Лукауты откидала, че тут. А поцарапалась когда взяла силовой меч у забитого прикладами гвардецев до кравого месива трупа и принялась им размахивать, но как говорится заставь дурака богу молиться, он лоб расшибет. Ладно хоть жива осталась.
— Я когда знаешь хорошее вспоминаю перед сном, как наши с 33 полка полегли? Как с баньши эльдарской дралась..
— Ну и как?
— Да хули я сейчас расскажу, блядь, шишка встанет, потом будеш тут, блядь, малафить всё.
— У кого встанет, у берсеркера что ли?
— Ну а у тебя что, не встанет, что ли?
— С какого хуя у меня должна встать шишка? От твоих историй, что ли, у меня должна шишка встать?
— Вдвоём. Сидим тут, блядь.
— Ну давай, рассказывай, давай.
— Ну, планету мы защищали, блядь. Ну, от эльдар.
— Угу.
— Баньши на меня напала.
— Угу.
— Ну, а потом я ее убила.
— Меня твои истории просто доебали уже, я уже не могу их слушать, блядь! Одна история охуительней другой просто! Про баньши, блядь, про про смерть парней из 33-го... Чё ты несешь-то вообще? Ты можешь заткнуться? «Шишка, блядь, встанет — возбудимся». Чего, блядь? Про что несешь? Вообще охуеть.
— Ну и как?
— Да хули я сейчас расскажу, блядь, шишка встанет, потом будеш тут, блядь, малафить всё.
— У кого встанет, у берсеркера что ли?
— Ну а у тебя что, не встанет, что ли?
— С какого хуя у меня должна встать шишка? От твоих историй, что ли, у меня должна шишка встать?
— Вдвоём. Сидим тут, блядь.
— Ну давай, рассказывай, давай.
— Ну, планету мы защищали, блядь. Ну, от эльдар.
— Угу.
— Баньши на меня напала.
— Угу.
— Ну, а потом я ее убила.