легионы ереси хоруса

Контекарские терминаторы

И снова к спойлерам Сатурнина:

-Ариман находится рядом с Мортарионом, ожидая прибытия Магнуса. Ариман глубоко в душе радуется тому, что стало с Мортарионом. Теперь примарх Гвардии смерти похож на пьяницу, который после длинной попойки проповедует умеренность. Теперь Бледный король это воплощение лицемерия и позора, и Ариман наслаждается этим. Хорус манипулировал всеми, Русс был инструментом, но Мортарион был подстрекателем. Самый ярый и праведный критик, который разжёг огонь, спаливший Просперо. Все обвинители Тысячи сынов были сломлены и наказаны, но Мортариону пришлось хуже всех. Он даже не смог постоять за свои принципы. Его сила не имела значения. Он поддался варпу и стал одним из них. Ариман смаковал бы страдания Мортариона каждую секунду.
-Ариман слышит голоса собирающихся демонов: Ка'Банда, Ку'Гат, Н'Кари, Самус, Ротигус и др.
-Появляется Магнус и начинает разговор с Мортарионом. Алый король говорит Бледному королю, что хочет забыть о вражде. Магнус прощает Мортариона. Магнус говорит, что теперь они оба являются тем, что Мортарион ненавидит. Боль должна быть невыносимой, но она даёт ему силу. Подчинение Мортариона не было его слабостью. Это не позор. Магнус всё понимает и не осуждает Мортариона.
-Мортарион какое-то время обдумывает всё это, а потом тихо говорит, что ненавидит то, чем стал. Магнус говорит, что всё понимает. Алый король подходит ближе и кладёт руку на плечо Мортариона. Он говорит, что носит дары дольше, поэтому может научить Мортариона, как справляться с ними. Затем Магнус использует свои силы, чтобы облегчить боль Мортариона.
-Мортарион озадачен добротой Магнуса. Магнус же просто отвечает, что у них теперь один враг - Лжеотец. Мортарион соглашается и отправляется в битву. Когда Мортарион уходит, Магнус говорит с Ариманом. Оказывается всё, что сказал Магнус было враньём. Магнус использует своих братьев и их легионы, чтобы пробить стены дворца и забрать то, что принадлежит ему. Он помог Мортариону просто потому что боль мешала способностям Мортариона.

-Джагатай Хан, Вальдор, Ралдорон (и соответственно Белые шрамы, Кустодии, Кровавые ангелы и имперская армия под их началом) сражаются против Гвардии смерти у стены Гигантов. Вальдор подобен полубогу, а Ралдорон ангелу. Два воина сражаются по обеим сторонам от Хана, и никто не может устоять у них на пути. Лоялисты сминают первые эшелоны Гвардии смерти, но внезапно предатели расступаются. Не в страхе, и не для того, чтобы отступить. Они расступаются, чтобы пропустить вперёд восемь огромных демонов, каждый из которых не меньше титана класса Гончая войны. Демонов вызвал Ариман и другие колдуны Тысячи сынов.
Джагатай чувствует, что сабля в его руках - ничто, такая же слабая и бесполезная, как льдинки, тающие на его доспехе.
Джагатай Хан чувствует истинный страх.
-Грозовые провидцы Белых шрамов призывают силы природы, чтобы противостоять более мощной магии Тысячи сынов. Шторм валит нескольких демонов. Вальдор и Хан пользуются этим и проводят контратаку на нерождённых и титанических демонов. Кустодианцы могут причинить демонам истинный вред. Неестественные тела демонов не имеют защиты от клинков кустодианцев. Даже титанические демоны погибают под копьями Когтей Императора. Демонов сметают с поля боя.
-Вальдор, убивая демонов, получает знания о них благодаря копью Императора. С каждым убитым демоном Вальдор понимает Хаос всё лучше.
-Когда Белые шрамы добираются до колдунов Тысячи сынов, те исчезают. Битва заканчивается. Стена Гигантов была успешно защищена. Великий Хан победил. Магнус был недоволен этим поражением, но сказал, что время на стороне предателей. Это не провал. Магнус получил то, зачем пришёл и всё идёт по плану. Магнус и Ариман уходят, чтобы подготовиться к следующей части плана.

Фрагменты романа «Сатурнин». Перевод by Кирасер

— Как? — спросила Эрда.

— Мне нужно найти способ проникнуть внутрь. Во Дворец.

— С этим я тебе не могу помочь.

— Ты самая могущественная из своего рода, — сказал он. — Ну, не считая Него.

— Никто из нас никогда не был столь могущественным как он. — ответила она. Она села на горку из подушек и откинулась назад, глядя на шелковый навес, висевший над ней подобно королевскому балдахину. — В этом-то всегда и была проблема. Он не просто более могущественный. Он — совсем другая величина. Урод.

— Серьезно? — это сравнение вызвало у него улыбку.

— Отклонение даже по меркам рода Вечных, который сам по себе уже отклонение. Ты спросил, почему мы так никогда и не объединились вместе, чтобы остановить Его или просто пленить. Причин много: большинство из них пустяковые или личные, но главная же состоит в том, что даже вместе, единовременно, Вечные и близко не могут сравниться с Его силой. У нас много талантов, много сил. Мы есть то, что мы есть — вознесшиеся смертные, которые подчас влияли на ход людской жизни и достигали великих свершений. Мы были наставниками и штурманами, пилотами и учителями, иногда для целых наций, целых народов. Но Он — нечто абсолютно иное. Двигатель перемен, источник силы.

— Бог? — спросил он.

— Совсем нет. В сердце своем, он человек. У него есть личность. У него есть свои черты характера и недостатки. Но все эти черты в нем горят, конечно же, гораздо ярче. Он, на самом деле, просто невероятен. Добрый. Смешной.

— Правда?

— Правда. Смешной. Остроумный. Страстный. Разумный. Умный за гранью любого гения. Харизматичный. Верный. Истовый. Решительный. С самых ранних дней своей жизни Он делал то же, что и мы все. Он увидел свою силу и пытался её использовать. Пытался направить человечество к лучшему будущему. Пытался поднять человеческую расу к новым высотам, дабы она достигла своего потенциала.

***

— Однажды, я расскажу об этом. Это было очень давно, — она, задумавшись, опустила взгляд. — Конечно, были и те, кто не хотел играть эту роль. Олланий — отличный тому пример. Думаю, что он старейший из нас. Он всегда был человеком веры, рожденный в эпоху, когда боги казались реальными. Он так никогда и не смог избавиться от религиозности своей родной культуры. Олланий считал, что Вечные не должны вмешиваться в дела людские. Он верил, что направлять человеческую расу — работа лишь самого бога. Поэтому он отошел в сторону и просто проживал свою жизнь, снова и снова, так никогда и не принимая во всем этом участия.

— А Император?

Эрда поморщилась.

— Знаешь, я ненавижу это слово. Оно воплощает все аспекты Его высокомерия.

— А какое у него другое имя?

— Много имен. За прошедшие тысячелетия Он сменил множество имен, и ни одно из них не было Его. Я даже без понятия, было ли у Него когда-то настоящее имя. Но я знала Его как Неота.

— Неот? Так его зовут Неот? — Джон задумчиво покачал головой. — Как-то убого. Это большое разочарование.

— Нет. Просто я знала его под этим именем. Так Он назвал себя, когда я повстречала Его. Мы были более-менее сверстниками.

— И когда это было?

— Во времена Первых Городов. Он даже тогда был военачальником. Королем. И делал в точности то, что делает большинство моих сородичей. Он стал направлять человеческую расу. Он понимал вселенную лучше любого другого: такова была Его сила. Он видел опасности варпа, хрупкость человечества, повторяющиеся слабости нашего вида… легковерность, гнев, следование ложным идолам, подчинение своим желаниям. Когда я Его повстречала, Он уже начал свой путь к наставлению человечества в сторону более светлого будущего, — она посмотрела на Джона. — Джон, я верила в него. Обожала его.

Из интервью Грэма Макнилла в новом White Dwarf'е

- Магнус будет искать последний осколок своей души, считая, что это его лучшая часть. Магнус размышляет, сможет ли он стать снова хорошим, вернув этот осколок, или же он совершил слишком много зла и дороги назад уже нет. 

- Магнус не верит, что им манипулировали. Он считает, что это другими манипулировали так, что они загнали Магнуса в угол. 

- Макнилл говорит, что Магнус считает себя выше всего конфликта Ереси. Магнус выжидает, кто же победит в итоге, чтобы затем самому сокрушить победителей. Затем Магнус взойдёт на трон и будет править человечеством как великодушный диктатор. 

- Величайшее преступление Магнуса заключается в том, что он считает себя умнее всех. Его высокомерие является его величайшей слабостью. Оно ослепляет Магнуса.