Я помчался за ним, наблюдая за тем, как он вскакивает на ноги. Он оказался крупным зверем, облаченным в рифленые и потускневшие доспехи. Линзы шлема светились тускло-красным, словно магма, и он нес двуручный боевой молот. От него исходила вонь машинного топлива. Должно быть, он был почти таким же, как я, моей весовой категории и моих сил - вот так варп извратил тех, кто когда–то служил Трону.
Мы столкнулись друг с другом, и камни вокруг разлетелись от силы удара. Наше оружие с треском скрестилось, и обоих осыпали искры плазмы. Я отвел удар рукоятью и отбросил космодесантника на шаг назад. Он рванулся вперед, намереваясь вбить рычащий молот мне в грудь.
И ему это почти удалось. Я понял, что его оружию оставалось несколько микросекунд до удара, который бы расколол мой аурамитовый нагрудник. Однако этого времени было вполне достаточно, чтобы провернуть лезвие и вонзить наконечник копья в горжет предателя, после чего выстрелить в него в упор.
Болтерный заряд взорвался мгновенно и разнес его голову потоком металлических осколков. Молот врага неконтролируемо взметнулся, конечности дернулись, и инерция удара отправила обезглавленный труп на пол.
Слабо сжимая копье и тяжело дыша, я простоял над ним еще секунду. Из гнилого обрубка шеи сочилась кровь, вязкая, словно сливочное масло. Металлические пальцы дернулись. Ореол силового поля вокруг боевого молота угас.
Медленно и осторожно я позволил себе расслабиться. Чистое убийство, без каких–либо полученных повреждений. Однако, мне не понравилось то, как далеко ему удалось пробраться. Я надеялся остановить его раньше.
Пока я изучал тело, эмоций практически не было. В то же время я понимал, что у моих кузенов из Адептус Астартес почти патологическая ненависть к своим предавшим собратьям. Интересно, это качество делает их более или менее эффективными на поле боя? Как по мне, выжившие воины старых легионов были подобны стаям животных - смертельная угроза Трону, которую стоит отправить на убой. Я не заметил существенных отличий в своей реакции от той, что я испытывал, охотясь на ксенотипы тиранидов и эльдар в этих тоннелях - все они опасны, все достойны изучения, но никак не потери эмоциональной энергии.
Я отключил энергетическое поле Гнозиса и отошел от трупа. Через несколько минут слуги Дворца будут здесь и изолируют тело. Каждый атом предателя уничтожат в печах под присмотром санкционированных священников. Но пока он полежит в пыли, разбитый, сломанный, как и многие из его братьев десять тысяч лет назад.
Если у вас возникли какие–то сомнения, то позвольте мне прояснить две вещи. Это не гололит - мы находились в настоящем Дворце. Тот предатель был настоящим легионером, принадлежавшим когда–то к IV Легиону, впоследствии он примкнул к какой–то варбанде из Офирского Предела, как мне доложили.
Это знание может как ужаснуть, так и, возможно, рассмешить вас. Как мы вообще могли позволить такому чудовищу подобраться так близко к самому сердцу нашей власти, к тому месту, которое мы поклялись защищать в первую очередь?
Я помню, что, когда познал суть этой особенной Кровавой Игры, такие же мысли посетили и меня. И, все же, помните, что Дворец сравним по размеру с континентом, здесь множество нежилых секций, и поэтому у нас есть сотни квадратных километров для тренировок. Если бы я позволил этой твари убежать, это стало бы позором в моем послужном списке, но несколько сотен вооруженных сервиторов уничтожили бы его прежде, чем он смог прорвать установленную нами границу.
И, в целом, ни один из них не ушел от меня живым. Я не хвастаюсь, а лишь показываю мудрость и необходимость наших тренировок. Нам нужны сражения с настоящими врагами в настоящем месте, которое мы поклялись охранять. Враги меняются по мере того, как годы, проведенные в порче, творят свою магию. Мы тоже должны меняться.
Остается вопрос: как он вообще здесь оказался? Помните, я рассказывал вам, что бездельничать нам некогда? У нас есть корабли и мы знаем о многих проходах, что ведут наружу, у нас есть целый ряд войск, что занимается изъятием подходящих субъектов. Касательно конкретного места, из которого забрали конкретный экземпляр - оно, конечно же, останется нераскрытым.
Мы столкнулись друг с другом, и камни вокруг разлетелись от силы удара. Наше оружие с треском скрестилось, и обоих осыпали искры плазмы. Я отвел удар рукоятью и отбросил космодесантника на шаг назад. Он рванулся вперед, намереваясь вбить рычащий молот мне в грудь.
И ему это почти удалось. Я понял, что его оружию оставалось несколько микросекунд до удара, который бы расколол мой аурамитовый нагрудник. Однако этого времени было вполне достаточно, чтобы провернуть лезвие и вонзить наконечник копья в горжет предателя, после чего выстрелить в него в упор.
Болтерный заряд взорвался мгновенно и разнес его голову потоком металлических осколков. Молот врага неконтролируемо взметнулся, конечности дернулись, и инерция удара отправила обезглавленный труп на пол.
Слабо сжимая копье и тяжело дыша, я простоял над ним еще секунду. Из гнилого обрубка шеи сочилась кровь, вязкая, словно сливочное масло. Металлические пальцы дернулись. Ореол силового поля вокруг боевого молота угас.
Медленно и осторожно я позволил себе расслабиться. Чистое убийство, без каких–либо полученных повреждений. Однако, мне не понравилось то, как далеко ему удалось пробраться. Я надеялся остановить его раньше.
Пока я изучал тело, эмоций практически не было. В то же время я понимал, что у моих кузенов из Адептус Астартес почти патологическая ненависть к своим предавшим собратьям. Интересно, это качество делает их более или менее эффективными на поле боя? Как по мне, выжившие воины старых легионов были подобны стаям животных - смертельная угроза Трону, которую стоит отправить на убой. Я не заметил существенных отличий в своей реакции от той, что я испытывал, охотясь на ксенотипы тиранидов и эльдар в этих тоннелях - все они опасны, все достойны изучения, но никак не потери эмоциональной энергии.
Я отключил энергетическое поле Гнозиса и отошел от трупа. Через несколько минут слуги Дворца будут здесь и изолируют тело. Каждый атом предателя уничтожат в печах под присмотром санкционированных священников. Но пока он полежит в пыли, разбитый, сломанный, как и многие из его братьев десять тысяч лет назад.
Если у вас возникли какие–то сомнения, то позвольте мне прояснить две вещи. Это не гололит - мы находились в настоящем Дворце. Тот предатель был настоящим легионером, принадлежавшим когда–то к IV Легиону, впоследствии он примкнул к какой–то варбанде из Офирского Предела, как мне доложили.
Это знание может как ужаснуть, так и, возможно, рассмешить вас. Как мы вообще могли позволить такому чудовищу подобраться так близко к самому сердцу нашей власти, к тому месту, которое мы поклялись защищать в первую очередь?
Я помню, что, когда познал суть этой особенной Кровавой Игры, такие же мысли посетили и меня. И, все же, помните, что Дворец сравним по размеру с континентом, здесь множество нежилых секций, и поэтому у нас есть сотни квадратных километров для тренировок. Если бы я позволил этой твари убежать, это стало бы позором в моем послужном списке, но несколько сотен вооруженных сервиторов уничтожили бы его прежде, чем он смог прорвать установленную нами границу.
И, в целом, ни один из них не ушел от меня живым. Я не хвастаюсь, а лишь показываю мудрость и необходимость наших тренировок. Нам нужны сражения с настоящими врагами в настоящем месте, которое мы поклялись охранять. Враги меняются по мере того, как годы, проведенные в порче, творят свою магию. Мы тоже должны меняться.
Остается вопрос: как он вообще здесь оказался? Помните, я рассказывал вам, что бездельничать нам некогда? У нас есть корабли и мы знаем о многих проходах, что ведут наружу, у нас есть целый ряд войск, что занимается изъятием подходящих субъектов. Касательно конкретного места, из которого забрали конкретный экземпляр - оно, конечно же, останется нераскрытым.