глаз терры

Вопросик.

За что Инквизиция убила Махариуса?

И второй вопрос, он правда был таким гениальным полководцем или нет? С ушастыми бодался?

Император Прошаринее всех. Ради их же блага=)

Отрывок из цикла Ересь Хоруса (Гора) Механикум


"Она стояла на раскаленном песке высокой дюны и через широкую реку смотрела на обширную долину, где на темном скалистом плато возвышался большой город, построенный из выбеленного солнцем камня. Из ворот города показалась печальная процессия женщин в белых одеждах, несущих паланкин из золота и нефрита, закрытый серебристыми занавесями.


— Ты знаешь, где находишься? — раздался за ее спиной голос, и, обернувшись, она увидела адепта Симеона.


— Думаю, что знаю, — ответила Далия. — Это Старая Земля. До Объединения.


Симеон кивнул:


— Задолго до Объединения. Племена людей еще разобщены и даже не догадываются о великолепии и опасности за пределами их мира.


— А что это за город? — спросила Далия.


— Ты все еще мыслишь буквальными терминами, девочка, — хихикнул Симеон. — Мы по-прежнему в пещере дракона. А все это лишь плоды манипуляций твоего разума, произведенные книгой, чтобы показать то, что ты должна увидеть. Но я могу ответить на твой вопрос. Город называется Кирена, а вокруг простираются земли Ливии. Это очень древняя земля, и люди, которых ты видишь, далеко не первые ее обитатели. Сначала сюда пришли финикийцы, потом греки, потом римляне и, наконец, арабы. Это еще не все, но они правят теми, кого ты видишь.


— А в каком мы времени?


— А, текст не слишком точный, но я думаю, все это происходило в одиннадцатом или двенадцатом столетии.


— Как давно!


— Давно для всех, кроме него.


— Я не понимаю, — сказала Далия. — О ком ты говоришь?


— Не важно. Скоро все поймешь.


Далия справилась с раздражением, вызванным таинственными ответами Симеона, и задала следующий вопрос:


— Значит, на самом деле нас здесь нет и все это лишь описано в книге?


— Ну вот, ты начинаешь понимать.


— И кто же эти женщины? — спросила Далия, показывая на процессию, спускавшуюся по плотно утоптанной тропе к темному и длинному провалу в земле, откуда поднимался ядовитый туман.


— Это служанки дочери царя Кирены, Клеодолинды, и они несут ее навстречу гибели. В том ущелье обитает дракон, ужасное существо, укрывшееся здесь после войны со своими сородичами, чтобы набраться сил.


— Дракон.


— Да, дракон, — кивнул Симеон. — Он перебил всех рыцарей в городе и потребовал, чтобы ему ежедневно приносили в жертву прекрасную девушку. Он питается их страхами и с каждой новой жертвой становится все сильнее. Но все девушки Кирены уже погибли, осталась лишь дочь царя, а сегодня настал и ее черед.


— И мы ничего не можем сделать?


Симеон вздохнул:


— Девочка, как ты не можешь понять, что все это уже произошло? Мы смотрим сцену из древней истории, это зарождение легенды, которая в той или иной форме откликнется во всех столетиях. Смотри!


Далия проследила за пальцем Симеона и увидела одинокого рыцаря в золотых доспехах и в шлеме с алым плюмажем. На могучем, черном как ночь коне он скакал вслед за процессией. В руке у рыцаря сверкало длинное копье из чистого серебра, а на нем развевалось красно-белое знамя с парящим орлом, державшим в когтях молнию.


— Кто это?! — воскликнула Далия, уже зная ответ.


— На данном отрезке времени это один из воинов императора Диоклетиана, заслуживший огромные почести в сражениях, а сейчас путешествующий по Ливии, чтобы воссоединиться со своими людьми.


При виде прекрасного рыцаря, наделенного невиданными красотой и силой, не потускневшими с годами, у Далии на глаза навернулись слезы.


Рыцарь пришпорил своего жеребца и быстро обогнал вереницу женщин, направляясь прямо к темной расщелине. Едва он успел остановить коня и взять в руку щит, как из логова с оглушительным ревом появился дракон.


Далия вскрикнула и невольно прикрыла рот руками, как только увидела это ужасное создание. Своими формами оно было одновременно похоже на присевшего хищника и на отвратительную птицу, с огромной чешуйчатой головой и двадцатиметровым хвостом. Мощное туловище тоже закрывала чешуя, настолько прочная, гладкая и блестящая, что могла соперничать с доспехами рыцаря. Вместе с дыханием из пасти дракона вырывался огонь поглощенных звезд, а глаза горели неистовой злобой.


Воин рванулся навстречу дракону и ударил его копьем, но крепкая чешуя отразила оружие, и оно рассыпалось на тысячу кусочков. Тогда рыцарь, не слезая с вздыбленного коня, замахнулся мечом, но чудовище парировало выпад лапой с длинными когтями, острыми, словно клинки. Доспехи не выдержали, и Далия увидела, как по ноге рыцаря протянулся яркий ручеек крови.


Дракон навис над своим противником и стал наносить мощные удары, но рыцарь отражал их щитом и снова попытался вонзить меч в брюхо дракона. Пластины чешуи выдержали удар и лишь замерцали расплавленным серебром. Разъяренный дракон прыгнул на рыцаря и метнул в него молнию, вылетевшую из глаз. У воина соскочил с головы шлем, его бледное, возбужденное схваткой лицо вдруг озарилось внутренним сиянием. С каждым мгновением сияние разгоралось все сильнее, пока не сравнялось с пламенем вспыхнувшего солнца.


Дракон свернулся вокруг рыцаря, рвал когтями броню и торжествующе ревел. А потом, словно уловив мысль рыцаря, Далия поняла, что дракон, как бы он ни извивался, всегда бережет одно место на теле, чуть ниже левого крыла.


— Рази, рыцарь, бей! — вскрикнула она.


Ее крик как будто подтолкнул воина. Он пригнулся, метнулся вперед и с яростным воплем вонзил меч в громадный живот чудовища.


Дракон испустил оглушительный рев, от которого с городской стены посыпались камни, и вдруг пламя, вырывающееся из его пасти, погасло. Огромное туловище развернулось, освободив рыцаря, молнии в глазах потухли, и дракон рухнул на землю.


Рыцарь, убедившись, что его враг повержен и лишился сил, хотя и не умер, снял длинное знамя с обломка копья и повязал его вокруг шеи чудовища.


Дракон был побежден, и рыцарь повернулся к ошеломленным служанкам и радостно кричавшим жителям города, которые выбежали из ворот. Он поднял руку, и исходившее от него сияние силы мгновенно заставило людей замолчать.


— Дракон побежден! — крикнул рыцарь. — Но уничтожить его не в моей власти, а потому я оттащу пленника из этой земли и заточу в темноте, где он останется во веки веков.


С этими словами рыцарь ускакал, волоча за собой связанное чудовище, оставив позади застывшую, как на картине, сцену.


Изображение города и пустыни оставалось неподвижным, и Далия повернулась к Симеону:


— Это все?


— Да, это все, что помнит дракон, — ответил Симеон. — Порой трудно сказать, что было на самом деле, а чего не было. Я слышу его бессильный, полный ненависти рев, когда он смотрит из своей темницы на Марс, и записываю. Получается, что «Император, сразивший дракона Марса» — это величайшая ложь Красной планеты и величайшая истина, которая способна потрясти Галактику, если станет известна. Но истина, как и все на этом свете, — движущийся объект. Что здесь правда, а что выдумки... Кто знает?


Далия взглянула на горизонт, за которым скрылся рыцарь.


— Значит, это был?..


— Император? Да, — ответил Симеон, отвернувшись от начинающего рассеиваться видения пустыни. — Он привез побежденного дракона на Марс и заточил здесь, под Лабиринтом Ночи.


— Но зачем?


— Император видит то, что недоступно нам, — сказал Симеон. — Ему известно будущее, и он ведет нас к нему. Незаметный толчок, тщательно обоснованное пророчество, начало объединения Человечества, шаги от понимания науки к управлению ею... Все это его замысел, ведущий к великолепному союзу, в котором кузницы Марса будут прославлять Императора как долгожданное божество.


— Ты хочешь сказать, что эволюцией Механикум тоже руководил Император?


— Конечно, — ответил Симеон. — Он знал, что придет время и ему понадобится эта могущественная организация, и из сновидений дракона жрецы Марса узнали о первых машинах. Без дракона не было бы Механикум, и грандиозная мечта Императора об объединенной для Человечества Галактике обратилась бы в прах."

Теология проклятых.

Крайне любопытный отрывок из отчетов учёных-арканистов Сигиллита времен Ереси Гора.



Учёные знают, что между реальным и не-реальным нет чёткого различия — в совокупности они представляют собой единый континуум с тонкой завесой между раздельными частями. Пытавшиеся осознать эту истину во все времена клеймились безумцами и подвергались изоляции в психиатрических лечебницах. Одной из таких людей была исследовательница Эмпиреев по имени Алана Селлиус. В её работах можно найти любопытную теорию, выдвинутую после тщательного изучения баек странников варпа. Эти отчёты — которые, предположительно, и стали причиной безумия Селлиус — приписывают каждой эмоции определённый оттенок и утверждают, что демоны отдают предпочтение определённым вкусам перед другими.

Gathering Storm: Rise of the Primarch - отрывки

Благодаря такому замечательному человеку как Finalist, наткнулся на группу в VK - https://vk.com/warhammer_art_of_war. Может кому интересно будет.
Отрывок 4.
Под влиянием Скарбранда боевые братья Жиллимана становились более безрассудными и агрессивными с каждым мгновением. Заражённые яростью демона Амальрих и оставшиеся Чёрные храмовники свернули со своего маршрута и бросились навстречу мчащейся орде демонов Кхорна. Кровь брызнула во все стороны, когда началась жестокая сеча. На мгновение примарх задумался, не выделить ли часть своих сил, чтобы помочь Амальриху, но с приближающимся Скарбрандом и наступающими по всем фронтам демонами, на это не было времени. С тяжёлым сердцем Жиллиман прокричал приказ по воксу, приводя в себя Ультрамаринов и их Прародителей одной лишь силой воли. Взревев, Амальрих бросился на могучего Скарбранда, его чёрный клинок сталкивался с топорами Кровожада снова и снова.
С Волдом и его рыцарями-дредноутами во главе и неослабевающими призраками Легиона Проклятых, безмолвно сражающимися в тылу, крестовый поход направился ко входу в Паутину. Коул и его Скитарии убивали демонов один ряд за другим. Поборники Новадесанта взорвали три моста, которые враг пытался использовать для обхода, отправив ужасов в бездну. Грейфакс и Селестина сражались бок о бок, зарубив трио Герольдов Тзинча. Арлекины были повсюду, они мчали по переходам, прыгали по мостам, разрубая и разрезая с захватывающим дух умением, танцуя танец битвы вокруг лоялистов.
Именно тогда Скарбранд издал оглушительный рёв и, разбежавшись, прыгнул. Проклятый Кровожад перелетел через бездну, оставляя след из кипящего ихора, вытекающего из ужасной раны в груди. Глаза Жиллимана расширились, когда он увидел чёрный меч Амальриха, воткнутый в грудь Кровожада. Это было единственное оставшееся напоминание о Чемпионе Императора, кровавое искупления за его провал на Кадии.
Скарбранд приземлился с оглушительным грохотом, копыта высекли искры из моста, когда он оказался среди Легиона Проклятых. Его топоры, Бойня и Резня, метались вправо и влево. Охваченные огнём призраки разлетались в стороны, их сломанные тела улетали словно угли во тьму внизу.
Воины Жиллимана, оставшиеся позади, ужа начали разворачиваться, как танки, так и боевые братья поддавались безумию Кровожада. Поняв, что контроль вскоре выскользнет из его рук, Жиллиман приказал всем оставшимся имперцам двигаться к порталу. Последний мост протянулся через пустоту, чтобы соединить платформу, на которой стоял Жиллиман, с той, где мерцал портал. Примарх занял позицию в начале моста, стоя непоколебимо с обнажённым мечом, пока все, кто всё ещё мог следовать его приказам, спешили к порталу. Пехота и техника мчались мимо него, следуя за арлекинами, пока не остались только Сикарий и Селестина, ожидая его у входа в портал.
Скарбранд прорвался сквозь последних проклятых легионеров и вскочил на платформу. Жиллиман почувствовал, как конструкция задрожала и прогнулась под весом Кровожада. Затем горящие глаза демона нашли Жиллимана, и примарх почувствовал необъяснимую ярость, растущую в нём. Скарбранд пришёл за черепом Жиллимана, чтобы он смог почтить им Кхорна, и демон не намеревался упускать свою добычу сейчас.
В голове Жиллимана адское пламя поднималось со всех сторон, полное ухмыляющихся лиц тех его братьев, которые поддались Хаосу. С каждым шагом приближающегося Скарбранда, гнев Жиллимана рос, в то время как мост за его спиной расплавился в шлак, пока не остались лишь примарх и Кровожад, заключённые на арене, окружённой ревущим пламенем.
Не в силах остановиться, Жиллиман проревел боевой клич и бросился на атакующего Скарбранда. Меч Императора столкнулся с Бойней со скорбным звоном, в то время как Резня просвистела над головой примарха, промахнувшись на волосок. Жиллиман ударил наплечником в тело противника, затем развернулся на месте и ударил Скарбранда тыльной стороной Руки власти. Удар мог с лёгкостью пробить танковую броню, но Кровожад всего лишь качнулся назад, а затем снова бросился вперёд.
Адские топоры резали и рассекали по широким дугам, Жиллиман с трудом блокировал или уворачивался от каждого удара.
Примарх чувствовал, как его ненависть и злоба поднимаются на новые невиданные высоты, затмевая его стратегическое мышление. Смутно он осознал, что вскоре броситься на Скарбранда, безумно размахивая мечом, пока его голова не слетит с плеч.
Титаническим усилием воли Робаут Жиллиман подавил сверхъестественную ярость, которая затмевала его рациональное мышление. C трудом дыша от усилий, примарх запер яростное пламя в кольце холодной мысленной стали. В то врем как он сражался со своим чудовищным противником в реальности, он вёл второй бой в уме. Шаг за шагом он начал теснить свою ярость.
С последним криком мысленных страданий, Жиллиман подавил всю свою ярость и ненависть, и закрыл их за стенами непроницаемой крепости. Как только он сделал это, пламя, которое он видел вокруг, потухло, и мост к спасению вновь появился. За ним Сикарий и Селестина призывали его поторопиться, пока не стало слишком поздно.
Не желая отпускать своего врага, Скарбранд бросился в отчаянную атаку, высоко подняв топоры. Жиллиман хладнокровно оценил угрозу, подняв Руку власти и отшвырнув демона назад.
Скарбранд взревел от ярости, когда разрывные болты попали в его череп, разбрасывая кровавые ошмётки по платформе. Шаг за шагом демон пятился назад, но всё же не падал. Скрежеща зубами при виде приближающегося врага, Жиллиман выстрелил последние патроны в обойме, целясь в чёрный клинок Амальриха. Единственный болт угодил в оружие и взорвал чёрный меч на смертоносные осколки. Тело Скарбранда разорвало, и он свалился с платформы с последним яростным рёвом.
Не медля ни секунды, Жиллиман развернулся и помчался по мосту, нырнув в Паутину вслед за Сикарием и Живой святой. За его спиной охранные руны портала закрылись с резким треском, отвергнув волну демонов в последнюю секунду.

Отрывок 3.
Всё это продолжалось неопределённое количество времени, казалось, что прошли невозможные века. Пока крестовый поход двигался вперёд, их запасы истощались, а экипаж терял силы от бесконечных битв. Робаут Жиллиман становился всё агрессивнее и всё больше отвлекался. Никто не знал, что примарха осаждали ужасающие видения.
Жиллиман видел царство Ультрамар в огне, и как бастионы человечества сметает словно прах кровавый ветер перемен. Его мучили видения Марса, расколотого на сотни кусков, которые огненными метеоритами сыпались на руины когда-то гордой Терры. Он увидел золотой трон в виде искрящейся, охваченной пламенем развалины со сгорающим почерневшим трупом Императора внутри.
Демонические голоса день и ночь нашёптывали в голове Жиллимана. Если они рассказывали о сценах, которые уже произошли, это было достаточно жестоко. Но эта пытка была более изощрённой, ибо голоса рассказывали Жиллиману, что эти видения были вспышками предвидения.
Они были кусочками той тёмной судьбы, которая воплотиться в жизнь, если он сбежит из Мальстрима и доберётся до Терры. Брось он попытки сбежать, прими он навечно эту осквернённую варпом тюрьму, поддайся он безумию и отчаянию, и он избавит Империум от подобного жестокого конца.
Жиллиман каждый день вёл внутреннюю борьбу, но он никак не показывал её тем, кто смотрел на него в поисках лидерства и надежды. Примарх поддерживал внешний фасад силы, продолжая поиски способа побега, уверенный в том, что он не поверит в ложь ни одной сущности, обитающей в этом адском пространстве. Но всё же решимость примарха понемногу истощалась, словно скала, вымываемая бесконечными волнами океана.
***
Робаут Жиллиман оказался лицом к лицу с архитектором этой коварной западни. Каркающий, двухголовый кошмаром, облачённым в сверкающие робы и держащим в руках могучий посох преходящей силы. Кайрос Судьбоплёт собрался из вихря сверкающих кристаллических осколков. Посмотрев на Жиллимана, одна из голов ужасного птицеподобного демона посмеялась над попытками примарха сбежать, с усмешкой заявив, что видел все нити будущего, каждая из которых заканчивалась провалом Жиллимана. Другая голова Кайроса прокаркала, что Жиллиман всегда был самым непримечательным из сынов Императора, и был также неспособен спасти Империум теперь, как и тогда, когда он пал от руки превосходящего его брата. Жиллиман взревел от ярости и отогнал Кайроса взмахами пылающего меча, прежде чем повести свои силы в отступление с боем. Крестовый поход и его лидер не поддадутся просто так манипуляциям Оракула...

Отрывок 2.
...в это мгновение сражающиеся полубоги появились на краю кратера. Жиллиман и Магнус, оба окровавленные от многочисленных ран, которые они нанесли друг другу, всё ещё были окружены горсткой нуль-воительниц. Магнус обезглавил ещё одну женщину взмахом своей глефы и вырвал кусок из нагрудника Жиллимана.
В ответ Повелитель Ультрамара нанёс сокрушительный удар мечом Императора, а затем ударил плечом в грудь брата и отправил его вниз по склону кратера.
Жиллиман прыгнул за ним, не оставляя Магнусу шанса на восстановление. Нападение примарха было безжалостным, израненный Жиллиман вложил всё в эту последнюю серию ударов. Силандри растворилась в тенях, когда сражающиеся братья приблизились к вратам паутины, всё ещё бормоча заклинания и размахивая посохом взад и вперёд.
Магнус сотворил смертоносную сферу из энергии варпа и изо всех сил швырнул её в своего брата. Железный нимб Жиллимана принял на себе большую часть удара, но всё же был отброшен назад. Прижатый к вратам паутины примарх Тысячи сынов выпустил волну телекинетической ярости, используя её, чтобы поднять и швырнуть огромную массу мёртвых космодесантников - лояльных и предателей - в нескольких оставшихся в живых парий. Они исчезли с глаз Силандри, их контр-эмпирическое воздействие пропало, когда они были погребены под ужасной кучей мертвецов.
Тёмная провидица направилась вперёд, опасаясь за судьбу Последнего акта. Затем, с рёвом гнева и ненависти, Жиллиман нанёс удар. Повелитель Ультрамара бросился на своего брата. Пылающий меч пробил защиту демонического примарха и пронзил его грудь. Золотое пламя охватило Магнуса, и он завопил в агонии, когда пламя начало пожирать его плоть. Он выпустил всю свою мощь в неконтролируемом колдовском взрыве, ударная волна прошла по кратеру, сбив Силандри с ног.
Взрыв силы отбросил Жиллимана, который всё ещё сжимал меч в руках, и Магнус отшатнулся назад, пройдя сквозь врата Паутины. У Силандри был только один шанс, единственное мгновение, которое меняет судьбу. Произнеся последнее слово, она сломала рунный камень, который ярко пылал в её руке, и отрезала врата Паутины навсегда. Магнус взревел от ярости, а затем его отрезало от Луны, его воинов и брата, заключив в глубинах лабиритного измерения.

Отрывок 1.
Когда завоевательные армии собрались на Макрейдже, всё больше имперских сил прибывали в поисках примарха. Некоторые, такие как Тёмные ангелы и Гвардия ворона, послали небольшие делегации, чтобы удостовериться в правдивости этого чуда. Другие прибыли с надеждой и ликованием, стаи Космических волков, Белые шрамы, Чёрные храмовники и другие спешили присоединиться к примарху. Торжественный момент наступил, когда Чёрные храмовники высадились на планету и воссоединились с маршалом Амальрихом, который стал единственным выжившим из всего своего братства в битве за святилище Жиллимана. Увидев праведный свет в глазах Амальриха, капелланы Чёрных храмовников объявили, что его коснулась рука Императора. Маршала отвезли на ударный крейсер Бич еретиков, где ему были дарованы броня и чёрный меч Чемпиона Императора.
Другие тоже прибыли в Ультрамар по настоянию своих повелителей: астропаты, предсказатели и лорды. Боевые корабли имперского флота, бароны рыцарских домов, флоты боевых кораблей Адептус Механикус вместе с Легионами Титанов, процессии из Адептус Администратус - все прибыли, чтобы присягнуть на верность примарху.
Гротескный кибер-синод Адептус Министорум спустился в крепость Геры и настоял сперва на подтверждении, а затем на объявлении предполагаемой божественности Жиллимана. Примарх согласился на такое благословение только после того, как Селестина и Грейфакс убедили его в том, насколько могущественной была Экклезиархия. ЛУчше уж иметь такого опасного союзника, чем буйного врага.
Перед отбытием из крепости, Жиллиману нужно было разобраться с ещё одним делом. Он издал указ, что настала эпоха войны и гнева, в течение которой познание и изучения должны быть отложены в сторону. Примарх шокировал свой орден, когда приказал запереть великую библиотеку Птолемея для всех посетителей под страхом смерти. Каждый том, каждый древний опасный секрет, содержащийся внутри этого древнего хранилища были заперты за адамантиевыми переборками и орудийными сервиторами. Вместо этого была построен новый военный штаб. Это был Стратегиум Ультра, откуда Жиллиман мог планировать, отслеживать и координировать ход завоевания.
Когда наконец армии завоевания были готовы, Робаут Жиллиман повёл их в бой с почти что облегчением. После бесчисленных внутренних склок и бюрократии этого напыщенного, опухшего нового Империума, мысль о поле боя была практически желанной.