Каунтер Бен - Демонический мир

Властью Вольного Торговца повелеваю - найти четырёх низкорослых, бородатых шахтёров и дать им самое лучшее вооружение и снаряжение, а также море дешевого амасека.

Именно то, что написанно на упаковке...

Немного литературной ереси

«Я не знаю, кому служат мутанты, но какой-то дурацкий бог должен любить тех, кого так сложно убить» 

– Керст Вебан, командир буровой 

Мессия – отравленная планета, находящаяся вблизи от внешних границ Сумеречных миров, наиболее известна своим необычайно долгим днём и отчаянностью местных добытчиков прометия. Из-за низкой скорости вращения – вероятно, виноват в этом Вопящий вихрь – каждый день на Мессии длится год. Единственные населенные пункты здесь – города на полюсах, где царят вечные сумерки. Оттуда постоянно отправляют команды старателей, что ищут на поверхности планеты новые залежи прометия – топлива, что нужно для обогрева и производства энергии.

Странствуя по пустошам Мессии, бурильщики регулярно сталкиваются друг с другом и огромными ордами мутантов, которые постоянно бродят по поверхности и кардинально изменяются с восходом и закатом.

Так, мутанты дневной стороны Мессии это относительно умные, ловкие существа, способные использовать инструменты и даже применять в бою какую-либо тактику. Но стоит им пересечь терминатор Мессии, как от их прежнего разума не остаётся и следа: оружие выбрасывается, воспоминания будто по волшебству стираются, а тела начинают изменяться. Мутанты ночной стороны Мессии это тупые, очень выносливые твари, которые способны своим бесконечным и безмозглым натиском остановить даже самые хорошо вооруженные буровые платформы.

Расположенная на северном полюсе Мессии, Меконта – город, культура которого полностью сосредоточена на физическом превосходстве, хитроумных интригах и представлении о том, что власть можно удерживать лишь силой оружия. Подавляющее большинство местных жителей – рабы. Счастливчики участвуют в кровавом спорте на городских аренах, обеспечивая развлечения. Остальные без конца восстанавливают город, так как его дневная сторона постоянно разрушается под безжалостным светом звезды.

Один из столпов общества Меконты – система управления и наследования, согласно которой право владеть собственностью и кем-то править не наследуется, а завоёвывается. Идеи воспитания и сострадания в Меконте практически отсутствуют; по достижении детьми возраста зрелости – пятнадцати лет – они проходят обряд посвящения, что состоит в изгнании из родительского дома. Когда человек умирает, его соседи сразу начинают бороться за его имущество. Доказавшие свою силу и добившиеся успеха благодаря сражениям и интригам, наследуют имущество; те, кто терпит неудачу, часто становятся рабами новых владельцев.

По улицам постоянно рыщут команды вербовщиков, разыскивая неимущих. Эти хорошо вооруженные группы проверяют документы практически всех, убивая тех, кто сопротивляется, и, выставляя тела в качестве свидетельств своего мастерства. Те, у кого не нашлось бумаг, немедленно обращают в рабов и отправляют на на рудники, прометиевоперерабатывающие заводы или вечные стройки. Город намеренно предоставляет своим рабам скверное жильё и скудные пайки, чем создаёт невероятно взрывоопасную обстановку. Многие болеют и умирают от недоедания, болезней или стихий. Сильнейшие отнимают то, что им нужно, у самых слабых. Это сдерживает рост населения, и городу не приходится заботиться о тех, кто оказался неспособен позаботиться о себе сам. Перед смертью самых слабых рабов часто отправляют на арену, где они обычно гибнут в кровавых схватках.

Конечно, столь враждебная обстановка приводит к восстаниям; бунты так вспыхывают так часто, что Меконту невозможно представить без них. Каждый землевладелец имеет оружие, намного превосходящее то, что доступно рабам. Повстанцы с дрекольём вынуждены сражаться с властями, чьи солдаты вооружены шоковыми дубинками и тяжёлыми стабберами. После того, как бунт будет подавлен – это происходит несколько сотен раз в год – его зачинщики становятся рабами и отправляются на арены. Поскольку они, как правило, хоть как-то умеют сражаться, им выдают простое оружие, чтобы они могли проявить себя в глазах публики. На аренах не только дают бои, но и награждают победителей турниров. Они получают намного больше, чем просто свободу. Триумфатор обретает место в одной из многочисленных шахтерских экспедиций города, и сможет отправиться в пустоши за прометием.

Почти все граждане Меконты заслужили своё положение в успешных экспедициях. Удачливым командирам таких вылазок, что вернулись с грузом прометия и другими богатствами, присуждаются имущественные права и гражданство – в обмен на вырученные ресурсы конечно же. Другие члены экспедиции также могут получить гражданские права, но для этого придётся пережить немало вылазок в пустоши.

Ветхий город Занок расположен у южного полюса Мессии. Близнец Меконты, гибнущий под лучами Ксозона и свирепыми ветрами каждый день и отстраиваемый каждую ночь. По легенде, город основала группа рабов, что не захотела возврашаться в Меконту. Легенда правдоподобна, так как в Заноке нет ни рабов, ни какой-либо центральной власти. Горожане якобы имеют полную свободу и могут жить так, как считают нужным. К сожалению, сочетание сурового природы и отсутствия центральной власти редко даёт возможность делать это.

Учитывая враждебную природу Мессии, неудивительно, что свободой, доступной всем, кто проживает в Заноке, часто злоупотребляют. Каждый, кто живет в пределах города, имеет полные и равные права, но должен уважать привилегии друг друга. Однако центральной власти нет, так что обеспечивать сохранение этих прав некому. Как следствие, идеалы, основавшие город, не воплощаются наделе.

Каждый раз, когда человек или группа пытается выстроить в городе порядок, она должна тратиться на его защиту всё то короткое время, что просуществует. В противном случае их соседи могут попытаться либо захватить их, либо присвоить часть материалов для себя. Культура зависти, жадности и насилия вытеснила идеалы уважения и личной свободы. Из-за этого Занок похож на настоящую зону боевых действий. Плохо охраняемые дома становятся жертвами банд отчаявшихся головорезов. Ценные ресурсы - включая продукты питания, топливо и воздух, пригодный для дыхания - удерживают силой оружия, стремясь использовать как разменную монету.

Подавляющее большинство наземных сооружений Занока - гореолые руины, в которых бродят голодающие мусорщики, тратя драгоценный кислород на попытки найти что-нибудь ценное. Бандиты рыщут по улицам в поисках добычи, а хорошо вооруженная охрана следит за периметром немногих обеспеченных сооружений, таких как очистныезаводы и форты.

Большинство жителей города живут ниже поверхности планеты - эта привычка появилась вскоре после основания города. В новых шахтах обнаружили значительные залежи металлических рул. Это, в свою очередь, позволило производить прометий, мастерить собственное оружие и сырьё для строительства, а также наладить обширную подземную сеть очистки воздуха для поддержания работышахт.

Но даже в этих охраняемых районах нужно боятся насилия или сбоев в работе очистителей. Многие граждане, пережившие бесчисленные сражения, погибли при обрушении пещер. Порой банды травили ядыми целые гроты, чтобы присвоить товары.

Оба города Мессии полностью зависит от буровых экспедиций. Без руды, содержащей прометий, города не имели бы топлива, необходимого для выживания на полюсах. Благодаря этому, местные кочевники научились поддерживать отношения с обоими городами и торговать с ними. Буровые экспедиции не могут производить запчасти или кормить себя сами – они заняты бурением и защитой от орд мутантов. Руководители экспедиций Меконты, трудятся ради гражданства и власти, а как те, кто регулярно обеспечивают Занок, просто стремятся разбогатеть.

Порой здесь появляются иномирцы, чтобы организовать собственные экспедиции или обустроить себе владения в пустошах, дабы укрепить свою мощь.В дополнение к обычным рискам, которые всегда сопровождают добычу любых ресурсов, подобных сырому прометию, на Мессии существуют другие опасности. Поверхность мира обширна, и экспедиция, которая пострадала от критической поломки вдали от полюсов, столкнётся с таковыми задолго до того, как сможет прийти помощь. Токсичная атмосфера представляет постоянную опасность; человек, который вдохнет местный воздух, вероятно, умрёт через несколько часов от ожогов дыхательных путей, оставленных кислотными соединениями. На дневной стороне планеты может быть столь жарко, что без систем охлаждения руда может воспламениться.

Как на светлой, так и на тёмной стороне планеты поверхность топчут орды почти безмозглых мутантов. Эти существа уничтожают всё, с чем сталкиваются, включая буровые машины. Ещё одна опасность для любой буровой – коллеги по опасному ремеслу, что могут устроить диверсию или даже напасть на конкурентов в надежде захватить установку или груз соперника.

Сталкиваясь с этими опасностями, члены экспедиции становятся либо настоящими товарищами по несчастью, либо жертвами. Некоторые люди быстро понимают, что такой образ жизни им нравится больше жизни в городах и становятся хим-охотниками, что в одиночку странствуют в пустынях или даже за пределами планеты. Несколько буровых групп образуют формально союзные кланы, которые поколениями работают вместе. Их массивные буровые машины становятся семейными реликвиями, которые описывают их происхождение. Именно такие кланы бродят по пустыням за пределами городов, и именно ими правят могущественные, беспощадные и свирепые буровые бароны. Борьба между соперничающими кланами может тянуться годами. И пока буровые установки переходят из рук в руки, кланы будут и дальше сражаться за превосходство друг над другом и над самой планетой.

Такова жизнь на этом суровом и жестоком мире. 

Пх’нглуи мглв’нафх Император Ть'ерра вгах’нагл фхтагн!

Славная победа

Жители Импрезенции выходили небольшими группками; выходя, они благодарили спасителей и сразу приступали к работе, дабы показать раскаяние.

Через несколько дней они закончили вручную расчищать маршрут от пролета святого Клейтора до макрособора, расположенного примерно в тридцати километрах. Весь процессиональ Надежды Благодатной сделали пригодным для движения. Едва закончив работу, они послали грязных, истощенных и практически мертвых гонцов — умолять новые власти Гаталамора.

Их просьбы, к неудовольствию Вихеллана, удовлетворили.

Вихеллан с Малдоваром Колкваном наблюдали за подготовкой кортежа. Им как представителям Самого Бога-Императора предоставили почетные места на изрешеченном пулями балконе высоко над процессиональю. Еще сотня кустодиев выстроилась вдоль дороги — пятеро на милю, золотые отблески света в темных толпах людей.

— Неправильно это, — произнес Вихеллан.

— Да, но это целесообразно, — ответил трибун.

Тысяча гаталаморцев, посыпанных пеплом и одетых во власяницы, тащила саркофаг на катках, сделанных из сломанных колонн. Гроб с резными изображениями создали в течение нескольких дней, что свидетельствовало о мастерстве местных скульпторов. Еще десять тысяч людей маршировали по обе стороны и впереди, бичуя себя и распевая печальные песни покаяния. Позади кортежа разлилась река пламени. Тысячи и тысячи людей несли факелы и рыдали так громко, что сотрясались окрестные развалины.

Были там и другие жители Гаталамора. Те, кто связал судьбу с Темными Богами, — им не было прощения. Их распяли на железных столбах по обе стороны процессионали. Во главе колонны шла канонисса Имельда Веритас вместе с сестрами. Они пели гимны победы. Молодые девушки, осиротевшие во время войны и отобранные для воспитания в Сестринстве, бежали впереди и выливали прометий из украшенных ведер прямо на предателей. Сестры Битвы с огнеметами обжигали каждого короткой вспышкой огня, пока проходили рядом. Стенания горя, песни покаяния и триумфа сопровождались едва слышными криками. Еретики, ожидавшие своей участи, молились, но их слова затерялись в шуме похорон. Улучшенное зрение и авточувства доспеха позволили Вихеллану прочесть по губам некоторых.

Чаще всего они произносили слово «Император».

— Вера — яд. Император был прав, когда хотел избавиться от нее. Вера укрепляет врага и сковывает людей. Она слепа. И превращает нас в скот, — произнес Вихеллан.

Люди поднимали взор, когда проходили мимо башни, где стояли кустодии. Руки, воздетые в молитвенном жесте, тянулись к трибуну, наблюдавшему за всем с высоты.

— Они нам молятся. Это недопустимо. И в итоге это повлияет на нас. Мы долгое время провели в изоляции и отнюдь не совершенны.

— Мы не падем.

— Но этот дурацкий фарс повышает шансы. Позволить похоронить его так, прямо здесь, в церкви, с этим богослужением… Это неправильно.

— Это неправильно. — Колкван посмотрел на Вихеллана. — Но это необходимо. Ахаллор погиб, сражаясь за этот мир. Все в этом мире связано с верой. А в ней есть своя сила. Ты сражался вместе с Сестрами Битвы и видел, как вера защищает и укрепляет их дух.

— Психический эффект, который в любом другом случае они назвали бы колдовством.

— Мы здесь не для того, чтобы порицать Галактику за лицемерие, а для того, чтобы спасти ее. Вера может быть нашим величайшим оружием. Вера — психической эффект, но она не похожа ни на что другое, и, нравится нам это или нет, тесно связана с нашим повелителем. Ты не понимаешь, Вихеллан. Все эти видения, святые, таро — инструменты, средство, с помощью которого мы можем контролировать остальных. Они весьма полезны. Мы показали всем, чья лояльность могла поколебаться, что войска Императора — у их рубежей. Теперь они знают, что Его слуги сразят всех, кто отвернулся от Терры, а верные Ему обретут спасение. Погребение Ахаллора здесь — символ веры. Пусть они какое-то время почитают его как святого. Они все равно бы так поступили, и лучше, если мы этим воспользуемся. Этот мир скрепляет не только сегментум, но и крестовый поход.

— Все равно это неправильно.

Колкван кивнул.

— Именно, но ненадолго. Как только все закончится, церковь падет, и эта долгая эпоха язычества наконец прекратится. Ибо это и есть единственная истина, да, Гастий Вихеллан?

— Истина Императора, — выдохнул тот.

— Примарх среди нас. Я все-таки сомневаюсь в мудрости слепо следовать за ним. Но это дает мне надежду, поскольку, если одно такое существо из веков чудес может вернуться, то и наш владыка сможет найти дорогу. У меня своя вера, Гастий. Вера в великий замысел Императора. Взгляни — и узри в этом не провал, а дело рук нашего наставника.

Саркофаг медленно продвигался вдоль процессионали к возвышающимся башням собора; предатели воспламенялись, освещая путь, свет следовал за ним, и человеческое горе и боль омывали покойного со всех сторон.

Так распорядилась судьба, чтобы щит-капитан Марк Ахаллор пришел в этот мир и обрел вечный покой в храме Императора Торжествующего, соборе Аскломеда Строителя — обмане, призванном позолотить наглую ложь.