У Врат вечности Вулкана встречает Малкадор. Он отпускает кустодес и провожает примарха в подземелья к трону Императора. Там Вулкан видит остатки той армии, которая сдерживала демонов в Паутине.
Затем к нему обращается Император.
+Сын мой+.
Вулкан опускается на колени и начинает плакать.
-Отец...Я вернулся отец. Как ты этого и желал.
+Так встань же и сделай то, ради чего вернулся к жизни+.
Вулкан начал взбираться по ступеням к трону, превозмогая физическую и ментальную боль. Вулкан переживал боль всех своих многочисленных смертей. Но он продолжал идти, преодолевая одну ступень за другой. Наконец, представ перед троном, Вулкан понял, зачем он вернулся и каково предназначение талисмана с изображением семи молотов, который он создал когда-то и пронёс через все испытания от Ноктюрна до Терры. Вулкан закрывает глаза от ослепительного света, и когда он открывает их, то оказывается снова на Ноктюрне.
Перед ним стоит человек, облачение которого похоже на облачение мирмидона Старой Земли. Это образ Императора, в котором он предстал перед Вулканом, когда нашёл его на Ноктюрне. Здешние племена назвали его Чужеземцем.
Вулкан спрашивает у Императора, зачем тот сделал так, что Вулкан создал нечто чудовищное.
-Ты помнишь, что я сказал тебе, когда мы сидели здесь и смотрели на эти самые пески? Я сказал, что тебя ждёт великая судьба. Я сказал...
-Что я нужен тебе больше, чем осознаю, возможно больше, чем когда-либо осознаю.
-Но как я смогу сделать это?!
-Ты - земля, сын мой, её огонь и прочность, вот как.
-И великое пламя, которое будет освобождено, если трон падёт, если ты падёшь?
-Оно поглотит дворец и всю Терру. Тронный мир сгорит.
-Всё ради того, чтобы лишить победы моего брата?
-Нет, сын мой,-печально ответил Император.-Не для того, чтобы лишить победы Хоруса, но для того, чтобы лишить победы Хаос, и нанести удар по их силам, от которых они никогда не смогут оправиться.
-Чтобы выиграть войну, ты пожертвуешь Террой?
-Если Терра падёт, и Хорус возьмёт её, мы и так проиграем. И человечество будет страдать.
Вулкан посмотрел на талисман и поборол желание сломать его.
-Мне жаль, сын мой,-сказал Император.-Я был вынужден скрыть это от тебя, то, что ты создал и то, что это могло сделать во имя меня.
-Это всегда...Это всегда было во мне, способность создавать подобные вещи?
-Скажи мне, сын мой, почему ты уничтожил свои великие труды и отослал другие туда, где никто не найдёт их?
-Я боялся, что их используют во вред, и того, что они могут натворить.
-Поэтому это должен был быть ты. Это всегда было в тебе, Вулкан, и я надеюсь, что не настанет тот день, когда мне понадобится эта вещь...Я много на что надеюсь,-печально сказал он.-Твоя смерть, твоя настоящая смерть и воскрешение привели в действие то, что было необходимо для создания талисмана. Вся твоя боль, все страдания твоего легиона вели нас к этому моменту.
-И что если я откажусь?
-Ты не откажешься, потому что до сих пор веришь в то, что я одержу победу, что Хорус будет остановлен, и война закончится. Но ты также прагматик и знаешь, что это должно быть сделано, если надежда подведёт нас в конце.
Император снова начал излучать ослепительный свет. Вулкан закрыл глаза, а когда открыл, то снова оказался перед троном на Терре. Вулкан сорвал талисман с шеи и вставил его в специальный паз на троне. На мгновение Вулкан увидел, как Терру охватывает пламя, как обращается в прах дворец, Урш, Инд, Панпацифик, Нордафрика и всё остальное.
Талисман увеличит мощность трона и запустит катаклизм.
Вулкан отошёл от отца и трона.
Его взгляд обратился к вратам. Они падут - его отец предвидел это, и Вулкан знал, что ждёт за ними. Он спустился, пока не оказался в тени Врат вечности, и взял Урдракул обеими руками, вечный страж.
-Пусть идут...
Примарха сопровождают через множество хорошо защищённых врат. Вулкан видит, как сильно изменилась Терра и её защитники. Наконец его приводят на место, где ожидает Дорн.
Рогал как всегда сдержан, но позволяет Вулкану обнять его. Он рассказывает, что многое изменилось, и что все должны быть осторожны. Дорн рассказывает об Аркаме, и что теперь Кестрос занял его место.
Вулкан просит отвести его к Императору как можно скорее. Дорн говорит, что знает о том, что Вулкану нужно к Императору, ведь сам Повелитель человечества рассказал примарху Кулаков об этом. Более того, Император приказал привести Вулкана в подземелья дворца.
Дорн говорит, что великий труд отца был уничтожен, и что ужасы Старой ночи вновь вырвались на свободу.
-Мы должны сопротивляться им, Вулкан. Мы должны превозмочь.
Во время перелёта ко дворцу Вулкан спрашивает, единственные ли они примархи на Терре. Дорн отвечает, что есть ещё Хан, который шароёбится хрен знает где.
-Думаешь он доберётся до Терры?-спросил Вулкан, в этот раз подразумевая Хоруса, а не Хана.
-Я знаю нашего брата,-отвечает Дорн.-Он так же упрям, как безжалостен. Он доберётся до Терры. И я остановлю его. Даже завоеватели разбиваются о мой щит.
-Ты убьёшь его, Рогал?
Взгляд Дорна потерялся в воспоминаниях, и у Вулкана возникло чувство, что брат уже знает ответ на этот вопрос.
"Ты бы смог убить одного из наших братьев?"
Глаза Дорна, суровые и ледяные, встретились с глазами Вулкана.
-А ты бы смог? Смог бы ты убить одного из них, окажись он под твоим мечом?
-У меня был шанс,-ответил Вулкан.-Но я не смог заставить себя сделать это.
Дорн отвернулся с отвращением, только непонятно, к кому оно было обращено - к себе или к Вулкану.
-Я бы убил его. Я бы убил их всех, и с радостью вынес бы вину.
Оставшуюся часть полёта они провели молча.
На месте их ожидали кустодианцы. Рогал попрощался с Вулканом, сказав, что ни его, ни Имперских кулаков не хотят видеть в подземельях дворца.
-Я рад, что ты пришёл, Рогал. Я рад, что мы увиделись вновь.
Дорн пожал руку Вулкану.
-Надеюсь не в последний раз,-ответил он.
На посадочной площадке кустодианец обратился к Вулкану, сказав, что Сигиллайт ждёт примарха в Санктум Империалис.
Вулкан кивнул.
-Меньшего я и не ожидал. Ведите.
В этой книге смачно окунули ЖР в дерьмо. Бедняга Медузон - одна из самых неэпичных смертей в вахе. Зато теперь известно, чем занимался Вулкан во время осады - сидел у пульта с красной кнопкой. Зато дедушка Эльдрад порадовал, выпилив Кабал.
Селестина сражалась быстро и искусно. Она сражалась с решимостью и желанием увидеть, как враг падёт. Даже зная, что он этого не сделает. Даже зная, что для неё этот путь, это воплощение закончатся здесь.
Она была удовлетворена, ибо воля Императора была исполнена в этом месте, но она плакала золотыми слезами, потому что свет маяка погас, поэтому Тсадреканскому Единству придёт конец. Она уже чувствовала, как собираются тени, как шторм усиливается, тьмы спешит заполнить отсутствие света. Миллиарды умрут, или того хуже.
Однако рассвет не может наступить без тьмы. День не может родиться вновь, не изгнав ночь. Она знала это так же, как и то, что Император хотел, чтобы лучше маяк попал в руки альфа легионеров, Кассара и его братьев, чем достался поклонникам Кхорна или Слаанеш.
Это было мрачное уравнение, мера того, насколько отчаянным стало положение Империума, но Селестина доверяла Императору. На протяжении тысяч лет, в течение десятков жизней, Он никогда не подводил её. Не подведёт и сейчас.
Она верила.
И поэтому, когда силы покинули её, когда от звенящих ударов Дитя резни у неё онемели руки, и она упала на колени, она не отчаялась. Когда Кхарн выбил Пылающий клинок из её рук и вырвал её прекрасные крылья из спины, она чувствовала лишь удовлетворение от выполненной задачи и скорбь по всем тем, кто принял муки для того, чтобы помочь ей.
И когда он поднял Дитя резни и снёс ей голову с плеч, Святая Селестина почувствовала лишь благословенное освобождение.
У Врат вечности Вулкана встречает Малкадор. Он отпускает кустодес и провожает примарха в подземелья к трону Императора. Там Вулкан видит остатки той армии, которая сдерживала демонов в Паутине.
Затем к нему обращается Император.
+Сын мой+.
Вулкан опускается на колени и начинает плакать.
-Отец...Я вернулся отец. Как ты этого и желал.
+Так встань же и сделай то, ради чего вернулся к жизни+.
Вулкан начал взбираться по ступеням к трону, превозмогая физическую и ментальную боль. Вулкан переживал боль всех своих многочисленных смертей. Но он продолжал идти, преодолевая одну ступень за другой. Наконец, представ перед троном, Вулкан понял, зачем он вернулся и каково предназначение талисмана с изображением семи молотов, который он создал когда-то и пронёс через все испытания от Ноктюрна до Терры. Вулкан закрывает глаза от ослепительного света, и когда он открывает их, то оказывается снова на Ноктюрне.
Перед ним стоит человек, облачение которого похоже на облачение мирмидона Старой Земли. Это образ Императора, в котором он предстал перед Вулканом, когда нашёл его на Ноктюрне. Здешние племена назвали его Чужеземцем.
Вулкан спрашивает у Императора, зачем тот сделал так, что Вулкан создал нечто чудовищное.
-Ты помнишь, что я сказал тебе, когда мы сидели здесь и смотрели на эти самые пески? Я сказал, что тебя ждёт великая судьба. Я сказал...
-Что я нужен тебе больше, чем осознаю, возможно больше, чем когда-либо осознаю.
-Но как я смогу сделать это?!
-Ты - земля, сын мой, её огонь и прочность, вот как.
-И великое пламя, которое будет освобождено, если трон падёт, если ты падёшь?
-Оно поглотит дворец и всю Терру. Тронный мир сгорит.
-Всё ради того, чтобы лишить победы моего брата?
-Нет, сын мой,-печально ответил Император.-Не для того, чтобы лишить победы Хоруса, но для того, чтобы лишить победы Хаос, и нанести удар по их силам, от которых они никогда не смогут оправиться.
-Чтобы выиграть войну, ты пожертвуешь Террой?
-Если Терра падёт, и Хорус возьмёт её, мы и так проиграем. И человечество будет страдать.
Вулкан посмотрел на талисман и поборол желание сломать его.
-Мне жаль, сын мой,-сказал Император.-Я был вынужден скрыть это от тебя, то, что ты создал и то, что это могло сделать во имя меня.
-Это всегда...Это всегда было во мне, способность создавать подобные вещи?
-Скажи мне, сын мой, почему ты уничтожил свои великие труды и отослал другие туда, где никто не найдёт их?
-Я боялся, что их используют во вред, и того, что они могут натворить.
-Поэтому это должен был быть ты. Это всегда было в тебе, Вулкан, и я надеюсь, что не настанет тот день, когда мне понадобится эта вещь...Я много на что надеюсь,-печально сказал он.-Твоя смерть, твоя настоящая смерть и воскрешение привели в действие то, что было необходимо для создания талисмана. Вся твоя боль, все страдания твоего легиона вели нас к этому моменту.
-И что если я откажусь?
-Ты не откажешься, потому что до сих пор веришь в то, что я одержу победу, что Хорус будет остановлен, и война закончится. Но ты также прагматик и знаешь, что это должно быть сделано, если надежда подведёт нас в конце.
Император снова начал излучать ослепительный свет. Вулкан закрыл глаза, а когда открыл, то снова оказался перед троном на Терре. Вулкан сорвал талисман с шеи и вставил его в специальный паз на троне. На мгновение Вулкан увидел, как Терру охватывает пламя, как обращается в прах дворец, Урш, Инд, Панпацифик, Нордафрика и всё остальное.
Талисман увеличит мощность трона и запустит катаклизм.
Вулкан отошёл от отца и трона.
Его взгляд обратился к вратам. Они падут - его отец предвидел это, и Вулкан знал, что ждёт за ними. Он спустился, пока не оказался в тени Врат вечности, и взял Урдракул обеими руками, вечный страж.
-Пусть идут...
Взято из ВК.
Примарха сопровождают через множество хорошо защищённых врат. Вулкан видит, как сильно изменилась Терра и её защитники. Наконец его приводят на место, где ожидает Дорн.
Рогал как всегда сдержан, но позволяет Вулкану обнять его. Он рассказывает, что многое изменилось, и что все должны быть осторожны. Дорн рассказывает об Аркаме, и что теперь Кестрос занял его место.
Вулкан просит отвести его к Императору как можно скорее. Дорн говорит, что знает о том, что Вулкану нужно к Императору, ведь сам Повелитель человечества рассказал примарху Кулаков об этом. Более того, Император приказал привести Вулкана в подземелья дворца.
Дорн говорит, что великий труд отца был уничтожен, и что ужасы Старой ночи вновь вырвались на свободу.
-Мы должны сопротивляться им, Вулкан. Мы должны превозмочь.
Во время перелёта ко дворцу Вулкан спрашивает, единственные ли они примархи на Терре. Дорн отвечает, что есть ещё Хан, который шароёбится хрен знает где.
-Думаешь он доберётся до Терры?-спросил Вулкан, в этот раз подразумевая Хоруса, а не Хана.
-Я знаю нашего брата,-отвечает Дорн.-Он так же упрям, как безжалостен. Он доберётся до Терры. И я остановлю его. Даже завоеватели разбиваются о мой щит.
-Ты убьёшь его, Рогал?
Взгляд Дорна потерялся в воспоминаниях, и у Вулкана возникло чувство, что брат уже знает ответ на этот вопрос.
"Ты бы смог убить одного из наших братьев?"
Глаза Дорна, суровые и ледяные, встретились с глазами Вулкана.
-А ты бы смог? Смог бы ты убить одного из них, окажись он под твоим мечом?
-У меня был шанс,-ответил Вулкан.-Но я не смог заставить себя сделать это.
Дорн отвернулся с отвращением, только непонятно, к кому оно было обращено - к себе или к Вулкану.
-Я бы убил его. Я бы убил их всех, и с радостью вынес бы вину.
Оставшуюся часть полёта они провели молча.
На месте их ожидали кустодианцы. Рогал попрощался с Вулканом, сказав, что ни его, ни Имперских кулаков не хотят видеть в подземельях дворца.
-Я рад, что ты пришёл, Рогал. Я рад, что мы увиделись вновь.
Дорн пожал руку Вулкану.
-Надеюсь не в последний раз,-ответил он.
На посадочной площадке кустодианец обратился к Вулкану, сказав, что Сигиллайт ждёт примарха в Санктум Империалис.
Вулкан кивнул.
-Меньшего я и не ожидал. Ведите.
Селестина сражалась быстро и искусно. Она сражалась с решимостью и желанием увидеть, как враг падёт. Даже зная, что он этого не сделает. Даже зная, что для неё этот путь, это воплощение закончатся здесь.
Она была удовлетворена, ибо воля Императора была исполнена в этом месте, но она плакала золотыми слезами, потому что свет маяка погас, поэтому Тсадреканскому Единству придёт конец. Она уже чувствовала, как собираются тени, как шторм усиливается, тьмы спешит заполнить отсутствие света. Миллиарды умрут, или того хуже.
Однако рассвет не может наступить без тьмы. День не может родиться вновь, не изгнав ночь. Она знала это так же, как и то, что Император хотел, чтобы лучше маяк попал в руки альфа легионеров, Кассара и его братьев, чем достался поклонникам Кхорна или Слаанеш.
Это было мрачное уравнение, мера того, насколько отчаянным стало положение Империума, но Селестина доверяла Императору. На протяжении тысяч лет, в течение десятков жизней, Он никогда не подводил её. Не подведёт и сейчас.
Она верила.
И поэтому, когда силы покинули её, когда от звенящих ударов Дитя резни у неё онемели руки, и она упала на колени, она не отчаялась. Когда Кхарн выбил Пылающий клинок из её рук и вырвал её прекрасные крылья из спины, она чувствовала лишь удовлетворение от выполненной задачи и скорбь по всем тем, кто принял муки для того, чтобы помочь ей.
И когда он поднял Дитя резни и снёс ей голову с плеч, Святая Селестина почувствовала лишь благословенное освобождение.