дварф бьет по коленям

Имперские технологии – удел техно-жрецов Марса, слуг Омниссии. Любые исследования и инновации противоречат кредо Омниссии и, таким образом, приравнены к ереси. Большинство ксено-технологий и даже некоторые достижения Темного Века также запрещены к изучению и любой, кто будет замешан в таких богомерзких исследованиях, подвергнется гонениям со стороны Адептус Механикус.

Тем не менее, существуют те, кто, несмотря на все опасности, продолжают свои еретические эксперименты и освобождают ужасы, разоряющие миры Империи. В секторе Каликсида техно-жрецам Марса часто приходится сталкиваться с такими ренегатами и их творениями, описанными в этой главе.

Недавно (буквально вчера) наткнулся на один из артов из Ереси Дорна, решил выложить сюда всю ее.
Ересь Дорна, это небольшая альтернатива Ереси Хоруса, не так хорошо проработана, но достаточно интересна для фанатов вахи.

Дисклеймер: конечно же, все нижеописанное не относится к официальному бэку. Это фанатская работа рассказывает о альтернативном ходе Ереси и рождении космодесанта Хаоса. В этой теме нет полного перевода, только подробный пересказ ключевых событий и истории некоторых легионов. Общий смысл: в некоторых ключевых моментах и Император, и другие действующие лица (например Примархи) повели себя... по-другому. В некоторых случаях - гораздо логичнее, чем в оригинальной Ереси. Итог - лояльными стали те легионы, которые в оригинале были предателями. Насчет же оригинально лояльных - все намного веселее.

Итак, встречайте.

Итак Братья и Сороритас, а так же бойцы ИГ, несколько российских писателей (не Лукьяненко) решили сделать собственную книгу по Вахе. Суть сугубо некоммерческий и от того бесплатный проект. Короче то что и является фэндомом в чистом, незамутненном коммерцией виде. Авторы будут выкладывать в своем ЖЖ по одной главе каждую неделю, срач, глумление, а так же поиск и указание на неточности и ошибки приветствуются, адрес ЖЖ в конце текста. По их просьбе выкладываю текст первой главы с авторской аннотацией, которая многое объясняет.

Игорь Николаев. Гарнизон

Для чего нам это надо? Скажу за себя.
Во-первых, мне нравится сама по себе конь-цепция Вархаммера как поле богатейших возможностей. Но при этом весьма удручают новеллизации, которые попадались для чтения. Возможно то были скверные переводы, возможно просто не фартило, но... Кроме того мне не нравятся сверхчеловеки и космодесант в целом. Поэтому я решил пойти по самому простому пути - сделать свой Вархаммер с сеновалом и сельскими девчонками.
Во-вторых, в описании я намерен потренироваться в некоторых нюансах писательского мастерства. Интрига, персонажи, просто техническая работа по составлении текста. Пригодится.
В-третьих, это простой и понятный пиар. Все участники так или иначе заняты в разном творчестве, поэтому известность и слух по всей Руси великой нам всегда полезен.
По ходу пиесы мы стараемся придерживаться традиции и каноничных вех, но при этом все-таки оставляем за собой право на определенную творческую импровизацию, во благо интриги и истории.
Отдельно следует оговорить, что "Гарнизон" есть неофициальная история, основанная на сеттинге Вархаммер 40.000, без разрешения Games Workshop, и все упомянутве в тексте термины, принадлежащие GW, суть их копирайт.
История пишется и публикуется в сугубо любительском порядке, без какой-либо коммерции и извлечения дохода.

Ну, вот и все, пожалуй. Повторюсь, денег не просим (ибо низя), издать это вряд ли удастся, так что лучшей наградой нашему труду будет ваше внимание, перепосты и прочие поглаживания ЧСВ, приятные и угодные писателям земли русской.
Первая глава вводная и БОЛЬШАЯ, дальше будут все-таки поменьше.

«Армейское подразделение, желающее выжить в качестве боевой единицы, должно состоять из солдат, готовых умереть.»
Л.Гумилев, ориентировочно 800.М2, философ Древней Терры

«Страшишься угаснуть, боишься болезней?
Желаешь нарушить природы закон?
Болезнь станет другом, хворь будет полезной, -
Лишь к Дедушке Нурглу приди на поклон!»
(запрещенная песня-считалка, класс 1А согласно индексу Взыскания и Кары)


Часть первая
База 13

От начала времен люди знали, что рядом с их знакомой, обжитой и познаваемой вселенной скрывается иной мир – враждебный, полный ненависти и яростного гнева на всех живых. Обычно он отделен прочной завесой, не позволяющей порождениям тьмы и ненависти свободно путешествовать. Но преграда прочна не всегда и не для всех. Бывает, она истончается, и в такую пору силы зла приходят в наш мир…
У каждого народа есть Ночь, в которую власть тьмы обретает особенную силу, когда возможны самые злые чудеса, самые невероятные события. Обычно она приходится на осень, когда жизнь уходящего года близится к завершению, а впереди долгая холодная зима.
Самайн, Сэмаин, Сэйм, Сомуа… у этой ночи много имен во многих мирах, но суть всегда одна. Это пора тревожного ожидания. Время, когда Беда приходит мягкой, неслышимой поступью.

Глава 1
День первый

Громко заверещал будильник. Убе Холанн, счетовод первого разряда в Службе Взысканий, подавил первое желание закрыться подушкой и тоскливо подумал - как было бы хорошо, будь у проклятой звонилки кнопка выключения. Но кнопки конечно же не было - в Танбранде очень немногие из его семидесятимиллионного населения могли позволить себе роскошь жизни не по расписанию. В каждом жилище устанавливался репродуктор, управляемый централизованно, с общего коммутатора побудки, в соответствии с родом занятий и графиком гражданина.
Убе скинул тощее одеяло и поежился от холодка - с вечера он прикрутил термостат, чтобы немного сэкономить на отоплении и добавить очков в свой индекс гражданской лояльности. Экономия ресурсов даже в малости - это хорошо, это полезно и ответственно.
Вопль "звонилки" стих. Холанн немного порадовался тому, что пусть глаза слипаются, а сон снова атакует, пытаясь свалить обратно в кровать - все равно он, как работник счетного сословия и правоохранительных органов, пользуется некоторыми привилегиями. Работяги с металлопрокатного или коксового заводов вообще живут по сменам, им куда хуже.
Подумаешь, ранний подъем…
Он быстро натянул теплые носки из самой настоящей шерсти - пожалуй, единственный предмет роскоши, который Холанн мог себе позволить. И поспешил в крошечный санузел, бриться и умываться.
Жилище Убе ничем не отличалось от десятков тысяч точно таких же каморок для неженатых работников низшего управленческого звена, собранных в огромных цилиндрообразных комплексах вокруг Линзы. Комната, чулан, несколько откидывающихся полок, санитарно-гигиенический блок. У Холанна не было ни каких-то особенных увлечений, ни хобби, поэтому его обиталище носило отпечаток унылой, почти тоскливой казенщины. Точь-в-точь, как и сам хозяин.
Чашка утреннего кофеина из термоса, каша из молотой плитки сухпайка с водой и капелькой сладкого сиропа. Сухарик, намазанный тонким слоем маргарина и посыпанный щепоткой фруктозного порошка. Вот, собственно, и весь утренний ритуал. Убе посмотрел на себя в зеркало, встроенное прямо в стену и подумал, что на такой диете он точно не разжиреет, несмотря на сидячий образ жизни. Из зеркала на Холанна взглянуло узкое бледное лицо с впалыми щеками и короткой челкой мышиного цвета.
Накинуть форменную блузу, надеть фуражку с кодом дистрикта. Все, пожалуй. Здравствуй, новый день.

Переходы, лестницы, эскалаторы, лифты… В социальной иерархии Танбранда многое определялось тем, как далеко человек мог селиться от места работы и, соответственно, сколько он тратил на дорогу. Чем дальше - тем престижнее. На одном полюсе находились промышленные рабочие, которые жили непосредственно на заводах или в заводских общежитиях. На другом - элита планетарной администрации и Арбитрес. Эти зачастую вообще не ступали в пределы "Черного Города", предпочитая Адальнорд, "Белый Город" в пятистах километрах к западу, у подножья единственного горного комплекса материка.
Убе имел достаточно низкий ранг, но при этом относился к привилегированному чиновничьему сословию, поэтому тратил на дорогу к своему комплексу всего лишь полчаса. Из здания в здание, из перехода в переход… По маршруту, изученному за долгие годы вдоль и поперек - можно пройти от начала и до конца с закрытыми глазами.
"Черный Город" не то, чтобы просыпался, Танбранд никогда не засыпал. Скорее вступал в полную силу, мобилизуя миллионы своих граждан на новый трудовой день. Повинуясь сигналам центробудильников все новые и новые тысячи работников дружно покидали жилища. Зеленая форма - внутренние системы обеспечения, желтая - энергетики, черная - нефтяники, которые не входят в касту "чумазых", привилегированных работников "Линзы". Синяя - администраторы. И так далее… Пять цветов и еще пара десятков их комбинаций.
Как обычно, Холанн шел быстро, опережаю людской поток, лавируя в тесной толпе себе подобных, выигрывая секунды таким образом, чтобы сэкономить минуту или полторы. Это время пригодилось ему на последнем перегоне, проходящем через длинный подвесной тоннель между двумя громадами правительственных комплексов - Службы Гражданского Учета и Центрального Архива. Часть тоннеля была остеклена и отсюда открывался великолепный вид на северо-западный район Танбранда.
Минута, целая минута…
Уве стоял вплотную к полукруглой прозрачной стене и смотрел вперед и вдаль. За ним двигался сплошной людской поток, но Холанн буквально выключился из него, наслаждаясь видом.
Солнце, бледное и неяркое, поднялось уже довольно высоко над горизонтом. Его лучи, преломившись через загрязненную, насыщенную углеводородными частицами атмосферу вокруг города, обрели алый, с оттенками желтого, цвет, играющий десятками полутонов. Словно великанская кисть щедро мазнула по небу ярким, красочным мазком. В этом свете громадное поле индустриального пейзажа казалось набором из детского конструктора. У Холанна был такой в детстве.
"Собери завод и сделай "Леман Расс", низвергни еретиков, порадуй Императора!"
Танбранд, точнее, его малая часть, лежал у ног Уве, и при некоторой фантазии можно было даже представить себя его властителем. Хотя бы на минуту.
Внутренний таймер подсказал, что Холанн достаточно любовался пейзажем, и пора возвращаться в общество. Счетовод вздохнул, отступил на шаг от стекла и влился в общий людской поток.

Как счетоводу первого разряда Уве полагался отдельный кабинет без окон, размером примерно в три четверти от его жилой каморки. Стул, стол-бюро с кнопкой вызова сервитора, корзина для бумаг, две трубы пневмопочты и телефон внутренней связи.
Прямо напротив стола, над дверью, висела голографическая икона Императора, со сторогой мудростью взирающего на работника. По правую руку от Императора, чуть ниже, хмурился портрет Губернатора Бента Теркильсена, обычный, типографский и поменьше императорского. Но тоже весьма внушительный.
Бросив беглый взгляд на часы и полный лоток с бумагами текущего делопроизводства, Уве расстелил специальный матерчатый коврик, встал на колени, сложив руки. Вместе с ним эту операцию совершал еще самое меньшее миллион человек.
Динамик под низким потолком щелкнул, похрипел, затем из него полилась плавная музыка, отчасти похожая на вальс, с преобладанием струнных и клавишных. Молитвенная Минута, обязательная перед началом рабочего дня. Время, когда человек остается один на один со своим долгом и с Ним.
- Есть только один Император, наш щит, наш защитник, - мягкий голос, полный любви и доброты, вплелся в мелодию.
- Мы служим Тебе, Бог-Император Человечества, - благоговейно повторял Холанн. - Мы есть орудия в руках Твоих, ибо вера наша абсолютна. Мы клянемся оставаться верными и праведными в нашей службе.
Уве украдкой вздохнул - холодный пол неприятно леденил некогда поврежденное колено. Но сразу же устыдился секундной слабости и плотно зажмурился, повторяя вслед за динамиком сокровенные слова.
- Под Твоей рукой мы не боимся зла, не боимся смерти. И пусть тьма поглотит наши души, если мы окажемся недостойными Твоей любви и защиты…
Рабочий день начался.
Хотя формально Холанн служил в Службе Взысканий, уже третий год он застрял в должности архивного работника. Документооборот Танбранда был огромен и всепоглощающ, на стыке разных ведомств и сфер ответственности постоянно возникали трения, конфликты интересов и прочие бумажные завихрения, в свою очередь порождающие новые и новые акты, отчеты, формы.
Уве занимался как раз такого рода службой, сводя воедино криминальную статистику по хищениям энергоносителей сразу для администрации губернатора, Арбитра и полиции города. Иногда Холанн грустно сравнивал себя с червем на гидропонной фабрике, который потребляет невероятный мусор, а за собой оставляет плодородный гумус.
Впрочем, работа не требовала каких-то экстраординарных усилий, только усидчивости, концентрации и, конечно же, блестящего владения числовой наукой. В общей сложности Уве занимался статистикой и отчетностью уже почти тридцать лет из своих сорока пяти, за это время не допустил ни одного сколь-нибудь значимого просчета и был на хорошем счету у начальства.
Отчет, сверка, штамп. Отчет, отправить на доработку счетчикам, поставить прямоугольный штамп. Капсула пневмопочты с новыми данными от "чистильщиков". Треугольный штамп посредника, вызвать сервитора и отправить с пометкой об ознакомлении. Сводка по норме сто-пятнадцать, передать команде арифметчиков для сверки и пересчета числового массива, востребовать не позднее завтрашнего дня, роспись, номер, круглый штамп с выставлением реквизитов.
К полудню забарахлила почта. Через сервитора Холанн вызвал ремонтника, коий не замедлил явиться.
Михаил Иркумов когда-то был танкистом в Имперской Гвардии, немало повидал по всему сектору, воевал с круутами, орками и даже Тау. Старый солдат был удачлив, он ушел в отставку живым и почти целым, не считая биомеханического желудка и протеза печени. Из-за этих вставок он был обречен до конца жизни оставаться полным абстинентом, а питался исключительно протеиновыми кашами с витаминными концентратами. Мечтой жизни Иркумова было хотя бы еще раз выпить "стописят" "солдатского" спирта и съесть кусок жареного мяса, пусть даже "нефтяного", с фабрики пищевого синтеза. Но скудная солдатская пенсия по выслуге лет, даже с особой "губернаторской" добавкой не позволяла скопить на операцию по настоящей трансплантации. Поэтому пожилой танкист подрабатывал в Архиве на суб-договоре ремонтиком разной технической мелочи.
Иркумов нравился Уве своей какой-то очень спокойной, несуетливой рассудительностью и любовью к технике. В определенной мере их можно было даже назвать друзьями, насколько можно быть другом в мире тотальной упорядоченности и правила "каждому человеку место - и каждый на своем месте".
- Ну, готово, пожалуй, - сказал техник, привычной скоровогоркой пробормотал благословение и пристукнул по пневмотрубе гаечным ключом. Приемник мигнул зеленой лампочкой и послушно загудел, сбрасывая лишнее давление.
- Компрессоры ни к варпу, - сказал Иркумов и машинально оглянулся, не заметил ли кто-нибудь поминание сущности, внесенной в Индекс Взыскания и Кары. Уве сделал вид, что ничего не заметил. Закончив работу, Иркумов сложил инструменты в ящик на веревочке и, немного помявшись, быстрым движением положил что-то на угол стола.
- Держи, - коротко сказал он. - Удачи.
И вышел, аккуратно притворив за собой узкую дверь из прозрачного пластика.
Холанн присмотрелся к предмету. Больше всего это было похоже на несколько тонких веточек, хитрым образом сплетенных и перевязанных красной нитью. Точно, веточки. Кажется, талисман, отгоняющий зло или делающий невидимым для зла… Холанн не особо разбирался в этих ухищрениях. Такие вещи делали в Оранжерее, комплексе гидропонных плантаций на отшибе Танбранда, из веток какого-то очень капризного карликового дерева. Они стоили немалых денег.
И зачем бывший танкист оставил это здесь?
Уве быстро спрятал вещицу в карман - использование оберегов не запрещалось, но и не поощрялось, попавшись на таком можно было разом срезать себе индекс гражданской лояльности на четверть, а то и больше.
Так зачем? Взгляд Уве скользнул по календарю, в котором красные крестики зачеркнутых дней решительно наступали на пустые белые квадратики оставшихся. Год 901.М41,все как и должно быть...
Точно! Сегодня предпоследний день календарной осени. И ночь Самайна, запрещенного, но от этого не менее известного. Время, когда Хаос, якобы, обретает наибольшую власть в мире, демоны ураганят и вообще творятся всяческие непотребства…
Холанн пожал плечами, уж ему то было прекрасно известно, что в замкнутом, тщательно организованном мире Танбранда времена года были просто удобной мерой годового цикла. Тем более, что за прочными стенами, во внешнем мире погода как правило устойчиво держалась в районе среднестатистических для этой широты минус пятнадцати. А сколь-нибудь значимых прорывов Хаоса на Тонтане, он же "Ахерон", он же планета LV-5916/ah не видали за все триста пятьдесят шесть лет со дня первой высадки и за без малого полтора столетия от основания Танбранда над гигантской нефтяной "линзой".
Но все же на душе стало как-то теплее. Не столько от того, что оберег обещал некую защиту (Холанн взглянул на икону всевидящего Императора и осенил себя знаком аквилы), сколько от проявления обычного человеческого участия.
И в этот момент сервитор, скрипя старыми, плохо смазанными приводами, доставил Уве вызов к Координатору отчетности сектора. Красиво написанное на листе кремового цвета, со строгим геометрическим рисунком по краям, собственноручно подписанное, никаких факсимиле. Вот тут-то Холанн сам схватился за оберег в кармане, а про себя помянул всех Имперских Святых, снедаемый привычным и естественным страхом мелкого чиновника перед Большим Начальством.

Кабинет Координатора располагался на самом верху архивной башни, открывая полукруглую панораму, намного шире и выше, чем из тоннеля. Солнце уже зависло в зените, красный цвет в его лучах поблек, посерел, не в силах рассеять смог и выхлопы северного блока теплоэлектростанций. Черно-серая панорама уходила вдаль, выбрасывая к небу сотни дымков разной степени интенсивности. Как-то Уве довелось прочитать закрытый доклад Администратума, в котором сообщалось, что за год на Танбранд выпадает около миллиарда* тонн пыли, сажи и прочих отходов, которые он сам же извергает. Что поделаешь, путь, указанный и освещенный Императором, требует жертв. От всех и каждого.
Координатор пожевал пухлыми вислыми губами и устремил на Холланда пронзительный взор крошечных поросячьих глазок. Подражание Губернатору Теркильсену давно стало своего рода мини-культом среди планетарной администрации, но у этого архивариуса оно доходило до патологии и гротеска.
Теркильсен был дороден и широк в плечах, координатор за несколько лет разожрался до состояния мегасвиньи с подземной фермы. Губернатор любил простоту и элементы декора, которые напоминали ему о днях армейского прошлого. Координатор обставил кабинет, как командный пункт дивизионного командира Гвардии, и вдобавок примостил у бронированного стекла пару мешков с песком, словно готовился оборонять Армагеддон, причем в одиночку. И в довершение всего повесил под потолком громадную люстру из полированных передаточных цепей, которая, наверное, должна была окончательно символизировать сближение с народом и готовность нести бремя воинской службы.
Жирного чинушу никто не любил и никто не уважал, но поскольку тот мог одним движением низвергнуть в промышленную зону любого, кто был ниже рангом, желающих критиковать в открытую не находилось. А в губернаторской администрации Координатора ценили, как человека неприятного, но профессионального и по-своему незаменимого, так что за свое будущее тот мог не опасаться. несмотря на все чудачества.
Сесть Холанну ожидаемо не предложили, поэтому счетовод вытянулся по стойке смирно, прижав к бедру снятую фуражку.
- Считаю нужным сообщить, что ваш индекс гражданской лояльности достиг 82, - неожиданно тонким и писклявым для такой громадной туши голосом сообщил развалившийся в кресле чиновник. - Это весьма неплохо, но все же недостаточно для работника вашего уровня.
Уве мысленно вздохнул, сохраняя на лице выражение подобострасного внимания. Он надеялся хотя бы на 85, очередной шаг к заветным 90 и повышению… Впрочем, согласно правилам, ИГЛ вообще не должен быть известен гражданину. Однако, как все знали, это правило соблюдалось лишь время от времени.
- Я рекомендовал бы Вам как-то продемонстрировать интерес к военной мощи Империума. Это сейчас довольно популярно. Собирать модели боевой техники… или, скажем, инсигнии орденов Космодесанта… Человеку с такими интересами можно доверить серьезную, ответственную задачу. Достойную истинного слуги Империума.
Координатор значительно поднял палец и склонил голову в сторону большой - в два раза больше обычной - иконы Императора, заключенной в специальную посеребренную ризу.
- Благодарю за совет, - Уве буквально поедал глазами начальство, стремясь выразить во взгляде предельную глубину патриотических чувств гражданина славного Танбранда. - Я всенепременно так и поступлю.
- Работой вашего отдела недовольны. Не вами лично, но - выводы будут делаться высокопоставленной инспекцией.
Понятно, будут бить по площадям. Четные номера оштрафовать, нечетные уволить.
- Есть мнение, что к стопятидесятилетию назначения нашего губернатора, - оба участника разговора почтительно склонили головы. - Желательно провести инвентаризацию "Базы 13". В нынешнем своем виде она не делает ничего полезного - фактически, дополнительная гауптвахта СПО. Ее нужно либо расширить и использовать для подготовки войск, либо свернуть и вывезти все ценное.
Пилюля-то прегорькая. Инвентаризация и учет на самостоятельном и вынесенном объекте - это самое меньшее три месяца работы, а скорее всего полгода и больше. Полгода в заднице мира, но альтернатива - попасть под ураган комиссии, наводящей порядок в преддверии большого праздника.
- Вы позволите мне взяться за эту работу?
- Ваша кандидатура будет тщательнейшим образом рассмотрена. Через неделю я жду заявления с просьбой о переводе.
Уве сложил аквилой руки на груди, дождался кивка, позволяющего ему уйти, и, стремясь поддерживать бодрый вид даже со спины, пошел к лифту, на котором ранее поднялся в кабинет. Лифтов было три, для разных гостей, в зависимости от ранга. Первый вел только вверх, к крыше огромного здания, где размещались вертолетные площадки. А Уве полагался подъемник, похожий на мусорный бак и формой, и размерами, без двери.
Под тонким полом кабины гудели электромоторы, по бокам скользили, уходя вверх, металлические стены, обвитые трубопроводами, так, что приходилось тщательно следить за руками. Затянет рукав между кабиной и шахтой - останешься без руки. Моторы были старыми, благословленными неизвестно когда, и тянули медленно, спуск длился долго, поэтому времени на безрадостные мысли вполне хватало.
Первым делом придется выяснить, что это за "База 13". Наименование уже попадалось на глаза Холлану. Кажется "базами" или "волтами" назывались старые, заброшенные технические комплексы, оставшиеся со времен первой колонизации и последующего основания Черного Города. Когда вся хозяйственная жизнь стала смещаться к "Линзе", они один за другим стали приходить в упадок и запустение. Надо же, оказывается, какие-то еще функционируют и там даже есть что-то, что можно описать и вывезти.
Инсигны орденов Космодесанта… Недешевое удовольствие. Недорогие копии и самодельные поделки преследовались почти как проявление ереси, потому что лики избранных сынов Императора должны быть бесскверны и исполнены в самом лучшем виде. Но… придется. Заказать пять или шесть плакатиков для начала - деньги небольшие, и хоть какое украшение квартиры на оставшуюся неделю.
Скрипящая банка подъемника дернулась и остановилась. Уве привычно накинул на лицо выражение сдержанной готовности и пошел к своему кабинетику, стараясь, чтобы ноги не слишком заплетались. Холанн двадцать лет прожил на одном месте, и сама мысль о том, чтобы куда-то ехать, тем более покинуть знакомые, родные стены Танбранда, наполняла его ужасом.
На послеобеденной молитве Уве впервые за долгие годы позволил себе отступление от канона, подсказываемого динамиком.
- Бог-Император, пожалуйста, сделай так, чтобы там было не очень холодно… я так боюсь холода...

* * *

Автодробовик лежал в руках, как влитой, несмотря на громоздкие, угловатые формы. Маска сидела плотно, обогащенная кислородом дыхательная смесь слегка пьянила, не позволяя, впрочем, безрассудству взять верх над осторожностью. Оперативник двигался вперед, словно тень, а за ним растянулись длинной цепью коллеги по нелегкому ремеслу. Всех связывала невидимая паутина радиосвязи.
В Танбранде, "Черном Городе" все было устроено таким образом, что каждый, за исключением очень небольшой группы людей, ежечасно боролся за место в жизни. Большинство дрейфовало на некоем усредненном уровне, колеблясь относительно него по мере баланса удач и бед. Меньшинство карабкалось выше, по скользким ступеням сложной лестницы социальной иерархии. Многие же, не в силах вести ежедневную борьбу за сохранение статуса-кво, опускались все ниже и ниже, заканчивая свой век чернорабочими на электростанции и сланцевых карьерах. Но даже это безрадостное и убогое существование было не пределом падения, потому что существовало еще и настоящее Дно, за пределами всех групп, всех общин и правил Танбранда.
- Пятьсот метров, - прошептал в маску лидер, крепче сжимая рукоять оружия. - Боевая группа - вперед и развернуться.
Повинуясь преданной по воксу команде цепь разбилась на несколько частей, свернулась компактными "коробочками" атакующей, резервной и следственной групп. Собственно, расследование уже было проведено, да и приговоры уже вынесены - следователям предстояло лишь оформить расход боеприпасов и отправку тел “фигурантов” на переработку.
- Штурмовая команда, во фронт, - приказал командир.
В молчании и тишине, лишь тихо шурша хорошо пригнанной амуницией, бойцы с самозарядными картечницами выдвинулись вперед, готовые к бою.

Внизу, у земли, в непреходящей тени под гигантскими комплексами, заводами и жилыми дистриктами, собирались те, кому не оставалось уже ничего иного. Изгои, выброшенные "Черным Городом", исключенные из всех списков, несуществующие и забытые. Они собирались в стаи, дышали отравленным воздухом "улицы", устраивали врезки в городские коммуникации, выживая там, где даже последний гретчин помер бы в считанные дни.
В свое время Арбитрес пытались как-то контролировать и следить за жителями "фавел", как назывались территории за стенами комплексов. Но жизнь низов была настолько непостоянна и ужасна, что через пару лет от практики отказались. Даже самые лучшие агенты выбывали один за другим по естественным причинам - болезни, поножовщина, несчастные случаи. Поэтому уже лет тридцать единственной формой взаимоотношений между "фавелами" и охранителями была односторонняя война.

- Сто метров. Идем тихо, саперы - следить! С этих станется опять наварить напалма из мазута и поставить мин… Слухачи, что впереди?
- Тишина, - отозвался после небольшой паузы оператор направленного звукоуловителя. - Только вроде храпит кто-то… Или булькает.
- Храпит, это хорошо. Вперед, группами поочередно, по десять шагов за проход. Огонь по команде или при нападении.

После того, как контрольные службы фиксировали в каком-либо районе слишком большой неучтенный расход газа, электричества и питательной "бурды"-полуфабриката, а так же после того, как выяснялось, что местные расхитители здесь не при чем, наступала очередь "чистильщиков". Специальные полицейские команды выходили на охоту, истребляли подчистую стаи бродяг и воров городской собственности, ликвидировали врезки и восстанавливали баланс. Спустя какое-то время на освободившиеся территории приходили новые беженцы, отторгнутые Городом, и все повторялось заново.
Поскольку, как говорил Губернатор, стабильность есть основа порядка, а порядок есть основа процветания.
Сегодня пришло время очередной стае исчезнуть, оплатив своими жизнями ущерб городскому хозяйству. Впрочем, эти были какие-то особенные, за каких-то два месяца они успели откачать пищевого концентрата впятеро от обычного уровня краж. Поэтому и на зачистку отправился лучший отряд сектора, вооруженный почти по армейским нормам - с надлежащим оружием, силовыми щитами, гранатами и направленными аудиодатчиками.
Впрочем, ничто не предвещало сопротивления. И командир чистильщиков не скучал лишь потому, что это было бы непрофессионально.

- Почти на месте, - сообщила передовая группа дробовщиков.
- Что-то здесь не так, - дополнил правофланговый, в его тихом голосе слышалось искренне недоумение.
- Я ничего не слышу, - в тон ему отозвался оператор звукопоиска. - Что-то булькает, но и все… А здесь с полсотни рыл должно быть, не меньше
Командир чуть поправил наушники переговорника, словно от этого донесения могли измениться в лучшую сторону. Надвигавшуюся скуку как рукой сняло, ей на смену пришла собранная готовность. И тревога.
Что-то не так…
Предполагаемое логово банды располагалось в подобии узкого каньона, одну стену которого образовывала сплошная стена перегонной цистерны на пару тысяч тонн, опутанная внешними трубопроводами, а другую - технические выходы энергосистемы - железные ящики, похожие на огромные, в три человеческих роста, сейфы. За ящиками в свою очередь вздымалась громада терминала коксовой линии. Идеальное место для укрытия - рядом и еда, и энергия для обогрева. Но… было непривычно тихо. Ни единого звука, выбивающегося из привычного технического шума. А это совсем не характерно для человеческих сборищ.
Сквозь узкую расщелину высоко вверху алел длинный кусочек неба, похожий на трещину в стекле. Снег внизу давно слежался, обледенел и обрел угольно-черный цвет. Нормально передвигаться по нему можно было только в специальных шипастых ботинках. Командир сделал еще пару осторожных шагов вперед, чувствуя, как шипы с едва слышным хрустением вгрызаются в грязный, ядовитый лед. Прислушался.
Ничего…
- Дозорный - на десять метров вперед и на колено. Если что - просто падай.
Исполняя приказ, один из бойцов осторожно, "приставным" шагом прошел ровно десять метров и опустился на одно колено, чтобы случись что - товарищам было проще стрелять поверх головы. Он крепко сжимал дробовик и вертел маской во все стороны.
- Кто-то вроде лежит, - тихо пробормотали наушники Командира.
Дозорный, как был, в полуприседе, сместился вперед еще немного, вглядываясь в большое темное пятно, почти теряющееся на фоне черного снега. Теперь его ствол, как привязанный, указывал на это пятно.
- Вроде покойник…
Пятно пошевелилось, и это вышло так внезапно, что командир вздрогнул. Теперь стало ясно, что на мерзлом снегу действительно лежал человек, прикрытый какой-то рваной попоной.
- Я его щас кончу, - не то попросил, не то предупредил дозорный. - Не нравится мне он.
- Погоди, - остановил его командир. - Допросим, где остальные. Приказ по зачистке никто не отменял.
Лежащий тем временем сел, утвердив туловище в более-менее вертикальном положении. Повернул странно деформированной, какой-то оплывшей головой вправо, затем влево. Из-за сумрака лица не было видно. И сильно сбивала с толку рваная попона.
- Свет дай, подсвети фонарем, - сказал командир, и дозорный щелкнул прожектором под стволом дробовика. Прежде чистильщики избегали света, чтобы не выдать себя раньше времени. Яркий синеватый луч уперся прямо в лицо сидевшему, и тот неожиданно быстро поднялся на ноги, одновременно причудливым образом изгибаясь, будто спеша выйти из светового конуса.
Пронзительно и коротко заорал дозорный, так, словно все демоны Хаоса явились к нему разом. Заорал и начал бешеную стрельбу, будто в руках у него был не "Вокс Леги" на семь зарядов, а автоматический свинцемет.
Бродяга, содрогаясь при каждом попадании, шагнул вперед, странно переваливаясь. От него отлетали огромные куски, но каким-то непостижимым образом расстреливаемый удерживался на широких тумбообразных ногах. В последнюю секунду командир понял, что на нем не попона, а…
Седьмой выстрел снес неизвестному пол-черепа, щелкнул пустой затвор, эхо раскатисто гуляло между стенами промышленного "каньона". И бродяга из фавелы взорвался. Сразу, весь, словно каучуковая игрушка, накачанная шахтовым компрессором.
Снова завопил дозорный, на этот раз в его крике звенела ужасная, непереносимая боль. Лохмотья лопнувшего бродяги облепили его, курясь сине-зеленым, странно светящимся дымком. И с этим дымом растаяла, потекла, как расплавленный воск, полицейская броня из лучшего керамита. Стеная и крича, чистильщик упал на четвереньки, его руки подломились, и расплавляемое заживо тело упало на угольный лед, разбрызгивая капли крови и тающей плоти.
- Святые небеса, - прошептал кто-то сзади, сразу выдав себя как подвального сектанта запрещенного культа, но это было уже неважно.
Тени сгустились, обрели форму плоть, обернулись причудливыми, уродливо-гротесными очертаниями. Те, кто выходил из сумрака, кто поднимался, взламывая корку льда, походили на людей, но людьми определенно не были. Совсем не были.
Или уже не были?..
Чистильщики были очень хороши, но они слишком долго охотились за себе подобными, и потому не поняли, что теперь надо бежать сломя голову, а не сражаться. Они действовали быстро и слаженно, так, как учились в тысячах тренировок и десятках настоящих боев - отступить, собраться по группам, распределить секторы обстрела. Открыть беглый огонь, заботясь больше не о себе, а о прикрытии товарищей - они в свою очередь прикроют тебя.
Гранаты рванули сплошной серией - специальные "тоннельные", дающие мало осколков, чтобы не посечь своих же. Дробовики лаяли злобными псами, штатный огнеметчик поднял раструб, и полоса оранжевого огня хлестнула полукругом, облизывая снег, металл и плоть. Клубы пара от растопленного льда взметнулись вверх, шипя и источая едкое химическое зловоние.
Серая тень скользнула справа, на самом краю видимости. Командир развернулся, приседая, и заученным движением поставил блок дробовиком. Что-то длинное, похожее одновременно и на когтистую руку, и на паучью лапу, с лязгом ударило по стволу, чуть-чуть не достав до шеи человека. Чистильщик мгновенно выпрямился и пнул темное пятно перед собой хорошо заученным ударом, вкладывая в движение работу всех мышц тела. Нога, против ожидания, ушла во что-то мягкое, склизкое, как в бочку с мармеладом. И застряла, охваченная вязкой, но в то же время плотной субстанцией.
Командир рванулся назад изо всех сил, освободился от хватки, но не удержал равновесия и упал. Еще не коснувшись спиной снега, он успел перехватить дробовик и нажал на спуск, отправив в упор полтора десятка кубических картечин. Утробный, низкий, почти уходящий в инфразвук вой полоснул по ушам.
Чистильщик резво перекатился на бок, подтянул ноги к груди, готовясь одним рывком подняться, потянулся к рычажку вокса, связывающего с центром. Но не успел. Из серых завихрений пара выдвинулось нечто, приземистое и широкое, но одновременно стремительное, как бродячий паук. Две клешнеобразных конечности дернулись вперед, мгновенно отсекая солдату голову и руку, замершую на переговорнике.
И все закончилось.

* * *

- Связь установлена, коммутатор подключен, разговор защищен. Говорите.
Безликий голос сервитора умолк. Пауза.
- Владимир Боргар Сименсен, арбитр?
- Да, это я. Назовитесь.
- Полиция Танбранда, сектор шесть, управление зачистки. Дежурный Клаус Альссон. Срочное дело, господин арбитр, требуется ваше немедленное участие.
- Мое время очень дорого, а внимание еще дороже. Я надеюсь, причина весьма достойная?
- У нас перебита группа охотников, в полном составе.
- Низкий профессионализм ваших людей не является предметом моей заботы.
- Обстоятельства их гибели… есть основания полагать, что их расследование лежит в Вашей юрисдикции. Арбитриум 1, степень 2; Арбитриум 3, степень 3; Арбитриум 2, степень 3… - дежурный замялся, но, собравшись с духом, выпалил - ...и, некоторая вероятность, что Арбитриум 14.
После финальной фразы послать назойливого полицейского куда подальше было уже невозможно. Арбитриум 14, то есть "Еретические действия"...
- Выражайте свои мысли яснее!
- Они вели яростный огонь, но были убиты не пулевым или лучевым оружием. На месте схватки мы не нашли даже фрагментов от вражеских трупов. Подкрепление пришло менее, чем через час, но тела чистильщиков уже начали разлагаться. И... детали амуниции и брони, их словно в кислоте полоскали.
- Понял. Вы что-нибудь трогали, меняли, переносили с места происшествия?
- Нет.
- Оцепить, охранять, полностью изолировать от внешней среды. Приготовьте все для развертывания полевой лаборатории - закрытое помещение с холодильными установками, энергию и связь. Полный карантин для всех, кто хотя бы приблизился к месту происшествия. Ждите, мы будем в течение трех часов.
__________________________________________

* Число может показаться запредельным, но я встречал его в закрытой отчетности применительно к Комсомольску-на-Амуре рубежа 80-90-х годов

Неудачное свидание Фурии.

"ГДЕ МОЯ ДОЧЬ?! ГДЕ ВЫ ЕЕ ПРЯЧЕТЕ?!"

Рык Ангрона сотрясал госпиталь. Примарх Пожирателей миров прорывался через заслоны, разбрасывая осмелившихся встать на его пути докторов и медсестер.

"ФУРИЯЯЯЯ!!! ГДЕ ТЫ?! ФУРИЯ!!! "
"Я здесь, пап."

Девушка с усилием опиралась на стену, ее непокорная шевелюра была полностью скрыта бинтами.

"Император... Фурия, что с тобой случилось?"

Голос Ангрона едва заметно дрогнул, когда неистовый гнев, бушевавший в его душе, уступил место глубочайшему шоку при виде собственной избитой дочери. Фурия прошаркала ему навстречу и обняла отца за ноги, как делала в далеком-далеком детстве. Она была готова разрыдаться.

"Пап... Я... я с Саем.."
"ТАК ЭТО ИЗ-ЗА НЕГО?! Я УБЬЮ ЕГО!!! Я ЕГО ЗА ЭТО РАЗОРВУ!!! ГДЕ ОН?! ГДЕ?!!!!"
"Пап, он тоже здесь... Пап, погоди!!!"

Ангрона вело желание убивать. Выхватив из сапога нож, размерами напоминающий газовый ключ, он понесся вглубь коридора, в темную комнату, где, как ему показалось, находился Сай, парень его дочки. Пинком сорвав дверь с петель, примарх ворвался в комнату и проревел:

"ТЕБЕ НЕ СПРЯТАТЬСЯ, ЧЕРВЬ!!! Я АНГРОН, И Я ТВОЯ... смерть?"

Обитатель комнаты был с ног до головы в гипсе. Рядом стояли всевозможные капельницы и тихо попискивающие устройства. От замешательства Ангрон остолбенел. Словно бы издалека до него донесся слабый голос Фурии.

"Мы возвращались из кино... Потом к нам... подошли. Те говнюки из банды. Деньги требовали. Пока я на одного из них орала, меня огрели трубой... А когда... а когда я пришла в себя, то Сай уже была такоооооой".

Девушка шмыгнула и вытерла глаза краешком больничной пижамы.

"Свидетели сказали, что он все это время пытался защищать меня. Он... он старался, но они были сильнее... Гораздо сильнее... А он хотел, чтобы я была в безопасности."

Ангрон моргнул. Столь резкая перемена нелегко ему далась.

"А он... как... он ж поправится?".

Губы Фурии предательски задрожали. Девушка изо всех сил пыталась сдержать слезы, но... Она кинулась в объятья отца и зарыдала.

"Они... доктора... они не знааааааают!"

Ангрон легонько погладил дочку по голове и что-то ласково ей зашептал, пытаясь успокоить. Любой, кто не знал Ангрона так, как знала его дочь, был бы немало удивлен подобным поведением такого... пугающего существа.

Успокоив дочь и проводив ее в палату, примарх направился к выходу из госпиталя, остановившись лишь раз - чтобы пригрозить докторам расчленением, если молодой человек, из чьей палаты он только что вышел, не пойдет на поправку. На улице Ангрон достал из кармана телефон и медленно, с усилием начал набирать номер. Он не был "в ярости". "Гнев" или "ярость" были для него сейчас слишком блеклыми эмоциями. В его душе разгорелось пламя чего-то куда большего. Гораздо большего.

"Алло... Келли? Привет. Батя дома? Мне с ним нужно поговорить. Срочно."

С преувеличенной аккуратностью Кёрз положил телефонную трубку. На секунду примарх Повелителей ночи о чем-то задумался, и чему-то едва заметно улыбнулся.

"Келли?"
"Да, пап?"
"Тут намечается кое-что, мне поработать надо. Ты как, на заскучаешь?"
"Не бойся, как будто после того, что случилось в последний раз, ко мне толпы гостей лезут..."
"Да уж... кхм... а неплохо было."
"Пап... тут это... дядя Ангрон звонил. Он был какой-то... тихий. Это... все ведь в порядке, да?"

Ночной Призрак на мгновение замер. В его руке тускло поблескивал наточенный до остроты бритвы мясной крюк. Он не хотел втягивать дочь в это семейное дело...

"Ты знаешь парня по имени Саймон? Ну, он с Фурией встречается?"
"Так, малость. Мне казалось, что он не в ее вкусе, но они, кажется, ладят, так что... А чего?"
"Он в госпитале. Фурия тоже. Грабители напали."
"Император..."

В доме Кёрза воцарилось молчание. Тишину нарушила Келли.

"Пап..."
"Да?"
"Не забудь свои инструменты"

~Позже, той же ночью~

Кинотеатр, в котором были Фурия и Саймон, находился в пригороде. За последние несколько лет это некогда фешенебельное местечко стало пользоваться заслуженно дурной славой - упадок, преступность и бандитизм царили здесь. Сухой и пыльный ночной воздух сотрясала громкая музыка и звуки драк. Ночной Призрак укрылся в мрачной тени аллеи, и мог различить тысячи ароматов и запахов, пропитавших ночь. Парфюм танцора ли, блевотина ли в водосточном желобе... Он мог учуять и запах того места, где были паренек и Фурия. По запаху свежей молодой крови на асфальте. Но его внимание привлекло другое... изысканный, дразнящий, манящий запах страха... Даа... страх. Сильный страх.

Отследить источник запаха было делом нескольких мгновений. Дом с видом на... место преступления. Толстяк внутри. Он наверняка все видел. Кёрз поправил свой головной убор, опустил на пол ящик с инструментами и постучался.

"Кто там?" - донеслось из-за двери нервное.
"Зови меня... небезразличный отец. - ответил Ночной Призрак, снимая перчатки и придирчиво оглядывая острые как гвозди ногти. - Я бы хотел обсудить с тобой детали произошедшего сегодня... происшествия."

Примарх услышал, как за дверью перезарядили дробовик, и улыбнулся.

"Мужик, вали отсюда! Не буду я ни с кем обсуждать! Вали! У меня права есть и я их знаю!"
"Знаете, сэр, я ведь просто небезразличный отец. Я не хочу вмешивать в это дело полицию - просто теплый дружественный разговор, и всего-то. Неужели я прошу о чем-то невозможном?! Наверное, если бы я вошел..."

Дверь разнес выстрел из дробовика. Толстяк осторожно выглянул на улицу. Никого не было видно. Вообще ни одного признака того, что за дверью кто-то только что стоял.

"Слишком медленно..." - насмешливо шепнул кто-то прямо ему на ухо.

~Еще чуть позже~

"Ангрон? Да. Это местный барыга, оказывается, то его клиентура была. Да. Не хотел связываться с копами. Толку от него мало. Что? Ааа, нет, мне-то он все рассказал. Ну как... лепетал, конечно, но... Записывай, они в заброшенном отеле на углу первой и десятой, не пропустишь. Да, конечно же, я и не сомневался. Ты давай, иди вперед, я тебя еще догоню. Мне тут так... пару ниточек обрезать надо... на костюме".

Ночной Призрак убрал телефон.

"Так, и о чем это мы только что? Ааа, да да да... обсуждали твое будущее. Вот скажи, ты помнишь те старые-добрые законы против наркотиков? Не очень-то от них пользы было, да?"

Левой рукой Кёрз держал гвоздь, в правой был поднят здоровенный молот.

"Но ты... из тебя, однозначно, получится куда более убедительный пример вреда наркотиков. Знаешь, вот что лично я, как небезразличный отец, понял, так это то, что если ты, как родитель, не можешь быть образцом для подражания... - почти что прорычал последнее слово примарх, резко опуская молот и наслаждаясь раздавшимся мерзким хрустом, - то ты станешь кошмарным предостережением."

~В то же время~

В комнате отдыха госпиталя напротив телевизора сидели Вулкан и Жиллиман. Примарх Ультрамаринов потягивал воду, и пластиковый стаканчик смотрелся в его руках комически крохотным. Они обсуждали свою племянницу и ее парня.

"Как он?"
"Сложно сказать, - неопределенно пожал плечами Вулкан. - Доктора не говорят ничего конкретного. Но все достаточно серьезно. Его родители позволили Магнусу попытаться... достучаться до парня. А они бы на это без повода ни за что бы не пошли."
"Ох, бедолага... А как Фурия это восприняла?".
"Не очень. Большинство девочек сейчас с ней. Лоргар и Вера сейчас в Соборе - молятся за парня вместе с его родителями. Они считают, что там от них пользы будет больше."
"У нас хорошая семья."

Вулкан еще раз пожал плечами.

"Все верно, Робаут, но не важно - семья, не семья . Мы должны заботиться о тех, кто пал, защищая невинных!"
"Да, да... К слову о семье, а где Ангрон? Не очень-то это по-отцовски, оставлять дочь в такую пору одну. Будь на ее месте Роберта... кхм... ну, скажу, что я бы так не поступил".

Вулкан заерзал.

"Я... не уверен. Фурия говорила, что он был здесь, потом ушел... Уверен, Хорус пытается его найти. Ты же знаешь Ангрона - не может сидеть спокойно и ждать, хе-хе...".
"О, да, согласен с тобой. Заскучал, поди, да пошел бродить туда-сюда, бесчувственный..."

Вулкан промолчал. Он подозревал, что знает наверняка, что сейчас делает Ангрон, но... чем меньше Жиллиман знает о его подозрениях, тем лучше. Вулкан не одобрял методы брата, но и дать Жиллиману вмешаться тоже не позволит.

"Дорна поищу. Помогу ему чинить все то, что наш любимый братец успел сломать. Пертурабо тоже собирался, но что-то куда-то пропал уже. Ты со мной?"
"А то! Сейчас это меньшее, чем я могу помочь."
Рядом с кроватью стоял подобно изваянию Магнус Красный. Его рука покоилась на лбу Сая. Сторонний наблюдатель не заметил бы ничего такого, но вот изморозь, начавшая покрывать металлическую спинку кровати тонкой коркой, говорила о многом. Вся внутренняя сила Циклопа сейчас была сконцентрирована на хрупкой фигурке лежащего перед ним парня, и все - ради последней отчаянной попытки разжечь пламя жизни, вернуть душу человека, почти что отдавшего жизнь ради его племянницы. Но тщетно. Все тщетно. Алый Король терпел неудачу за неудачей. Саймон умирал.

Магнус собрался с силами. Он так просто не сдастся. Если гора не идет к Императору... Колдун закрыл глаз, сосредоточился, и перенес свою астральную форму туда, где угасало мерцающее пламя души мальчика.

Магнус открыл глаз и огляделся. Больничная палата исчезла. Вокруг была искаженная, искривленная пародия на городскую улицу. Над ним угрожающе-бордовыми грозовыми облаками бурлило небо. Яркие вспышки молний. Неправдоподобно длинные тени. Через дорогу стоял кинотеатр. В свете мигающей неоновой вывески виднелись постеры жестоких фильмов. Магнус понял, что именно здесь на Фурию и Саймона напали. Искаженное воспоминание ужасно пострадавшего человека - вот где сейчас был Алый Король.

Тихий шепот отвлек примарха от размышлений.

"Кто ты? Ты не из этого мира!"

Магнус обернулся, но ничего не увидел и спокойно ответил:

"О, дух, я - Магнус, я пришел помочь."

Призрак рассмеялся.

"Поздно, уже поздно! Ты видишь тени?"

Дальний конец улицы закрывала непроглядная тьма, медленно поглощая дома, источая предвечный холод.

"Скоро... они будут здесь. Не смогли тогда, убьют сейчас!"
"Кого убьют, дух?"
"Тех двоих"

При этих словах дверь кинотеатра развеялась пылью на ветрах Эфира. Из темноты вышли Саймон и Фурия. Но и они выглядели искаженными. Саймон казался меньше, чем он был в реальности, черты его лица были трудноразличимы, словно бы в тумане. Фурию же, наоборот, окружало красное сияние, казавшееся отчего-то более реальным, чем что либо вокруг. Девушка выглядела выше, сильнее и прекраснее, чем была на самом деле. Шрамы и недостатки ее облика словно бы исчезли. Ее улыбка была не привычной раздражающей ухмылкой, которую так часто видел Магнус, нет - теперь это была сияющая усмешка, освещавшая ее лик. Едва он сделал шаг навстречу паре, как призрак снова зашептал:

"Молодость, любовь... Он видит ее совсем не такой, какой видят другие. Он видит в ней идеал. Но не она в нем."

На секунду Магнус словно бы уловил проступившую под обликом одобрительно улыбающейся девушки гримасу раздражения и скуки.

"Дух, ты знаешь об этом больше меня. Что привело к этому? Как сошлись эти двое?"

Призрак вздохнул.

"Он уже давно к ней неравнодушен. Ровесники, одноклассники. Но она заметила его лишь недавно. Она отставала по учебе, он ей помогал. Для нее это - награда за его помощь, а для него - свидание, проявление неравнодушия. Скоро он признается ей. Скоро она посмеется над ним. А затем..."
"Что затем? Дух?"
"Все кончится."

~В то же время~

Пертурабо был на крыше госпиталя, как вдруг услышал голос дочери.

"Папа, тебя уже искать начинают... Ой, а зачем ты делаешь это... артиллерийское? Крупнокалиберное, да? "
"Потому что меня попросил дядя Ангрон, Петра. Это все, что тебе нужно знать" - бесстрастно ответил Пертурабо.
"Вот так..."

Через пару минут усердной работы примарх заметил, что его дочь все еще здесь.

"Тебе от меня еще что-то нужно, дочь?"
"Нет, я просто... а, ладно..."
"Говори. Что бы ты не хотела сказать, это однозначно достаточно важно для того, чтобы потратить твое и мое время."
"Я хотела... ну, может, я могу помочь? Но, наверное, я внизу подожду..."

Петра уже почти подошла к двери на лестницу, как примарх четвертого легиона заговорил.

"Там сварка в чемодане лежит. Бери и ни в чем себе не отказывай. Только дверь закрой."
"Спасибо, пап!"

~Чуть позже~

Отель "Астория Плаза" знавал куда более лучшие дни. Некогда украшение здания, фасад из белого мрамора видел тысячи служащих отеля и сотни тысяч гостей, но сейчас это было лишь заброшенное здание в пришедшем в упадок пригороде. Роскошные окна отеля были наглухо забиты, двери заблокированы, а стены - исписаны граффити. Там, где когда-то отдыхали сильные мира сего, теперь сновали члены банды "Шесть Очков". Отель стал для них отличным убежищем, превратившись со временем в их крепость, откуда они управляли окрестностями. Единственный вход был под постоянной охраной, да и за ним было настоящее минное поле, способное сдержать любую атаку.

Ангрон расположился в тени и рассматривал стоявшее перед ним здание. Он видел собравшуюся там на ночь банду. Слышал громыхающую музыку, хриплые голоса, песни, крики, запах жареного мяса и крепкого алкоголя. Видел яркий свет, выбивавшийся из-за заколоченных окон комнаты наверху. Головорезы, уверенные в собственной безопасности, наслаждались вечером. Они думали, будто бы неприкасаемы.
Они ошибались.

План созрел в голове Ангрона и тот чуть кивнул, словно бы соглашаясь с самим собой. Лишь некоторые из братьев знали о его таланте стратега. Остальные предпочитали видеть в нем лишь машину для убийств. Они просто не понимали, что простота Ангрона - это не тупость. Это прямота. Это эффективность. Это отвага, отвага суицидальная и безрассудная. Лишь те, кто не уверены в собственных силах, будут прятаться и скрываться. Истинный воин встречает своих врагов лицом к лицу. Ангрон сделал шаг вперед, взревел во всю мощь своих легких и ухватился за припаркованную рядом машину. С точностью орбитального удара взмывшая в воздух машина влетела в дверь, круша стекло, сталь и бетон, словно те были из картона. Под крики и вопли людей в здании Ангрон рванул вперед, к дыре в стене, которую пробила машина. Нападение началось.

~В то же время~

В это же самое время Магнус Красный готовился к битве в разуме Саймона. Вторгшиеся тени разбивались о белоснежные стены психической энергии - магической клетки из света, созданной, чтобы сдерживать пришельцев достаточно долго, давая Магнусу время подготовиться. Астральные силуэты Фурии и Саймона, воспоминания о событиях, произошедших лишь несколько часов назад, полностью его игнорировали, поглощенные диалогом.

Магнус сел на серые ступеньки чтобы помедитировать и сфокусировать энергию, и снова услышал голос призрака.

"Но зачем? Исход написан! Неизбежен и предрешен! То, что ты видишь, лишь тень того, что было узрето и свершено! То, что было решено, не может быть изменено! Надежда тщетна!"
"Херня..., - прорычал псайкер. - Всегда есть надежда. И будущее - не предрешено. Уж я-то знаю. Я знаю, что могу спасти его."
"Слова... они пусты. А стены твои рушатся!"

Даже не глядя, Магнус ощущал сокрушающие удары, рушащие его оборону. Руны, украшавшие преграды примарха, от ударов вспыхивали и пульсировали. И пусть тени скрывали от него вид улицы, взор Колдуна отчетливо видел врага, чьи холодные глаза горели огнем зловещего умысла. Этот взгляд был словно невероятно остро заточенный нож, искавший в заслонах Магнуса хотя бы малейшую щель.

"Алый Король! Узри же рок мальчика. Тебе не побороть его собственную судьбу. Это не твоя битва. И ты, рано или поздно, это поймешь..."
"Покуда я дышу, дух, я не позволю этому мальчику умереть. Этот рок, как ты говоришь, создан им самим, его отчаянием! Он сможет справиться с этим чувством. Он должен справиться."

Магнус встал и воздел руки, призывая губительное голубое пламя, холодом обжигавшее его пальцы.

"И я покажу ему, как это сделать."

Примарх Тысячи Сыновей убрал психические барьеры и ринулся на клубящиеся тени.
~Чуть позже~

"Ойебатькакойпиздецпиздецпиздецпиздецпиздеееееееец!"

Каз убегал от кошмара, разыгравшегося в холле и захлебывался воплем. Еще двадцать минут назад это была просто шикарная ночь. Было ширево, были бляди, и, спасибо удачному вечернему гопстопу каких-то сопляков, бабло на продолжение банкета.

А потом был взрыв. Вопли. Каз был у себя, с красоткой, которую повстречал в баре, когда услышал первый взрыв и первые крики. Он запутался в собственных вещах, упал, потом бежал, уже полураздетый... Потом он услышал, как Зак орет что-то про машину и пожар, а потом он услышал жуткий, захлебывающийся крик. Это умер Зак. Перед внутренним взглядом Каза снова и снова проносилось, как он подходит к двери и сквозь пламя и дым видит чью-то нечеловеческую фигуру, поднимающую его другана Зака над головой и... и... разрывающую его напополам. Кровь и кишки хлынули на пол, а... а... А Каз поймал на себе взгляд монстра. И прочел там неотвратимую смерть. Он побежал, даже не пытаясь стрелять в чудовище. Чем бы это не было, но людским оружием это не остановить.

Хотя его кореша все равно попытались. Звуки выстрелов и новые вопли эхом разносились по зданию. Им вторило дикое рычание обезумевшего зверя, что атаковал их. Он был неостановим, и Каз это почему-то знал. Кое-кто уже попытался выбраться из здания через главный вход, но тот оказался заблокирован железной плитой, и когда люди, не в силах сдвинуть ее, отчаянно молотили по железу... монстр пришел за ними. Каз услышал шаги существа и вжался в какой-то темный угол, стараясь даже не дышать. Он был на сто процентов уверен, что гигант заметил его, но тот прошел мимо, с привычной легкостью размахивая топором, направляясь к добыче. Добыча... мужчины и женщины попытались убежать. Бессмысленно. Гигант настиг их, и рубил, рвал, разрезал подобно урагану бритвенно острой стали. Кровь, всюду была ярко красная кровь. Защита - решетки на окнах и все такое, установленное для защиты, теперь сыграло против самих бандитов. Их рок был неизбежен. Убивая, существо что-то выкрикнуло, и этот грохочущий звук пронесся над убитыми и умирающими, неся в себе слова, исполненные великого горя.

"ВЫ ЭТО СДЕЛАЛИ! ВЫ РАНИЛИ ЕЕ! УМРЕТЕ! ВСЕ! ВЫ! ЗА ЭТО! УМРЕТЕ!!!"

Разум Каза отказывался представить, чем могла их банда навлечь на себя гнев подобного существа - но и не собирался долго над этим размышлять. Надо было валить, и у него был план. Старыми служебными коридорами он бежал вниз, оставляя позади звуки битвы. Там, где раньше была кухня отеля, был черный ход. Каз должен был следить, чтобы ход был заперт, но никогда себя этим особо не утруждал. Это вообще не казалось нужным. И сейчас, сломя голову пробегая по покрытым толстым слоем пыли коридорам, скользя по паркету полов, Каз благодарил себя за подобную лень. Если что-то и могло его сейчас спасти, то это был черный ход на бывшей кухне отеля.

Спустя мгновение он уже был на пороге кухни. Он ухватился за дверь, судорожно пытаясь открыть замок и дергая засов. Он слышал, как что-то приближается, он слышал рев зверя, сопровождавшийся взрывами. Чудовище было практически за его спиной. "Пожалуйста! - завопил Каз, увидев, что вырвал дверную ручку, - Пожалуйста, ради Императора всеблагого, открывайся!!!"

Содрогаясь от тряски, дверь наконец-таки открылась и Каз, споткнувшись, упал прямо в ночь. Он попытался подняться, но меж тем чем-то задним ощущал, что что-то пошло совсем не так, как надо. Пахло кровью. Даже сильнее, чем в здании. В свете городских огней вода в сточных канавах поблескивала алым. Прежде чем Каз смог закричать, перед ним появилась огромная темная фигура, что затмевала свет. С неимоверной скоростью его подняли вверх... лицом к лицу с созданием из самых жутких его кошмаров. Умирая от разрыва сердца, бандит успел услышать, как из рта, полного острых зубов, раздался тихий шепот.

"Бу!"

Магнус Красный бился в самом центре вихря из завывающей психической энергии, его меч прорубался сквозь темные фигуры, отделявшиеся от клубящейся тьмы. Это была невероятная битва. Тьма окружала его, бесформенные и непостоянные создания вновь и вновь появлялись вокруг. Каждый заслон, что он выставил, был или уже разрушен, или сильно поврежден. Когти тьмы, невзирая на оружие Магнуса, оттесняли его все ближе и ближе к призрачным фигурам Фурии и Саймона. С каждым шагом натиск тьмы становился все сильнее, все крепче, обретая облик мужчин в плотных пальто, за которыми волочились клубы теней, немигающе смотревших на Магнуса, Саймона и Фурию белыми глазами, в которых читались самые зловещие намерения. Магнус нападал на них вновь и вновь, но преимущество теней уже казалось неоспоримым. И когда очередной его удар был отброшен тенью в форме трубы, что словно бы становилась все более и более реальной с каждой секундой, Магнус в гневе прорычал.

"Это неестественно! Эти твари не принадлежат этому миру!"
"Они - собственные демоны мальчика, Колдун. Я же говорил. Не важно, были ли они здесь всегда, или явились после поражения мальчика. Они пришли за ним. Отчего же ты пытаешься оттянуть неизбежный финал?"
"Скажи лучше, дух, почему ты пытаешься остановить меня? Ты с ними заодно?! Ты в ответе за это?! Покажись!"

Дух проигнорировал призыв Магнуса.

"Оглянись, Колдун. Воспоминания вырвались на свободу. Прошлое становится настоящим."

Магнус изо всех сил атаковал ближайшую к нему тень, и на мгновение оглянулся. Диалог между Фурией и Саймоном становился все оживленнее. Голоса подростков становились все громче, спор набирал обороты. Перед Саймоном стояла фигура, похожая на кукольную, и на ее личичке появилась раздражающая гримаска.

"Че? Ты и я?! С небес вернись!"
"Но... как же этот вечер? Я думал..."
"Слушай, я просто благодарила тебя за помощь, понял? Я, конечно, старалась быть милой и все такое! Вот уж не думала, что ты расфантазируешься на счет свидания!"
"Я... я..."

Фурия-воспоминание усмехнулась и сплюнула на серый асфальт. Ангельский образ покрылся сетью мелких трещин и разлетелся, показав девочку такой, какой она была в реальности, покрасневшей и сердитой.

"Да ты посмотри на себя! Что, сейчас расплачешься? Ой ой ой! Да у такого слабака, как ты, и шанса-то не было!"
"Я не слабак!"
"Да ладно? Докажи! Давай, врежь мне!"
"Не буду я с тобой драться..."
"Пфф, ссыкло! Даже девочку стукнуться боииииишься!"
"Я не ссыкло! Не буду я с тобой драться, потому что..."
"Ну, давай, скажи! - глумилась Фурия. - Потому что ты... влюбился в меня!!!"

Тени сгустились вокруг пары, вбирая в себя все краски вокруг, а подростки продолжали неистово спорить.

"Нет!!! Я... я... не потому что я в тебя влюбился, или типа того! Я... просто я подумал, что в тебе есть не только жестокость! Ты ведь не тупая гопница, как о тебе говорят!"
"И кто такое говорит? Кому я устрою конец света, а?"
"Слушай, я не то имел в виду... Ладно. Может, я ошибался."
"Да уж! - ответила Фурия-воспоминание, и сквозь гнев в ее голосе проскользнула нотка грусти, - Может ты ошибался!".

Девушка пошла вперед. Тени последовали за ней, становясь с каждой секундой все более и более явными, превращаясь в здоровенные черные фигуры. Магнус оглянулся на Саймона, раскачивающегося и хныкающего на ступеньках, и удивился, почему демоны мальчика не атакуют его, но тут скрипучие голоса заставили его отвлечься на племянницу. Как одна, черные фигуры принялись наступать на девочку.

"Эй, девка! Рыженькая! Куда идешь, рыженькая? Иди к нам! Поболтаем!"
"Отвали"
"Давай, не строй из себя недотрогу, рыжая! И побольше уважения, да?"
"Уйди с глаз моих"
"Или че?"
"Или вот что!"

Кулак Фурии ударил одну из фигур прямо в лицо. Брызнула черная жидкость, и тут же впиталась другими фигурами.

"О... Драка! Драка! Драка!"

Создания разом атаковали, их формы перетекали одна в другую, сливаясь и смешиваясь в огромную массу темных конечностей и оскалившихся зубов. Фурия отбивалась, но ее удары были слабы, а создание вертелось вокруг нее, атакуя. Один пропущенный удар. Второй. Третий. Девочку теснили, но она не сдавалась, в ее глазах горела жажда убийства. Но она была не таким воином, каким был ее отец. Удар со спины. Она упала на землю. Тьма нахлынула не нее как волна, и скоро скрыла ее от взора.

Едва лишь Магнус поспешил вмешаться, как фигура Саймона взвыла и пронеслась мимо него.

"А ну оставьте ее!"

Создание... создание ли? сдвинулось и посмотрело на мальчика дюжиной полусформировавшихся глаз, а из клубящейся тьмы тела проступили зубы и сложились в угрожающую ухмылку. Магнус понял, что это и есть тот момент, ради которого весь этот призрачный квест и затевался. Мальчик встал лицом к лицу с собственными демонами, с воплощениями собственного чувства вины и отчаяния. В одиночку он бы не справился. Нет... один он был бы бессилен сопротивляться. Ему нужна помощь, нужны союзники.

Магнус Красный собрал воедино свою силу и послал сквозь Эфир одно-единственное сообщение. Это были два слова, и за ними была сила, способная донести их даже до самого ограниченного разума.

"ФУРИЯ. ИДИ."

И Алый Король ринулся в битву.
~Наверное, тогда же~

Выжившие бандиты с воплями бежали по направлению к крыше. Ночь пережили лишь трое, в том числе - глава банды, Уэйн. Когда все началось, Уэйн был занят тем, что напивался до соплей, но, увидев кровь, мгновенно протрезвел.

Это было ужасно. Ничто на свете не могло бы подготовить его к тому зрелищу, которое представлял собой ныне опустошенный и разрушенный холл. Кто-то умер, когда машина влетела в здание. Их тела были мгновенно расплющены металлом и рассечены стеклом. Впрочем, им еще повезло. Выживших словно бы разорвало на части озверевшее животное, и кровь несчастных забрызгала старую штукатурку стен по самые потолки. Кто-то пытался отстреливаться - и их грудные клетки крушили их же пистолетами. Затем чудовище, что устроило все это, направилось вглубь здания, оставляя за собой широкий след из крови и внутренностей.

Когда Уэйн отошел от ужаса, им овладела одна-единственная мысль. Спастись. Тогда же он услышал смех. Сперва приглушенный, но становившийся с каждой секундой все громче, зловещий смех звучал отовсюду сразу - грубый, мерзкий звук, который человеческое горло издать не в состоянии. Скоро к смеху добавился едва уловимый звук... как будто кто-то царапал ножом бетон.

Уэйн бежал наверх, прочь от криков, прочь от безумного смеха. Ему встретились еще несколько выживших. Двоих он отправил назад с указанием стрелять во все, что движется. Они едва успели вскрикнуть перед смертью... впрочем, Уэйна это не волновало. Спастись. Бежать. Бежать. Вот что занимало сейчас все его мысли. Добраться бы до крыши... и тогда... Крыша. Еще один лестничный пролет и крыша. В сердце бандита вспыхнул огонек надежды, и тут же здание содрогнулось от звериного рыка чудовища. Уэйн вздрогнул и принялся лихорадочно протискиваться через тех, кто бежал рядом с ним, отталкивая и отпихивая их в ужасе.

"Нет! Не поймаете! Не достанете!"

Уэйн выбрался на крышу и закрыл за собой дверь куском полугнилой деревянной балки. Позади послышались проклятия. Вопли боли. Уэйну было плевать. Засов, конечно, долго не протянет, но если повезет, то этого и не потребуется. Край крыши был так мучительно близок, а за ним - старая пожарная лестница. И он спасен! Спасен от этого кошмара!

В этот момент Ангрон ворвался на крышу, проломившись сквозь старый бетон и древесину словно сквозь паутину. Пожиратель миров в яростном ликовании взревел прямо в ночные небеса. Он догнал свою добычу. Массивный кулак примарха сжался вокруг горла Уэйна и поднял того высоко в воздух. Главарь банды смотрел в безумные глаза демона, вырвавшегося прямиком из ада, выдавливавшего из него жизнь по капле, демона, чья кровь кипела неистовством, чья негасимая ненависть выжигала саму душу Уэйна. Он услышал, как разлетелась дверь позади него, и жуткий, пугающий голос произнес.

"Подожди, брат..."

Сознание покинуло Уэйна, и тот не услышал, как тот же самый голос добавил.

"Мы с ним еще не закончили."
~Опять тогда же~

Чтобы добраться до Саймона, Магнус бился изо всех сил, но без толку. Сверхъестественные тени противились каждому его действию, и на место одной тени, павшей от клинка Магнуса, вставали две. Спектральная форма Саймона храбро сражалась, но с каждым новым ударом свет его души становился все более и более блеклым. Магнус знал, что после гибели души тело мальчика также умрет, и ничто это не остановит. Отчаяние и чувство вины от бессилия защитить любимую женщину переполняли Саймона, и псионические раны мучали его также, как если бы были нанесены реальным оружием. Круг света и жизни вокруг мальчика стремительно сужался, пока, наконец, не стал лишь всплеском света в кромешной тьме вокруг - и даже того Саймон напрягал все силы, чтобы защитить Фурию...

Именно тогда и снизошел Свет.

Поток света, чистого и яркого, разорвал тьму подобно столпу огня и выжег тень. Создания тени, бестолково моргая белесыми глазами и клацая челюстями, ринулись прочь, дезориентированные и растерянные от такого поворота событий. Саймон тоже казался изумленным тем, что нападение внезапно остановилось. Он осторожно огляделся и воспользовался нежданной передышкой чтобы лучше прикрыть Фурию. Магнус сконцентрировал всю свою мощь на том столбе света, фокусируя и усиляя его. Создать такой мост между двумя мирами было непросто, но Циклоп не сдавался. И усилия его не пропали напрасно, и Магнус возликовал, когда услышал слова, что надеялся услышать.

"А ну отвали, жирдяй! Руки убери, пока я их тебе не оторвала!"
"... Фурия? Ты жива?"
"А то!"
"Но я думал... я же видел..."
"Ну, типа, знаешь, этим меня не проймешь!"

Фурия встала, и ее призрачная форма-воспоминание начала становиться все более и более четкой с каждой секундой. Она улыбнулась. "Ну и, к тому же, мне ведь помогли".

Она помогла Саймону подняться и ухмыльнулась в предвкушении.

"Ну че, второй раунд?"

~Позже~

Больно. Очень больно.

"Проснииись!"

Этот голос. Этот. Отвратительный. Голос. Почти что инстинктивно Уэйн попытался отодвинуться от его источника. Но не смог пошевелиться.

"Не дергайся. Ничем хорошим для тебя это не кончится."

Уэйн открыл глаза и в ужасе уставился на двух стоявших перед ним гигантов. Он лежал на спине, накрепко прикованный прочными цепями. Тот из гигантов, что был покрупнее, присел на корточки и наклонился прямо к уху Уэйна. Его жаркое дыхание было наполнено запахом сырого мяса и крови.

"Последние слова?"
"Почему?! За что вы это все устроили?!"
"Потому что ты ранил моего родственника. Потому что ты ранил невинного. Потому что я был рожден давить такую грязь как ты". На мгновение гигант замолчал, и радостно продолжил. "Но больше всего - потому что мне это нравится. Действительно нравится."

Покрытый кровью гигант встал и кивнул своему компаньону. Тот достал из складок одежды что-то, напоминающее гигантский пистолет. Уэйн закрыл глаза и принялся молить о пощаде, хотя и знал, что в этом нет смысла. Прозвучал короткий выстрел. Крик. Уэйн в недоумении моргал. Он был еще жив, а гиганты словно бы растворились в ночи. Он успел с облегчением выдохнуть, прежде чем понял, что видит в ночном небе дымный след сигнального огня.

На другом конце города Пертурабо улыбнулся.

~Примерно тогда же~

Саймон и Фурия вместе атаковали тьму, и свет душ, сиявший вокруг них, изгонял тени. Магнус слышал голос, шипевший позади.
"Не поможет! Он падет, падет уже скоро! Может, не сегодня, но скоро! И за собой он потянет тебя!"

Магнус рыкнул в ответ и направил в столб света еще силы.

"Изыди, дух! - прорычал Алый Король. - Довольно твоей лжи! Убирайся в бездну и не тревожь нас впредь!".

Тени исчезли в вопле, рассыпаясь и сгорая, как бумага в огне. Магнус приблизился к Фурии и Саймону и положил руки им на плечи.

"Миранда, все кончено. Пора домой."

Магнус очнулся от транса. Куски эфирного льда, покрывшего его, потрескались и стали осыпаться. В его тело возвращалась жизнь. Напротив него, держа руку Миранды, сидела Фурия и пристально вглядывалась в лицо Саймона, выискивая там хоть малейший признак сознания. Минута тянулась за минутой. И когда Магнус уже начал терять надежду, веки мальчика затрепетали и открылись.

"Ты в порядке!", завопила Фурия.
"Да?"
"Да, сын мой, - ответил Магнус, родительским жестом погладив парня по макушке. - Ты был на грани, но все позади. Мы вернули тебя."
"Спасибо вам..."
"Не меня благодари. Благодари Фурию. Она билась за тебя, как ты - за нее."
"Правда? А я..."
"Ааа, заткнись и поцелуй меня!" - потеряла терпение Фурия.

Двое поцеловались, и это был долгий и чувственный поцелуй. Поцелуй, во время которого госпиталь сотряс звук взрыва.

~Чуть позже~

"Какого?! - сказал Робаут. - Вроде с крыши... Вперед!"

Примархи, врачи, медсестры и даже некоторые из пациентов поспешили на крышу. Там они обнаружили сидящего в гигантском кресле Пертурабо, довольно глядящего на Петру. Дочь Железного Воина суетилась, запуская фейерверки из желто-черных установок.

"Пертурабо... ты что делаешь?"
"Я знал, что Магнус справится. Я подумал, что отпраздновать будет уместно. - на мгновение Пертурабо умолк и тень сомнения неуловимо мелькнула на его лице. - Мальчик ведь жив, так?".

Вулкан удивленно поднял бровь и начал было говорить, но его прервал Жиллиман.

"Смотри! Там! пожар! Вулкан, пойдем со мной!"

Вулкан и Жиллиман быстро удалились, но у самого порога примарх Саламндр притормозил.

"Пертурабо... что ты сделал?"
"Я? Ничего. А ты иди, иди. Огонь, наверное, очень быстро распространяется."

Когда примархи ушли, Пертурабо подозвал дочь и помог ей забраться к нему на колени.

"Спасибо, дочь. Ты прекрасно справилась."
"Спасибо, папа!".

Отец и дочь вместе наблюдали за тем, как окрашивается разноцветным пламенем ночь, и как вой сирен разрывает ее тишину.

Вот всё, что удалось сохранить из одного из последних возвращений Графоман-куна.
+++ Thought of the day: +++
+++ Knowlegde is power, guard it well. +++

По многочисленным заявкам анонимов, в этом треде будет выложен весь наличный текст, полученный в ходе года совместного творчества. Убедительная просьба ко всем читателям, не постить в это тред. Все коментарии можно оставить в соседнем треде: >>397
Небольшая планетарная система Инсперабилис, где-то на краю Империума. Звезда, красный карлик, в окружении двух планет - Инсперабилис-1 и Инсперабилис-2. Первая, наиболее близкая к солнцу, планета примерно на 3/4 покрыта водой и состоит из трёх континентов: первый смещён к северному полюсу и практически полностью покрыт льдом. На южной его части снега нет, оставшаяся часть - каменистая тундра. Второй и третий континент разделены узким проливом и находятся на экваторе. Климат умеренный. С орбиты невооружённым глазом можно увидеть руины городов неизвестной ксено-цивилизации. Время от времени эти места посещают пираты и вольные торговцы, в поисках необычных артефактов или для совершения контрабандных сделок вдали от бдительных глаз. Упоминания о каких бы то ни было формах жизни в архивах Магос Биологис отсутствуют, однако это не говорит об их реальном отсутствии.
Вторая планета совсем крошечная, сильно удалена от солнца и полностью покрыта льдом. Упоминания о наличии полезных ископаемых или географические сведения отсутствуют.
Ордо Ксенос в ближайшей цивилизованной системе получает донесение от одного из торговцев о том, что рядом с Инсперабилис-1 был замечен корабль неизвестного происхождения, без опознавательных знаков, который предположительно приземлился на один из экваториальных континентов.
Старший инквизитор Шниперсон принимает решение о проведении разведывательной миссии на указанную планету. Поскольку речь пока не идёт об угрозе вторжения со стороны чужаков, нет необходимости отправлять на планету крупные воинские формирования. Шниперсон принимает решение: провести на указанной планете разведку, выяснить цели и происхождение пришельцев. По возможности, предотвратить начало колонизации планеты. О результатах доложить лично.
[Несколько дней назад] Неподалёку от Инсперабилис-2 из гиперпространства вышел исследовательский корабль Империи. На борту: штат из 25 учёных разных профилей, 237 рабочих, 150 солдат Имперской армии, а также 50 штурмовиков для охраны внутреннего периметра и особо ценного оборудования. Также, различное исследовательское оборудование, 5 AT-ST, медикаменты, боеприпасы, турели, мины-ловушки и сборные конструкции для строительства первичных укреплений. Высадив экспедицию на одном из экваториальных континентов Инсперабилис-1, корабль покинул планету и снова ушёл в гипер, с условием вернуться через три месяца. Целью миссии является исследование указанной планеты, её первичная колонизация, с возможностью продолжать исследование ближайших звёздных систем галактики. По предварительным сведениям орбитальной съёмки, цивилизация на планете отсутствует. При обнаружении её примитивных форм отдана директива на уничтожение.

Сержанту Вону не спалось. Вместо сна, в голову упорно лезли всякие пугающие образы. Нервы у него и так были расшатаны за прошедшие два с половиной месяца, но последние две недели стали сущим наказанием.
А сразу после высадки, задание казалось совсем простым: провести 3 месяца на необитаемой планете, охраняя учёных от местного зверья, да и ещё в достаточно благоприятном климате. Хотя 150 человек охраны - это чересчур, ну не может быть в этом лесу так много зверей! А ещё эти штурмовики. Это, наверное, какая-то ошибка! Им тут некого атаковать, кроме нас...
И эти руины. Один из археологов рассказывал, что раньше здесь обитала достаточно развитая и самобытная цивилизация. Ими даже был освоен полёт в атмосфере. И что-то их погубило примерно 10-11 тысяч лет назад. И этот лес растёт внутри здоровенной воронки, что когда-то была центром крупного города. И останки его пригорода они и изучают.
Кто-то из солдат предположил, что местные дорвались до атомных бомб, и уничтожили себя сами, но Вону эта идея казалась глупой. Даже дикари Мандалорианцы до этого не дошли.
Но это было только полбеды. Спустя 10 недель после высадки дежурившие ночью солдаты подняли тревогу, заявив, что видели в небе перемещающиеся огни и слышали сильный грохот. Штурмовики прочесали местность на 7 километров в указанном направлении, и ничего не нашли.
Вот только с тех пор в лагере начала твориться полная чертовщина. То у учёных откажет какой-то прибор, с обязательно паникой и разборками, то у трёх отделений сразу сдохнут рации, то боевого дроида заклинит, и он начнёт превращать контейнер с продуктами в решето. А сигнализация просто взбесилась! С момента высадки было от силы дюжина срабатываний, а за последние 10 дней свыше полусотни. И патрули опять ничего не находят. Или же они плохо ищут.
И последней напастью стали призраки. Вон не верил в подобную чушь, пока сам не увидел. Вчера на закате его отделение бегало проверять очередную ложную тревогу. Не дойдя до периметра всего 10 шагов, капрал Суп встал как вкопанный. Лицо его побелело, а руки тряслись, когда он пытался показать на что-то впереди. Вон смело шагнул вперёд, стараясь оттащить шокированного подчинённого, когда у него самого волосы встали дыбом! Над сработавшей сигнализацией бесшумно парил человеческий череп. Сверкая горящими красными глазами, шевеля усами, отблёскивавшими сталью, кошмарное видение как будто наблюдало за прибежавшими солдатами. Потом возник достаточно чётко различимый гул, и череп с диким воплем понёсся прочь от лагеря, исчезнув в лесу.
И этот случай был не первый, и призраки были разные, кто-то даже пытался стрелять по ним, но так и не попал. Самым редким и жутким был призрак мёртвого младенца. Соседнее отделение рассказывало, что один их рядовой загремел в медпункт в состоянии шока. Он утверждал, что ему привиделся пухлый карапуз с крыльями, вместо лица носивший череп с мерцающими красными глазами. В руках призрак нёс какой-то свиток. Адское создание издавало нечленораздельные звуки, паря в паре метров над землёй.
В таком дурдоме немудрено и рассудка лишиться. Даже штурмовики теперь меньше чем втроём по лагерю не ходят, учёные так вообще без полного отделения охраны вокруг не выходят из своих палаток.
Ладно, осталось всего 4 дня, а там уже прилетит смена, вот пусть они со всей этой мистикой разбираются. Главное продержаться, не сойти с ума, не поддаться панике. Нужно только прожить 4 дня. И 4 ночи.

Маркус вжимался в землю позади дерева, надеясь остаться незамеченным. Приближение неприятеля предвещали тяжёлые шаги их уродливой машины. Штурмовик имперской гвардии, переживший атаку рейдеров Тёмных Эльдар, теперь служил Инквизиции.
Шагатель прошёл в 20 метрах слева от позиции Маркуса, и теперь удалялся прочь. Ну и уродливая хреновина. В полтора раза больше гвардейского Сентинеля, обвешенная какими-то мелкими и непонятными пушками, да ещё покрашенная белой краской! Либо эти ксеносы были кончеными позёрами, как Эльдары, либо были самоуверенны, как космодесантники. Те трёхметровые мордовороты тоже цветасто раскрашивают свою броню. Но оно и понятно, они по лесам не прячутся, в траншеях не сидят, а с воем несутся на орков врукопашную. Но эти чужаки совсем непонятные.
За прошедшие 10 дней наблюдения, Маркус сумел выделить 3 типа ксеновов: белых, серых, и синих. С виду все они были гуманоидами, а серых и синих так и вовсе за людей принять можно. Только вот белых не разобрать, ведь за 10 дней они ни один из них ни разу не снял шлем. Хотя, скорее всего это тоже люди.
По крайней мере, им не чужд страх. Эксплораторы припёрли с собой целую кучу разных приборов и машин, и толпу сервиторов в довесок. Конечно, этим ходячим грудам бионики и метала в разведку лучше не ходить. Шуму поднимут много, а данных будет ноль. Они сами это тоже понимают, потому и гоняют свои сервочерепа. Хотя вот ведь шутка! Ксеносы боятся сервочерепов! Боятся до одури, и если белые додумались стрелять по ним, то серые просто впадают в ступор. А когда сервочереп увидал один из синих, то упал в обморок, и чуть ли не сдох на месте от страха! Ну а белые так ни разу и не попали. Техножрецы своё дело знают, и берегут свои ненаглядные игрушки.
Ну а что с ними сделал херувим, так вообще песня!
Теперь ксеносы ходят по лагерю только группами, а за пределы выходят либо на шагателях, либо большой толпой. Паранойя у них разыгралась не на шутку, врасплох их теперь вряд ли застанешь, а вот запаникуют они от любого чиха точно.
Вообще, надо было бы перебить их всех на второй день, да только не с такими силами. Ладно техногвардейцы, видно что парни тёртые, не в первой экспедиции, да и техножрецы на оружие не поскупились. А вот флотские - просто беда. Эти корабельные крысы настолько привыкли к своей посудине, что после высадки стали ну совсем не пригодны к бою. У многих даже развилась агорафобия! Так сказал Хюго, псайкер, которого инквизитор повесил Маркусу на шею вместе с лингвистом Кабарусом. Оба были теми ещё кадрами, говоря просто - личности интересные.
С такими силами атаковать было, по меньшей мере, рискованно, да и техножрецы настаивали на проведении полного спектра исследований. Ну конечно, у них же целых три Химеры забито их ненаглядными железяками! Хотя надо отдать им должное, работают они знатно. За 10 дней скопилось достаточно много данных: перехваты радиопереговоров, схема их системы сигнализации, маршруты патрулирования. Да и флотские начали приходить в себя. Оружие у них неплохое и достаточно мощное, но всё для ближних и средних дистанций. Да и негде на корабле палить из лазпушки.
А вчера техножрецы позабавились. Выгнали одну из своих Химер на противоположный склон долины и попытались подключится к духам машин ксеносов. Маркус 3 часа наблюдал за лагерем, не сходя с места, и был вознаграждён зрелищем отменного переполоха, когда вражеский боевой сервитор начал поливать огнём один из контейнеров. Правда техножрецы сказали, что пытались заставить сервитора уйти в лес, и там его разобрать.
А всё этот ксеноязык виноват. Записей разговоров уже уйма, но системы найти в них пока не удалось. Кабарус говорит, что у этого зыка нет аналогов ни среди живых, ни среди мёртвых наречий рода людского, и даже среди ксеноязыков, что были известны в Ордо Диологус. Хюго сказал, что нужно взять языка, и тогда он сможет провести допрос своими методами, которым языковой барьер не помеха.

Он прав. Пора кончать весь этот балаган. Техножрецы запросили ещё 3 дня для завершения своих работ. Они же ещё успели полазить по этим древним руинам. Ничего они там не нашли, ведь эту планету ещё во время Великого Крестового Похода обработала их же братия. А потом экстерменировала вместе с местными ксенородцами.
Зато удовлетворив своё любопытство, они обещали помочь в бою. А вот это хорошо. Эти ходячие автоматы крайне живучи и бронированы, да и оружие у них просто отменное. А ещё с ними два электрожреца. Маркус видел однажды такого в бою. Каждый подобный фанатик стоит десятка гвардейцев в рукопашной.
Ксеносам точно крышка, атаку решили провести через 4 дня. Флотские как раз полностью восстановятся, а техножрецы соберут манатки и запрограммируют сервиторов. Чужаки вооружены странным оружием, по описанию больше всего похожим на импульсные карабины Тау. Ну, ничего, болтом, лазером и плазмой скверна будет вычищена. Через 4 дня.
3 дня до прилёта подкреплений.
Вон и его отделение шли через лес. Их и ещё 5 отделений армии и половину штурмовиков послали прочёсывать лес восточнее лагеря сразу после обеда. Повод был не шуточный. Пропали три разведывательных дройда.
Этих дройдов и так было только 10, но поначалу этого казалось много. Но только не теперь. Как только вокруг лагеря начала твориться всякая мистика, их начали выпускать каждый день.
За первую неделю отказали два дройда. Их доставили на базу для выяснения подробностей. Осмотревшие их учёные сказали, что это были неполадки в системе электропитания. У одного дройда скачком напряжения подпалило главный компьютер, а второму сожгло проводку.
А потом всё стало на много хуже. Дройды ломались по 2 штуки за день. И снятые ими данные были откровенно бредовыми. Они уверяли, что в лесу зашкаливает радиация, гравитация скачет местами до 5 раз и появляются целые толпы людей, которые, то тупо стоят и смотрят на дройда, то начинают ходить вокруг него кругами, но через какое-то время просто исчезают. При этом штурмовики не находили никаких следов, а дозиметры показывали фон чуть ниже рекомендуемого.
Но сегодняшний переполох был из ряда выдающихся. Перед рассветом опять являлся призрак мёртвого младенца, но на этот раз исчез он не бесследно! Дух оставил после себя кусок неизвестного желтоватого материала с нанесёнными на него непонятными символами на столе в столовой. Это всё видел один из рабочих. Младенец заметил его, и, подлетев вплотную, отобрал портативный голопроэетор и улетел вертикально вверх. Ошалевший от ужаса и неожиданности рабочий только через двадцать минут обрёл дар речи и побежал сообщить об увиденном охране. Один из дежуривших штурмовиков видел, как нечто по высокой дуге перелетело периметр и скрылось в лесу на восток от лагеря, и тоже доложил об этом начальнику экспедиции. В погоню были посланы все три оставшихся дроида разведчика. После того как они отдалились от периметра на один километр, связь с ними оборвалась.
И теперь треть охрана лагеря прочёсывала лес, ища этих чёртовых дроидов. С утра этим занималось 10 штурмовиков и 2 AT-ST, но когда они не нашли ничего, на поиски отправили всех свободных бойцов.
Именно поэтому Вон и его люди мерили шагами уже четвёртый километр пути по этому лесу. Идя цепью с интервалом в 5 метров, они искали хоть какие-то следы дроидов, хоть что-то. Не выспавшийся сержант уже несколько раз успел помянуть крепким словцом этих чёртовых рабочих и их дурацкий голопроэктор. Не сиделось ведь тому предурку в палатке! Не мог он, что ли смотреть свою порнуху без звука? Ну, вот теперь все остальные уже, наверное, высказали ему своё мнение.
Относительную тишину леса разорвал вопль капрала Супа. Всё отделение бросилось к нему, снимая бластеры с предохранителей. Капрал же стоял как вкопанный, и показывал пальцем на крупный след на поляне, покрытой мхом. Крест из четырёх пальцев достаточно глубоко отпечатался в мягкой почве и теперь был чётко различим.
Один солдат из соседнего отделения предположил, что это старый след AT-ST, но подошедшие штурмовики сказали, что повреждённый мох ещё не успел засохнуть, а у AT-ST другие следы. Приблизившийся к скопившимся вокруг следа солдатам шагоход, развеял все сомнения.

«Не могли что ли дроидов отправить?» - мрачно размышлял Фред, оператор вооружения "AT-ST", блуждая взглядом по индикаторам прицельных систем. За смотровым окном мелькали деревья, освещаемые тусклым, слегка багровым светом умирающего солнца. Несмотря на то, что день был ещё в самом разгаре, в лесу царил полумрак. После недавних историй с призраками Фреду казалось, что отовсюду за ними внимательно наблюдают немигающие, сверкающие красным глаза. Кто знает, сколько их таится там, во мраке густого подлеска?
Некоторые из прибывших с ними учёных, правда, утверждали, что это могут быть какие-нибудь причудливые представители местной фауны. Только почему же тогда никто не смог их подстрелить, хотя пробовали и не раз? И отчего тогда сами учёные из своих палаток выходят разве что справить нужду или наскоро проверить работу оборудования на территории лагеря? И обязательно в сопровождении штурмовиков.
-Далеко ещё? – обернулся он к Редану, механику-водителю.
- Нет, - отрывисто бросил тот, и в кабине снова воцарилось напряжённое молчание.
Фред украдкой бросил взгляд на напарника. Тот, чуть вытянув шею, напряжённо всматривался в лесной сумрак впереди, лишь изредка бросая быстрый взгляд на электронный планшет. И хотя оператору со своего места этого не было видно, на экране, на составленной разведывательными дроидами карте, мерцал квадрат, в который они сейчас и направлялись. Они с Реданом уже не первый год служили вместе и во время подобных патрулей перекидывались шутками или рассказывали байки. Но сегодня всё было иначе, разговор не клеился, и оба думали, как бы поскорее вернуться на базу.
-И чего они не послали пару дроидов? – снова решил прервать молчание оператор.
- Им виднее, - ответил Редан и после паузы добавил: - Наверное, это из-за того случая со взбесившимся дроидом. Происходит что-то странное, даже учёные не могут понять, в чём дело, только вида не подают.
-Думаешь, с тем, за которым нас послали, случилось то же самое?
-Не знаю. Может, просто застрял где-нибудь. Одно знаю точно: других дроидов на поиски отправлять нельзя. Четыре штуки сейчас в ремонте, а у остальных старший техник хочет перепроверить систему защиты, прежде чем снова выпускать за периметр. Считает, что была попытка взлома… Хотя у тех, кого он уже проверил, никаких следов вмешательства вроде не нашли.
- Взлома? Мы же здесь одни. Археологи говорят, что местная цивилизация погибла сколько-то там тысяч лет назад. Да и наши дроиды-разведчики не заметили ничего необычного.
-Ну да.
-И с орбиты ничего такого не видели.
-Угу…
Каждый снова погрузился в свои мысли. Чтобы хоть как-то отвлечься, Фред принялся двигать на приборной панели рукоятки, отвечающие за перемещения орудий. За этим занятием он не заметил, как машина замедлила ход и перешла на размеренный шаг.

Приехали, - сказал Редан, - теперь смотри в оба, он где-то здесь.
Да мы его до ночи будем искать, в таком-то лесу.
-Да не, квадрат-то совсем небольшой, посмотри на карту. Надо только оглядеться как следует.
Они двигались в том же направлении, периодически разворачивая кабину влево-вправо. Минут через десять лес ощутимо поредел, а затем и вовсе сошёл на нет. Они вышли на небольшую поляну. Тут и там из невысокой травы проглядывали потрескавшиеся и выветрившиеся камни, в которых ещё можно было различить руины древних построек.
Эй, вон он! – воскликнул Фред, указывая на неподвижно висящего над землёй дроида, - среди россыпи камней, слева.
Вижу.
-Подойдём поближе?
Слишком много обломков, мы можем не заметить их в высокой траве, и машина опрокинется. А я пешком назад не пойду, - ответил Редан, остановив машину и приглушая двигатель.
А я наружу не пойду, если ты на это намекаешь. Вернее, будет лучше, если пойдёшь ты, а я останусь здесь и прикрою тебя, - кивнул оператор на панель управления орудиями.
Водитель слегка привстал в кресле и потянулся к люку, однако почти сразу же сел на место.
- Ладно, попробуем пройти аккуратно. Надеюсь, гиростабилизатор не подведёт.
Машина, чуть согнув ноги для большей устойчивости, начала движение. Вскоре снизу послышался хруст раскалываемых и вминаемых в землю камней. И хотя Редан вёл с предельной осторожностью, "AT-ST" несколько раз ощутимо накренялся, и один раз так сильно, что сквозь шум основного двигателя отчётливо стал слышен гул перегруженных моторов, возвращающих машину в исходное положение. На приборной панели замигало несколько датчиков. Гул всё нарастал, постепенно переходя в вой. Однако, через несколько секунд шум начал стихать, и наконец кабина пришла в равновесие.
-Я уже думал, что всё.
- Я тоже, - пробормотал Редан, сверяясь с показаниями приборов, - но вроде как обошлось. Едем дальше.
Шагов через двадцать они приблизились к цели, насколько это позволял рельеф местности: теперь дроид маячил всего в трёх десятках метров впереди, всё такой же неподвижный.
Что теперь? - спросил Фред.
Подойти к нему и сделать то, что сказал техник.
В общем-то, оператор заранее знал ответ, так как инструкции сообщили им обоим. И всё же до последнего момента надеялся, что Редан предложит доложить о том, что дроида они не нашли. Или расстрелять, сказав потом, что он первым на них напал. Ему не осталось ничего, кроме как вяло ответить:
- Да, точно. Наступила неловкая пауза. Наконец, Фред прервал молчание: - Бросим жребий? Так будет справедливо. - Давай. Фред пошарил в карманах и извлёк маленькую конфету в серебристой обёртке - леденец из стандартного солдатского пайка. Затем, насколько это было возможно, сидя в кресле, спрятал руки за спиной, после чего вытянул вперёд сжатые кулаки: - Кто вытянет, тот и пойдёт. Поразмышляв несколько секунд, механик водитель ткнул пальцем в левый кулак Фреда: - Эта пустая. - По крайней мере, ты выиграл конфету, - сказал тот, разжимая кулаки. Редан ничего не ответил. Обернувшись к приборной панели, он повернул небольшой рычаг сбоку, и кабина плавно начала опускаться. Затем снял бластер с крепления на задней стороне кресла и начал открывать люк. Вскоре движение кабины с лёгким лязгом прекратилось - ноги боевой машины были согнуты до предела. Редан откинул крышку люка: - Сначала проверю грузовые крепления. Если дроид не заработает, придётся самим тащить его на базу. А ты пока доложи командованию о ситуации. – Хорошо.

Продолжая обозревать окрестности, Фред нашарил кнопку активации передатчика, уже настроенного на частоту командного пункта базы. Нажав её и дождавшись соединения, он произнёс:
База, говорит патруль 3. Мы нашли дроида.
Отлично. Что произошло?
Пока неизвестно, сэр. Мы собираемся осмотреть его как следует. Но механических повреждений не видно, сэр.
Принято. Как только что-нибудь... ш-ш-ш... ...ясните кх-ш-ш... ...но ш-ш-ш... жите... ш-ш-ш... ...ка ш-ш-ш-ш...
Не понял, повторите. Не понял, не понял, как слышно? - но ответом было лишь шипение. Он попытался связаться с другими патрулями. Безрезультатно.
"Спокойно, спокойно, - произнёс оператор про себя, - временные помехи, только и всего".
Ещё раз убедившись, что все орудия готовы к бою, Фред нашёл взглядом механика-водителя. Оглядываясь по сторонам и держа оружие наготове, тот уже почти приблизился к дроиду. Однако, вплотную не подошёл, а начал обходить неподвижного робота кругом. Сделав пару шагов, он остановился. Затем обернулся в сторону "AT-ST" и, похлопав ладонью по левой стороне шлема, там, где располагается наушник встроенного передатчика, отрицательно помотал головой. После чего сделал рукой полукруговое движение и, продолжая осторожно обходить дроида, вскоре скрылся за высоким камнем.

Хюго сидел в яме за полу обвалившейся каменной стеной. В десяти шагах от него висел вражеский дрон. Техножрцы сказали, что он не вооружён, а все его датчики они вывели из строя. Теперь оглушённая и дезориентированная машина просто болталась в воздухе.
Маркус, дежуривший у вражеского лагеря, передал закодированное сообщение полчаса назад. Прогноз логиста оправдался, и за дроном отправился один шагатель.
И вот теперь, уродливая белёсая машина сидит на своих худосочных лапах метрах в сорока от наблюдательного пункта. В яме, кроме Хюго, сидели ещё техножрец, наблюдающий за работой всей той кучи сервиторов и приборов, что они расставили вокруг дрона, и один электрожрец, на всякий случай. А в 300 метрах от ямы, в лесу, заняли позиции три отделения техногвардейцев, готовые прикрыть наблюдателей огнём, если что-то пойдёт не так. По мнению Хюго, Маркус перестраховывается. Хотя кто знает этих ксеносов?
Один из них как раз обходил дрона по кругу, приближаясь к яме. Хюго видел это на экране небольшого прибора, который держал электрожрец. Чужак остановился, поглядел на свою машину, сделал рукой какой-то знак, дотронувшись до головы и покачав ею из стороны в строну. После этого он продолжил движение вокруг дрона.
Хюго отвернулся от экрана, закрыл глаза и прочёл про себя молитву для успокоения. Каждый раз он, применяя свои силы, надеялся, что Император защитит его от взгляда вечного врага и поможет обуздать энергии Варпа. Сейчас Его помощь была бы совсем не лишней.
Глубоко вздохнув, псайкер открыл свой разум, стараясь рассмотреть отражение вражеских душ в Варпе. Сперва он увидел рядом с собой тусклый металлический блеск техножреца. Электрожреца видно не было, и Хюго подумал, что он просто тупой. Однако времени было мало, и он начал всматриваться в направлении, где находилась цель его рискованной работы. Точнее цели. В Варпе различались два следа, один рядом, другой подальше, скорее всего в машине, остался для прикрытия своего друга.
Только эти отражения были неправильными. Не сияющие маленьким, светлым огоньком невинные души, не отсвечивающие пурпурными миазмами Варпа еретики и демонические твари и даже не переливающиеся всеми цветами радуги души Эльдарских колдунов. Псайкер видел два каких-то пятна, размытых и сероватых. Казалось, что перед ним не единый разум и душа, а целый вихрь мелких, даже микроскопических тварей, закрывающих от него главную цель.
Хюго никогда в жизни не видел такого. Хотя, пелена серости не была непроницаема. Псайкер уловил слабые потоки эмоций, исходивших из центра пятна, и это были страх и напряжение. Ухватившись за этот слабый след, Хюго начал подвигать свой ментальный взор сквозь мельтешащее облако. И чем глубже он двигался, тем чётче становились эмоции, и светлее сияла душа человека.
Да, это был человек. Самый обычный человек. Если только не считать эту странную защиту от псайкеров. Но в остальном: внутреннее строение, мироощущение, эмоции, всё как у людей.
И влиять на них можно точно также. Хюго послал своей цели приказ остановиться, и человек замер как вкопанный.

Теперь можно было работать. Для начала следовало покопаться в прошлом этого человека. Псайкер попытался проникнуть в воспоминания этого человека, и у него это получилось. Увидел он вполне обычную картину, служба, внутренности машины, закадычный друг рядом, с которым можно поболтать за жизнь. Спускаясь глубже, псайкер видел картины перелётов, пейзажи разных планет, внутренности кораблей, учебку, вербовку, учёбу, детство этого человека. Всё как обычно.
Стоп! Это уже необычно! Ксенос! Мерзкий, четверорукий, покрытый коричневой шкурой с редкой и короткой щетиной. И это среди детских воспоминаний? И это повар в забегаловке на соседней улице???
Такая картина просто шокировала Хюго. И она повторялась по многу раз. Вот сосед - трёхглазый гуманоид рыжеватого оттенка, вот товарищ по играм - большеголовый лысый гуманоид с большими чёрными глазами, а вот кассир в кинозале - какой-то многоногий моллюск. Картина дополнялась полным отсутствием веры, веры во что бы то ни было. И только смутное представление о какой-то Силе, как о некоем мистическом инструменте судьбы.
Теперь картина была ясна. Это были люди, осколки того самого Человечества, что погубила Эра Раздора. Только они так и не увидели Света Императора, да и вполне возможно, что были оккупированы ксеносами, и превращены в безвольных слуг. Тау вовсю практикуют подобный подход к людям, опутывая их сетью своей лжи.
Но раз это просто заблудшие люди, то им нужно дать хотя бы один шанс вернуться в лоно Империума Человечества. Надо будет сказать Маркусу, чтобы повременил с атакой, и чтобы Кабарус таки написал им ультиматум, но только с обещаниями жизни и свободы всем, кто согласится сам встать на путь служения Императору.
Ну а этого, так его можно пока что и отпустить. Хотя раз вас двое, и вы на шагоходе, то оружие тебе ни к чему. Бросай его, Редан, он тебе всё равно не поможет, а только замедлит. Ты же не хочешь, чтобы призраки этих мест поймали тебя, утащили в своё логово и мучили до конца твоих дней? Тогда брось эту пушку и беги, беги не оглядываясь!
После этого Хюго поспешил убраться из сознания Редана и из Варпа. Уже своими обычными глазами псайкер наблюдал на экране, как стоявший возле дрона человек вздрогнул всем телом, а потом бросился бежать к своему шагоходу. Спотыкаясь и поскальзываясь, он уронил своё оружие и принялся что-то кричать своему другу внутри машины. Когда он наконец-то добрался до своего шагателя, тот открыл шквальный огонь из своих орудий. Дрон разлетелся по окрестностям мелкими кусочками, земля покрылась воронками от небольших взрывов, а камни разметало мелким щебнем. Стене, за которой укрылись наблюдатели, досталась целая очередь этих странных красноватых импульсов. Не выдержавшая такого надругательства, древняя кладка обвалилась, засыпав яму достаточно крупными камнями. Хюго спас техножрец, прикрывший его своим телом в силовой броне и серворукой. А поднявшийся наконец-то на ноги шагатель уже удалялся в лес.

Командор Мидлон Элез с невысказанной надеждой смотрел на окно панорамного обзора. Было скучно. Как и вчера. Как и весь этот чёртов месяц.
Не для того же сын высокопоставленного чиновника с Корусанта пошёл в имперский флот! Нет, не за рутиной, а за славой, подвигами, большим жалованием и властью. Конечно, отец напряг все свои связи, и карьера Мидлона вызывала зависть у многих, кроме него самого.
Стать к 28 годам капитаном звёздного разрушителя класса Империя-1 - для подавляющего большинства офицеров казалось просто невозможным. Элезу же это казалось дорогой в никуда.
Устав стоять, он вернулся в своё любимое кресло. Конечно, по уставу такая мебель на мостике находиться не должна, но когда ты капитан одинокого патрульного корабля, болтающегося на задворках имперского пространства, себе можно позволить некоторую поблажку. И поблажка эта была мягкой, глубокой и кожаной, и стояла возле стола, оснащённого всеми экранами и коммуникаторами, какие могли потребоваться капитану для управления судном.
Усевшись в кресле поглубже, Мидлон подумал о превратностях своей судьбы. Он честно учился в академии имперского флота, и надеялся стать ну как минимум адмиралом, но ни на какие задания, связанные с хотя бы небольшим риском, его не направляли. Наверное, папочка постарался, ведь он был поначалу против этой затеи, но потом смирился. Или не смирился, и теперь пытался вернуть сына в столицу таким вот образом.
Элез думал так же, когда направлял командованию рапорты, с просьбами направит его на "настоящее дело".
И когда такое дело ему подвернулось, он ухватился за него не задумываясь. Корабль как раз проходил плановую модернизацию и капитальный ремонт, когда капитану Мидлону Элезу предложили принять участие в важном научном проекте. На его корабль решили установить экспериментальный гипперпривод, который позволял на порядок повысить скорость гипперперехода. Но учёные сказали, что его нельзя применять на полную мощность в обычных перелётах. Слишком большая скорость при достаточно большой плотности звёзд становилась преградой для успешного маневрирования при движении. Это могло стоить корабля и жизни, но Мидлона заверили, что управление гипперприводда позволит летать на привычных скоростях, а новая, невероятная скорость нужна для его новой миссии. Исследования новой галактики.
Это была его мечта, стать героем, превратившим Галактическую Империю в Межгалактическую. А перелёт длинною в месяц на этом фоне казался просто пустяком.
В первом рейсе так и было. Настроение у всего экипажа было приподнятое. Вкус грядущих открытий и славы опьянял всех, от капитана до солдата, от учёных до чернорабочих.
Но новая галактика оказалась весьма мрачным местом. В первый рейс судно Элеза посетило 5 звёздных систем, и обнаружило 3 планеты, условно пригодных для жизни. Первая оказалась выжженной пустыней, лишенной каких бы то ни было следов воды и жизни. Вторая - просто мёртвым каменным шаром, испещрённым кратерами и лишённым атмосферы.
Последняя планета, вращающаяся вокруг красного карлика, была маленьким мирком с парой экваториальных континентов и одним полярным. Климат был умеренный, растительности довольно много, но самое главное - следы цивилизации.
В соответствии с планом действий, на планету была высажена группа учёных разных специальностей и рабочих, для проведения первого этапа исследований и усиленная рота охраны, для обеспечения безопасности. После проведения полного картографирования поверхности, корабль ушёл в гиппер, взяв курс на базу.
Путь домой был долог, но он того стоил. После доклада о состоявшемся рейсе, Адмирал Корст немедленно произвёл Мидлона в командоры. Он сказал, что обнаруженные следы цивилизации означают только то, что другая галактика обитаема, а раз она обитаема, то её обитателей следует привести к Новому Порядку. А найденную планету следует колонизировать как можно быстрее, чем и займётся новоиспечённый командор.
Потом были 3 недели отпуска. Время, пролетевшее быстро и приятно. Даже встреча с отцом была приятна, потому что он признался, что долгое время оберегал сына от опасностей службы, и что беспокоился, когда его сын ввязался в какой-то непонятный эксперимент. Но теперь он гордился сыном, который доказал самостоятельность своих решений, свою волю и смелость. Хорошему настроению так же способствовала изрядная премия, как за год службы командора.

И вот уже месяц, как эскадра Мидлона рвалась через гипперпространство к планете, которой было суждено стать первой колонией в новой галактике. Эскадра конечно была скромной, виной чему была запредельная дороговизна и сложность производства новых гипперприводов. Одна штука стоила как 6 звёздных разрушителей, но без них новая галактика так и осталась бы недоступной.
Один стардестройер класса Империя-1, два эскортных фрегата Небулон-2В и 4 транспортных корабля типа АА-9, или как их ещё называли корусантские фрахтовщики, несшие по 10 тысяч колонистов со всем необходимым каждый. С такой разношёрстной флотилией ни в какой серьезный бой не вступишь, но и для всякого рода пиратов эта сила уже не по зубам. Одних истребителей в эскадре более сотни, а ещё бомбардировщики, для крупных целей.
Но скука накатывалась на командора всю последнюю неделю, потому что не происходило ровным счётом ничего. И чем больше затягивался гипперпереход, тем сильнее скука одолевала командора.
-Выходим в реальное пространство! - доложил капитан Ропп, и бесконечные линии звёзд за окном снова сжались в точки. Скука наконец то ослабила свою стальную хватку, и командор вскочил с кресла и подошёл к ближайшему окну.
-Доложить о прибытии остальных кораблей.
-Эскортные фрегаты на месте. Первый транспорт на месте. Второй, третий, четвёртый.
-Эскадра в полном составе вышла из гипперпространства, командор. Ждём ваших приказов, сер! - Бодро отчеканил капитан.
-Отлично. Фрегатам занять позиции по бокам от флагмана и чуть позади. Транспортам занять место внутри клина. Тут хоть и пустынно, но расслабляться не стоит. И начинайте готовить челноки к высадке.
Над западным побережьем Океана разгорался рассвет. С орбиты вид изломанной береговой линии, со всеми реками, заливами и островами, которая всплывала из чернильной темноты, был поистине завораживающим. Как изображение на пикт-пластине, помещённой в раствор проявителя, проявлялись сперва синие, потом зелёные и красные цвета всех оттенков, гоня на запад причудливые тени. Наблюдать за рассветами и закатами, что ещё делать, вися в ожидании на орбите дикого мира? Особенно когда вся текущая работа уже сделана.
Капитан Аргос Уебб находил в этом зрелище свою особую красоту. Наблюдая, как по планете шагает рассвет, можно почувствовать её дух. Как утверждал старший среди корабельных техножрецов Магос Протей, в древности, когда человечество делало только первые робкие шаги с Терры в бесконечность космоса, это явление называли линией терминатора, якобы в честь бесконечной борьбы света и тьмы. И движение этой линии проявляло рельеф любой планеты в мельчайших подробностях. Плавно и степенно плывя по поверхности аграрного мира, отражая неторопливость тамошней жизни, или скача по шпилям городов ульев, затапливая низшие уровни тенями, кажущимися бесконечными, как пропасть между их обитателями, или же с натугой пробиваясь через бесконечную облачную пелену мира-кузницы, заливая планету равномерным тусклым светом, рассвет всегда был прекрасен.
Но над высадившимися на планету заблудшими и силами Империума уже во всю сияло красноватое солнце этого мира. До начала атаки оставался один час. Значит, пришла пора взяться за дело.

Капитан активировал пару рун на своей контрольной кафедре, отключая главный экран, транслировавший картины рассвета с одной из пикт-камер наружного обзора, и активируя внутрикорабельную вокс-сеть.
-Всему экипажу внимание, объявляю повышенную готовность. Повторяю, объявляю повышенную готовность.
После этого, последовательно переключаясь между разными отсеками и боевыми постами, капитан начал отдавать более кон