люди железа

Примкнуть штыки

Финишная прямая. Остались аксессуары: примкнуть штыки к болтерам, кобуры с болт-пистолетами на пояса и наколенники с налокотниками дредноуту. Ну и собсна сама покраска, сколько лет у меня на неё уйдет одним тёмным богам ведомо.
Испытываю особенный каеф от своей первой сборки. И особый некаеф от воспоминаний о том, как собирал плащ претора (волнистую ткань, развевающуюся на ветру) из пяти, блять, отдельных деталей. Или как сломал и потерял с двух сержантских шлемов крепления для гребня и импровизировал, чтобы воткнуть онные.
А ещё при внимательном перечтении rules выяснил, что у них не волкитные (как я решил первом взгляде на деталь) пистолеты, а плазменные. А по комплектации стоит bolter (legionaries only) и plasma pistol (legionary sergeant only), но чот как-то мне болт на этот нюанс. В моём мухосранске полтора вахаеба на всю округу, играть не с кем, так что пусть стоят красивые, взор мой радуют... в коробке... закрытой... на дальней полке, чтоб ни кошки, ни люди не трогали.

Колыбель человечества

Когда-то о том, чтобы оторваться от земли и улететь к звездам, могли мечтать лишь безумцы. Многие поколения землян копошились на поверхности планеты среди многовековой пыли. Узники гравитации смотрели вверх и называли небесные светила богами, зная, что смертным никогда не суждено дотянуться до них.

Но все изменилось. Хотя многие знания предков были утрачены, умение вырываться за пределы планеты в Империуме по-прежнему было распространено повсеместно. Настолько, что любое торговое сообщество средней руки могло похвастаться десятком внутрисистемных судов в орбитальных доках, готовых в любой момент совершить короткий рывок между наземными площадками и орбитой, на которой ждали настоящие гиганты глубинного космоса. Воздушное и безвоздушное пространство Тронного мира было перегружено почти в такой же степени, как улицы его городов. Небо постоянно расчерчивали все новые и новые конденсационные следы миллионов космических кораблей для ближних перелетов. Граница между атмосферой и вакуумом давно утратила свое значение. Теперь это были просто отличающиеся особыми условиями районы города-мира, простирающегося от темных глубин рукотворных ущелий до небесных высот с летучими станциями и дальше, в вечную черноту, где орбитальные платформы медленно плыли над сферой планеты, освещенные ярким светом солнца. Считалось, что корабли взлетают с поверхности каждую миллисекунду. И на их место тут же опускаются новые. Челноки прибывали с грузом, а улетали пустые. Тронный мир не обменивался товарами с остальным Империумом. Он только забирал, высасывал ресурсы со всех уголков сегментума, опустошал трюмы громадных левиафанов, доставлявших их, распределял среди населения, которое с жадностью поглощало все полученное. И этого не хватало. Миллион грузовых челноков мог приземляться на разгрузочные площадки каждый час, и все равно тысячи людей голодали. Любая задержка в бесконечном круговороте могла привести к смерти десятков тысяч несчастных. Население Терры, как безнадежный опиумный наркоман, никак не могло насытиться. Колыбель человечества, словно мерзкий, истощенный ребенок, скорчилась в центре населенных людьми звездных систем и вытягивала из разбросанных по Галактике регионов всю, до последней капли, энергию, засасывая ее в свою жадную бездну.