Что вы хотите больше всего

Темные Жнецы - самый грозный из Аспектов Воина. Они представляют бога войны как Разрушителя, и их костюмы со шлемами в виде черепов подражают их основателю, Жнецу Душ. Их доспехи, состоящие из сложной системы соединяющихся пластин, окрашены в черный цвет. И хотя в итоге Темные Жнецы на поле боя выглядят сравнительно медлительными, это не имеет большого значения, так как их задачей является дальняя огневая поддержка. 
Отец Темных Жнецов, Моган Ра, учит, что поцелуй смерти можно сделать и издалека. Именно это кредо является основой Пути Жнеца. Их священным оружием является жатвенная пусковая установка, длинноствольная ракетница, способная одним выстрелом устроить разъяренную огненную бурю. Ее бронебойные ракеты способны уничтожить любую цель, за исключением уж самой тяжелобронированной. 
Темные Жнецы гордятся своей точностью. Их способности дополнительно усиливаются продвинутыми сенсорными направляющими датчиками, расположенными на их шлемах и способными вести даже быстро движущуюся цель, мозговым соединением, позволяющим Жнецу "смотреть" из дула своего оружия, а также искусственными поддержками, поглощающими отдачу жатвенных ракетниц. Отличное прицеливание позволяет Темным Жнецам доминировать на поле боя, по своему желанию расстреливая вражеские отряды.

Формально это является официальной миниатюрой от ГВ.

Фпук, здравствуйте.

Разбойники Комморрага почитают искусство ведения войны на скорости. Они летят в бой на самых обтекаемых и облегченных из всех небесных машин — антигравитационных гравициклах, представляющих собой совершенное сочетание грубой движущей силы и отточенной смертоносности.

Разбойники, выработавшие вкус к насилию на высоких скоростях во время рейдов в реальное пространство, – это тёмные эльдары, поглощенные убийством в момент столкновения. Им недостаточно оборвать жизнь или стремительно пролететь по небу – этим жестокосердным гладиаторам необходимо совершить оба акта одновременно, чтобы насытиться по-настоящему. Момент метко направленного гибельного удара, нанесенного на немыслимой скорости – это пик радости убийства, который разбойники считают пределом наслаждения. 

Разбойники настолько сроднились с любимыми гравициклами, что в бою используют их, как продолжения собственного тела. Хотя гравицикл «Разбойник», как правило, оснащен осколковой винтовкой, излюбленным инструментом убийства наездника является сама машина. Разбойники ведут их со столь невероятной точностью, что могут в один заход срезать голову или даже рассечь горло клинком-стабилизатором. Их излюбленная тактика — спикировать из облаков над полем битвы, как размытая полоса тёмного металла, в последний момент выводя машины из штопора, чтобы бритвенно-острые края их крыльев расчленили тех несчастных, мимо которых — или, порой, сквозь которых — они пролетают.

Йен Ватсон "Space Marine" (1993)

«Вернув кисть на алтарь, Реклизиарх поднял острый ножик и чашу. Он преклонил колени перед Дорном и поднял нож.

У примарха отсутствовали обе руки…

Преклонив колени, реклюзиарх вырезал щедрые кусочки янтаря из одного пальца ноги, затем из другого и бросил их в чашу. Поднявшись, он повернулся к посвященным и поднял чашу, теперь светящуюся. Внутри возникло бурление. Ароматные белые пары поднимались от кипящего масла янтаря.

— Respire corpus memoria! Вдохните память моей плоти!

Пока он нес горячую чашу вдоль ряда посвященных, каждый по очереди вдыхал пьянящий, странно ароматный запах. Свежий расплавленный янтарь должен быть добавлен впоследствии к бритым пальцам ног, чтобы восполнить то, что было взято - если только янтарь не выростет сам по себе, как настоящая плоть, из-за чудесной близости этих костей.

Когда реклизиарх снова возвращается, каждый посвященный должен протянуть средний палец, указывая вперед кулаком. Этот ножик резко полоснул, обрезав самый кончик пальца, и еще до того, как клетки Ларрамана успели сгуститься – или, возможно, потому, что лезвие было обработано каким-то специальным антикоагулянтом – брызги яркой крови упали, как рубины, с каждого кончика пальца и смешавшись в чаше.

Поднеся чашу к губам, реклизиарх выпил зелье из горячего янтарного масла, смешанного с кровью.

— Ego vos initio in Pugnorum Imperialorum fraternitate, in secundo grado — он пропел. — А после того, как вы вернетесь из своей первой экспедиции в качестве разведчиков, — пообещал он, — другие выделения вашего тела будут смешаны в этой самой чаше примарха — которая когда-то была Его чашей для питья! – при вашем посвящении в третью степень Братства; хотя само по себе это будет лишь поверхностной частью церемонии третьей степени…»

[...]

Возможно, самый странный талисман – и тот (или лучше сказать эти…?), который заставлял этих посвященных чувствовать себя частью Кулаков – хранился в длинном склепе под Реклизиамом, куда можно было добраться с помощью шахты, которая сожгла бы любого, кто этого не носил бы черный панцирь под своей кожей.

Адамантиевый пол там был испещрен лабиринтом крошечных цветных каналов, которые шаги никогда не смогут стереть — в узоре, напоминавшем космическую карту — и вдоль всех этих каналов были небольшие углубления глубиной с отпечаток большого пальца Кулака, каждое углубление названо руной. На одном конце этой, казалось бы, загадочной карты или игрового поля стояла огромная пласткристаллическая чаша, в которой находились тысячи, на первый взгляд, налитых кровью охристых глазных яблок.

Каждый шар ознаменовал посвящение группы бывших кадетов на протяжении эпох – каждый из них представлял собой самородок жидкого янтаря и крови, выпитый из чаши Рогала Дорна реклизиархом той или иной эпохи и впоследствии испражненный им в этой форме».