warhammer 40000 зеленый слоник

Сайрус недоволен вами.

Всем привет! Довольно давно покупал стартовик Assault on Black Reach - для входа в хобби. Естественно, ущербно покрасил их в каких-то ультрамаринов или что-то такое. Затем мне захотелось в хаос и я их "конвертировал". О, как я их конвертировал. Боги хаоса позавидовали бы моему мастерству. Потом я занимался ФБ, и то брал наборы чисто покрасить, короче занимался ерундой. Сейчас я Dark Eldar, надеюсь это серьезные отношения :) Но я отвлекся. Так вот, дело было вечером красить/делать было нечего, я решил достать бедолаг из стартовика и привести в порядок, все равно без дела лежат (брат так и остался орком, так что они в порядке). К слово, после всего я всего парочку покрасил, так что все было напрасно :) Тем не менее, хочу поделиться тем, как я мыл их, может кто-то хочет спасти свои миньки. И так, вот их состояние перед процедурой:

Варбосс Vs. Ультрамарин

(бой один на один)

http://joyreactor.cc/post/1199691 - начало рассказа

[B]Вообще надо было бы подоброму вначале закончить рассказ и выложить целиком. Но так как покровительницей всех графоманов является Слаанеш, удовольствие надо растягивать[/B]

Чаще всего сержант повторял, что Имперский гвардеец должен иметь максимум смекалки - «Средняя продолжительность жизни в бою у не обученного солдата на Кадии десять минут, затем его ждет либо погребальный костер и ниша в оссуарии, где на его черепе останется только порядковый номер, либо он превратится в прах, который будут топтать представители губительных сил. А солдату, которому командир всё-таки вбил самый минимум навыков поведения, в бою повезет больше. Вполне возможно он проживет как минимум минут на 15 больше. Но самое главное — это смекалка». Об этих словах Сержанта. Степочкин вспомнил, после того как его восхищение неожиданной находкой немножко улеглось, а солнце напомнило, что время медленно приближается к вечерней проверке. «Смекалка» - нараспев произнес Степочкин, затем он ещё раз повторил это слово, смакуя каждый звук на языке, словно от этого к нему в мозг придет озарение, как выбраться из этого оврага. Потом он ещё раз осмотрел всё вокруг, взгляд зацепился на дальний конец оврага, до этого он был скрыт под темнотой, будучи не освещенным солнцем. Теперь же оно ощутимо передвинулось и вовсю заливало тот край оврага жарой и светом. «Эврика» - прошептал Степочкин, оказалось, что один из краев оврага ощутимо ниже, чем другие, и бурная работа мальчика по вырыванию корней, обрушило кучи грунта, по сути, осталось отколупать ещё немного, и дело в шляпе.
Выбравшись из западни, Степочкин засунул шлем под куртку, благо она была на несколько размеров больше, со стороны, выглядело как-будто его живот раздуло, от неумеренного питья и еды, и опять помчался через поле, затем через лесок, к расположению полка.
Временные казармы располагались на вычищенной от леса, площадке в форме прямоугольника, на одной стороне теснились компактные казармы, в которых проживал личный состав, с другой высились громады ангаров, заполненных различной техникой, там даже было с десяток «Леманн Руссов», когда Степочкин с ребятами их обнаружили, они хотели было залезть в один, но потом передумали, так как стоит ли тревожить машинных духов самого настоящего боевого танка? Прошмыгнув боком мимо будки с часовым, Степочкин пробежал к самому дальнему ангару, там он протиснулся через небольшую дырку и оказался в своей берлоге. Так он называл то относительно пустое пространство между законсервированной «Саламандрой» и стенкой ангара, в нем он хранил часть своего нехитрого скарба, и в частности самую большую свою гордость — полную копию доспехов космодесантника, схему их изготовления он вырезал из финального номера журнала «Приключения Бореаля и Диомеда», правда, там два лихих война Императора предлагали читателям работать с большими листами картона, но Степочкин поменял материал — в дело пошли легкие железяки ангара. По опытному мнению товарищей, доспех был как настоящий, не хватало только шлема. Сделать из металла Степочкин его не мог, слишком тонкая работа, из бумаги — всё, что он беспорядочно налепливал из полковой документации 200 летней давности, благополучно разваливалось. А теперь у него есть самый настоящий шлем космодесантника, только жаль, что он такой большой как то ведро, в которое мальчик умывается в компании ребят.
Тем временем солнце окончательно закатилось за горизонт, оставив примерно половину своего диска для последнего освещения неба, кроваво-багровым отсветом, Степочкин получше спрятал шлем и теперь побежал в расположение взвода. «Сыны полка» как назывался полностью сформированный детский взвод жил отдельно от общих казарм в небольшом помещении, почему-то называемое предбанником, в принципе это было единственное отличие и послабление детей, отличающее их от рядовых имперской гвардии, хотя Сержант, назначенный наблюдать за этим «детским садом» (так называл этот взвод полковник) давал своим подопечным больше свободного времени, в результате чего по большей части они рыскали по расположению полка, тащили, что плохо лежит, играли и веселились во всю катушку. Подбежав к двери, Степочкин подставил бесхозный деревянный ящик и стал подсматривать в глазок. Перед ним предстал ряд двухэтажных железных кроватей, трое его сверстников лежало, болтая ногами на верхних кроватях, а снизу шла активная карточная игра, четверо лысых затылков склонилось перед такими же тремя держащими карты, судя по шуму, стоявшему в помещении, игра подходила к логическому концу. Мальчик, стараясь совсем неслышно, отодвинул ящик, затем набрал в легкие воздуха и что есть мочи гаркнул - «ДЕТСКИЙ ВЗВОД РРРРАААААВВВВВНЯЯЯЯЯЯСССССЬ!!!!!!!».
Ещё на каких-то 5 секунд шум усилился, потом же настала гробовая тишина. Степочкин стараясь попридержать момент испуга товарищей, открывал дверь очень медленно — перед ним предстала сцена, стоящая во фрунт вся десятка, на разбросанных по полу картах. Тишина стояла ещё секунду, пока самый крайний из мальчишек громко не произнес - «Ну Степочкин, сейчас ты огребешь. Лови его парни». В тот же миг, вся толпа бросилась вслед за мальчиком. Степочкиным опять завладело то чувство, которое он испытывал днем, убегая от Сержанта, петляя по коридорам от товарищей, он вопил больше от удовольствия, чем от страха получить за свою шалость, завалившись при повороте, мальчишка, а затем его товарищи врезались в бредущего сержанта, смешавшись в хаотическую кучу-малу. В таком качестве они прокатились чуть дальше, до тех пор пока Сержант не вытащил их как котят, раздав каждому по болезненному пинку, он выгнал их на плац, где уже стояли в построении остальные взрослые взводы. Предстояла вечерняя проверка.
Вечерняя проверка. Как учил их Сержант, это не просто ежедневная рутина, и полчаса убитого времени в строю, но это также сакральный ритуал, во время которого происходит тесное, почти семейное общение с начальством. Да, что с начальством, сам Император, выбирается из глубин варпа, дабы прослушать доклад обо всем, что приключилось за день. А этот день был последним вольным днем Степочкина на ближайшие два месяца, осознание того, что он крупно влип, пришло только после того, когда солнце зашло окончательно за землю, а доклады всё не прекращались. Затем были расставлены посты и объявлены команды в ночное патрулирование, но отбою так и не было, судя по всему, Лейтенант собирался, ещё сообщить что-то. «В общем, из штаба полка завтра прибудет проверка. Зачем я не знаю. Но всем быть на изготовке. И детского взвода это тоже касается. По казармам!» - скомандовал Лейтенант, и каждый взвод, друг за другом стал расходиться ко сну...
Степочкин спал, и ему снилось, что он космодесантник, на нем были зеленые доспехи, и символика ордена, которого он не знал, он сжимал в руках гигантский молот и грозил им в сторону «Валькирии» кружившей над ней словно стервятник над добычей. От нее отделилась ракета и Степочкин, с диким басистым хохотом увернулся, прокричав - «цельтесь лучше, Лоргаровы ублюдки». Дальше сон падал в какую-то странную фантсатмогорию из лица матери, братьев, и занесенным над ними орочим топором... Сержант, ковыляя мимо кроватей, то и дело поправлял одеяла у норовивших их сбросить сонных мальчишек. У постели Степочкина он задержался чуть больше чем у остальных, худая мальчишеская фигура была полностью скрыта под грубым армейским одеялом, лишь спорадическое дрожание выдавало её. «Бедный парень» - произнес сержант - «рано или поздно воспоминания уйдут из твоей души, не укрывайся с головой, от этого кошмары снятся ещё больше». Погладив остриженную детскую голову, он показал кулаком верхней кровати, где ребята постарше явно спать не собирались, затем с тяжелым кряхтением привстал и побрел на выход, предварительно выключив приглушенный ночной свет.

Сдается мне что это слоники с 1-ой мировой, так как аквилы я не вижу, но нашел это под тегом вахи.