходит, лишившись возможности залутать Ахерон, а сам Ангелос с ретюной останутся. Все соглашаются и обмениваются шутками про молоток, но при этом понимают, что слово держать ни один ни второй не будет. Попутно поднимают тему с намеками, что инквизитор Тот из первой части был не совсем тот Тот, за кого он себя выдавал.
Тем временем на еще не расколотом Бьел-Тане совет. Думают кого назначить главным вместо поперхнувшейся тизером провидицы. Может Машу? Но тут в нарушении всех протоколов врывается аутарх и заявляет что сам хочет царствовать и всем владеть. В поддержку себе он выдрал из бесконечного цикла с таким трудом добытый Роханом камень душь Талдиры. Та от всех приключений с Кровавыми Сороками малость поехала крышей, особенно после жарких ночей с магистром Кирасом и теперь жаждет МЕСТИ. Аутарх обвиняет Машу в ксенофилии и связи с Ангелосом. Фарсиры пытаются его пристыдить и объяснить что один раз не батл браза, но получается как то тухло. В итоге Аутарха назначают главным а Машу - соглядатаем, чтобы тот не сорвался. Первым же приказом аутарх говорит Маше прибить Гаврилу, ну или хотя бы попытаться. Но мы помним что никакой ксенофилии не было, поэтому Маша даже не краснеет и не жмется.
Ангелос, Иона, капелан Диомед (который судя по всем разговорам НЕ тот Диомед которого мы знаем и (НЕ) любим по ретребьюшену) и кэп третьей Бальтазар обсуждают ситуацию с инквом. Походу кроме как пойти на этот левый компромисс никаких вариантов нет. Ангелос оставляет у флота свою баржу Даунтлесс (почему Гаврила отдал свою любимую Литанию Ярости другому кэпу не объясняется, где варп носит Омнис Арканум тоже), а сам базируется в крепости рыцарей с пятеркой терминаторов. Третья рота отходит с флотом на конец системы (но это не помешает им закадрово и без объяснений в нужный момент телепортироваться внутрь Даутлеса через пол системы).
Маша готовиться прибить Ангелоса и прямо счас рейнджи Рохана готовят ловушку. Рохан тем временем спрашивает Машу понимает ли она что Аутарх ее просто слил подальше от себя, чтобы она не мешала ему творить дичь. Та вкурсе, отмечая про себя что не только она и Рохан недолюбливают очевидно поехавшего аутарха. Джейн Зар лично ей сказала следить за психом. Но добивать Гаврилу все таки надо. Маша просит Рохана ей в этом деле не помогать, так как это типо личное. Рохан уклончиво отказывается.
Тем временем слуги рыцарского дома складируют под стенами орков в кучи которые видно с орбиты, чтобы потом как следует сжечь. Именно их и выносят эльдарские снайперы. Ангелос с терминаторами несется на помощь и пытается эвакуировать смертных, продвигаясь вперед, но отмечает что несмотря на то что они на открытой местности по его термосам никто не стреляет. Наверняка их заманивают вперед и это ловушка! Гаврила немедленно отсылает термосов назад в крепость и прется на свидание с Машкой сам, горя НЕНАВИСТЬЮ. После обмена приветствиями начинается драка. Маша кинематографично бросает в Ангелоса копье, то не долетает и втыкается в землю. Но не все так просто! Машка напрягается и вокруг копья начинается пси шторм ушатывающий Ангелоса. "Совсем как абилка в дове!" - восхищается юный довераст. Но подойдя чтобы забрать копье Маша допускает ошибку - Ангелос только прикидывался оглушенным! Взмах молота задевает Машку по рогам ее шлема - ее уносит в сторону и от смерти спасает только то, что в третьем дове эльдары таки сперли псионные щиты у протоссов. Маша встает, вспоминает что она джедай и может юзать Силу и призывает копье себе в руку. Но дуэли на смерть не суждено завершится потому что на наших героев падает рояль таинственный куб из далекого космоса. Ангелос отмечает что проход через атмосферу его едва опалил. Тысячи таких кубиков сыплются на планету с внезапно вышедшего из варпа Ахерона - планетка укутана плотным слоем таких кубов и под ними тоже двуслойная. Машу дико колбасит фидбеком от появления демонворлда, Гаврила благородно ее не добивает, помятуя о том, что ксеноведьма пообещала свою девственность Импи и убивать ее так было бы негоже. Машка обещает довыяснять отношения с Гаврилой в следующий раз и сваливает в вебвей.
Тем временем Горгутц наблюдает дождь из кубов и понимает что драчка то пришла. И тут же требует достать ему корабли.
Флот тем временем блокирует Ахерон. Инкв уже отправил на поверхность киллтим недалеко от храма. Флот занимает позиции. Тут инкву докладывают что орочий флот летит с края системы. Инкву пофиг. Мол ну завалят они рыцарей ну и фиг с ним. Инкву докладывают что орочий флот изменил курс. Ему все еще пофиг.
Нам рассказывают про флагман Горгутца "Кулак Морка", который перебывал во многих заварушках и все пережил, также расказывают про второй по величине корабль орков - им владеет ноб которому горгутц недавно оторвал руку. Нобом тот почему то быть не перестал и все еще хочет соперничать с Горгутцем. Горгутц отдает капитану приказ держать курс, дружески сшибая ему треуголку с плеч, чуть ли не вместе с головой.
Нам показывают командиршу еще одного форта Рамилес. Она малость офигевает от того, что угроза пришла не от демонворлда, как инкв обещал, а в виде огромного орочьего флота и со спины. Спешно перенаправляется энергия, разворачиваются орудия, запускаются истребители. На все запросы о помощи и просьбы перенаправить корабли инкв шлет командиршу лесом потому что надо показать что он клинический идиот.
Инкв беседует со своим аколитом отказываясь верить тому что орочий флот идет на прорыв. Ведь разведка показала что им пофиг на ахерон. Аколит вежливо намекает что данные разведки были про предыдущего варбоса, которого эльдары убили, а на Горгутца сводки не было. Инкв делает фейспалм, но приказов не изменяет.
Командирша рамилес готовится дорого продать свою жизнь, техножрецу уже отдан приказ перегреть реактор если мостик захватят. Справится со всем флотом шансов нет. Но они поогрызаются. Залп за залпом размалывают флагман орков в порошок. Но вейт... почему орочий флот летит мимо крепости к планете и только два корабля таранят крепость? А это точно орки? может эт замаскированная альфа? Ну ПОЧЕМУ? Энергии на то чтобы стрелять бортом у крепости увы уже нет и они только добивают второй корабль, остальной флот орков готовится делать планетфол.
Тем временем Горгутц довольно потирает паверклешню. ВНЕЗАПНО его не было на флагмане. Чтобы пройти мимо крепости нужна была приманка. А тупой ноб купился на разводку, ведь был же приказ идти прежним курсом. Не послушался - сам себе снотлинг. Джаст эс да канинг плэн.
Ангелос на Дантлесе хочет высаживаться на планету. Инкв впадает в панику и яростно названивает Гавриле на мобилу. Тот не берет. Инкв психует и отдает приказ всем кораблям флота выцеливать его боевую баржу. Впечатленный Гаврила перезванивает и вполне резонно спрашивает какого черта, если блокаду все равно прорвали? Инкву пофиг. После перетерок он летит и поясняет Ангелосу что он дартаньян с копьем кхейна а они все еретики потому что он так сказал. Ангелос выражает некоторые сомнения в словах инква. Тот говорит что с любым другим чаптером такое бы не проканало, но так как на Сороках лежит проклятье доверастов, плюс у них недавно магистр был колдуном Кхорна, поэтому ему все простят если че. Попутно инкв сообщает что подбитый форт который Ангелос "спас" слило с чертовой планетой. А ведь там капеллан Диомед! Но спасать его инкв запрещает. Гаврила придумывает хитрый план - он пойдет спасать всех один.
И что характерно - идет. Но вынести всех орков в одиночку не смог бы даже Вентрикс на паравозе, поэтому они потихоньку одолевают. Плюс на мозг Гавриле капает планета, убеждая что в горе из трупов тепло и уютно и орки не кусают. Тот пытается превозмогать, но внезапно нарушая приказ за его спину портяться пять термосов и превозмогают за него. Капелан кстати тоже жив. Повествование обводит их рамкой и кликает мув до следующего обджектива. Там они находят стелзпихотный киллтим инквизитора. Вы могли бы подумать что персы с именами да из редких орденов могли бы скрасить повествование но нет. Помимо рекламы Аквила киллтима, корвус блекстара (который тупо сбивают и все) и пояснялова что "НЕТ ДЕЗВОТЧ НЕ СЛУЖИТ ИНКВИЗИЦИИ, ТУПОЙ ТЫ АНГЕЛОС" они сюжетной нагрузки не несут вообще.
Тем временем аутарх потихоньку продвигается к цели но отовсюду орки и передвигаться сложно. Ему докладывают что орков мочит другой эльдарский страйкфорс. "Чертова Машка не прибила Ангелоса!" тут же догадывается аутарх. Он тут же летит к ней и докапывается до нее. Та говорит что задача была убить ангелоса а он терь здесь, а значит все правильно. Аутарх не впечатлен и ждет подставы. И она тут же случается! Маша с Роханом обсуждают что Аутарх конченный и в его присутствии поехавшая Тальдир едет крышей окончательно. Ее спиритстоун надо отобрать. Маша тут же решает натравить орков на эльдар, потому что как все мы знаем, ушастые ничего не ценят дороже жизней и душ других ушастых.
Под эту лавочку Рохан идет сдаваться оркам, предварительно пристрелив вирдбоя. Вероятно потому что при его наличии можно было рассказать про взаимодействие вирдбоя и демонворлда и Макнивел решил избавить себя от искушения сделать книгу хоть капельку интересной. Горгутц видит что после первого выстрела рейнджер стоит и ничего не делает и понимает что это парламентер. Следует офигенный монолог про "мы не тупые вы хотите нами манипулировать, но мы вас все равно всех постукаем". Рохан тем не менее таки выдает маршрут к аутарху и копью поближе. Горгутц спрашивает какого черта Рохан пристрелил вирда если он пришел договариваться. Рохан отвечает It was good target practics". Горгутц говорит "Наш человек!" и смеясь всего лишь ломает ему пару ребер. Рейнджа привязывают к столбу и оставляют посреди лагеря.
Орки тем временем мочат эльдар. бесмысленные сражения бессмыслены, трупы копятся, проходят критическую отметку и лед тронулся. в прямом смысле. Озеро в сердце Ахерона - километры льда, дает первую трещину когда сокрытое под ним пробуждается.
Маша наблюдая картины резни и кучу душ ушедших к Той Что Жаждет, внезапно вспоминает что ушастые ничего не ценят дороже жизней и душ других ушастых и ее мучает совесть но она убеждает себя что ТАК НАДО. Попутно намекает что в следующей части плана Ангелос придет порядок наведет.
Тем временем Ангелос с киллтимом решают спасти Рохана, потому что почему бы и нет. Килтим пафосно зачищает лагерь, но рейндж сваливает под шумок. Партия его преследует до самого храма, где орки построили трактор кенон и тягают им кубы с орбиты. Его же решают применить и против ворот. Ангелос связывается с инквом на пару с киллтимом и запрашивает помощь. Инкв шлет нафиг персонально Ангелоса и говорит что о "помощи" уже позаботился.
На форт рамилес поступает приказ ухреначить зону боевых действий из нова пушки что он и делает.
Почти все дружно умирают. Ангелоса сбрасывает на нижний уровень ахерона вместе с тракторкэноном.
Аутарха просто ушатывает. Тут приходит Маша и джаст эс пленд тырит у него спиритстоун Тальдир. Аутарх завет ее предательницей братоубийцей и другими нехорошими словами. Маша убегает.
Все дружно бросаются в погоню на нижние уровни. Маша с Роханом вырываются вперед. Но внезапно Рохан не хочет гнаться за копьем а хочет показать Маше и Аутарху то что он нашел и то что все изменит. Тальдир от общения с они-чаном приходит в себя и понимает что сотворила шиздец. Пророчество лож и планета тюрьма для мегадемона. ВОТ ЭТО ПОВОРОТ. Врывается аутарх и пытается убить Машу. Та предлагает ему разуть зенки и увидеть что его кинули. "Кокококок, ПРОРОЧЕСТВО!" кукарекает аутарх отказываясь смотреть на размораживающегося грейтордемона". НУ ОК, решает Маша. Аутарх приказывает своим пристрелить Машку прямо у той статуи у которой она стоит. Маша еще раз предлагает аутарху раскрыть глаза и телепортируется внутрь врайскнайта. "ЭТО НЕ СТАТУЯ" внезапно понимает аутарх. Против Врайскнайта у него кишка тонка и он сваливает за копьем.
Тем временем на планету десантируется третья рота просто потому что и бессмысленный экшн продолжает терзать мозг читателя. Солария тоже здесь. Она прикрыла боевую баржу своими транспортами и по ее кораблям инкв не посмел стрелять. Как третья рота оказалась на барже не уточняется. После падения черного Корвуса киллтим прикрывает Габриэля чтобы тот дошел до храма но уже поздно, Горгутц там первый.
Тем временем маша и тальдир с кислыми лицами наблюдают как окончательно сливается аутарх, хмура жуя попкорн и обсуждая че терь делать. Аутарх тем временем пытается отобрать у горгутца копье кхейна. Тот пыряет его копьем. Ничего не происходит. "Ага, это копье работает только в руках настоящих бековых эльдар!" радуется аутарх, отбирает копье и тыкает им Горгутца. Копте разлетается на части, от него остается только наконечник, Горгутцу пофиг. "WHAT?" - думает аутарх. "Когда эта унылость уже наконец кончится?"- думает читатель. Все вокруг заволакивает красным туманом и аутарх разжижается и утекает в щели.
Отовсюду выпирают демоны и набегают.
Тем временем Маша звонит в голову Ангелоса. "КАКОГО ЧЕРТА?! Я же сказал тебе больше не звонить на этот номер?!" - возмущается Гаврила. Иона извиняется что не прокинул денай зе бич. Маша поясняет что Ахерон затягивает в варп и они все умрут. и флот на орбите тоже т.к. зачем геллер филды при подходе к демонворлду ведь правда? Но есть один способ победить, Ангелос должен протаранить планету боебаржей. "Почему бы и нет?" решает ангелос. Маша бустит Иону псионически и он таки добивает до баржи мобилкой. Всех эвакуируют и Сороки зачищают баржу от демонья.
Маша тем временем звонит Горгутцу и предлаегает сделку а главное путь с Ахерона. Горгутц же умный, он давно понял что если сдохнуть то драки больше не будет, поэтому соглашается. Надо всего лишь доставить всю взрывчатку в лавовый каньен и подорвать, чтобы барже было удобнее таранить демонворлд.
Ангелос решает что таранить планету баржей должен он а иначе не пафосно. Он высылает всех на шатлах в варп, так как тессеракт вокруг планеты защищает и все умрут не сразу. Сам же остается превозмогать демонов.
Орки тем временем дотаскивают взрывчатку через демонье. Внезапно кипер секретов. Внезапно Горгутц очарован. Внезапно зачарованный грот случайно нажимает на курок мегапушки и Кипера уносит КЕМ. Горгутц все подрывает и сваливает к порталу в паутине где его забирает Машка, сквозь отвращение и самопрезрение.
Инкв тем временем в панике, его астропатше снесло голову, все в крови и мозгах ото всюду лезут демоны, инкв отстреливается и молится на варп переход. На прочий флот ему абсолютно пофиг. Внезапно они видят что Даутлес собрался таранить планету. Инкв окончательно решает что Ангелос поехавший, но это не важно ибо дальше этой сцены инква мы не увидим.
тем временем Ангелос превозмогает бесконечных демонов, но тут внезапно грейт анклин и тысячи нурглингов виснут на руках - не размахнуться. Но в критический момент Ангелоса забирает Машка.
Капитанша рамилес форта тем временем отбилась от демонов и принимает сигнал с Даунтлеса. Понимая что инкву терь на всех пофиг она героически спасает выживших.
Ангелос просыпается в темной комнате и судорожно пытается вспомнить было чет у него с Машкой или это был кошмарный сон. Просыпаясь видит Машу, Горгутца и мегадемона на фоне. Маша толкает речь что надо бить демона всем как один. Демон пытается троллить но его троллинг настолько убог и уныл что никто не ведется. Все пытаются стукать демона, но про тимплей знает только Маша поэтому все огребают. Но в финале Ангелос шотает демона коронным прыжком в термоарморе ("Совсем как в игре!" - восхищается юный довераст). После чего Ангелос уходит в закат во тьму. Маша уходит в другую тьму. Горгутц подбирает с земли наконечник фальшивого копья кхейна, вешает его среди трофеев и тоже уходит во тьму.
Эпилог. Хозяева тесерактной темницы, лишенные смерти, души и эмоций тут же почувствовали что их игрушку раздолбали. КТО ТО ЗА ЭТО ОТВЕТИТ!!!111
ВОТ ЭТ ПОВОРОТ.
Wh Песочница Astra Militarum Imperium Chaos (Wh 40000) Warhammer 40000 фэндомы
За Императора! В атаку! И пусть черный колокол звонит не зная устали!
