за императора и империум

Колыбель человечества

Когда-то о том, чтобы оторваться от земли и улететь к звездам, могли мечтать лишь безумцы. Многие поколения землян копошились на поверхности планеты среди многовековой пыли. Узники гравитации смотрели вверх и называли небесные светила богами, зная, что смертным никогда не суждено дотянуться до них.

Но все изменилось. Хотя многие знания предков были утрачены, умение вырываться за пределы планеты в Империуме по-прежнему было распространено повсеместно. Настолько, что любое торговое сообщество средней руки могло похвастаться десятком внутрисистемных судов в орбитальных доках, готовых в любой момент совершить короткий рывок между наземными площадками и орбитой, на которой ждали настоящие гиганты глубинного космоса. Воздушное и безвоздушное пространство Тронного мира было перегружено почти в такой же степени, как улицы его городов. Небо постоянно расчерчивали все новые и новые конденсационные следы миллионов космических кораблей для ближних перелетов. Граница между атмосферой и вакуумом давно утратила свое значение. Теперь это были просто отличающиеся особыми условиями районы города-мира, простирающегося от темных глубин рукотворных ущелий до небесных высот с летучими станциями и дальше, в вечную черноту, где орбитальные платформы медленно плыли над сферой планеты, освещенные ярким светом солнца. Считалось, что корабли взлетают с поверхности каждую миллисекунду. И на их место тут же опускаются новые. Челноки прибывали с грузом, а улетали пустые. Тронный мир не обменивался товарами с остальным Империумом. Он только забирал, высасывал ресурсы со всех уголков сегментума, опустошал трюмы громадных левиафанов, доставлявших их, распределял среди населения, которое с жадностью поглощало все полученное. И этого не хватало. Миллион грузовых челноков мог приземляться на разгрузочные площадки каждый час, и все равно тысячи людей голодали. Любая задержка в бесконечном круговороте могла привести к смерти десятков тысяч несчастных. Население Терры, как безнадежный опиумный наркоман, никак не могло насытиться. Колыбель человечества, словно мерзкий, истощенный ребенок, скорчилась в центре населенных людьми звездных систем и вытягивала из разбросанных по Галактике регионов всю, до последней капли, энергию, засасывая ее в свою жадную бездну.

Отец и наследник

Феррем Виррум (Феррус Манус)

Упав на планету Медуза, молодой примарх долго странствовал по миру и повергал чужовищ. Но однажды он столкнулся с великим железным змеем. Не смотря на все усилия израненного примарха, змей легко залечивал любые повреждения. Тогда примарх предпринял последнюю попытку, в будущем ставшую для него роковой. Он начал топить змея в лаве, но оказался сам залит его расплавленным некродермисом с головы до ног. Наконец выбравшись из жерла вулкана и превозмогая ужасную боль от въедающегося в свою плоть живого металла, примарх пытался выйти к людям. Но те лишь разбегались в ужасе, приняв его за очередного монстра. Это озлобило Феррема и он со временем покорил каждый клан, а непокорные уничтожил.

Когда Император нашел своего потерянного сына то попытался освободить его от железных оков. К своему ужасу Император обнаружил, что живой металл так глубоко въелся в плоть примарха, что его уже было не возможно снять попросту не разорвав Феррема на куски. Даже болеподавители не помогли. Организм наносил ответный удар, усиливая боль. Примарх сторонился своего легиона, воспринимая его как инструмент. Только боль была его вечным спутником. Даже чтобы заговорить, примарх был вынужден разрывать некродермис, который стремился вновь запечатать ему рот.