Дозор окончен
Смерть приближалась к нему, и тень её савана ниспадала на легионера. Гарро и прежде доводилось балансировать на краю бездны, но до сего момента ему всегда удавалось вовремя отойти от края.
Теперь же обречённый легионер падал. Промежутки между ударами сердца становились всё длиннее, их сила постепенно угасала.
Гарро поднял голову — покуда его зрение застилала пелена, он узрел образ Смерти. То, что люди ушедшей эпохи нарекли бы Танатосом, Азраилом, Мрачным Жнецом, Мортарион воплощал в действительности. Измождённый, скрывающийся в тени капюшона примарх воплощал собой отнюдь не вечный покой, благородную смерть или достойный уход из жизни — он являл собой истинный ужас этого, воплощённые разложение и распад, знаменующие собой окончательный итог бытия.
Но последним сознательным действием Гарро стала решимость не поддаваться всему этому. Покуда тени затмевали окружающий мир, а ход времени удлинялся и замедлялся, дух непокорства напоил собой всё его существо, а свет — золотое, восхитительное сияние — возникло пред взором Гвардейца Смерти. Мортарион и его порченый легион, развалины и панорама сражения — всё это меркло по мере того, как свет набирал силу и мощь.
В самом сердце изумительного сияния появилась гигантская фигура в великолепных позолоченных доспехах — она ступала сквозь свет, словно через открытую дверь. Образ воителя в мерцающем, безупречном злате посмотрел в сторону павшего Астартес и встретился с ним взглядом.
Слов не потребовалось.
Облачённый во злато воитель по-отечески кивнул Гарро и протянул ему свою раскрытую длань. Натаниэль знал, что если коснётся её, если по-настоящему примет и обретёт веру, свободную от сомнений и колебаний, однажды наступит тот день, когда он, боевой капитан Натаниэль Гарро, сможет возродиться заново.
С дрожью волнения сын Альбии и Терры, Сумеречный Рейдер, Гвардеец Смерти и Странствующий Рыцарь потянулся, чтобы принять длань Воина-Во-Злате. Как только руки обоих воинов сомкнулись, Гарро увидел, что металл его латных перчаток, равно как и плоть, и кости под ними, рассыпаются прахом и разлетаются на ветру. Но это больше не имело ни малейшего значения. Материальное вещество его бытия больше не значило ровным счётом ничего. Отныне душа человека, которого звали Натаниэлем Гарро, обретёт жизнь вечную.
Он вполне мог испугаться, но в этот момент Гарро испытал один лишь неподдельный восторг — ибо теперь его предназначение, цель всей его жизни, наконец-то исполнилась.
Бог-Император знал его имя, и теперь дозор боевого капитана Натаниэля Гарро окончился.
Источник: "Гарро: Рыцарь в сером" Джеймс Сваллоу.
Взято отсюда: https://t.me/daymonri_content
У нас блять в 2к половина словаря имеет первичное значение к херам вытесненное вторичным приобретённым значением.