Сага о предводителе Красных Корсаров Гуроне Черное Сердце

Говорят, однажды Гурон Черное сердце решил вспомнить юность, и заняться тем, что у него в свое время неплохо получалось. А именно – похищением людей. У предводителя Красных корсаров слово никогда не расходилось с делом. - и первой жертвой стал не кто-нибудь, а сам пресветлый магистр Ордена Кровавых Ангелов - Данте.
Ни сам Данте, ни его почетная стража для Гурона интереса не представляли (особенно после того, как он узнал, что от Ордена Кровавых Ангелов практически ничего не осталось), но вот золоченый доспех Магистра произвел на Черное Сердце неизгладимое впечатление. Оставив броню Данте себе, Гурон отправил ошалевших от такого развития событий Кровавых Ангелов назад, на Ваал…
Этот день вся крепость-монастырь Кровавых Ангелов запомнила надолго.
Сначала у самых ворот обители открылся варп-портал, из которого выпала почетная стража - личная охрана магистра Ордена пресветлого брата Данте. Самого магистра с ними не было. Пока Ангелы поднимались с земли, отряхивались и уныло брели к воротам, портал закрылся, и воцарилась зловещая тишина.
Весь Орден знал, что Данте вместе с почетной стражей были похищены Красными корсарами - и у братьев сжимались оба сердца, когда они представляли, что может произойти с их магистром, оставшимся во власти супостатов...
Зловещая тишина продолжалась около получаса. По истечении этого времени портал с грохотом открылся снова, и из него кубарем вылетел высокий мужик, прибарахленный только в собственную длинную черную шевелюру.
Вылетев из портала, который закрылся у него за спиной, мужик начал ломиться в ворота и орать, чтоб его впустили, потому что он - здешний магистр...
Стража, ни разу не видевшая Данте не то, что без доспеха, но даже без маски, засомневалась, стоит ли открывать ворота...
Библиарий Мефистон в отсутствие Данте остался в Ордене за старшего, и покидать этот удобный и почетный пост ему очень не хотелось. Поэтому, когда его позвали опознать непонятного субъекта, выдающего себя за пропавшего магистра, библиарий замахал руками и сказал "Нет, нет, что вы, издеваетесь, что ли? Наш магистр повыше был и с перламутровыми пуговицами..."
Пришлось страже прогнать незнакомца. Поскольку тот был велик ростом, внушителен статью и с первого взгляда вселял уважение, несмотря на непотребный вид, даже пинками от ворот его гнали с каким-то внутренним благоговением.
Некоторое время спустя, старший капеллан Лемартес вывел из обители очередную порцию скаутов, для общеукрепляющей пробежки по сильно пересеченной местности. Все шло отлично, пока учебно-тренировочная процессия не наткнулась на мрачного черноволосого, совершенно голого типа, сидящего на камне в позе древней – еще доимперских времен - статуи Мыслителя. Лемартес хотел-было использовать незнакомца для практикума по стрельбе, но что-то в нем показалось смутно знакомым... Водрузив поверх маски-черепа круглые очочки, капеллан всмотрелся, и с ужасом (а напугать Лемартеса было ой как непросто) узнал своего магистра, Данте.
…Потом, уже в обители, некоторые особо невезучие бойцы почетной стражи могли наблюдать, как брат-капитан Тихо, капеллан Лемартес и дредноут Фуриозо сообща удерживали магистра, который в свою очередь рвался в сторону главного библиария, крича "Я те воротник-то пообрезаю!"
Мефистон, стараясь не очень меняться в лице, уверял, что "Не признал, потому что уж очень у магистра вид был... непривычный".
Но от перламутровых пуговиц на доспех ему отделаться все же не удалось.
К большому огорчению Гурона, доспех Данте не пришелся ему впору – особенно в талии. Поэтому Черное Сердце предложил выгодное ( для него, разумеется) дельце – он возвращает Кровавым Ангелам священную броню их Магистра, а те ему платят наличностью. Наличности у благородных Астартес отродясь не водилось, поэтому сошлись на том, что Гурону отдадут сделанные братьями Ордена скульптуры, картины и церемониальное оружие, обильно украшенное драгоценными камнями..
Из вырученного Гурон устроил в своих покоях то, что считал «шикарной обстановкой». То есть попросту более или менее равномерно распределил все полученное в пределах одного помещения. К сожалению, у лидера Красных Корсаров не было ни вкуса, ни чувства меры...
Поэтому следующей жертвой похищения стал Магистр Ордена Расчленителей Сэт.
Отобрав у него и у его десантников оружие и доспехи, Черное Сердце расслабился, думая, что дело в шляпе, то есть в шлеме, и стал ждать посланников с выкупом. Сэту была предоставлена полная свобода действий – в конце-концов, если он с голыми руками полезет в драку, в мире станет всего лишь на одного Магистра меньше. И никаких особенных последствий эта потеря иметь не будет – ведь это же не Данте, за которого могут обидеться все Ордена-преемники сразу.
Прошел день, прошел второй… Гурон заподозрил неладное, когда однажды утром столкнулся с совершавшим утренний моцион Магистром в коридоре. Не терпящий каких-либо ограничений и условностей, свободолюбивый, как и все его братья, Расчленитель гордо фланировал в трусах-дубленке (говорят, первое явление Сэта произвело фурор среди поклонявшихся Слаанеш десантников хаоса). Могучую грудь украшали сверкающие стеклянные бусы, в руке был зажат окорок грокса.
- А некисло ты устроился. Тока скучно тут у тебя, тоскливо... Ни подраться, ни поохотиться по-нормальному... - и тут взгляд Сэта зажегся таким неподдельным интересом при виде семенившей за Гуроном Хамадрии, что сразу стало ясно, на кого в ближайшее время может открыть охоту Магистр. Испугавшись, Хамадрия тут же забралась на бэк-пэк Гурона, откуда испуганно таращилась тремя глазами на скверно ухмылявшегося Расчленителя.
После этого неприятности посыпались на Гурона, как из рога изобилия. У Расчленителей в целом и у Сэта в частности оказался совершенно невыносимый характер. Они доводили до слез чумных десантников, глумились над нойзмаринами (у одного подающего большие надежды чемпиона от такого стресса отсохли тентакли, бедняга приобрел жалкий вид, и утешить его смогли только совместные старания отделения демонетт), съедали все, что только мог переварить Астартес…
Со дня встречи с магистром Расчленителей закончилась спокойная жизнь и у Хамадрии. Каждый раз, видя Сэта, она одним прыжком взлетала на бэк-пэк Гурона и, вся подобравшись, сидела, ожидая окончания разговора. Разговор обычно получался коротким. Расчленитель произносил, обращаясь к Гурону: «Здрав будь, ренегат!», потом переводил взгляд на Хамадрию, ухмылялся, показывая клыки, и говорил: «Здорово, дичь!».
Наслушавшись таких речей, Хамадрия, которая и раньше не отличалась безрассудной смелостью, окончательно одурела от страха. Теперь она соглашалась ночевать только в спальне Гурона, и исключительно свернувшись на груди хозяина поверх одеяла. Во сне варпова тварь дрыгала лапами, словно убегая или отбиваясь от кого-то ужасного. Гурон, пару раз получив размашистую оплеуху с когтями, просыпался и начинал будить Хамадрию. Та, не разобрав спросонья, что происходит, пронзительно верещала и пыталась укусить его… Последователи Слаанеша, служившие под началом Черного сердца, слыша несущийся из спальни визг Хамадрии и голос Гурона: «Тихо! Ну, что же ты орешь-то так? Ничего ведь страшного не происходит…», многозначительно переглядывались и качали головами…
Во всех передвижениях Хамадрия сопровождала хозяина – но через некоторое время она сочла езду на бэк-пэке недостаточно безопасной. Утром она дожидалась, когда Гурон облачится в доспех, и после этого влезала к нему за пазуху. Большую часть времени Хамадрия дремала, убаюканная ровным биением двух сердец, но ее пробуждения доставляли Гурону немало неприятностей – предводитель Красных корсаров очень боялся щекотки, а Хамадрия, проснувшись, сначала вытягивала лапы и растопыривала когти (которые почему-то всегда проезжались по ребрам Черного сердца), а потом начинала вертеться, устраиваясь поудобнее…
И вот в один прекрасный день на связь с Гуроном вышел сам Абаддон Опустошитель. Гурон уже давно ждал этого разговора, потому что перспективы участия в Тринадцатом Черном крестовом походе даже по самым приблизительным оценкам сулили ему как минимум удвоение имеющихся капиталов. Когда пикт-экран засветился и на нем возникло лицо Опустошителя, Хамадрия спала у хозяина за пазухой.
Гурон начал переговоры… И как раз в тот момент, когда стороны, поговорив о варп-штормах, милости Богов и обматерив ложного Императора перешли к обсуждению по-настоящему важных вопросов, варпова тварь пробудилась и начала потягиваться.
Лорд-командир Черного легиона увидел, что его собеседник на середине фразы о продолжительности времени, в течение которого Красные корсары получат право грабить захваченные вражеские города, закусил губу и начал дергаться и подпрыгивать на месте.
Опустошитель сделал вид, что ничего не замечает, и продолжил разговор.
- Я предлагаю трое стандартных суток.
- Хи-хи-хи-хи-хи… - ответил Гурон, не прекращая дергаться. – Ой… перестань… Прости, Опустошитель – это я не тебе…. Трое су… хи-хи-хи-хи-хи… Мне кажется, маловато. Ведь не деревни какие-то захватывать будем… хи-хи-хи-хи-хи… Подольше бы надо….
Абаддон мрачно посмотрел на дергающегося и заполошно хихикающего предводителя Красных корсаров, буркнул:
- Я подумаю. Мы это потом обсудим. – и прервал связь.
Гурон открыл рот, чтобы ответить, но увидел, что отвечать уже некому. Пару секунд он безмолвно смотрел на темный экран – а потом треснул обеими руками по панели управления так что в разные стороны полетели куски пластика и, зарычав от ярости, полез за пазуху.
Хамадрия упиралась, раскинув лапы, но Гурон дернул ее так, что варпова тварь поняла – дальнейшее сопротивление приведет к тому, что ей оторвут голову, и позволила вытащить себя наружу. Увидев прямо перед собой перекошенную от злости физиономию Черного сердца, Хамадрия прибегла к трюку, который обычно берегла на крайний случай, и притворилась мертвой - закатила все три глаза, свесила лапы и вывалила на сторону длинный розовый язык.
- Задрыга! – заорал Гурон. – Из-за тебя, глисты нурглетской, такой контракт прослаанешил!!! Абаддончик же тупой, как пробка – решит, что я демоном одержим, и не будет со мной дела иметь! А все ты, ур-родина!!!!
Хамадрия на секунду приоткрыла один глаз, втянула язык, отчетливо произнесла:
- А по мне так – фиговый это контракт, хозяин. – после чего вернулась в притворно-неживое состояние.
Никто с Кретации не пытался выйти на связь, чтобы узнать что-нибудь о судьбе Магистра Сэта. Зато как-то утром Гурон, надевая свой доспех, обнаружил в ботинке сжавшуюся в клубок Хамадрию.
-Его тут нет? - испуганно прошелестела Хамадрия, мелко дрожа и глядя расширенными от страха глазами. Зарычав, Гурон отбросил ботинок в сторону и выбежал в коридор.
-ВОООН!! ВООН ОТСЮДА, БЕЗДЕЛЬНИКИ И ТУНЕЯДЦЫ!
Но вернуть Магистра Сэта и почетную стражу обратно на Кретацию оказалось гораздо сложнее, чем похитить их. После долгих переговоров сошлись на том, что Гурон отдает Расчленителям десять отрезов красного ситцу, два гроксовых окорока и пять эльдарских камней душ, а те забирают Сэта обратно. После возвращения Магистра домой, Гурон, мучаясь головной болью, и ругая себя за некстати взыгравшую жадность, возлежал на кровати. Рядом с ним суетилась Хамадрия - она пыталась облегчить страдания хозяина, накладывая на аугметизированную голову Черного сердца компресс: опускала полотняный платочек в глубокую миску с водой, ловко отжимала его (лапки Хамадрии с тремя тонкими цепкими пальцами подходили для этого как нельзя лучше), и накладывала на чело командира Корсаров. Всякий раз, когда холодная ткань опускалась на кожу Гурона, Хамадрия вздыхала:
- Жениться бы тебе, хозяин...
После такого провала предводитель Красных корсаров действительно нуждался в срочном утешении – поэтому следующей жертвой открытой Гуроном кампании по киднеппингу стал магистр Ордена Темных Ангелов Азраил.
Черное Сердце был много наслышан о богатствах, которыми славился этот Орден, об их пресловутой деловой хватке, хозяйственности и бережливости. Посидев вечерок над разведданными, Гурон пришел к выводу, что лучшим способом поимки Азраила станет ловля на приманку. В качестве наживки корсарам было велено изготовить большую партию лепешек из пресного теста. Десантники пожимали плечами и строили различные гипотезы (парочка даже дошла до ушей самого Гурона, что его несказанно позабавило), но приказание выполнили. Приманку погрузили на один из немногих прилично выглядевших кораблей (вольный торговец "Ицхакус Рабинус", захваченный когда-то от нечего делать) и отправили вместе с делегацией Корсаров на Калибан.
План Гурона оказался вполне действенным. "Рабинус" вышел из варпа и немедленно сообщил, что многоуважаемого магистра Азраила на борту ждет чрезвычайно ценная посылка от торгового общества Сегментум Обскурус, подлежащая передаче лично в руки. Прознав о такой халяве, Азраил немедленно примчался на борт, где его торжественно провели в комнату с грузом, в которой, не мудрствуя лукаво, и заперли. Как только защелкнулся последний замок (43-й по счету), корабль с такой скоростью рванул из системы, что его изображение отпечаталось на сетчатках у операторов на постах наблюдения несмотря на все защитные экраны и многократную ретрансляцию.
Когда по прибытии на базу Гурон лично открыл отсек, его взору предстал магистр Темных Ангелов, дожевывающий последнюю лепешку. Азраил поднял свой взгляд на командира Красных Корсаров, и, проглотив оставшийся кусочек, сказал:
- Таки скверная у вас маца, уважаемый!
У Гурона сразу же появилось дрянное предчувствие. "Гостя" привели в рабочий кабинет Гурона, с точки зрения Черного Сердца обставленный с примерной скромностью (ну, подумаешь, статуи, подумаешь, картины - во всем кабинете не нашлось бы ни единого кусочка благородных металлов – кроме, разве что, тех, что носил хозяин кабинета) и усадили в просторное кожаное кресло (кожу спустили с огрина, так как цельной шкуры простых смертных на мебель, способную вместить седалища Гурона и его подчиненных, не хватало). "Гость" с интересом осмотрелся и спросил:
- Ну и шо ви хотите этим добиться?
- Хе. Известно, чего. Выкупа, причем немаленького. Из достоверных источников мне стало известно, что ваш Орден очень богат...
- Ой-вэй! Погодите, пожалуйста! Ви хотите взять выкуп за меня с моего Ордена, так?
- Разумеется. Ну не с Адептус Администратум же.
- Боже ж мой, эти, - Азраил поморщился, - не дадут даже ломаного кредита за жизнь самого Императора, если ви им не предоставите счет-фактуру в трех экземплярах. Нормальные люди так дела не делают.
- А как же делают? - с раздражением спросил Гурон, которого болтливость пленника начинала втайне нервировать.
- А, вот мы таки наконец подходим к делу! Это не просто, а очень просто...
...Через два с половиной часа Гурон понял, что попал в такой переплет, по сравнению с которым памятный выстрел из мельтагана на Бадабе казался сущим пустяком. Мало того, что Азраил в конце лекции заломил огромную цену за раскрытие секретов своего мастерства - он еще и поставил бывшего Тирана Бадаба в известность, что орден Темных Ангелов в его, Азраила, лице, в свое время выкупил по дешевке долг некоего магистра Астральных Когтей перед Империумом - и теперь, согласно принципу преемственности, Гурон должен ему, Азраилу, всю положенную сумму плюс набежавшие за прошедшие десятки лет проценты. Черное Сердце уже было отчаялся, решив, что для покрытия долга ему придется продать все, включая коллекцию скальпов и Хамадрию, как вдруг Азраил предложил быстрое решение проблемы:
- Я-таки понимаю ваши трудности, и, шобы мы с вами расстались как честные люди, предлагаю списать долг в качестве выкупа за меня. Ах, да, и кораблик тот, на котором меня привезли, пойдет на погашение процентов - уж очень он мне понравился.
Гурон поспешно согласился и приказал проводить гостя до ангаров. У самого трапа челнока Азраил доверительно шепнул:
- А Данте ви зря отпустили, ой зря... Его ж можно было загнать Фабиусу Байлу на опыты за приличную сумму... Ну да воля ваша, будьте здоровы, не кашляйте, хе-хе-хе...
Провожая глазами улетающий обратно на Калибан "Рабинус", Черное Сердце вздохнул с облегчением и сказал одно лишь слово:
- Женюсь!

Вижу здесь любят легион тысячи сынов вот вам небольшой расказик.

Археология в 41 тысячелетии или Будни Легиона Тысяча Сынов

Дредноуту было скучно. Его оставили возле входа в древнюю гробницу на страже из-за того, что во входное отверстие он мог просунуть едва лишь ногу. Пытаясь развлечь себя, он вытаптывал на вулканическом песке различные гигантские символы и мистические знаки. Окрестности небольшого пирамидального сооружения уже были украшены гигантским знаком Тзинча, беспорядочным набором эльдарских рун и текстом древнего экзорцизма, в переводе означавшего непечатное ругательство. Теперь гигантские ноги вытаптывали восьмистрельный символ хаоса. Если бы механическое тело могло зевать, оно несомненно этим бы уже занималось. А так волшебнику, от которого во время давно забытой великой битвы остались лишь голова да часть (причём весьма жалкая) туловища приходилось лишь глупо топтаться по песку. Поскольку он накануне смертельного ранения был всё-таки волшебником, его разум не страдал обычным для дредноутов постепенным угасанием, и вся разница теперь заключалось только в том, что вместо еды приходилось регулярно подзаряжаться и проходить капитальный ремонт. Конечно, некоторые вещи пришлось изменить - так, например купание в водоёмах уже не приносило массы ощущений и не вызывало опаски утонуть; некоторые предметы интерьера стали ненужными, а ненужные ранее появились - кому, скажите, потребуется вместо пищедоставки компактная энергостанция? Главное всё-таки осталось неизменным: вечная жажда знаний гнала его вместе с приятелем всё также по самым заброшенным уголкам галактики, по давно и не очень забытым мирам. Мелкие помехи в лице инквизиции и различных стражей всяческих цветов и видоразмеров лишь развлекали двух последователей Магнуса. Об этом могильнике они узнали из свитка, который был некогда приклёпан к одежде инквизитора, который пытался "искоренить" их двоих, когда они искали Кувшин Вилоглаза Пупорогого в музеях планетной системы Плюф-24. Кувшин, по слухам, был артефактом Древней эпохи, этаким бездонным генератором ресурсов. Найденный растрескавшийся бесформенный горшок действительно оказался древней реликвией, но только Великого Крестового Похода Императора. Посудина имела неосторожность свалиться на непокрытую голову командира осаждённого гарнизона, решив тем самым исход битвы в пользу имперцев. С тех пор банальное падение обросло легендами: император-де превратился в невидимого ангела, и послал карающий снаряд прямо в голову предводителя непокорных. Друзьями-волшебниками эта легенда была поднята на смех - если бы Император видел эту ошибку гончарного производства, он постеснялся бы взять её в руки, пусть даже и в облике невидимого ангела. Тут, откуда не возьмись, выползло это инквизиционное чудо, размахивающее гигантским цепным мечом и вопящее, что, мол, не допустит поругания святынь, давно выслеживает еретиков и покажет им, где зимуют какие-то водные животные. Залп из автопушки дредноута окончательно превратил "реликвию" в горстку мелких черепков, наделал дыр в стенах и лишний раз подтвердил теорию о том, что святость является плохой защитой от прицельного выпущенных снарядов. Ошмёток одежды с прикреплённым свитком приземлился прямо к ногам волшебников, и после наскоро переведённой руны "артефакт" был захвачен в качестве трофея. Сразу после этого пришлось быстренько уносить ноги, так как сопровождавший инквизитора народ поднял тревогу и побежал за подкреплениями в лице имперской гвардии. Это попахивало дальнобойной артиллерией, и два волшебника предпочли потихонечку исчезнуть. Попытайтесь представить себе "потихонечку" удирающий дредноут, и станет ясно, что без стрельбы и магии дело не обошлось. Потом ещё полгода заняла расшифровка карябок темных эльдар. Затем небольшой круиз по окрестностям системы Плюф-24, и вот наконец они нашли этот могильник - то ли К'танский, то ли эльдарский (это из свитка выяснить не удалось); а теперь Анумхет торчал возле входа в своём биомеханическом теле. Его друг отправился внутрь в сопровождении двух маленьких взводов Тысячи Сыновей, а он остался сторожить вход на случай прихода незваных стражников.
Венухтон пробирался по пыльным коридорам, стараясь не испачкать свой табард. Источником освещения ему служил собственный посох и горящие призрачным огнём глаза космодесантников хаоса. Попутно он осматривал руны, украшающие стены, различных представителей пепло-пещерной фауны и читал лекцию своим сопровождающим, один из которых всё это методично конспектировал.
- Итак, мы продолжаем свой путь по гробнице знаний. - У Венухтона был вид экскурсовода, не один раз бывавшего именно в этом месте. - Как я доказывал Анумхету, моему саркофаготелуму другу, эта гробница скорее всего принадлежит темным эльдар, судя по барельефам, развешанным на стенах главного коридора… Кстати, обратите внимание вот на ту спасающуюся бегством сороконожку - это редкий вид вулканических мокриц. Брат мой, не надо пытаться её поймать - ты всё равно её не догонишь, тебе дай Тзинч бы перемещаться с половинной скоростью!.. Да-да, барельефы, несомненно, темных эльдар: гляньте, как скорёжило это существо… Интересно, что они пытаются у него… или у неё… отрезать? - Волшебник остановился, всматриваясь, и вся процессия тоже остановилась, сталкиваясь друг с другом. - Эге, нет. Больше похоже, что они пытаются ему (или всё-таки ей?) что-то приделать… Так, а где, собственно, мой свиток? Кто видел свиток? Орон, я тебе его давал?
Десантник отрицательно помотал шлемом.
- Странно, куда же я его дел? - Венухтон принялся рыться в своих сумках и подвесных карманах.
- Мессир, вы держите его в руке. - призрачно гулко подсказал Орон.
- Точно, точно. Так, по коридору направо… Потереть фаллический символ… - Десантники приглушённо захихикали. - Не вижу ничего смешного! Он же на барельефе… Прекратите ржать, иначе пересыплю всех в колбы! Осталось найти в этом скопище внутренних органов именно этот самый символ… Кто-нибудь видит что-то похожее?
Единый порыв попытаться что-нибудь увидеть снова вызвал небольшую толкучку.
- Ага, я неправильно прочитал. Не направо, а налево… Да не толкайся, болван! - Венухтон проложил себе дорогу в другой конец короткого коридора. - Ничего себе, орган… Да это же простой рычаг… Вот фантазия у этих Эльдар! Хотя, может у них он именно так и выглядит?
После банального нажатия стенная плита отошла в сторону. Вся компания ввалилась в открывшееся помещение, уставленное какими-то стеклянными цилиндрами, странной формы склянками, покрытыми многовековой пылью, а также путаницей проводов и шлангов.
- Ну и где множество моих артефактов? Где, на худой конец, кучи богатств? Останки како-нибудь Икс-Зарха в екзотической броне? У нас пол-корабля заставлено такими же пробирками, иногда не менее пыльными… - Волшебник метался по заброшенной лаборатории. - Хех, какая интересная колбочка… Так, и поменьше бродите тут, а то со своей карнифексовской грацией вы посворачиваете все сирые достопримечательности этого обнищавшего музея!
Волшебник остановился перед огромной колбой, в которой скорчились антропоморфные остатки.
- Вот и что-то интересненькое! Хоть попытаемся определить, чьё это хозяйство было. Орон, что у нас тут с воздухом?
- Я думаю, что тут затхло.
- Болван, что тут с составом воздуха?!
- Норма, мессир.
Венухтон снял шлем и начал карабкаться на верхушку стеклянного цилиндра. После двух соскальзываний и трёх орочьих ругательств ему это удалось, и сверху полетела достаточно увесистая крышка, вдребезги разбившая всё на лабораторном столе. Свесившись в сосуд, волшебник попытался дотянуться до останков. Болтая рукой, он в конце концов потерял равновесие и рухнул внутрь, превратив останки в груду костей и облако пыли.
- Да, ф фиду несторошфного обрафения идентифифировать фуфество не уфалось - так и зафиши, Орон. Фто фы на феня уфтавилифь, как на экфонат?? Ап-ффи!!. Фытафкифайте фе меня отфюда!!! Ап-ффи!! Ох… - голос волшебника смешно отражался от стенок сосуда.
Неторопливые десантники Хаоса сначала попытались, став друг другу на плечи, вытащить его за ноги. Но Венухтон застрял намертво, уперевшись украшениями ранца в стенки. Под громкий чих волшебника они посовещались, а потом попросту расстреляли сосуд. Вывалившись вместе в дождём осколков на пол, волшебник заорал:
- Вы же меня чуть не убили, переночуй с вами Дети Императора, идиоты!!!
- Мы хорошо целились, мессир. - С поклоном ответил Орон. - Точки попадания были тщательно высчитаны…
Венухтон вместо ответа запустил в него костью от так и не идентифицированного существа. Пару раз чихнув и высморкавшись в перепачканный табард, он наклонился и начал разгребать мусорную кучу у себя под ногами.
- Эге, стрелки ненормальные, кажется я нашёл ещё один череп… Да он неплохо сохранился… Какие странные наросты на плечах! А где конечности? Так-так, позвоночный столб… А где же таз?
- Справа какая-то посудина. - Бесстрастно подсказал Орон, оторвавшись на секунду от конспекта.
- Да анатомический таз!.. Странно, судя по всему, это хвост! Длинный и растёт прямо из черепа… Так, вот окончание… Ой, тут что-то закоротило!.. Прямо змея с черепом… А что это за проводочек? Откуда в костях проводочки?.. Перестаньте дёргать скелет!!!
- Мессир…
- Я сказал: не дёргайте скелет!!!
- Мессир, это не змея…
- Да у кого там перчатки чешутся?!
- Мессир, это не скелет!
- Десять Рубрик Ахримана на вас!!! Да что вы его дёргаете!!! - С этими слова Венухтон обернулся. - О!..
Стукаясь головой в низкий потолок склепа, перед ним парил некронский призрак, бестолково размахивавший недособранными конечностями. Глаза металлического существа горели неустойчивым светом, многовековая пыль стекала струйками отовсюду. Выпустив хвост, волшебник сунул руку в кобуру, и извлёк оттуда оружие, у которого почему-то отсутствовала рукоятка. Опустив глаза, он прочитал: "Мадам Пуккини и дальние родственники. Лучшие космические хот-доги в тюбиках". Воспользовавшись свободой, призрак размахнулся хвостом и сбил волшебника с ног. После этого эффектного движения глаза летающего ужаса ярко вспыхнули и погасли. Повисев под потолком ещё секунду, металлическая конструкция рухнула на пол.
- Энергия кончилась. - проконстатировал Орон, делая пометки.
- Кажется, я понял, где мы, - сказал Венухтон, принимая сидячее положение и отвинчивая крышку тюбика, - это к'танская лаборатория по изготовлению некронов. Тоже неплохо. - Он разом выдавил всё содержимое тюбика себе в рот, после чего его незамедлительно скривило. - Тьфу!!! Эти хот-доги Нургл целовал, что ли?!! Фу!
Покрутив с минуту головой, он достал маркер и начал быстро расставлять метки на оборудовании.
- Всё мы не унесём, но хоть один… или два приборчика… Так, это стыкуется здесь, два шланга соединяются, угу, понятно… Так, эта ветка лишняя… Орон, разбирайте то, что я уже пометил и грузите друг на друга… И побыстрее, хотя в вашем случае это трудно. Так, похоже на клапан… А это что? На корабле разберёмся…
Десантники Хаоса отвинчивали, откручивали, а чаще отламывали соединения и грузились помеченными приборами. В итоге процессия стала похожа ходячий самогонный завод - отовсюду торчали шланги, змеевики и трубки.
- Где же тут пульт управления? - Волшебник разбрасывал мусор на ближайших столах. - Эта штука непохожа… Слишком мало ручечек и крутилочек… Понапишут же на тарабарском языке!.. Так-с, не знаю что это, но я это заберу - здесь крутилочек в самый раз. А почему мы не хотим идти к папочке? Ага, тут нас прикрутили… Не страшно. - Послышался слабый хруст.- Угу, мы ещё и проводочками приделаны… Э-эх!!
После сильного рывка скопище крутилочек наконец-то удалось отодрать от стола. В проводах проскочил энергетический разряд, кое-где мигнули лампочки, вся комната осветилась призрачным светом.
- Жаль, жаль, но придётся линять. На некронов нельзя полагаться, что они вымерли. Исторически точно этот факт не подтверждён. Так, народ, похватали всё и на выход. И поторапливайтесь! Кто там хотел поймать вулканическую мокрицу? Представьте, что она убегает в сторону выхода. А это я, пожалуй, тоже возьму… - он подхватил хвост призрака.
Когда в гробнице раздались выстрелы, Анумхет не очень забеспокоился. Если бы случилось что-то серьёзное, оттуда бы полетели магические разряды, а не хлопки болтеров. Любая охота за редкостями подразумевала под собой вероятность столкнуться с какими-либо опасностями и нежеланием хозяев с этими редкостями расставаться. А вот когда стены пирамидки засветились непонятным светом, это вызвало определённое беспокойство. Тем более по моргающему и как бы ленивому свечению было видно, что стенам часто этим заниматься не приходится. Он наклонился ко входу и включил на максимальную мощность звукоулавливатели. Из коридора доносились приближающиеся мерный топот, позвякивание, слабый лязг и ругательства на разных галактических языках. Значит, его друг был жив, и благополучно спасался бегством, а мерцание пирамидки означало, скорее всего, включение охранной сигнализации и скорое появление хозяев. Вполне возможно, что эта могла быть и система самоуничтожения, поэтому дредноут благоразумно отдалился от сооружения. Когда же из входа появился первый из Тысячи Сыновей, Анумхет едва не расстрелял его. Если бы из-под кучи невиданных приборов не торчали ноги синей силовой брони и пыльный табард, дредноут скорее классифицировал бы его как новую разновидность охранного робота, нежели как одного из своих братьев. Когда из пирамидки вывались все ходячие приборы, и показался Венухтон, волочивший за собой какую-то членистую штуковину, Анумхет ядовито осведомился:
- Братец, ты не слишком много набрал трофеев?
- Да нет - я разобрал всего лишь два приборчика. Если бы ты видел…
- Я уже вижу, что в довесок к приборчикам ты прихватил какую-то падаль.
- Это не падаль. Это… э-эх! - Венухтону наконец-то удалось протащить плечи призрака сквозь дверное отверстие. - …Это, между прочим, редкая добыча. - Он гордо поднял вверх хвост.
Дредноут чуть наклонился, рассматривая редкую добычу внимательнее.
- Да, действительно редкая добыча. В обычных условиях я бы сказал даже очень. - При этих словах дредноута волшебник гордо выпрямился. - Но только не сейчас.
- Почему это "не сейчас"?
- Потому что к нам приближается группа таких же редкостей. Или подобных. - дредноут указал автопушкой за пирамидку.
Волшебник обернулся. От скал, тускло поблёскивая, довольно быстро приближалась группа некронов, разделённая надвое небольшим облачком клубящейся пыли.
- Хе… это, можно сказать, прям-таки попадос! - волшебник почесал в затылке и перебросил хвост призрака через плечо. - Радует, что наш корабль совсем в другую сторону, гы! Пусть себе телёпают.
С этими словами он перешёл в бегство, насколько это ему позволяло волочащееся следом тело некрона. Дредноут мысленно покачал головой и перевёл системы в боевое положение.
- Оружие к бою! - рявкнул он на космодесантников. - Отступаем, ведём огонь по противнику по достижению им расстояния прицельной стрельбы. Следить за флангами!
Перевод оружия в боевое положение добавил комизма к смешному виду группы - теперь ходячий самогонный завод ещё и ощерился болтерами. Дредноут покрепче упёрся ногами в вулканический грунт и дал первый залп из автопушки.
Некроны перешли на бег, настигая грабителей. Самый крупный из расхитителей древнего добра, правда, уже палил по ним, и пятеро живых роботов теперь не скоро смогут вернуться назад. Радостно пританцовывая при каждом удачном попадании, Анумхет косил некроновский отряд. Но скорость передвижения Тысячи Сыновей всегда оставляла желать лучшего, плюс дополнительная нагрузка из к'танских приборов - очень скоро некроны подошли на расстояние выстрела и вокруг космодесантников хаоса затрещали гауссовы разряды. Во все стороны полетели куски приборов, столь тщательно выломанных из лаборатории. Прямые попадания из обычного оружия, как известно, на легион Тысячи Сыновей после некоторых событий не оказывают никакого влияния, что привело некронов в некоторое замешательство (если такой реакции можно ожидать от роботов, пусть даже и живых). Попытка подойти ближе была пресечена дружным ураганным огнём болтеров, что ещё более озадачило представителей металлической цивилизации и, по-видимому, здорово расстроила лорда некронов, который благодаря своему дестроеровскому телу раньше удачно прикидывался облачком вулканической пыли. Он перешёл на максимальную скорость и врезался в отряд грабителей, размахивая своим посохом налево и направо. Услышав вопль разрубленного надвое одного из Тысячи Сынов, Венухтон, до этого момента бросавший огненные шары через плечо, остановился и страшно заорал:
- Ах ты чёртово анатомическое пособие с пылесосным приводом!!! Я два месяца приучал его к этому костюму!!! - Вокруг его ладони замелькали варповые разряды. - Орон, хватит постреливать, лови этого призрачного придурка, его же сейчас куда-нибудь сдует!!! Ну, а тебя, скелетик на воздушной подушке, я тебя сейчас угощу не по-детски!!!
Заклинание, дико вопя, сорвалось с руки волшебника, врезалось в лорда и со смачным чавканьем впиталось в металлическое тело. Некронского воеводу лихорадочно затрясло, на металлическом теле в долю секунды появились странные зеленоватые наросты, мгновенно распустившиеся большими ярко-фиолетовыми цветами. Антигравитаторы взревели, лорд обронил посох Света и свечкой взмыл в воздух, где у него благополучно сработал телепортер. Остальные некроны, озадаченно переглянувшись, последовали за ним. Венухтон недоуменно смотрел на свою руку. Анумхет подобрал посох, и одобрительно крякнул:
- Люблю диковинное оружие. Такого у меня в коллекции ещё нет. - Он посмотрел на своего приятеля, съехидничал: - Ну и чем же ты его так пронял?
- Вообще-то это должно было быть Пламя Тзинча. - задумчиво ответил тот. - Но оно почему-то не сработало. Получилась какая-то чепуха.
- Это, скорее всего не "оно не сработало", а ты перепутал формулу. Только вот я не знал, что ты практикуешь цветоводческую магию. Ладно, пошли. До корабля осталось совсем чуть-чуть. А то вдруг наш процветающий новый друг произведёт большое впечатление на своих сородичей, и они захотят припереться всей грядкой. Для перекрёстного опыления и дальнейшей селекции.
Волшебник, всё ещё поглядывая на руку, пошёл вслед за дредноутом. Уже на трапе корабля Анумхет остановился и, склонившись к другу, сказал:
- Кстати, пока ты потрошил могильник - между прочим, к'танский, так что ты проспорил - я тут кое над чем поразмыслил, и знаешь что?
- Что?
- Помнишь кувшин Вилоглаза Пупорогого?
- Ну? Мы же его нашли?
- Нет. Это был не кувшин Вилоглаза.
- Почему?
- Потому что мы его не там искали. Когда переводил, ты прочитал "налево", хотя там написано было "направо". "Направо от центра системы", а мы потащились влево. Помнишь, мы ещё удивлялись - кому приходит в голову прятать артефакты в центре города, да ещё и в музее?
- Угу.
- Вот тебе и угу. Теперь ты понял, куда мы направимся?
- Угу.
- Угуколка хр…
Закрывшийся люк оборвал фразу. Замерцали сопла, ревя пламенем и корабль взмыл ввысь, беря курс вправо от центра системы.






Окутанный полем Геллера крейсер неспешно двигался сквозь изменчивое пространство варпа. Правда, в отличие от многих других, этот крейсер совершенно не опасался обитающих здесь демонов; таковые обходили его стороной.
И то верно – кому захочется получить по нематериальному носу от сведущего колдуна? А поскольку крейсер принадлежал Легиону Тысячи Сынов, то там таковых хватало.
Разумеется, сильнейшим был Юлий, Капитан-Чародей, уроженец северного Просперо, глава экспедиции, и крупный авантюрист. Последнее выражалось в том, что никакие сложности его не пугали, и с равным энтузиазмом Юлий мог залезть в монолит некронов, храм эльдаров, исследовательский центр тау или крепость космодесанта. Разве что к оркам он не совался – у них не было ничего интересного.
По поручению Магнуса и велению собственной души Юлий занимался тем, что собирал по Галактике самые различные артефакты, и доставлял на Планету Колдунов. Там их пытались приспособить для чего-то полезного, и иногда даже получалось.
В полном соответствии с принадлежностью к Хаосу корабль кипел жизнью, благо отсеков было много, и места хватало.
Например, прямо сейчас в просторном помещении на столе лежал случайно пойманный Имперский Кулак (разумеется, без доспехов). Рядом неспешно перебирал инструменты массивный просперианин; в углу зевал одержимый мелким демоном сервитор.
– Тварь Хаоса! – выплюнул Кулак, не выдержав молчания и звяканья инструментов.
– В какой-то степени – несомненно, – философски ответил хаосит, не прекращая своего занятия.
– Еретик!
– И этим горжусь.
– Мутант!
– Уже давно нет. С самой Рубрики.
Десантник Империума попытался изобрести какое-нибудь новое оскорбление, но его подвел недостаток опыта. Он мимолетно пожалел, что не взял словарь у тех солдат с Востройи, когда довелось вместе сражаться.
– Поганый колдун!
– Колдун, конечно, причем хороший, – невозмутимо отозвался просперианин. – А словом «поганый» в древности называли людей другой веры, так что и тут я совершенно согласен.
Он поднял на уровень глаз какой-то перекрученный скальпель с явными следами мутации и стал задумчиво его рассматривать.
– Да кто ты такой?!.. – рявкнул Кулак.
– А я не представился? А, да. Я Кабалхотеп. Апотекарий нашего Легиона.
– Как – апотекарий? – недоумение взяло верх над злостью. – У вас же там полно одних доспехов…
– Увы, – вздохнул Кабалхотеп. – Поэтому мне пришлось переквалифицироваться в механика и психиатра. Вроде получается неплохо.
Скальпель отправился на отдельный поднос; следом был отобран жуткого вида крючок, с явной любовью выкованный темными эльдарами.
– Что бы ты ни делал со мной, я не сломаюсь!
– Оно мне надо – тебя ломать? – рассеянно ответил апотекарий, продолжая отбор инструментов.
– Можешь делать, что хочешь, но святая боль Рогала Дорна защитит меня!
– Святая боль, это надо же… – покачал головой Кабалхотеп. – Я думал, до таких извращений только слаанешиты додуматься могут…
Наконец некоторое количество инструментов было отобрано и перекочевало на поднос. Поставив его рядом с операционным столом, Кабалхотеп с профессиональным интересом оглядел объект.
– Ну-с, начнем… а то я уже подзабыл, как с живым и немутировавшим организмом работать… Где там у него печень?

Сам Капитан-Чародей в этот момент находился, разумеется, на мостике, осуществляя общее руководство. Увы, поскольку собственных сил у Тысячи Сынов всегда было немного, приходилось привлекать союзников… подбирая под каждое отдельное мероприятие.
Вот, например, планировался рейд в некронскую гробницу. Поначалу к операции Юлий собирался привлечь Пожирателей Миров, логично рассудив, что пусть лучше они рубятся, а дети Магнуса займутся артефактами. Но капитан Пожирателей, узнав, с кем придется иметь дело, наморщил лоб и сказал:
- Не-а. С ними драться не будем.
- Почему? - искренне удивился Юлий.
- Они железные, - наставительно сообщил Пожиратель. - Будем рубить - крови ни капли не будет. Кхорну это неугодно.
Сраженный этим теологическим рассуждением, Юлий не нашел веских доводов.
Помощь он тогда все же отыскал – в лице Железных Воинов. Те поначалу не проявили интереса… но капитан намекнул, что, похоже, дети Пертурабо не смогут взломать некронские фортификации и не сумеют обеспечить прикрытие от гауссового оружия.
«Это мы не сможем? – возмутился Кузнец Войны. – Это МЫ не обеспечим? За мной, Железные Воины!»
Следует отметить, что они себя действительно отлично проявили. Снесли главный вход, перекрыли все пути для некронов, и организовали оборону, державшуюся столько времени, сколько нужно.
Сейчас же Юлий намеревался нанести визит эльдарам. Логичным выбором союзников были Дети Императора, но работать с ними капитану претило. Размещенная на крейсере компания детей Фулгрима быстро придавало всему вокруг атмосферу борделя, которая не выветривалась месяцами. Вдобавок, вытащить из лап союзников артефакт, который удовлетворял их эстетическим вкусам, было неимоверно сложно.
В прошлый раз Юлию это удалось, путем блестящей речи:
«Мы равны по численности, но вы от нас далеко – и вам придется приближаться под огнем наших болтеров и магическими ударами. А большинству наших десантников ваше звукооружие безразлично. Так что можете считать, что вас вдвое меньше. А еще у нас есть два демонхоста. Ну как, будем конфликтовать?»
Артефакт отдали. Но повторения капитан не хотел, и потому сейчас пришлось работать собственными силами и полагаться на призванных мелких демонов.
Альфа Легион в качестве союзников, казалось, подходил… если бы не прошлая совместная операция. Отчет о ней – печальная история о том, как дети Альфария (которые по плану должны были отвлечь противника) не только его отвлекли, но и утащили все артефакты раньше, чем десантники Тысячи до них добрались. А потом предложили артефакты у них купить, причем отнюдь не по пристойной цене.
– Как там с курсом? – отвлекся от размышлений Юлий.
– Все нормально, возможные зоны базирования Черного Легиона обходим, – флегматично отозвался командир корабля, пребывавший на этом посту аж со времен Восстания. За это время он немало изменился, покрывшись чешуей, в чем находил немалое удобство – не надо бриться.
– Это хорошо, – кивнул Капитан-Чародей. Встречаться с Черным Легионом действительно не хотелось…
Так уж вышло, что в прошлый раз некронскую гробницу не удалось вскрыть без последствий. Когда Железные Воины из системы ушли, а Тысяча Сынов заканчивала погрузку, объявился некронский корабль, и мигом начал обстрел. Десантники Хаоса решили не связываться и ушли в варп.
Знай Юлий, к чему это приведет – принял бы бой!
Некроны оказались удивительно настырными и внимательными, и не отстали даже в Имматериуме. Пытаясь стряхнуть их с хвоста, капитан избрал очень извилистый маршрут, с постоянными выходами в реальное пространство и обратно… зря.
Второй такой выход привел их прямо к небольшому флоту эльдаров. Те виду нагло пролетающего мимо хаоситского крейсера изрядно удивились; преследующему его, и тоже не обращающему внимания некронскому – тоже. И присоединились к погоне в полном составе.
Невезение на этом не кончилось. Следующим на пути оказался здоровенный халк орков, которые тоже повисли на хвосте, радуясь возможности такого пестрого боя.
Не дожидаясь, пока черный юмор Тзинча выведет их на флоты тау и тиранидов, Юлий приказал направляться прямо к одной из систем, почти на краю Ока Ужаса. Он логично рассуждал, что так можно будет углубиться в свое пространство, и там уже не достанут…
Ну откуда было знать, что именно там Абаддон собирает корабли для очередного похода? И уже немало собрал…
С точки зрения Абаддона все выглядело так: сперва появляется свой корабль, и присоединяется к эскадре. А пока преемник Хоруса пытается вспомнить, где у этого крейсера место в планах, из варпа вываливаются некроны, эльдары, и орки.
После небольшого замешательства всех участвующих сторон началась драка во всей системе, во время которой Юлий тихо увел корабль на Планету Колдунов.
Битва поставила крест на будущем походе, так как после нее целых хаоситских кораблей осталась разве что треть. Хотя они и победили.
После боя Абаддон просмотрел все записи и выяснил, кому обязан таким сюрпризом. Но применить санкции в виде Когтя Хоруса не удалось – Юлий уже благополучно добрался до своих, а достать кого-то из владений Магнуса против его желания было чрезмерно даже для Абаддона. Примарх же сотрудничать не пожелал, так как планы и замыслы бывшего Первого капитана его абсолютно не волновали.
Но Черного Легиона Юлий с тех пор избегал.

Свое хранилище (более точного определения для него капитан не подобрал) эльдары поставили грамотно – с одной стороны его прикрывали скалы, с другой – обрыв… заметить сверху было невозможно. Если, конечно, не знать точно, что здесь есть это белое, слегка светящееся строение.
Само хранилище охранялось слабо. Видимо, хозяева предпочли секретность защищенности… и совершенно зря.
Десантники Легиона подобрались незамеченными под прикрытием чар, и болтеры заговорили совершенно неожиданно для стражей. Проведенной атакой Юлий мог гордиться – эльдарский гарнизон разнесли достаточно быстро, и почти бесшумно (насколько это вообще при атаке космодесанта возможно).
Нет, эльдары защищались. Но руководившие отрядами колдуны предусмотрительно отгородились демоническими существами и десантниками Рубрики, которых уязвить было сложновато.
– Ну вот и хорошо, – с облегчением прокомментировал Юлий, откатывая посохом с дороги отломанный ствол сюрикенной пушки. – Вперед, выносите все, достойное внимания.
Упрашивать колдунов было не надо; они радостно скрылись в эльдарском здании. Капитан, доверявший чутью подчиненных, остался снаружи и, поигрывая посохом, оценивал происходящее внутри по звукам.
Дзынь!
– Опять Вахостан разбил вазу. Традиция, однако…
Бух!
– На кого-то упала стойка с доспехами. Сейчас разнесут из посохов, а потом заберут шлем как трофей.
Крррыщ…
– Ну сколько раз повторять – что прикреплено, надо аккуратно подрезать под самый корень цепным мечом, а не выдергивать!
Ших-ших-ших-ших… фшшш…
– Еще одну сюрикенную пушку расплавили, – Юлий прислушался. – Нет, маму Русса никто не вспоминает, значит, обошлось без ран.
– О, милостивый Тзинч!
– Нашли что-то прелюбопытное, вроде мемуаров Ультрана… – капитан задумался. – Нет, в таком случае было бы «Магнус великий».
Оставшиеся снаружи три десятка десантников Рубрики согласно кивали.
Послышался топот сапог, и Юлий логично заключил, что сейчас все вынесут и можно будет начать погрузку на катер, а затем уйти в обратный полет, совмещенный с инвентаризацией.
И никаких сюрпризов…
Потом капитан долго зарекался думать об отсутствии сюрпризов и не искушать Тзинча. Хотя получалось плохо.

Высадившаяся на планету немного ранее рота Разрушителей намеревалась провести антиэльдарскую операцию быстро и четко. Дабы не привлекать лишнего внимания, они опустились достаточно далеко от цели, а затем, в лучших традициях своих прародителей-Шрамов, быстрым броском преодолели расстояние. Причем подходили со стороны скальной гряды, чтобы их не услышали… и ведь действительно не услышали.
Почему не провели разведку, никто из десантников так и не смог объяснить. Просто разведку они уже проводили – перед высадкой и перед марш-броском. А посмотреть на цель уже после прибытия никто не догадался.
Капитан Улагай первым рванулся в атаку, вылетев из-за скалы с цепным мечом и болтером наизготовку… и застыл.
Юлий, тоже застывший от удивления, потом рассудил, что его понимает. Идти рубить ничего не подозревающих эльдаров, а встретиться с тридцатью космодесантниками Хаоса… в этом есть повод для остолбенения.
Другие Разрушители, увидев замершего капитана, тоже замерли, еще не появившись из-за скалы.
Немая сцена продолжалась секунд пять; как ни странно, первыми среагировали десантники Рубрики, следовавшие простой логике – «это лоялист, стреляем». Что и сделали.
Со всей возможной скоростью Улагай метнулся обратно, сопровождаемый болтерным огнем. Ситуацию своим он объяснил маловразумительным воплем на родном наречии; Юлий автоматически отметил, что таких диалектных слов он еще не знает.
Разрушители отреагировали, как и привыкли: пошли в атаку с неба (те, у кого были прыжковые ранцы) и с земли (на байках). Но краткого времени, ушедшего на развертывание сил, Юлию хватило, чтобы окончательно выйти из удивления, заорать приказы на просперианском, и приняться метать боевые заклинания с посоха.
На рев двигателей, грохот болтеров и чар из здания высыпали колдуны. Они искренне не поняли, откуда тут десант Империума, но этот теоретический вопрос можно было отложить; пока что капитану требовалось прикрытие.
Обе стороны попали в неприятное положение. Десантники Тысячи Сынов были окружены, и противник атаковал со всех сторон; но и Разрушители не могли воспользоваться преимуществами в полную силу – варп-сгустки и болтерные снаряды направлялись в цель идеально точно. В отличие от передвижения, в стрельбе десантники Рубрики никогда не медлили.Воцарился хаос, милый сердцу детей Магнуса. Теоретически; на деле же хаос куда милее, когда в тебя не стреляют из болтера.Юлий, отступивший в здание, едва не споткнулся о бережно сложенные у порога артефакты. Постаравшись переступить через все и не повредить, он принялся торопливо чертить фигуру призыва, прикидывая, какой демон тут лучше всего подойдет. Конечно, бой – стихия подданных Кхорна, но успеют ли сами солдаты Тысячи убраться у него с дороги?Перестрелка тем временем продолжалась. Как ни странно, но потерь еще не было; Разрушителей спасала скорость, но она же мешала как следует прицелиться.Помимо снарядов воздух наполняли боевые кличи, молитвы, заклинания и ругательства; отличить одно от другого было решительно невозможно. Собственно, у многих Орденов космодесанта и существовала проблема: они зачастую молились Императору той же лексикой, какую использовали на поле боя. Внушение от капелланов не помогало – потому что они грешили тем же самым.У некоторых Легионов Хаоса такое тоже было, но проблемой не считалось – Четверо на такую молитву не обижались.– Ну, Тзинч благослови… – выдохнул Юлий, начиная призыв. Остановился он все же на Кровожадном.Когда раздался дикий рев, изящная крыша эльдарского здания разломилась, а из-под нее полезли рога и клыки, капитан Улагай рассудил, что пора бы отступить… но как это сделать под постоянным огнем? Противника в таком случае не отвлечешь…Улагай оказался неправ; отвлеклись десантники Хаоса очень скоро.Проявившись примерно до половины, демон Кхорна вдруг замер и начал растворяться; вместо него в реальности обрисовалась мерцающая птицеголовая фигура с посохом в руках.Демон Тзинча.Слуга Меняющего Пути невозмутимо запихивал коллегу обратно в варп; через несколько секунд ошеломленный Кровожадный сообразил, что происходит, негодующе заревел и принялся активно сопротивляться.– Какого Русса? – заорал ничего не понимающий Юлий, напрочь забыв, что к демонам надо проявлять почтение.– Ты же сказал «Тзинч благослови», – на секунду Повелитель Перемен оторвался от борьбы. – Вот он меня в качестве благословения и призвал.Капитан хлопнул себя по шлему и обозвал разными словами; как можно было забыть, что благословение Архитектора Судеб очень зависит от его чувства юмора?Кровожадный все пытался вылезть; демон Тзинча невозмутимо и с философским выражением клюва воздевал посох и обрушивал его между рогов собрата.Колдуны и десантники, отвлекшись на это зрелище, совершенно забыли о противнике. Вахостан даже позабыл об страшной обиде на то, что один из болтерных снарядов сшиб ему украшение с шлема.Улагай увидел в этом свой шанс и отдал приказ к отступлению; Разрушители, которым тоже не хотелось связываться с демонами, немедленно подчинились.«Пусть с такой гадостью Серые Рыцари разбираются, им положено, – рассудил про себя капитан. – А мы желтые с красным, мы такой специальностью не владеем».Избавившись от противников, колдуны мигом кинулись на помощь капитану, старавшемуся отменить оба вызова; Кровожадный явно не был настроен на то, чтобы гнаться за врагами. Скорее бы принялся рвать тех, кто под рукой.Повелитель Перемен отмену вызова принял со спокойным смирением, которому следовало бы поучиться многим подданным Императора. Кровожадный убираться в варп не хотел, но чародеи Магнуса могли быть очень убедительными, когда хотели.– Уф, – вздохнул Юлий, когда оба демона благополучно были отправлены обратно. – Нет, в следующий рейд беру наши дредноуты и «Осквернители»…Боевой катер, все это время круживший в небе, пошел на снижение и мягко опустился невдалеке от десантников. Сидевший за штурвалом демонхост (один из лучших пилотов Легиона, кстати), выглянул наружу, с интересом оглядел поле боя и прокомментировал:– Ну и дела.– Ты где был? – рявкнул Юлий, взмахом посоха приказывая отнести все собранное на катер. – Почему не приземлился нас вытащить?– Под болтерным огнем? – удивился демонхос

Почуяв врага, медведь прыгнул в сторону догорающего лэндрайдера. Прежде он никогда не видел космодесантников Хаоса, но внешний вид чужеземцев явно не сулил ничего хорошего: 8 огромных воины закованных в силовые доспехи с тяжелым вооружением наперевес могли запросто искромсать его в не очень аппетитный фарш. Вступать в схватку с ними было явным самоубийством, и бурый, несмотря на свой недалекий интеллект, это хорошо понимал. Хаоситы, тем времени разделились на две равные группы и, рассредоточившись, продолжали продвигаться вглубь леса. За все это время они не произнесли ни одного звука, что больше всего раздражало и пугало косолапого, казалось десантники повиновались какому-то единому разуму. Но чем больше он наблюдал за воинами, тем больше они восхищали его. Иссиня черная броня искрилась серебристыми вставками в лучах заходящего солнца, огромные рога неизвестного, но вне всякого сомнения сильного и свирепого зверя, украшали их шлема, каждое их движение было отточено до совершенства и источало огромную силу. Медведю даже стало казаться, что воины становятся с каждым шагом все больше и больше. Вот, чёрт! Да ведь действительно они становились все больше. Но это была никакая не магия, просто один из отрядов стал двигаться в сторону горящего лэндрайдера. Только сейчас до бурого дошло насколько глупым было его укрытие. Прятаться за совершенно неуместной на опушке леса махиной было ничуть не лучше, чем приветствовать хаоситов с табличкой "Добро пожаловать".
Медведь запаниковал, через каких-то пять минут отряд будет уже рядом с ним, нужно было что-то срочно придумывать. Первым желанием косолапого было бежать, и он уже собрался давать дёру к ближайшим деревьям, но во время сообразил, что тягаться в скорости с пулей болтера ему явно не под силу. Единственное что он мог, это встретить врага в ближнем бою и попытаться продать свою жизнь подороже. Что же, этот вариант, сулил хоть какие-то шансы на выживание. Медведь быстро пробежал глазами по земле возле своего укрытия в поисках оружия. Кажется, ему сегодня везло, - рядом с одним из мощных бортовых орудий махины валялось странное, но мощное, как много раз убеждался бурый, оружие людей. С виду обычный молот, но временами по нему пробегали и искрились разряды синих молний. Они одновременно завораживали и пугали, но делать было нечего, медведь неуверенно обхватил рукоять силового оружия. Что ж теперь он был не такой легкой добычей. Косолапый пару раз взмахнул молотом для уверенности, казалось что рукоять была создана специально для него.
И вот, уже собравшись духом, медведь было решил выступить навстречу приближающемуся врагу, когда заметил небольшое устройство, которое скрывал под собой силовой молот. Вокс-передатчик! А вот это действительно реальный шанс на спасение. Медведь совершенно не понимал как работает это устройство, но он знал что эта вещь единственное, что может связать его с хозяином. И когда-то хозяин специально обучил косолапого какую комбинацию следует набирать, чтобы они могли слышать друг друга, так что руны на вокс-передатчике не были препятствием для мохнатого зверя. Он быстро процокал когтями по устройству, оно недовольно зашипело.
"Кто это?" - раздался знакомый голос из динамика. Медведь как смог представился на своем грубом гортанном языке. "Хорус? Мой ручной медведь? Но как.. Откуда ты?" Косолапый снова проревел что-то на своем языке в динамик. "Что?! Не может быть! Но откуда им взяться здесь на Дейтери?" В ответ снова рев. "Ладно, ладно, не нервничай так. Я все понимаю. Отряд скоро будет там. Главное держись, Хорус. Слышишь? Держись. Да храни тебя Император." Медведь еще раз рявкнул в ответ, но на этот раз у него получилось сделать это намного бодрее. Теперь главное было продержаться до прихода хозяина, а он уж точно задаст жару этим проходимцам в темно-синих доспехах, какими бы жуткими они не были. Но тут близкий рев цепного меча поубавил решимость зверя. Он осторожно выглянул из-за ребра лэндрайдера. Два десантника уже приближались к нему, обнажив свои мечи. Оставшиеся двое видимо заходили с другой стороны. Пора. Косолапый поднял молот над головой и издал такой рык, что сам было чуть не испугался, яростней казалось он не рычал никогда в жизни. Со всей своей первобытной мощью он опустил оружие на голову ближайшего врага. Она лопнула подобного спелому арбузу и оросила кровью все вокруг. Следовавший за ним не сразу понял, что за существо на них набросилось, но вовремя успел отвести удар силового молота. И пока неповоротливый противник пытался сделать новый замах, хаосит уже успел добраться острием меча до его брюха. Медведь взревел еще яростней, чем в предыдущий раз, но на этот раз уже от боли. Он глянул вниз, кровь теплой струйкой побежала по его шерсти. В ярости зверь занес молот над головой и хотел было опустить его на десантника, но тот успел сократить расстояние и уже делал ответный замах мечом. Косолапый не придумал ничего лучше, как отразить удар лапой. Кровь брызнула фонтаном, послушался противный хруст кости и вой цепного меча. Еще один громогласный рык. Меч увяз в лапе несчастного животного и хаосит на мгновенье замешкался, пытаясь вытащить его. Этого мгновенья медведю хватило, чтобы все-таки опустить свой молот и раскроить еще один череп. Обмякший враг упал к мохнатым лапам, так и оставив меч в плоти косолапого. Теперь звук цепного меча доносился откуда-то из-за спины, бурый резко обернулся - на него несся новый враг. Что ж, вот будет и еще один проломленный череп. Медведь занес молот и помчался на встречу хаоситу. Оба рубанули в один момент, лезвие меча заскользило по лапе, украшенной уже таким же мечом; молот же опустился на руку десантника, раздробив доспех и кости под ним. Но ни одного из нападавших это не остановило, в тот же миг они повернулись друг к другу, чтобы нанести новые удары. Медведь уже представлял как разлетится на кусочки рогатый шлем противника, как вдруг откуда-то со стороны послышалась глухая очередь болтера. "Не честно," - промелькнуло в голове зверя, - "так не честно." И последний раз он издал могучий рев, но в нем была уже не ярость, а обида. "Прощай, хозяин." Силовой молот медленно опустился на землю и могучая туча зверя упала прямо в горящий лэндрайдер. Но медведь уже не чувствовал обжигающих языков пламени.
Так началось вторжение Альфа-Легиона на Дейтери. И если бы не вовремя пришедшее сообщение от инквизитора Номадуса, то этот мир давно бы полыхал в нечестивом огне Хаоса. Хотя многие так до сих и не поняли, как столь неопытному инквизитору удалось заметить тщательно спланированную операцию Альфа-Легиона по вторжению на этот мир, при том, что он был послан на Дейтери по совсем другой причине. Ту версию, что он отослал в свой Ордос коллеги-инквизиторы посчитали странной шуткой, Номадус всегда славился своим странным чувством юмора, но на нее закрыли глаза ввиду той пользы, что принесла эта операция Номадуса всему субсектору. А этот отчет позже опубликовали в "Вестнике Императора" на одной странице с анекдотами. И надо сказать этот рассказ повеселил немало честных имперских жителей и запал им в душу. Что позже отразилось в небольшой шутке о медведе и горящей машине, которую обычно травили гвардейцы скучая на посту в какой-нибудь очередной дыре Империума.
Однако ни Номадус, ни благодарные жители Дейтери не забывали истинной истории. И до сих пор в лесах этого аграрного мира можно наткнуться на небольшой памятник огромному зверю с занесенным молотом, в ногах у которого корчатся десантники Альфа-Легиона.

ДРАММАТИЗМЪ И ПАФОСЪ смотреть на большой громкости