жиллиман иврейн альфарий омегон

прАвда

Тут в одной группе выложили новую книженцию ("Опустошение Баала", пока только на иглише), и переведённые фрагменты. Ссылка на группу в комментах.

Ультрамарины старого образца уступили место высоким представителям нового вида. Они притопнули и вытянулись по стойке смирно, когда Данте устало хромал мимо к бронированным вратам командного центра. Они открылись, когда он приблизился. Данте стряхнул руку Альбина у порога и шагнул внутрь так гордо, как только мог.
На троне из чистого адамантия, окружённый сотнями чистых стягов, сидело живое чудо, огромный воин, облачённый в синее и золотое, выражение его лица было красивым, но суровым, массивная перчатка покоилась на одной руке, огромный меч в ножнах лежал на коленях.
Теперь он понял значение меча, отсутствующего в его видении. Меч Императора был перед ним, у живого примарха.
Робаут Жиллиман прибыл на Баал. В этом не было ошибки. Данте видел примарха раньше, закрытого в стазисном поле в крепости Геры на Макрейдже, где он сидел, заключённый за секунду до смерти большую часть истории Империума. И тем не менее он был здесь, живой и дышащий.
Физическое присутствие примарха ударило по Данте. Жиллиман был воплощённым благородством, монументом во плоти. Его присутствие подавляло. Игнорируя боль от его исцеляющихся ран, Данте упал на колени с грохотом брони и склонил голову.
- Неужели это правда? Это действительно вы? Вы живы?
Примарх встал, отставил меч в сторону и спустился по ступеням.
- Встань, Данте, - нежно сказал Жиллиман. - Я не приму проявлений смирения от таких людей, как ты. Ты один из немногих в этой эпохе, кто заслужил право говорить со мной на равных условиях. Встань. Сейчас же.
Данте закряхтел от боли, попытавшись подняться на ноги. Жиллиман взял Данте за наплечник и поднял Магистра ордена.
- Прости за унижение, - сказал Жиллиман. - Я вижу, что ты ранен.
Данте ошеломлённо кивнул.
- Больше никогда не преклоняй передо мной колено. Я хочу, чтобы ты стоял вместе со мной в знак уважения. Я прикажу, если потребуется. Но я бы не хотел, чтобы наши отношения развивались на таких условиях. У меня нет времени на церемонии, слишком много дел. Хотя если боль слишком сильная, ты конечно же можешь сесть, - сказал он с тенью улыбки.
- Это сон или видение?
- Ни то, ни другое. Я живой. Я вернулся, чтобы спасти Империум, - сказал Жиллиман.
- Простите меня, повелитель, - Данте хотел отступить на шаг назад, чтобы посмотреть ему в глаза. - Я потерпел неудачу. Я созвал вместе ордены Крови, и потерял их все, чтобы спасти Баал. Аркс Ангеликум в руинах. Тысячи космодесантников мертвы, Баал опустошён.
- Простить? - переспросил Жиллиман. - Нечего прощать, Данте. Ты остановил их. Когда мы прибыли, флот-улей был сильно истощён, и с лёгкостью был уничтожен. Пока мы говорим, Неодолимый крестовый поход очищает эту систему от остатков тиранид. Ты достиг того, что удавалось немногим, и уничтожил главное щупальце флота-улья. Я бы поздравил тебя, но у меня не найдётся слов, чтобы описать весь масштаб твоего достижения, - Жиллиман положил руку на плечо Данте. - Ты спас Баал от Разума улья, командующий Данте, и вместе с ним и большую часть сегментума.
После этих слов Данте зарыдал.
- Простите меня, простите, - произнёс он. - Я почти проиграл. Я почти всё потерял. Пожалуйста, простите меня.
- Нечего прощать.
Данте ничего не слышал. Боль от ран и присутствие живого примарха взяли над ним верх, и он рухнул на землю.

Примархи кормят голубей

Лион Эль'Джонсон: никогда не видев голубя, потрошит его, после чего делает чучело, набитое пшеном.

Фулгрим: в роскошной зале накрывают стол по
высшему разряду, голубю подаются только крошки из лучшего в Империи и Имматериуме хлеба, вымоченные в десятитысячелетнем терранском вине. Расстраивается, когда голубь смахивает со стола приборы.

Пертурабо: медленно, но верно запихивает в голубя километровый багет.

Джагатай Хан: бегает вокруг голубя, и, когда тот открывает клюв, пытается забросить туда зерно.

Леман Русс: смотрит на остальных примархов, как на идиотов, бросая голубю огромные шматы мяса и подливая фенрисийский мьод ему в кружку.

Рогал Дорн: кидает голубю неразрушимый от черствости кусок хлеба.

Конрад Керз: берет двух голубей. Когда один отказывается жрать пшено, поторошит его на глазах у второго. Второй ест и добавки просит.

Сангвиний: кормит голубя благословленным зерном до такой степени, что голубь не выдерживает и его рвет пополам.

Феррус Манус: так как плоть слаба, заменяет пищеварительный тракт голубя аугментированным металлическим. Поит прометием.

Ангрон: насильно разжав клюв голубя, запихивает в него батон целиком.

Робаут Гиллиман: ищет в кодексе записи о том, как правильно кормить голубей. Не найдя, отдает голубя четвертой роте для устранения угрозы Империуму.

Мортарион: кидает голубю мышьяк. Недоумевает, когда голубь умирает от отравления.

Магнус: пытается предупредить голубя о том, что его хотят покормить. В процессе этих попыток ломает защитный барьер, призывая орды демонов. Кормит голубя исключительно духовно и тот умирает от истощения.

Хорус Луперкаль: берет стаю голубей, треть из которых спускает на незначительную планету и экстерминирует. Остальные голуби наблюдают за действом и молча жрут.

Лоргар Аврелиан: ощипанный и татуированный голубь проповедует Слово Лоргара и ничего не ест. Постится.

Вулкан: голубю необходимо собрать определенное количество артефактов для того, чтобы ему дали еду.

Корвус Коракс: тщательно продумав операцию "Пшено", кормит голубя из засады.

Альфарий/Омегон:
- Голубь встает, отряхивает с себя перья, снимает крылья, лапы, голову и прочую маскировку и говорит: "Я — Альфарий!"
- Завербованный Омегоном голубь таскает еду у голубей других примархов, втираясь ко всем в доверие и делает вид, что не кормлен, хотя и весит уже килограмм двадцать.