Крайне любопытный отрывок из отчетов учёных-арканистов Сигиллита времен Ереси Гора.
Учёные знают, что между реальным и не-реальным нет чёткого различия — в совокупности они представляют собой единый континуум с тонкой завесой между раздельными частями. Пытавшиеся осознать эту истину во все времена клеймились безумцами и подвергались изоляции в психиатрических лечебницах. Одной из таких людей была исследовательница Эмпиреев по имени Алана Селлиус. В её работах можно найти любопытную теорию, выдвинутую после тщательного изучения баек странников варпа. Эти отчёты — которые, предположительно, и стали причиной безумия Селлиус — приписывают каждой эмоции определённый оттенок и утверждают, что демоны отдают предпочтение определённым вкусам перед другими.
Чем глубже эмоции, тем сильнее становится демонический голод: ярость куда пикантнее простого гнева, а необузданная похоть — куда более лакомый кусочек, нежели простое желание. Хотя в годы создания данной работы труды Селлиус были заклеймены как бред сумасшедшей, она продолжала отстаивать теорию, что привлечённые едиными эмоциями демоны перенимают характеристики своих излюбленных склонностей. Когда они собираются вместе, объединённые силы и общая сущность демонов становится тем, что мы могли бы рассматривать в качестве царств и богов варпа. Подобные аналогии полезны при рассмотрении через призму различных культур вопроса о том, как могущество отдельных богов и их царств изменяется в связи с их постоянной конкуренцией и борьбой за души человечества.
В своих трудах Алана Селлиус утверждает, что так называемые «боги» — или Губительные силы — полностью лишены морали в привычном понимании слова, они скорее подобны силам природы, наподобие бушующих в тропосфере Терры холодных штормов. Эти разумные бури не имеют злых намерений, они свободно перемещаются по невидимым потокам психической силы. Иногда противостоящие волны сталкиваются друг с другом, порождая демонов — и хотя это существо очень опасно, его действия носят случайный характер и сами по себе отнюдь не вызваны дурными намерениями. По словам Селлиус, сами по себе демоны лишены собственной жажды разрушения, однако могут быть направлены на причинение вреда точно так же, как и скованная мощь молнии, высвобождаемая оружием ради убийства.
Согласно догматам её радикальной теологии, значительное сходство отдельных аспектов во множестве культур и религий, встреченных за годы Великого крестового похода, наглядно продемонстрировало, что подобные культы достойны веры. Общегалактической константой является и понятие о загробной жизни. Впрочем, согласно записям Селлиус, после смерти физической оболочки душа просто-напросто дрейфует в варпе до тех пор, пока какой-нибудь любопытный демон не попробует её на вкус. В конечном же итоге душе суждено быть пожранной без остатка. Представляется очевидным, что все сходные практики поклонения указывают на призыв к одним и тем же божествам и на единое понимание духовности, общее для всего человечества. С помощью религии мы могли бы смириться с происходящими во время варп-перемещений ужасными случаями — наставления веры способны успокоить и утешить страждущие сердца. В связи с этим, утверждает Селлиус, религия сама по себе способна сыграть ключевую роль в развитии человечества как вида, способного бросить вызов самому космосу. Вера дарует людям единую цель, заключающуюся в объединении и сотрудничестве в странствии (или, скорее, даже «паломничестве», принимая во внимание одобренный исследовательницей апокрифический термин), направленном на встречу с богами в их царстве среди звёзд. Кроме того, религия — по искреннему убеждению Аланы Селлиус — может принести пользу в упрощении понимания материи и служить бальзамом для души, чтобы чтобы успокоить безумие знания о реальности демонов. Если все эти тезисы верны, мы можем утверждать с полной уверенностью — человеческая раса наиболее уязвима для демонического голода из-за атеизма нашей Истины.
Приветствую вахактор, неоднократно встречал в сообществе разнообразные стереотипы о Слаанеш и потому хочу дать более подробную информацию о разных аспектах божества. Приятного чтения.
«Каждое мгновение ищи удовольствия, наслаждайся каждой прихотью. Пусть низшие расы чувствуют бремя своей нелёгкой жизни. Мы выше забот или волнений. Нам доступна любая сила, и для нас нет ничего запретного. Мы – истинные хозяева галактики, и все остальные существуют только чтобы удовлетворять наше любопытство. Мы заслужили свою власть. Так давайте же вкусим плоды побед. Время само по себе наше. Мы вечны».
– переведённые глифы эльдар, найденные среди руин Храма Небесного величия
Присутствие Слаанеш проявляется по всей галактике множеством способов. Радость родителя при рождении ребенка, гордость коммодора, чей флот успешно воплощает хитрую тактику, возбуждение сердец влюбленных, объятия любовницы, пьянящий прилив облегчения, напоминающий солдату как хорошо быть живым после неожиданной схватки – все эти ощущения доставляют удовольствие Хозяину радостей. Однако их недостаточно. Уничтожение эльдар и погоня за немногими выжившими доставляют ему огромное наслаждение, его желания куда обширнее.
Каждый вдох – это возможность почувствовать новый аромат. Каждый опрокинутый стакан – это шанс почувствовать новый вкус. На поле боя каждый удар цепного меча может вызвать никогда прежде не слышанный крик, преисполненный боли. Из своего сверкающего дворца Повелитель излишеств наслаждается каждым новым ощущением. Он наставляет и направляет жителей галактики к новым вершинам ощущений. Его божественные чувства находятся далеко за пределами того, о чём смертный может даже мечтать, но это не значит, что Слаанеш оставит галактику на произвол судьбы. Для него звёзды, планеты, и, конечно же, сама ткань реальности - это просто игрушки, которые он толкает, пихает, рвёт и связывает своей волей, чтобы выжать все ощущения, до последней капли.
Те же, кто решил служить Слаанеш, подражают ему, как только могут, ограниченные своими смертными телами и воображением. В каждом уголке галактики поклонники Слаанеш изобретают новые удовольствия и испытывают себя, пытаясь пережить невиданные доселе ощущения. Это может быть что-то низкое, подобно новой позе в плотских утехах, или создание шедевра, столь глубокомысленного, что никто из созерцающих не сможет остаться равнодушным. По настоящему вдохновлённые, однако, имеют больше игрушек. Лишь немногие имели удовольствие наблюдать, как целые отряды космодесантников испаряются под огнём титана «Покоритель». Еще меньше слышали, как миллион голосов кричит в агонии и следующую за этим тягучую тишину, в которой бомбы с нуклеиновой кислотой растворяют их плоть. Большинству не хватает ума придумать, как испытать эти прелести. Скорее всего, это невозможно даже для величайших излишеств, которые только можно вообразить в царстве смертных. Но в Царстве Хаоса возможно всё.
Красота во тьме
Говорят, что если смертный узрит хотя бы мимолетный проблеск телесной формы Слаанеш, он потеряет себя. Вся добродетель и чистота, за которые он когда-то цеплялся, будут отброшены в одно мгновение и заменены порочными желаниями тёмного и развращённого распутства. Очарованный смертный станет пойдёт на любой разврат, о котором ему шепнёт Повелитель наслаждений.
Мало кто осудит душу, попавшую в такую ловушку, ибо все рассказы о Слаанеш описывают его как воплощённое совершенство. Ни мужчина, ни женщина, но и то и другое, Тёмный князь может принять облик, наиболее приятный для зрителя, обеспечивая желание, послушание и стремление служить. Чаще всего Слаанеш изображают молодым мужчиной, полным жизни и наделённым непреодолимым обаянием. Эта внешняя красота маскирует жестокость и желание подчинить, ибо Слаанеш не нужны льстивые слова или клятвы преданности. Поклонники Слаанеш тоже используют обещания, хитрость, красоту и обаяние как оружие, чтобы заставить других выполнять их приказы. Они стремятся подчинить волю других и с её помощью достигнуть своих целей – познать новые ощущения, раздвинуть границы излишеств и достигнуть совершенства. Таковы идеалы их обольстительного бога, а боги обладают силой, способной превзойти то, на что может надеяться смертный. Слаанеш совершенен и прекрасен, но совершенство и красота – не более чем инструменты, которые он использует, чтобы воплотить в жизнь самые тёмные, самые извращённые желания и планы.
Источник: Black Crusade. The Tome of Excess (спасибо Sliznechock за источник)
Обирон позволил себе развлечения ради поразмыслить о том, кто из присутствующих меньше всего хотел тут находиться. *** Тогда может лорд Батрег, сидевший на восемьдесят третьем градусе стола? От его посмертной маски исходила осязаемая ярость, словно жар от звёздной пыли. Очнувшись от сна, широкий и пепельно-чёрный Батрег возмущался тем, что потерял свои привлекательность и обаяние, и очень жалел себя. Однако насколько помнил Обирон, Батрег никогда не выделялся ни тем, ни другим. А вот чувства собственного достоинства он не растерял нисколько: Батрег происходил из более знатного дома, чем даже Зандрех, и ждал того дня, когда немесор покажет себя некомпетентным. Он мечтал о том, чтобы поскорее случилась битва, в которой старый генерал совершит роковую ошибку, что позволит Батрегу занять законное место на троне Гидрима. *** Далее Обирон обратил внимание на лорда Ахеника, сидевшего прямо напротив Зандреха и сжимавшего свой пустой кубок так крепко, что на металле появились вмятины. Тощий дворянин также считал себя истинным властелином Гидрима, но, в отличие от Батрега, не дожидался, пока ему подвернётся возможность сесть на престол, а создавал её сам. Может просто совпало, а может и нет, но в начале кампании, во время битвы за Тобос III, странным образом появились его снайперы-смертоуказатели. В любом случае Обирон, к сожалению, не смог предотвратить случайную перегрузку двигателей их транспорта, прежде чем кто-либо из них нечаянно подстрелил бы Зандреха. Сейчас Ахеник, наверное, был разгневан даже пуще Батрега, поскольку именно его декурию послали сдерживать наступление Механикус прямо перед тем, как батарея Судного дня открыла огонь, в результате чего он понёс ещё более серьёзные потери. *** Следующий, кого заприметил варгард, — лорд Кефист, который слыл заядлым дуэлянтом. Он специально вырезал на некродермисе полученные при жизни шрамы и носил их с воинственной гордостью. С недавних пор Кефист даже не пытался скрывать свои замыслы. Обирон заметил, что тот пронёс на пир два плохо спрятанных клинка, но лорд бросил на него взгляд, который показывал, что ему всё равно, знает об этом варгард или нет. *** По правде, все лорды за столом кипели от негодования, ведь очередной пир означал, что Зандрех снова добился почёта и славы, а они так и не смогли убрать его. Немесор, само собой, пребывал в блаженном неведении, искренне считая присутствующих друзьями и приятелями и полагая, будто на пыльном блюде перед ним лежит свежее мясо. Но в реальности симпатии к нему отсутствовали, равно как и яства на тарелках. На этом странном торжестве присутствовали только призраки. *** В гробовом молчании взволнованные аристократы встали на ноги и подняли пустые кубки с выражением нескрываемой ненависти.
Автор описывал эту книгу как "Охоту за Красным Октябрём" в мире Warhammer 40000. Вместе с этим обещали новые взгляды на гендерные стереотипы в рядах Адептус Механикус. Ну и эпичное рубилово титанов конечно же… Если выкинуть отсюда гендеры, то можно подумать, что я описываю "Титаникус" Абнетта. Но нет.Сегодняшний обзор - весьма известная книга Гэва Торпа "Император. Гнев Омниссии".Вопросы поднимаемые в ней, сложны и многогранны. В особенности в нынешнее время, когда СЖВ-активисты правят балом и любой шаг в сторону "современных тенденций" будет рассматриваться консервативным большинством любителей традиционной вахи, как удар в спину.
Введение
Начало 42 тысячелетия, Великий Разлом разделил галактику надвое, планета механикусов Никомедуа впала в ересь. Усмирить непокорных берутся титаны Легио Металлика. А один из титанов, класса Император - "Казус Белли", становится местом основных событий книги. Действие книги полностью происходит внутри титана.
Главными действующими лицами книги являются:
Эксаза. Техножрец, магос, коммандир скитариев, которые обороняют титан. Постоянно занимается вычислениями оптимальной стратегии. Относится к себе как к бесполому существу имея в арсенале как мужское так и женское начала, потому что у неё\него кибернетический мозг.
Гелса фин Джайнт - мастеровая, которая обитает на нижних палубах титана, подлатывает, чинит, занимается тяжелой трудовой деятельностью. Обладательница минимальных аугментаций и экзоскелета для работы.
Инквизитор Аркас - ну как же, без инквизитора в сорокатысячнике то? Что-то вынюхивает, что-то разведывает, кого-то подозревает, как обычно.
Массовку составляют: принцепс, модерати, скитарии, рабочие, враги, и титаны.
Пересказ
Без пересказа сюжета здесь никак. И так, Казус Белли высаживается на поверхность Никомедуа и идёт шинковать врагов. Эксаза вычисляет цифры победы, Гелса следит чтобы все было окей, принцепс управялет, модерати копошатся.
В определенный момент, Гелса замечает что внутренняя служба безопасности титана кого-то серьезно прессует на нижних палубах. При этом, этот кто-то - точно не из экипажа. Она вступается за несчастного, и чуть-чуть отпинывает силовиков (шовинистичная свинья во мне думает "ну-ну… бабца из рабочих выносит скитариев-полицаев"). Спасённым оказывается инквизитор Оссиссиру Аркас (тяжело ему наверное было в школе), который заявляет, что он тут ради чертовски важной важности, инсигнию у него отобрали силовики, и кинули сюда, чтобы по тихому забить (ага, по-тихому, инквизитора). Проклятые киборги, они заполонили весь титан.
В итоге, походу книги Гелса постоянно мучается вопросом, "кто вообще этот человек?", можно ли ему доверять, и не является ли он сам предателем? А если она помогла предателю, то какая же участь ждёт её… В конечном счете, эта парочка начинает долгий подъем по титану вверх, чтобы вернуть инсигнию и восстановить справедливость.
Титан шагает вперед, выкашивает сотни тонн врагов и еретехов, но… Внезапно, воздушная атака - да еще и силами предателей астартес (Гелса и Аркас становятся этому свидетелями). Эксаза самолично выходит на поле битвы командовать своими скитариями. После серии сложных боев титан успешно защищён, хотя защитники и понесли тяжелые потери. Поскольку оборонительный потенциал значительно снижен, принцепс запрашивает подкрепление из новых скитариев для обороны титана. Эксаза против, потому что с ним\ней не согласовали вопрос подкрепления и вообще непонятно откуда эти силы берутся. Но так как принцепс - это босс, с ним спорить бесполезно. Вместе с новыми скитариями, прибывает и новый командир для них - Олватия. Она хотя бы является женщиной.Путём весьма несложных манипуляций и интриг Олватия заявляет, что будет единственной, кто обеспечивает безопасность на титане. Ведь её скитариев больше, а у Эксазы и людей меньше, и проиграет она более позорно. В итоге после недолгих убеждений Эксаза сдаётся и передает все логины\пароли Олватии, которая теперь становится новым боссом по безопасности. Эксазу запирают в импровизированной тюрьме.
Почти одновременно с этими событиями Гелса и Аркас находят силовиков, которые прессовали и разыскивали инквизитора, маленько их убивают с помощью хитрости, и возвращают Аркасу инсигнию. И вот тут, я задался первым серьезным вопросом за книгу - что же будет дальше. По логике вещей - надо вызывать подкрепление. Инквизиторские братюни прилетят на "Казус Белли" разберут его на запчасти, или может каких-нибудь своих Астартес вызвать. Или может затихориться снова чтобы потом со всей инквизиторской силой нанести удар в самое сердце тьмы… Нееее… это же не наш метод. Наш метод - это совершить ту же ошибку что и в прошлый раз.
То есть Аркас, получив инсигнию, идёт на командный мостик, с которого его уже один раз спустили на нижние палубы, и говорит что "я тут власть" и "вези меня мразь". И подходит он, к новоиспеченному боссу по безопасности - Олватии, которая, ВНЕЗАПНО, оказывается предателем. В этот момент я приложил книгу к лицу. Это было так предсказуемо и тупо. Ну то что Олватия предатель было понятно почти сразу же. Но то, что Аркас будучи очень тупым человеком выберет повторить свою ошибку и более того - выберет именно еретеха в качестве своей подушки для слёз… это было реально очень глупо.
Аркаса убивают, Гелса сбегает, Эксаза заперта, но ищет пути к освобождению.Титан начинает постепенно заражаться программой-демоном. Да бывают и такие. И на мой взгляд, это одна из прикольных штук в этой книге. Машинный код, который построен на математической модели варпа, и сам себя переписывает. Очень круто.
Вокруг бушует сражение, но Казус Белли постепенно перетягивается на сторону противника. Эксаза в отчаянных попытках что-то сделать, с помощью своих разнополых копий, разделений личности и хитростей с ноосферой обращается к Гелсе и просит её о помощи, что мастеровая и делает. В титане постепенно набирает обороты восстание, поскольку Олватия - весьма тупа, и вместо того чтобы по тихому позволить людям на нижних палубах работать зачем-то начинает их прессовать своими скитариями. Гелса освобождает Эксазу, Эксаза доказывает Олватии теорему, что она дура и ей место в корзине Windows. И та действительно удаляет себя, и это весьма интересных и крутой ход.Хорошие люди и скитарии постепенно захватывают титан, но до командного мостика так просто не доберешься. И оказывается есть еще одно место для подключения к БМУ, о котором никому не говорили (хм, техноересь, предательство, обман, расстрелять), через которое Эксаза и подключается к титану. Видит там принцепса и вредный код-демон.
Вместе с этим, Гелса все же добирается до главного мостика и узнает что предателем являлся один из модерати - Геврен. Она урабатывает его в мясо в рукопашном бою, но титан все еще заражён.Эксаза жертует собой, сливаясь с сознанием титана. Благодаря этому, удаётся удалить вредоносный демон-код и принцепс наконец-то пробуждается. Казус Белли снова за хороших - враги повержены. Гелсе предлагают стать техножрецом. Но она вежливо отказывается.
Спустя какое-то время Гелса всё так же работает на титане, и у неё даже есть там своя маленькая каютка, и опять же, внезапно, к ней подходит какой-то мужик и говорит что он из Инквизиции, говорит что Аркас был его учеником, протягивает Гелсе инсигнию и предлагает работать на него. Конец.
Эм… что…? Ей? За что? За то что она сопроводила очень тупого инквизитора к верхней палубе. Ну да, это было весьма сложно и опасно. Но это же гримдарк, тут любое действие будет сопряжено с опасностью… захотел отлить, отошел в кусты - тебя тираниды съели… захотел чайка попить - друкхари тебя отравили и теперь будут наслаждаться твоими страданиями… нравятся животные - карнадон тебя съест… любишь изобретать что-то новое - убьют как еретеха… узнал какой-то секрет и выжил - весь империум будет за тобой охотиться… Но настолько слащавая концовка. Как? Почему? Откуда? Это точно ваха? Эта бабца в общем-то не сделала ничего сверхъестественного, так откуда ей такие почести. Это вызывает какой-то диссонанс. То сначала говорится, что она 4 года из трюма не выбиралась, то в конце она уже пришла к успеху и подняла бабла. Уф, ладно, переходим к впечатлениям…
Впечатления
Так начать стоит с того, что книга не плохая. В пересказе я в значительной степени опустил большое количество интересных моментов, которые реально были крутыми. Читалась книга значительно бодрее "Дара Императора", который я забрасывал не меньше десяти раз и закончил только пересилив себя.В целом - впечатление остаётся хорошее. Некоторые моменты, вроде тупого инквизитора или концовки полностью вымораживают. Но книга всё же увлекает своим повествованием. Даже несмотря на то, что болтер порна тут почти нет. А вот титанов - более чем достаточно.
Ситуация с персонажами чуть более спорная.
Гелса не представляет из себя сколько-нибудь интересного перса, она просто делает то, что должна, и защищена сюжетной броней. Проходит ли она какие-то метаморфозы на своём пути? Вроде как и да, а вроде и нет. Становится ли она другим человеком после завершения книги - вроде да, а вроде и нет… И если пытаться разобрать перса по частям, то такой ответ в отношении Гелсы даёшь постоянно.
Аркас - а вот он интересный перс. И ему хочется сопереживать в какой-то степени. Но как только раскрывается сюжетный твист, читателю остаётся только хлопать себя по голове и орать STUPID-FUCKING-CUNT.
Эксаза - аааааа вот мы и добрались до настоящей мякотки. Бесполое существо полностью заменившее свой органический мозг кибернетическим. До этой книги, я не знал что так можно. Я всегда думал, что механикусы стараются убрать именно плоть, но оставить мозг ибо это есть суть мыслительной деятельности. В равной степени, я не знал, что можно делать кибермозг во вселенной вахи. Но спишем эти факты на моё незнание дела, и вернемся к персонажу. Эксаза может разделять свои личности, дробить их создавая разнополых собеседников, чтобы найти оптимальное решение какой-то проблемы. ВОЗМОЖНО, именно благодаря этому он\она так эффективны по ходу книги. Возможность взглянуть на проблему с другой точки зрения является наиболее удачным воплощением системного метода. И Эксаза это отлично демонстрирует. Вопрос в том, могут ли другие техножрецы заниматься такими вещами? Методы дробления личности доступны только этому магосу, или все могут так делать? Или дело в кибер-мозге? Исключительность этого персонажа заключается только в том, что он бесполный? Ответов на эти вопросы книга не даёт, но они, определенно, висят в воздухе и требуют внимания.
В среде механикус можно говорить о том, что гендерные привязки уже не важны. Потому что для них, как для следующего шага эволюции (возможно в сторону) пол не является необходимым атрибутом. НО… механикус это всё еще люди. Они были людьми, и на текущий момент ими остаются. Они никак не могут сгладить разницу полов, потому что, опять же, сама эволюция сотворила их такими. Они рождаются мужчинами и женщинами, и уже потом становятся слугами Омниссии, и запихивают в себя разъемы и провода. То есть быть людьми - это базис, а служить машине - это надстройка. И с полом тоже ничего нельзя поделать, поскольку гендерные роли - это конечно хорошо и СЖВшно, но против природы не попрешь. Разницу в воспитании девочек и мальчиков тоже так просто Императором или Омниссией не испортишь… (хотя о чем я, это же гримдарковая фентезя с налётом эпичности).И вот размышляя над этим подлавливаешь себя на мысли о том, насколько странно вписана гендерная тема в книгу. С одной стороны - никому ничего не навязывается и не пропагандируется, и помимо расщепления личности Эксаза не обладает какими-то уникальными способностями. С другой - зачем это было делать? Книга не стала бы хуже, если бы пол Эксазы был определен. Повлияло ли отсутствие пола на сюжет? - нет. Может бесполость использовалась в каком-нибудь моменте? - нет. Может отсутствие гендерных привязок как-то возвысило Эксазу на фоне других персонажей - нет. Так какой смысл было делать бесполое существо, когда это никак не обыгрывается. Я уже высказывал предположение, что ЕДИНСТВЕННОЙ вещью хоть как-то связанной с бесполостью Эксазы является возможностью дробить личность на разнополые копии. Но об этом в книге ничего конкретного не говорится. Из чего можно сделать вывод, что это доступно и другим механикус.
Остальные персы никакого интереса не вызывают. Они достаточно шаблонные и блёклые - хаоситы атакуют, еретехи нарушают, рабочие бунтуют.
По ходу сюжета персонажи очень много перемещаются по титану. Было бы значительно интереснее, если бы на форзаце или первых страницах был схематично изображен Казус Белли в разрезе. Так было бы значительно нагляднее и интереснее. Можно было бы отследить, где кто находится по ходу повествования, и куда персонажи перемещаются.
Наверное "Гнев Омниссии" это первая книга с таким огромнейшим количеством сносок. Тут есть отсылки и к библии, и к древнему риму, Александру Невскому (не этому, а который настоящий был), и к разным логическим методам. Их так много, что если бы это был отдельный справочник в конце книги, я бы просто даже не стал бы его смотреть. Очень приятно, что все ссылки находятся на родных страницах. С одной стороны это делает повествование более тяжелым для восприятия, но эта сложность даже нравится, как только к ней немного привыкаешь. Книга создаёт свой небольшой семантический мирок, и в определенный момент, я его даже полюбил. Но понимаю, что такое может понравиться далеко не каждому. И тут надо отдать должное переводу на русский язык, потому что в оригинале никаких сносок не было, и поди разбери, что там автор имел в виду. На нашем могучем все вопросительные места и сноски присутствуют, что позволяет в большей мере проникнуться идеями автора. Не знаю кто заслуживает лавры от многочисленных поясняющих сносок, но спасибо вам. =)
При максимальном упрощении сюжет не выглядит как какое-то откровение. Возможно, это происходит из-за замкнутости повествования, и отсутствия персонажей, которым хотелось бы сопереживать. То есть "Титаникус" на фоне "Гнева Омниссии" всё же выглядит более достойным произведением со своими срывами покровов и откровениями.
Титанических боев достаточно много. В большинстве случаев, они происходят параллельно основной движухе и не вызывают какого-либо интереса. Я пролистывал их достаточно быстро, потому в лазере сжигающем сотни тысяч тонн противника нет ничего интересного. Возможно, описательный стиль автора мне не очень понравился. Это точно не Абнетт или Дембски-Боуден, у которых описания получаются очень яркими и сочными.
Неточности
Модераторы или модерати? В книге постоянно используется слово модераторы при упоминании помощников принцепса. Но похоже этот аспект зависит от автора. Ведь у Абнетта в Титаникусе везде были модерати, здесь же используются модераторы. Я покопался немного и нашел обе книги на оригинальном языке и там действительно используются разные слова. Ваховская вики подсказывает что модерати - это множественное форма, модератус - единственная, а модератор - это русская адаптация модератуса. Окей, лады.
Итоги
После прочтения книги посмотрел интервью Гэва Торпа насчет его последнего произведения. Когда его спрашивают о чем книга, он отвечает, что это "Охота за Красным Октябрём" с титаном класса "Император". Эм… А ничего что "Охота за Красным Октябрём" входит в список 100 лучших детективных романов всех времен? Стоит ли говорить, что здесь даже близко не пахнет сложными интригами и судьбоносными решениями? Всего три действующих лица, и один из них оказывается непробиваемо тупым... Да, это неплохое чтиво. Но оно просто неплохое.
+
Повествование всё же затягивает
Внезапные повороты
За персами интересно наблюдать, но вместе с этим, им почти не хочется сопереживать
Интересные идеи и куча отсылок на самую разную классику (переводчику лайк)
Титаны их много, если их любите то должно понравиться
-
Слишком слащаво хорошая концовка
Очень тупой инквизитор
Иногда сложно читать из-за обилия новых терминов (даже по вахоским стандартам)
Вывод
В общем-то нормальная книга с некоторыми удачными и некоторыми сомнительными идеями. По меньшей мере, это не худшее произведение вышедшее во вселенной Сороковки, действие затягивает весьма быстро, и некоторые сюжетные находки позволяют удерживать книгу в руках достаточно долго. Но это точно не то произведение, которое захочется перечитывать еще раз.
Большое спасибо, что прочитали эту простыню, и еще большее спасибо, если посмотрели ролик. Я вложил в него много сил и времени, надеюсь вам понравилось.
Сarnem autem infirma. Ave Omnissiah! Спасибо что подсказали кого нарисовать (по результатам этого опроса) Вот такой вот "своеобразный" техножрец вышел. Рисовал впервые в таком духе. Критика приветствуется!
Демон пожирал их тела и пил их кровь, как обжора, напивающийся вином, впитывая истории их жизней, высасывая силу их смертей. Вскоре даже Кровавые Ангелы бежали, отступая к Вратам или заползая в свои боевые танки, пытаясь найти способ дать отпор. Они были медленными, слишком медленными. Ка'Банда был войной воплощённой. Тех, кто бежал, он настигал или оттаскивал ударами кнута. Те, что остались, погибли на месте. Он слышал, как они звали своего генетического отца, о какой же сладкий звук издавала их контролируемая паника. Эти сверхчеловеческие претенденты на бессмертие, красноречиво молящие о помощи своего ангельского принца… Ка'Банда обрывал их на полуслове, чувствуя, как их боль приправлена отчаянием, когда их души сливались с его сущностью. Демон не считал жизни так, как считал бы смертный; он просто знал. Он чувствовал количество душ в своей сущности, каждая из которых становилась частью его тела, когда она отрывалась от плоти и освобождалась для варпа. Раздувшись до прежней силы, существо не замедлилось, не остановилось. Когда его добыча отступила, он бросился в погоню; он хлестал их; он рассек землю своим топором, изливая свой гнев в землю, чтобы поглотить группы привязанных к земле ангелов. В течение телесных минут после проявления существо было близко. Он чувствовал наверху глаза своего создателя и рьяную, ревнивую ненависть своих низших сородичей. Ангел приземлился перед ним, раскинув крылья в акте театрального устрашения, бледные черты лица выражали воинственное спокойствие. Это спокойствие было почти правдоподобным, если бы не ненависть, горящая в этих прекрасных глазах. Ка’Банда был невосприимчив к маскараду совершенства примарха. Он знал страх неудачи, который струился по крови его врага, и он уже вдыхал ненависть Ангела раньше. Их присутствие создавало притяжение, вокруг них сгущалась битва. Кровавые Ангелы, пришедшие за владыкой демонов, были разрублены на части и утащены краснокожими детьми Кхорна. Демоны, достаточно глупые, чтобы броситься на Ангела, были уничтожены фалангой Астартес, сформировавшейся вокруг их примарха. — Демон, — сказал Сангвиний с мягкостью, в которую практически нельзя было поверить. — Тебе так не терпится умереть во второй раз? Для взгляда демона на мир, в мазках жизненной силы и обещаниях текущей крови, Ангел выглядел обремененным усталостью. Он чувствовал запах усталости, обжигающей потную кожу Ангела. Ка’Банда улыбнулся, его собственное беспокойство рассеялось. Его язык выскользнул из раздвинутых челюстей и отполировал треснувший обсидиан зубов. Слюна нитями свисала у него из пасти. — Ты выглядишь уставшим, маленький Ангел Трусливого Бога. Это началось на земле. Ангел и демон сошлись, клинок к клинку, взмахивая крыльями для баланса в противостоянии. — Я убил тебя однажды, — прорычал Ангел в нечеловеческое лицо демона. В ответ Ка’Бандха сжал мышцы глотки и зоба, выпустив пар из наполнившихся кишок. Смеясь, демон изверг кровь убитых сыновей Сангвиния в лицо их отцу. Ангел терпел боль и позор, не отступая, что только больше радовало демона. — И я убью тебя снова, — поклялся Девятый примарх, стараясь не уступать демону в силе. Кровь шипела и испарялась на его доспехах и лице. Она струилась по линиям его губ. Ка’Банда оскалил зубы, ярость растаяла, сменившись насмешливой ухмылкой. Существо ожидало этих слов. Теперь они были сказаны, он приветствовал их. — В своем высокомерии ты все еще веришь, что речь идет о нас с тобой, —Демон расхохотался, кровавая слюна брызнула из его пасти, украсив и без того окровавленные черты Ангела. — Это, о чистейший, говорит тщеславие твоего отца внутри тебя. Демон не умел читать человеческие выражения, но что-то вроде боли мелькнуло на лице Ангела — и это тоже было прекрасно. Ка’Банда запрокинул свою уродливую голову горгульи, нагло готовясь к удару. Ангел рванулся назад, как и желал демон, и Ка'Банда украл эти драгоценные секунды свободы, чтобы повернуться и разрубить своим огромным топором воюющих Кровавых Ангелов и Нерожденных поблизости, убивая и тех и других. Сила пронзила его судорожным жалом, и существо повернулось как раз вовремя, чтобы заблокировать клинок Ангела плоскостью его топора. И снова они столкнулись лицом к лицу. — Я здесь не для тебя, — рот демона не был создан для человеческого языка, а его клыки были выровнены для эстетики жестокости, а не для эволюции. —Ты ничто. Мерцание в огнях времени. Пешка с красивыми крыльями, называющая себя королем. Глаза Сангвиния были полузакрыты от напряжения. Слова были ему почти не под силу, каждая вена и сухожилие были отчетливо видны. Залитое кровью горло Ка'Банди уже охрипло от усилий человеческой речи, но сквозь улыбку, похожую на лезвие ножа, вырвалось еще больше слов. — Ты научил меня терпению, Ангел Трусливого Бога. Ты показал мне мое место. Я зверь, который будет пировать на ваших сыновьях в грядущие века. Я — рак, который будет разъедать твой род, пока последний человек, в жилах которого течет твоя кровь, не превратится в пыль на ветру Ваалфоры. Огонь с горящего проспекта отразился по всей длине клинка Ангела. — Я буду уничтожать тебя, демон, каждый раз, когда ты будешь выползать из темницы ада. Ка’Банда, стиснув зубы от напряжения, говорил, изо рта пахло кровью Астартес. Коварная чувственность приправила его тон. —Ты не будешь вечно защищать своих детей. Сангвиний побледнел под копотью войны, затемнившей его лицо, и Ка’Банда взревел, отбросив Ангела назад. Сангвиний изогнулся в воздухе, избегая взмаха топора, но не удара хлыста. Он едва ударил, обмотавшись вокруг одного крыла, но этого было более чем достаточно для нужд демона. Ка’Банда дернул за поводок, потянув примарха из воздуха обратно на разбитый мрамор. Сангвиний нанес удар с нечеловеческой грацией, уже пытаясь разрезать запутавшуюся плеть. Ка'Банду это не волновало. Он бросил хлыст, прыгая и хлопая крыльями, направляясь к центру Королевского Вознесения, где находилось наибольшее скопление Кровавых ангелов. Пожиратели Миров и другие полусмертные Воителя благословляли его. Как будто их благословения имели какое-то значение для такого существа, как он, в такой момент, как этот. Он приземлился среди десятков одетых в красное Кровавых Ангелов, вырывая их из жизни взмахами своего топора, издавая рёв карнозавра, пожирая их души и истории. Имена, лица и воспоминания, не принадлежащие ему, наполняли его, угрожая его чувствам; но тварь продолжала убивать, используя каждую драгоценную секунду. "Еще немного…". Мысли провалившегося чемпиона были бурей беспокойной, неустроенной психики. "Еще несколько…" Еще дважды Ангел бросался на него, рубя и кромсая. Еще дважды демону удавалось вырваться на свободу, отбиваясь или отбрасывая примарха в сторону. Ка’Банда снова сбежал, взмыв ввысь, и на этот раз Ангел был над ним в воздухе. Оба рухнули на землю едва ли через две секунды после того, как покинули ее, стройная золотая фигура перекатилась на демонического гиганта, поднимая свой меч и направляя его вниз. Демон отшвырнул Ангела в сторону при помощи топора, теперь отчаяние погружалось в его сущность. Это было быстрее, чем их битвы на Сигнус Прайм, лишенные красоты и мастерства, сводившиеся к неуклюжей жестокости драки. Он поднялся, ревя, рыча на противников, бросаясь на ближайших Кровавых Ангелов и разрывая их на части. Их болтеры плевали в него, их мечи вонзались в него, и они умирали, демонстрируя бесполезную ярость. Ангел снова ударил его, на этот раз с такой силой, что сбил его с копыт. Примарх был охотничьим ястребом, со всеми крыльями и режущими кромками, бьющимся против демона, пытающегося освободиться. Ка’Банда прикрыл лицо свободной рукой слишком поздно. Он зарычал , когда серебряное лезвие вскрыло его лицо до кости и лишило одного глаза. Это было не больно в том плане, как смертные чувствуют боль, но стыд и ярость жгли по-своему, так же яростно. Ка’Банда слепо потянулся одной рукой, и удача позволила ему сомкнуть кулак на одной из ног Ангела. Он ударил примархом, как хлыстом, впечатав его в одну из статуй, стоящих вдоль Вознесения, не оборачиваясь, чтобы увидеть, насколько ранен Ангел, не заботясь, кроме того факта, что наконец свободен. Он мог бы убить еще нескольких жалких детей Ангела и отправиться к открытым Вратам… Бог Войны вознаградит его, вернет ему благосклонность… Он взмахнул крыльями, взмывая в небо, швырнул свой топор в Гибельный Клинок легиона. Орудие пронзило ядро танка, взорвав его, шлейф пламени дымился свежими душами. "Еще немного…" Демон уклонялся от не имеющих значения лучей лазпушек и ракет. Безоружный, если не считать когтей, он нырнул к ближайшим к Вратам Кровавым Ангелам. Его когтей будет более чем достаточно.
Зефон был одним из тех, кого отбросило в сторону потоком разбивающегося керамита, когда демон отшвыривал Кровавых Ангелов со своего пути. Его кровоточащие крылья были оборванным знаменем, провозглашающим его марш к Вратам Вечности. Когти длиной с копье пронзали красную броню и разрывали драгоценное мясо под ней. Каждая вырвавшаяся на свободу душа оживляла существо, ускоряя его атаку. Ему нужны Врата, и ему нужна кровь защитников Врат. Зверь отказался сражаться с Ангелом в воздухе, где Сангвиний обладал всеми преимуществами ловкости. Они бросались на него с мечами, которые разрывали шкуру зверя, и стреляли из оружия, которое отрывало куски его тела, совершенно не замедляя существо. Он царапал и резал, цеплялся и извивался. Керамит поддавался, кровь текла рекой. Ни разу в своей убийственной ярости существо не оставляло стражей Врат. Деяния и действия танков, титанов и примархов были бессмысленны. Это был его последний шанс. Зефон, держа клинок двумя руками, вонзил его в икру существа. Это было все равно, что воткнуть меч в скалу, и генератор в рукояти дал сбой, вспыхнул и вышел из строя. За две секунды Зефон вонзил меч в цель, но не смог ранить существо и был отброшен в сторону ударом огромного крыла. Он перекатился по последней ступени плато Вознесения к самому краю. Одна из его глазных линз была разбита. Его ретинальный дисплей завизжал, предупреждая о разрыве скафандра и мышц. Как будто он уже не чувствовал этого. Он поднялся на ноги, потянувшись к упавшему клинку на камнях поблизости, готовый снова бесполезно броситься на существо вместе с остальными братьями. Сангвиний был сгустком золота и серебра, преследующим демона сверху. Существо попыталось проигнорировать Ангела, затем отбросить примарха в сторону, затем — потерпев неудачу, терпя раны, нанесенные клинком Ангела — демон был вынужден замедлить свой натиск, выплескивая свою боль и разочарование в ещё одном реве. Он цеплялся за примарха, но не для того, чтобы растерзать Ангела, а чтобы повергнуть его на землю. С третьего раза демону удалось это сделать, стащив Сангвиния и швырнув его на треснувший мрамор под его ногами. Зефон никогда не видел, чтобы два существа с таким огромным достоинством и силой опускались до такой яростной драки. Они вместе катились по плато Вознесения из бесценного инопланетного камня, выцарапывая друг другу глаза и впечатывая кулаки в бронированные тела. Каждый раз, когда Ангел вырывался на свободу, демон снова втягивал его в драку. Когда демон оказывался сверху, через полвздоха Ангел уже был на нем; белокрылый сорокопут, кружащий над существом и осыпающий серебряными ударами. Рев Ка’Банды превратился в вой, а затем в звериные взрывы гнева и боли. Демон потерял глаз; Зефон увидел, как Великий Ангел раздавил его в кулаке и швырнул образовавшуюся жижу в сторону. Когда Зефон столкнулся с несколькими своими братьями, Сангвиний напряжённым голосом по воксу приказал им уйти. — Пожиратели Миров, — прошипел примарх. — Сдержите их. Демон и Ангел схватили друг друга за горло: первый, чтобы задушить жизнь в другом, второй использовал свою хватку только для того, чтобы ударить врага затылком о мраморную землю. Сангвиний, побагровевший от удушья, с нитями слюны, свисающими с зубов, тянул голову демона вверх и вниз, снова, снова, снова, сначала раскалывая мрамор наковальней черепа Ка’Банды, затем разбивая его. Камень сломался, а голова зверя отказалась; тем не менее, этого было достаточно. Когти существа ослабли настолько, чтобы Ангел вырвался на свободу. Зефон увидел, как его сир взмыл в небо. Демон был либо не в состоянии игнорировать этого врага, либо был слишком ранен и в бешенстве от крови, чтобы отпустить его. С брызгами вонючей крови из раненых крыльев Ка’Бандха бросился в погоню. Позже он пожалеет об этом. Позже он поймет, что отравил свой последний шанс на свою угасающую победу в тот момент, когда отказался от охоты за душами Девятой родословной, когда позволил гневу и страху затмить его взор. Позже будет слишком поздно, чтобы иметь значение. Зефон был свободен достаточно долго, чтобы стать свидетелем окончания схватки. Он видел, как Сангвиний спускался, когда демон поднимался. Примарх обнажил и копье, и меч, и Ангел метнул копье, закричав от усилий. Копье попало демону в грудь, пронзив броню и тело, и погрузилось в него, как будто было неотъемлемой его частью. Воины на земле разразились громоподобными возгласами, среди них послышался голос Зефона. Следующий рев демона был совершенно звериным, криком вырвавшегося разочарования. По правде говоря, раненый, он изо всех сил пытался подняться, лихорадочный, почти испуганный в своей потребности поймать своего мучителя. Сангвиний дал раненому зверю то, что он желал. Зефон смотрел, как его примарх сокращает дистанцию, его белые крылья блестели за спиной. Ангел схватил существо, когда оно набирало силу в своем восхождении, уворачиваясь от протянувшихся когтей демона и нанося удар сзади силой гнева Императора. Он ударил его между крыльями, его меч вонзился в позвоночник существа, сломав его спину и вырвавшись из нагрудника Ка’Банды. Острие клинка зашипело от дыма украденных душ, просачивающегося из раны, и демон повис в воздухе еще на мгновение, вопреки законам смертных. Он захрипел, и из его раскрытой пасти хлынула масса не переваренных душ. Ка’Банда рухнул, существо врезалось в стену Санктума, оставив при падении пятно демонической крови. Его крылья больше не бились. Его конечности были неподвижны. Сангвиний нырнул следом за телом, схватив демона за шею сзади и рукоять меча, воткнутого в его позвоночник. Он мог позволить существу упасть. Зефон всегда будет думать об этом в последующие дни, годы, десятилетия, когда он будет носить черное и сражаться за Империум, который он больше не понимал. Сангвиний мог позволить демону упасть, ударившись о землю перед Вратами Вечности. Но Ангел закричал, этот звук был наполнен яростью, как любой другой звук, когда-либо вырывавшийся из горла демона, и швырнул умирающего монстра через Королевское Вознесение. Он врезался в наступающую орду и бесформенной массой скатился вниз по мраморным ступеням. Памятник провалу ярости. В последний раз Зефон видел Ка’Банду, когда стаи низших демонов роились над телом, пожирая его словно падальщики. В этом не было ни утешения, ни оправдания. Это слишком напоминало старые ритуалы IX легиона. Он не хотел признавать никакого родства между своими сородичами и демонами.
